— Какого же? — спросил я.— Проще показать, чем объяснить, — сказал Оберон. Люк пожал плечами.— Кольните меня в руку, — попросил молодой человек. — Делов-то.— Ладно. Посмотрим, чем показ лучше объяснения.Я вытащил из-за голенища кинжал. Люк закатал рукав и протянул руку. Я легонько ударил.Лезвие прошло сквозь руку, словно сквозь клуб дыма.— Черт! — сказал Люк. — Это заразно!— Нет, — возразил Оберон. — Это явление совершенно особого рода.— То есть?— Не будете ли вы так любезны обнажить меч?Люк кивнул и вытащил знакомого вида золотой клинок. Лезвие издало пронзительный плачущий звук, от которого затрепетало пламя ближайших свеч. Тут я понял, что это — меч моего брата Брэнда, Вервиндль.— Давненько я его не видел, — промолвил я под продолжающиеся рыдания клинка.— Люк, сделайте милость, резаните Корвина вашим мечом.Люк поднял глаза, встретился со мной взглядом. Я кивнул. Он царапнул острием мою руку. Пошла кровь.— Теперь ты, Корвин, — сказал Оберон.Я вытащил Грейсвандир — он тоже запел, торжествующе, воинственно, как в величайших битвах прошлого. Обе ноты слились в жуткий дуэт.— Резани Люка.Люк кивнул, я провел Грейсвандиром по тыльной стороне его ладони. Царапина сразу покраснела. Пение клинков вздымалось и падало. Я убрал Грейсвандир в ножны, чтобы утихомирить. Люк так же поступил с Вервиндлем.— В этом кроется какой-то урок, — сказал Люк. — Только провалиться мне, если я понимаю какой.— Дело в том, что эти мечи — братья, наделенные общими волшебными свойствами. Собственно, их объединяет мощная тайна, — сказал Оберон. — Объясни ему, Корвин.— Это опасная тайна, сэр.— Пришло время ее раскрыть. Говори.— Ладно, — сказал я. — В начале творения боги создали несколько ко— лец, с помощью которых их посланцы умиротворяли Тень.— Знаю, — отвечал Люк. — Мерлин носит спикард.— Да, — сказал я. — Каждый имеет способность черпать из многих источников во многих Тенях. Все они различны.— Так говорил Мерлин.— Наши были превращены в мечи, мечами они и остались.— Вот как? — сказал Люк. — И что дальше?— Какой вывод вы можете сделать из того, что они способны причинить вам вред, а другое оружие — нет?— Похоже, наша заговоренность как-то связана с ними, — предположил я.— Верно, — подтвердил Оберон. — В предстоящей борьбе — какую бы вы сторону ни заняли — вам понадобится необычная защита от своеобразной мощи некоего Джарта.— Джарта? — переспросил я.— Потом, — сказал Люк, — я все расскажу. Я кивнул.— Только как пользоваться этой защитой? Как мы сможем вернуть себе проницаемость? — спросил я.— Не скажу, — последовал ответ, — но кое-кто впереди вас просветит. И что бы ни случилось, да будет с вами мое благословение — хотя оно, вероятно, уже немного стоит.Мы поклонились и поблагодарили. Когда мы снова подняли глаза, Оберон исчез.— Здорово, — сказал я. — Вернулся меньше часа назад и уже по уши в амберской недосказанности.Люк кивнул:— В Хаосе и Кашфе, похоже, не лучше. Возможно, главное назначение государства — плодить неразрешимые проблемы.Я хохотнул, и мы пошли дальше, разглядывая себя в озерцах света. Через несколько шагов в красной овальной раме слева от меня появилось знакомое лицо.— Корвин, какая радость, — произнес голос.— Дара!— Похоже, я подсознательно желаю тебе зла сильнее, чем кто другой, — сказала она, — и поэтому именно мне выпало удовольствие сообщить самую неприятную новость.— Да?— Я вижу, как один из вас лежит пронзенный клинком другого. Какая радость!— Я не собираюсь его убивать, — отвечал я.— Взаимно, — поддержал Люк.— Ах, но в этом-то вся и прелесть, — сказала она. — Один из вас должен заколоть другого, чтобы к уцелевшему вернулась утраченная материальность.— Спасибо, но я отыщу другой способ, — возразил Люк. — Моя мать, Джасра, — могучая волшебница.Дарин смех прокатился по коридору, словно звон разбиваемого зеркала.— Джасра! Моя бывшая фрейлина! Все, что она знает об Искусстве, подслушано у меня. Она пусть и способная, но осталась недоучкой.— Отец завершил ее обучение, — заявил Люк.Дара посмотрела на Люка. Улыбка сошла с ее лица.— Ладно. Скажу тебе честно, сын Брэнда. Я не знаю другого способа разрешить твои затруднения, кроме того, что уже назвала. А поскольку мне ты ничего плохого не сделал, то желаю тебе победы.— Спасибо, — ответил он, — но я не собираюсь сражаться с дядей. Кто— нибудь да снимет это заклятие.— В историю втянуты сами орудия, — сказала Дара. — Они принудят вас к бою, и они сильнее смертного чародейства.— Спасибо за совет, — кивнул Люк. — Может, что-нибудь из этих сведений нам пригодится.Он подмигнул Даре; она покраснела, чего я никак не ожидал, и про пала.— Мне не нравится, куда ветер дует, — сказал я.— Мне тоже. Что, если нам повернуть назад?Я покачал головой:— Коридор затягивает, и лучший совет, который я когда-либо получал,— взять от него все, что удастся.Мы прошли футов десять. Прекраснейшие зеркала и мутные старые стекляшки отражали одно и то же.Щербатое зеркало в желтой лаковой раме, исписанной китайскими иероглифами, заставило нас остановиться. Громовой голос моего покойного брата Эрика выкрикнул:— Я вижу ваши судьбы! — Он раскатисто хохотнул. — И вижу поле боя, на котором они свершатся. Это будет занятно, брат. Если, умирая, услышишь смех, то знай — смеюсь я.— Ты всегда был большой шутник, — ответил я. — Кстати, покойся в мире. Ты ведь герой, знаешь ли.Эрик всмотрелся в мое лицо.— Безумный брат, — сказал он, отвернулся и пропал.— Это был Эрик, который недолгое время занимал здешний престол? — спросил Люк.Я кивнул и добавил:— Безумный брат.Мы двинулись дальше.Из стальной рамы с заржавевшими розами высунулась тонкая рука.Я замер и повернулся, внезапно угадав, кого сейчас увижу.— Дейрдре… — начал я.— Корвин, — мягко отозвалась она.— Тебе известно, что тут нам наговорили?Она кивнула.— Что из этого правда и что — собачья чушь? — спросил я.— Не знаю и не думаю, что остальные знают — во всяком случае, на— верняка.— Спасибо. Буду этим утешаться. Что дальше?— Если вы возьметесь за руки, вас легче будет перенести.— Куда?— Вы не можете уйти из коридора своими ногами. Вы попадете прямиком на поле боя.— И ты хочешь нас туда перенести, солнышко?— У меня нет выбора.Я кивнул и взял Люка за руку.— Что вы об этом думаете? — спросил я его.— Думаю, надо соглашаться, — сказал он. — А когда узнаем, кто за этим стоит, разорвать негодяя на части раскаленными клещами.— Мне нравится ход ваших мыслей, — промолвил я. — Дейрдре, показывай путь.— Мне это не по душе, Корвин.— Если, как ты говоришь, выбора нет, то какая разница? Веди нас, го— спожа. Веди.Она взяла меня за руку. Мир вокруг завертелся колесом.Кто-то задолжал мне курицу и бутылку вина. Я еще за ними вернусь.Очнулся я, кажется, на поляне под освещенным луной небом. Я не ше— велился и лишь чуть-чуть приоткрыл глаза. Лучше не показывать, что я бодрствую.Очень медленно я повел зрачками. Дейрдре не видно. Уголком правого глаза я различил костер и несколько человек возле него.Я скосил глаза налево и заметил Люка. Вроде больше никого рядом не было.— Не спите? — прошептал я.— Ага, — отвечал он.— Никого поблизости нет, — сказал я, вставая, — кроме вот тех у кос— стра справа. Возможно, нам удастся отсюда выбраться — через карты, через Тень. А может, мы и застряли.Люк послюнявил палец и поднял его, словно проверяя ветер.— Влипли. Похоже, придется драться.— На смерть? — спросил я.— Не знаю. Но, судя по всему, нам не отвертеться, — отвечал Люк. Он встал.— Меня смущает не драка, а знакомство, — сказал я. — Зачем только я вас узнал.— Вот и я о том же. Кинем монетку?— Орел — идем отсюда. Решка — остаемся и смотрим, что из этого выйдет.— Годится. — Он полез в карман, вытащил двадцатипятипенсовик.— Сделайте милость. Люк подбросил монетку. Мы оба опустились на колени.— Решка. Первый раз не считается?— Считается, — сказал я. — Пошли. Люк спрятал монетку в карман, мы повернулись и двинулись к костру.— Их всего десяток. Справимся, — сказал Люк мягко.— С виду они не очень враждебные, — заметил я.— Верно.Мы подошли, я кивнул и заговорил на тари:— Здравствуйте. Я — Корвин из Амбера, а это — Ринальдо I, король Кашфы, иначе Люк. Вы не нас, случаем, дожидаетесь?Старик, сидевший у костра и палкой ворошивший поленья, встал и поклонился:— Меня зовут Рейс. Мы — свидетели.— Чьи? — спросил Люк.— Мы не знаем имен. Их было двое в капюшонах. Один показался мне женщиной… Перед тем как вы начнете, мы можем предложить вам еду и питье…— Ага, — сказал я. — Из-за этой истории я пропустил обед. Покормите меня.— И меня, — добавил Люк. Старик и еще двое принесли мяса, яблок, хлеба и кубки с красным вином.Пока мы ели, я спросил Рейса:— Вы можете мне растолковать, как все это произойдет?— Конечно. Мне объяснили. Вы подкрепитесь, перейдете на другую сторону огня, и вам все станет ясно.Я рассмеялся, потом пожал плечами:— Ладно.Покончив с едой, я взглянул на Люка. Тот улыбнулся.— Если за обед надо расплачиваться представлением, — сказал Люк, — то покажем им десятиминутный спектакль и сочтем, что мы квиты.Я кивнул:— Идет.Мы поставили миски, встали и обошли костер.— Готовы? — спросил я.— Разумеется. Почему бы нет? Мы обнажили мечи, разошлись на шаг и отсалютовали друг другу. Клинки запели, мы оба рассмеялись. Внезапно я почувствовал, что атакую, хотя собирался дождаться его атаки и вложить первую энергию в ответный выпад. Движение было непроизвольным, хотя очень точным и быстрым.— Люк, — сказал я, когда он парировал, — все происходит помимо меня. Будьте осторожнее. Что-то творится странное.— Знаю, — сказал он, переходя в блестящее наступление. — Я не соби— рался.Я отбил и с удвоенной силой стал наступать на Люка. Тот попятился.— Неплохо, — пробормотал он.Я почувствовал, что мою руку отпустило. Я фехтовал по своей воле, ничто мной не управляло, но страх, что это вернется, остался.Внезапно я понял, что мы деремся в полную силу, и мне это не понра— вилось. Если я буду сражаться без злости, на меня снова найдет. А если буду сражаться отчаянно, кто-то из нас может некстати сделать опасный выпад.Мне стало не по себе.— Люк, если с вами творится то же, что и со мной, то мне этот спек— такль не по вкусу.— И мне, — отозвался он. Я взглянул на костер. Возле огня стояли двое в плащах. Они были небольшого роста, у одного под капюшоном что-то белело.— Зрителей прибавилось, — произнес я.Люк обернулся; я с трудом удержал предательский выпад. Бой возоб— новился, Люк покачал головой.— Не узнаю никого из них, — сказал он. — Похоже, это серьезнее, чем я предполагал.— Да.— Мы оба способны оправиться и после серьезной переделки.— Верно.Клинки звенели. Время от времени раздавались ободряющие возгласы.— Что, если нам друг друга ранить, — предложил Люк, — потом по валиться на землю и ждать их приговора? Если хоть один подойдет близко, можно будет для смеха его прикончить.— Годится, — кивнул я. — Если вы согласитесь подставить левое плечо, то я согласен на укол в среднюю линию. Впрочем, пусть насладятся кровью, прежде чем мы выйдем из игры. Раны в голову и в руку. Главное, неглубокие.— Идет. И разом.Мы продолжали бой. Я все ускорялся и ускорялся. Почему бы нет? Это своего рода игра.Внезапно мое тело совершило движение, которое я не планировал. Глаза у Люка расширились. Грейсвандир прошел сквозь его плечо. Кровь хлынула фонтаном. Через мгновение Вервиндль вонзился мне в живот.— Простите, — сказал Люк. — Послушайте, Корвин, если вы останетесь жить, а я — нет, то вам стоит узнать, что в замке вообще творится кутерьма с зеркалами. В ночь перед вашим появлением мы с Флорой отражали нападение выползшей из зеркала твари. Тут еще замешан странный чародей — он запал на Флору. Никто не знает, как его зовут. Полагаю, он как-то связан с Хаосом. Может ли быть такое, что Амбер начал отражать Тень, а не наоборот?— Привет, — произнес знакомый голос. — Дело сделано.— Воистину, — подхватил другой. Говорили двое в капюшонах. Один был Фионой, другой — Мэндором.— Что бы ни было дальше, здравствуйте, милые принцы, — сказала Фиона.Я силился встать. Люк тоже. Я пытался даже поднять меч. Тщетно. Мир снова померк, я истекал кровью.— Я выживу… и доберусь до вас, — выдавил я.— Корвин, — чуть слышно донесся до меня ее голос. — Напрасно ты нас винишь. Это было…— …исключительно ради моего блага, готов поспорить, — пробормотал я, и тут все окончательно потемнело. Я застонал, поняв, что не успел ис— пользовать предсмертное проклятие. Когда-нибудь…Я очнулся в амбулатории Амбера. Люк лежал на соседней койке, под капельницей, как и я.— Вы будете жить, — сказала Флора, отпуская мою руку. Она щупала мне пульс. — Расскажете, что с вами произошло.— Нас нашли в коридоре? — спросил Люк. — А Зеркального Коридора и след простыл?— Все так.— Корвин, — сказал Люк, — когда вы были ребенком, Зеркальный Коридор появлялся часто?— Нет, — отвечал я.— Его почти не видели, когда росла я, — подхватила Флора. — Он сде— лался таким активным только в последние годы. Как будто сам дом про снулся.— Дом? — переспросил Люк.— Складывается впечатление, что в игру вступил новый участник, — промолвила она.— Кто? — сказал я. Речь доставляла мне боль.— Как — кто? Конечно, сам замок, — отвечала Флора.

1 2