Так обещал ему Аршо. Задержка взвинтила его, он кипел жаждой ввязаться в смертельную схватку, мечтал о том моменте, когда он во главе стаи урвалов наконец-то выплеснет свою ненависть к Стаффу Логану, разорвав того на куски. Но у Орвела появились и кое-какие другие планы. На него произвели громадное впечатление замечательные корабли антефаесов, и он решил, что, устранив Аршо и Феакса, сумеет сравнительно легко вывести из игры также и Роллинга. Он даже не задавался вопросом, окажется ли способным управлять Мозгом, но твердо знал одно: уничтожив Стаффа, он вполне сможет, используя фактор внезапности, бросить свою стаю беспощадных и свирепых хищников на перегородки, отделявшие трибуны от арены. Да, Аршо упустил из виду одну деталь, которую Орвел и собирался обратить себе на пользу. Помощник Феакса не учел, что Орвел — не простой урвал, что его мозг человека с опытом уголовника был куда более изобретательным и извращенным, чем у этих примитивных животных. Остальные урвалы — бывший каторжник был в этом полностью уверен! — слепо пойдут за ним, безоговорочно признав в нем вожака. Орвел твердо решил не упускать представившуюся возможность и максимально использовать в своих интересах этот благоприятный момент. А одержав верх на первом этапе, считал Орвел, ему не составит труда снова обрести человеческий облик, вселившись, например, в тело Джорда Маогана.Впервые после изобретения гипно были задействованы теперь в самом Дворце о Семи Вратах. Зеленые полосы запылали во всех помещениях, отведенных для обслуживающего персонала Ноосики. Несчастные девушки, не привыкшие к такого рода психическим атакам, оказались не в силах хоть на минуту отвлечься от непрерывно разворачивающихся перед их затуманенным разумом сказочных картин, в которых воплощались все их мечты и. грезы. И только Прине ценой невероятных усилий удалось вырваться из этого сладкого плена иллюзий. Она мужественно искала выход из сложившегося положения.Девушка исходила из того, что помещения, где размещались служанки, контролировались не так строго, как остальная часть дворца, поскольку никому и в голову не приходило опасаться этих хрупких созданий. Ход ее рассуждений оказался правильным, и Прине довольно легко удалось выйти из своей комнаты.До момента грубого вмешательства Аршо ее хозяйка долго беседовала с ней, и служанка достаточно хорошо представляла себе, что задумала Ноосика. Маленькая фигурка Прине бесшумно скользила по сумрачным коридорам. Она была полна решимости претворить план госпожи в жизнь.Но, осторожно пробираясь к помещению Центрального Мозга, Прине, естественно, не знала, что Повелитель задерживал начало торжественной церемонии открытия игр.Внезапно и разом все гипно в Империи погасли, а на гигантских экранах появилось изображение Повелителя. Разодетый в блестевший золотом сурил с двумя ослепительно сиявшими «орниксами» на плече — показателями его чина, — Феакс сурово вглядывался в лица подданных.— Соотечественники! — обратился он к народу. — Вы видите, что я предстаю перед вами в форме Главнокомандующего имперскими космическими силами. Это вызвано тем, что всем нам грозит величайшая опасность. Полчищам варваров удалось обосноваться на рубежах нашей Империи, и в настоящее время мы принимаем меры к их ликвидации. В этой связи игры отменяются, а всем собравшимся предписывается немедленно вернуться в те миры, откуда они прибыли. Все указания будут доведены до них отдельно позднее.Это обращение не вызвало у населения никаких бурных эмоций. С незапамятных времен антефаесы привыкли полностью доверять своему Повелителю, и уже ничто не могло взволновать их. Поэтому, когда вновь включились гипно, все взоры дружно вперились в них и над громадной Империей нависла тишина.К этому времени Прине уже почти подошла к помещению, где размещался Центральный Мозг. Велико же было ее удивление, когда она увидела Феакса, выходившего оттуда в полной военной форме. Прине едва-едва успела скрыться за колонной. Пока крупно вышагивавший Повелитель и семенивший вслед за ним Аршо удалялись по коридору, автоматическая дверь стала медленно закрываться. Прине за их спиной метнулась к входу и в последнюю секунду проскользнула в узкую щель, оказавшись запертой в центральной диспетчерской Мозга.Это секретное помещение Прине представляла себе только со слов Ноосики, поэтому была поражена, когда своими глазами увидела чудовищные размеры находившихся там технических средств. Они превосходили все, что Прине могла только себе представить. Сразу же потерявшись в этом лабиринте последовательных залов, верная служанка Ноосики почувствовала себя перед исполинскими машинами маленькой девочкой, не крупнее рысенка. Она и понятия не имела, для каких нужд были созданы все эти бесконечные ряды панелей, перед каждой из которых стояло кресло. Откуда было Прине знать, что это блок ручного управления Мозгом на абсолютно невероятный случай выхода его из автоматического режима работы. Все в этом мире антефаесов было расписано-разлиновано, но только вот операторы в это время таращились где-то в городе в свои гипно, а не сидели в креслах. Прине продолжала продвигаться вперед.Вначале, ошеломленная увиденным, она решила, что заблудилась, но потом все же сориентировалась и теперь уверенно шла к цели. Ноосика ей рассказывала, что сразу после этого ряда панелей она выйдет к главному рубильнику, которым разом обрывают все связи между Антефаесом и Мозгом. В свое время его создатели предусмотрели подобное устройство в связи с рядом случаев выхода из-под контроля отдельных малых модификаций Мозга экспериментального характера. Это подало мысль о гипотетической возможности кризиса с Центральным Мозгом. Тогда-то заодно установили и ручное управление. За все тысячелетия никаких неконтролируемых действий Мозг не предпринимал, но рубильник, начисто отключавший его, продолжал существовать. Прине сразу же и легко его распознала. Он был выполнен в виде длинной металлической рукоятки, которая кончалась шаром из слоновой кости с печатями Семи Мудрецов. Феакс, придя к власти, распорядился уничтожить эти символы былых руководителей во всей Империи, но не счел нужным заменять из-за этого изящное изделие, о существовании которого было известно всего лишь трем лицам в государстве.Собрав все силы, Прине ухватилась двумя руками за костяной шар и, не колеблясь, опустила рукоятку. К несчастью, Ноосика забыла предупредить ее, что держать рубильник в таком положении не следовало дольше нескольких секунд.Джорд Маоган сразу заметил исчезновение энергококона, удерживавшего его в этой идеальной тюрьме. Он прекрасно помнил все, что говорила Ноосика и, даже не имея от нее за это время никаких известий, все время был настороже, готовый совершить тот мгновенный прыжок, о котором она предупреждала. За доли секунды коммодор преодолел удерживающий его ранее барьер, но, к его изумлению, энергополе не восстановилось. В этот момент во дворце заулюлюкали все системы тревоги. Коммодор понял, что произошло что-то непредвиденное, раз не удалось избежать включения сигнализации. Джорд Маоган, не раздумывая, со всех ног устремился к апартаментам Ноосики. У него еще оставалась надежда заполучить пульсатор, и возможно, воспринять новые инструкции. Глава седьмая Своими размерами и мощью Орвел заметно выделялся в стае урвалов, которые во влажной полутьме подвала, пронизанной тяжелыми животными запахами, начали понемногу терять терпение. Где клыками, а где ударами лапой или крепким толчком плеча главарю удавалось, однако, не допускать свары и навязывать свою волю.Богатый уголовный опыт помог ему высчитать, что наиболее подходящий момент для нападения на трибуны наступит тогда, когда урвалы, возбужденные запахом свежей крови, который давали им почуять сторожа-автоматы, будут полны пьянящего стремления к убийству просто ради убийства. Но время шло, и становилось все труднее и труднее удерживать этих отвратительных тварей от грызни между собой.Глухо и угрожающе заворчав, один из урвалов вдруг неожиданно бросился на Орвела. Именно он раньше возглавлял эту стаю и до сих пор не смог смириться с появлением нового лидера. Застигнутый врасплох Орвел покачнулся от резкого удара. Три ряда острейших зубов впились ему в бок, в то время как остальные, быстро продвигаясь вдоль ребер, подбирались к яремной вене. Бывший главарь бандитов, еще не до конца освоил искусство владения новым телом, но его более развитый мозг тут же разгадал замысел противника. Тот прибегнул к изощренному боевому приему, прекрасно отвечавшему морфологическим особенностям этих чудовищных животных. Поэтому Орвел резко отпрянул всем телом, вырвавшись из капкана сжатых челюстей противника и сумев избежать смертельно опасного продвижения второго ряда клыков к своему горлу.Запах свежей крови из ран Орвела ударил в нос другим урвалам, которые мгновенно окружили сошедшихся в поединке. Их ноздри трепетно раздувались, но они не вмешивались. Лишь время от времени раздавалось глухое ворчание.Сбитый с толку противник Орвела отступил в тень. Используя свое преимущество — более длинные лапы — Орвел нанес сокрушительный удар по заднему глазу соперника. Тот взвыл и зашатался. И в тот же миг стремительным броском сжавшегося в комок тела Орвел врезался в него с такой силой, что сбил с ног и отбросил за пределы круга урвалов-зрителей.Орвел был вполне удовлетворен. Он уже набрался опыта в шкуре урвала и понял, что законы этой стаи мало чем отличались от тех нравов, что царили в среде уголовников, а уж с теми-то он управляться умел. И преподанный противнику урок немедленно дал результаты: тот, понурившись и признав поражение, ковыляя, исчез среди притихших сородичей. Горящими в полутьме глазами Орвел с вызовом обвел зачарованно уставившихся на него урвалов. Потом издал хриплый властный рык, и укрощенная стая дружно вытянулась вдоль решеток.Сквозь прутья заграждения Орвел отчетливо различал зеленоватый отблеск гипно, свет от которых проникал в длинный коридор, соединявший место содержания зверей с ареной. Последовала яркая вспышка, и решетка стала открываться. Но в тот же момент свет неожиданно погас и начавшееся было движение решетки мгновенно прекратилось. Разъяренный Орвел вцепился в прутья и принялся их трясти. Его сил явно не хватало, и он повернулся к своим сородичам. Те поняли призыв вожака и, взвизгивая от возбуждения, бросились на помощь.Под бешеным напором их мощных тел, удесятеренным нетерпением и жаждой боя, прутья погнулись, а через некоторое время с шумом сорвались с петель и сами решетки. Сухо треснули лопнувшие стальные крепления, и заграждение повалилось на пол.Взвыв от восторга, стая выскочила на слабо освещенную арену. Орвел несколько опешил от резкого перехода из сумрака подземелья на открытое пространство, но через секунду бросился выискивать своего смертельного врага — Стаффа Логана — и его канексов. Но на боевом поле никого не было.С трибун доносился смутный гул, но Орвела захлестнула такая дикая злоба, что он даже не подумал поднять глаза и посмотреть, чем это вызвано. Он знал, что Стаффа должны были выпускать из коридора, расположенного по соседству. Туда-то он и устремился во главе стаи. Орвел каким-то шестым чувством узнал своего недруга, несмотря на его необычную внешность, и рванулся к нему.Канекс выглядел намного изящнее, чем урвал, был гораздо стройнее, а его извилистая шея наносила с размаху очень опасные удары. Два раза подряд Орвел чувствовал, как грозные зубы противника клацали буквально рядом с его шеей, но урвала обуяла такая слепая ненависть, что его силы словно удвоились. В мощном броске он повис на канексе и, не обращал внимания на укусы, обхватил его обручем своих волосатых лапищ. Сжимая Стаффа в смертельных объятиях, Орвел упорно тянулся к затылку, чтобы впиться в него клыками.Дважды запыхавшийся канекс вырывался, но с третьего захода, воспользовавшись тем, что Стафф, не зная о его третьем глазе, ринулся на него сзади, Орвел в великолепном прыжке взлетел вверх и опустился на спину врага. Канекс не успел даже обернуться, как Орвел мощным ударом лапы раскроил ему череп. Агонизируя, канекс рухнул.С трудом переводя дыхание, Орвел медленно поднялся. Три глаза давали ему панорамный обзор, и он, воспользовавшись этим, бросил взгляд на трибуны. Там стоял невообразимый гвалт. Думая, что это приветствуют его, Орвела, победу, урвал чуть не склонил в поклоне свое безобразное волосатое туловище, но что-то его насторожило. Слепая ярость боя уступила место более трезвому восприятию действительности. Повсюду валялись лишь трупы канексов, а урвалы, охваченные безумной тягой к убийству, проскочили все охранительные кордоны и метнулись на трибуны, остервенело набросившись на зрителей. Орвел с изумлением понял, что весь этот невообразимый шум был вызван именно всплеском всеобщего ужаса. Понатыканные повсюду зеленые полосы гипно почему-то погасли, а силовые поля не действовали. На официальной трибуне не было никого, а со стороны города в небо поднимались громадные столбы черного дыма, скучиваясь в тяжелые облака. Где-то невдалеке от цирка грохнул мощный взрыв. Всеобщая паника достигла предела. Ничего не понимавший Орвел устремился к официальным трибунам, расположенным в самой высокой точке цирка, надеясь увидеть оттуда общую картину и выяснить, что же случилось. Судя по всему, в западной части города произошла какая-то грандиозная катастрофа, поскольку небо потемнело до такой степени, что даже при дневном свете не было видно трибун. Наконец, задыхаясь и изнемогая, урвал добрался до намеченной точки. Повсюду пылали огни пожарищ и темнели силуэты рухнувших небоскребов. Картина напоминала первые минуты после землетрясения.Вода, растекаясь из многочисленных разрушенных канализационных сетей, смешалась с кислотами, образовавшимися после развала энергогенераторов. Эта смесь взвивалась вверх бурлящими зелено-желтыми гейзерами, разъедавшими металлическую обшивку бесчисленных потерявших управление машин. Те тысячами выскакивали из подземных гаражей и после невероятных зигзагообразных и лишенных всякого смысла метаний врезались, взрываясь, в первое же подвернувшееся препятствие.Орвел собрался было уже метнуться вниз, чтобы укрыться в подземельях цирка, как откуда-то из облаков вынырнул направляемый космолет и с пронзительным свистом устремился прямо на него. Корабль, видимо, пересек верхние слои атмосферы в свободном падении, поскольку казался небольшим солнцем, ослепительно сверкавшим добела раскаленным корпусом.Орвел в этот момент, должно быть, в исступлении выл, но на фоне всеобщего рева даже не слышал самого себя. Спустя несколько мгновений космолет врезался в амфитеатр, разметав все вокруг страшной силы ударом.В небо взметнулся еще один столб черного дыма.Орвел, зажатый глыбами и полу ослепший от густой пыли, долго не мог осознать, что он все еще жив. Свалившаяся на него балка раздавила бы любого человека, но урвал по крепости организма не уступал танку, и Орвел в своем новом теле не слишком пострадал под этой неимоверной тяжестью.Рассуждая как человек, бандит счел, что настал его последний час. Когда пыль несколько осела, он сквозь навалившуюся на него громадную кучу обломков стал различать проблески света. К счастью, вскоре потянуло свежей струйкой воздуха. Понемногу обретя сознание, Орвел попытался осторожно высвободиться из-под балки и только в этот миг окончательно понял, какой неимоверной силой обладает урвал. Выверенным движением он высвободил лапу, а затем приподнял и балку, давившую на волосатую спину. Сразу же на него посыпался строительный мусор, запорошивший глаза, а едкая пыль набилась в рот. И все же в нем возродилась какая-то надежда. Внимательно оглядевшись, Орвел понял, что от открытого пространства его отделяют не больше трех метров сравнительно легких обломков. Упершись в твердую поверхность пола, Орвел приподнялся, посыпались какие-то блоки, больно зацепив его, но урвал в этот момент не чувствовал боли. Еще одно мощное усилие — и он вырвался на свободу. Спотыкаясь, Орвел проковылял несколько метров по руинам, но затем вышел на твердое покрытие.То, что раньше было ареной, скрылось под желтоватым густым дымом. Горел весь город. В глазах Орвела блеснули искорки триумфа. Орвел всю жизнь полагался только на грубую силу, а теперь он понял, что Феакс, наделив его мощью урвала, придал ему колоссальные возможности. В восторге от этой мысли он, взревев, сорвался с места.Постепенно начала рассеиваться дымовая завеса, образовавшаяся от падения космолета, и на горизонте проступили контуры дворца. Каких-либо следов пожара там заметно не было. Сквозь окутавшее город красноватое сияние его стены из черного мрамора выделялись своей величавостью и мощью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19