Разве тебя не приводил в волнение образ красивого стройного охотника?— Никогда. Ему нечего мне дать. Все, что есть у таких людей, — они сами.— Но все, что есть у тебя, — ты сама.— Да, но меня хотят все, — вполне справедливо заключила Лунна.Наконец всадники выехали из долины.— Поедем через место под названием Олифат, — решил Голгат, который лучше других знал эту местность. ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ — Ну уж нет, я туда не пойду.— Солдат, разве можно настолько доверять снам? Все видят сны о смерти. Это выдумки. Не ищи скрытого смысла там, где его нет.Солдат по-прежнему сомневался.— Толкователи снов в Гутруме зарабатывают немалые деньги. Почему, как ты думаешь? Если сны ничего не значат, толкователи голодали бы, а они, между прочим, ездят по городу в роскошных паланкинах и владеют целыми конюшнями породистых лошадей.— Шарлатаны! — презрительно воскликнула Лунна Лебяжья Шейка.Прибыл Ворон и добавил к всеобщей сумятице:— Я только что спасся от смерти.Солдат завертел головой направо и налево.— Где? Где она?— Там, наверху, — ответил Ворон, указывая клювом в небо. — Гарпия. Огромная такая! Упала на меня как гром среди ясного неба, едва увернулся. ОммуллуммО ведет нечестную игру. Разве у меня есть против нее шансы? Это же самый крупный хищник в царстве пернатых! Я только и выжил благодаря смекалке да везению. Я как раз тогда пролетал под каким-то деревом — так она когтями в ветку попала. Иначе простился бы я со своей головой.— Значит, ты не видел самой Смерти? Ну, старухи с косой?— Кого-кого? — спросил недоумевающий пернатый и обратился к Голгату: — Он заболел?— Вбил себе в голову, что в Олифате за ним придет Смерть… Послушай, Солдат, ты же сам сказал, что Смерть хочет забрать султана, а не тебя. В Олифате есть султан. Смерть придет за стариком.— А как она узнала, что и я буду там? — возразил Солдат.Голгат устал от препирательств.— Я тебя не понимаю, — сказал он и зашагал прочь. — Как можно быть таким трусом? Тебе привиделась какая-то темная фигура — а мы теперь должны делать крюк в сотню миль! Ты в такие переделки попадал в бою, я видел, как ты шел на врага с торжеством в сердце и побеждал не моргнув глазом. И вдруг испугался ночного кошмара! В голове не укладывается.Зато Ворон поддержал Солдата:— Больше всего боятся того, что не поддается объяснению. На Солдата можно смело положиться, когда дело имеешь с осязаемым врагом. Но если столкнешься с чем-то хоть самую малость сверхъестественным, тут уж держись…— Ну хорошо, хорошо, — взорвался Солдат, — пойдем через Олифат. Только не будем там задерживаться — никакой ночевки, даже если очень устанете. Не больно-то хочется туда идти, однако, похоже, придется. И хватит об этом. Ворон, расскажи, как дела в Гутруме, да и вообще в мире?— Осаду не сняли. Правда, ханнаки и люди-звери уже начали проявлять нетерпение. Не особенно-то они любят выжидать. Покажи им битву в полном разгаре, и они туда сломя шею понесутся, но топтаться на месте и ждать чего-то… Одни играют в карты или бросают кости. Другие выходят к стенам Гутрума и зазывают гутрумитских воинов сразиться один на один. И кое-кто выходит. За стенами ведь тоже скукотища, да еще мор да чума, и власти свирепствуют.— Кто-нибудь одержал победу? — спросил Голгат, заинтересовавшись. — Я о поединках.— Был там один ханнак, вроде Махаджераг его звали… Расправился с несколькими особо ретивыми смельчаками, которые отважились выйти к нему за ворота. Так он стал привязывать обезглавленные трупы к лошади и скакал перед воротами взад-вперед, улюлюкал и вызывал на бой новых смельчаков. Неприятное зрелище.Очнулся и Солдат.— Вот бы до него добраться.— Ты опоздал. Маршал Кафф не мог больше терпеть этого хвастуна и сам вызвался с ним сразиться. Махаджераг не знал, что у Каффа на правом запястье кое-кто припрятан. В латной перчатке сидела змея — бархатный капюшон. В самый разгар боя, когда они, скрестив мечи, стояли, упершись лбами, Кафф сдернул перчатку и сунул змею прямо под нос сопернику. Змея вцепилась ханнаку в переносицу, потом в горло. Губы, щеки — все было в укусах. Махаджераг посинел, пару минут его трясло, а потом он испустил предсмертный хрип и помер. Кафф ушел с поля боя победителем.У Солдата стало горько во рту. Он посмотрел па товарища.— Хорош твой братец.— Да, он всегда был таким…Тут вступила в разговор Лунна Лебяжья Шейка:— Мне удивительные вещи рассказывали про маршала Каффа. Ведь он совсем недавно был простым капитаном? А теперь поднялся по служебной лестнице, да еще на самый верх. Видимо, он действительно великий воин.— Народ тоже так подумает, — сказал Солдат. — Что еще, Ворон?— Ну так вот, Кафф забрал тело Махаджерага и распял его с внешней стороны стены…— Ты не мог бы рассказать что-нибудь новое? — перебил раздраженный Солдат.— Ах да, помнишь близнецов, Сандо и Гидо? Так вот, их снова назначили правителями Бхантана.Этой новостью Солдат по-настоящему заинтересовался.— Что, разве Гумбольд их выпустил?— Нет, я помог им бежать — вскрыл клювом замок. Они сразу направились на север, сколотили там армию из повстанцев. Набрали в нее фей, гоблинов, эльфов да всякой всячины с полей и лесов и вошли в Бхантан. Перебили всю знать, которая их изгнала, скинули с трона новых близнецов. Так что Сандо с Гидо вернулись туда, откуда и пришли, и шлют тебе привет. Просили передать, что когда ты поведешь армию против ханнаков и людей-зверей, армия Бхантана будет драться на твоей стороне.— Уже кое-что, — кивнул Солдат. — А зачем им понадобилось убивать знать?— Наверное, не все заладилось… А они, к твоему сведению, не самые милые на свете мальчики. Слышал бы ты, что они о Гумбольде говорят и какую участь ему уготовили.— Надеюсь, мальчишки повзрослеют к тому времени и поумнеют, — неуверенно сказал Солдат.Птица провела с друзьями весь день, подкармливая их обрывками новостей. Главное, ИксонноскИ был жив и находился в безопасном месте.Солдат и Голгат ехали справа и слева от Лунны, изо всех сил стараясь привлечь к себе внимание красавицы. Она отвечала на вопросы своих сопровождающих, но сама редко начинала разговор. Мужчины наперебой предлагали ей помощь. Не накинет ли Лунна второе пальто? Не замерзла ли? Не вспотела ли? Хорошо ли подогнаны стремена? У Солдата с собой запасная пара чистых носков, он мог бы одолжить их Лунне, чтобы ноги не мерзли. Какие нежные руки, надо защитить их от безжалостного солнца — Голгат непременно одолжит ей свои перчатки. У Солдата с собой кусок ткани, из которой можно соорудить импровизированную шляпу. У Голгата запасной мех воды, она могла бы остудить лоб. Когда Лунна очень устанет, может подсесть на лошадь Солдата и ехать, обхватив его за талию. Нет же, запротестовал Голгат, леди должна разделить именно его лошадь, потому что он не женат. Солдат сказал, что это не имеет значения, потому что Лунна тоже замужняя женщина, и он не предлагает ей заниматься любовью. Он просто предлагает ей прокатиться. У него крепкая, сильная лошадь, так что вполне разумно, если они поедут вдвоем…— Меня от вас тошнит, — сказал Ворон. — Счастливо оставаться.И улетел, переполняемый отвращением к людям.Лунна ничего не говорила, лишь отказывалась от предложенного. Она превосходно себя чувствует, и нечего вокруг нее суетиться. Но они не суетятся, последовал ответ. Джентльмены всегда заботятся об удобствах дамы. У Голгата в переметных сумах есть конфеты, не желает ли она? Нет, ни в коем случае, она только захочет пить. А пакетик шербета, что у Солдата в кармане? Он везет его с самой Карфаги…В полдень сделали двухчасовой привал.— Нужно сходить к источнику за водой, — сказал Солдат, которому очень не хотелось оставлять Лунну и Голгата наедине.— Я схожу, — вызвалась Лунна.— Я с тобой, — подхватил Голгат. — Не помешает размяться.— В таком случае можешь сам принести воды, — сказала Лунна.Солдат улыбнулся и бросил товарищу меха для воды.— Отправляйся.Голгат сел на место.— Я передумал. Что-то старая боевая рана разболелась. И правую ногу я натер. Сходи лучше ты.— Лунна, пойдешь со мной?— Да, если хочешь.Они отправились за водой, но вскоре их нагнал Голгат.— Я передумал, — сказал он, поравнявшись со спутниками. — Все же надо размяться.— Ну, здесь явно кто-то лишний, — сказал Лунна. — Я возвращаюсь.— Я с тобой.— Вот незадача, опять нога…Наконец прибыли в Олифат. Город встретил их трауром. Султан при смерти. Мешковину и пепел уже приготовили, и теперь ремесленники запасались цепами. К смерти здесь относились очень серьезно, а в особенности к смерти владыки. Жители облачатся в холстину, станут посыпать себя пеплом и нещадно хлестать себя цепами, пока старик не отбросит позолоченные сандалии и, взяв Смерть за руку, не отправится в мир иной. Будут напыщенные речи и стенания, люди падут ниц, объявят пост, будут звонить колокола, звучать гонги, бить барабаны, греметь трещотки и кости. Мало кто ожидал хорошего в ближайшие недели, и потому, когда увидели, кто прибыл в город, послали делегацию из старейшин, знати, богатейших из купцов и членов разнообразных советов.— Лунна Лебяжья Шейка, — хором заголосили они. — О твоей красоте слагают легенды во всех известных мирах. Говорят, что из-за твоего лица тысячи армий рвались в бой. Твои портреты украшают стены замков королей в странах, которые еще не открыты. В неизведанных краях твое имя твердят на удачу. Говорят, что оно начертано на золотой чаше Грааля, которую ищут и никак не могут найти. В честь твоей красоты возводят храмы. Одинокие принцы, не жалея жизни, протаптывают тропинки к твоим дверям. Покажись нашему умирающему султану. Открой ему свою великую красоту. Быть может, вид твоих прелестей оживит его, освободит от болезни, поднимет со смертного ложа. Владыка любим народом. Мы не хотим, чтобы он умирал.— Мы очень спешим, — ответила Лунна с непроницаемым лицом. — Как видите, мои друзья хотят поскорее отправиться в путь и выйти из города с противоположной стороны.— Мы проследим за тем, чтобы тебя наградили жемчугами, сапфирами и слоновой костью.— Ах вот как? Жемчугами, сапфирами и слоновой костью? — промурлыкала Лунна.— Ну, что я говорил! — воскликнул Солдат. — У них действительно умирает султан. Это не просто сон. Пока все сбывается.— Может, ты это где-нибудь по дороге услышал и, сам того не подозревая, запомнил, а потом во сне увидел, — ответил Голгат.— Вряд ли. Помнишь, ты обещал: мы не будем останавливаться.— Но если я не помогу старому умирающему человеку, — сказала Лунна, — то пренебрегу своим долгом.— Перед кем? — закричал Солдат. — Перед чем?— Перед человечеством, — ответила она. — Перед жизнью!— Ты просто хочешь получить обещанные дары, — отрезал Солдат. — Тебе абсолютно все равно, умрет старик или нет.Тут на лице Лунны появилось такое страдальческое выражение и произошло это так неожиданно, что Солдат теперь точно знал, что она притворяется.Красавица сказала:— Как ты можешь такое говорить? Ты совсем не знаешь меня. Ты составил обо мне ложное представление. Посмотри на тех людей, как они меня умоляют. Разве я могу отказать их просьбам? Решено, я иду к султану. Я все сделаю, чтобы вернуть ему силы.— О, жажда богатства!.. Сколько ему лет? Сто восемь? В этом ссохшемся теле страсти не больше, чем в дохлой ящерице. Ты думаешь, он вскочит при одном твоем появлении?Голгат сказал.— По-моему, это несправедливо. Лунна просто хочет попробовать. А ты сам отказал бы старику?— Да.Но спорил Солдат тщетно, и вскоре друзей препроводили к смертному ложу больного султана Мукары. Солдат заметил, что, судя по песочным часам, до полуночи оставался час. Еще есть время, чтобы попробовать воскресить больного и уйти до того, как за жертвой явится Смерть. Лунну подвели к кровати владыки.— Где жемчуга? — спросила она.Горожанин указал на ларец у двери:— Здесь.Со смертного ложа на Лунну воззрились слезящиеся глаза. К шелковым подушкам был прислонен султан — костлявое туловище, с которого желтыми складками свисала кожа. У него ввалились щеки, глаза были тусклы и безжизненны, а волосы свисали спутанными липкими пучками. Комнату наполнял тошнотворный запах, от которого выворачивало наизнанку. В воздухе висело зловоние смерти.При виде Лунны Лебяжьей Шейки в гноящихся глазах умирающего скелета и впрямь засветился огонек. Ослабевшая рука на целый дюйм приподнялась над простыней, будто старик пытался дотянуться до земной красоты. С губ старика слетел шуршащий звук, напоминающий шелест бумаги. Затем он, очевидно, снова резко погрузился в себя, уничтожив то малое возбуждение, которое уже было начало созревать в его ссохшемся мозгу.— А если мне снять одежду? — спросила Лунна, не сводя со старика глаз. — Быть может, тогда султан ощутит некую легкость бытия?— Да, — хором заревели горожане, — это определенно поможет.К всеобщему разочарованию, посторонних попросили покинуть комнату.Последовали реплики возмущения.«Нет же, нет, она не танцовщица семи вуалей и не собирается раздеваться на потеху толпе! Она врач и пытается излечить старого человека. В комнате останутся только ее спутники — Солдат и Голгат — для охраны, ну и, разумеется, больной. Всем остальным придется подождать за дверью». Горожане с ворчанием вышли, украдкой кидая через плечо взгляды в надежде, что Лунна начнет лечение до того, как закроется дверь.Когда все вышли, у дверей началась безмолвная, но ожесточенная борьба за лучшие места у замочной скважины и щелей. Возможно, кого-нибудь и убили бы в начавшейся свалке, если бы только вельможи не отдавали себе отчета в том, что необходимо соблюдать полную тишину. По рукам пошли толстенные пачки денег, многих дочерей в те минуты пообещали в жены. Земли превратились в средство обмена, припомнились прежние заслуги и старые долги.А в это время в комнате напротив изголовья больного Лунна Лебяжья Шейка сняла одежды.Одновременно прозвучали два стона, которые исходили не от султана, а от ее защитников.Глаза старика загорелись. Он сел на кровати.— Га! — сказал он, вытянув вперед костлявые, искривленные артритом пальцы, будто ребенок, собирающийся схватить конфетку. — Гхаааааа!— Получается, — сказала Лунна, сохраняя полное спокойствие. — Интересно, сколько приготовлено ларцов с драгоценностями?В этот момент в углу комнаты сгустилась тьма и на глазах перепуганных очевидцев приобрела размытые контура человека. Перед ними, стряхивая с себя пыль, стояла Смерть.Смерть подняла голову и стала рассматривать четырех собравшихся в комнате людей. На ужасном лике не проявлялось ни единой эмоции, когда Смерть переводила взгляд от одного человека к другому. Однако при виде обнаженной Лунны Смерть сложила трубочкой губки. Наконец она кивнула Солдату:— Ну, теперь ты готов? Я же говорила, что мы встретимся. Вечно мне не верят. Люди думают, будто могут сбежать от Смерти. Только все равно они окажутся в нужном месте в назначенный час. Прибьет ли их туда течением, взбесившаяся лошадь принесет, если надо, да хоть на воздушном змее прилетят — так или иначе, в последний путь не опоздаешь.— Не я, не я тебе нужен, — затараторил Солдат. — Ты за ним пришла, вон за тем, в постели.Смерть перевела взгляд на высохшего до самого скелета султана, который, издавая слабые хрипы, сидел в постели и пытался дотянуться до обнаженной Лунны Лебяжьей Шейки.— Так ты идешь или нет?— Нет, — твердо ответил Солдат.— Ладно, подожду до полуночи. Тогда тебе просто придется пойти.Все стояли и ждали. Наконец песок в часах истек. В этот миг султан издал сдавленный крик и замертво повалился на кровать. Смерть в удивлении уставилась на Солдата, будто ожидала от него того же. Когда этого не произошло, она склонилась над ложем старика и, схватив труп, стала нещадно его трясти, пока душа не вывалилась через рот. Душа изо всех сил корчилась, пытаясь заползти под кровать. Смерть ловко подхватила ее и засунула за полу своего облачения.— Я никогда раньше не ошибалась…Солдат сказал:— Откуда тебе знать? Может, другие просто не сопротивлялись, как я.— Не думаю.В этот самый момент дверь распахнулась, и в комнату ввалились уважаемые горожане Олифата. Они в ужасе смотрели на распростертого на кровати мертвеца.— Султан умер! — заголосил один из них. — У Лунны не получилось.— Не то чтобы у меня не получилось, — ответила Лунна, одеваясь за дверью гардероба. — Вы бы видели, как он пытался дотянуться до меня!.. К сожалению, силы покинули его. Думаю, мне все же придется забрать жемчуга, сапфиры и рубины.— Слоновую кость, — сказал главный горожанин. — Жемчуга, сапфиры и слоновую кость.— Да-да, спасибо, — ответила Лунна.Все остальные с перекошенными от ужаса лицами смотрели на Смерть.Смерть, в свою очередь, уделила особое внимание одному из горожан.— Ты, ремесленник. Через три дня я явлюсь за тобой. Может, пойдешь сейчас, чтобы мне лишний раз не ходить? Так нам обоим будет лучше.— Не ходи, — пробормотал Солдат человеку на ухо, — Смерть тоже может ошибаться — уже проверено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33