А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Нужно было выждать какое-то время. Господи, как он хотел ее! Он только и думал о том, как выглядят ее обольстительные груди, если их обнажить; как будут трепетать и твердеть соски под его пальцами; как она разведет стройные длинные ноги и его взору откроется обрамленная густыми волосами расщелина; как он медленно войдет в нее, как будет нежен и осторожен.
Бо чертыхался и метался на кровати, отшвыривая простыню, которая терлась о возбужденный член, и это грозило тем, что он мог потерять над собой контроль. Воздух в комнате был свежий, даже прохладный, но он был не в силах охладить разбушевавшееся мужское естество. Это было какое-то безумие. Бо оставалось только отправиться в бар, в любой бар, откуда он скорее всего выйдет с какой-нибудь готовой оказать ему услугу женщиной. Однако никакая другая женщина его не устроит.
Хотя почему не устроит? Разве он имел какие-то особые виды на Эмму? После второй своей помолвки он понял, что не создан для женитьбы. Обязательства, эмоциональная близость с единственной женщиной — это не для него.
И те чувства, которые сейчас бушевали в нем, объяснялись тем, что он испытывал чувственную страсть. А его нацеленность на Эмму объяснялась тем, что она бросила ему вызов.
Да, это был именно вызов.
И как только он покорит ее, узнает все тайны ее стройного, соблазнительного тела, она превратится всего лишь в еще одну женщину, которой он какое-то время обладал. И тогда их отношения перейдут в приятную и не очень близкую дружбу, как это было с другими женщинами.
Ничего особенного.
На следующее утро солнце уже успело хорошо прогреть воздух, когда Эмма покончила с тостом, который приготовила себе на завтрак. Она работала над новым рецептом почти до полудня, а затем пошла прогуляться к небольшой пещере на берегу озера.
День был великолепный, самый теплый с того времени, как Эмма сюда приехала, и она решила, что грешно в такую погоду сидеть в помещении. Наскоро перекусив и оставив в холодильнике сандвич для Бо, который все утро работал в мастерской на веранде, она зашла в свою комнату и облачилась в синий купальный костюм.
Надев сверху юбку, она снова направилась к пещере и села на одно из бревен, которые остались, видимо, после того, как приезжавшие сюда летом семьи разводили по вечерам костры. Разнежившись на солнце и осмелев, Эмма сняла юбку и легла на бревне. Однако волосы, собранные на затылке в пучок, ей мешали, и она вынула шпильки, позволив им свободно развеваться под порывами легкого бриза, после чего со вздохом удовлетворения снова расположилась на бревне.
Бревно было теплое и удобное. Эмма нежилась под лучами солнца, и у нее не было ни малейшего желания что-либо делать. Закрыв глаза, она предалась легкой дремоте и необременительным мыслям.
Была ли она когда-либо такой ленивой?
Нет, никогда. Ее отец умер вскоре после ее рождения, мать всегда была болезненной. Эмма росла в постоянной заботе о матери. У нее просто не было времени для того, чтобы предаваться лени.
Как приятно лежать под теплыми лучами солнца… Каждый человек должен иметь возможность на какое-то время расслабиться, отбросить всякие тревожные мысли и…
— Привет, Спящая Красавица!
Голос был низкий, мужчина говорил в нос, растягивая слова, в его выговоре не было той приятности, которая была свойственна южному акценту Бо. Эмма мгновенно открыла глаза и села так резко, что едва не свалилась с бревна.
К каменистому берегу приближалась лодка с двумя мужчинами. Один был коренастый и толстый, другой — худощавый, с покатыми плечами. Оба откровенно уставились на нее, и под их нахальными взглядами Эмма почувствовала себя голой — ее купальник не мог служить защитой от их похотливых взглядов.
— Чудесненький день, а? — сказал коренастый мужчина. У него были длинные жирные волосы, которые упали ему на глаза, когда он вылез из лодки и стал втаскивать ее на берег. Он тряхнул головой и отбросил волосы назад. Казалось бы, что в этом такого? Однако Эмма почувствовала вдруг к нему отвращение.
— Да, славный день, — согласилась она.
Эмма от природы не была склонна к грубости. Тем не менее она схватила юбку и, прикрывшись ею, попятилась к деревянным ступенькам, которые находились всего в нескольких ярдах, но было такое впечатление, что они вдруг отодвинулись на целые мили.
— И становится все лучше, — изрек все тот же мужчина. — Ты только посмотри, какие волосы! Меня зовут Рич, а это Джейми. Мы разбили лагерь на другом конце озера. Не хочешь прокатиться на лодке, красавица?
— Гм… нет. Нет, благодарю вас. — Она судорожно сглотнула. — У меня работа.
— Вот как. На мой взгляд, ты не слишком перегружена работой.
Мужчина, назвавшийся Ричем, протянул к ней руку. Он оказался совсем рядом с лестницей, и она понимала, что у нее нет другого способа уйти с пляжа. За ней находились скалы высотой не менее десяти футов и валуны по обе стороны пещеры. Может, если бы на ней были удобные прочные туфли, а не хлипкие сандалии, она попыталась бы убежать от них. Сейчас же инстинкт подсказывал, что нельзя поворачиваться к ним спиной, нельзя убегать. Она подозревала, что по крайней мере один из них бросится за ней и догонит.
— Простите, — сказала Эмма, снова отступая назад и уклоняясь от вытянутой руки с грязными ногтями. — У меня просто был небольшой перерыв. Мне в самом деле необходимо вернуться к работе.
Второй мужчина загоготал. Эмма увидела, что он пьет пиво. В середине лодки она заметила охладитель, и похоже, что оба уже выпили не по одной кружке.
— Она не хочет иметь с тобой дела, Ричи. Вот так-то.
Лицо толстяка помрачнело.
— Ее нужно убедить, — сказал он Джейми и скользнул взглядом по ее грудям, животу, бедрам и облизал губы.
— Сделай еще только шаг, и я буду рад убедить тебя убраться прочь с моего пляжа.
Суровый мужской голос, долетевший сверху, заставил всех повернуть головы в сторону лестницы. Эмма, должно быть, никогда в жизни не испытывала большего облегчения. Бо стоял наверху лестницы за спиной Рича, расставив ноги и опустив руки. И хотя он не шевелился, она чувствовала, что от него исходят волны мужской агрессии. В глазах его плясали опасные огоньки, и солоно пришлось бы тому, кто бросил бы ему вызов.
Рич застыл и мгновенно отдернул от Эммы руку.
Бо был без рубашки, и хотя Рич превосходил его весом, бугры мышц, ширина плеч и могучие руки Бо не давали возможности усомниться в его явном физическом превосходстве.
Бо соскочил со ступенек на пляж, и Рич, испуганно вытаращив глаза, попятился от него.
— Ну, ты… — пробормотал он. — Это твоя леди? Мы расположились по соседству. — И предусмотрительно продолжал двигаться к лодке.
Бо брезгливо скривил губы.
— Убирайся! Немедленно! И не возвращайся сюда, если не хочешь, чтобы я из твоей задницы сделал отбивную!
При других обстоятельствах Эмма, вероятно, посмеялась бы, видя, с какой поспешностью двое мужчин стали сталкивать лодку в воду и, буквально сбивая друг друга с ног, вскочили в нее. На мгновение, лодка опасно накренилась, но затем все-таки выровнялась, с умопомрачительной скоростью заработали весла, и очень скоро лодка оказалась чуть ли не на середине озера.
Бо подошел к Эмме поближе.
— С тобой все в порядке?
— Я… да, все в порядке. — Она еще не успела справиться со страхом, который, оказывается, сковал все ее тело. Она сделала глубокий, судорожный вдох. — Спасибо.
Ей захотелось, чтобы он обнял ее. Чтобы успокоил и утешил, пока она не перестанет дрожать всем телом.
Но Эмма увидела откровенную ярость в его глазах, после того как он скользнул взглядом по ее фигуре, и удержалась от того, чтобы броситься к нему.
— В следующий раз, когда вздумаешь прийти сюда полуголой, чтобы завлечь все мужское население округи, меня может не оказаться поблизости и я не смогу вызволить тебя, — раздраженным тоном сказал Бо.
— Я знаю. И очень сожалею… — Она вдруг оборвала свои извинения. — Как ты сказал? Завлечь все мужское население округи? — Она судорожно вздохнула. — С каких пор считается преступлением, если женщина хочет позагорать — полностью одетая — на частном пляже?
У Бо даже шея побагровела от ярости.
— Я не сказал, что это преступление, — зло возразил он. — Но совершенно ясно, что ты поступила не самым умным образом. — Он протянул руку и, прежде чем она сообразила, что он собирается сделать, вырвал юбку из ее рук, оставив стоять перед ним в купальнике и сандалиях. — Ты называешь это полностью одетой? Ха! Я бы хотел оказаться рядом, когда на тебе нет ничего, кроме нижнего белья.
Эмма была слишком шокирована, чтобы отвечать, уязвлена неожиданной враждебностью Бо в тот момент, когда она хотела броситься к нему в объятия и получить утешение. Конечно, ее можно считать наивной старой девой, но она знала, что ее купальный костюм был гораздо более строг, чем купальники большинства женщин. К глазам подступили слезы. Эмма открыла было рот, но решила ничего не говорить. Аккуратно обойдя Бо, она шагнула на лестницу.
Она уже наполовину одолела ее, когда сообразила, что юбка осталась в руках Бо. И что Бо, вероятно, разглядывает ее сзади. «Плевать, — сказала она себе, — я ему безразлична. И мне тоже все равно». Единственное, чего она хотела, — это быть подальше от этого грубияна.
— Куда ты идешь? — донеслось до нее с пляжа.
Эмма обернулась и раздраженно выкрикнула:
— Хочу полностью одеться! — И направилась по тропинке к дому.
Несколькими секундами позже она услышала его шаги по лестнице. Эмма бросила взгляд через плечо, увидела, как он перешагивает через две ступеньки, а затем начинает со скоростью спринтера бежать в ее сторону, и ею овладела паника. Может, это не самое умное — поворачиваться спиной к хищнику, тем не менее она поступила именно так и изо всех сил побежала к коттеджу.
Ей не хватило совсем чуточку. Когда она уже добежала до входной двери, его рука стукнула по двери, вырвав ручку, за которую Эмма успела ухватиться, и с грохотом захлопнула ее. Другой рукой Бо повернул Эмму к себе и, прежде чем она сообразила, что происходит, замкнул ее в своих объятиях и прижался своим жарким ртом к ее губам. Она стала извиваться и отталкивать его плечи, но с таким же успехом она могла бы отталкивать гранитную скалу. Когда Эмма сделала попытку выразить словесный протест, Бо воспользовался этим и погрузил язык между приоткрытых губ, настойчиво требуя ее соучастия, продолжая все более плотно прижимать ее к своему могучему телу. Ей удалось освободить свой рот, и она сделала глубокий, судорожный вдох.
Однако это не остановило Бо. Когда она отвернула голову, он стал целовать ее в подбородок и шею, оставляя влажную дорожку. Затем опустился ниже и принялся целовать выпуклость груди, затем добрался губами до соска и стал его сосать через тонкую ткань купальника. Эмма, ошеломленная, застонала.
— Бо! Прекрати! Ведь ты не хочешь этого! — Она пыталась оттащить его за волосы и в то же время испытывала потрясение от незнакомых ощущений, родившихся в ее теле.
— Хочешь пари? — Он поднял голову, чтобы посмотреть на нее, на его лице появилась сводящая с ума усмешка. Он прижался к ней бедрами, давая ей возможность почувствовать животом твердость восставшего мужского естества. — Теперь ты чувствуешь, что я не похож на мужчину, который не хочет этого?
Эмма пришла в такое возбуждение, что волна трепета пробежала по ее телу.
И вот Бо отпустил ее.
Она была настолько к этому не готова, что закачалась и едва не упала. Бо поспешил вновь поддержать ее за локти и сказал:
— Посмотри вниз.
Она повиновалась, слишком поздно сообразив, чего он хочет от нее. Его шорты оттопырились, Эмма устремила взгляд на это место, ткань шевелилась, как живая, а выпуклость на ее глазах становилась еще больше.
— Я устал томиться по тебе, — низким голосом сказал Бо. — Устал ходить вокруг да около, устал спать в одиночестве на той огромной постели, которую мог бы разделить с тобой. Помнишь, как хорошо нам было в ту первую ночь? Уютно и тепло.
— Я… — Она поколебалась и сказала шепотом: — Я помню. — Ей очень хотелось протянуть руку и накрыть ладонью эту дерзкую мужскую плоть. Ей до того хотелось это сделать, что у нее зачесалась ладонь. И она сделала шаг назад, лихорадочно пытаясь вспомнить все те причины, по которым она не должна вступать в интимные отношения с Бо.
— Не притворяйся, что не хочешь меня. — Он снова прижался всем телом к ее телу и крепко схватил ее за запястья. И затем стал жадно, но неторопливо целовать ее в губы.
Она знала, что пожалеет об этом, что должна этому воспротивиться. Для Бо она была всего лишь еще одна женщина из длинного ряда женщин, которые прошли через его жизнь. Всего лишь женщина, которую он попробует и некоторое время посмакует, прежде чем окончательно отодвинуть в сторону. Однако ее тело тосковало по прикосновениям мужчины, которого она любила, о котором мечтала в тишине и мраке ночей, когда лежала без сна в соседней комнате и гадала, думает ли он когда-либо о ней. Ее тело знало, что это может оказаться единственным разом в ее жизни, когда она сможет полностью, безоглядно ответить на страстный призыв мужчины.
Мало-помалу ее протест превращался в ласку, она перестала отталкивать Бо и прильнула к нему, а ее тело избавилось от напряженности и стало плавиться под жаром его тела. Она прижалась животом к пышущему жаром мужскому естеству, ее чувствительные соски вдавились в твердую, как скала, грудь.
А затем, когда Эмма полностью доверилась Бо и для нее в мире ничего не осталось, кроме его рта, его рук и его языка, который неистово требовал отклика, он приподнял ее за ягодицы и, оторвав от пола, понес в комнату. Она тихонько застонала, почувствовав, как его восставшая плоть нашла ложбинку между ее бедер и уютно в ней устроилась. Эмма почувствовала, с какой готовностью откликнулось и встрепенулось ее женское естество, и вцепилась пальцами в его густые волосы на затылке.
Бо поставил ее на ковер перед камином. Он не дал ей времени на раздумья или протесты. Он просто прижался ртом к ее рту в жарком чувственном поцелуе, глубоко погрузив язык. Руки Эммы медленно сползли с затылка на плечи, она ощутила ладонями его крепкое обнаженное тело.
Секундой позже Бо взял рукой ее ладонь и положил себе на грудь.
— Потрогай меня, Эмма, — пробормотал он.
Она не была вполне уверена, чего хочет, однако чувствовала, какой горячей была его кожа, и не могла отказать себе в том, чтобы провести пальцами по густой поросли волос на груди. Она провела пальцем по плоскому соску, и Бо со стоном втянул в себя воздух, заставив тем самым Эмму удивленно поднять на него глаза.
— Не удивляйся. Разве тебе самой не приятно это?
Эмма почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Не будучи в силах выдержать его взгляд, она перевела глаза на его грудь и стала изучать форму и характер волос и теперь уже сознательно водить пальцем по его соскам.
— Ты мучительница, — хрипло пробормотал Бо.
Он пошевелил рукой, и Эмма почувствовала, как он сдернул с ее плеч бретельки купальника, стянул его через бедра вниз, и купальник упал к ее ногам. Затем Бо, взяв ее за руки, отступил на шаг, чтобы разглядеть то, что открылось его взору.
Она была потрясена. Возбуждена. Возбуждена и наэлектризована настолько, что казалось, стоит лишь к ней прикоснуться — и раздастся треск электрического разряда. Эмма сделала попытку броситься к Бо, спрятаться у него на груди от его взгляда, однако он удержал ее за плечи и, засмеявшись, сказал:
— Я хочу разглядеть тебя. Всю как есть, во всех деталях.
Эмма осталась стоять голая, а Бо пожирал ее наготу жадными, голодными глазами.
— Ты убиваешь меня, — произнес он хриплым, каким-то незнакомым голосом.
Он накрыл ладонями ее груди, и Эмма содрогнулась, испытав накат неведомого ощущения, которое родилось в области сосков и докатилось до низа живота. Внезапно Бо положил руки ей на талию и притянул к себе так, что она невольно выгнулась. Эмма, ахнув, ухватилась, чтобы не упасть, за его плечи.
Она ахнула снова и застонала, когда его губы сомкнулись вокруг ее напряженного соска. Он сосал горошину соска, а Эмма выгибалась все сильнее ему навстречу, ища еще большей близости, более энергичной ласки, более…
Когда ее колени подогнулись, он уложил ее на ковер, сдернул с себя шорты и плавки и расположился рядом. Его рука плотно легла на ноющий кучерявый холмик. Из ее горла вырвался легкий стон, она закусила губу, чтобы его заглушить, и увидела, что Бо улыбается.
Он снова нагнул голову, взял сосок в рот и принялся так энергично сосать, что Эмма вскрикнула. В то же самое время она почувствовала, как один его палец прокрался между сомкнутых бедер и отыскал горячие складки ее самого сокровенного места. Она беспокойно зашевелилась, Бо также зашевелился и, нависнув над ней, вставил колено между ее бедер, так что теперь она не могла их плотно сомкнуть.
1 2 3 4 5 6 7