А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

И нужен ли он мне теперь?.. Учитель хорош в период ученичества. Когда наступает зрелость, лучше держаться от него подальше…
Я осторожно, чтобы не разбудить Вадима, поднялась. На цыпочках вышла из спальни. Косые лучи луны поманили меня — я не стала включать свет, чтобы не нарушить идиллию теней на потолке и стенах. Проскользнув в гостиную, я села к компьютеру и записала все, что со мной произошло.
Закончив, я откинулась на мягкую спинку кресла… Никогда в жизни мне не было так хорошо и спокойно, я мечтала только об одном: чтобы и дальше все было так, как есть… Я даже не подозревала, что судьба приготовила мне сюрприз, который перевернет всю мою жизнь — наподобие куска мяса, упавшего в костер.
Объявился Феликс. Как обычно, это было на грани катастрофы — он ждал меня во дворе, его машина медленно тронулась следом за мной.
— Черт возьми, Феликс, — прошипела я, — ну, зачем ты здесь?.. Вдруг Вадим увидит…
— Его нет.
— Сейчас нет, но в любую минуту…
— Але! — перебил меня Феликс. — Странный прием!.. Не ты ли умоляла меня о помощи?!
— Не я!
— Любопытно… — заметил он и, притормозив, сказал властно: — Сядь!
Поколебавшись, я повиновалась. Не потому, что он был сильнее, — скорее, наоборот: теперь я была достаточно сильна для того, чтобы выполнить любую просьбу, даже ту, которая звучала слишком резко.
Я уселась рядом с ним. Машина тронулась с места.
— Ну? — спросила я.
Феликс покосился в мою сторону как лошадь, учуявшая волка:
— Что — ну?
— Какие проблемы? — уточнила я.
— Я полагал, что проблемы у тебя.
— Решены.
— Поздравляю.
— Спасибо.
Феликс помолчал и уточнил:
— Вадим помирился с тобой?
— Я с ним помирилась, — лаконично ответила я. В конце концов я научилась этому у Феликса, почему бы не заплатить ему за уроки?..
— Умница, — сухо бросил он. — Могла бы и сообщить…
— Ты был слишком строг со мной, — заметила я. — Тогда, в арке…
— Это пошло тебе на пользу… Разве нет?
Некоторое время мы обменивались ударами, словно играли в мяч. Наконец, Феликс прояснил цель своего визита: я должна была позвонить издателю.
Звонок, который я сделала из своей прежней съемной квартиры, не занял много времени. Мы условились с издателем о встрече.
На следующий день я вошла в его кабинет.
Издатель сидел в той же позе, как во время нашей последней встречи, — подпирая ладонью свое ухоженное, спокойное лицо.
— Здравствуйте… Я — агент писателя Крымова, — напомнила я.
— Феликса Крымова… — уточнил издатель. — Да, да…
Он взял со стола папку, начал развязывать тесемки. Все это — не торопясь, не глядя на меня.
— Это книга о предвыборной компании… — не выдержала я. — О черном пиаре… Там главный герой…
— Разоблачает свою сотрудницу, — подхватил издатель и улыбнулся: — Я все помню. Не волнуйтесь… — помолчав, он прибавил: — Это плохая книга, деточка.
Быстрым движением фокусника он вдруг перевернул рукопись обратной стороной и показал мне страницы, исписанные моей рукой и перечеркнутые крестом.
— А вот это — кто писал? — спросил он. Я молчала, меня охватила оторопь.
— Разве не вы?.. — поторопил меня издатель. Я сидела, как истукан. Не знала, что ответить.
Мысли вдруг рассыпались, в голове стоял звон, словно монеты из разбитой копилки прыгали по полу.
— Вас зовут Полина Маслова, верно?.. — продолжал издатель с холодностью следователя, восстанавливающего картину преступления. — Вы приехали из Рабочего поселка — по следам своей землячки, Алены, ныне — жены банкира… Познакомились с писателем по имени Феликс, который взялся учить вас всему… Начиная с того, как одеваться, заканчивая тем, как заполучить чужого мужа… — он выдержал паузу и спросил: — А что было дальше? Вы продолжали записывать? Я кивнула:
— Да… Но я делаю это просто так, для себя… Когда мне одиноко или нечем заняться… Неужели это кому-нибудь интересно?
— Конечно! Это же инструкция — как заполучить чужого мужа!.. Такая книжка пойдет нарасхват!
— Книжка?.. — повторила я, изумленно вслушиваясь в звучание этого слова: — Вы предлагаете мне…
— Да! — подтвердил издатель, не дожидаясь, пока я все осознаю и закончу фразу. — Вот образец контракта… — он достал из стола скрепленные листы, положил их передо мной. — Подумайте… — сказал он.
— Я не буду думать!.. — ответила я решительно.
— Напрасно!
— Я подпишу прямо сейчас. Дайте ручку!
Он подал мне ручку, и я размашисто расписалась на последней странице — в графе «Автор».
Никогда прежде я не чувствовала себя такой виноватой. Даже в тот злополучный вечер, когда я оправдывалась перед Феликсом в арке, все было не так страшно: в конце концов, тогда я подвела только себя. Теперь же я знала, что не просто подвела Феликса — я предала его. Предала его ожидания, его надежды. Я знала, что его роман не был хорош, — всего лишь изощренная месть! — но все же понимала, что есть родство писателя (пусть и плохого) с каждой написанной строчкой.
Феликс сидел на набережной у самой воды и пил что-то из затянутой в кожу фляжки. Он был подавлен и пьян. От воды веяло холодом, но, казалось, он не замечал этого.
— Какого черта?! — проговорил он, сделав очередной глоток. — Я не понимаю, какого, черта он вызвал тебя?!
Я молчала. Это было лучшее из того, что я могла сделать для него.
— А ты?.. — по-моему, он не замечал, что никто не отвечает ему. — Ты — сидела и молчала?! Да какой ты, к черту, агент?! Ты должна была в глотку ему вцепиться! На коленях умолять! Отдаться! Что угодно!..
И я вдруг вспомнила, что все это уже было — в моем сне… Была набережная, был Феликс, и так же падал редкий снег, а река была скрыта тончайшим слоем льда… Феликс плакал — не сейчас. Тогда. В моем сне.
— О господи… — прошептала я. Он услышал:
— Что — господи?!
— Кто тебе мешал писать о любви?!
Феликс поднял голову. Он молча и страшно смотрел на меня. Наконец, он сказал:
— Ну, вот что… Мы должны с тобой договориться… Штука в месяц.
Я не поняла — вопросительно посмотрела на него.
— Ты платишь мне, — объяснил Феликс. — Тысячу долларов в месяц.
Я изумленно улыбнулась:
— За то, что издательство не приняло твою книгу?
— За все, — коротко ответил он.
— Но это глупо, Феликс!.. Я не смогу брать у Вадима такие деньги…
Он улыбнулся. Наконец-то он улыбнулся! И сказал:
— Ты — сможешь… — снова глотнул, тяжело выдохнул. — В конце концов ты единственная жизнеспособная вещь, которую я создал.
— Я — не вещь, Феликс.
— Какая разница! — пьяно воскликнул он. — Называй, как хочешь! Но я тебя создал! И вправе получать за это деньги!
Это было похоже на бред. В лучшем случае, на сон — его продолжение.
— А если я не заплачу? — спросила я. — Что ты сделаешь? Заложишь меня Вадиму?.. И что в результате?.. Не будет ничего. Ни у меня, ни у тебя.
Он засмеялся:
— В логике тебе не откажешь!.. Ладно. Сейчас — пятьсот. Но после того, как он уйдет из дома, — тысяча.
Конечно, мне было его жаль — ведь я заняла его место, подписав договор с издательством. Но раскаяние уступило место ярости, как только он заговорил о Вадиме:
— О господи! — раздраженно крикнула я. — Не будь идиотом, Феликс! Вадим не уйдет из дома!..
Феликс вскочил, ухватил меня за ворот пальто, притянул к себе:
— Уйдет, — тяжело дыша, пообещал он. — К тебе и уйдет… В этом случае — тысяча. Договорились?..
Я могла бы пообещать ему хоть сто тысяч в месяц. Я твердо знала, что Вадим никогда не уйдет из семьи. Такие, как он, не уходят. Он будет мучаться, завяжется узлом, но никогда не позволит себе оставить человека, с которым начинал свой путь, особенно — если человек не дает ему повода для этого. Алена слишком умна и осторожна, чтобы дать такой повод. Тем более учебники по психологии всегда при ней.
— Ладно, Феликс, — ответила я. — Мне нужно ехать…
Больше, чем к Вадиму, я хотела к своему компьютеру. Мне надо было рассказать ему все о сегодняшнем дне, о том, как я, сама того не ожидая, стала писателем…
Теперь все написанное мною уже не могло быть просто дневником. Договор с издательством обязывал меня упорядочить свои мысли, понять, о чем я пишу и для чего. Я набросала план, в котором значилась красная машина, как воспоминание, мои отношения с мужем, погром мотоциклов в гараже, встреча с Аленой и прочие события, уже описанные мною. Финал я запланировала счастливым: Вадим уйдет от Алены, мы вместе пройдем все тяготы его развода и наконец поженимся. Пусть этого никогда не случится в действительности — теперь я была вправе придумать все, что мне понравится. Договор с издательством являлся моей индульгенцией. Главное, не допустить досадных ляпов и нестыковок, которые случились однажды в моей фантазии на тему «первое свидание с Вадимом», когда я отправила саму себя навстречу любимому в трусах и майке… Наша свадьба в книге будет скромной — всего несколько знакомых. Каких? — спросила я себя и надолго задумалась. Ясно, что ни Инга, ни Катя на нашей свадьбе появиться не смогут, они подруги Алены… Феликс?.. Меньше всего мне хотелось бы видеть его в этот день… И, наверное, книга к этому моменту уже будет издана, чего Феликс мне не простит…
Тут я мысленно осеклась. Моя книга, посвященная тому, как можно заполучить чужого мужа, будучи изданной, начисто перечеркивала саму возможность свадьбы с Вадимом — человеком, который, собственно, и был тем самым чужим мужем… Это была нестыковка пострашнее майки во дворе… Получалось, что две главные темы моей жизни — давняя мечта о благополучии и недавно возникший шанс стать писателем абсолютно противоречили друг другу.
Я задумалась. Из этой ситуации было два выхода. Не писать книгу и продолжить битву за Вадима. Или же написать книгу, но выпустить ее под псевдонимом. Ни то, ни другое не могло устроить меня полностью. Я уже была отравлена желанием записывать свои мысли и безумно хотела увидеть свою, именно свою фамилию на переплете.
Был, конечно, и третий вариант — отказаться от Вадима — но его я даже мысленно произнести не могла…
Я решила продолжать свои записи, изменив имена героев. Это была политика страуса: сам ход событий был слишком узнаваем для участников, чтобы их могли сбить чужие имена. Тем не менее, я решила попробовать.
С каждым днем мне, решившей управлять ходом событий, становилось все труднее. Я наталкивалась на совершенно непредсказуемые повороты. Они были опасны для моих планов, но и пройти мимо них, считая себя писателем, я уже не могла.
Мы с Вадимом пили кофе в гостиной, как вдруг он сказал, показывая на работающий телевизор:
— Смотри, наша Катька!
Я взглянула на экран и — оторопела. Катя с микрофоном в руке стояла в том самом гараже, где не так давно я громила обрезком трубы мотоциклы, и задавала вопросы моему мужу.
Вадим что-то говорил о ней — о том, что это его бывшая одноклассница, что они дружат по-прежнему, что Катя пробивает на телевидении собственное ток-шоу. Все это я уже знала. У меня в тот момент была одна забота — не выдать своего замешательства. Я пыталась понять, какими путями, почему и, главное, для чего жизнь соединила эти нити. Почему из миллионов людей Катя выбрала для своего репортажа именно моего мужа? Плохо это для меня или хорошо? Пройдет бесследно или все-таки нити завяжутся в сложный узор.
Через некоторое время я узнала, что встреча Кати с моим мужем бесследно не прошла. Об этом вскользь упомянул Вадим. Оказывается, во время интервью байкер (так называл Вадим моего мужа) рассказал Кате, что жена пытается отнять у него ребенка, лишить его родительских прав. Катя уговорила Ингу, раздавленную изменой мужа с какой-то девицей (именно так выразился Вадим, не подозревавший, что эта девица — я), защищать бедного байкера в суде.
— Катька у нас молодец, — продолжал Вадим. — Она занята делом. Любимым, что важно!.. А это может излечить от любых переживаний. Во всяком случае, отвлечь…
Я внимательно посмотрела на него:
— А Инга что — хороший адвокат?
— Ну, не знаю. Она давно не работает. Когда-то подавала надежды… У нее получится. Знаешь, когда голодный набрасывается на еду…
Таким голодным стала я после того, как Вадим уехал. Я бросилась к компьютеру и, ударяя по клавишам, заколотила, почти запихнула ему в горло всю пищу для размышлений, полученную мною в тот день.
Ни Вадим, ни подруги, ни даже Феликс — никто из них не знал, что Инга будет защищать не просто какого-то байкера, а именно моего мужа. Не знали они и того, что муж Инги будет защищать меня. Две семейные пары сойдутся в суде!.. Этот расклад показался мне безумно интересным — во всяком случае, я сама никогда бы не смогла придумать такой интриги. И что же, ради своей мечты о благополучии я должна отказаться от удовольствия описать все это в своей книге?! Исключено! Я напишу об этом, даже если… Мои пальцы зависли над клавиатурой… Даже если придется отказаться от Вадима?.. — спросила я себя… Ничего самой себе не ответив, я продолжила начатое…
Но было кое-что еще, чего на тот момент не знала и я.
Инга встретилась с моим мужем и своим предполагаемым клиентом на Смотровой площадке, куда он наведывался время от времени. Поселковый байкер, он был одним из многих фанатов, которые тусовались на площадке с открыточным видом на Москву. Разумеется, у Инги не было собственного офиса, назначить встречу в квартире она тоже не могла, как не могла и тащиться в нашу дыру. Так что Смотровая площадка оказалась единственным приемлемым местом для первой встречи.
Укрывшись от пронзительного осеннего ветра, Инга и Сергей сидели в павильоне и прихлебывали кофе из одноразовых стаканчиков.
— И все-таки — вы били ее или нет? — спросила Инга.
— Конечно, нет.
— Откуда же взялась справка о побоях? Сергей пожал плечами.
— Понятия не имею. Я здесь точно ни при чем…
— Вы знаете, что адвокат — как врач? — строго произнесла Инга. — Его нельзя обманывать…
— Знаю.
— Вы били свою жену? — настойчиво повторила она.
— Да нет же! Нет! — с яростью отозвался Сергей. — Говорю же вам!.. У нас был скандал… Да… Мы ругались из-за сына.
— При свидетелях?
— Ну, были там какие-то люди… — он задумался и вспомнил: — Баба Валя, помню, спросила, не вызвать ли милицию…
— Баба Валя? — заинтересовалась Инга. — Кто это?
Сергей поморщился: — Да-а… Местная пьянчужка… Ей все равно никто не поверит… Никакой суд. — А кто еще?
— Ее мужик.
— Бабы Вали?
— Моей жены!
— Стоп! — оживилась Инга. — Вот об этом — поподробнее. Она что — была с мужчиной?
— Да. Он привез ее на машине.
— Может быть, это просто водитель?..
— Нет… Не думаю… Он… Знаете, он такой… Сергей задумался, вспоминая Феликса и подбирая слова, чтобы описать его. Он выбрал довольно точное определение:
— Ей подстать…
Инга с интересом посмотрела на него:
— То есть?..
— Ну, красивый, уверенный в себе… Сколько знаю ее, она всегда мечтала о таком… — он улыбнулся. — А жила со мной, бедная…
Невольно вспомнив о своей семейной ситуации и своих собственных печалях, Инга помолчала, а потом спросила осторожно:
— Вы ее ревнуете?
— Нет… — ответил мой муж. — Мне не интересна ее жизнь… У меня есть своя… Дурацкая, наверное… Но — такая, какая есть… И я даже бываю счастлив.
— Когда? — улыбнулась Инга.
— Когда собираю мотоцикл, например… — ответил он ей с улыбкой. — Мчусь на нем по шоссе… Когда вот так сижу здесь, пью кофе, разговариваю… Не знаю… Много бывает таких моментов…
Подперев щеку ладонью, Инга с интересом разглядывала его. Он вдруг показался ей давно знакомым парнем, с которым легко разговаривать. Он был прост, но эта простота, с которой Инга редко сталкивалась, дорогого стоила в ее глазах. Именно это было ей нужно сейчас — спокойный разговор, в котором слова оцениваются не на вес золота, а по себестоимости.
— Скажите, Сережа, — проговорила она. — Вы не хотите ее вернуть?
— Зачем?.. — ответил он. — Ей было плохо со мной… Скучно. Бедно. И потом от меня всегда пахнет бензином, а она не выносит этого запаха… Пусть живет как знает…
Инга вздохнула:
— Вы молодец… Я бы так не смогла… Мне всегда хочется все вернуть, ничего не терять… И вообще — быть победительницей… Это плохо?
— Не знаю.
— Плохо, когда человек хочет слишком многого, — убежденно сказала Инга.
Кажется, она забыла, зачем она здесь.
— А я хочу одного, — напомнил ей Сергей. — Не потерять сына… Вы возьметесь?..
— Я неопытный адвокат… — помолчав, призналась Инга. — И потом я сейчас в плохом состоянии, Сергей… Понимаете, у меня ужасные семейные проблемы…
Наверное, она ждала, что он станет расспрашивать ее, она поделится подробностями… Но он ответил только:
— У меня — тоже. Тоже семейные проблемы!
— Бывают же такие совпадения! — засмеялась Инга.
В опасной близости от павильона пронесся мотоцикл. Инга вздрогнула:
— О господи!..
— Хотите покататься? — вдруг спросил ее Сергей.
— Покататься?! — с изумлением повторила она.
— Ну да! На мотоцикле!
— Я?.. Нет! Что вы!
— Почему?
— Я боюсь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20