Ну и как он должен на это реагировать? Сказать, что это она должна сделать первый шаг? Во всяком случае, раньше случалось именно так. Женщины – как правило, старше его – сами знали, чего хотели, а потому первыми делали ему свои предложения.
В свое время Господь Бог, видимо, решил пошутить, превратив пухлого неуклюжего подростка в мускулистого стройного юношу с симпатичным лицом, на которое было приятно смотреть, очутившись в постели с этим красавцем.
Наверное, именно поэтому женщины сами искали встречи с ним.
А ему оставалось самое малое: согласиться или отказаться.
Когда дело дошло до Джоан, ответ был однозначным: да, конечно, да. Она ему понравилась. Она оказалась забавной, умной, с живым выразительным лицом, сияющими глазами, сексуальными губами, которые легко и быстро изгибались в улыбке. Джоан была высокой, с длинными ногами и соблазнительными формами. О таких говорят, что в постели будет не страшно ушибиться о нее или, в случае бурного секса, сломать ей какую-нибудь кость, как сухую веточку.
Малдун мог бы держать пари на большую сумму, что ей нравился секс. Она, скорее всего, обожала физические контакты вперемешку со смехом и невероятной, искренней, страстью – в противоположность тем женщинам, которые предпочитали спокойный секс в стиле натюрмортов, приправленных ароматом исключительно дорогих духов.
Малдун легко представлял себе, как они начинают срывать с себя одежду в ту же секунду, как только он закроет за ними дверь в ее номере.
Вот только прошел почти весь день, а Джоан так и не задала ему этот самый главный вопрос. Она даже ни разу не посмотрела на него «со значением». Она ни словом, ни жестом не намекнула, что очень хотела бы увидеть своего помощника в гостиничном номере.
Боже мой, каким жалким он теперь сам себе казался! А ведь он действительно пришел в кабинет к Сэму за разрешением продемонстрировать Джоан прохождение полосы препятствий с единственной целью – произвести впечатление на эту женщину. Потому что после этого, возможно, ей захочется пригласить его к себе и заняться с ним сексом.
Но у него ничего не получилось.
– Я просто хочу, чтобы она относилась ко мне серьезно, – пояснил он Сэму, – впрочем, эти слова нельзя было назвать стопроцентной ложью. – Следующие несколько дней и вечеров я вынужден буду постоянно находиться рядом с ней, и поэтому…
Сэм подался вперед и прищурил глаза:
– В общем, тебе именно это и было приказано.
– Не совсем так, сэр. Я просто неправильно выразился. Лейтенант-коммандер Паолетти поручил мне не просто находиться рядом с ней, но и проследить, чтобы она не попала на ту территорию, где ребята готовятся к предстоящей операции, а также попытаться вообще отговорить ее от того, чтобы визит президента состоялся. Ну, а сделать это будет затруднительно, если она станет относиться ко мне как к Джуниору, как она меня называет. – Джоан действительно несколько раз обратилась к Малдуну именно так, и прозвище задело его. – Я просто… хочу, чтобы она увидела, на что я способен. – А если в процессе демонстрации она поймет, что он и есть тот самый парень, с которым стоит провести ночь… ну что же в этом плохого?
– Хорошо. – Сэм неопределенно пожал плечами. – Иди и показывай ей все, что можешь. – Он выждал пару секунд и вдруг поинтересовался. – Кстати, который час? – Сэм повернулся к компьютеру, чтобы посмотреть время. – Вот черт! Похоже, я иду ко дну.
– Может быть, я смогу чем-то помочь? – насторожился Малдун.
– Если только у тебя найдется машина времени, – горько усмехнулся Сэм. – И ты сможешь мне ее одолжить. Больше ничего нельзя поделать, чтобы спасти мою бедную задницу. – Он в отчаянии помотал головой. – Вот ведь дерьмо! Сегодня Мэри-Лу работала в кафе. Она все утро только и делала, что намекала, как было бы здорово, если бы я зашел к ней в обед. Я даже звонил туда и просил передать, что обязательно заскочу в перерыв. Через пять минут ее смена заканчивается, а я у нее так и не появился. Да еще вечером из-за этой тренировки придется ширять здесь. Не могу поверить, чтобы я так просрался! Теперь у меня и настроение на тренировке будет не то, и все пойдет коту под хвост. Ну надо же!
В этот момент в кабинет постучали, и в двери появились голова Непредсказуемого Кармоди.
– Простите, что беспокою вас, Сэм… О, Майки, привет! Как твое колено, приятель?
– Скоро ему снова предстоят нагрузки, – туманно ответил Малдун. – Спасибо, что так беспокоишься о моем здоровье.
Непредсказуемый перевел взгляд на Сэма:
– Я только что видел на стоянке Алиссу Локке и Джулза Кэссиди. Они сказали, что проведут некоторое время в городе. Сегодня вечером подъедет Макс и кто-то еще из фэбээровцев. Вам что-нибудь об этом известно?
– Нет, черт побери! – Сэм напрягся до предела. – Я и понятия не имел, что они здесь, мать твою!
Малдуну никто ничего не рассказывал о взаимоотношениях Сэма Старретта и агента ФБР Алиссы Локке, но он сам догадывался об их связи, делая выводы из разговоров своих товарищей. Вроде бы все у них было достаточно серьезно, но неожиданно выяснилось, что бывшая подружка Сэма Мэри-Лу забеременела и уже на пятом месяце. Сэму пришлось порвать все отношения с Алиссой и срочно жениться на Мэри-Лу.
Так как сейчас Сэм уже был женатым человеком, Малдун мог предположить, что он больше не встречается с Алиссой. Слова Сэма, обращенные к Непредсказуемому, вроде бы подтвердили его догадку.
– Выясни все возможное, – приказал Старретт старшине. – Сколько еще времени они пробудут здесь, где остановились. Может быть, Макс Багат собирается контролировать каждый наш шаг, пока мы готовимся к очередной операции? Ну, ты сам знаешь, что я имею в виду – Черную Лагуну, разумеется.
Непредсказуемый понимающе кивнул:
– Другими словами, вам нужно вывихнуть лодыжку, чтобы не видеться с ней. Или для надежности лучше сломать ногу? Я готов помочь, босс.
Сэм повернулся к Малдуну:
– А ты иди, развлекайся и трахайся.
Непредсказуемый подождал товарища, затем закрыл дверь в кабинет Сэма.
– Как же так получается? Для меня «иди и выясни все возможное», а для тебя «развлекайся и трахайся»? Все ясно. Опять офицерам привилегии. Зря я в свое время не получил образования, тоже бы присоединился к вашей веселой братии.
– Может быть, надо чем-нибудь помочь Сэму? – Малдун никак не мог успокоиться.
– А что тебе вообще известно обо всем этом? – насторожился старшина.
– Достаточно. Я просто сложил вместе два и два.
– Тогда больше никому о своем открытии не рассказывай, – предупредил Кармоди.
– Ты же знаешь, я умею хранить тайны.
– Да, это я усвоил, Майки. Просто обязан был тебя предупредить. – Непредсказуемый вздохнул. – Самое отвратительное заключается в том, что тут мы с тобой действительно бессильны. Не исключено, что на определенном этапе и можно будет вмешаться, но только не сейчас. Сэм говорил мне, что в последнее время Алисса больше общается с Максом Багатом, и, хотя сейчас Сэм от нее отдалился, ему больно любоваться на них, когда они вместе. Боже мой! Он не может спокойно видеть ее даже одну, без сопровождающих. И все. Точка. Правда, он старается делать вид, что она ему давно безразлична, но я-то его хорошо знаю.
– Во всяком случае, если понадобится моя помощь, дай знать, – напомнил Малдун.
– Хорошо. А теперь выполняй приказ лейтенанта Старретта и отправляйся трахаться. Не опозорь звания "морского котика». А мы будем тобой гордиться. – Непредсказуемый завернул за угол и решительно зашагал по коридору куда-то в глубь здания.
– Старшина, зачем же так? Я могу все объяснить, – крикнул оторопевший Малдун вслед Кармоди.
– Лучше не надо, – откликнулся Непредсказуемый. – Я уверен, что правда даже на сотую долю процента не так прекрасна, как я ее представляю. Расслабься и наслаждайся жизнью.
Из здания младший лейтенант Малдун вышел, уже переодевшись в шорты и футболку, плотно облегавшую его мускулистое тело.
– Я получил разрешение продемонстрировать вам прохождение полосы препятствий, – сообщил он Джоан, пока она надевала свои солнцезащитные очки. – Нас на полигоне будут ждать мои товарищи: Дженк, Космо и Гиллиган.
В такой одежде – в шортах и в армейских, до щиколотки, ботинках – вряд ли могли позволить себе появиться на улице большинство мужчин в Вашингтоне. Однако здесь, как показалось Джоан, такая форма «котиков» была обычной. Кроме того, она очень шла Малдуну, подчеркивая его физическую привлекательность. Определенно Брук оценит этот визит.
– Гиллиган? – переспросила она. – А где же капитан?
Малдун только вздохнул и покачал головой:
– Вы себе даже не представляете, сколько раз мне приходилось слышать эту шутку. Причем из всего телесериала про отважного Гиллигана всегда почему-то вспоминают именно капитана. Никто еще не спрашивал о Джинджере или, например, профессоре.
– Вот проклятие! – огорчилась Джоан. – Значит, я ничуть не оригинальна. Что ж, извините за банальность. Наверное, хуже этого уже ничего и не придумать, да?
– Мне приходят на ум сразу две вещи, – усмехнулся Малдун, и Джоан поняла: этому молодому мужчине в последнее время действительно приходилось частенько рисковать жизнью в борьбе против членов Аль-Каиды.
На ноге у него красовался замысловатый наколенный щиток. Скорее всего, лейтенант был ранен во время одной из операций. Может быть, в него даже стреляли. Эта мысль изменила мнение Джоан о Малдуне.
– Наверное, хуже только снова оказаться в Афганистане, да? – спросила она.
Он взглянул ей в глаза, и Джоан показалось, что в это мгновение он стал старше лет на десять. Да, этот парень был способен на многое, а не только лишь быть образцом мужской красоты.
– Этот разговор вами не записывается? Или мы сейчас беседуем, так сказать, без протокола? – серьезно поинтересовался он.
Джоан напряглась, и от этого фраза у нее прозвучала как-то неуверенно, как у Мэрилин Монро:
– Что вы, я ведь не журналистка.
Вот вам!
Но, слава богу, он, похоже, ничего не заметил.
– Вы, надеюсь, прекрасно меня поняли. Вы же имеете самое непосредственное отношение к пиару, – продолжал Малдун, – готовите новости для Белого Дома. Но я не являюсь частью этих новостей и не собираюсь фигурировать в них. Ни в каком виде. Как и никто другой из нашей команды. Поэтому насчет того, где мы были и что делали… Если вам это нужно для того, чтобы проинформировать кого-то, забудьте о своих вопросах. Давайте лучше обсуждать погоду. Но если наш разговор останется строго между нами, между Майком и Джоан, если вы нигде не используете мои слова…
– Именно так, – кивнула Джоан. Насколько искренне она говорит это? Так ли она честна перед лейтенантом? Вот уже много лет она не вела ни с кем разговоры, которые потом не использовала бы в своих рабочих целях. Как правило, она всегда анализировала любую беседу, мысленно прикидывая, какая ее часть может быть полезна президенту.
– Ну хорошо. – Похоже, ее ответ вполне удовлетворил его, однако напряжение в глазах не исчезло. – Но даже и без передачи третьим лицам я вряд ли смогу сообщить вам много. Поймите, быть там даже наполовину не так тяжело, как не быть там. Я офицер. Я отлично понимаю, что по ряду причин мы обязаны время от времени возвращаться на базу. Ну хотя бы для того, чтобы соблюдать сменность. Кроме того, нам необходимо постоянно тренироваться. Например, способность метко стрелять очень быстро пропадает в обычной жизни. Это и понятно, мы ведь особое подразделение. Улавливаете ход моих мыслей? Наша основная цель – вовсе не вести шквальный огонь по противнику. Наоборот, мы используем огнестрельное оружие в самых крайних случаях, когда нам не остается другого выхода. Вот поэтому нам требуется время от времени возвращаться домой. Ну, по крайней мере, бывать в более или менее безопасной зоне, чтобы поддерживать себя в хорошей форме и не растерять свои способности и умения. Только тогда мы сможем оставаться непобедимыми.
– Но каждый из нас, Джоан, – продолжал Малдун, – буквально каждый член нашей команды, находясь здесь, только и мечтает о том, чтобы его снова направили туда, где он окажется нужен больше всего, где он сможет делать именно то, что у него получается лучше других, – а именно защищать нашу страну от тех людей, которые непримиримы в вопросах религии и не идут ни на какие компромиссы, а в политике доходят до абсурда и готовы убивать невинных граждан. Кстати, почти всегда они именно их и выбирают своей целью. Мы все стремимся снова очутиться там, чтобы защищать вас и вашу семью, ваших друзей и коллег, и даже того противного соседа сверху, который по ночам заводит музыку в стиле «диско» на полную мощность. Мы хотим защитить вас от тех людей, которые объявили всех американцев, даже новорожденных младенцев, своими заклятыми врагами. Они почему-то считают, что мы не заслужили ничего, кроме смерти.
Но если они собрались убивать невинных граждан… Что ж, пусть попробуют. Но сначала им придется попытаться пройти через нас. – И Малдун с гордостью ударил себя в грудь.
Джоан зачарованно смотрела на него. У нее сложилось такое впечатление, что этот Бэмби внезапно перевоплотился в некое грозное существо с клыками и когтями и горит желанием сразиться один на один с Годзиллой.
И еще в нем живет непреодолимое желание побеждать.
Он стоял и смотрел на нее, сверкая глазами, а Джоан не знала, как реагировать на его пламенную речь и что теперь говорить.
– Спасибо, – негромко произнесла она. – Это было… потрясающе. Я рада, что услышала это именно от вас. Я считаю, что это должны услышать все.
Они зашагали дальше, и он, засмеявшись, снова превратился в Малдуна-Джуниора. Но теперь, когда он чуть приоткрыл завесу тайны, она уже не могла не видеть в нем и Малдуна-Суперкотика, защитника невинных.
– Нет, спасибо, но я ни за что не повторю эти слова на торжественной церемонии в присутствии президента.
– А я вас об этом и не просила, – улыбнулась Джоан.
– Нет, не просили, но собирались попросить. Признайтесь, так ведь?
И они снова улыбнулись друг другу. Джоан внезапно осознала, как это чудесно, и вообще какой замечательный выдался сегодня денек. Как только ей удалось уговорить настоящего лейтенанта Малдуна выйти наружу из своей блестящей идеальной оболочки? Она втайне не переставала восхищаться собой. Малдун оказался очень неплохим парнем как снаружи, так и внутри. Особенно эффектно он выглядел в солнечном свете, выгодно оттенявшим его золотистые волосы, буквально заставляя их сверкать.
– А теперь скажите мне честно, пока мы все еще говорим «без протокола», – попросила Джоан, – неужели вашего товарища действительно зовут Гиллиган?
– Конечно нет. Главного старшину, о котором идет речь, зовут Дэн Гиллман. А Гиллиган – его прозвище, – пояснил Малдун. – Почти у каждого бойца есть своя кличка. Марк Дженкинс – Дженк. Но это понятно, для краткости. Лейтенант Джакетт – Джаз. Почему – непонятно. Но он вовсе не покладистый паренек, с которым можно попить пивка и поболтать по душам. Однако откуда пошло это прозвище, боюсь, не смогу вам объяснить.
– А у вас какое прозвище? – спросила Джоан.
– У меня его нет, – тут же солгал Малдун. Правда, он быстро поправил сам себя. – То есть во время обучения, конечно, было, но надолго ко мне не прилипло. И слава богу.
– А какое было?
– Давайте оставим это. Поверьте, о нем лучше не вспоминать.
– Перестаньте, я прекрасно умею хранить чужие тайны.
– Я в этом не сомневаюсь. Но мне понадобилось немало усилий, чтобы отделаться от него, так что простите, но вам я свое прозвище все равно не открою, – упорствовал Малдун.
Джоан потребовалось бы побыть пять минут наедине с одним из товарищей Малдуна, и она выяснила бы, что это за прозвище. Но об этом она ему говорить не стала, а, напротив, сделала вид, что данная тема ее больше не интересует.
– Так, дальше насчет прозвищ… – продолжал тем временем Малдун. – Сэм Старретт – вы еще не успели с ним познакомиться, но это обязательно произойдет в самое ближайшее время, я уверен. Его на самом деле зовут не Сэм, а Роджер. Сэмом его стали называть потому, что этот парень родом из Техаса. Что касается Космо Рихтера, то я даже и сам не знаю, как звучит его настоящее имя. То есть, может быть, конечно, что так и есть – «Космо». Дело в том, что он вообще не любит рассказывать о себе.
В этом он здесь был далеко не единственным.
– Наверное, его зовут Лесли, или Джин, или еще как-нибудь в этом роде. Одним словом, это должно быть какое-нибудь гермафродитное имя, которое совершенно не подходит большому грозному «морскому котику».
– Возможно, хотя я в этом сомневаюсь. Он не из тех, кто будет переживать из-за такой ерунды, как имя, данное при рождении. Ну а уж поддразнивать его из-за имени не рискнул бы никто, если, конечно, человек находится в здравом уме. Его могли бы назвать хоть Елизаветой, и никто бы хихикнуть не посмел при его появлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34