А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Когда он открыл еще затуманенные сном глаза, то в проеме двери увидел маленькую фигурку колдуна. Каландрилл инстинктивно взглянул на камень — блеска не было, и он понял, что заклятье снято.Аномиус приложил палец к полным губам и жестом приказал им встать.— Сафоман празднует победу, — прошептал колдун, — большинство его людей пьяны. Самый подходящий момент для побега. Но сначала…Он сделал жест рукой и что-то пробормотал, ткнув пальцем в сторону Брахта. Керниец с проклятьем отпрыгнул и замотал головой с заблестевшими глазами. Аномиус дружелюбно ухмыльнулся. Камень вспыхнул.— Небольшое заклятье, мой друг. Нам предстоит долгая порога, нам троим, и мне бы не хотелось, чтобы ты забыл о своем обещании.— Чтоб тебя! — прорычал Брахт. — Что ты со мной сделал?— Небольшое заклятье, — пояснил Аномиус. — То же я проделал бы и с Каландриллом, да камень не дает.— Что ты со мной сделал? — сердито повторил Брахт, сжимая руку на рукоятке меча.— Если ты попытаешься поднять это или какое-либо другое оружие на меня, ты сделаешь то же и против Каландрилла. Только попробуй убить меня, и твой товарищ тоже умрет.Керниец яростно блестел глазами. Каландрилл спросил:— А как же я? Что будет, если я подниму на тебя руку?Аномиус внимательно посмотрел на него, продолжая улыбаться, и покачал головой.— Твое воспитание… оно отличается от того, что распространено в Куан-на'Форе, Каландрилл ден Каринф. Ты не похож на человека, который перережет мне горло во сне или ткнет мне клинком в спину.— Ты оскорбляешь меня, — прорычал Брахт.— Я просто-напросто предпринимаю необходимые меры предосторожности, — ровным голосом ответил Аномиус. — В конце-то концов, разве ты не предал Варента ден Тарля? Я нужен вам, чтобы бежать от Сафомана, а что потом? Какие гарантии — кроме слова, которое ты, кстати сказать, наверняка давал и своему предыдущему нанимателю, — что ты не предашь меня таким же образом?Этот довод, принимая во внимание, что не так давно они обсуждали возможность убийства, был неоспорим.Каландриллу ничего не шло на ум. Брахт поджал губы с угрожающим блеском в глазах.— Сейчас не время обсуждать это, — заявил Аномиус. — Мы поскачем вместе, и о себе я позабочусь сам. Или вы соглашаетесь с этим, или остаетесь здесь. Думаю, что, когда Сафоман протрезвеет, он вспомнит о вас; если вы предпочитаете дожидаться его суда… — Он пожал плечами. — Если же нет, то надо поторапливаться. Я приготовил лошадей и предпочел бы оказаться подальше от Кешам-Ваджа к тому времени, когда мой повелитель прознает о моем отбытии. Так что вы выбираете?Каландрилл взглянул на Брахта, тот только пожал плечами.— Поехали.— Тогда пошли, — сказал Аномиус, жестом приказывая им следовать за ним.Костры, более не поддерживаемые колдовством Аномиуса и прибитые дождем, едва тлели. Небо над плато было покрыто густыми тучами, выигравшими битву у луны, лишь узкий пучок света прорывался с неба на землю и освещал шатер Сафомана. Все остальное тонуло в темноте. Те немногие бандиты, что не праздновали победу в городе вместе со всеми, прятались от дождя по шатрам, и трое беглецов добрались до лошадей незамеченными. Лошади Брахта и Каландрилла заржали, учуяв хозяев. Они привязали поклажу к седлам, но прежде, чем вскочить на лошадей, керниец внимательно осмотрел животных. Аномиус старательно взобрался на сивого мерина и вывел их из лагеря.Они ехали шагом, стараясь не привлекать внимания, мимо пустых шатров, мимо дымящихся костров — ни дать ни взять цепочка конных часовых, неторопливо объезжающих лагерь. Союзниками их были мелкий дождь и темень, да еще победа, опьянившая бандитов; шорох дождя приглушал неторопливый перестук копыт по мокрой земле; немногочисленные часовые лагеря коротали время за «элем и вином, принесенными их заботливыми товарищами. Они обогнули шатры, и Кешам-Вадж остался за спиной; по полям, заброшенным с приходом взбунтовавшейся армии — хутора опустели, а живность была съедена армией эк'Хеннема, — они все дальше уходили от города. Когда он превратился в едва различимое, смутное пятно, они повернули к дороге и ускорили бег.— Сколько у нас времени, прежде чем нас хватятся? — покричал Брахт сквозь шум дождя и стук копыт.Аномиус, державшийся рядом с ним, вытер лицо рукой и сказал:— До утра, скорее всего. А если повезет, то и до полудня, а то и дольше.— К тому времени мы уже выберемся с этого плато?Колдун кивнул:— Если будем скакать всю ночь. И если прорвемся через сторожевые посты.— Посты? — Брахт повернул гнедого к мерину колдуна. — Какие такие посты?— Сафоман поставил человек двадцать на западной оконечности плато, — пояснил колдун. — На случай нападения.— Да проклянет тебя Ахрд! — выругался Брахт. — Ты ничего о них не говорил.— Можем ли мы рассчитывать на твое колдовство? — спросил Каландрилл.— Пока это невозможно, — Аномиус покачал головой. — Сегодня я сотворил огненных демонов, а это требует усилий. А потом пришлось бороться с магией противника. Мне надо восстановить силы. До тех пор я ничего особенного сотворить не смогу.— Но ведь ты же наложил на меня заклятье? Или ты все врешь? — спросил Брахт.— Нет, это не ложь, — возразил Аномиус. — Заклятье — это просто. Но побороть пару дюжин солдат или проскочить мимо них незамеченным — это сейчас выше моих сил.— А другого пути нет?Колдун опять покачал головой, и Каландрилл понял, что их надежды на избавление не оправдались. Аномиус сказал:— Другого пути отсюда нет. Только эта дорога. Хотя… Может…Он на мгновенье выпустил луку седла и махнул рукой сторону своего мешка.— У меня тут есть лук. Ночью… они не ожидают нападения с этой стороны.— Ты не будешь возражать против того, чтобы мы разделались с твоими товарищами?Каландрилл смотрел на блестящее от дождя лицо колдуна, горько сетуя на судьбу, пославшую им такого нежеланного союзника.— Ведь я получу колдовскую книгу, — бесстрастно ответил Аномиус. — Если ради этого должна погибнуть горстка бандитов, почему бы и нет?— А что будет, когда об этом узнает Сафоман?— По крайней мере у нас будет день, — ответил колдун и злорадно ухмыльнулся. — А когда он все-таки нас хватится, то, скорее всего, подумает, что вы увели меня силой.— И пошлет за нами погоню, — резко закончил за него керниец. — Если к тому времени мы еще будем живы…— Именно, — согласился Аномиус. — Но к тому времени мы выберемся с плато, а там уже есть где прятаться. Да и силы мои к тому времени восстановятся. Так что подумайте лучше о тех, что ждут нас впереди.— Ты слишком высокого мнения о моих фехтовальных способностях, — промычал Брахт.— Ничего, разберемся, — успокоил его Аномиус. — Уж между собой-то мы разберемся.Брахт неслышно выругался. Каландрилл, ехавший слева от колдуна, взглянул на кернийца. Лицо Брахта было суровым и неподвижным, словно вопрос о нападении на двадцать человек уже был решен и теперь он думал только о том, как это осуществить и как быстрее выбраться с плато.Тон в их скачке задавал Брахт; Аномиус неуклюже трясся на сивом мерине, как тюк темной, набухшей от дождя одежды; теперь, когда решение было принято, он молчал. Каландрилл задумался над его словами: «Мне надо восстановить силы. До тех пор я ничего особенного сотворить не смогу». А если воспользоваться этим, чтобы вырваться из его лап? Может, пока он не в силах, пока он способен только на небольшое заклятье, им удастся сбежать? Возможно. Но пока их основной заботой были часовые. Двадцать человек, сказал Аномиус. Вряд ли Брахт справится с двадцатью одним луком, скорее всего, дело дойдет до рукопашной. И тут он вдруг подумал, что еще не убил ни одного человека. Да и сможет ли?Когда ночь переросла в рассвет, он понял, что сможет.
Позади лежал темный Кешам-Вадж; впереди простиралось ровное плато, единственным укрытием на котором были изредка встречавшиеся корявые от сильного ветра деревца; граница плато терялась за светлеющим серым горизонтом — там день встречался с ночью. Дождь перестал, воздух стал прохладен и свеж, приятно пахло влажной травой. Аномиус придержал мула и поднял руку.— Мы приближаемся к спуску. Люди Сафомана могут услышать топот.Брахт натянул поводья и соскочил с коня, Каландрилл последовал его примеру.— Давай сюда лук.Неловко перебросив ногу через спину животного, Аномиус со стоном соскользнул на землю. Из тюка, привязанного к седлу лошади, он вытащил лук. Это был лук вроде тех, что они видели у Денфата и Иедомуса, но в то же время он отличался от них, им можно было пользоваться сидя верхом на лошади. Брахт взял лук и согнул его на колене, натягивая тетиву. Аномиус передал ему колчан с двенадцатью стрелами, и керниец внимательно осмотрел каждую. Оставшись доволен осмотром, он повернулся к колдуну.— Где они?— Конец плато отмечен столбом, — сказал Аномиус. — Наподобие тех, где вы нашли Аррхимана и Лафиля. Сразу за столбом дорога идет круто вниз через овраг. Прямо перед ним есть углубление на расстоянии полувыстрела из лука. Они там.— В доспехах?— Да, — кивнул Аномиус. — Но этот лук может пробить их.— Не думаю, — пробормотал Брахт. — Однако это их может отвлечь по крайней мере. Ты можешь применить против них хоть какое-нибудь колдовство?— Кое-что, — сказал колдун. — Но не больше чем самое простое заклятье. К тому же, чтобы наложить его, мне надо близко подойти к человеку, причем он должен быть один.— Значит, придется прорываться. — Брахт нахмурился. — Каландрилл, твое дело разогнать лошадей. Они, видимо, у самого пикета. Подберись к ним поближе и напугай их так, чтобы они разбежались в разные стороны. Потом возвращайся сюда. А ты, колдун, будешь дожидаться нас здесь с лошадьми наготове. Как только Каландрилл вернется, вы тут же помчитесь вперед. — А ты? — спросил Каландрилл.— Я постараюсь запугать их и буду ждать вас у края оврага. Неситесь во весь опор. Аномиус, используй все свое колдовство, на которое ты еще способен.Колдун кивнул. Каландрилл спросил:— А если ты… задержишься?Брахт ухмыльнулся и пожал плечами.— Это — мое дело, — сказал он. — После того как ты разгонишь лошадей, все, что вам надо сделать, — это мчаться во весь опор. Если дела пойдут худо, я найду вас внизу. Если нет… поезжайте без меня. — Брахт резко взмахнул рукой, не давая Каландриллу возразить. Повернувшись к Аномиусу, он сказал: — Жди здесь, колдун. Постарайся, чтобы не было слышно лошадей.Он поманил Каландрилла и вставил стрелу в тетиву. Каландрилл выхватил меч. Во рту у него пересохло, под ложечкой сосало, от возбуждения он покраснел. Брахт улыбнулся и пошел вниз по дороге.Чуть впереди слышался шум просыпающегося лагеря: всхрапывание привязанных лошадей и грубые голоса часовых; затем показался смутный огонек костра; и вдруг прямо перед ними вырос каменный столб. Брахт поднял руку, указывая на край плато.— Лошади там. Попробуй воспользоваться заговором Варента, делай что хочешь, но испугай их так, чтобы они разбежались. Я зайду с тыла.Каландрилл молча кивнул. Брахт положил ему руку на плечо и посмотрел прямо в глаза.— Они нас не пропустят, ты это понимаешь? — Он говорил шепотом, быстро. — Скорее всего, они держатся группой. Когда я выстрелю, они разбегутся, но кто-то бросится к лошадям. Убей их. Ибо те, что останутся в живых, будут преследовать нас или помчатся сообщать о происшедшем Сафоману.Каландрилл коротко кивнул, не доверяя своему голосу.— Дай мне время подобраться к ним поближе, — сказал Брахт. — Отвязывай лошадей, когда упадет первый.Он быстро пересек дорогу и скрылся в подлеске. Каландрилл пробормотал слова, которым его научил Варент, и почувствовал легкое пощипывание на коже; запах миндаля смешался со свежим утренним воздухом. Он начал пробираться сквозь серебрящийся от дождя кустарник, крепко сжимая меч и внимательно прислушиваясь и оглядываясь по сторонам. Запели птицы, приветствуя рассвет, солнце озарило восточный небосклон красным золотом, и в его блеске колеблющийся серый свет начал таять. И тут у обочины дороги перед ним предстал огромный темный камень. Здесь дорога спускалась вниз с плато. У подножия камня горел костер, кто-то только что подбросил в него хворосту; сонные часовые поднимались, стряхивая воду с подстилок. Один обогнул камень, стал мочиться, потом громко с облегчением вздохнул. Еще двое возились около костра, а те, кто только что сменился, придвигались поближе к костру. На некотором расстоянии он увидел привязанных лошадей, тихим ржанием приветствовавших восход. Каландрилл стал осторожно подбираться к животным.Неожиданно он услышал свист стрелы и резкий выдох человека у камня, мгновенно согнувшегося вперед со стрелой меж лопаток. Ударившись о камень, он упал в кусты с поднятой, как в мольбе или упреке, рукой. Часовой, стоявший у костра, вытянул шею, пытаясь разглядеть, что произошло за камнем. Каландрилл видел его как на ладони — пухлый коротышка с седеющей черной бородой и нагрудником, украшенным изображением морского конька. Бандит нахмурился, встал, сделал несколько шагов вперед и, пораженный, уставился на мертвого товарища. Глаза у него расширились, он открыл рот, чтобы предупредить об опасности остальных, но тут из груди у него неожиданно вырвалась стрела. Он спиной повалился на костер, подняв тучу искр, и его товарищи с криками выхватили из ножен мечи. Каландрилл выскочил из кустов и бросился прямиком к лошадям.Они почувствовали его присутствие и стали перебирать ногами, натягивая уздечки. Он разрубил привязь и стал размахивать мечом направо и налево, разрезая уздечки и не обращая внимания на удары копытами и на дикое ржанье перепуганных животных. Он размахивал руками, забыв, что лошади его не видят, а затем стал хлестать их мечом плашмя, разгоняя в разные стороны.Еще один бандит с вонзившейся в горло стрелой резко закричал, и еще один повалился со стрелой в ребрах. Трое бросились к разбегавшимся лошадям, и одному даже удалось ухватиться за перерезанную привязь. Каландрилл набросился на него с поднятым мечом и нанес удар по руке, что удерживала лошадь, а затем еще раз, и тот упал с окровавленным лицом; не давая себе времени опомниться, Каландрилл тут же набросился на оставшихся двоих — они яростно размахивали перед собой мечами, защищаясь от невидимого противника.Он убил их обоих, безжалостно, напрочь забыв о чести. О том, что он невидим, Каландрилл вспомнил, только когда те уже испустили последний дух у его ног. Тут ему стало не по себе, и он произнес обратное заклятье. Он бросился назад к дороге, туда, где все четче в нарождающемся свете проступала тень Аномиуса. Неожиданно перед ним вырос дородный кандиец с мечом в руке и круглым щитом с изображением дракона перед грудью. Со звериным оскалом и яростным блеском глаз под зеленым тюрбаном он взмахнул мечом, опуская его на голову Каландрилла. Каландрилл сумел отбить удар и контратаковал, но попал в щит. Он отбил еще один удар и, скользнув мечом по чашечке меча кандийца, поразил его в незащищенное плечо. Бандит попытался прикрыться щитом, но Каландрилл продолжал наседать.Теперь он не чувствовал угрызений совести и ни в чем не сомневался: это был честный поединок, мужчина с мужчиной, и оба видимы. В ярости он бросился вперед, думая только о том, как бы одержать победу. Он нанес удар противнику в голову, увернулся от ответного удара и сделал выпад вперед, направляя меч прямо в живот под кирасой. Кандиец отскочил, Каландрилл сделал обманное движение, заставляя его раскрыться, и нанес удар в открытую грудь. Клинок распорол защитную кожу, и он отскочил в сторону, уворачиваясь от удара в бок. Изогнувшись, Каландрилл попытался поразить противника в руку, в которой тот держал меч. Ему это удалось, и он перерубил ее и тут же вонзил клинок в бок противника. Бандит вскрикнул. Каландрилл выхватил меч и моментально нанес удар в шею. Бандит начал падать прямо на него, и Каландрилл отступил. Из раны полилась кровь. Он молча смотрел на кандийца, который уперся руками в землю, затем встал на колени, тряся головой, словно не желая верить в то, что умирает; может, когда он упал лицом вниз, он был еще жив.Каландрилл тут же забыл о нем и вновь бросился туда, где его дожидался колдун. Одним махом перелетев через дорогу, он схватил поводья коня Брахта и ударил чалого пятками в бока. Тот рванул с места. Каландрилл галопом послал свою лошадь по направлению к столбу, лишь смутно сознавая, что Аномиус скачет где-то рядом; Брахт, выскочив из кустов, бросился им наперерез со сверкающим мечом в руках, уложив по дороге еще двух кандийцев. Каландрилл попридержал лошадей, чтобы Брахт мог вскочить на коня на ходу, и уже в следующее мгновенье они галопом понеслись туда, где дорога ныряла резко вниз с плато.Несколько разбойников выросло вдруг перед ними как из-под земли, и на какие-то долгие мгновения все смешалось: кричащие люди, вздыбившиеся лошади, мечи и огонь, вырывавшийся из протянутой вперед руки Аномиуса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59