А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Но нет, ты оказалась не способна на это. — Мефисто круто обернулся и ткнул в меня пальцем в перчатке. — Ты должна была делать то, что и все женщины. Что дает тебе право думать, будто ты особенная? Будто ты исключение и не подвластна человеческим законам?
— Но я не…
— Не перебивай меня! — рявкнул он. — Ты хочешь продолжать все портить? Да? Тебе понадобилось совершать благие дела, купаться в своих сантиментах и сюсюкать из-за своего драгоценного английского приятеля? У тебя какие-то нелепые идеи. Ты мечтаешь о счастье! Что за чепуха? — Его лицо выразило гадливость. — Я решил, что это недолгое заключение здесь, в Италии, отрезвит тебя, научит здравому смыслу. Но ты стала еще хуже. А потом совершила невероятную глупость, из-за которой я оказался в полном дерьме!
— Но какое тебе дело до этого?
— Они все наблюдают за мной! Поняла? Я имею в виду тех, кто стоит выше меня в иерархии. Ты, черт тебя возьми, героиня адской мыльной оперы. Они все просто заклинились на тебе, и никто больше не работает. В последнюю неделю они заняты только тобой. У нас есть черный список, где регистрируются несовершенные грехи. По сравнению с этим любой ваш самый захудалый государственный департамент кажется эффективным и кипящим энергией. — Дернув молнию, Мефисто вытащил металлическую фляжку из одного из своих многочисленных карманов и отвинтил крышку. — И мне приходилось все это время сидеть и слушать, как они судачат о честной и нечестной игре и о том, какое шоу ты тут устроила. — Он сделал глоток из фляжки. — Дурацкая доморощенная философия, болтовня об актах человеческой доброты, перевешивающих греховность. И они уже поговаривают о том, будто мне следует признать, что меня положили на обе лопатки, и отпустить тебя с миром. Он презрительно усмехнулся:
— В добрые старые времена такого никогда бы не случилось. Тогда на них излился бы дождь из смолы и серы, и они отправились бы прямиком в ад без всяких разговоров. От этих слюнявых либералов меня того и гляди вырвет.
— Но разве это не означает, что ты мог бы отпустить меня восвояси, если бы пожелал? — с надеждой спросила я.
— Заткнись! Ты еще не услышала почти ничего о моих затруднениях. Ты вызвала такое смятение в наших рядах, что некий «мудрец» из нашего департамента, ведающего персоналом, проснулся от своего двухтысячелетнего сна и начал махать у меня перед носом красным флажком. Он обвинил меня в злостном нарушении всех законов и нес околесицу насчет того, что я превысил свои полномочия, заключив с тобой пакт. Они даже раскопали какой-то древний документ, где говорится о том, что с женщинами запрещено заключать соглашения подобного рода. — Мефисто фыркнул. — Прежде никто не сообщал мне об этом. А теперь они намерены лишить меня всех полномочий и заставить заниматься самыми ординарными делами. — Он бросил на меня гневный взгляд. — Будь я проклят, если соглашусь провести остаток вечности, толкая старых дам под автобус и загоняя кошек на деревья! Я Мефисто…
— Верховный командир и повелитель духов. — Я рассмеялась.
— Не смейся, глупая сучка! Неужели не понимаешь, что это означает для нас обоих? — Сделав большой глоток из фляжки, он протянул ее мне: — Думаю, тебе это тоже понадобится, когда ты услышишь все до конца.
— Сначала развяжи меня, — попросила я, снова протянув к нему руки.
Поставив фляжку, Мефисто начал распутывать узлы.
— Черт, — пробормотал он, взглянув на мои часы. — У нас мало времени.
— Для чего? Он вздохнул.
— Все еще не усекла, да? Если они отнимут у меня власть, все волшебство исчезнет с ней. И мы оба придем к тому, с чего начали: к нам вернется наш подлинный возраст. — Мефисто, рванув узел, освободил мои запястья и сунул мне в руку фляжку. — А это означает, что ты снова станешь старой женщиной, Хариэт.
У меня занялся дух, и я сделала большой глоток из его фляжхи. Это оказалось виски. Я уставилась на Мефисто.
— Но…
— Я подумал, что это пробудит твой ум, — нахмурился он.
— Но… — Из глаз моих брызнули слезы. После всех моих усилий, после всего, что вынесла, пытаясь сбежать от Харли, я окажусь у разбитого корыта, вернусь к тому, с чего начала. Это показалось мне несправедливым. — И ты ничего не можешь сделать?
— Есть только один способ поправить дело, — ответил Мефисто, наслаждаясь своей властью надо мной. — Но, как мы договаривались прежде, теперь твоя очередь проявить инициативу. И в таком положении ты едва ли позволишь себе привередничать.
Мой ум пришел в смятение.
— Что ж я должна сделать?
— Неужели не догадываешься? — Мефисто бросил взгляд через мое плечо. — Они дали мне время до полуночи. Я должен доказать, что этот фаустовский пакт не был пустой тратой сил и ресурсов. Я должен убедительно продемонстрировать им, что в конце концов мне удалось совратить тебя.
Обернувшись, я увидела часы на стене за своей спиной и чуть не свалилась со стула, потому что ноги мои все еще были связаны. До полуночи оставалось несколько минут.
Я услышала звук скользнувшей молнии и посмотрела на Мефисто. Дрожащими пальцами он шарил у себя в штанах. Лицо его налилось кровью, на висках пульсировали жилки.
— У нас нет времени совершить что-либо иное, — бормотал он, манипулируя со своим бельем.
В поле моего зрения появился гигантский член величиной с башню, похожий на цеппелин.
— Нет! — закричала я.
— У тебя нет выбора. — Мефисто угрожающе наступал на меня. — Сейчас здесь появится Харли. И ты не сможешь ускользнуть от него без моей помощи.
— Подожди! — Я выставила вперед руки, чтобы оттолкнуть его. Если я сделаю это, не надует ли меня Мефисто? Поможет ли мне избавиться от Харли? Неужели существует лишь эта чудовищная альтернатива?
— Ради Бога, Хариэт, — задыхаясь, шептал он, стоя передо мной на коленях. — Не подведи меня сейчас. Пожалуйста…
Стрелки часов неумолимо двигались.
Остановите вечный бег свой, сферы небес,
Пусть время встанет, полночь не придет.
Фауст не имел выбора. Он был обречен с самого начала. А я внезапно осознала, что у меня есть возможность избавиться от Харли раз и навсегда, если только я решусь сделать выбор. Хватит ли у меня сил отказаться от молодости и красоты ради свободы? Снова стать Хариэт, после того как я вкусила славу и удачу?
Времени на раздумья больше не было.
— Я не сделаю этого, — задрожав, сказала я.
— Что?! — Мефисто смотрел на меня с величайшим недоверием. — Но ты не можешь…
— Еще как могу! — Скрестив руки на груди, я с вызовом взглянула на него: — Ты не имеешь права заставить меня. Ведь насилие не в счет. Верно?
Я почти слышала, как бежит время — секунда за секундой.
— Ах ты, сука!
Мефисто рванулся ко мне, но тут раздался бой церковных часов. Послышался какой-то треск. Перед моими глазами заплясали искры, а Мефисто поплыл в медленном танце, а потом замер. Мы смотрели друг на друга, пока звонил колокол, медленно отсчитывая последние минуты этого дня… десять, одиннадцать, двенадцать. Полночь!
С глухим криком он рухнул на пол. В мои ноздри ударил запах серы. Охваченная ужасом, я увидела, что на полу у моих ног лежит, извиваясь в странных конвульсиях, Мефисто. Казалось, плоть отделяется от его костей, будто под кожей копошились сотни насекомых. Голова Мефисто клонилась набок, и я невольно вскрикнула, поняв, что передо мной сморщенное лицо старика.
Струйка слюны вытекала из его беззубого рта.
— О черт! — прошамкал он еле слышным голосом. — Смотри, до чего ты дошла и что сделала…
Ощутив непонятный зуд во всем теле, я посмотрела на свои ноги и поняла в полной мере, что случилось. Мефисто сказал правду: волшебство исчезло. Он вернулся к своему естественному возрасту (уж не берусь судить какому) и к свойственной этому возрасту внешности, но и со мной произошло то же самое.
Взглянув на знакомое мне расплывшееся тело, я с облегчением выдохнула. Кошмар закончился. Я снова стала Хариэт.
Не успела я привыкнуть к этой мысли и к внезапному изменению в моей жизни, как в замке повернулся ключ и дверь распахнулась. Харли и Дэвид бесцеремонно вломились в комнату.
— Вот она! — Дэвид, указал на меня пальцем. — Теперь ты мне веришь? — Он посмотрел туда, где я сидела, и замер с открытым ртом.
— Боже мой! — воскликнул Харли. — Это же публичный дом! — Он с яростью накинулся на Дэвида. — И это ты считаешь остроумной шуткой?
— Прости. — Дэвид сделал шаг к двери. — Должно быть, я ошибся комнатой.
Я слышала, как они препираются в коридоре. Через минуту дверь снова распахнулась.
— Прошу прощения, — сказал Дэвид. — Простите, что побеспокоил вас. — Он оглядел комнату. Глаза его на миг с подозрением остановились на мне. Потом Давид покачал головой: — Не понимаю. Кто-то сыграл со мной шутку.
— Думаю, твоя фантазия! — истерически взвизгнул Харли. — Ты понимаешь, какое потрясение я пережил сегодня? Моя жена лежит мертвая на дне пропасти, а ты пытаешься утешить меня какой-то нелепейшей историей о том, что она осталась жива! Ты мешок с дерьмом, тебе надо обратиться к мозгоправу!
— Не называй меня так! — заорал Дэвид.
— Буду, черт бы тебя побрал! Я слишком долго терпел твою болтовню и твое наушничество, но теперь сыт тобой по горло! Пора мне внести в свою жизнь серьезные изменения…
Их голоса уже были едва слышны — они удалялись по коридору.
Выждав некоторое время, я развязала свои лодыжки. Сорвав путы с ног, я бросилась к зеркалу.
Оно не разочаровало меня.
— Привет, Хариэт, — сказала я, с нежностью вглядываясь в столь хорошо знакомые черты. — Не волнуйся так! Обещаю теперь обращаться с тобой гораздо лучше!
Я одевалась, ощупывая тело и удивляясь тому, что так легко приспособилась к своему прежнему состоянию. Поражало меня и то, насколько точно был воспроизведен мой прежний облик — каждая морщинка, каждое пятнышко, каждый шрам оказались на своем месте. Почему я была так несправедлива к своей — пусть и несовершенной — оболочке, к этому сочетанию плоти и костей и этому вместилищу моего духа, верно хранившему его в течение пятидесяти лет? Ведь мое тело никогда не подводило меня. Почему я так стремилась сменить его на новое?
Взяв дорожную сумку, я с облегчением отметила, что моя лодыжка больше не болит. Я чувствовала себя здоровее, чем в течение всех последних месяцев.
Я остановилась у двери. Мефисто все еще лежал на полу с расстегнутой ширинкой, а сморщенные останки горделивого цеппелина вяло угнездились у него в паху. Он тихо застонал, когда я дернула его за руку, чтобы проверить, жив ли бес.
— Пошли, дедушка. — Я усадила его и подала ему фляжку. — Приведи себя в приличный вид. Нам надо выбраться отсюда, прежде чем начнут задавать вопросы. Похоже, ты утратил способность проходить сквозь стены. Так не хочешь ли опереться на мою руку, чтобы дойти до лифта?
Глава 20
Я повела Мефисто в ночной бар на набережной и заказала две большие порции граппы.
— Не оставляй меня здесь, — попросил он, сжимая стакан костлявыми пальцами. У него едва хватило сил поднести стакан к губам. — Я не умею…
Голос его прервался.
— Не умеешь чего? — Я подалась вперед, чтобы лучше расслышать его, и меня обдало несвежим старческим дыханием, в котором уже чувствовался запах тлена.
— Я даже не умею говорить по-итальянски, — задыхаясь, пробормотал Мефисто и встревожено ощупал свою тощую шею со складками обвисшей сморщенной кожи. Казалось, даже за последнюю минуту он постарел на много лет. Мефисто будто разлагался, распадался на моих глазах.
— Тебе следовало подумать об этом раньше. — Я подняла стакан. — За твое здоровье, — добавила я, проглотив хорошую порцию огненной жидкости.
— Но, Хариэт…
— Мне пора.
Я встала, бросив на стол пригоршню мелких монет.
— Этого хватит, но, боюсь, отныне тебе придется самому заботиться о себе.
Он замахал руками в лихорадочной, но тщетной попытке подняться и удержать меня, но это усилие доконало его. Задыхаясь, Мефисо снова упал на стул.
— Подожди! — Налитые кровью глаза сверкнули бессильным гневом.
— Пока, дедушка, — усмехнулась я. — И не вставай, не утруждай себя, не пытайся заставить меня делать то, чего я не могу.
Я прошла по берегу моря до стоянки такси и с облегчением заметила, что мужчины больше не глазеют на меня. На меня вообще никто не обращал внимания. Я стала самой обычной женщиной средних лет, надежно укрытой своей анонимностью.
Я нашла такси, и шофер, немного говоривший по-английски, отвез меня в аэропорт Генуи. Когда я расплатилась с ним, у меня остались деньги только на билет домой. Я не смогла бы купить его, оставшись в облике Синди. Предъявив ее паспорт, я подверглась бы риску: Дэвид или Харли могли бы выследить меня.
Сначала я предполагала поехать поездом через Европу в надежде на то, что к тому времени, когда доберусь до Ламанша, найду какой-нибудь способ пересечь его без паспорта. Но теперь я снова стала Хариэт и могла вернуться домой любым способом.
Ждать самолета целую ночь в аэропорту было не слишком соблазнительно, но мне не хотелось ночевать в отеле. Я жаждала поскорее тронуться в путь и вылететь в Лондон первым же утренним рейсом.
Когда такси тронулось вдоль набережной, я в последний раз увидела съежившуюся фигуру Мефисто, сидевшего у столика возле ночного бара в той самой позе, в которой я оставила его, Я вытянула шею, чтобы получше разглядеть Мефисто, но так и не поняла, жив ли он.
На следующий день к ленчу я была уже снова в Гилдфорде. Забрав свой второй саквояж с одеждой, вовсе не подходившей человеку моего возраста и габаритов, из камеры хранения на вокзале, я направилась на Хай-стрит. Солнце отражалось от булыжной мостовой, придавая нежность и теплоту знакомому пейзажу и поднимая дух покупателей обещанием приближающегося лета. Несмотря на усталость, я испытывала небывалый подъем. Теперь никто уже не будет охотиться за мной. Мое превращение возвратило мне свободу, которой я была лишена, пока находилась в теле Синди. Я обрела свою утраченную жизнь. Получила новый шанс.
Моя квартира оставалась точно такой же, как тогда, когда я покинула ее. Однако на коврике возле двери появилась гора коричневых конвертов с гневными напоминаниями от тех, кому я задолжала. Там же я нашла и письма от домовладельца: он требовал платы за квартиру. Запихнув все под стопку книг, я немедленно улеглась в постель. Все это подождет, а я займусь более важными вопросами и решу их. Не для того я вырвалась из когтей Дьявола, чтобы впасть в панику при виде счетов за газ.
Я проспала весь день и большую часть ночи. На следующее утро я долго лежала в ванне, нежась в горячей воде. Это было для меня ритуалом очищения от испытаний последних нескольких месяцев. Я нагишом прошла по квартире. Мне доставляло удовольствие быть одной и ни перед кем не отвечать за свои действия.
Почувствовав, что снова готова выйти в мир, я отправилась навестить Салли.
— Хариэт! — Она заключила меня в объятия. — Ты вернулась! Я думала, ты исчезла навсегда.
— И я так думала, — пробормотала я, тоже обнимая ее.
— Но ты чудесно выглядишь! Каникулы пошли тебе на пользу. Ты помолодела лет на десять!
Это было преувеличением, но зеркало сказало мне, что я выгляжу лучше, чем прежде. Моя кожа приобрела здоровый вид, глаза оживились.
— За время твоего отсутствия кое-что произошло, — сказала Салли, приглашая меня в дом.
Она рассказала мне о том, как выгнала Данкена, добавив немногие подробности, которых я не знала. Я с готовностью откликнулась на ее исповедь и сказала слова утешения, так и не сорвавшиеся с моего языка в предыдущий визит.
— Не надо меня уж слишком жалеть, — засмеялась Салли. — Признаться, сначала мне было скверно, но сейчас худшее позади, и теперь я чувствую себя счастливее, чем прежде.
— Почему ты никогда не говорила мне об этом? Я всегда считала, что ты счастлива с Данкеном. Вы казались прекрасной парой.
— Ну знаешь, как это бывает… Никому не хочется признавать, что его жизнь — сплошная ошибка.
— Ты и понятия не имеешь, как я завидовала тебе, — импульсивно отозвалась я.
— Но, Хариэт… — удивленно возразила Салли, и глаза ее округлились, — ведь это я завидовала тебе. Ты была всегда свободной и независимой, тогда как я оказалась пленницей своего неудачного брака. Я связалась с этим дерьмом — Данкеном, потому что боялась одиночества, боялась жизни, не знала, как смогу построить ее одна…
Салли умолкла, глядя на меня и надеясь найти во мне поддержку.
— Продолжай, — сказала я.
— Если бы не ты, Хариэт, едва ли у меня хватило бы храбрости пойти на это. Мне хотелось походить на тебя. Хотелось жить самостоятельно, не полагаясь на другого человека, не считать, будто он способен решить за меня мои проблемы. — Она вздохнула. — А теперь выходит, что я все понимала неправильно. Ты действительно несчастлива?
— Теперь уже нет, — улыбнулась я. — Путешествуя, я кое-чему научилась.
— О, забыла тебе рассказать! — воскликнула Салли. — Об одной американке, которую ты встретила на Барбадосе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38