— вскрикнула она. — Оставь меня в покое! Я в порядке.
— Нет, не в порядке — иначе не просыпалась бы посреди ночи, крича, словно тебя режут… Думаю, тебе будет легче, если ты расскажешь мне, что случилось.
— Не могу. Тем более тебе.
Он взял ее за подбородок и поднял осунувшееся личико.
— Посмотри на меня, Виолетта. Ты можешь мне все рассказать. Они оскорбили тебя?
— Нет, — прошептала она. Затем решила, что, немножко приукрасив события, она заставит Грегори поверить, что этот случай и есть причина ее кошмаров. — То есть да. Они меня схватили и бросили на землю. — Грегори охватила ярость.
— Схватили — как?
Должно быть, голос его прозвучал слишком зло, потому что она взглянула испуганно. Он постарался справиться со своими эмоциями и уже спокойнее произнес:
— Мужчины не всегда бывают грубы. И ни один настоящий мужчина не будет прикасаться к женщине без ее разрешения.
— Ну, они говорили всякие вещи… О том, что они со мной сделают… — прошептала Виолетта.
На этот раз Грегори сумел не выдать своей ярости опасаясь вновь напугать ее. Но ему почему-то захотелось оправдаться:
— Это были негодяи, Виолетта. Они не знают, как надо вести себя с леди, что значит быть нежным, Мужчина может быть с женщиной, не причиняя ей боли. Наоборот, они могут дарить друг другу радость и наслаждение.
Виолетта подняла на него взгляд. Лицо ее приняло скептическое выражение.
— А ты так делал?
Грегори не совсем понял вопрос, но разговор принимал какой-то странный оборот.
— Делал — что?
— Ты был с женщиной?
— Думаю, нам нужно прекратить этот разговор. — Грегори оттянул ворот рубашки — ему вдруг стало нечем дышать.
— Ты сам начал, — холодно заметила она. — Кроме того, как я могу тебе верить, если ты не знаешь, о чем говоришь?
— Я знаю, — заверил он ее.
— Значит, ты делал это с женщиной?
«Черт, она опять вернулась к тому же. Но вообще-то разговор давно вышел за рамки беседы леди и джентльмена, — подумал Грегори. — А раз так, почему бы и не ответить? «
— Да, делал.
— Один раз или больше?
— Какая разница?
— Если это было только один раз, она могла тебя обмануть.
— Это было не один раз, и я знаю, о чем говорю. А теперь, пожалуйста, не спрашивай больше ни о чем. Если Майлз узнает о нашем разговоре, он с меня шкуру спустит.
— Он спустит с тебя шкуру, если узнает, что ты меня целовал. Так что, надеюсь, впредь ты будешь вести себя сдержаннее.
«Ну и нахалка! « — восхитился Грегори.
— Виолетта, давай кое-что проясним. Ты очень красивая девушка и вызываешь желание у мужчин. Но это не значит, что я могу просто взять, швырнуть тебя на землю и овладеть тобой. Мы можем быть вместе лишь по взаимному желанию. Только если ты тоже захочешь этого.
— Этого никогда не будет, — быстро ответила она. Она выглядела такой искренней… И похоже, этот отказ относился не столько к нему конкретно, сколько к мужчинам вообще. «Даже представить себе не могу ее рядом с каким-то бандитом», — подумал Грегори.
— Из-за Типа? — спросил он на всякий случай.
На секунду Виолетта растерялась, потом торжественно проговорила:
— О да! Мое сердце — и все остальное — будет принадлежать только ему.
Грегори решил пока больше не спорить.
— Постарайся еще поспать, — предложил он.
— Я не уверена, что мне удастся заснуть. Давай я покараулю, а ты поспи.
Грегори задумчиво посмотрел на ее бледное личико и круги под глазами.
— Как насчет компромисса? Я сяду и прислонюсь к этому дереву. А ты — ко мне. И если я увижу, что тебя опять мучит кошмар, я сразу же тебя разбужу.
Виолетта, помолчав, кивнула.
— Обещаешь меня разбудить?
— Обещаю.
Грегори прислонился к дереву и привлек ее к себе.
Виолетта все еще не слишком доверяла его словам. Но она так устала и ей так хотелось спать. Прижавшись к груди Грегори, она услышала у самого уха стук его сердца. Его рука лежала у нее на плечах. А его рубашка пахла дымом и пылью, точно так же, как и ее собственная одежда. Вскоре Виолетте удалось расслабиться. Как бы ей хотелось сейчас залезть в ванну с мыльной пеной, чтобы было много-много пузырьков и горячая вода. Жизнь в доме Майлза испортила ее. Она приобрела привычки и манеры леди, но ее прошлое осталось при ней. Воспоминания не уходили. Она слышала о людях, потерявших память, — они не помнили, ни кто они, ни что было с ними в прошлом. Как бы ей хотелось, чтобы с ней случилось нечто подобное! Но даже если ей удавалось ненадолго забыться — ночью кошмар возвращал ей память.
Она чувствовала тепло мужского тела сквозь тонкую рубашку. Грегори признался, что имел дело с женщинами. И доставлял им удовольствие. Странно, но Виолетта никак не могла совместить мысль об удовольствии с тем, что она знала об… этом. Но с другой стороны, когда она работала в салуне «Салли», там были девушки, которые весьма охотно проводили время с мужчинами в комнатах наверху. Виолетта затыкала уши ватой, чтобы не слышать их вздохов и стонов. Она не могла с уверенностью сказать, чем они были вызваны — болью или наслаждением.
Вдруг она вздрогнула — оказалось, это Грегори взял прядь ее волос и осторожно пропустил ее между пальцами. Потом еще раз. Постепенно она снова расслабилась. Его прикосновения к волосам стали доставлять ей удовольствие. Вообще-то, если быть честной с собой, поцелуи Грегори тоже были ей приятны…
Может быть, он говорил правду о том, что женщина и мужчина могут получить удовольствие вместе. Жаль только, что она об этом никогда не узнает. Как можно наслаждаться чем-то, что причиняет такую боль и заставляет чувствовать себя грязной и беззащитной?
Ответа на этот вопрос не было, и вскоре Виолетта заснула в объятиях Грегори. Завтра ей понадобятся силы — она должна убедить Клайна поехать с ней. А еще ей нужно раздобыть денег и сделать так, чтобы их преследовали до самого Коффивилла. Значит, снова придется ограбить банк.
Глава 7
Грегори неожиданно легко согласился свернуть с дороги и заехать в ближайший городок, чтобы пополнить их скудные запасы и привести себя в божеский вид. Они сняли номер в гостинице, Виолетта искупалась и пошла прогуляться, чтобы дать Грегори возможность тоже принять ванну.
Она быстро нашла банк, но была весьма разочарована, обнаружив, что он располагался рядом с конторой шерифа. Был разгар дня, и в банке царило оживление — люди входили и выходили. Если грабить, то только рано утром, решила она. А это значит, что им с Грегори предстоит провести ночь в гостинице.
Она не может рисковать и вламываться в банк средь бела дня, когда вокруг полно народу, а за стеной сидит шериф. Она вообще не должна больше так рисковать, предупредил ее внутренний голос. Но Виолетта проигнорировала его. Нужно придумать хороший предлог, чтобы остаться в городе на ночь. Взгляд ее наткнулся на станцию железной дороги, которая находилась в конце улицы. Она улыбнулась и поспешила туда, чтобы сделать все необходимые приготовления.
Через несколько минут Виолетта влетела в номер гостиницы, размахивая железнодорожными билетами.
— Я решила вернуться домой! — весело закричала она. Грегори, который сидел в ванне и курил, уставился на нее сквозь завесу пара и дыма:
— Что ты сказала?
Но Виолетта не смогла сразу вспомнить, что же она такое сказала. Грегори выглядел таким привлекательным.
Мокрые волосы гладко зачесаны назад. И он побрился. Влажная кожа на груди блестела. Ванна была ему маловата и Виолетта смогла разглядеть стройные мускулистые ноги, торчащие из воды. Наконец она собралась с мыслями:
— Я… я сказала, что решила вернуться домой.
— Ты не могла бы закрыть дверь?
«И рот тоже неплохо бы закрыть, — одернула она себя. — Я разглядываю его, открыв рот, как зевака в цирке». Но она ничего не могла с собой поделать. Тело Грегори обладало странной притягательной силой. Ей ужасно нравилось смотреть на него. С трудом отведя взгляд, Виолетта закрыла дверь и отошла к окну.
— Я думала, ты уже закончил мыться, — вздохнула она. — Иначе я не ворвалась бы сюда без стука.
— Я люблю, когда вода горячая, — пояснил он. — Сейчас мне хорошо, так что я не спешил. А теперь объясни мне, почему ты вдруг решила вернуться домой?
Виолетта беспокойно двигалась по комнате, бесцельно прикасаясь к вещам. Взгляд ее упорно возвращался к мужскому влажному телу в ванне.
— Я, пожалуй, выйду и вернусь, когда ты закончишь. Тогда и поговорим, — сказала она.
— Я не столь застенчив, как ты. Так что давай поговорим сейчас. По правде говоря, мне трудно поверить в то, что ты изменила свое решение так внезапно. — Он пристально смотрел на нее.
Виолетта поежилась. Она знала, что если Грегори будет смотреть в ее глаза, она сможет убедить его в чем Угодно. Но самой смотреть только ему в глаза, а не на все остальное, было для нее пыткой.
— Мне трудно разговаривать с неодетым мужчиной, — призналась Виолетта. — Мы встретимся внизу и все обсудим за обедом.
— Если ты решила ехать домой, то зачем купила продукты в дорогу?
— Я сначала купила, а потом поняла, что хочу вернуться, — пробормотала Виолетта, опустив глаза и продвигаясь к двери.
Она услышала всплеск, и в следующий — миг Грегори преградил ей дорогу.
— Я уверен — ты что-то замышляешь, — сердито заявил он.
— Грегори, ты что, совсем стыд потерял? — Виолетта зажмурилась.
— Я в полотенце.
Виолетта приоткрыла один глаз. Бедра его действительно были прикрыты полотенцем, обернутым вокруг бедер. Но она видела его длинные мускулистые ноги и обнаженный торс.
— Я не могу стоять здесь и болтать с тобой, когда ты в таком виде.
— Тогда подожди, пока я оденусь.
Не дожидаясь согласия, он повернулся и пошел к стулу, где была сложена его одежда. Виолетта жадно разглядывала его широкие плечи, узкую талию, босые ноги.
— А почему ты везде загорел одинаково? — Она выпалила вслух то, о чем даже не успела подумать, и покраснела.
— Что?
— Ну, твоя кожа… Она вся одинаково загорелая. — Грегори пожал плечами:
— В Вайоминге летом ужасно жарко, особенно на пастбищах. Поэтому если человек находит какой-нибудь водоем, он быстренько раздевается и ныряет в него.
Она представила себе Клайна, ныряющего нагишом в озеро, и покраснела еще гуще.
— Мне следовало подождать тебя внизу.
— Молодая леди не может пойти в ресторан одна. Это неприлично.
Должно быть, не более неприлично, чем стоять тут и разговаривать с полуголым мужчиной!
Хотя, с другой стороны, ей ли рассуждать о приличиях, грустно размышляла Виолетта. Она ведь не маленькая невинная девочка. Раньше у нее было множество возможностей смотреть на обнаженного мужчину — но никогда не было желания.
— Ну, так почему ты так резко изменила свои планы? — продолжал настаивать Грегори.
Виолетта испугалась. Она уже забыла, о чем был разговор, и решила, что он прочел ее мысли. Но потом Виолетта сообразила, что Грегори спрашивает ее о возвращении в Сент-Луис. И вообще, пора бы ему начать одеваться.
— Ты ведь пойдешь одеваться за ширму, правда?
— Само собой.
Он передвинул ширму так, что она оказалась прямо напротив окна. Солнце било в стекло, и Виолетта видела Грегори — видела, как он стоял там обнаженный. Правда, у нее было преимущество — он ее видеть не мог и не знал, что она смотрит на него. Вот он снял полотенце с бедер и начал вытирать плечи и спину.
— Так что ты говорила?
Говорила? Что она говорила? Виолетта никак не могла вспомнить и никак не могла оторвать от него взгляд.
— Э-э… я решила, что мне все же стоит вернуться в Сент-Луис. Знаешь, я надела красивое платье, прошлась по магазинам, и на меня накатила такая тоска по дому! Думаю, мне надо рассказать Майлзу о Типе… — Она замерла с открытым ртом.
Потому что Грегори повернулся боком, и она увидела…
Конечно, при желании это можно было назвать хвостиком, но он вовсе не выглядел маленьким и безобидным… Она быстро отвела взгляд, села на кровать и постаралась сосредоточиться на своей выдумке.
— Я пришла к выводу, что Майлз ни за что не поможет Типу из-за того, что тот преступник. Но если бы я попросила как следует, если бы я умоляла… может, он и согласился бы его спасти.
Грегори не ответил, но Виолетта слышала, как он шуршит одеждой. Вскоре он вышел из-за ширмы, застегивая рубашку.
— Значит, именно сейчас тебе пришла в голову замечательная идея попросить Майлза все уладить, вместо того чтобы носиться по всему штату и грабить банки?
Виолетта прекрасно понимала, что ее рассказ не слишком убедителен.
— Я не хотела, чтобы Майлз вмешивался в это опасное дело, но теперь вижу, что ничего другого мне не остается. — Ее губки задрожали. Виолетта знала, что выглядит сейчас очень трогательно. — Я всего лишь женщина. И не привыкла столько времени проводить в седле и ночевать под открытым небом. Испытания последних дней помогли мне понять, что такая жизнь не для меня. Это не то, что мне нужно.
— Ага. — Его взгляд снова стал подозрительным. — Значит, теперь ты решила бросить своего дружка на произвол судьбы?
— Я вовсе не собираюсь его бросать. Только мой план спасти его без помощи Майлза больше не кажется мне удачным… Полагаю, если я буду знать, что Тип в безопасности, я смогу подумать о замужестве… Какой-нибудь милый человек…
Она очень надеялась, что Грегори клюнет на эту наживку.
— А как насчет мести?
Виолетта задохнулась от неожиданности. Она никогда не говорила ему о мести.
— О чем ты говоришь?
— Майлз предположил, что ты вынашиваешь какой-то грандиозный план мести.
Она почти ничего не рассказывала Майлзу о своем прошлом, а он был столь добр и тактичен, что ни о чем ее не расспрашивал. Но Виолетта подозревала, что Лайла снабдила его несколько отредактированной версией событий, которые привели Виолетту в салун «Салли». Если Лайла рассказала ему, что отец продал ее за ящик виски, то он, как человек неглупый, легко мог домыслить остальное.
— Ну да… — неохотно произнесла она. — Я хотела отомстить членам банды, которая захватила Типа. Я понимала, что все может оказаться не так просто. Они могли бы даже попытаться похитить меня и потребовать деньги с Майлза.
— Это вполне вероятно, — кивнул Грегори, но смотрел он так, словно не верил ни одному ее слову.
— Как ты думаешь, почему я сказала Генри Блейку, куда направляюсь, когда грабила банк в Сент-Луисе? Почему я ограбила банк в Бунвилле? Почему забрала одежду и лошадей у шерифа?
— Потому что ты сумасшедшая? — высказал догадку Грегори.
Она поднялась с кровати и с негодованием воззрилась на него.
— Потому что я хотела, чтобы власти могли проследить мой путь до Канзаса! Я хотела выкупить Типа, а потом сообщить о банде шерифу. Их поймали бы с крадеными деньгами, и все решили бы, что именно они грабят банки. А мне, может статься, еще и вознаграждение заплатили бы.
Грегори взирал на нее с нескрываемым восхищением.
— Это и впрямь умно! Но как ты намеревалась все это провернуть и не попасться в руки бандитам?
Виолетта подошла к зеркалу и стала поправлять прическу. Потом небрежно бросила:
— Ну, этот момент я надеялась продумать подробнее по дороге в Коффивилл.
— А теперь ты решила вернуться домой?
Их взгляды встретились в зеркале, и Виолетта ответила искренне, потому что это была самая настоящая правда:
— Да, я решила вернуться домой.
Она видела, что Грегори опять ей не верит. Но ее искренность и билеты, лежащие на кровати, слегка рассеяли его подозрения.
— Давай пойдем пообедаем, — с энтузиазмом предложила она.
— Пойдем. — Он галантно подал ей руку. — Но пока я не буду уверен, что ты говоришь правду, я ни на минуту не спущу с тебя глаз.
Виолетта готовила лучше, чем местный повар, но Грегори наслаждался трапезой в цивилизованной обстановке, да еще в компании с такой прелестной женщиной. Она нравилась ему и в мужской одежде, но сейчас, в изящном платье, с уложенными в высокую прическу волосами, была просто неотразима.
Она очень опасная девица, снова напомнил он себе. Она выглядит как ангелочек, а лжет как дьявол. Уже не раз он убеждался, что ей нельзя доверять. Ее история звучала достаточно правдоподобно, у нее были ответы на все вопросы, но он чувствовал, что она опять лжет.
Например, он не верил в существование преступника по имени Тип, которого она якобы собиралась спасти от членов его же банды. Чем больше времени они проводили вместе, тем очевиднее для него становилась ее полная неопытность и странная уязвимость. Любое его прикосновение, если оно не было спровоцировано самой Виолеттой с целью отвлечь его внимание, приводило ее в ужас.
— Расскажи мне о Вайоминге, — попросила она, чтобы отвлечь Грегори от размышлений.
— Ты ведь читала мои письма, так что знаешь о Вайоминге все.
— Расскажи мне о Вайоминге что-нибудь хорошее.
— Меня там больше нет, — ответил Грегори. — И это самое лучшее, что я могу о нем сказать.
Хотя, подумал он, пасти коров куда проще, чем выполнять его нынешнюю работу.
— Давай поговорим о тебе, — предложил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
— Нет, не в порядке — иначе не просыпалась бы посреди ночи, крича, словно тебя режут… Думаю, тебе будет легче, если ты расскажешь мне, что случилось.
— Не могу. Тем более тебе.
Он взял ее за подбородок и поднял осунувшееся личико.
— Посмотри на меня, Виолетта. Ты можешь мне все рассказать. Они оскорбили тебя?
— Нет, — прошептала она. Затем решила, что, немножко приукрасив события, она заставит Грегори поверить, что этот случай и есть причина ее кошмаров. — То есть да. Они меня схватили и бросили на землю. — Грегори охватила ярость.
— Схватили — как?
Должно быть, голос его прозвучал слишком зло, потому что она взглянула испуганно. Он постарался справиться со своими эмоциями и уже спокойнее произнес:
— Мужчины не всегда бывают грубы. И ни один настоящий мужчина не будет прикасаться к женщине без ее разрешения.
— Ну, они говорили всякие вещи… О том, что они со мной сделают… — прошептала Виолетта.
На этот раз Грегори сумел не выдать своей ярости опасаясь вновь напугать ее. Но ему почему-то захотелось оправдаться:
— Это были негодяи, Виолетта. Они не знают, как надо вести себя с леди, что значит быть нежным, Мужчина может быть с женщиной, не причиняя ей боли. Наоборот, они могут дарить друг другу радость и наслаждение.
Виолетта подняла на него взгляд. Лицо ее приняло скептическое выражение.
— А ты так делал?
Грегори не совсем понял вопрос, но разговор принимал какой-то странный оборот.
— Делал — что?
— Ты был с женщиной?
— Думаю, нам нужно прекратить этот разговор. — Грегори оттянул ворот рубашки — ему вдруг стало нечем дышать.
— Ты сам начал, — холодно заметила она. — Кроме того, как я могу тебе верить, если ты не знаешь, о чем говоришь?
— Я знаю, — заверил он ее.
— Значит, ты делал это с женщиной?
«Черт, она опять вернулась к тому же. Но вообще-то разговор давно вышел за рамки беседы леди и джентльмена, — подумал Грегори. — А раз так, почему бы и не ответить? «
— Да, делал.
— Один раз или больше?
— Какая разница?
— Если это было только один раз, она могла тебя обмануть.
— Это было не один раз, и я знаю, о чем говорю. А теперь, пожалуйста, не спрашивай больше ни о чем. Если Майлз узнает о нашем разговоре, он с меня шкуру спустит.
— Он спустит с тебя шкуру, если узнает, что ты меня целовал. Так что, надеюсь, впредь ты будешь вести себя сдержаннее.
«Ну и нахалка! « — восхитился Грегори.
— Виолетта, давай кое-что проясним. Ты очень красивая девушка и вызываешь желание у мужчин. Но это не значит, что я могу просто взять, швырнуть тебя на землю и овладеть тобой. Мы можем быть вместе лишь по взаимному желанию. Только если ты тоже захочешь этого.
— Этого никогда не будет, — быстро ответила она. Она выглядела такой искренней… И похоже, этот отказ относился не столько к нему конкретно, сколько к мужчинам вообще. «Даже представить себе не могу ее рядом с каким-то бандитом», — подумал Грегори.
— Из-за Типа? — спросил он на всякий случай.
На секунду Виолетта растерялась, потом торжественно проговорила:
— О да! Мое сердце — и все остальное — будет принадлежать только ему.
Грегори решил пока больше не спорить.
— Постарайся еще поспать, — предложил он.
— Я не уверена, что мне удастся заснуть. Давай я покараулю, а ты поспи.
Грегори задумчиво посмотрел на ее бледное личико и круги под глазами.
— Как насчет компромисса? Я сяду и прислонюсь к этому дереву. А ты — ко мне. И если я увижу, что тебя опять мучит кошмар, я сразу же тебя разбужу.
Виолетта, помолчав, кивнула.
— Обещаешь меня разбудить?
— Обещаю.
Грегори прислонился к дереву и привлек ее к себе.
Виолетта все еще не слишком доверяла его словам. Но она так устала и ей так хотелось спать. Прижавшись к груди Грегори, она услышала у самого уха стук его сердца. Его рука лежала у нее на плечах. А его рубашка пахла дымом и пылью, точно так же, как и ее собственная одежда. Вскоре Виолетте удалось расслабиться. Как бы ей хотелось сейчас залезть в ванну с мыльной пеной, чтобы было много-много пузырьков и горячая вода. Жизнь в доме Майлза испортила ее. Она приобрела привычки и манеры леди, но ее прошлое осталось при ней. Воспоминания не уходили. Она слышала о людях, потерявших память, — они не помнили, ни кто они, ни что было с ними в прошлом. Как бы ей хотелось, чтобы с ней случилось нечто подобное! Но даже если ей удавалось ненадолго забыться — ночью кошмар возвращал ей память.
Она чувствовала тепло мужского тела сквозь тонкую рубашку. Грегори признался, что имел дело с женщинами. И доставлял им удовольствие. Странно, но Виолетта никак не могла совместить мысль об удовольствии с тем, что она знала об… этом. Но с другой стороны, когда она работала в салуне «Салли», там были девушки, которые весьма охотно проводили время с мужчинами в комнатах наверху. Виолетта затыкала уши ватой, чтобы не слышать их вздохов и стонов. Она не могла с уверенностью сказать, чем они были вызваны — болью или наслаждением.
Вдруг она вздрогнула — оказалось, это Грегори взял прядь ее волос и осторожно пропустил ее между пальцами. Потом еще раз. Постепенно она снова расслабилась. Его прикосновения к волосам стали доставлять ей удовольствие. Вообще-то, если быть честной с собой, поцелуи Грегори тоже были ей приятны…
Может быть, он говорил правду о том, что женщина и мужчина могут получить удовольствие вместе. Жаль только, что она об этом никогда не узнает. Как можно наслаждаться чем-то, что причиняет такую боль и заставляет чувствовать себя грязной и беззащитной?
Ответа на этот вопрос не было, и вскоре Виолетта заснула в объятиях Грегори. Завтра ей понадобятся силы — она должна убедить Клайна поехать с ней. А еще ей нужно раздобыть денег и сделать так, чтобы их преследовали до самого Коффивилла. Значит, снова придется ограбить банк.
Глава 7
Грегори неожиданно легко согласился свернуть с дороги и заехать в ближайший городок, чтобы пополнить их скудные запасы и привести себя в божеский вид. Они сняли номер в гостинице, Виолетта искупалась и пошла прогуляться, чтобы дать Грегори возможность тоже принять ванну.
Она быстро нашла банк, но была весьма разочарована, обнаружив, что он располагался рядом с конторой шерифа. Был разгар дня, и в банке царило оживление — люди входили и выходили. Если грабить, то только рано утром, решила она. А это значит, что им с Грегори предстоит провести ночь в гостинице.
Она не может рисковать и вламываться в банк средь бела дня, когда вокруг полно народу, а за стеной сидит шериф. Она вообще не должна больше так рисковать, предупредил ее внутренний голос. Но Виолетта проигнорировала его. Нужно придумать хороший предлог, чтобы остаться в городе на ночь. Взгляд ее наткнулся на станцию железной дороги, которая находилась в конце улицы. Она улыбнулась и поспешила туда, чтобы сделать все необходимые приготовления.
Через несколько минут Виолетта влетела в номер гостиницы, размахивая железнодорожными билетами.
— Я решила вернуться домой! — весело закричала она. Грегори, который сидел в ванне и курил, уставился на нее сквозь завесу пара и дыма:
— Что ты сказала?
Но Виолетта не смогла сразу вспомнить, что же она такое сказала. Грегори выглядел таким привлекательным.
Мокрые волосы гладко зачесаны назад. И он побрился. Влажная кожа на груди блестела. Ванна была ему маловата и Виолетта смогла разглядеть стройные мускулистые ноги, торчащие из воды. Наконец она собралась с мыслями:
— Я… я сказала, что решила вернуться домой.
— Ты не могла бы закрыть дверь?
«И рот тоже неплохо бы закрыть, — одернула она себя. — Я разглядываю его, открыв рот, как зевака в цирке». Но она ничего не могла с собой поделать. Тело Грегори обладало странной притягательной силой. Ей ужасно нравилось смотреть на него. С трудом отведя взгляд, Виолетта закрыла дверь и отошла к окну.
— Я думала, ты уже закончил мыться, — вздохнула она. — Иначе я не ворвалась бы сюда без стука.
— Я люблю, когда вода горячая, — пояснил он. — Сейчас мне хорошо, так что я не спешил. А теперь объясни мне, почему ты вдруг решила вернуться домой?
Виолетта беспокойно двигалась по комнате, бесцельно прикасаясь к вещам. Взгляд ее упорно возвращался к мужскому влажному телу в ванне.
— Я, пожалуй, выйду и вернусь, когда ты закончишь. Тогда и поговорим, — сказала она.
— Я не столь застенчив, как ты. Так что давай поговорим сейчас. По правде говоря, мне трудно поверить в то, что ты изменила свое решение так внезапно. — Он пристально смотрел на нее.
Виолетта поежилась. Она знала, что если Грегори будет смотреть в ее глаза, она сможет убедить его в чем Угодно. Но самой смотреть только ему в глаза, а не на все остальное, было для нее пыткой.
— Мне трудно разговаривать с неодетым мужчиной, — призналась Виолетта. — Мы встретимся внизу и все обсудим за обедом.
— Если ты решила ехать домой, то зачем купила продукты в дорогу?
— Я сначала купила, а потом поняла, что хочу вернуться, — пробормотала Виолетта, опустив глаза и продвигаясь к двери.
Она услышала всплеск, и в следующий — миг Грегори преградил ей дорогу.
— Я уверен — ты что-то замышляешь, — сердито заявил он.
— Грегори, ты что, совсем стыд потерял? — Виолетта зажмурилась.
— Я в полотенце.
Виолетта приоткрыла один глаз. Бедра его действительно были прикрыты полотенцем, обернутым вокруг бедер. Но она видела его длинные мускулистые ноги и обнаженный торс.
— Я не могу стоять здесь и болтать с тобой, когда ты в таком виде.
— Тогда подожди, пока я оденусь.
Не дожидаясь согласия, он повернулся и пошел к стулу, где была сложена его одежда. Виолетта жадно разглядывала его широкие плечи, узкую талию, босые ноги.
— А почему ты везде загорел одинаково? — Она выпалила вслух то, о чем даже не успела подумать, и покраснела.
— Что?
— Ну, твоя кожа… Она вся одинаково загорелая. — Грегори пожал плечами:
— В Вайоминге летом ужасно жарко, особенно на пастбищах. Поэтому если человек находит какой-нибудь водоем, он быстренько раздевается и ныряет в него.
Она представила себе Клайна, ныряющего нагишом в озеро, и покраснела еще гуще.
— Мне следовало подождать тебя внизу.
— Молодая леди не может пойти в ресторан одна. Это неприлично.
Должно быть, не более неприлично, чем стоять тут и разговаривать с полуголым мужчиной!
Хотя, с другой стороны, ей ли рассуждать о приличиях, грустно размышляла Виолетта. Она ведь не маленькая невинная девочка. Раньше у нее было множество возможностей смотреть на обнаженного мужчину — но никогда не было желания.
— Ну, так почему ты так резко изменила свои планы? — продолжал настаивать Грегори.
Виолетта испугалась. Она уже забыла, о чем был разговор, и решила, что он прочел ее мысли. Но потом Виолетта сообразила, что Грегори спрашивает ее о возвращении в Сент-Луис. И вообще, пора бы ему начать одеваться.
— Ты ведь пойдешь одеваться за ширму, правда?
— Само собой.
Он передвинул ширму так, что она оказалась прямо напротив окна. Солнце било в стекло, и Виолетта видела Грегори — видела, как он стоял там обнаженный. Правда, у нее было преимущество — он ее видеть не мог и не знал, что она смотрит на него. Вот он снял полотенце с бедер и начал вытирать плечи и спину.
— Так что ты говорила?
Говорила? Что она говорила? Виолетта никак не могла вспомнить и никак не могла оторвать от него взгляд.
— Э-э… я решила, что мне все же стоит вернуться в Сент-Луис. Знаешь, я надела красивое платье, прошлась по магазинам, и на меня накатила такая тоска по дому! Думаю, мне надо рассказать Майлзу о Типе… — Она замерла с открытым ртом.
Потому что Грегори повернулся боком, и она увидела…
Конечно, при желании это можно было назвать хвостиком, но он вовсе не выглядел маленьким и безобидным… Она быстро отвела взгляд, села на кровать и постаралась сосредоточиться на своей выдумке.
— Я пришла к выводу, что Майлз ни за что не поможет Типу из-за того, что тот преступник. Но если бы я попросила как следует, если бы я умоляла… может, он и согласился бы его спасти.
Грегори не ответил, но Виолетта слышала, как он шуршит одеждой. Вскоре он вышел из-за ширмы, застегивая рубашку.
— Значит, именно сейчас тебе пришла в голову замечательная идея попросить Майлза все уладить, вместо того чтобы носиться по всему штату и грабить банки?
Виолетта прекрасно понимала, что ее рассказ не слишком убедителен.
— Я не хотела, чтобы Майлз вмешивался в это опасное дело, но теперь вижу, что ничего другого мне не остается. — Ее губки задрожали. Виолетта знала, что выглядит сейчас очень трогательно. — Я всего лишь женщина. И не привыкла столько времени проводить в седле и ночевать под открытым небом. Испытания последних дней помогли мне понять, что такая жизнь не для меня. Это не то, что мне нужно.
— Ага. — Его взгляд снова стал подозрительным. — Значит, теперь ты решила бросить своего дружка на произвол судьбы?
— Я вовсе не собираюсь его бросать. Только мой план спасти его без помощи Майлза больше не кажется мне удачным… Полагаю, если я буду знать, что Тип в безопасности, я смогу подумать о замужестве… Какой-нибудь милый человек…
Она очень надеялась, что Грегори клюнет на эту наживку.
— А как насчет мести?
Виолетта задохнулась от неожиданности. Она никогда не говорила ему о мести.
— О чем ты говоришь?
— Майлз предположил, что ты вынашиваешь какой-то грандиозный план мести.
Она почти ничего не рассказывала Майлзу о своем прошлом, а он был столь добр и тактичен, что ни о чем ее не расспрашивал. Но Виолетта подозревала, что Лайла снабдила его несколько отредактированной версией событий, которые привели Виолетту в салун «Салли». Если Лайла рассказала ему, что отец продал ее за ящик виски, то он, как человек неглупый, легко мог домыслить остальное.
— Ну да… — неохотно произнесла она. — Я хотела отомстить членам банды, которая захватила Типа. Я понимала, что все может оказаться не так просто. Они могли бы даже попытаться похитить меня и потребовать деньги с Майлза.
— Это вполне вероятно, — кивнул Грегори, но смотрел он так, словно не верил ни одному ее слову.
— Как ты думаешь, почему я сказала Генри Блейку, куда направляюсь, когда грабила банк в Сент-Луисе? Почему я ограбила банк в Бунвилле? Почему забрала одежду и лошадей у шерифа?
— Потому что ты сумасшедшая? — высказал догадку Грегори.
Она поднялась с кровати и с негодованием воззрилась на него.
— Потому что я хотела, чтобы власти могли проследить мой путь до Канзаса! Я хотела выкупить Типа, а потом сообщить о банде шерифу. Их поймали бы с крадеными деньгами, и все решили бы, что именно они грабят банки. А мне, может статься, еще и вознаграждение заплатили бы.
Грегори взирал на нее с нескрываемым восхищением.
— Это и впрямь умно! Но как ты намеревалась все это провернуть и не попасться в руки бандитам?
Виолетта подошла к зеркалу и стала поправлять прическу. Потом небрежно бросила:
— Ну, этот момент я надеялась продумать подробнее по дороге в Коффивилл.
— А теперь ты решила вернуться домой?
Их взгляды встретились в зеркале, и Виолетта ответила искренне, потому что это была самая настоящая правда:
— Да, я решила вернуться домой.
Она видела, что Грегори опять ей не верит. Но ее искренность и билеты, лежащие на кровати, слегка рассеяли его подозрения.
— Давай пойдем пообедаем, — с энтузиазмом предложила она.
— Пойдем. — Он галантно подал ей руку. — Но пока я не буду уверен, что ты говоришь правду, я ни на минуту не спущу с тебя глаз.
Виолетта готовила лучше, чем местный повар, но Грегори наслаждался трапезой в цивилизованной обстановке, да еще в компании с такой прелестной женщиной. Она нравилась ему и в мужской одежде, но сейчас, в изящном платье, с уложенными в высокую прическу волосами, была просто неотразима.
Она очень опасная девица, снова напомнил он себе. Она выглядит как ангелочек, а лжет как дьявол. Уже не раз он убеждался, что ей нельзя доверять. Ее история звучала достаточно правдоподобно, у нее были ответы на все вопросы, но он чувствовал, что она опять лжет.
Например, он не верил в существование преступника по имени Тип, которого она якобы собиралась спасти от членов его же банды. Чем больше времени они проводили вместе, тем очевиднее для него становилась ее полная неопытность и странная уязвимость. Любое его прикосновение, если оно не было спровоцировано самой Виолеттой с целью отвлечь его внимание, приводило ее в ужас.
— Расскажи мне о Вайоминге, — попросила она, чтобы отвлечь Грегори от размышлений.
— Ты ведь читала мои письма, так что знаешь о Вайоминге все.
— Расскажи мне о Вайоминге что-нибудь хорошее.
— Меня там больше нет, — ответил Грегори. — И это самое лучшее, что я могу о нем сказать.
Хотя, подумал он, пасти коров куда проще, чем выполнять его нынешнюю работу.
— Давай поговорим о тебе, — предложил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27