– Коктейли – это единственное, что я делаю хорошо.
Гленна улыбнулась:
– Ты многое делаешь хорошо.
– Ты так говоришь, потому что любишь меня, – пожал плечами Пол.
– Ты чертовски прав, я действительно люблю тебя! – Гленна потянулась к нему, и они поцеловались.
Логан отвернулся, хотя поцелуй не был страстным. Просто быстрый поцелуй, который как бы говорил: « Я люблю тебя , и ты это знаешь , поэтому не будем сейчас устраивать представление на публике » . И все же Логану было тяжело это видеть, потому что у него не было теперь никого, кого он мог бы так целовать. «Господи, неужели я больше никогда не смогу видеть счастливые пары без этого ощущения ноющей пустоты внутри? – подумал он. – Слава богу, у меня есть дети. Особенно Эрин». Он всем сердцем любил Патрика, но сын не нуждался в нем так, как Эрин. Патрик был самодостаточен, и Логан знал, что скоро он станет совсем самостоятельным. После смерти Энн мальчик быстро повзрослел и уже теперь, в тринадцать лет, держался довольно независимо. Пройдет немного времени, он поступит в колледж и будет жить своей жизнью. Эрин совсем другая. Она очень застенчивая, а такие дети долго нуждаются в одобрении и поддержке родителей.
Логан незаметно наблюдал за дочкой, как часто делал, когда она этого не видела. Патрик и Меган шумели, как обычно, поднимая фонтаны брызг. Меган, несмотря на то что была значительно младше, визжала, но не сдавалась, а Эрин улыбалась, но скорее наблюдала, чем участвовала в битве.
Логан задумался: была бы она другой, если бы все эти годы с ней была Энн? Или ее стеснительность не зависит от воспитания, а просто врожденная черта характера? И как ей помочь? Конечно, смерть Энн усугубила проблему, но это уже пройденный этап. Теперь было важно по возможности беречь Эрин от стрессов и постоянно подбадривать и поддерживать ее. Логан считал, что обязательно должен воспитать в дочери гордость и уверенность в себе, чтобы она выросла в ту женщину, которую он угадывал в ней. Ясно было одно: он никому не позволит унижать ее и помыкать ею.
– Ты какой-то тихий сегодня, – заметила Гленна.
– Ох, простите, задумался, – спохватился он.
– Что-нибудь случилось? – спросила сестра. Ее ярко-зеленые глаза прищурились, она профессиональным взглядом всматривалась в него.
– Нет, с чего ты взяла?
Гленна пожала плечами:
– Не знаю, просто ты мне сегодня что-то не нравишься.
– Вот что происходит, когда сестра психотерапевт! – вмешался Пол. – Она постоянно изучает всех, как букашек под микроскопом.
Логан улыбнулся. Он знал, что Пол специально пришел к нему на помощь, чтобы дать возможность не отвечать, если он не хочет делиться с ними своими проблемами. Но в данном случае Логан в этой помощи не нуждался.
– Я просто задумался о детях, – сказал он. – Мне кажется, они стали бы другими, если бы Энн была жива. Особенно Эрин.
Гленна задумчиво кивнула и посмотрела на детей.
– Это одна из тех вещей, о которых ничего нельзя сказать с уверенностью. Хотя Энн с ее жизнерадостным характером наверняка сильно влияла бы на дочь, – сказала она, а потом повернулась к нему: – Но ты и один замечательно справляешься.
– Скорее пытаюсь. Они помолчали немного.
– Ты никогда не задумывался о втором браке? – спросила вдруг Гленна.
– Только теоретически. – Логан нахмурился, проклиная в душе проницательность сестры. – Проблема в том, что я всех женщин сравниваю с Энн, и никто не дотягивает до нее. – Их глаза встретились, и Логан был уверен, что сестра подумала об Элизабет. – Ни одна из знакомых мне женщин не может сравниться с Энн, – специально подчеркнул он.
– Ты просто еще не встретил нужную женщину, – сказала Гленна, явно разобравшись, что к чему.
Логан кивнул, хотя не очень в это верил. Встретить женщину, которая сможет полюбить его детей, а они полюбят и примут ее, было почти нереально. Скорее всего, пока дети не вырастут, ему лучше жить одному. Потому что счастье и спокойствие детей для него важнее всего в жизни. И так будет всегда.
– Знаете что, я хочу еще коктейль, – сказал он, чтобы сменить тему.
К тому времени, когда Пол смешал коктейль, приехали Кевин и Дебби. Про личную жизнь Логана больше не упоминалось. Но на протяжении всего ужина он замечал иногда изучающий взгляд сестры. Она явно обдумывала их разговор.
Обнимая его на прощание, Гленна шепнула:
– Если захочешь поговорить, можешь звонить в любое время.
– Спасибо, – ответил он.
Но Логан знал, что по тому поводу ни за что ей не позвонит. Гленна не скажет ему ничего нового и ничем не сможет помочь. Одиночество было только его проблемой, как и отношения с Элизабет. И разве он не сможет деликатно дать понять Элизабет, что никогда не полюбит ее? Вечно он делает из мухи слона. Ведь, если разобраться, разве ему плохо живется с детьми? Конечно, им всем не хватает Энн и всегда будет не хватать. Но они уже пережили самое страшное время. И смогут жить дальше. Самое главное, они остались дружной семьей и вместе смогут справиться с любыми трудностями.
ГЛАВА 6
Где-то плакала девочка. Плач был надрывным , тихим и жалобным. Эбби рвалась к девочке , чтобы успокоить и прижать ее к себе. Сказать , что все будет в порядке , что она больше никогда не оставит ее. Что будет любить и заботиться о ней всю жизнь. Но она не могла сдвинуться с места – что-то крепко держало ее , и , пока она пыталась вырваться , плач становился все тише и тише , пока не смолк совсем.
Эбби проснулась в слезах, с чувством страшной потери в душе. Такое повторялось уже третью ночь подряд. Был четверг. Ровно три дня, как ее мир разлетелся вдребезги.
В спальне было темно, горели только красные цифры на электронных часах. Четыре тридцать утра. Вздохнув, Эбби закрыла глаза, хотя знала, что больше не заснет, вспоминая этот повторяющийся кошмар. Нетрудно было догадаться, чем он спровоцирован.
– Моя дочь... – прошептала она, всхлипнув, и слезы покатились из ее зажмуренных глаз.
В понедельник решение никому не говорить о перепутанных девочках казалось ей самым разумным. Единственно верным. Впрочем, Эбби до сих пор не сомневалась, что для Кендал с Кэтрин так оно и было. Но стоило ей подумать о той, другой девочке, которая была ее плотью и кровью, как на нее накатывала такая звериная тоска, что она не находила себе места. Это становилось невыносимым. Если бы она знала, как и где живет ее дочь! Только бы убедиться, что она счастлива, живет в хорошей семье и ее любят родители. Но в памяти ее навязчиво всплывали все случаи насилия над детьми за последние десять лет. И это было ужасно. А вдруг ее родную дочь бьют родители, с которыми она живет? Это было вполне возможно. Все было возможно в этом жестоком мире!
О господи, надо перестать изводить себя. Иначе она сойдет с ума.
Вскочив, Эбби накинула халат и, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Кендал, прошла в ванную. Там она включила свет, сполоснула лицо холодной водой и посмотрела на себя в зеркало. Выглядела она ужасно. Бледная и осунувшаяся, как будто была больна. А впрочем, так оно и есть: она больна. У нее разбито сердце.
Закрыв глаза, Эбби помассировала виски, где начинала пульсировать боль. Какой несправедливой может быть жизнь! Почему так часто страдают невинные люди? И, как всегда, на этот вопрос не было ответа...
Через пятнадцать минут, приняв две таблетки от головной боли и запив их бокалом яблочного сока, Эбби с кружкой свежего кофе в руке вышла на веранду. Эта веранда и двор за домом были главными причинами, из-за которых она выбрала этот дом в западной части города. Третьей причиной была близость школы, в которую она планировала отдать Кендал. Веранда была широкая, с высокими перилами, к которым были прибиты ящики с цветами. С деревянной крыши спускалась решетка, увитая диким виноградом, так что здесь было тенисто и относительно прохладно даже в самую жару.
Осторожно ступая босыми ногами, Эбби подошла к перилам. В предрассветной тишине были слышны птичьи голоса на большом камфорном дереве во дворе и тихий гул кондиционера у соседей. Ветерок приятно обдувал голые руки Эбби. Было еще прохладно, но днем опять, видимо, будет жара.
Она медленно глотала кофе, стараясь отогнать мысли о том, что мучило ее последние три дня. Но у нее ничего не получалось.
– Ладно, – пробормотала она. – Если не можешь не думать, то думай, но спокойно, без истерики. Не перескакивай с одного на другое, отключи ненужные эмоции.
Пожалуй, решение держать все в тайне было правильным. Слишком многим правда о том, что детей перепутали той февральской ночью, может разрушить жизнь. Если бы только она могла смириться с этим решением и спокойно жить дальше! Но, судя по тому, что с ней творится, это невозможно. Эбби знала себя. Она должна убедиться, что с ее настоящей дочерью все в порядке. Иначе она просто не сможет существовать.
Будь честной. Ты не только хочешь убедиться в ее безопасности. Ты хочешь увидеть ее и посмотреть , какая она...
Но возможно ли это? Увидеть дочь, не раскрывая тайны? Сможет ли она найти ее, посмотреть и выяснить, все ли у нее в порядке, не привлекая внимания?
Впервые за эти три дня Эбби почувствовала, что паника утихла, и в голове ее начал вырисовываться план. Она припомнила, что в Лукасе печатали в газете сведения о тех, кто родился за неделю, с точным указанием времени и фамилий. Хотела бы она, чтобы в Хартли делали то же самое! Тогда найти женщину, которая родила дочь почти одновременно с ней, не составит труда.
Внезапно Эбби успокоилась и почувствовала себя гораздо лучше. Жаль только, что так рано и она не может позвонить в газету прямо сейчас. Теперь, когда у нее появился план, ей не хотелось терять ни минуты.
Дождавшись девяти, Эбби позвонила в справочную службу и уже через пять минут набрала номер газеты.
– Редакция «Харли геральд», – ответил молодой женский голос. – Чем я могу вам помочь?
Эбби заранее наметила, что будет говорить, но неожиданно растерялась.
– Н-не знаю, – глупо ответила она. – Мне нужна информация, которая была напечатана в вашей газете одиннадцать лет назад. Я не знаю, храните ли вы старые номера...
– Все в порядке, – приветливо ответила женщина. – Вам надо поговорить с Дженни Хоуп. Она наш главный редактор, и архив хранится у нее в кабинете. Переключаю.
Через несколько секунд в трубке послышался другой женский голос:
– Говорит Дженни Хоуп, чем могу вам помочь?
– Здравствуйте, Дженни! Меня зовут Гейл Веллингтон. Я – журналистка, – сказала Эбби. В принципе, это не было явной ложью: она когда-то написала две статьи для журнала, а Веллингтон была ее девичья фамилия. – Я пишу статью о больнице в Харли. И в основном хочу заострить внимание читателей на героическом поведении персонала больницы во время страшного бурана в феврале восемьдесят седьмого года.
– Простите, мисс Веллингтон, но мы не имеем возможности оплачивать статьи журналистов, не работающих в штате редакции...
– Нет-нет, – перебила ее Эбби. – Я звоню не поэтому. Мне просто нужна информация.
– Какого рода?
– Мне нужны фамилии детей, родившихся в ту ночь.
– О, это гораздо проще. Не могли бы вы мне напомнить точную дату?
– Ночь с седьмого на восьмое февраля.
– Одну минутку. Я найду газету за ту неделю. Прошло несколько томительных минут.
– Ну вот, нашла, – послышался наконец голос в трубке, и до Эбби донесся шелест газетных страниц. – Вам повезло, их не так уж много. Всего четверо.
– Правда?
– Седьмого февраля родился мальчик в семье миссис и мистера Маккалистер. И девочка в семье миссис и мистера Бернард. Она родилась в одиннадцать пятьдесят восемь вечера. За две минуты до полуночи.
У Эбби перехватило дыхание и участился пульс, а Дженни Хоуп спокойно продолжала:
– Восьмого февраля первый ребенок родился в ноль часов пять минут. Мать – миссис Логан О’Коннелл. Это была тоже девочка.
Четвертым ребенком оказался еще один мальчик, который родился вечером восьмого февраля, и Эбби даже не стала записывать его данные. Поблагодарив Дженни, она повесила трубку и уставилась на фамилию, записанную на бумаге. О’Коннелл! Эта фамилия навсегда запечатлелась у нее в памяти.
Эбби еще раз набрала номер справочной службы – и ничуть не удивилась, что семья с такой фамилией не проживает в Харли. Она ведь тоже рожала там, застигнутая врасплох. Но все-таки это разочаровало ее. Подумав немного, она позвонила знакомому референту в Харли, номер которого был у нее случайно записан. Ответили после второго звонка.
– Боб? Привет. Это Эбби Бернард. Мы встречались на семинаре во Флориде в октябре прошлого года.
– А, привет, Эбби! Помню и рад тебя слышать. Как поживаешь?
– Прекрасно. Но мне нужна кое-какая информация. Ты говорил, что ваша группа специализируется на поисках людей...
– Да, именно этим мы зарабатываем себе на жизнь, Что тебе нужно узнать?
– Мне нужен адрес семьи Логана О’Коннелла, которая уже не живет в Харли. – Эбби рассказала о рождении девочки восьмого февраля в местной больнице. – Я понимаю, информации маловато...
– Более чем достаточно. Ты не представляешь, по каким обрывкам сведений мы иногда находим людей. Только дай мне время. Посмотрим, что я смогу для тебя сделать.
Он позвонил только на следующее утро.
– Твой парень живет в Хьюстоне. Он архитектор. У него своя фирма, которая есть в общем архитектурном каталоге.
Эбби сердечно поблагодарила Боба и быстро нашла в Интернете архитектурный каталог. Да, вот он: «Логан О’Коннелл, архитектор». Домашний и рабочий адрес. Подумать только, они тоже живут в Хьюстоне, всего в двадцати минутах езды от нее! Невероятно! Что и говорить, судьба умеет подкидывать сюрпризы.
Ей страшно захотелось тут же позвонить ему на работу, но, поразмыслив, она решила не делать этого. Сначала ей надо было придумать убедительный предлог для того, чтобы побывать у них дома: ведь только там она сможет увидеть свою дочь, ничего не объясняя. И потом, как она может быть уверена, что это именно тот человек? Людей с такой фамилией было много даже в архитектурном каталоге. Правда, Л. О’Коннелл был только один. Так что Эбби решила позвонить сначала по домашнему телефону – убедиться хотя бы, тот ли это человек.
– Алло! – ответил молодой женский голос. Сердце Эбби забилось. Может, это ее дочь?
– Могу я поговорить с мистером О’Коннеллом? – Она изо всех сил старалась, чтобы голос звучал спокойно.
– С кем?
– С мистером Логаном О’Коннеллом! Это его дом?
– Нет, вы ошиблись номером.
– О, извините, – пробормотала Эбби и повесила трубку.
«За одиннадцать лет семья могла переехать, – успокаивала она себя. – Значит, все же придется позвонить на работу». Эбби набрала рабочий телефон, и ей тут же ответил любезный женский голос:
– Офис мистера Логана О’Коннелла.
– Это говорит миссис Эбби Бернард. Пожалуйста, соедините меня с мистером О’Коннеллом. – Эбби решила, что лучше всего изобразить из себя клиентку, поэтому старалась, чтобы голос звучал напористо.
– Сожалею, миссис Бернард, но мистер О’Коннелл сегодня работает дома. Вы можете оставить ему сообщение на автоответчике.
– Нет, у меня срочное дело, – ответила Эбби тоном своей матери, который та использовала, когда хотела чего-то добиться. – Мне нужно поговорить с ним немедленно! Сообщите мне, пожалуйста, его домашний телефон. Думаю, он будет заинтересован в той работе, которую я хочу ему предложить. В противном случае мне придется искать другого архитектора.
Женщина поколебалась несколько секунд, но все же продиктовала номер.
Положив трубку, Эбби нашла в Интернете телефонный справочник с адресами. Дом Логана находился в жилом массиве «Охотничий Ручей». Она знала этот район – один из самых фешенебельных в Хьюстоне. Ну что ж, по крайней мере, ее дочь живет в очень обеспеченной семье. Впрочем, Эбби прекрасно понимала, что богатство отнюдь не гарантирует счастья. Множество богатых семей за шикарным фасадом живут ужасно. Чаще всего большие деньги рождают большие проблемы в семейной жизни.
Она медленно подняла трубку телефона и несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Нет никаких причин волноваться. Ведь только она одна владеет страшной информацией. И она не обязана ее открывать, пока сама не решит. Она будет действовать с умом. Шаг за шагом. Прежде всего ей надо добиться приглашения в дом.
Почувствовав, что немного успокоилась, Эбби набрала номер. После пары гудков ей ответил приятный мужской голос, записанный на автоответчике:
– Это Логан О’Коннелл. Пожалуйста, оставьте свое сообщение после сигнала.
Эбби быстро положила трубку. До нее вдруг дошло, что по телефону ей с легкостью могут отказать во встрече, какой бы убедительный предлог она ни придумала. Нет, нужно ехать прямо к нему домой, потому что куда труднее отказать человеку, который уже стоит на пороге твоего дома.
– Мам?
Эбби испуганно оглянулась. В дверях стояла заспанная Кендал.
– Привет, солнышко!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Гленна улыбнулась:
– Ты многое делаешь хорошо.
– Ты так говоришь, потому что любишь меня, – пожал плечами Пол.
– Ты чертовски прав, я действительно люблю тебя! – Гленна потянулась к нему, и они поцеловались.
Логан отвернулся, хотя поцелуй не был страстным. Просто быстрый поцелуй, который как бы говорил: « Я люблю тебя , и ты это знаешь , поэтому не будем сейчас устраивать представление на публике » . И все же Логану было тяжело это видеть, потому что у него не было теперь никого, кого он мог бы так целовать. «Господи, неужели я больше никогда не смогу видеть счастливые пары без этого ощущения ноющей пустоты внутри? – подумал он. – Слава богу, у меня есть дети. Особенно Эрин». Он всем сердцем любил Патрика, но сын не нуждался в нем так, как Эрин. Патрик был самодостаточен, и Логан знал, что скоро он станет совсем самостоятельным. После смерти Энн мальчик быстро повзрослел и уже теперь, в тринадцать лет, держался довольно независимо. Пройдет немного времени, он поступит в колледж и будет жить своей жизнью. Эрин совсем другая. Она очень застенчивая, а такие дети долго нуждаются в одобрении и поддержке родителей.
Логан незаметно наблюдал за дочкой, как часто делал, когда она этого не видела. Патрик и Меган шумели, как обычно, поднимая фонтаны брызг. Меган, несмотря на то что была значительно младше, визжала, но не сдавалась, а Эрин улыбалась, но скорее наблюдала, чем участвовала в битве.
Логан задумался: была бы она другой, если бы все эти годы с ней была Энн? Или ее стеснительность не зависит от воспитания, а просто врожденная черта характера? И как ей помочь? Конечно, смерть Энн усугубила проблему, но это уже пройденный этап. Теперь было важно по возможности беречь Эрин от стрессов и постоянно подбадривать и поддерживать ее. Логан считал, что обязательно должен воспитать в дочери гордость и уверенность в себе, чтобы она выросла в ту женщину, которую он угадывал в ней. Ясно было одно: он никому не позволит унижать ее и помыкать ею.
– Ты какой-то тихий сегодня, – заметила Гленна.
– Ох, простите, задумался, – спохватился он.
– Что-нибудь случилось? – спросила сестра. Ее ярко-зеленые глаза прищурились, она профессиональным взглядом всматривалась в него.
– Нет, с чего ты взяла?
Гленна пожала плечами:
– Не знаю, просто ты мне сегодня что-то не нравишься.
– Вот что происходит, когда сестра психотерапевт! – вмешался Пол. – Она постоянно изучает всех, как букашек под микроскопом.
Логан улыбнулся. Он знал, что Пол специально пришел к нему на помощь, чтобы дать возможность не отвечать, если он не хочет делиться с ними своими проблемами. Но в данном случае Логан в этой помощи не нуждался.
– Я просто задумался о детях, – сказал он. – Мне кажется, они стали бы другими, если бы Энн была жива. Особенно Эрин.
Гленна задумчиво кивнула и посмотрела на детей.
– Это одна из тех вещей, о которых ничего нельзя сказать с уверенностью. Хотя Энн с ее жизнерадостным характером наверняка сильно влияла бы на дочь, – сказала она, а потом повернулась к нему: – Но ты и один замечательно справляешься.
– Скорее пытаюсь. Они помолчали немного.
– Ты никогда не задумывался о втором браке? – спросила вдруг Гленна.
– Только теоретически. – Логан нахмурился, проклиная в душе проницательность сестры. – Проблема в том, что я всех женщин сравниваю с Энн, и никто не дотягивает до нее. – Их глаза встретились, и Логан был уверен, что сестра подумала об Элизабет. – Ни одна из знакомых мне женщин не может сравниться с Энн, – специально подчеркнул он.
– Ты просто еще не встретил нужную женщину, – сказала Гленна, явно разобравшись, что к чему.
Логан кивнул, хотя не очень в это верил. Встретить женщину, которая сможет полюбить его детей, а они полюбят и примут ее, было почти нереально. Скорее всего, пока дети не вырастут, ему лучше жить одному. Потому что счастье и спокойствие детей для него важнее всего в жизни. И так будет всегда.
– Знаете что, я хочу еще коктейль, – сказал он, чтобы сменить тему.
К тому времени, когда Пол смешал коктейль, приехали Кевин и Дебби. Про личную жизнь Логана больше не упоминалось. Но на протяжении всего ужина он замечал иногда изучающий взгляд сестры. Она явно обдумывала их разговор.
Обнимая его на прощание, Гленна шепнула:
– Если захочешь поговорить, можешь звонить в любое время.
– Спасибо, – ответил он.
Но Логан знал, что по тому поводу ни за что ей не позвонит. Гленна не скажет ему ничего нового и ничем не сможет помочь. Одиночество было только его проблемой, как и отношения с Элизабет. И разве он не сможет деликатно дать понять Элизабет, что никогда не полюбит ее? Вечно он делает из мухи слона. Ведь, если разобраться, разве ему плохо живется с детьми? Конечно, им всем не хватает Энн и всегда будет не хватать. Но они уже пережили самое страшное время. И смогут жить дальше. Самое главное, они остались дружной семьей и вместе смогут справиться с любыми трудностями.
ГЛАВА 6
Где-то плакала девочка. Плач был надрывным , тихим и жалобным. Эбби рвалась к девочке , чтобы успокоить и прижать ее к себе. Сказать , что все будет в порядке , что она больше никогда не оставит ее. Что будет любить и заботиться о ней всю жизнь. Но она не могла сдвинуться с места – что-то крепко держало ее , и , пока она пыталась вырваться , плач становился все тише и тише , пока не смолк совсем.
Эбби проснулась в слезах, с чувством страшной потери в душе. Такое повторялось уже третью ночь подряд. Был четверг. Ровно три дня, как ее мир разлетелся вдребезги.
В спальне было темно, горели только красные цифры на электронных часах. Четыре тридцать утра. Вздохнув, Эбби закрыла глаза, хотя знала, что больше не заснет, вспоминая этот повторяющийся кошмар. Нетрудно было догадаться, чем он спровоцирован.
– Моя дочь... – прошептала она, всхлипнув, и слезы покатились из ее зажмуренных глаз.
В понедельник решение никому не говорить о перепутанных девочках казалось ей самым разумным. Единственно верным. Впрочем, Эбби до сих пор не сомневалась, что для Кендал с Кэтрин так оно и было. Но стоило ей подумать о той, другой девочке, которая была ее плотью и кровью, как на нее накатывала такая звериная тоска, что она не находила себе места. Это становилось невыносимым. Если бы она знала, как и где живет ее дочь! Только бы убедиться, что она счастлива, живет в хорошей семье и ее любят родители. Но в памяти ее навязчиво всплывали все случаи насилия над детьми за последние десять лет. И это было ужасно. А вдруг ее родную дочь бьют родители, с которыми она живет? Это было вполне возможно. Все было возможно в этом жестоком мире!
О господи, надо перестать изводить себя. Иначе она сойдет с ума.
Вскочив, Эбби накинула халат и, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Кендал, прошла в ванную. Там она включила свет, сполоснула лицо холодной водой и посмотрела на себя в зеркало. Выглядела она ужасно. Бледная и осунувшаяся, как будто была больна. А впрочем, так оно и есть: она больна. У нее разбито сердце.
Закрыв глаза, Эбби помассировала виски, где начинала пульсировать боль. Какой несправедливой может быть жизнь! Почему так часто страдают невинные люди? И, как всегда, на этот вопрос не было ответа...
Через пятнадцать минут, приняв две таблетки от головной боли и запив их бокалом яблочного сока, Эбби с кружкой свежего кофе в руке вышла на веранду. Эта веранда и двор за домом были главными причинами, из-за которых она выбрала этот дом в западной части города. Третьей причиной была близость школы, в которую она планировала отдать Кендал. Веранда была широкая, с высокими перилами, к которым были прибиты ящики с цветами. С деревянной крыши спускалась решетка, увитая диким виноградом, так что здесь было тенисто и относительно прохладно даже в самую жару.
Осторожно ступая босыми ногами, Эбби подошла к перилам. В предрассветной тишине были слышны птичьи голоса на большом камфорном дереве во дворе и тихий гул кондиционера у соседей. Ветерок приятно обдувал голые руки Эбби. Было еще прохладно, но днем опять, видимо, будет жара.
Она медленно глотала кофе, стараясь отогнать мысли о том, что мучило ее последние три дня. Но у нее ничего не получалось.
– Ладно, – пробормотала она. – Если не можешь не думать, то думай, но спокойно, без истерики. Не перескакивай с одного на другое, отключи ненужные эмоции.
Пожалуй, решение держать все в тайне было правильным. Слишком многим правда о том, что детей перепутали той февральской ночью, может разрушить жизнь. Если бы только она могла смириться с этим решением и спокойно жить дальше! Но, судя по тому, что с ней творится, это невозможно. Эбби знала себя. Она должна убедиться, что с ее настоящей дочерью все в порядке. Иначе она просто не сможет существовать.
Будь честной. Ты не только хочешь убедиться в ее безопасности. Ты хочешь увидеть ее и посмотреть , какая она...
Но возможно ли это? Увидеть дочь, не раскрывая тайны? Сможет ли она найти ее, посмотреть и выяснить, все ли у нее в порядке, не привлекая внимания?
Впервые за эти три дня Эбби почувствовала, что паника утихла, и в голове ее начал вырисовываться план. Она припомнила, что в Лукасе печатали в газете сведения о тех, кто родился за неделю, с точным указанием времени и фамилий. Хотела бы она, чтобы в Хартли делали то же самое! Тогда найти женщину, которая родила дочь почти одновременно с ней, не составит труда.
Внезапно Эбби успокоилась и почувствовала себя гораздо лучше. Жаль только, что так рано и она не может позвонить в газету прямо сейчас. Теперь, когда у нее появился план, ей не хотелось терять ни минуты.
Дождавшись девяти, Эбби позвонила в справочную службу и уже через пять минут набрала номер газеты.
– Редакция «Харли геральд», – ответил молодой женский голос. – Чем я могу вам помочь?
Эбби заранее наметила, что будет говорить, но неожиданно растерялась.
– Н-не знаю, – глупо ответила она. – Мне нужна информация, которая была напечатана в вашей газете одиннадцать лет назад. Я не знаю, храните ли вы старые номера...
– Все в порядке, – приветливо ответила женщина. – Вам надо поговорить с Дженни Хоуп. Она наш главный редактор, и архив хранится у нее в кабинете. Переключаю.
Через несколько секунд в трубке послышался другой женский голос:
– Говорит Дженни Хоуп, чем могу вам помочь?
– Здравствуйте, Дженни! Меня зовут Гейл Веллингтон. Я – журналистка, – сказала Эбби. В принципе, это не было явной ложью: она когда-то написала две статьи для журнала, а Веллингтон была ее девичья фамилия. – Я пишу статью о больнице в Харли. И в основном хочу заострить внимание читателей на героическом поведении персонала больницы во время страшного бурана в феврале восемьдесят седьмого года.
– Простите, мисс Веллингтон, но мы не имеем возможности оплачивать статьи журналистов, не работающих в штате редакции...
– Нет-нет, – перебила ее Эбби. – Я звоню не поэтому. Мне просто нужна информация.
– Какого рода?
– Мне нужны фамилии детей, родившихся в ту ночь.
– О, это гораздо проще. Не могли бы вы мне напомнить точную дату?
– Ночь с седьмого на восьмое февраля.
– Одну минутку. Я найду газету за ту неделю. Прошло несколько томительных минут.
– Ну вот, нашла, – послышался наконец голос в трубке, и до Эбби донесся шелест газетных страниц. – Вам повезло, их не так уж много. Всего четверо.
– Правда?
– Седьмого февраля родился мальчик в семье миссис и мистера Маккалистер. И девочка в семье миссис и мистера Бернард. Она родилась в одиннадцать пятьдесят восемь вечера. За две минуты до полуночи.
У Эбби перехватило дыхание и участился пульс, а Дженни Хоуп спокойно продолжала:
– Восьмого февраля первый ребенок родился в ноль часов пять минут. Мать – миссис Логан О’Коннелл. Это была тоже девочка.
Четвертым ребенком оказался еще один мальчик, который родился вечером восьмого февраля, и Эбби даже не стала записывать его данные. Поблагодарив Дженни, она повесила трубку и уставилась на фамилию, записанную на бумаге. О’Коннелл! Эта фамилия навсегда запечатлелась у нее в памяти.
Эбби еще раз набрала номер справочной службы – и ничуть не удивилась, что семья с такой фамилией не проживает в Харли. Она ведь тоже рожала там, застигнутая врасплох. Но все-таки это разочаровало ее. Подумав немного, она позвонила знакомому референту в Харли, номер которого был у нее случайно записан. Ответили после второго звонка.
– Боб? Привет. Это Эбби Бернард. Мы встречались на семинаре во Флориде в октябре прошлого года.
– А, привет, Эбби! Помню и рад тебя слышать. Как поживаешь?
– Прекрасно. Но мне нужна кое-какая информация. Ты говорил, что ваша группа специализируется на поисках людей...
– Да, именно этим мы зарабатываем себе на жизнь, Что тебе нужно узнать?
– Мне нужен адрес семьи Логана О’Коннелла, которая уже не живет в Харли. – Эбби рассказала о рождении девочки восьмого февраля в местной больнице. – Я понимаю, информации маловато...
– Более чем достаточно. Ты не представляешь, по каким обрывкам сведений мы иногда находим людей. Только дай мне время. Посмотрим, что я смогу для тебя сделать.
Он позвонил только на следующее утро.
– Твой парень живет в Хьюстоне. Он архитектор. У него своя фирма, которая есть в общем архитектурном каталоге.
Эбби сердечно поблагодарила Боба и быстро нашла в Интернете архитектурный каталог. Да, вот он: «Логан О’Коннелл, архитектор». Домашний и рабочий адрес. Подумать только, они тоже живут в Хьюстоне, всего в двадцати минутах езды от нее! Невероятно! Что и говорить, судьба умеет подкидывать сюрпризы.
Ей страшно захотелось тут же позвонить ему на работу, но, поразмыслив, она решила не делать этого. Сначала ей надо было придумать убедительный предлог для того, чтобы побывать у них дома: ведь только там она сможет увидеть свою дочь, ничего не объясняя. И потом, как она может быть уверена, что это именно тот человек? Людей с такой фамилией было много даже в архитектурном каталоге. Правда, Л. О’Коннелл был только один. Так что Эбби решила позвонить сначала по домашнему телефону – убедиться хотя бы, тот ли это человек.
– Алло! – ответил молодой женский голос. Сердце Эбби забилось. Может, это ее дочь?
– Могу я поговорить с мистером О’Коннеллом? – Она изо всех сил старалась, чтобы голос звучал спокойно.
– С кем?
– С мистером Логаном О’Коннеллом! Это его дом?
– Нет, вы ошиблись номером.
– О, извините, – пробормотала Эбби и повесила трубку.
«За одиннадцать лет семья могла переехать, – успокаивала она себя. – Значит, все же придется позвонить на работу». Эбби набрала рабочий телефон, и ей тут же ответил любезный женский голос:
– Офис мистера Логана О’Коннелла.
– Это говорит миссис Эбби Бернард. Пожалуйста, соедините меня с мистером О’Коннеллом. – Эбби решила, что лучше всего изобразить из себя клиентку, поэтому старалась, чтобы голос звучал напористо.
– Сожалею, миссис Бернард, но мистер О’Коннелл сегодня работает дома. Вы можете оставить ему сообщение на автоответчике.
– Нет, у меня срочное дело, – ответила Эбби тоном своей матери, который та использовала, когда хотела чего-то добиться. – Мне нужно поговорить с ним немедленно! Сообщите мне, пожалуйста, его домашний телефон. Думаю, он будет заинтересован в той работе, которую я хочу ему предложить. В противном случае мне придется искать другого архитектора.
Женщина поколебалась несколько секунд, но все же продиктовала номер.
Положив трубку, Эбби нашла в Интернете телефонный справочник с адресами. Дом Логана находился в жилом массиве «Охотничий Ручей». Она знала этот район – один из самых фешенебельных в Хьюстоне. Ну что ж, по крайней мере, ее дочь живет в очень обеспеченной семье. Впрочем, Эбби прекрасно понимала, что богатство отнюдь не гарантирует счастья. Множество богатых семей за шикарным фасадом живут ужасно. Чаще всего большие деньги рождают большие проблемы в семейной жизни.
Она медленно подняла трубку телефона и несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Нет никаких причин волноваться. Ведь только она одна владеет страшной информацией. И она не обязана ее открывать, пока сама не решит. Она будет действовать с умом. Шаг за шагом. Прежде всего ей надо добиться приглашения в дом.
Почувствовав, что немного успокоилась, Эбби набрала номер. После пары гудков ей ответил приятный мужской голос, записанный на автоответчике:
– Это Логан О’Коннелл. Пожалуйста, оставьте свое сообщение после сигнала.
Эбби быстро положила трубку. До нее вдруг дошло, что по телефону ей с легкостью могут отказать во встрече, какой бы убедительный предлог она ни придумала. Нет, нужно ехать прямо к нему домой, потому что куда труднее отказать человеку, который уже стоит на пороге твоего дома.
– Мам?
Эбби испуганно оглянулась. В дверях стояла заспанная Кендал.
– Привет, солнышко!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35