Ты первая начала – этой своей анкетой. Теперь я все время представляю, как ты трогаешь себя. Вот так, например.
В глазах Джордана бушевала та же буря чувств, которую Бет уже видела, когда он прижал ее к стене лагуны – желание и еще что-то. Возможно ли, чтобы Джордан чувствовал себя таким же незащищенным, таким же неподвластным собственному разуму, как она?
– Ну и как, ты далеко продвинулась?
В ответ Бет только недоуменно замычала.
– В своих исследованиях, – пояснил Джордан, – ты далеко продвинулась?
Кто продвинулся, так это сам Джордан. Теперь его пальцы описывали крошечные окружности на несколько дюймов выше. То, что он с ней делал, составляло разительный контраст с тем, о чем он говорил – о чем Бет пыталась говорить. Вся дрожа, она прерывисто вздохнула.
– Да, я достигла определенного успеха в… Один палец стал поглаживать тонкую шелковую ткань ее трусиков совсем рядом с…
– В чем?
Бет попыталась собраться с мыслями.
– В опытах с культурами м-м-микроорга-низмов.
Палец Джордана скользнул за край трусиков и вошел внутрь.
– Джордан!
Он пододвинулся совсем близко, так, что его губы почти касались ее губ.
– Здесь я не могу позволить себе то, что сделал бы, будь мы в отеле. Там я отнес бы тебя в ванную и посадил на туалетный столик. Я мечтаю это сделать с тех пор, как ты уронила полотенце. Мы могли бы наблюдать в зеркалах, как я в тебя вхожу. Я хочу, чтобы, когда я буду в тебе, ты видела нас обоих и знала, что это ты и я, что все это настоящее, а не какая-то фантазия.
Но это была самая возбуждающая фантазия, которую только можно было себе представить, и Бет желала осуществить ее сильнее, чем все остальные вместе взятые. Она хотела, чтобы Джордан желал ее так же сильно, как она его. Ей снова вспомнился совет Синтии.
– Бет, давай вернемся в отель.
Нет! Она замотала головой не только в знак отрицания, но и чтобы стряхнуть наваждение. Как только они окажутся в номере, она сразу поддастся чарам Джордана, чья бы ни была очередь диктовать правила. Да что там в номере, она уже сейчас начинает перед ним отступать! А ей нужно выяснить, способна ли она его соблазнить.
– Нет, сначала ответь на один вопрос.
Джордан прищурился, теперь от него исходило ощущение опасности, которое с самого начала притягивало Бет.
– Надеюсь, не из чертова вопросника?
– Нет, это самый обыкновенный вопрос из разряда тех, что задают на свидании. Ты сыграешь со мной в бильярд?
Рука Джордана наконец замерла. Он посмотрел Бет в глаза.
– Перестанешь ли ты когда-нибудь меня удивлять?
– Я первая спросила.
– Мой ответ – да, но при условии, что я буду играть с Бет.
– Договорились.
У Бет наконец родился план действий.
Глава 12
– В этой самой комнате дед учил меня играть в бильярд. – Джордан подвел Бет к открытой двери налево от стойки бара. – Мне это нравилось.
В прошедшем времени. Сейчас мысли Джордана были бесконечно далеки от игр. В эту конкретную минуту ему хотелось не играть с Бет в бильярд, а схватить ее, перекинуть через плечо и увезти обратно в отель. Если хватит выдержки дотерпеть до номера. А то, если дело и дальше так пойдет, они могут не добраться до отеля и застрять в ближайшей темной подворотне. Джордан постарался не представлять, чем бы они занялись в этой самой подворотне. Он потому и пригласил Бет на свидание, что считал это безопасным. Но, похоже, нет на свете такого места, где Бет была бы от него в безопасности – или такого места, где его не влекло бы к ней с непреодолимой силой.
Бет подошла к стойке для киев и провела рукой по краю деревянной рамы. Джордан проводил ее взглядом. На этот раз эротические фантазии неких абстрактных мужчин были ни при чем, его раздразнила не какая-то вымышленная женщина, а сама Бет – своим дурацким вопросником. Бет повернулась к нему.
– Ты готов?
Джордан посмотрел на бильярдный стол. Готов, еще как! И в считанные секунды может сделать так, что и она будет готова. Для этого ему нужно всего лишь….
Взрыв смеха заставил его посмотреть в дверной проем. Народу в баре заметно прибавилось, а бильярдный стол хорошо просматривается.
Джордан подошел к стойке и выбрал кий. Когда он повернулся к Бет, то увидел, что она смотрит на него взглядом, который стал ему хорошо знаком.
– Ты очень любил деда?
– Да, он был удивительным человеком. Он вложил много труда в создание «Хэйуорд Инвестментс». – Джордан усмехнулся. – Но играл он так же самозабвенно, как работал.
– Тебе повезло, что он с тобой занимался. Я слышала, что бабушки и дедушки гораздо снисходительнее к детям, чем родители.
Джордан, укладывавший шары, поднял глаза.
– Твои родители были слишком строгими?
– Мать – да. Думаю, я постоянно напоминала ей о ее неудаче в первом браке.
Джордан подумал о своих родителях. Мать оставила семью, когда Джордану было пять лет, а отец меньше чем через год женился снова.
– А мои обычно подкидывали меня нянькам, когда же не получалось, меня забирал дед.
Бет вскинула брови.
– Нянькам? Во множественном числе?
– Ни одна нянька не задерживалась надолго. Видишь ли, с ними вечно случались какие-то неприятности: то в постель попадет лягушка, то в чашке чая окажется гусеница. Наверное, наш дом был заколдован.
– Просто фильм ужасов какой-то.
Джордан усмехнулся.
– Это случалось не очень часто, только когда я начинал скучать по деду. А ты? Как ты терроризировала своих нянек?
Бет улыбнулась, вспоминая.
– Самое страшное, что я делала в детстве, – это прогуливала школу.
– Не могу представить, как доктор Ормонд прогуливает занятия. Должно быть, это была Бет. И чем же ты занималась, когда прогуливала уроки?
Бет задорно усмехнулась.
– Может, играла в бильярд?
– Неужели?
– Ты скоро это узнаешь.
Бет повернулась и решительно подошла к бильярдному столу.
– Вообще-то сначала неплохо нанести на кий мел.
Джордан показал, как это делается, и Бет скопировала его действия.
– Док, ты способная ученица.
– Я же Бет, не забыл?
Усмешка Джордана стала еще шире.
– Туше. Когда мы с дедом играли, мы, бывало, делали ставки – так интереснее.
– Конечно, интереснее, – согласилась Бет. – А ты когда-нибудь играл в бильярд на раздевание?
– Да, это вроде покера на раздевание. Если ты выигрываешь первую партию, то говоришь мне, что я должен снять, а…
– Я знаю, какие ставки в покере на раздевание, – небрежно бросила Бет с таким видом, будто играла в такие игры каждый день. Внезапно она оказалась достаточно близко, чтобы пробежать пальцами по пуговицам рубашки Джордана. – Конечно, здесь мы, наверное, не сможем раздеваться по-настоящему – во всяком случае, если хотим оставаться Джорданом и Бет, – но мы можем делать это понарошку. Я буду тебе рассказывать, что я снимаю, а ты будешь представлять, как это происходит. – Она придвинулась еще ближе и будто ненароком задела его бедром. – У тебя ведь богатое воображение, правда?
– Да.
Воображение у Джордана было не только богатое, но и очень живое. Сейчас, например, он отчетливо вспомнил момент, когда с Бет соскользнуло полотенце и упало на пол. А затем воображение живо нарисовало ему другую картину: Бет лежит на бильярдном столе в чем мать родила.
– Мой удар первый.
Бет подошла к столу и остановилась возле сложенных треугольником шаров. Провожая ее взглядом, Джордан заметил, что, когда она наклонилась над столом, ее юбка задралась на пару дюймов. Не меняя позы, Бет оглянулась и игриво поинтересовалась:
– Что мне делать дальше? Есть предложения?
Позже Джордан попытается понять, что подействовало на него сильнее всего: огонь ли в ее взгляде, обольстительное приглашение в голосе или двусмысленная поза. Вероятно, все вместе. Но сейчас он совершенно точно знал только одно: что не может устоять перед Бет. Он боялся, что, если сейчас подойдет к ней, прикоснется…
Джордан сделал шаг вперед. Бет выпрямилась и усмехнулась.
– Глазам своим не верю!
– Что такое?
– Я всего лишь была самой собой, Бет Ормонд. Признаться, я не верила, что смогу это сделать, но у меня получилось! Я вижу по твоим глазам.
Джордан прищурился. Выходит, Бет его дразнила! Наклоняясь над бильярдным столом и задавая свой двусмысленный вопрос, она совершенно точно знала, как это на него подействует! Знала она и то, что при наклоне у нее задерется юбка.
– Ты меня удивляешь.
Только произнеся эти слова, Джордан вдруг понял, насколько они верны. Ему подумалось, что вряд ли он когда-нибудь разгадает Бет до конца. Но в игру, которую она затеяла, могут играть двое. Он слетка стукнул своим кием по кию Бет.
– Если ты повернешься, я тебе продемонстрирую свое мастерство.
Бет снова усмехнулась.
– А вот это вряд ли.
Она посмотрела на открытую дверь, соединяющую бильярдную с баром. Джордан проследил направление ее взгляда и увидел, что народу в баре еще прибавилось. Некоторые стояли со стаканами в руках почти у самой двери бильярдной.
– Сомневаюсь, что ты захочешь, чтобы тебя арестовали… – Бет посмотрела на него смеющимися глазами. – Кстати, что именно ты имел в виду?
– Бет, ты играешь с огнем!
Она засмеялась так заразительно, что Джордан не мог не улыбнуться.
– Веди себя, как хороший мальчик.
Джордан повиновался, чем удивил самого себя. Послушание никогда не относилось к его достоинствам – наверное, потому, что он не видел в нем проку. Однако удивляться не стоило, под влиянием Бет за последние полтора дня он переделал много такого, что раньше было не в его духе.
Прислонившись к стене, Джордан стал наблюдать, как Бет снова наклоняется над столом. Но вместо того, чтобы начать игру, она стала неторопливо поглаживать кий. Джордан завороженно наблюдал за ее рукой. Пальцы у Бет были длинные, нежные, но он помнил, что они могут быть и сильными, требовательными. Бет выпрямилась, приподняла и опустила плечи, словно разминаясь перед соревнованием. Затем раздвинула ноги и снова наклонилась над столом.
Будь они одни, Джордан мог бы подойти к ней и… Боковым зрением он заметил, что кто – то заглянул в бильярдную и снова вышел. Запереть дверь ничего не стоило, тогда он мог бы подойти к столу, наклониться над Бет… Она бы ахнула от удивления, а он прошептал бы ей на ухо: «Ты меня не знаешь, я ни за что не скажу, как меня зовут». Затем он в подробностях расписал бы Бет, что собирается с ней сделать, и перешел бы от слов к делу, комментируя каждое свое движение. Он живо задрал бы на ней юбку до самой талии, расстегнул бы «молнию» на своих брюках и прижался бы к Бет, чтобы она почувствовала, как его возбужденная плоть упирается в ее тело. Их разделяла бы только ткань ее трусиков, да и то ненадолго. Он нагнул бы ее к столу и сорвал этот последний шелковый барьер. А потом зарылся бы в нее, погрузился до конца, забылся…
Резкий стук бильярдных шаров друг о друга разбудил Джордана от эротического сна наяву. Он глубоко вдохнул, медленно выпустил воздух и усилием воли переключил внимание на бильярдный стол. Бет послала в лузы сразу три шара.
– Разве ты не собираешься меня поздравить, Джордан?
– Поздравляю.
Джордан все еще силился стряхнуть остатки фантазии.
– Звучит не очень искренне. По-моему, ты не следил за игрой.
Неужели она видит его насквозь?
– Смотри внимательно, – сказала Бет тоном школьной учительницы, разговаривающей с нерадивым учеником. – Показываю еще раз.
К величайшему изумлению Джордана, она так и сделала.
– Ну, как?
– А еще раз можешь?
Теперь Джордан наблюдал еще внимательнее. На этот раз шары расположились не так удобно, но трюк снова удался Бет. Она выбрала не тот шар, который бы выбрал на ее месте Джордан, но снова успешно послала в три лузы три шара разом.
– Ты меня дурачила! – возмутился Джордан.
– Ничего подобного. – Бет направилась к нему. – Ты сам предположил, что я не умею играть в бильярд, ты сам предложил сделать небольшие ставки, чтобы игра была интереснее.
– Ты правда научилась играть в бильярд, когда прогуливала уроки?
– Не совсем. Это было в колледже. Я была слишком мала, чтобы ходить на свидания, но нашлось* немало ребят, которые не возражали, если рядом с ними болталась девчонка, ну вроде младшей сестренки. Особенно если она могла поднатаскать их по математике и биологии.
– И это все, что им было от тебя нужно? Помощь по математике и биологии?
– Понимаешь, я поступила в колледж в четырнадцать лет, так что деканы и директор общежития побеседовали со всеми парнями и строго предупредили, чтобы те не позволяли себе лишнего с малолеткой. Впрочем, особой необходимости в этом и не было, я тогда была довольно страшненькой.
Бет в четырнадцатилетнем возрасте… Джордан попытался представить ее «страшненькой», но не смог. Вместо этого ему вспомнилась скромная девушка, которую он встретил на приеме у Синтии. Она старалась держаться в стороне – вероятно потому, что была уверена, что не впишется в окружение.
– И ты обыгрывала их всех в бильярд?
Бет пожала плечами.
– Это было не очень трудно. Гораздо труднее было втолковать им азы дифференциального исчисления.
– Догадываюсь.
Глядя на серьезное лицо Бет, Джордан с трудом сдерживал улыбку. Ему хотелось обнять Бет, приподнять над полом и закружить по комнате. Но он боялся, что не совладает с собой, даже если прикоснется к ней самым невинным образом. Он укреплял свою выдержку мыслью, что если проявит терпение, то больше узнает о женщине, скрывающейся под маской доктора Ормонд. Ему уже удалось узнать довольно много, и это обнадеживало. Но набраться терпения было очень трудно.
Бет наклонилась над столом совсем низко, готовясь к особенно сложному удару. Шары расположились так, что было бы удобнее зайти с другой стороны стола. Джордан задумался, то ли она зашла с его стороны потому, что не проворонила более выгодную позицию, то ли нарочно, чтобы юбка задралась так, что он увидел кружевную отделку трусиков. У него пересохло в горле, и он поспешно сделал большой глоток пива.
Следующий шар, как и предыдущие, угодил в лузу. К тому времени, когда стол опустел, Джордан имел возможность рассмотреть кружева на белье Бет с разных сторон и под разными углами, а терпение его совсем истощилось.
Бет собрала шары, уложила их и только после этого подошла к Джордану. Положив руку на его локоть, она тихо, чтобы слышал только он, сказала:
– Пришло время расплачиваться. Представь, что я приказываю тебе снять брюки. Конечно, ты не можешь снять их по-настоящему, в бильярдную могут войти, поэтому тебе придется только представить, что ты стоишь в трусах.
Джордан наклонился к ее уху и прошептал:
– А ты представь другое. Я ношу брюки на голое тело. Представь, что будет, если я их сниму.
Бет тихонько ахнула. Джордан с усмешкой подошел к двери, закрыл ее и приставил стул так, что его спинка упиралась в ручку. Когда он снова повернулся к Бет, та снимала с шеи жемчужное ожерелье.
– Теперь ты можешь снять брюки не понарошку.
Джордан подошел к ней.
– Теперь я много чего собираюсь сделать не понарошку.
Бет повесила ожерелье на палец и помахала им в воздухе.
– У меня тоже есть кое-какие планы.
Джордан поднял ее, посадил на бильярдный стол и стал стягивать с нее трусики. Бет рассмеялась.
– Мы договорились, что первым раздеваешься ты.
– Нет проблем, – хрипло ответил Джордан, голос вдруг стал плохо его слушаться.
Он расстегнул ремень и «молнию», брюки соскользнули к ногам.
– Чего доброго ты потребуешь, чтобы сначала все было по-твоему, – заметила Бет, все еще улыбаясь.
– Точно. – Джордан взял ее за бедра и подтянул к краю стола. – Но я обещаю, что потом будет твоя очередь.
Сидя у стойки бара, Синтия очень медленно повернулась на табурете, и ее взгляд заскользил по толпе. Освещение в зале было приглушенным, небольшой оркестр исполнял медленную, чувственную мелодию. Синтия была в своей стихии и должна была бы получать удовольствие от вечера – должна бы, но что-то ей мешало. Она испытывала неприятное покалывание в затылке, какое бывает, когда чувствуешь на себе чей-то пристальный взгляд. Синтия напомнила себе, что так и должно быть, она пришла в бар, где мужчины и женщины находят себе партнера, естественно, что на нее смотрят, даже пялятся. Она и платье подбирала с таким расчетом, чтобы привлечь к себе внимание. Это облегающее платье она купила в понедельник, когда отправилась по магазинам вместе с Бет. Зеленый цвет на редкость удачно смотрелся с рыжим париком. Проходя через вестибюль отеля, Синтия увидела себя в зеркале и поразилась, насколько она похожа в этом парике на Бет.
Синтия поднесла к губам соломинку и стала потягивать коктейль. Сегодня она не Синтия Хэйуорд, а Бет Ормонд, и она намерена провести вечер в свое удовольствие!
Портье, порекомендовавший ей этот бар с красноречивым названием, не ошибся. В «Дольче вита» было многолюдно, и большую часть посетителей составляли одинокие мужчины и женщины. Правда, некоторые только притворялись одинокими, например, ее последний партнер по танцу забыл снять обручальное кольцо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
В глазах Джордана бушевала та же буря чувств, которую Бет уже видела, когда он прижал ее к стене лагуны – желание и еще что-то. Возможно ли, чтобы Джордан чувствовал себя таким же незащищенным, таким же неподвластным собственному разуму, как она?
– Ну и как, ты далеко продвинулась?
В ответ Бет только недоуменно замычала.
– В своих исследованиях, – пояснил Джордан, – ты далеко продвинулась?
Кто продвинулся, так это сам Джордан. Теперь его пальцы описывали крошечные окружности на несколько дюймов выше. То, что он с ней делал, составляло разительный контраст с тем, о чем он говорил – о чем Бет пыталась говорить. Вся дрожа, она прерывисто вздохнула.
– Да, я достигла определенного успеха в… Один палец стал поглаживать тонкую шелковую ткань ее трусиков совсем рядом с…
– В чем?
Бет попыталась собраться с мыслями.
– В опытах с культурами м-м-микроорга-низмов.
Палец Джордана скользнул за край трусиков и вошел внутрь.
– Джордан!
Он пододвинулся совсем близко, так, что его губы почти касались ее губ.
– Здесь я не могу позволить себе то, что сделал бы, будь мы в отеле. Там я отнес бы тебя в ванную и посадил на туалетный столик. Я мечтаю это сделать с тех пор, как ты уронила полотенце. Мы могли бы наблюдать в зеркалах, как я в тебя вхожу. Я хочу, чтобы, когда я буду в тебе, ты видела нас обоих и знала, что это ты и я, что все это настоящее, а не какая-то фантазия.
Но это была самая возбуждающая фантазия, которую только можно было себе представить, и Бет желала осуществить ее сильнее, чем все остальные вместе взятые. Она хотела, чтобы Джордан желал ее так же сильно, как она его. Ей снова вспомнился совет Синтии.
– Бет, давай вернемся в отель.
Нет! Она замотала головой не только в знак отрицания, но и чтобы стряхнуть наваждение. Как только они окажутся в номере, она сразу поддастся чарам Джордана, чья бы ни была очередь диктовать правила. Да что там в номере, она уже сейчас начинает перед ним отступать! А ей нужно выяснить, способна ли она его соблазнить.
– Нет, сначала ответь на один вопрос.
Джордан прищурился, теперь от него исходило ощущение опасности, которое с самого начала притягивало Бет.
– Надеюсь, не из чертова вопросника?
– Нет, это самый обыкновенный вопрос из разряда тех, что задают на свидании. Ты сыграешь со мной в бильярд?
Рука Джордана наконец замерла. Он посмотрел Бет в глаза.
– Перестанешь ли ты когда-нибудь меня удивлять?
– Я первая спросила.
– Мой ответ – да, но при условии, что я буду играть с Бет.
– Договорились.
У Бет наконец родился план действий.
Глава 12
– В этой самой комнате дед учил меня играть в бильярд. – Джордан подвел Бет к открытой двери налево от стойки бара. – Мне это нравилось.
В прошедшем времени. Сейчас мысли Джордана были бесконечно далеки от игр. В эту конкретную минуту ему хотелось не играть с Бет в бильярд, а схватить ее, перекинуть через плечо и увезти обратно в отель. Если хватит выдержки дотерпеть до номера. А то, если дело и дальше так пойдет, они могут не добраться до отеля и застрять в ближайшей темной подворотне. Джордан постарался не представлять, чем бы они занялись в этой самой подворотне. Он потому и пригласил Бет на свидание, что считал это безопасным. Но, похоже, нет на свете такого места, где Бет была бы от него в безопасности – или такого места, где его не влекло бы к ней с непреодолимой силой.
Бет подошла к стойке для киев и провела рукой по краю деревянной рамы. Джордан проводил ее взглядом. На этот раз эротические фантазии неких абстрактных мужчин были ни при чем, его раздразнила не какая-то вымышленная женщина, а сама Бет – своим дурацким вопросником. Бет повернулась к нему.
– Ты готов?
Джордан посмотрел на бильярдный стол. Готов, еще как! И в считанные секунды может сделать так, что и она будет готова. Для этого ему нужно всего лишь….
Взрыв смеха заставил его посмотреть в дверной проем. Народу в баре заметно прибавилось, а бильярдный стол хорошо просматривается.
Джордан подошел к стойке и выбрал кий. Когда он повернулся к Бет, то увидел, что она смотрит на него взглядом, который стал ему хорошо знаком.
– Ты очень любил деда?
– Да, он был удивительным человеком. Он вложил много труда в создание «Хэйуорд Инвестментс». – Джордан усмехнулся. – Но играл он так же самозабвенно, как работал.
– Тебе повезло, что он с тобой занимался. Я слышала, что бабушки и дедушки гораздо снисходительнее к детям, чем родители.
Джордан, укладывавший шары, поднял глаза.
– Твои родители были слишком строгими?
– Мать – да. Думаю, я постоянно напоминала ей о ее неудаче в первом браке.
Джордан подумал о своих родителях. Мать оставила семью, когда Джордану было пять лет, а отец меньше чем через год женился снова.
– А мои обычно подкидывали меня нянькам, когда же не получалось, меня забирал дед.
Бет вскинула брови.
– Нянькам? Во множественном числе?
– Ни одна нянька не задерживалась надолго. Видишь ли, с ними вечно случались какие-то неприятности: то в постель попадет лягушка, то в чашке чая окажется гусеница. Наверное, наш дом был заколдован.
– Просто фильм ужасов какой-то.
Джордан усмехнулся.
– Это случалось не очень часто, только когда я начинал скучать по деду. А ты? Как ты терроризировала своих нянек?
Бет улыбнулась, вспоминая.
– Самое страшное, что я делала в детстве, – это прогуливала школу.
– Не могу представить, как доктор Ормонд прогуливает занятия. Должно быть, это была Бет. И чем же ты занималась, когда прогуливала уроки?
Бет задорно усмехнулась.
– Может, играла в бильярд?
– Неужели?
– Ты скоро это узнаешь.
Бет повернулась и решительно подошла к бильярдному столу.
– Вообще-то сначала неплохо нанести на кий мел.
Джордан показал, как это делается, и Бет скопировала его действия.
– Док, ты способная ученица.
– Я же Бет, не забыл?
Усмешка Джордана стала еще шире.
– Туше. Когда мы с дедом играли, мы, бывало, делали ставки – так интереснее.
– Конечно, интереснее, – согласилась Бет. – А ты когда-нибудь играл в бильярд на раздевание?
– Да, это вроде покера на раздевание. Если ты выигрываешь первую партию, то говоришь мне, что я должен снять, а…
– Я знаю, какие ставки в покере на раздевание, – небрежно бросила Бет с таким видом, будто играла в такие игры каждый день. Внезапно она оказалась достаточно близко, чтобы пробежать пальцами по пуговицам рубашки Джордана. – Конечно, здесь мы, наверное, не сможем раздеваться по-настоящему – во всяком случае, если хотим оставаться Джорданом и Бет, – но мы можем делать это понарошку. Я буду тебе рассказывать, что я снимаю, а ты будешь представлять, как это происходит. – Она придвинулась еще ближе и будто ненароком задела его бедром. – У тебя ведь богатое воображение, правда?
– Да.
Воображение у Джордана было не только богатое, но и очень живое. Сейчас, например, он отчетливо вспомнил момент, когда с Бет соскользнуло полотенце и упало на пол. А затем воображение живо нарисовало ему другую картину: Бет лежит на бильярдном столе в чем мать родила.
– Мой удар первый.
Бет подошла к столу и остановилась возле сложенных треугольником шаров. Провожая ее взглядом, Джордан заметил, что, когда она наклонилась над столом, ее юбка задралась на пару дюймов. Не меняя позы, Бет оглянулась и игриво поинтересовалась:
– Что мне делать дальше? Есть предложения?
Позже Джордан попытается понять, что подействовало на него сильнее всего: огонь ли в ее взгляде, обольстительное приглашение в голосе или двусмысленная поза. Вероятно, все вместе. Но сейчас он совершенно точно знал только одно: что не может устоять перед Бет. Он боялся, что, если сейчас подойдет к ней, прикоснется…
Джордан сделал шаг вперед. Бет выпрямилась и усмехнулась.
– Глазам своим не верю!
– Что такое?
– Я всего лишь была самой собой, Бет Ормонд. Признаться, я не верила, что смогу это сделать, но у меня получилось! Я вижу по твоим глазам.
Джордан прищурился. Выходит, Бет его дразнила! Наклоняясь над бильярдным столом и задавая свой двусмысленный вопрос, она совершенно точно знала, как это на него подействует! Знала она и то, что при наклоне у нее задерется юбка.
– Ты меня удивляешь.
Только произнеся эти слова, Джордан вдруг понял, насколько они верны. Ему подумалось, что вряд ли он когда-нибудь разгадает Бет до конца. Но в игру, которую она затеяла, могут играть двое. Он слетка стукнул своим кием по кию Бет.
– Если ты повернешься, я тебе продемонстрирую свое мастерство.
Бет снова усмехнулась.
– А вот это вряд ли.
Она посмотрела на открытую дверь, соединяющую бильярдную с баром. Джордан проследил направление ее взгляда и увидел, что народу в баре еще прибавилось. Некоторые стояли со стаканами в руках почти у самой двери бильярдной.
– Сомневаюсь, что ты захочешь, чтобы тебя арестовали… – Бет посмотрела на него смеющимися глазами. – Кстати, что именно ты имел в виду?
– Бет, ты играешь с огнем!
Она засмеялась так заразительно, что Джордан не мог не улыбнуться.
– Веди себя, как хороший мальчик.
Джордан повиновался, чем удивил самого себя. Послушание никогда не относилось к его достоинствам – наверное, потому, что он не видел в нем проку. Однако удивляться не стоило, под влиянием Бет за последние полтора дня он переделал много такого, что раньше было не в его духе.
Прислонившись к стене, Джордан стал наблюдать, как Бет снова наклоняется над столом. Но вместо того, чтобы начать игру, она стала неторопливо поглаживать кий. Джордан завороженно наблюдал за ее рукой. Пальцы у Бет были длинные, нежные, но он помнил, что они могут быть и сильными, требовательными. Бет выпрямилась, приподняла и опустила плечи, словно разминаясь перед соревнованием. Затем раздвинула ноги и снова наклонилась над столом.
Будь они одни, Джордан мог бы подойти к ней и… Боковым зрением он заметил, что кто – то заглянул в бильярдную и снова вышел. Запереть дверь ничего не стоило, тогда он мог бы подойти к столу, наклониться над Бет… Она бы ахнула от удивления, а он прошептал бы ей на ухо: «Ты меня не знаешь, я ни за что не скажу, как меня зовут». Затем он в подробностях расписал бы Бет, что собирается с ней сделать, и перешел бы от слов к делу, комментируя каждое свое движение. Он живо задрал бы на ней юбку до самой талии, расстегнул бы «молнию» на своих брюках и прижался бы к Бет, чтобы она почувствовала, как его возбужденная плоть упирается в ее тело. Их разделяла бы только ткань ее трусиков, да и то ненадолго. Он нагнул бы ее к столу и сорвал этот последний шелковый барьер. А потом зарылся бы в нее, погрузился до конца, забылся…
Резкий стук бильярдных шаров друг о друга разбудил Джордана от эротического сна наяву. Он глубоко вдохнул, медленно выпустил воздух и усилием воли переключил внимание на бильярдный стол. Бет послала в лузы сразу три шара.
– Разве ты не собираешься меня поздравить, Джордан?
– Поздравляю.
Джордан все еще силился стряхнуть остатки фантазии.
– Звучит не очень искренне. По-моему, ты не следил за игрой.
Неужели она видит его насквозь?
– Смотри внимательно, – сказала Бет тоном школьной учительницы, разговаривающей с нерадивым учеником. – Показываю еще раз.
К величайшему изумлению Джордана, она так и сделала.
– Ну, как?
– А еще раз можешь?
Теперь Джордан наблюдал еще внимательнее. На этот раз шары расположились не так удобно, но трюк снова удался Бет. Она выбрала не тот шар, который бы выбрал на ее месте Джордан, но снова успешно послала в три лузы три шара разом.
– Ты меня дурачила! – возмутился Джордан.
– Ничего подобного. – Бет направилась к нему. – Ты сам предположил, что я не умею играть в бильярд, ты сам предложил сделать небольшие ставки, чтобы игра была интереснее.
– Ты правда научилась играть в бильярд, когда прогуливала уроки?
– Не совсем. Это было в колледже. Я была слишком мала, чтобы ходить на свидания, но нашлось* немало ребят, которые не возражали, если рядом с ними болталась девчонка, ну вроде младшей сестренки. Особенно если она могла поднатаскать их по математике и биологии.
– И это все, что им было от тебя нужно? Помощь по математике и биологии?
– Понимаешь, я поступила в колледж в четырнадцать лет, так что деканы и директор общежития побеседовали со всеми парнями и строго предупредили, чтобы те не позволяли себе лишнего с малолеткой. Впрочем, особой необходимости в этом и не было, я тогда была довольно страшненькой.
Бет в четырнадцатилетнем возрасте… Джордан попытался представить ее «страшненькой», но не смог. Вместо этого ему вспомнилась скромная девушка, которую он встретил на приеме у Синтии. Она старалась держаться в стороне – вероятно потому, что была уверена, что не впишется в окружение.
– И ты обыгрывала их всех в бильярд?
Бет пожала плечами.
– Это было не очень трудно. Гораздо труднее было втолковать им азы дифференциального исчисления.
– Догадываюсь.
Глядя на серьезное лицо Бет, Джордан с трудом сдерживал улыбку. Ему хотелось обнять Бет, приподнять над полом и закружить по комнате. Но он боялся, что не совладает с собой, даже если прикоснется к ней самым невинным образом. Он укреплял свою выдержку мыслью, что если проявит терпение, то больше узнает о женщине, скрывающейся под маской доктора Ормонд. Ему уже удалось узнать довольно много, и это обнадеживало. Но набраться терпения было очень трудно.
Бет наклонилась над столом совсем низко, готовясь к особенно сложному удару. Шары расположились так, что было бы удобнее зайти с другой стороны стола. Джордан задумался, то ли она зашла с его стороны потому, что не проворонила более выгодную позицию, то ли нарочно, чтобы юбка задралась так, что он увидел кружевную отделку трусиков. У него пересохло в горле, и он поспешно сделал большой глоток пива.
Следующий шар, как и предыдущие, угодил в лузу. К тому времени, когда стол опустел, Джордан имел возможность рассмотреть кружева на белье Бет с разных сторон и под разными углами, а терпение его совсем истощилось.
Бет собрала шары, уложила их и только после этого подошла к Джордану. Положив руку на его локоть, она тихо, чтобы слышал только он, сказала:
– Пришло время расплачиваться. Представь, что я приказываю тебе снять брюки. Конечно, ты не можешь снять их по-настоящему, в бильярдную могут войти, поэтому тебе придется только представить, что ты стоишь в трусах.
Джордан наклонился к ее уху и прошептал:
– А ты представь другое. Я ношу брюки на голое тело. Представь, что будет, если я их сниму.
Бет тихонько ахнула. Джордан с усмешкой подошел к двери, закрыл ее и приставил стул так, что его спинка упиралась в ручку. Когда он снова повернулся к Бет, та снимала с шеи жемчужное ожерелье.
– Теперь ты можешь снять брюки не понарошку.
Джордан подошел к ней.
– Теперь я много чего собираюсь сделать не понарошку.
Бет повесила ожерелье на палец и помахала им в воздухе.
– У меня тоже есть кое-какие планы.
Джордан поднял ее, посадил на бильярдный стол и стал стягивать с нее трусики. Бет рассмеялась.
– Мы договорились, что первым раздеваешься ты.
– Нет проблем, – хрипло ответил Джордан, голос вдруг стал плохо его слушаться.
Он расстегнул ремень и «молнию», брюки соскользнули к ногам.
– Чего доброго ты потребуешь, чтобы сначала все было по-твоему, – заметила Бет, все еще улыбаясь.
– Точно. – Джордан взял ее за бедра и подтянул к краю стола. – Но я обещаю, что потом будет твоя очередь.
Сидя у стойки бара, Синтия очень медленно повернулась на табурете, и ее взгляд заскользил по толпе. Освещение в зале было приглушенным, небольшой оркестр исполнял медленную, чувственную мелодию. Синтия была в своей стихии и должна была бы получать удовольствие от вечера – должна бы, но что-то ей мешало. Она испытывала неприятное покалывание в затылке, какое бывает, когда чувствуешь на себе чей-то пристальный взгляд. Синтия напомнила себе, что так и должно быть, она пришла в бар, где мужчины и женщины находят себе партнера, естественно, что на нее смотрят, даже пялятся. Она и платье подбирала с таким расчетом, чтобы привлечь к себе внимание. Это облегающее платье она купила в понедельник, когда отправилась по магазинам вместе с Бет. Зеленый цвет на редкость удачно смотрелся с рыжим париком. Проходя через вестибюль отеля, Синтия увидела себя в зеркале и поразилась, насколько она похожа в этом парике на Бет.
Синтия поднесла к губам соломинку и стала потягивать коктейль. Сегодня она не Синтия Хэйуорд, а Бет Ормонд, и она намерена провести вечер в свое удовольствие!
Портье, порекомендовавший ей этот бар с красноречивым названием, не ошибся. В «Дольче вита» было многолюдно, и большую часть посетителей составляли одинокие мужчины и женщины. Правда, некоторые только притворялись одинокими, например, ее последний партнер по танцу забыл снять обручальное кольцо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25