Ей было все равно, здесь он или нет, уйдет или останется.
Кажется, придется выкинуть и одежду, размышляла, Элизабет стягивая платье и белье. Она включила воду, самую горячую, какую только могла выдержать, и трижды намыливалась, а потом смывала пену, оттирая каждый сантиметр кожи. Ощутив себя достаточно чистой, она выключила воду, завернулась в полотенце и вылезла из ванны.
Элизабет надела чистое белье, джинсы и простую хлопковую майку. Слегка подсушив волосы феном, завязала их в хвост на затылке.
Она прошла в кухню, где с удивлением обнаружила Джанни Копполо, который преспокойно варил кофе. Итальянец снял пиджак, ослабил узел галстука, расстегнул верхние пуговицы рубашки и даже закатал рукава. Заслышав шаги, он повернулся.
— Я приготовил кофе.
На столе уже стояли две чашки с блюдцами, сахарница, кувшинчик со сливками. Элизабет села за стол и наблюдала, как Джанни наливает густой ароматный напиток.
Он вел себя так, будто находился у себя дома. Впрочем, ей опять показалось его спокойствие напускным.
— Все это совершенно необязательно, — довольно резко сказала Элизабет, делая вид, что не замечает чашки с кофе.
— Да, — мгновенно согласился Джанни. — Необязательно.
Он как ни в чем не бывало добавил в кофе сахару и отпил небольшой глоток.
Надо бы перевести разговор на нейтральную тему, подумала Элизабет. Однако она, хоть убей, не могла сообразить, как это сделать.
— Вы не собираетесь подавать заявление в полицию?
Синие глаза женщины расширились от удивления. Подавать заявление — значит превратить случившееся в достояние общественности. Тогда о происшествии узнают друзья, случайные знакомые…
— Нет, — ответила она. Пронзительный взгляд Джанни, казалось, пригвоздил ее к спинке стула. И лишь через несколько мгновений Элизабет смогла отвести глаза.
— А если Питер в следующий раз решит напасть на вас?
— Следующего раза не будет, — твердо произнесла она.
— Вы уверены?
— Даже если и нет, то я сама справлюсь.
— Какая самонадеянность!
— Я ведь справилась… с вами.
В его улыбке не было ни малейшего намека на веселье.
— Но я никогда не собирался причинить вам вред или испугать вас.
— Я не знала этого раньше.
— Не знали, — согласился он, внимательно глядя на собеседницу.
Молодая женщина обхватила себя руками за плечи, словно пытаясь защититься от воспоминаний. Ее пробирала неприятная дрожь. Джанни совершенно не хотелось продолжать начатый разговор, но он считал, что должен раскрыть ей глаза.
— Дети часто не похожи на своих родителей.
— Что вы хотите этим сказать? — Синие глаза Элизабет спокойно смотрели на него.
Раздался резкий звонок телефона, и она, подойдя к столику, взяла трубку.
— Алло… Звонил Питер.
— Мне нечего тебе сказать…
Элизабет не стала его слушать и спокойно положила трубку. Но не успела вернуться к столу, как звонок раздался снова. Некоторое время она раздумывала, но затем все-таки опять подняла трубку.
— Прости меня… — Голос Питера прерывался, она слышала его тяжелое дыхание. — Я ревную… Но у меня и в мыслях не было сделать тебе больно.
Элизабет вздохнула и, не сказав ни слова, нажала кнопку отбоя.
Телефон зазвонил снова. И прежде чем молодая женщина успела пошевелиться, Джанни взял трубку.
— Позвоните еще раз, и мне придется убедить Элизабет вызвать полицию, — холодно произнес он. В ответ послышались ругательства. — Ваше поведение совершенно недопустимо. Вы по-прежнему хотите иметь дело с представителями закона?
Судя по всему, Питер не имел подобного желания и положил трубку.
— У него есть ключи от вашей квартиры? — спросил Джанни.
— Нет. — В голосе Элизабет слышался плохо сдерживаемый гнев.
— Рад слышать.
Элизабет смерила его холодным взглядом.
— Моя жизнь вас не касается.
Джанни испытывал восхищение перед силой ее духа. Но в то же время его терзало желание сжать ее в объятиях и не отпускать. Мешала только уверенность, что посмей он сделать это, Элизабет будет царапаться как дикая кошка.
— С сегодняшнего вечера касается.
— Я ушла как минимум через полчаса после всех гостей, — размышляла Элизабет вслух. — Как же вы оказались там в такое время?
— Я пришел пешком, как уже сказал, в надежде увидеть вас после окончания показа мод. Я заметил, что Питер сидит в своей машине и не собирается никуда ехать.
Об остальном она догадалась сама.
— Мне следует поблагодарить вас. Губы Джанни слегка дрогнули.
— Так сделайте это.
— Спасибо. Я вам очень признательна.
— И теперь вы хотите, чтобы я ушел, да?
— Будьте любезны.
Джанни достал из кармана пиджака бумажник, вытащил оттуда визитную карточку, написал на ней несколько цифр и положил на стол.
— Мой домашний телефон. Рабочий там уже есть, так что вы сможете найти меня в любой момент.
Элизабет проводила его до прихожей. Около самой двери он остановился и нежно провел пальцами по ее щеке.
— Спокойно ночи, дорогая.
К счастью, он не стал задерживаться. Элизабет закрыла дверь на замок и еще на цепочку, а затем вернулась в гостиную. Там она уселась на диван перед включенным телевизором, вспоминая сегодняшнюю презентацию, всеобщее восхищение показанной коллекцией… и не заметила, как веки ее смежились.
5
Элизабет проснулась от звуков мужских голосов и в тревоге открыла глаза. С экрана телевизора на нее смотрели два члена парламента, обсуждающие последние изменения в законе о продаже недвижимости.
Она потянулась, растерла затекшие ноги и взглянула на часы. Времени как раз хватало, чтобы принять душ, одеться и позавтракать.
Было без нескольких минут десять, когда молодая женщина остановила машину перед входом в «Грацио и Спенсер». Она открыла дверь и вошла в зал. Да, обслуживающий персонал потрудился на славу: помещение блистало чистотой, всюду царил порядок.
— Доброе утро, — поприветствовал ее Фабио, когда Элизабет вошла в его кабинет.
— Привет, — улыбнулась она компаньону, перед которым лежала аккуратная пачка счетов. — Ты просто ангел!
— Наконец-то и ты это признала!
— А раз ты разобрался со счетами и чеками, я обзвоню всех, кого следует.
— Но сначала кофе. — Фабио подошел к Элизабет и обнял за плечи. Заметив, что она поморщилась от его прикосновения, итальянец нахмурился. Приглядевшись, он обратил внимание на тени под глазами. — Головная боль? Бессонница? Еще что-то?
— Всего понемногу.
— Поподробнее о третьем пункте, Элизабет.
Фабио называл ее то дорогой, то милой, а настоящее имя использовал очень редко.
— Вчерашний вечер прошел на редкость успешно. Ты не находишь? — попыталась она уйти от ответа.
Но Фабио было не так-то просто сбить с толку.
— Да. Но это не первый наш удавшийся показ. Только почему-то раньше ты никогда не выглядела на следующее утро такой бледной и нервной.
Очевидно, придется рассказать ему правду, вздохнула Элизабет. Или максимум того, что он должен знать.
— Я смотрела фильм по телевизору и не заметила, как заснула. Видимо, я просто еще не до конца проснулась.
Фабио некоторое время молчал, а затем насмешливо произнес:
— Для начала неплохо, дорогая.
— Ты что-то говорил про кофе? Элизабет взяла чашку и поднялась в свой кабинет на втором этаже. Там она уселась за письменный стол и принялась уточнять по телефону условия продаж и суммы сделок.
Неожиданно раздался звонок внутренней связи, и молодая женщина ответила:
— Да, Фабио…
— Питер Аткинс здесь и желает тебя видеть. Впустить его?
— Нет, — быстро сказала Элизабет. — Я не хочу его видеть.
Через секунду раздался тот же звонок.
— Он говорит, что это очень важно. Элизабет подавила желание выругаться.
— Передай, что я подойду через минуту.
Она быстро спустилась по винтовой лестнице, громко стуча каблуками, и холодно взглянула на поджидающего ее Питера.
— Добрый день, — поздоровалась она официальным тоном.
— Я хочу лично перед тобой извиниться.
— Боюсь, уже несколько поздно, — произнесла она, чувствуя странную тревогу в душе. — Если позволишь, мне нужно вернуться к работе.
— Я должен поговорить с тобой и все объяснить. Давай пообедаем вместе. Ну, пожалуйста!.. — Питер старался быть убедительным. — Я не знаю, что на меня нашло вчера вечером!
— Будь добр, уйди. Прямо сейчас, — тихо, но твердо сказала Элизабет.
Он протянул руку, будто бы намереваясь прикоснуться к ее ладони. Но молодая женщина быстро отступила.
— Элизабет!
Наверное, сам Господь Бог послал в этот момент Фабио!
— У меня тут клиент, — сообщил итальянец, окидывая парочку взглядом. — Поэтому не могла бы ты принять чек от мистера Копполо? Он появится здесь буквально через минуту.
Она почти поверила ему, но, взглянув в карие глаза Фабио, заметила лукавый блеск.
— Да, конечно.
Вошедшему Джанни Элизабет показалась беззащитной и хрупкой, словно тончайший хрусталь. Он сразу же заметил ее бледность и темные тени под глазами.
— Добрый день, — обратился он к молодой женщине, намеренно не замечая Питера.
Затем подошел, взял ее лицо в ладони и замер, вглядываясь в синие встревоженные глаза. Через секунду губы его приникли к полураскрытому рту Элизабет с нежностью, от которой у нее перехватило дыхание. Она не смогла сдержать стон наслаждения. Но когда Джанни слегка прикусил зубами ее нижнюю губу, Элизабет вздрогнула и попыталась отстраниться. Однако он лишь крепче прижал к себе.
— Что здесь происходит, Бет? — раздался глухой и напряженный голос Питера.
Итальянец провел ладонью по ее округлому бедру и посмотрел на Элизабет сверху вниз ласково и покровительственно — так смотрят на любовниц.
— Мне кажется, нам больше незачем скрывать наши отношения, дорогая.
Она не успела осознать смысла его слов, а Джанни уже снова целовал ее — страстно и нежно. Однако Элизабет не покидало ощущение, что они разыгрывают спектакль для одного-единственного зрителя. Все шло точно по сценарию, поэтому никто не удивился, когда Питер, пробормотав проклятия, выскочил на улицу.
Фабио, который, похоже, забыл про своего «клиента», запер за ним дверь и повесил табличку «Закрыто».
— Не делай этого! — запротестовала Элизабет.
— Поздно, он уже сделал. Итак, что же вы собираетесь предпринять? — Джанни насмешливо посмотрел на молодую женщину. — Подадите на меня в суд?
Она перевела взгляд с одного итальянца на другого, прекрасно отдавая себе отчет в том, что испытывает к представителям этой нации самые противоречивые чувства — от восхищения до негодования.
— Вы хоть понимаете, что очень скоро «новость» узнают мои родители? Что они подумают? — спросила Элизабет, уверенная в глубине души, что дражайшая матушка придет от известия в восторг. Но тут неожиданная догадка привела ее в ярость. — Зато у вас будут развязаны руки в истории с Лаурой? Разве вы не этого добивались?
— А кто такая Лаура? — полюбопытствовал Фабио, и Джанни коротко пояснил:
— Молодая вдова моего старинного друга.
— И мистер Копполо хочет с моей помощью избавиться от нее, — раздраженно добавила Элизабет.
— А… — Молодой человек понял все без дополнительных объяснений. — Но ты не хочешь притворяться. — Широкая улыбка осветила смуглое лицо Фабио, и он подмигнул компаньонке. — А может, передумаешь, дорогая? Подыграй мистеру Копполо, ну чего тебе стоит?
— Фабио, — предупредила она, — мне все это не кажется смешным.
— Понимаю. — Лицо его неожиданно стало серьезным. Насколько он успел разобраться, Джанни намеревался использовать ситуацию с Питером в своих целях, но он вряд ли способен причинить вред Элизабет. — Ты простишь мне, если я скажу, что собираюсь от души насладиться представлением? — Фабио не дал ей ответить и продолжил: — Не стоит даже говорить, что дальше меня этот разговор не пойдет. А теперь почему бы вам не пообедать вместе и не обсудить совместные действия?
— Да, действительно, — кивнул Джанни, — почему бы и нет?
Элизабет бросила на него возмущенный взгляд и уже раскрыла рот, чтобы возразить, но неожиданно для себя сказала:
— Я только возьму сумочку.
Она поднялась в свой кабинет, посмотрела в зеркальце, поправила прическу. На обратном пути она заглянула к Фабио. Тот разговаривал с кем-то из клиентов по телефону, и ей пришлось жестами объяснить ему, что она вернется к двум.
— Предлагаю не идти слишком далеко, — произнес Джанни, помогая женщине надеть пальто.
— Хорошо. Вам выбирать.
Через десять минут они уже сидели в небольшом ресторанчике, где подавали замечательные блюда французской кухни. Из окон с видом на парк открывался замечательный пейзаж. Высокие деревья в светло-зеленой дымке молодой листвы, прозрачная вода пруда, ранние цветы, разноцветным ковром устилающие лужайки.
— Ваши родители пригласили Лауру сегодня на ужин.
Элизабет посмотрела на собеседника поверх бокала. Итальянец выглядел совершенно спокойным и производил весьма солидное впечатление.
— Мама очень гостеприимная хозяйка, — ровным голосом ответила она. — Уверена, вы оба получите большое удовольствие.
Подошел официант и принес заказ.
— Я заеду за вами без пяти шесть.
— У меня другие планы.
— Измените их.
— Они затрагивают других людей. К тому же, если бы я предупредила заранее…
— Думаю, они примут ваши извинения. Да, примут, но дело в другом. Элизабет придвинула к себе тарелку с салатом из свежих овощей. Она тянула время, и Джанни знал это.
— Неужели «представление» не может подождать несколько дней?
— Там обязательно будут Вирджиния и Рэндалл Аткинс, — произнес Джанни, наклоняясь над столом. — Их удивит, почему вас нет со мной. И почему меня сопровождает Лаура.
Пришлось признать, что в его рассуждениях есть смысл.
— Да, вы правы.
Почему-то она не могла избавиться от ощущения, что принимает жизненно важное решение. Как долго придется притворяться? Две недели? Месяц? Не могут же они присутствовать на каждой вечеринке. Раза два в неделю — не больше. Иначе ей не выдержать!
Просто держи себя в руках, посоветовал внутренний голос. Не иди на поводу у собственных чувств.
Элизабет отпила минеральной воды и вытерла губы салфеткой. Салат, конечно, был восхитителен, но аппетит исчез как по мановению волшебной палочки.
А как быть с ощущениями, которые она испытывает всякий раз, когда Джанни прикасается к ней? И почему ей хочется, что их поцелуй длился вечно? Да за последние два дня она пережила куда больше эмоций, чем за… за всю предыдущую жизнь! И как после этого держать себя в руках?
Джанни не спускал глаз с лица молодой женщины и поражался, насколько выразительны его черты. Интересно, она понимает, что чудесные синие глаза выдают все ее мысли и чувства? Или только он один может читать их?
— Думаю, нам стоит договориться об основных правилах игры. Звучит немножко грубо, зато честно, — сказала Элизабет, глядя в тарелку.
— А что именно вас беспокоит?
Она подняла взгляд, но не смогла ничего увидеть на бесстрастном лице итальянца. Неужели она сошла с ума? Ей же никогда не вести игру с таким хладнокровием!
— Вы не будете ничего решать за меня и наоборот, — начала Элизабет. — Мы станем обсуждать вместе все, что касается нас обоих.
— Разумно.
Так, уже неплохо.
— Обойдемся без излишней… — Она хотела сказать «близости», но это слово показалось ей слишком интимным. — Без ненужных физических контактов, — быстро поправилась Элизабет, стараясь не замечать насмешливых искорок в черных глазах собеседника.
— Я постараюсь, но только если вы тоже будете себя сдерживать…
— Не смешно! — оборвала его она, и Джанни криво усмехнулся:
— Чувство юмора — это лучшее, что у меня есть.
— Вы не собираетесь ограничить это по времени?
— Ланч? — спросил он, с невинным видом поднимая брови.
— Наши предполагаемые отношения!
— А, вот вы о чем. Может быть, пустим на самотек? Пусть все будет как будет.
Вот она — главная цель разговора! Элизабет отодвинула тарелку.
— Вы меня заинтриговали. Как же вы узнали, что я стажировалась во Франции?
— Я всегда выясняю подробности о прошлом людей, с которыми собираюсь работать. Это своего рода мера предосторожности.
Глаза Элизабет сузились.
— Но мы не встречались раньше.
— Нет, встречались.
— Где?
— На одной вечеринке.
Гмм… возможно. В парижских клубах кого только не встретишь! Впрочем, сама Элизабет Джанни Копполо никогда там не видела. Это точно!
— Но нас не представили друг другу, — уверенно произнесла она.
— Нет, — подтвердил он. — Во-первых, там было слишком много народа. А во-вторых, я был не один.
Почему-то она почувствовала легкий укол ревности.
— Дайте мне номер вашего телефона, если вдруг понадобится срочно связаться, — попросил Джанни.
— Хотите сказать, что еще не узнали его? — удивилась Элизабет.
— Узнал. Но я бы предпочел, чтобы вы сами мне его дали.
Она на секунду задержала на нем взгляд, а затем достала из сумочки визитную карточку.
— Кофе? Десерт? — спросил Джанни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Кажется, придется выкинуть и одежду, размышляла, Элизабет стягивая платье и белье. Она включила воду, самую горячую, какую только могла выдержать, и трижды намыливалась, а потом смывала пену, оттирая каждый сантиметр кожи. Ощутив себя достаточно чистой, она выключила воду, завернулась в полотенце и вылезла из ванны.
Элизабет надела чистое белье, джинсы и простую хлопковую майку. Слегка подсушив волосы феном, завязала их в хвост на затылке.
Она прошла в кухню, где с удивлением обнаружила Джанни Копполо, который преспокойно варил кофе. Итальянец снял пиджак, ослабил узел галстука, расстегнул верхние пуговицы рубашки и даже закатал рукава. Заслышав шаги, он повернулся.
— Я приготовил кофе.
На столе уже стояли две чашки с блюдцами, сахарница, кувшинчик со сливками. Элизабет села за стол и наблюдала, как Джанни наливает густой ароматный напиток.
Он вел себя так, будто находился у себя дома. Впрочем, ей опять показалось его спокойствие напускным.
— Все это совершенно необязательно, — довольно резко сказала Элизабет, делая вид, что не замечает чашки с кофе.
— Да, — мгновенно согласился Джанни. — Необязательно.
Он как ни в чем не бывало добавил в кофе сахару и отпил небольшой глоток.
Надо бы перевести разговор на нейтральную тему, подумала Элизабет. Однако она, хоть убей, не могла сообразить, как это сделать.
— Вы не собираетесь подавать заявление в полицию?
Синие глаза женщины расширились от удивления. Подавать заявление — значит превратить случившееся в достояние общественности. Тогда о происшествии узнают друзья, случайные знакомые…
— Нет, — ответила она. Пронзительный взгляд Джанни, казалось, пригвоздил ее к спинке стула. И лишь через несколько мгновений Элизабет смогла отвести глаза.
— А если Питер в следующий раз решит напасть на вас?
— Следующего раза не будет, — твердо произнесла она.
— Вы уверены?
— Даже если и нет, то я сама справлюсь.
— Какая самонадеянность!
— Я ведь справилась… с вами.
В его улыбке не было ни малейшего намека на веселье.
— Но я никогда не собирался причинить вам вред или испугать вас.
— Я не знала этого раньше.
— Не знали, — согласился он, внимательно глядя на собеседницу.
Молодая женщина обхватила себя руками за плечи, словно пытаясь защититься от воспоминаний. Ее пробирала неприятная дрожь. Джанни совершенно не хотелось продолжать начатый разговор, но он считал, что должен раскрыть ей глаза.
— Дети часто не похожи на своих родителей.
— Что вы хотите этим сказать? — Синие глаза Элизабет спокойно смотрели на него.
Раздался резкий звонок телефона, и она, подойдя к столику, взяла трубку.
— Алло… Звонил Питер.
— Мне нечего тебе сказать…
Элизабет не стала его слушать и спокойно положила трубку. Но не успела вернуться к столу, как звонок раздался снова. Некоторое время она раздумывала, но затем все-таки опять подняла трубку.
— Прости меня… — Голос Питера прерывался, она слышала его тяжелое дыхание. — Я ревную… Но у меня и в мыслях не было сделать тебе больно.
Элизабет вздохнула и, не сказав ни слова, нажала кнопку отбоя.
Телефон зазвонил снова. И прежде чем молодая женщина успела пошевелиться, Джанни взял трубку.
— Позвоните еще раз, и мне придется убедить Элизабет вызвать полицию, — холодно произнес он. В ответ послышались ругательства. — Ваше поведение совершенно недопустимо. Вы по-прежнему хотите иметь дело с представителями закона?
Судя по всему, Питер не имел подобного желания и положил трубку.
— У него есть ключи от вашей квартиры? — спросил Джанни.
— Нет. — В голосе Элизабет слышался плохо сдерживаемый гнев.
— Рад слышать.
Элизабет смерила его холодным взглядом.
— Моя жизнь вас не касается.
Джанни испытывал восхищение перед силой ее духа. Но в то же время его терзало желание сжать ее в объятиях и не отпускать. Мешала только уверенность, что посмей он сделать это, Элизабет будет царапаться как дикая кошка.
— С сегодняшнего вечера касается.
— Я ушла как минимум через полчаса после всех гостей, — размышляла Элизабет вслух. — Как же вы оказались там в такое время?
— Я пришел пешком, как уже сказал, в надежде увидеть вас после окончания показа мод. Я заметил, что Питер сидит в своей машине и не собирается никуда ехать.
Об остальном она догадалась сама.
— Мне следует поблагодарить вас. Губы Джанни слегка дрогнули.
— Так сделайте это.
— Спасибо. Я вам очень признательна.
— И теперь вы хотите, чтобы я ушел, да?
— Будьте любезны.
Джанни достал из кармана пиджака бумажник, вытащил оттуда визитную карточку, написал на ней несколько цифр и положил на стол.
— Мой домашний телефон. Рабочий там уже есть, так что вы сможете найти меня в любой момент.
Элизабет проводила его до прихожей. Около самой двери он остановился и нежно провел пальцами по ее щеке.
— Спокойно ночи, дорогая.
К счастью, он не стал задерживаться. Элизабет закрыла дверь на замок и еще на цепочку, а затем вернулась в гостиную. Там она уселась на диван перед включенным телевизором, вспоминая сегодняшнюю презентацию, всеобщее восхищение показанной коллекцией… и не заметила, как веки ее смежились.
5
Элизабет проснулась от звуков мужских голосов и в тревоге открыла глаза. С экрана телевизора на нее смотрели два члена парламента, обсуждающие последние изменения в законе о продаже недвижимости.
Она потянулась, растерла затекшие ноги и взглянула на часы. Времени как раз хватало, чтобы принять душ, одеться и позавтракать.
Было без нескольких минут десять, когда молодая женщина остановила машину перед входом в «Грацио и Спенсер». Она открыла дверь и вошла в зал. Да, обслуживающий персонал потрудился на славу: помещение блистало чистотой, всюду царил порядок.
— Доброе утро, — поприветствовал ее Фабио, когда Элизабет вошла в его кабинет.
— Привет, — улыбнулась она компаньону, перед которым лежала аккуратная пачка счетов. — Ты просто ангел!
— Наконец-то и ты это признала!
— А раз ты разобрался со счетами и чеками, я обзвоню всех, кого следует.
— Но сначала кофе. — Фабио подошел к Элизабет и обнял за плечи. Заметив, что она поморщилась от его прикосновения, итальянец нахмурился. Приглядевшись, он обратил внимание на тени под глазами. — Головная боль? Бессонница? Еще что-то?
— Всего понемногу.
— Поподробнее о третьем пункте, Элизабет.
Фабио называл ее то дорогой, то милой, а настоящее имя использовал очень редко.
— Вчерашний вечер прошел на редкость успешно. Ты не находишь? — попыталась она уйти от ответа.
Но Фабио было не так-то просто сбить с толку.
— Да. Но это не первый наш удавшийся показ. Только почему-то раньше ты никогда не выглядела на следующее утро такой бледной и нервной.
Очевидно, придется рассказать ему правду, вздохнула Элизабет. Или максимум того, что он должен знать.
— Я смотрела фильм по телевизору и не заметила, как заснула. Видимо, я просто еще не до конца проснулась.
Фабио некоторое время молчал, а затем насмешливо произнес:
— Для начала неплохо, дорогая.
— Ты что-то говорил про кофе? Элизабет взяла чашку и поднялась в свой кабинет на втором этаже. Там она уселась за письменный стол и принялась уточнять по телефону условия продаж и суммы сделок.
Неожиданно раздался звонок внутренней связи, и молодая женщина ответила:
— Да, Фабио…
— Питер Аткинс здесь и желает тебя видеть. Впустить его?
— Нет, — быстро сказала Элизабет. — Я не хочу его видеть.
Через секунду раздался тот же звонок.
— Он говорит, что это очень важно. Элизабет подавила желание выругаться.
— Передай, что я подойду через минуту.
Она быстро спустилась по винтовой лестнице, громко стуча каблуками, и холодно взглянула на поджидающего ее Питера.
— Добрый день, — поздоровалась она официальным тоном.
— Я хочу лично перед тобой извиниться.
— Боюсь, уже несколько поздно, — произнесла она, чувствуя странную тревогу в душе. — Если позволишь, мне нужно вернуться к работе.
— Я должен поговорить с тобой и все объяснить. Давай пообедаем вместе. Ну, пожалуйста!.. — Питер старался быть убедительным. — Я не знаю, что на меня нашло вчера вечером!
— Будь добр, уйди. Прямо сейчас, — тихо, но твердо сказала Элизабет.
Он протянул руку, будто бы намереваясь прикоснуться к ее ладони. Но молодая женщина быстро отступила.
— Элизабет!
Наверное, сам Господь Бог послал в этот момент Фабио!
— У меня тут клиент, — сообщил итальянец, окидывая парочку взглядом. — Поэтому не могла бы ты принять чек от мистера Копполо? Он появится здесь буквально через минуту.
Она почти поверила ему, но, взглянув в карие глаза Фабио, заметила лукавый блеск.
— Да, конечно.
Вошедшему Джанни Элизабет показалась беззащитной и хрупкой, словно тончайший хрусталь. Он сразу же заметил ее бледность и темные тени под глазами.
— Добрый день, — обратился он к молодой женщине, намеренно не замечая Питера.
Затем подошел, взял ее лицо в ладони и замер, вглядываясь в синие встревоженные глаза. Через секунду губы его приникли к полураскрытому рту Элизабет с нежностью, от которой у нее перехватило дыхание. Она не смогла сдержать стон наслаждения. Но когда Джанни слегка прикусил зубами ее нижнюю губу, Элизабет вздрогнула и попыталась отстраниться. Однако он лишь крепче прижал к себе.
— Что здесь происходит, Бет? — раздался глухой и напряженный голос Питера.
Итальянец провел ладонью по ее округлому бедру и посмотрел на Элизабет сверху вниз ласково и покровительственно — так смотрят на любовниц.
— Мне кажется, нам больше незачем скрывать наши отношения, дорогая.
Она не успела осознать смысла его слов, а Джанни уже снова целовал ее — страстно и нежно. Однако Элизабет не покидало ощущение, что они разыгрывают спектакль для одного-единственного зрителя. Все шло точно по сценарию, поэтому никто не удивился, когда Питер, пробормотав проклятия, выскочил на улицу.
Фабио, который, похоже, забыл про своего «клиента», запер за ним дверь и повесил табличку «Закрыто».
— Не делай этого! — запротестовала Элизабет.
— Поздно, он уже сделал. Итак, что же вы собираетесь предпринять? — Джанни насмешливо посмотрел на молодую женщину. — Подадите на меня в суд?
Она перевела взгляд с одного итальянца на другого, прекрасно отдавая себе отчет в том, что испытывает к представителям этой нации самые противоречивые чувства — от восхищения до негодования.
— Вы хоть понимаете, что очень скоро «новость» узнают мои родители? Что они подумают? — спросила Элизабет, уверенная в глубине души, что дражайшая матушка придет от известия в восторг. Но тут неожиданная догадка привела ее в ярость. — Зато у вас будут развязаны руки в истории с Лаурой? Разве вы не этого добивались?
— А кто такая Лаура? — полюбопытствовал Фабио, и Джанни коротко пояснил:
— Молодая вдова моего старинного друга.
— И мистер Копполо хочет с моей помощью избавиться от нее, — раздраженно добавила Элизабет.
— А… — Молодой человек понял все без дополнительных объяснений. — Но ты не хочешь притворяться. — Широкая улыбка осветила смуглое лицо Фабио, и он подмигнул компаньонке. — А может, передумаешь, дорогая? Подыграй мистеру Копполо, ну чего тебе стоит?
— Фабио, — предупредила она, — мне все это не кажется смешным.
— Понимаю. — Лицо его неожиданно стало серьезным. Насколько он успел разобраться, Джанни намеревался использовать ситуацию с Питером в своих целях, но он вряд ли способен причинить вред Элизабет. — Ты простишь мне, если я скажу, что собираюсь от души насладиться представлением? — Фабио не дал ей ответить и продолжил: — Не стоит даже говорить, что дальше меня этот разговор не пойдет. А теперь почему бы вам не пообедать вместе и не обсудить совместные действия?
— Да, действительно, — кивнул Джанни, — почему бы и нет?
Элизабет бросила на него возмущенный взгляд и уже раскрыла рот, чтобы возразить, но неожиданно для себя сказала:
— Я только возьму сумочку.
Она поднялась в свой кабинет, посмотрела в зеркальце, поправила прическу. На обратном пути она заглянула к Фабио. Тот разговаривал с кем-то из клиентов по телефону, и ей пришлось жестами объяснить ему, что она вернется к двум.
— Предлагаю не идти слишком далеко, — произнес Джанни, помогая женщине надеть пальто.
— Хорошо. Вам выбирать.
Через десять минут они уже сидели в небольшом ресторанчике, где подавали замечательные блюда французской кухни. Из окон с видом на парк открывался замечательный пейзаж. Высокие деревья в светло-зеленой дымке молодой листвы, прозрачная вода пруда, ранние цветы, разноцветным ковром устилающие лужайки.
— Ваши родители пригласили Лауру сегодня на ужин.
Элизабет посмотрела на собеседника поверх бокала. Итальянец выглядел совершенно спокойным и производил весьма солидное впечатление.
— Мама очень гостеприимная хозяйка, — ровным голосом ответила она. — Уверена, вы оба получите большое удовольствие.
Подошел официант и принес заказ.
— Я заеду за вами без пяти шесть.
— У меня другие планы.
— Измените их.
— Они затрагивают других людей. К тому же, если бы я предупредила заранее…
— Думаю, они примут ваши извинения. Да, примут, но дело в другом. Элизабет придвинула к себе тарелку с салатом из свежих овощей. Она тянула время, и Джанни знал это.
— Неужели «представление» не может подождать несколько дней?
— Там обязательно будут Вирджиния и Рэндалл Аткинс, — произнес Джанни, наклоняясь над столом. — Их удивит, почему вас нет со мной. И почему меня сопровождает Лаура.
Пришлось признать, что в его рассуждениях есть смысл.
— Да, вы правы.
Почему-то она не могла избавиться от ощущения, что принимает жизненно важное решение. Как долго придется притворяться? Две недели? Месяц? Не могут же они присутствовать на каждой вечеринке. Раза два в неделю — не больше. Иначе ей не выдержать!
Просто держи себя в руках, посоветовал внутренний голос. Не иди на поводу у собственных чувств.
Элизабет отпила минеральной воды и вытерла губы салфеткой. Салат, конечно, был восхитителен, но аппетит исчез как по мановению волшебной палочки.
А как быть с ощущениями, которые она испытывает всякий раз, когда Джанни прикасается к ней? И почему ей хочется, что их поцелуй длился вечно? Да за последние два дня она пережила куда больше эмоций, чем за… за всю предыдущую жизнь! И как после этого держать себя в руках?
Джанни не спускал глаз с лица молодой женщины и поражался, насколько выразительны его черты. Интересно, она понимает, что чудесные синие глаза выдают все ее мысли и чувства? Или только он один может читать их?
— Думаю, нам стоит договориться об основных правилах игры. Звучит немножко грубо, зато честно, — сказала Элизабет, глядя в тарелку.
— А что именно вас беспокоит?
Она подняла взгляд, но не смогла ничего увидеть на бесстрастном лице итальянца. Неужели она сошла с ума? Ей же никогда не вести игру с таким хладнокровием!
— Вы не будете ничего решать за меня и наоборот, — начала Элизабет. — Мы станем обсуждать вместе все, что касается нас обоих.
— Разумно.
Так, уже неплохо.
— Обойдемся без излишней… — Она хотела сказать «близости», но это слово показалось ей слишком интимным. — Без ненужных физических контактов, — быстро поправилась Элизабет, стараясь не замечать насмешливых искорок в черных глазах собеседника.
— Я постараюсь, но только если вы тоже будете себя сдерживать…
— Не смешно! — оборвала его она, и Джанни криво усмехнулся:
— Чувство юмора — это лучшее, что у меня есть.
— Вы не собираетесь ограничить это по времени?
— Ланч? — спросил он, с невинным видом поднимая брови.
— Наши предполагаемые отношения!
— А, вот вы о чем. Может быть, пустим на самотек? Пусть все будет как будет.
Вот она — главная цель разговора! Элизабет отодвинула тарелку.
— Вы меня заинтриговали. Как же вы узнали, что я стажировалась во Франции?
— Я всегда выясняю подробности о прошлом людей, с которыми собираюсь работать. Это своего рода мера предосторожности.
Глаза Элизабет сузились.
— Но мы не встречались раньше.
— Нет, встречались.
— Где?
— На одной вечеринке.
Гмм… возможно. В парижских клубах кого только не встретишь! Впрочем, сама Элизабет Джанни Копполо никогда там не видела. Это точно!
— Но нас не представили друг другу, — уверенно произнесла она.
— Нет, — подтвердил он. — Во-первых, там было слишком много народа. А во-вторых, я был не один.
Почему-то она почувствовала легкий укол ревности.
— Дайте мне номер вашего телефона, если вдруг понадобится срочно связаться, — попросил Джанни.
— Хотите сказать, что еще не узнали его? — удивилась Элизабет.
— Узнал. Но я бы предпочел, чтобы вы сами мне его дали.
Она на секунду задержала на нем взгляд, а затем достала из сумочки визитную карточку.
— Кофе? Десерт? — спросил Джанни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13