— Не могу поверить: ты наконец-то здесь! Ну прямо как в старые добрые времена! Кантрел уехал за город, так что мы можем пойти куда нам заблагорассудится, и болтать хоть всю ночь. Не мучай меня, скорее рассказывай, что привело тебя в Хьюстон.— Мне очень нужна твоя помощь, Авери.
— Ты уверена, что твой отец примет меня в домашней обстановке? — спросила она. Авери ободряюще улыбнулась.— Дорогая, если мужчина в здравом уме, он готов принять тебя в любой обстановке и при любых обстоятельствах.Когда они вошли в шикарную библиотеку, сенатор уже ждал их, сидя напротив камина. Хотя стоял июль и вечер был достаточно теплым, в камине горел огонь.Моменты головокружительной карьеры сенатора Моргана — фотографии, где он заснят рядом с последними четырьмя президентами и бесчисленными главами штатов, — были развешаны по стенам, словно постоянное напоминание о его могуществе и власти.— Какой приятный сюрприз! Как долго мы не виделись?.. — приветствовал гостью сенатор.— Очень долго, — ответила Кэйт, думая о том, что хозяин дома совсем не изменился. Он по-прежнему не похож на свои официальные фотографии, где выглядит гораздо строже и недоступнее, чем в жизни.— Я тебе уже говорила, папочка, у Кэйт появилась прекрасная идея, — голос Авери, как всегда, зазвучал выше в пылу энтузиазма. — Я уверена, что тебе это тоже покажется интересным. Вы пока тут поговорите, а я пойду поболтаю с мамочкой.— Пожалуйста, присаживайтесь, Кэйт, — сказал сенатор, после того как Авери скрылась за дверью.Открывая замочки на своей деловой папке, Кэйт опустилась на стул, стоящий напротив сенаторского кресла.— Итак, что же это за новая идея?Глубоко вздохнув, Кэйт произнесла вступительную речь, которую так долго отрабатывала дома перед зеркалом. Затем она, достав из папки финансовый план и проспекты, протянула их сенатору. Стараясь выглядеть спокойной, Кэйт терпеливо ждала, когда он ознакомится с бумагами.— Впечатляет, — пробормотал сенатор, возвращая документы Кэйт. — Кто-то здорово поработал над проектом. Но почему твой отец решил покончить с разведением скота?— Это невыгодно. Если Пансион Прайдов намеревается выжить, то придется использовать землю по-другому.«Боже правый, — подумал Блэкджек, — это то, что мне надо!»— Почему здесь ты, а не твой отец? — пытаясь не выказывать волнения, поинтересовался сенатор.— Мой отец серьезно болен. Он передал ранчо мне.Как говорится, на ловца и зверь бежит! Лучший брокер в Хилл Кантри уверял его, что уйдут месяцы, а возможно и годы, на то, чтобы подыскать ранчо для «Нишиды». И теперь наследница идеальной земли сидит перед ним. Остается уговорить ее продать ранчо, и все дела с японцами будут закрыты.— Мне очень жаль, Кэйт, — сказал он, понижая голос в знак искреннего сочувствия. — Твой отец — великолепный человек, душа общества. Как я могу помочь тебе встретить предстоящие трудности?Кэйт одарила сенатора обворожительной улыбкой, не раз украшавшей обложки самых престижных журналов. Затем легким движением руки отвела со лба прядь волос.«Боже, это же роскошная женщина! Кто бы мог предположить, что из той тощей девчонки, которой была Кэйт, может вырасти…» — Сенатор оборвал свои размышления. Ведь, как бы то ни было, его успех отчасти объяснялся умением поступать согласно собственному интересу. Кэйт Прайд во всей своей славе и прелести не сможет ему помешать.— Мне нужен инвестор, который вложит деньги в проект Аутбэка, — сказала Кэйт.Сенатор откинулся на спинку кресла и сцепил свои длинные пальцы, надеясь принять вид задумчивый и мудрый, вопреки зуду нетерпения и волнам горячей крови, приливающей к голове каждый раз, когда он думал, как хорошо было бы все прямо сейчас и закончить.— Зачем такой молодой и красивой женщине взваливать на себя груз огромных долгов и еще более непомерной ответственности? Мой совет — продай ранчо и вернись к своей карьере! Если принять во внимание все достижения манхэттенских медиков, то твоему отцу, несомненно, здесь будет даже лучше и безопаснее. А я счел бы за честь подыскать достойного покупателя для Пансиона Прайдов…— Это очень любезно с вашей стороны, но я обещала отцу сохранить ранчо.«Чертова сучка», — подумал Блэкджек.— Преданность семейным традициям — вещь неплохая. Но старайся смотреть трезво на сложившуюся ситуацию. Если твое предприятие не удастся, ты потеряешь все! Я помогу найти покупателя, который позволит тебе не выезжать из своей резиденции до смерти отца. Ему даже не обязательно знать о продаже.— Спасибо, но я не хочу продавать ранчо, — ответила Кэйт.— Подумай, как долго мы знаем друг друга? — спросил он, пытаясь применить другую тактику.— Пятнадцать лет.— Вспомни, как часто ты бывала у нас в те времена, когда вы с Авери были еще детьми. Я думал о тебе, как о члене нашей семьи. Разреши мне дать тебе совет. Продай ранчо, моя дорогая! Это единственно возможный выход в сложившихся обстоятельствах.— Я знаю, что вы желаете мне добра. Но могу поклясться, что Аутбэк будет приносить прибыль. С вашей помощью или без нее я собираюсь добиться успеха, сенатор.Блэкджек с трудом подавил в себе желание тряхнуть Кэйт так, чтобы она прикусила язык.— Как я и ожидал, ты заядлая идеалистка. И все же уверен, когда Хэнк отойдет в мир иной, ты пожалеешь о том, что взвалила на себя управление ранчо.— Аутбэк не имеет никакого отношения к отцу — это мой план.Блэкджек не привык, чтобы ему перечили женщины. Жена, дочь и все секретарши плясали под его дудку. Сенатор возненавидел Кэйт за непокорность. Но ничего не поделаешь, придется и дальше разыгрывать роль добренького дядюшки.— Поверь мне, Кэйт, — нагнувшись вперед, он взял ее за руку, — я понимаю твою привязанность к земле — это общее, что отличает нас, техассцев. Но опасно поддаваться сентиментальности в минуту, когда на кон ставится все состояние.
— Дело не столько в земле, сколько в том, что с ней собираются сделать. Это очень важно для меня и — я искренне верю — для всего мира.— Существует множество других путей для того, чтобы побеспокоиться об экологии и принять участие в благоустройстве окружающей среды.Кэйт вытянула свои узкие ручки из его грубых рук и откинулась на спинку стула.— Я была членом общества «зеленых». Но Аутбэк дает мне шанс сделать гораздо больше. Вы никогда не задумывались, сенатор, почему самые робкие и пугливые дети развивают в себе уверенность, когда учатся объезжать лошадей, почему глухие дети могут общаться с дельфинами, почему в лечебницах у больных дела идут на поправку, когда в палату разрешают приносить собак, кошек? Потому что общение с животными укрепляет человеческий дух, — не дожидаясь ответа, продолжала Кэйт. — Контакт с природой необходим людям. Именно поэтому Аутбэк ждет успех! — Она положила бумаги обратно в папку. — Спасибо за то, что выслушали меня, и передавайте мои самые лучшие пожелания жене.Боже упаси его от тех доброжелателей, которые ничего не смыслят в деле — как политики — и не догадываются о существовании искусства использования любой возможности. Блэкджек встал и протянул Кэйт руку.— Не будь столь тороплива, Кэйт. Надеюсь, ты не обижаешься на меня за ту дурацкую роль оппонента, которую я решил исполнить. Прежде чем познакомить тебя с одним из моих друзей, рисковым капиталистом из Хьюстона, мне было необходимо убедиться в твоем непреклонном решении заняться столь серьезным делом. Я составлю тебе протекцию.Кэйт вздохнула с видимым облегчением.— Очень признательна, если вы нас представите друг другу.— Я планирую сделать намного больше…Черт бы все побрал, он не желал Кэйт зла, но выбора не было. Нельзя же доверяться сомнительным проектам, когда держишь в руках чек на кругленькую сумму!Блэкджек мог сделать так, что Кэйт отказали бы в займе, и когда все ее планы рухнут, он со своей стороны «пойдет на риск», а затем подыщет достойного покупателя. Кэйт вернется в Нью-Йорк, Точиги получит ранчо, и все будут довольны.
Как большинство членов фермерских союзов и коллективных владельцев ранчо в Техасе, Элгин потерпел поражение в тяжелые времена. «Старая таверна» была типичным заведением для городка такого склада: постоянным и зачастую единственным угощением здесь было скверное дешевое пиво. В нем как раз и испытывал острую необходимость Кэрролл Детвейлер. На свою маленькую пенсию он не мог позволить себе ничего изысканного.Детвейлер был грузным мужчиной в возрасте далеко за сорок. Довольно высокого роста и склонный к полноте, он обладал бычьей шеей и прескверным характером. Его по-армейски коротко остриженные светлые волосы производили отталкивающее впечатление, как и мутные зеленовато-карие глаза. Один раз увидев, его лицо невозможно было забыть из-за сразу же бросавшегося в глаза уродливого шрама на левой щеке.Кэрролл Детвейлер был профессиональным убийцей. Началось же все с его имени. В младших классах все мальчишки считали, что человек по имени Кэрролл неизбежно останется маменькиным сынком, слюнтяем и размазней. После того как Детвейлер несколько раз являлся домой с разбитым носом, его мать настояла на том, чтобы он как следует наказал своих обидчиков. Ее лицо осветилось гордостью, когда сын вернулся из школы победителем. Черт побери, он все еще скучает по ней.Развив вкус к бешеной ярости в школьные годы, к восемнадцати годам Детвейлер был включен в «черные» списки самых опасных людей в округе. Он мог бы стать грозой местной молодежи, но ушел на войну. Когда война во Вьетнаме подошла к своему бесславному концу, он был вне себя от возмущения. Встретив победным маршем оставшихся в живых, страна очень быстро забыла о своих героях. После долгих тяжелых месяцев скитаний ему пришлось взяться за самую опасную и грязную работу. И с тех пор, до того как в один прекрасный день чертов снайпер прострелил ему коленную чашечку, он служил в армии наемников, менявших работодателей, словно перчатки. Несмотря на хромоту, Детвейлер мог до смерти напугать прохожего, случайно взглянувшего на него, — в его глазах светилась холодная злоба и раздражение, заставлявшие людей избегать общения с ним. Теперь, когда он опустился на свой привычный стул за одной из угловых стоек бара, никто не оглянулся в его сторону.Он только принялся за вторую кружку пива, когда его окликнул бармен.— Детвейлер, вас к телефону.Кэрролл тяжело прошел через весь зал и взял трубку.— Да, — прохрипел он.— Дет, это Блэкджек Морган.— Ого! Как ты, черт тебя подери, поживаешь? — спросил Кэрролл, пытаясь улыбнуться.Сенатор чертовски свой парень, единственный из всего человечества субъект, которого он уважал и, можно даже сказать, по-своему любил. Когда-то им пришлось вместе служить во Вьетнаме. И ведь, черт побери, тогда они не были пай-мальчиками. Благодарение Богу, ни одна из их выходок не всплыла на поверхность и не подпортила репутацию Блэкджеку, когда он принялся за ответственные дела.— Как никогда хорошо, — ответил сенатор. — А что у тебя? Как новый босс? Как колено?— Да плевать я хотел на все…— Рад за тебя. Слушай, я знаю, ты уже отошел от дел, но как насчет того, чтобы тряхнуть стариной? У меня есть непыльная работенка. Плачу наличными.— Тебе не нужно говорить со мной о деньгах. Просто оплати мои счета. Настоящий мужчина никогда не возьмет денег со своих друзей.— Великолепно! — голос Блэкджека прямо-таки растворился в душевной теплоте и дружеской благодарности. — Слышал ли ты когда-нибудь о ранчо под названием Пансион Прайдов?— Конечно. Истории Детвейлеров и Прайдоа пересекалась еще в глубоком прошлом. Мать рассказывала мне, как Прайды разорили моего дедушку. Это большая шайка негодяев.— Ты уверен, что сможешь сделать все, о чем я тебя попрошу, сдерживая свои собственные эмоции?— Нет проблем, приятель!— Кэтлин Прайд, дочь владельца, планирует преобразовать ранчо во что-то типа питомника, некий тип сафари на ранчо для состоятельных людей.— Дьявол, сенатор, — Кэрролл хмыкнул в телефонную трубку. — Если уж говорить прямо, охота на львов не совсем мое амплуа.Сенатор засмеялся, оценив шутку.— Я хочу, чтобы ты просто не спускал глаз с Кэйт Прайд. Давай мне знать, чем она занимается, куда выезжает, с кем видится. Быть может, это даже немного развлечет тебя, а?..
Мимс Полинг достала диетический обед из микроволновой печи. С каждым годом становится все труднее и все бессмысленнее поддерживать себя в форме. У нее так давно не было мужчины, что она уже записала себя в старые девы.В прошлом Мимс была приманкой для всякого, обладавшего симпатичной мордашкой, широкими плечами и безукоризненным мужским достоинством. Она находила удовольствие в смене партнеров, ей и в голову не приходило, что когда-нибудь эти короткие связи могут прекратиться. Теперь же единственный мужчина, который заглядывал Мимс под юбку, был ее личный гинеколог.Подобная предосторожность, конечно же, никогда не бывает лишней.Она поставила блюдо на элегантный длинный поднос, где уже стояла кристально-прозрачная ваза с одной желтой розой, и пошла в гостиную. Здесь было как в настоящем дворце. Из окна во всю стену открывался потрясающий вид: ряды зданий, горящих светом окон, и вспышки реклам.Поставив поднос, Мимс открыла дверцу бара, налила себе стаканчик мартини, затем вернулась к обеду. К тому времени как зазвонил телефон, она уже окончательно убедилась, что еда не радует ее и что нет ничего лучше хорошего вина.— Мимс Полинг у телефона, — сказала она.— Привет, Мимс! Это я, — ответила Кэйт.Голос ее звучал слишком уж весело для женщины, которой пришлось бросить карьеру и ухаживать за смертельно больным отцом.— О Кэйт! — Мимс зажала трубку между плечом и щекой и направилась к бару, чтобы вновь наполнить стакан вином. — Как Хэнк?— Не лучше с тех пор, как мы разговаривали с тобой в последний раз. Но и не хуже, слава Богу. А как ты?— Я хотела бы ответить, что ты отрываешь меня от интимного разговора с красавцем-мужчиной. Но увы, я, как всегда, одна. Ах, Кэйт, мне так тебя не хватает. Раздобыть симпатичненьких девочек, чтобы заменить тебя на презентациях, было делом не из легких. Но что еще ужаснее, с Кимберли что-то случилось, и мне пришлось отменить все ее приглашения на завтра.— Вообще-то звучит, как обычная рабочая суета.— Да, боюсь, что так… А как ты? Ты уже решила что-нибудь с ранчо? Я по-прежнему не могу представить тебя в качестве смотрительницы животноводческой фермы.Прежде чем ответить, Кэйт замялась:— Я решила преобразовать ранчо в заповедник. Честно говоря, я сейчас в Хьюстоне, пытаюсь достать деньги.Мимс слушала со все возрастающим удивлением, пока Кэйт объясняла ей свои планы относительно Аутбэка Прайдов. Кэйт всегда любила животных. Она отказывалась демонстрировать вещи, сшитые из натурального меха, и регулярно вносила деньги в фонды организаций, занимающихся защитой окружающей среды. Однако теперь дело зашло слишком далеко, чтобы это можно было назвать дилетантским жестом.Слушая уверенный, полный энтузиазма и решительности голос, Мимс не могла не позавидовать подруге. Ей нравилось заведовать своим агентством, но с тех пор как мир узнал о СПИДе, каждое новое знакомство сулило много неприятностей. Халстон, Вилли Смит, Перри Эллис — все они погибли. Она устала от слишком частой и сильной скорби, и конца-краю не было этой череде горестей.— Что ж, это все звучит заманчиво, — подытожила Мимс рассказ Кэйт. — Как-нибудь в один из летних деньков я обязательно прилечу к тебе на своем аэроплане, чтобы уже наг месте разобраться в твоих делах.Нежно попрощавшись с Кэйт, Мимс повесила трубку и пошла в ванную комнату, чтобы вылить в раковинуОстатки вина, от которого у нее разболелась голова. Она скучала по Кэйт. Что еще досаднее, она завидовала тому, что Кэйт получила шанс начать новую жизнь.Смахивая с лица слезы, Мимс вернулась в гостиную, выключила свет и, усевшись в кресло, стала смотреть на вечерний город, чувствуя себя абсолютно изолированной от всего живого и человеческого в своей великолепной, роскошной квартире.Ей было сорок пять лет, и, по всем стандартам, она достигла невероятного успеха. Но радость и легкость оставили ее, и Мимс не знала, как вернуть себе прежнее состояние. Глава 9 Кэйт улыбалась всю дорогу, пока шла к «кадиллаку». Она не могла вспомнить, когда последний раз была так счастлива. Даже впервые увидев свой портрет на обложке знаменитого журнала, Кэйт не радовалась так, как сегодня. В Хьюстоне ей повезло куда больше, чем можно было ожидать.— Не знаю, как тебя благодарить, — сказала она, оборачиваясь к Авери.— И незачем. Ты же знаешь меня. Я пропускаю мимо ушей всякие штучки подобного рода. К тому же в этот раз это не составило большого труда.Кэйт была тронута. Как это похоже на Авери! Ведь ее поддержка прочна и надежна, как стена, а ее энтузиазм пьянил окружающих лучше шампанского. Несмотря на то что семья для нее была превыше всего, она была женщиной, которая не могла оставаться в стороне, когда кому-то нужна была помощь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
— Ты уверена, что твой отец примет меня в домашней обстановке? — спросила она. Авери ободряюще улыбнулась.— Дорогая, если мужчина в здравом уме, он готов принять тебя в любой обстановке и при любых обстоятельствах.Когда они вошли в шикарную библиотеку, сенатор уже ждал их, сидя напротив камина. Хотя стоял июль и вечер был достаточно теплым, в камине горел огонь.Моменты головокружительной карьеры сенатора Моргана — фотографии, где он заснят рядом с последними четырьмя президентами и бесчисленными главами штатов, — были развешаны по стенам, словно постоянное напоминание о его могуществе и власти.— Какой приятный сюрприз! Как долго мы не виделись?.. — приветствовал гостью сенатор.— Очень долго, — ответила Кэйт, думая о том, что хозяин дома совсем не изменился. Он по-прежнему не похож на свои официальные фотографии, где выглядит гораздо строже и недоступнее, чем в жизни.— Я тебе уже говорила, папочка, у Кэйт появилась прекрасная идея, — голос Авери, как всегда, зазвучал выше в пылу энтузиазма. — Я уверена, что тебе это тоже покажется интересным. Вы пока тут поговорите, а я пойду поболтаю с мамочкой.— Пожалуйста, присаживайтесь, Кэйт, — сказал сенатор, после того как Авери скрылась за дверью.Открывая замочки на своей деловой папке, Кэйт опустилась на стул, стоящий напротив сенаторского кресла.— Итак, что же это за новая идея?Глубоко вздохнув, Кэйт произнесла вступительную речь, которую так долго отрабатывала дома перед зеркалом. Затем она, достав из папки финансовый план и проспекты, протянула их сенатору. Стараясь выглядеть спокойной, Кэйт терпеливо ждала, когда он ознакомится с бумагами.— Впечатляет, — пробормотал сенатор, возвращая документы Кэйт. — Кто-то здорово поработал над проектом. Но почему твой отец решил покончить с разведением скота?— Это невыгодно. Если Пансион Прайдов намеревается выжить, то придется использовать землю по-другому.«Боже правый, — подумал Блэкджек, — это то, что мне надо!»— Почему здесь ты, а не твой отец? — пытаясь не выказывать волнения, поинтересовался сенатор.— Мой отец серьезно болен. Он передал ранчо мне.Как говорится, на ловца и зверь бежит! Лучший брокер в Хилл Кантри уверял его, что уйдут месяцы, а возможно и годы, на то, чтобы подыскать ранчо для «Нишиды». И теперь наследница идеальной земли сидит перед ним. Остается уговорить ее продать ранчо, и все дела с японцами будут закрыты.— Мне очень жаль, Кэйт, — сказал он, понижая голос в знак искреннего сочувствия. — Твой отец — великолепный человек, душа общества. Как я могу помочь тебе встретить предстоящие трудности?Кэйт одарила сенатора обворожительной улыбкой, не раз украшавшей обложки самых престижных журналов. Затем легким движением руки отвела со лба прядь волос.«Боже, это же роскошная женщина! Кто бы мог предположить, что из той тощей девчонки, которой была Кэйт, может вырасти…» — Сенатор оборвал свои размышления. Ведь, как бы то ни было, его успех отчасти объяснялся умением поступать согласно собственному интересу. Кэйт Прайд во всей своей славе и прелести не сможет ему помешать.— Мне нужен инвестор, который вложит деньги в проект Аутбэка, — сказала Кэйт.Сенатор откинулся на спинку кресла и сцепил свои длинные пальцы, надеясь принять вид задумчивый и мудрый, вопреки зуду нетерпения и волнам горячей крови, приливающей к голове каждый раз, когда он думал, как хорошо было бы все прямо сейчас и закончить.— Зачем такой молодой и красивой женщине взваливать на себя груз огромных долгов и еще более непомерной ответственности? Мой совет — продай ранчо и вернись к своей карьере! Если принять во внимание все достижения манхэттенских медиков, то твоему отцу, несомненно, здесь будет даже лучше и безопаснее. А я счел бы за честь подыскать достойного покупателя для Пансиона Прайдов…— Это очень любезно с вашей стороны, но я обещала отцу сохранить ранчо.«Чертова сучка», — подумал Блэкджек.— Преданность семейным традициям — вещь неплохая. Но старайся смотреть трезво на сложившуюся ситуацию. Если твое предприятие не удастся, ты потеряешь все! Я помогу найти покупателя, который позволит тебе не выезжать из своей резиденции до смерти отца. Ему даже не обязательно знать о продаже.— Спасибо, но я не хочу продавать ранчо, — ответила Кэйт.— Подумай, как долго мы знаем друг друга? — спросил он, пытаясь применить другую тактику.— Пятнадцать лет.— Вспомни, как часто ты бывала у нас в те времена, когда вы с Авери были еще детьми. Я думал о тебе, как о члене нашей семьи. Разреши мне дать тебе совет. Продай ранчо, моя дорогая! Это единственно возможный выход в сложившихся обстоятельствах.— Я знаю, что вы желаете мне добра. Но могу поклясться, что Аутбэк будет приносить прибыль. С вашей помощью или без нее я собираюсь добиться успеха, сенатор.Блэкджек с трудом подавил в себе желание тряхнуть Кэйт так, чтобы она прикусила язык.— Как я и ожидал, ты заядлая идеалистка. И все же уверен, когда Хэнк отойдет в мир иной, ты пожалеешь о том, что взвалила на себя управление ранчо.— Аутбэк не имеет никакого отношения к отцу — это мой план.Блэкджек не привык, чтобы ему перечили женщины. Жена, дочь и все секретарши плясали под его дудку. Сенатор возненавидел Кэйт за непокорность. Но ничего не поделаешь, придется и дальше разыгрывать роль добренького дядюшки.— Поверь мне, Кэйт, — нагнувшись вперед, он взял ее за руку, — я понимаю твою привязанность к земле — это общее, что отличает нас, техассцев. Но опасно поддаваться сентиментальности в минуту, когда на кон ставится все состояние.
— Дело не столько в земле, сколько в том, что с ней собираются сделать. Это очень важно для меня и — я искренне верю — для всего мира.— Существует множество других путей для того, чтобы побеспокоиться об экологии и принять участие в благоустройстве окружающей среды.Кэйт вытянула свои узкие ручки из его грубых рук и откинулась на спинку стула.— Я была членом общества «зеленых». Но Аутбэк дает мне шанс сделать гораздо больше. Вы никогда не задумывались, сенатор, почему самые робкие и пугливые дети развивают в себе уверенность, когда учатся объезжать лошадей, почему глухие дети могут общаться с дельфинами, почему в лечебницах у больных дела идут на поправку, когда в палату разрешают приносить собак, кошек? Потому что общение с животными укрепляет человеческий дух, — не дожидаясь ответа, продолжала Кэйт. — Контакт с природой необходим людям. Именно поэтому Аутбэк ждет успех! — Она положила бумаги обратно в папку. — Спасибо за то, что выслушали меня, и передавайте мои самые лучшие пожелания жене.Боже упаси его от тех доброжелателей, которые ничего не смыслят в деле — как политики — и не догадываются о существовании искусства использования любой возможности. Блэкджек встал и протянул Кэйт руку.— Не будь столь тороплива, Кэйт. Надеюсь, ты не обижаешься на меня за ту дурацкую роль оппонента, которую я решил исполнить. Прежде чем познакомить тебя с одним из моих друзей, рисковым капиталистом из Хьюстона, мне было необходимо убедиться в твоем непреклонном решении заняться столь серьезным делом. Я составлю тебе протекцию.Кэйт вздохнула с видимым облегчением.— Очень признательна, если вы нас представите друг другу.— Я планирую сделать намного больше…Черт бы все побрал, он не желал Кэйт зла, но выбора не было. Нельзя же доверяться сомнительным проектам, когда держишь в руках чек на кругленькую сумму!Блэкджек мог сделать так, что Кэйт отказали бы в займе, и когда все ее планы рухнут, он со своей стороны «пойдет на риск», а затем подыщет достойного покупателя. Кэйт вернется в Нью-Йорк, Точиги получит ранчо, и все будут довольны.
Как большинство членов фермерских союзов и коллективных владельцев ранчо в Техасе, Элгин потерпел поражение в тяжелые времена. «Старая таверна» была типичным заведением для городка такого склада: постоянным и зачастую единственным угощением здесь было скверное дешевое пиво. В нем как раз и испытывал острую необходимость Кэрролл Детвейлер. На свою маленькую пенсию он не мог позволить себе ничего изысканного.Детвейлер был грузным мужчиной в возрасте далеко за сорок. Довольно высокого роста и склонный к полноте, он обладал бычьей шеей и прескверным характером. Его по-армейски коротко остриженные светлые волосы производили отталкивающее впечатление, как и мутные зеленовато-карие глаза. Один раз увидев, его лицо невозможно было забыть из-за сразу же бросавшегося в глаза уродливого шрама на левой щеке.Кэрролл Детвейлер был профессиональным убийцей. Началось же все с его имени. В младших классах все мальчишки считали, что человек по имени Кэрролл неизбежно останется маменькиным сынком, слюнтяем и размазней. После того как Детвейлер несколько раз являлся домой с разбитым носом, его мать настояла на том, чтобы он как следует наказал своих обидчиков. Ее лицо осветилось гордостью, когда сын вернулся из школы победителем. Черт побери, он все еще скучает по ней.Развив вкус к бешеной ярости в школьные годы, к восемнадцати годам Детвейлер был включен в «черные» списки самых опасных людей в округе. Он мог бы стать грозой местной молодежи, но ушел на войну. Когда война во Вьетнаме подошла к своему бесславному концу, он был вне себя от возмущения. Встретив победным маршем оставшихся в живых, страна очень быстро забыла о своих героях. После долгих тяжелых месяцев скитаний ему пришлось взяться за самую опасную и грязную работу. И с тех пор, до того как в один прекрасный день чертов снайпер прострелил ему коленную чашечку, он служил в армии наемников, менявших работодателей, словно перчатки. Несмотря на хромоту, Детвейлер мог до смерти напугать прохожего, случайно взглянувшего на него, — в его глазах светилась холодная злоба и раздражение, заставлявшие людей избегать общения с ним. Теперь, когда он опустился на свой привычный стул за одной из угловых стоек бара, никто не оглянулся в его сторону.Он только принялся за вторую кружку пива, когда его окликнул бармен.— Детвейлер, вас к телефону.Кэрролл тяжело прошел через весь зал и взял трубку.— Да, — прохрипел он.— Дет, это Блэкджек Морган.— Ого! Как ты, черт тебя подери, поживаешь? — спросил Кэрролл, пытаясь улыбнуться.Сенатор чертовски свой парень, единственный из всего человечества субъект, которого он уважал и, можно даже сказать, по-своему любил. Когда-то им пришлось вместе служить во Вьетнаме. И ведь, черт побери, тогда они не были пай-мальчиками. Благодарение Богу, ни одна из их выходок не всплыла на поверхность и не подпортила репутацию Блэкджеку, когда он принялся за ответственные дела.— Как никогда хорошо, — ответил сенатор. — А что у тебя? Как новый босс? Как колено?— Да плевать я хотел на все…— Рад за тебя. Слушай, я знаю, ты уже отошел от дел, но как насчет того, чтобы тряхнуть стариной? У меня есть непыльная работенка. Плачу наличными.— Тебе не нужно говорить со мной о деньгах. Просто оплати мои счета. Настоящий мужчина никогда не возьмет денег со своих друзей.— Великолепно! — голос Блэкджека прямо-таки растворился в душевной теплоте и дружеской благодарности. — Слышал ли ты когда-нибудь о ранчо под названием Пансион Прайдов?— Конечно. Истории Детвейлеров и Прайдоа пересекалась еще в глубоком прошлом. Мать рассказывала мне, как Прайды разорили моего дедушку. Это большая шайка негодяев.— Ты уверен, что сможешь сделать все, о чем я тебя попрошу, сдерживая свои собственные эмоции?— Нет проблем, приятель!— Кэтлин Прайд, дочь владельца, планирует преобразовать ранчо во что-то типа питомника, некий тип сафари на ранчо для состоятельных людей.— Дьявол, сенатор, — Кэрролл хмыкнул в телефонную трубку. — Если уж говорить прямо, охота на львов не совсем мое амплуа.Сенатор засмеялся, оценив шутку.— Я хочу, чтобы ты просто не спускал глаз с Кэйт Прайд. Давай мне знать, чем она занимается, куда выезжает, с кем видится. Быть может, это даже немного развлечет тебя, а?..
Мимс Полинг достала диетический обед из микроволновой печи. С каждым годом становится все труднее и все бессмысленнее поддерживать себя в форме. У нее так давно не было мужчины, что она уже записала себя в старые девы.В прошлом Мимс была приманкой для всякого, обладавшего симпатичной мордашкой, широкими плечами и безукоризненным мужским достоинством. Она находила удовольствие в смене партнеров, ей и в голову не приходило, что когда-нибудь эти короткие связи могут прекратиться. Теперь же единственный мужчина, который заглядывал Мимс под юбку, был ее личный гинеколог.Подобная предосторожность, конечно же, никогда не бывает лишней.Она поставила блюдо на элегантный длинный поднос, где уже стояла кристально-прозрачная ваза с одной желтой розой, и пошла в гостиную. Здесь было как в настоящем дворце. Из окна во всю стену открывался потрясающий вид: ряды зданий, горящих светом окон, и вспышки реклам.Поставив поднос, Мимс открыла дверцу бара, налила себе стаканчик мартини, затем вернулась к обеду. К тому времени как зазвонил телефон, она уже окончательно убедилась, что еда не радует ее и что нет ничего лучше хорошего вина.— Мимс Полинг у телефона, — сказала она.— Привет, Мимс! Это я, — ответила Кэйт.Голос ее звучал слишком уж весело для женщины, которой пришлось бросить карьеру и ухаживать за смертельно больным отцом.— О Кэйт! — Мимс зажала трубку между плечом и щекой и направилась к бару, чтобы вновь наполнить стакан вином. — Как Хэнк?— Не лучше с тех пор, как мы разговаривали с тобой в последний раз. Но и не хуже, слава Богу. А как ты?— Я хотела бы ответить, что ты отрываешь меня от интимного разговора с красавцем-мужчиной. Но увы, я, как всегда, одна. Ах, Кэйт, мне так тебя не хватает. Раздобыть симпатичненьких девочек, чтобы заменить тебя на презентациях, было делом не из легких. Но что еще ужаснее, с Кимберли что-то случилось, и мне пришлось отменить все ее приглашения на завтра.— Вообще-то звучит, как обычная рабочая суета.— Да, боюсь, что так… А как ты? Ты уже решила что-нибудь с ранчо? Я по-прежнему не могу представить тебя в качестве смотрительницы животноводческой фермы.Прежде чем ответить, Кэйт замялась:— Я решила преобразовать ранчо в заповедник. Честно говоря, я сейчас в Хьюстоне, пытаюсь достать деньги.Мимс слушала со все возрастающим удивлением, пока Кэйт объясняла ей свои планы относительно Аутбэка Прайдов. Кэйт всегда любила животных. Она отказывалась демонстрировать вещи, сшитые из натурального меха, и регулярно вносила деньги в фонды организаций, занимающихся защитой окружающей среды. Однако теперь дело зашло слишком далеко, чтобы это можно было назвать дилетантским жестом.Слушая уверенный, полный энтузиазма и решительности голос, Мимс не могла не позавидовать подруге. Ей нравилось заведовать своим агентством, но с тех пор как мир узнал о СПИДе, каждое новое знакомство сулило много неприятностей. Халстон, Вилли Смит, Перри Эллис — все они погибли. Она устала от слишком частой и сильной скорби, и конца-краю не было этой череде горестей.— Что ж, это все звучит заманчиво, — подытожила Мимс рассказ Кэйт. — Как-нибудь в один из летних деньков я обязательно прилечу к тебе на своем аэроплане, чтобы уже наг месте разобраться в твоих делах.Нежно попрощавшись с Кэйт, Мимс повесила трубку и пошла в ванную комнату, чтобы вылить в раковинуОстатки вина, от которого у нее разболелась голова. Она скучала по Кэйт. Что еще досаднее, она завидовала тому, что Кэйт получила шанс начать новую жизнь.Смахивая с лица слезы, Мимс вернулась в гостиную, выключила свет и, усевшись в кресло, стала смотреть на вечерний город, чувствуя себя абсолютно изолированной от всего живого и человеческого в своей великолепной, роскошной квартире.Ей было сорок пять лет, и, по всем стандартам, она достигла невероятного успеха. Но радость и легкость оставили ее, и Мимс не знала, как вернуть себе прежнее состояние. Глава 9 Кэйт улыбалась всю дорогу, пока шла к «кадиллаку». Она не могла вспомнить, когда последний раз была так счастлива. Даже впервые увидев свой портрет на обложке знаменитого журнала, Кэйт не радовалась так, как сегодня. В Хьюстоне ей повезло куда больше, чем можно было ожидать.— Не знаю, как тебя благодарить, — сказала она, оборачиваясь к Авери.— И незачем. Ты же знаешь меня. Я пропускаю мимо ушей всякие штучки подобного рода. К тому же в этот раз это не составило большого труда.Кэйт была тронута. Как это похоже на Авери! Ведь ее поддержка прочна и надежна, как стена, а ее энтузиазм пьянил окружающих лучше шампанского. Несмотря на то что семья для нее была превыше всего, она была женщиной, которая не могла оставаться в стороне, когда кому-то нужна была помощь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30