А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Сара! Дженет тут же окончательно проснулась. О, черт, мы же поругались. Голова у нее раскалывалась. Ей хотелось в уборную, и она проголодалась. В помятом платье, чувствуя туман в мыслях, она заприметила за стоянкой дешевый фаст-фуд и отправилась туда, сходила в туалет и приняла лекарства. Оттуда она прошла к стойке и наткнулась прямо на... Уэйда и Брайана. Боже милостивый! Сыновья препирались по поводу меню. Уэйд выглядел изможденным, а Брайан был похож на розовое, обгоревшее на солнце пугало.
— Мальчики?
— Мама?
Дженет обняла обоих. Глаза ее наполнились слезами.
— Мама, что случилось?
Уэйд и Брайан не на шутку встревожились.
— Это из-за Сары...
Оба брата были ошеломлены.
— Что с Сарой?.. Мама, что случилось?
— Мы поругались.
— Вы поругались? — переспросил Уэйд.
Дженет схватила салфетку и громко высморкалась.
— Я же никогда в жизни с ней не ругалась, и вот сегодня ночью...
— Постой секундочку, — прервал ее Уэйд. — С ней все в порядке? Она не погибла и с ней ничего не произошло? Полет не отменили?
— Нет.
Мужчины облегченно перевели дух.
— Мам, поговорим об этом минутку спустя, — сказал Уэйд. — Первым делом скажи — ты есть хочешь?
— Ужасно.
— Тогда возьмем тебе завтрак.
— Чего бы тебе хотелось? — спросил Брайан.
— Оладьев, — сказала Дженет. — Полсотни оладьев.
Они сделали заказ, и кассир попросил их заплатить.
— Мам, — спросил Уэйд, — у тебя деньги есть?
— Да, конечно, — она расстегнула сумочку и вручила кассиру несколько однодолларовых бумажек. — А у вас у кого-нибудь есть?
— По правде говоря, нет.
— Погодите, — сказала Дженет после некоторой паузы, — а чем же вы собирались платить?
— Мы, ну... — смущенно промямлил Уэйд.
— Мы собирались поесть и удрать, — сказал Брайан.
— Что сделать?
— Мы на мели.
— А где ваш отец?
— Он в машине за домом.
— Мальчики, ну разве так можно? — Заказ принесли, и Дженет посмотрела на своих сыновей. — Боже правый, вы же оба взрослые мужчины.
— Мы страшно проголодались, — ответил Брайан. — А ночью спали на пляже.
— Мы могли бы спать и в фургоне, если бы Брайан не залил все внутри бензином, — добавил Уэйд.
— Я не нарочно , Уэйд.
— Слушай, мам, — сказал Уэйд, чья интуиция была как никогда обостренной, — а с тобой-то что? Я имею в виду, что ты делаешь в забегаловке в Кокоа-Бич в восемь часов утра?
— Я искала вас. Вы ведь едете в Дайтону, верно?
Вид у обоих стал виноватый.
— Значит, я была права. Главное, что мне хотелось найти вас обоих, и мне это удалось.
Официант поставил их тарелки на стойку.
— Пойдемте, ребята, присядем.
Уэйд указал на кабинку, стол в которой был усыпан сахаринками, похожими на перхоть, и покрыт кружками из-под кофейных чашек.
— Давайте поедим.
Они развернули и разложили перед собой свои завтраки, и тут вошел Тед.
— Какого лешего...
— Привет, папа, — сказал Брайан. — Присаживайся.
Тед бросил на Дженет удивленный, любопытный взгляд.
— Тебя-то как сюда занесло? Когда ты?.. — Потом он посмотрел на еду. — А, да какая разница. Хочу есть. — Он сел. — В чем здесь меньше всего жира?
— Тед, это фаст-фуд, — сказала Дженет. — Здесь даже лед жирный.
— Верно.
Он открыл коробку и, не жуя, заглотил целую пышку.
— Господи, папа, — сказал Уэйд, — ты ведь не змея, не Омар. Почему ты не разжевываешь пищу, прежде чем ее проглотить?
Наступило временное затишье, после чего Дженет сказала:
— Ну что, друзья-приятели, прямо сплошное удовольствие посмотреть, как вас интересует то, что меня вчера чуть не застрелили при ограблении ресторана.
Мужчины стали рассыпаться в извинениях. Дело не в том, что они не способны на заботу, — им попросту никогда не приходит это в голову. Как они непохожи на женщин.
И Дженет рассказала троим своим мужчинам о налете на ресторан. Едва она закончила, Уэйд с Брайаном откинулись на спинки стульев и присвистнули. Тед хранил молчание. Это были самые прочувствованные соболезнования, какие она принимала от кого бы то ни было за многие годы. Что ж, по крайней мере, все они, похоже, рады, что я все еще здесь.
В мобильнике Теда сел аккумулятор, и он отправился позвонить Ники из автомата, но скоро вернулся.
— Никого. Я оставил сообщение, сказал, что все в порядке.
Он сел и принялся доедать завтрак. Брайан принес горячий кофе. Снова сев за стол, он сказал:
— Мам, а из-за чего вы поругались с Сарой?
Услышав это, Тед выплюнул полупрожеванную пышку на засаленную пластмассовую столешницу.
— Что случилось?
— Мы поругались, Тед, — ответила Дженет.
— Что ты хочешь этим сказать — поругались? Между вами никогда не было ссор.
— Папа, заткнись и ешь, — сказал Уэйд. Потом повернулся к брату: — Не надо обсуждать это, пока он здесь.
— Ты никогда не ссорилась с Сарой, никогда, — не отставал Тед.
— Все когда-нибудь случается в первый раз, Тед.
— Так из-за чего вы поругались?
Дженет ничего не ответила.
— Понятно, — сказал Тед. — Молчание — золото.
— Да, Тед, — сказала Дженет, — я буду сидеть здесь и думать, что погорячилась. Погорячилась. Погорячилась, погорячилась. Брайан, ты не мог бы передать мне пакетик с солью? — Дженет вгрызлась в холодную бурую оладью. — Я слышала, вы прекрасно провели ночь на свежем воздухе.
— Этот придурок разлил бензин в фургоне. Мошки на мне живого места не оставили.
— По крайней мере, песок был прохладный, и мои ожоги не так чувствовались, — сказал Брайан.
— То-то Хауи обрадуется, услышав про ваши приключения в его машине, — сказала Дженет.
Ее слова вызвали заговорщические смешки. Она поставила чашку с кофе на стол.
— Знаете, я собиралась расспросить всех вас, что вы делаете в фургоне Хауи, и почему спите на пляже, и зачем едете в Дайтону-Бич, но вот что. Я решила, что, пожалуй, лучше мне ничего этого не знать.
— Папа вчера перевернул прокатную машину Бет, — сказал Брайан, — разбил вдрызг. Кстати — никогда не угадаешь — Пшш собирается сохранить ребенка!
— Мило, — сказала Дженет. Она поглядела на Уэйда, подняв брови: Брайан ничего не знает о том, что ребенка хотят продать? Уэйд покачал головой: Нет.
— ...а потом мы пошли пешком до ближайшей заправки, — продолжал свой рассказ Брайан, — но Пшш заметила нас, подобрала и заставила ехать в багажнике своей машины.
— Не может быть.
— Этот дурачок обгорел, пока шел по шоссе, — добавил Тед, — поэтому пришлось заглянуть в больницу.
— Бедненький мой.
Потом все трое остановились у гостиницы, чтобы забрать таблетки Уэйда, потом поехали по направлению к Дайтоне-Бич, но где-то по пути неправильно свернули, и у них кончился бензин. А поскольку денег ни у кого не было, пришлось провести ночь на пляже.
— Умницы вы все, как я погляжу.
Дженет ждала затишья в разговоре, чтобы задать несколько вопросов: Почему у вас фургон Хауи? Куда делся сам Хауи? Почему вы все трое так рьяно ищете эту нелепую маленькую Пшш? По всей столешнице валялся жизнерадостно яркий мусор в жирных пятнах.
— Мам, — сказал Уэйд, — мне нужны деньги.
Дженет и бровью не повела.
— Если бы ты смогла одолжить нам немного, было бы здорово, — продолжал Уэйд. — Нам нужно кое-куда съездить, иначе мы наделаем еще кучу глупостей и кто-нибудь из нас снова окажется в одном из американских исправительных учреждений, а разве мы этого заслуживаем?
— Я хочу знать, из-за чего ты поругалась с Сарой, — сказал Тед. — Что случилось?
Дженет застали врасплох.
— Если тебе так хочется знать, я сказала ей, что принимаю талидомид против воспаления десен. Я чувствовала, что обязана быть с ней искренней.
Лицо Теда мгновенно распухло.
— Ты принимаешь талидомид ? Нет, этого не может быть! О Боже.
— Заткнись, Тед. Таким манером ты меня из седла не выбьешь.
— Глотать эту гадость — что может быть хуже? Да эту дрянь должны были истребить до последней молекулы.
Дженет была ошеломлена горячностью Теда.
— Тед, я не понимаю, почему ты поднимаешь из-за этого такой гвалт?
— И не поймешь. О Господи.
— Тогда я ничего тебе больше не скажу.
— А что, есть что-то еще?
— Да, есть. Она спросила, сделала ли бы я аборт, если бы знала о ее руке. Я недостаточно энергично сказала «нет». Разумеется, я собиралась сказать «нет», но я говорила своим обычным голосом, и тогда она обиделась и...
— И что?
— Повесила трубку. Вот и все.
— Моя девочка собирается лететь в космос, а ты не можешь сказать ей, что она всегда была самой желанной?
— Не будь идиотом, Тед. Ты знаешь, что была.
— Думаешь, знаю? С каких это пор ты научилась читать мысли?
Голоса их звучали все громче.
— Пошли, мам, — сказал Уэйд и сгреб Дженет в объятия.
Они начали отступать к дверям, Брайан же выступал в роли щита против Теда, который преследовал их, продолжая на разные лады поносить Дженет.
— Как ты могла так с ней поступить?
— Я ничего не сделала ей, Тед. Просто она вбила себе это в голову.
Они уже были на стоянке рядом с оранжевым фургоном.
— Ты никогда не была близка с ней, — сказал Тед. — Ты всегда держалась замкнуто и холодно.
Дженет мгновенно обернулась.
— Прости, не расслышала.
— Все ты слышала, — ответил Тед. — Ты чувствуешь себя виноватой из-за ее руки. Тебе стыдно...
— Да как ты смеешь даже в мыслях обвинять меня?..
— Папа, извинись перед мамой, — сказал Уэйд, делая шаг вперед. — Сейчас же.
— И не подумаю. Потому что это правда. Посмотри ей внимательно в глаза, и ты увидишь. Я, по крайней мере, смотрел на увечье Сары как на признак избранности. А твоя мать видела в ней только увечную.
— Ага, — сказал Уэйд. Пригнувшись, он двинул отца головой под ребра и взвыл: — Брайан, давай веревку.
— Что ты собираешься делать? — спросила Дженет.
— Отстань от меня, псих ненормальный! Брайан быстро отыскал свернутую веревку в ящике с инструментами, пока Уэйд с полицейской сноровкой заламывал отцу руки за спину. В один миг Брайан пустил в ход всю свою бойскаутскую выучку, и ноги Теда оказались связанными, как у бычка на родео, причем сам Тед ругался отборной казарменной бранью.
— Хватай его за руки, — сказал Уэйд. — Вяжи.
С изрядной ловкостью и проворством Брайан завершил операцию по связыванию отца.
— Веревка режет, кретин. Развяжи меня.
— Нет, — сказал Брайан. — Лучше не надо.
— Джен, — позвал Тед, — пусть эти головорезы от меня отстанут. О Боже.
— Знаешь что, Тед, — ответила Дженет, посмотрев на него. — Мне кажется, так гораздо лучше.
— Брайан, хватай его за ноги, — сказал Уэйд. — Забросим его в фургон.
Сыновья размахнулись: раз—два—три—плюх! — и Тед шлепнулся на пол фургона, как старый физкультурный мат.
— Есть, — сказал Уэйд. — Теперь ты наш заложник.
— В обмен на что?
Мать с сыновьями немного подумали.
— На запуск шаттла, — сказала Дженет. — Не видать тебе, Тед, как твоя дочка полетит в космос.
— Ах вы, тупые ублюдки, ах вы, жалкие... — Но эта инвектива была заглушена Брайаном, который, порывшись в прекрасно укомплектованной аптечке, нашел толстый кораллово-красный пластырь и залепил отцу рот.
— Voila[2], — сияя, сказал он.
Засим последовало кратковременное затишье: Дженет с сыновьями стояли у фургона и любовались Тедом.
— Давай, мам, запрыгивай, — сказал Уэйд.
— Ладно, — после недолгого раздумья ответила Дженет, — но сначала мне нужно забрать вещи из своей машины.
Так они и сделали, и Дженет почувствовала себя... фантастически , когда они выехали на шоссе.
— Эй, мальчики, я думала, у вас нет бензина...
Уэйд с Брайаном ухмыльнулись.
Молчу, молчу.
— Уэйд, будь так добр, расскажи мне чуть поподробнее, что происходит.
Уэйд пожал плечами и рассказал матери о Диснейуорлде, смерти Норма от сердечного приступа, письме, багажнике Пшш, поездке в Дайтону-Бич... Под конец его рассказа Дженет приумолкла и только глядела на проносившиеся мимо заболоченные участки, рекламу кооперативных квартир и раздавленных животных.
— Ну, и что ты думаешь, мам?
Дженет подумала о письме — о безупречном словесном кристалле всего, что осталось невысказанным между матерью и сыном. И вдруг она заметила громоздившиеся в небе облака цвета пюре, похожие на заставку «Коламбия пикчерс». В ней шевельнулась мысль — пока еще только в зародыше.
— Я думаю, нам нужно остановиться у ближайшего универсама.
— Зачем?
— Надо купить конвертов и сделать дубликаты письма.
— О чем это ты?
— Уэйд, посмотри мне в глаза. Посмотри и скажи, что ты можешь отдать такое драгоценное письмо какому-то монстру, который готов за него заплатить. — Дженет выждала секунду. — Видишь? Не можешь. Если бы ты был на такое способен, то не был бы моим сыном.
Уэйд призадумался; Дженет показалось, что он отнесся к ее идее положительно.
— Ладно, договорились, — ответил Уэйд. — Но зачем нам эти дубликаты?
— Что — отказываться от таких легких денег? Может, я и ваша мать, но я еще в своем уме.
— Хорошо, — сказал Брайан, — меньше хлопот, не придется искать настоящее в багажнике у Пшш.
— Только через мой труп. Это письмо необходимо спасти.
— Но конверт из королевской канцелярии... — начал Брайан.
— Чушь. Они пишут на «холлмарке» или чем-нибудь вроде. Просто Норм не хотел, чтобы вы взяли письмо себе. Размеры помните?
— Да, — ответил Уэйд. — Семь на пять.
— Ты мерил линейкой? — Дженет чувствовала себя главарем мафии.
— Пальцами. От кончика указательного до кончика большого у меня ровно пять дюймов. А от большого до мизинца — семь.
— Заедем в этот универсам.
Следующий торговый центр был рассчитан скорее на туристов, чем на местных жителей. Они припарковались и оставили Теда на полу, как мешок с продуктами. Отдел поздравительных открыток начал работать как раз к их приезду.
— Видели? — спросила Дженет. — Хороший знак — вселенная хочет , чтобы мы сделали дубликат.
Обойдя отдел, они набрали несколько коробок с подходящими по размеру конвертами для свадебных приглашений, дюжину карточек, несколько разных ручек и блокнотов.
— Что дальше? — спросил Брайан.
— Теперь туда.
Они прошли в секцию уцененных книг и быстро нашли несколько книжек о принцессе Диане, в одной из которых была фотография с конвертом на гробе. Они купили ее, перебрались в «Старбакс», взяли кофе и расселись, разложив ручки и фломастеры по столу.
— Итак, мальчики, — сказала Дженет. — Попрактикуемся в чистописании. Первым делом надо правильно оформить конверт. А потом уже вложим карточку.
Они начали раз за разом писать слово «мамочке», стараясь как можно ближе скопировать оригинал.
— Уэйд, — сказал Брайан, — не позвонить ли тебе Бет? Ты ведь попросту бросил ее в гостинице.
Уэйд вспыхнул и посмотрел на Дженет.
— В папином телефоне сел аккумулятор. Давайте сначала покончим с конвертами.
Мамочке Мамочке Мамочке
Мамочке Мамочке
Мамочке
Дженет вспомнила о своей матери, которая умерла от удара, когда отдыхала на озере Гурон в семидесятых. Ее смерть сама по себе никак не опечалила Дженет. Печалило ее главным образом то, что она никогда не знала, что за человек ее мать. Дженет пугала мысль о том, что ее мать и вправду могла быть непознаваема, а следовательно, непознаваемыми могли оказаться и все остальные люди. Большая часть жизни ее матери безраздельно принадлежала мужу. Однажды, когда Дженет уже была замужем за Тедом и у нее появился третий ребенок, она спросила мать, не жалеет ли та о своей девичьей фамилии.
— О девичьей фамилии? Боже мой, нет. Я и думать о ней забыла, как только сказала «Да».
И думать забыла? Подобное вычеркивание какой-то частицы себя было для Дженет непостижимо. Ей это почему-то напоминало о квебекских монахинях, которые позволяли замуровать себя в кирпичную стену во имя извращенной идеи поклонения. Но при всем том мать Дженет — для человека, родившегося с женскими гениталиями в 1902 году, — построила свою жизнь весьма конструктивно, тогда как Дженет, которой было предоставлено несравненно больше вариантов выбора и свобод, пустила все прахом. Прахом? Это как посмотреть. Если бы я правильно вела свою игру, то кем бы я была сейчас — судьей? Носила бы пиджаки с подкладными плечами и возглавляла бы какую-нибудь электронную корпорацию? Владела кондитерской? И это успех? Успех — это поражение; поражение — это успех. Нам подавали так много противоречивых сигналов сразу, что в конце концов мы стали ничем. Но моя дочь — она избежала этого.
Стоит только закрыть глаза...
— Может, отпустить папу в туалет? — спросил Брайан.
— Нет, — ответил Уэйд.
— Очень некрасиво с вашей стороны было так его связать, — сказала Дженет.
— Он это заслужил.
— Я и не говорю, что нет.
— Уф, ладно.
Они продолжали старательно выводить «Мамочке». К удивлению Дженет, лучше всего это получалось у Брайана.
— Знаешь, Брайан, у тебя отлично получается.
— Спасибо. У меня пальцы ловчее, оттого что я играю на гитаре.
— Понятно.
— О чем ты думаешь? — спросил Уэйд мать. — У тебя такой загадочный вид.
— Да ни о чем особенном. О своей матери. Ты ведь никогда ее не знал.
— Немножко, — ответил Уэйд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28