Грета открыла глаза и тревожно прошептала:
– Ты сошел с ума! А вдруг Бен проснется?
Он закрыл ее шепчущий рот своими нетерпеливыми губами, не давая ей возможности говорить. Не желая будить старика, так как тот был в ссоре с сыном, девушка затихла. Тем временем Спенсер снял с нее сорочку и прильнул ртом к ее соскам. Она невольно застонала от удовольствия, и он тут же улегся рядом с ней, сплетая вместе их обнаженные тела. Мужчина взял ее руку, нежно поглаживая большим пальцем ее ладошку, и направил вниз к своему пульсирующему от невыносимого желания члену. И Грета, забыв и Бена, и весь белый свет, порывисто обхватила руками его горячее копье, стала ласкать его, нежно глядя Спенсеру в глаза.
Так они долго катались по полу, исследуя тела друг друга руками, губами, пока страсть снова и снова не закипала в их молодых телах. Теряя голову, Спенсер осторожно раздвинул ее стройные ноги и решительно вошел в нее.
Лицо Греты вспыхнуло, когда она вспомнила эту жаркую, наполненную страстью ночь. По дому разносился громкий храп Бена, в то время, как Спенсер просил ее заниматься с ним любовью разными способами, чтобы удовлетворить свою неугасающую страсть.
Она почувствовала бешеное возбуждение от одной мысли об этом. Тогда они полностью исчерпали себя, соединяясь раз за разом. И только когда стало светать, Спенсер, наконец, встал и оделся. Он нежно лизнул ее в нос и так же, как и пришел, растворился.
Слезы отчаяния катились по ее щекам, когда она одевалась.
«Почему он это делает со мной? – в который раз задавала она себе один и тот же вопрос. – Может быть, это его месть? Ведь именно из-за меня Бен выгнал его из дома».
Но молодой Эйткинс никогда не был с ней грубым, когда овладевал ее телом. Наоборот, он был удивительно нежным и ласковым любовником, а сколько раз он нашептывал ей любовные слова, когда сам парил в небесах, сходя с ума от экстаза.
Тогда она успокоилась и заснула, все еще ощущая его мужской запах на своем теле, полная решимости, как никогда, что лучше умрет, но больше никогда не позволит себя использовать.
Красотка спустилась вниз с холма, и Грета вернулась к действительности, отчетливо увидев внизу здание фактории и маленькие домики охотников, разбросанные неподалеку. Ее губы скривились в иронической усмешке.
«Эти необузданные мужчины не селятся далеко от виски и женщин».
Она неторопливо подъехала к длинному строению, спешилась и привязала Красотку к коновязи, расположенной тут же. Из лавки явственно доносились женские голоса. Девушка гордо встряхнула головой, стараясь взять себя в руки, чтобы с достоинством встретить их холодную вежливость.
Все произошло так, как и предполагала Грета, входя в открытую дверь лавки. Головы всех присутствующих в лавке женщин повернулись в ее сторону. Холодно поприветствовав девушку, они отвернулись. Кое-кто назвал ее по имени, но большинство же подчеркнуто отчужденно именовали ее «мисс Эймс».
Сегодня среди них находилась молодая, довольно привлекательная женщина, которую Грета видела впервые, но никто даже не сделал попытки представить их друг другу. Незнакомка была миловидной нежной блондинкой с кротким и печальным лицом. Она молчаливо стояла в сторонке, даже не посмотрев на вошедшую девушку.
Одну из женщин звали Пейшенс Герди, что никак не соответствовало ее гренадерскому росту и грубоватой манере общения. Именно она подошла к печальной незнакомке и, решительно взяв ее за руку, развернула лицом к Грете.
– Мисс Эймс, – обратилась она громовым голосом, – мне кажется, что вы еще не знакомы с Элли Эллин.
– Нет, не знакома, – Грета приветливо улыбнулась и, протянув руку, добавила, – рада познакомиться с вами, Элли.
Но девушка смотрела куда-то поверх ее головы и, казалось, не замечала протянутой руки. Грета мучительно покраснела, когда Элли повернулась, никак не отреагировав на ее приветствие, и молча ушла под оживленное хихиканье женщин. Окончательно смутившись, девушка повернулась к прилавку и увидела добрые глаза Якоба, приветливо и понимающе смотревшие на нее.
– Чем могу быть полезен вам, Грета? – он по-дружески ей улыбнулся.
– Я бы хотела посмотреть ткань себе на платье, – ее голос громко прозвучал в тишине лавки.
– Вы, Грета, пришли как раз вовремя, – гигант покинул свой прилавок, окинув ледяным взглядом притихших женщин, – этим утром по реке пришла баржа и среди прочего барахла, которое я заказывал, есть очень красивые ткани. Вон они лежат на верхней полке. Подойдите, пожалуйста, ближе и выбирайте то, что вам по душе.
Он вежливо взял ее за руку и подвел к полке, где аккуратными рядами лежали рулоны самых разных тканей. Оставив ее одну, он снова зашел за прилавок.
Когда Грета с интересом рассматривала пестрые ситцы, решая, какой из них будет ей больше к лицу, женщины приготовились уходить. Они сверлили затылок девушки недовольными взглядами, раздумывая, стоит ли ей вообще говорить «до свидания». Якоб недовольно закашлял, и когда они посмотрели в его сторону, то прочли в его алых черных глазах приказ:
«Пошли отсюда прочь, старые ведьмы!»
Женщины предпочли поскорее ретироваться. У многих на лицах было смущение от стыда и раскаяние. Грета приказала себе не обращать внимания на такое явно пренебрежительное отношение к ней женского общества этого поселения. Но невыплаканные слезы обиды звездами мерцали в ее прекрасных зеленых глазах.
Наконец, она решила остановить свой выбор на трех тканях и хотела уже обернуться к Якобу, когда почувствовала покалывание на спине и шее: кто-то очень внимательно и пристально смотрел на нее сзади. Девушка резко обернулась и замерла. Ей показалось, что в этой тишине все слышат предательски громкий стук ее сердца, который выдавал ее волнение.
Спенсер стоял в дверях, небрежно подперев широким плечом косяк. Он внимательно смотрел на нее, чуть прищурив глаза, в которых откровенно читалось чувственное желание.
Кровь хлынула к ее побледневшим щекам, и она гневно уставилась на него в гнетущей тишине.
«Господи, а что если Якоб заметит, как он смотрит на меня?»
Дразнящие смешинки появились в глазах мужчины, когда он подошел к Грете и стал возле нее.
– Когда я тебя видел последний раз на рассвете, то тоже пришел к выводу, что тебе просто необходимо обновить свой гардероб. Платья, которые ты носишь, вот-вот затрещат по швам. – Он чувственно провел пальцем по округлости ее грудей, которые сильно выделялись под плотно обтягивающим ее лифом.
– Стой! – выдавила она с трудом, резко ударив его по руке, оскорбившей ее. – Что подумает Якоб, когда это увидит? И вообще, что ты себе позволяешь? – она метнула испуганный взгляд на хозяина лавки, который стоял к ним спиной, перебирая на полках скобяной товар.
– Посмотри на меня, девочка! Тебе ведь нравится, когда я прикасаюсь к тебе, не так ли? – нежно прошептал Спенсер. – А еще больше тебе нравится, когда мои губы погружаются в твои прелести.
– Нет! – выдохнула она гневно. – Я совершенно не переношу, когда ты прикасаешься ко мне.
Спенсер рассмеялся злым смехом, глаза его презрительно сощурились. Он почти прорычал ей в ухо хриплым голосом:
– Ну что ж, это мы выясним чуть позже, когда поедем вместе домой. По дороге нам представится случай узнать, действительно ли тебе так неприятны мои ласки, как ты говоришь.
Его слова превратили Грету в трепещущий комок нервов. Она судорожно сжала свои кулачки, засовывая их в складки своей юбки. Она решила промолчать. Не обратишься же к Якобу с просьбой защитить ее, так как Спенсер Эйткинс ясно дал понять, что собирается заняться с ней любовью прямо по дороге домой. Хозяин может подумать, что у нее не все в порядке с головой. Это мнение может быстро распространиться по всему Пиней Ридж, и на нее все будут смотреть, как на ненормальную особу.
Девушка понимала, что есть только один выход: постараться контролировать свои поступки, иметь более твердый и решительный характер, почаще прислушиваться к голосу разума, а не тела. Если она сможет так поступить, то Спенсеру придется ее просто изнасиловать, чтобы добиться физической близости. Но сердце подсказывало ей, что он никогда не посмеет так обойтись с ней. В глубине души она всегда считала его честным и порядочным человеком.
Дай она ясно понять, что не желает заниматься с ним любовью, что он ей безразличен, и его гордость не позволила бы ему унижаться перед ней и преследовать ее. Он бы уже давно оставил ее в покое, если бы не понимал, что вызывает в ней ответное чувство.
В то время, пока Якоб отмерял и резал ей ткань из отобранных рулонов, Грета смотрела на Спенсера, с заинтересованным видом склонившегося над прилавком, и думала о том, что он сейчас очень похож на пантеру, которая притаилась в засаде, поджидая свою жертву.
Она приняла твердое решение: больше никогда он не получит ее тело в свое полное распоряжение. Никогда в будущем она не позволит опозорить себя. Девушка вспоминала, как Спенсер, удовлетворив свою страсть, быстро покидал ее, оставляя плакать от унижения и обиды.
Якоб уже заворачивал ее покупки, когда зашел Коллин Греди. Увидев молодого фермера, Грета с облегчением вздохнула, и, пустив в ход все свое обаяние и красноречие, поприветствовала его. С появлением Коллина ее напряжение стало ослабевать. Теперь появился реальный шанс возвратиться домой без Спенсера. Мило улыбаясь своему соседу, она сказала:
– Если вы не очень долго здесь собираетесь задерживаться, Коллин, я подожду, чтобы вместе отправиться домой. Мне показалось, что по дороге сюда я заметила волков.
Серые глаза Спенсера стали темнее ураганных туч, когда он услышал, как в ответ Коллин сказал, что был бы безумно счастлив сопровождать Грету домой.
– Я, собственно, сюда только на минутку. Мне надо купить для матери соль.
– Боже, какой болван! Он сейчас похож на щенка, от радости виляющего хвостом… – бормотал про себя Спенсер. – Ты же вовсе ей не интересен, неужели тебе это непонятно, слюнтявый щенок!
С язвительной ухмылкой и злым блеском в глазах он наблюдал, как Якоб упаковывает покупки девушки и отвешивает соль для Коллина. Молодые люди, весело смеясь и оживленно о чем-то болтая, покинули лавку, даже не взглянув на сходившего с ума от ярости Спенсера. Он последовал за ними на улицу и долго смотрел им вслед, небрежно прислонившись к стене. Молодой охотник был готов наброситься и убить молодого парня, когда тот, обхватив Грету за узкую талию, помог ей подняться в седло. Ему очень хотелось, чтобы в этот момент животное лягнуло этого надутого индюка, этого идиота, который стоял, пристально пялясь на девушку, как томящийся от любви телок.
Но как только Грета и Коллин поскакали, быстро скрывшись из виду, Спенсер успокоился. Он стоял, раздумывая о том положении, в котором оказался в последнее время. Его желание отомстить Грете, заставляя ее заниматься с ним любовью против ее воли, обернулось тем, что он постоянно испытывал черную тоску не по девичьему телу, а по этой непонятной душе этой зеленоглазой колдуньи. Подобные мысли просто лишали его здравого смысла.
Желание обладать ею, иметь с ней постоянную физическую близость – было той движущей силой, которая будила его темными ночами, заставляя подкрадываться к собственному дому, как вору. И все это для того, чтобы застать ее одну.
Когда в течение многих дней Спенсер не мог приблизиться к ней, он становился таким раздраженным и неуправляемо разъяренным, что друзья смотрели на него со страхом и подозрением, как на человека, полностью потерявшего рассудок.
Но все же даже друзья не могли думать о нем так плохо, как думал о себе он сам. Он проклинал себя, в душе признавая, что ведет себя, как последний шакал, используя свой богатый сексуальный опыт на неискушенной невинности, заранее зная, что она будет не в состоянии сопротивляться ему. По сути дела, он просто насиловал ее, даже тогда, когда она становилась в его опытных руках чувственной распутницей. Его до глубины души беспокоило и волновало то, что она уже после того, как утихала страсть, которую он в ней пробуждал, плакала горькими стыдливыми слезами, ненавидя, в первую очередь, не его, а себя. Но глупое упрямство всегда удерживало его оттого, чтобы обнять ее хрупкие плечики и осушить поцелуями эти слезы.
Он хорошо осознавал, что все это давно пора прекратить, чтобы не причинить еще больших страданий и боли ни ей, ни себе. Каждый раз, оставляя ее одну, он чувствовал глубокую горечь и опустошение: казалось, он оставлял с ней частичку себя. Спенсера беспокоила вероятность того, что она может от него забеременеть. Раньше, когда он спал с женщинами, неважно какими, он всегда контролировал свои чувства, не позволяя своему семени излиться в женскую плоть. Но с этой маленькой зеленоглазой девочкой все было по-другому.
И было совсем непонятно: то ли он действительно забывал обо всем на свете в ее нежных объятиях и терял голову, то ли, чисто подсознательно, хотел, чтобы Грета забеременела от него. Но с другой стороны, ведь это обязывало его жениться на ней, а Спенсер никогда не хотел связывать себя по рукам и ногам. Сама мысль о женитьбе пугала его.
Но больше всего поражало то, что он не хотел никакую другую женщину, кроме Греты, хотя у него было столько возможностей. Однако даже мысль о том, что он может быть с другой, вызывала у него тошноту. А ведь он мог иметь сразу нескольких за ночь. И еще была Труди, которая всегда делала все, что он пожелает. Были еще и проститутки из салуна… правда, только за деньги.
Беда в том, что они просто перестали его удовлетворять. Только жутко напившись, он бездумно совокуплялся с ними. И никогда у него не было желания ласкать их тела, целовать их губы и груди, щекотать своим языком соски до тех пор, пока не послышатся стоны удовольствия и наслаждения. Только с Гретой ему хотелось вытворять такие вещи, которых он никогда не допускал в отношениях с другими женщинами.
Хотя положение могло бы измениться. Если его семя прижилось в этом дивном теле, то он должен будет жениться на ней уже через несколько месяцев. А вдруг он устанет от нее и его потянет на сторону? Если он женится и нарушит брачный обет, отец просто пристрелит его, как взбесившуюся собаку.
«Может, ей действительно лучше выйти замуж за молодого фермера? – издевался голос внутри. – И тогда ты вынужден будешь оставить ее в покое. Ведь, кажется, спать с замужними леди не в твоих правилах».
Но от одной мысли о том, что его Грета будет принадлежать другому мужчине, ему стало невыносимо муторно на душе.
– Перестань-ка ты вмешиваться в чужие дела Спенсер, – приказал он себе уже вслух и повернул в лавку, а через нее направился в салун.
Якоб проводил его взглядом, невольно ухмыляясь про себя. Он прекрасно видел, что его друг ведет внутреннюю борьбу с самим собой. Лавочнику было трудно понять, почему Спенсер отказывается жениться на этой маленькой прелестной девушке. Ведь, глядя на молодого Эйткинса, каждый понимал, что тот по уши влюблен.
Глава 14
Тяжелый иней лежал на земле, когда Спенсер вышел из дома. Воздух был неподвижен и холоден. Он глубоко вздохнул, наслаждаясь лесными запахами, дивно пахло сосной и кедром. Морозный воздух приятно холодил лицо.
Во всем чувствовалось приближение зимы. Был еще только сентябрь, но по утрам иней уже покрывал деревья. Пришла пора вытаскивать и проверять ловушки, которые он сгрузил в сарае, где стоял его жеребец. Нужно все тщательно подготовить к сезону, который уже не за горами.
Он не мог дождаться сезона охоты. Проверка ловушек займет все его время и ему некогда будет думать о Грете, и о том, что мечты о ее теле сведут его с ума. Он будет так уставать, что, едва добравшись до кровати, заснет. И, может быть, тогда ее образ не будет мучить его во сне.
– Не похоже, чтобы я вчера выспался, – недовольно проворчал он, возвращаясь в дом.
Смятое одеяло на кровати и сброшенные на пол подушки были доказательством его беспокойного сна. Стоило ему заснуть, как сразу же появлялась она. Он любил ее во сне то яростно, то нежно. Он представлял ее маленькие руки, обнимающие его плечи, ее длинные ноги, обвивающие его, когда ее бедра поднимались, стремясь встретить его пылающую плоть, ее лицо, искаженное страстью. Но как только он достигал наивысшего пика наслаждения, Грета исчезала, и он просыпался, замечая, что вдавливает свои бедра в подушку, зажатую между ног.
Это длилось с тех пор, когда он прекратил приближаться к дому отца. Он больше не сидел в засаде, пытаясь застать Грету где-нибудь одну. Он сказал себе, что грешно пользоваться ее уязвимостью, и поклялся, что этого больше не случится. И он сдержал слово.
Это было подобно смерти. Каждую ночь он умирал, чтобы утром возродиться вновь и терпеливо ждать новой муки.
Он снова попробовал взять Труди в свою постель, но снова опозорился. Ничего не получалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34