Мистеру Мортону это, конечно, не понравилось бы, но можно пока и не говорить ему об этом.
И Рут решила объяснить Джорджу, что произошло на самом деле, тем более что, когда она говорила о чужих заботах, ей становилось намного легче. Подобный разговор отвлечет ее от потери, которая тупой болью отзывается в груди. Кроме того, она сказала себе, что лучше синица в руке, чем вообще ничего, так что пусть у них с Джорджем будем хотя бы общая, пусть и чужая, забота, раз уж они не могут иметь чего-то большего лично для себя.
— В общем-то, это совершенный пустяк, хоть и запутанный, — медленно произнесла она.
— Насчет умственных способностей я человек посредственный…
— Я сейчас все расскажу подробнее. Думаю, лучше начать с того, что брат мистера Нортона — имени его я не могу сейчас припомнить — оставил своему сыну, Чарльзу, состояние, но с особыми оговорками…
И Рут вкратце объяснила суть происходящего и рассказала о том, что случайно услышала разговор Чарльза с приятелем и; естественно, поспешила предупредить мистера Мортона.
— А где все это происходило? Я имею в виду, где вам довелось услышать его пьяные бредни? — хмуро спросил Джордж.
— При совершенно невероятных обстоятельствах, — быстро ответила Рут, вызывающе глядя ему в глаза.
Джордж проницательно посмотрел на нее, но дальше расспрашивать ее на эту тему не стал.
— Итак, вы пошли предупредить Мортона, — сказал он. — Но почему вы вообразили, что он вам поверит? Он что, хорошо знает вас? Или не уверен насчет своего племянника?
— Мы с ним знакомы несколько лет, правда весьма отдаленно. Ну, так или иначе, он поверил мне, хотя не уверена, что полностью, — искренним голосом произнесла Рут. — Наверное, после нашего разговора сегодня утром, он вынужден был поверить мне до конца. До него наконец дошло, какая серьезная опасность ему угрожает. Я посоветовала Мортону переписать завещание.
— Почему? — резко спросил лорд Фицуотер.
— Я совсем не уверена, что нам удастся защитить несчастного старика от Чарльза. Сохрани его, Господи, но мне кажется, что этот племянничек способен на все, — проговорила Рут задумчиво, не замечая, как помрачнел Джордж. — Лучшая защита для мистера Нортона — расстаться с наследством Чарльза, отдать ему все до последнего пенни, причем немедленно, а кроме этого, дать знать племяннику, что от самого мистера Мортона ему в наследство не перепадет ничего. А лучшей защитой для Коры…
— …станет Майкл Гордон? — подсказал Джордж.
— Нет, не обязательно, — быстро ответила молодая женщина. — Я постаралась помочь ей завести новых друзей. Если она перестанет чувствовать себя такой одинокой и никому не нужной, ей будет меньше грозить опасность стать жертвой искателей богатых наследниц. Даже если они так же привлекательны, как Чарльз.
— А что, этот Мортон-младший действительно очень привлекателен? — полюбопытствовал Джордж.
— Ну, мне-то он никогда не нравился, даже напротив, — сказала Рут. — Высокомерен, груб, к тому же очень жесток. Но это я так думаю. А здесь, в Бате, он, кажется, нравится всем.
— И как это вам удалось составить такое мнение о его характере? — обыденным тоном спросил он.
Она прямо взглянула в его глаза.
— Впрочем, я понял как, — ответил Джордж за нее. — При совершенно невероятных обстоятельствах. Рут, неужели вы не понимаете, что друзья должны доверять друг другу? А вы мне сообщаете просто имена недругов и свои неотложные заботы по спасению слабых, умалчивая обо всем остальном.
— Но мы останемся друзьями лишь до тех пор, пока я нахожусь в Бате, — ровно отчеканила Рут. — Едва ли мы сможем встречаться в одном обществе, милорд.
— У меня множество друзей, — ответил Джордж. — И далеко не все из них завсегдатаи великосветских раутов. Мой приятель Хендерсон, к примеру, просто-напросто добродушный деревенский мужик с тремя крепышами сыновьями и призовой хрюшкой, в которой он просто души не чает. И его совершенно не беспокоит моя родовитость или еще что-то в этом духе; я отношусь к нему без всякой напыщенности, а он ко мне, в свою очередь, без малейшей приниженности. Хен-дерсон, например, вполне бесцеремонно заявил мне, что я не получу больше гнедого, пока не запечатлею его бесценную Толстобрюхую Молли, — Да, но у него не было… — начала Рут, но тотчас умолкла, осекшись.
— Да, действительно, у него не было столь сомнительного прошлого, — договорил за нее Джордж. — По крайней мере, насколько мне известно. Впрочем, кто знает, какие только скелеты не посыплются из домашних шкафов почтенных семейств, если мы примемся открывать их дверцы. Рут, скажите, вы в самом деле думаете, что Чарльз может сделать то, о чем говорил тогда? — спросил он уже серьезно.
— Да, — просто ответила Рут. Румянец, окрасивший ее щеки, когда Джордж упомянул о сомнительном прошлом, медленно гас. Но как может он, с обидой думала Рут, с такой легкостью говорить о вещах, до сих пор заставляющих ее страдать?
— В таком случае почему мистер Мортон взял вас с собою в Ват? — спросил Джордж. -
Неужели он не понимает, что это может быть для вас опасно? Чего стоит одно присутствие при довольно-таки неприятной сцене, и это в лучшем случае! А в худшем — вы прямо можете пострадать от его негодяя племянника.
— Мистер Мортон не брал меня с собою, я сама решила поехать с ним, — спокойно сказала Рут. — Я обвинила перед ним его племянника и после этого почувствовала, что теперь просто обязана сопровождать его. Поймите, Джордж, я беспокоилась за мистера Мортона. Я не знала, не была уверена, что он сможет противостоять проискам Чарльза. Да и вообще…
— Что «вообще»?
— Положение, в которое попал мистер Мортон, не давало мне покоя, — продолжила она почти вызывающе. — Уж такой у меня характер, не могу жить спокойно, зная, что человек в беде.
Джордж улыбнулся, но по всему было видно, что он весьма обеспокоен.
— Что-то во всем этом есть тревожное, — сказал он. — Вот мой вам совет: уезжайте-ка скорее домой, Рут. Думаю, вы уже сделали все, что могли, чтобы защитить мисс Ренфрю. Да и для Мортона, полагаю, ничего больше вы уже не сможете сделать. У вас нет никаких причин задерживаться здесь, иначе вас втянут в это дело так глубоко, что вы из него так просто не выпутаетесь.
— А за мистером Нортоном вы, что ли, присмотрите? — изумленно глядя на него, спросила Рут. — Вы ведь его терпеть не можете!
— Да, не скажу, чтобы он мне нравился, — ответил лорд. — Но друзья часто делают друг для друга и такие вещи, которые не могут доставить им никакого удовольствия, вот что я вам скажу. И еще более не по душе мне мысль, что вы будете и дальше в одиночку продолжать сражаться ради спасения вашего Мор — тона.
— Я вполне могу за себя постоять, — возразила Рут, в душе разрываясь между благодарностью за его беспокойство о ее безопасности и раздражением от того, что он по — прежнему считает ее неспособной себя защитить.
— Да, в этом уж вам не откажешь, вы способны постоять за себя, — сурово сказал Джордж. — Но это не значит, что вы должны бросаться в любые авантюры, чтобы спасти первого встречного слабовольного простофилю.
— Мистер Мортон вовсе не простофиля! Он… Он… — Рут старалась удержаться, но все-таки не удержалась и громко рассмеялась, подумав, что никто еще не называл мистера Мортона так точно и правильно.
Джорджу явно по душе пришлась ее реакция, что можно было прочитать по его глазам. Но Рут в эту минуту на него не смотрела.
— Ох, нехорошо это, смеяться над таким человеком, — проговорила она, успокаиваясь. — Не его вина, что он немного… Как бы это сказать… Ну, некоторые вещи до него доходят не сразу. И потом, у него сейчас действительно серьезные причины тревожиться…
— Я бы относился к нему гораздо дружелюбнее, если бы он побольше беспокоился о вашей безопасности, — резко возразил Джордж. — И если бы он так настойчиво не внушал всему свету, что вы — его племянница.
— О, это он делает только ради меня, — сказала Рут, озорно блеснув глазами. — В первую же ночь нашего путешествия в Бат он был весьма сконфужен. Он действительно из тех постояльцев гостиниц, которых и я называю простофилями. Во-первых, он умудрился дважды заказать ужин, потом переволновался из-за простыней, жалуясь на то, что они недостаточно чистые, причем он так суетился, что казалось, эти простыни — самое важное из того, что творится в его жизни. Я просто диву давалась, глядя на него. Он никогда не был так суетлив и не создавал стольких лишних трудностей, когда… Но это и можно понять, ведь его одолевала тревога. На следующее утро один из конюхов прошелся по поводу нашего совместного путешествия, и это повергло его в величайшее смущение.
— Тогда-то он и присвоил вам титул своей племянницы? — насмешливо спросил Джордж. — Но почему он не лишил вас этого титула по прибытии в Ват, где он наверняка мог встретить кого-нибудь из своих знакомых?
— И сама не пойму, — честно призналась Рут. — Я тоже думала, что в Бате он мог бы уже и успокоиться. Как же я была поражена, когда он представил меня чете Редфорд как свою племянницу. После этого я сидела как на иголках, воображая себе, какой скандал может разразиться, если появится человек, действительно знающий его сестру и ее семейство.
— Но если он так пренебрег правилами приличия, к чему тогда было снимать этот дом на Королевской площади? — спросил лорд Фицуотер, с выражением, которое никак нельзя было назвать дружественным.
— Могу объяснить, — спокойно ответила Рут, хотя она прекрасно поняла, что скрывается за его вопросом. — Он страшно боится заразы и поэтому подозрительно относится к гостиничному постельному белью и просто заболевает от самых страшных предчувствий, стоит ему только приметить мельчайшее пятнышко на простыне. К тому же он был взвинчен предстоящей встречей с племянником и, размышляя об этой встрече, решил, что лучше будет, если все это произойдет в частном доме.
— Глупее и выдумать нельзя, — жестко отрезал Джордж.
— Я тоже так думаю, — вздохнув, согласилась молодая женщина. — Возможно, не желая того, я перепугала его своими подозрениями еще больше, так что он совсем потерял от страха голову, но… Ох, в его годы он вполне мог бы быть моим отцом. И мне кажется, он, как и мой батюшка, так и не достиг настоящего понимания зла, которое происходит в мире оттого, что…
— Я всегда жалел, что никогда не знал вашего отца, — заговорил Джордж после паузы, видя, что она не собирается продолжать разговор.
— Вы бы полюбили его, — сказала Рут, даже не удивившись, что он совершенно не делает никаких попыток узнать, что же она хотела сказать. — Он никогда не преувеличивал своих чувств, всегда оставался самим собой. И он так всем доверял, был ко всем так добр… Да, в общем и целом, он запомнился мне добрым человеком.
Джордж промолчал, но, взглянув на него, она увидела, что губы его крепко сжаты, а лицо так побледнело, будто на дворе стояла лунная ночь.
— Я склонен думать, что пусть бы он лучше был не таким добродетельным, но зато чуть более… рассудительным. Вы не согласны со мной?
— Отчасти и я могу с этим согласиться, — со вздохом ответила Рут. — Но все-таки он мой отец, и гораздо лучше для меня вспоминать его добрым словом… Ох, что теперь говорить об этом? Все это прошло и никогда не вернется.
— Так что вы решили? Намерены ли вы сейчас же вернуться домой, доверив мне своего Нортона? — после некоторой паузы спросил Джордж.
— Нет. Я не могу сейчас уехать, — твердо ответила она, — мистер Мортон с ума сойдет, если узнает, что я обсуждала его дела с вами. Да еще в такой момент, когда Чарльза нет в Бате. Не знаю, что мы будем делать, если он так и не объявится. Не могу же я оставаться здесь на веки вечные.
— Конечно нет, ведь ваше ремесло — побег, — хмуро сказал Джордж. — Я постоянно жду, что вот-вот явится ваш преданный Шон — или как его там? — чтобы, как всегда, помочь вам в этом. Он что, все еще с вами?
— Да, он… — Рут не договорила, во все глаза уставившись на Джорджа.
— Слишком много улик, сердечко мое, — вызывающе проворчал он, когда они увидели, что скоро настигнут Кору и Майкла. — Но как вы решились подслушать разговор Чарльза в этих, как их… в ваших совершенно невероятных обстоятельствах? Как это вышло? Вы хотели уличить его во лжи? Или не его, а какого-то другого вашего постояльца? И были потрясены, узнав, что мистер Мортон-млад — ший оказался столь трудным гостем? Кроме того, я только что вспомнил о слухе, которому раньше, впервые услышав его, не придал никакого значения. Якобы вы, продав Чарльзу Биверсу «Золотого Тельца», сорвали хороший куш, после чего и исчезли из Церковного переулка. Я вдруг подумал, а что, если это не сплетня? Тогда выходит, вы действительно не нуждаетесь ни в чьей помощи.
Так, значит, он знает о «Толстом Коте»? От неожиданности у Рут перехватило дыхание. Поэтому заговорила она не сразу.
— Если вы всегда знали, что я продала «Золотого Тельца», то какого дьявола вы оскорбляли меня, заявляя, что я продалась богатому старику? — медленно проговорила она низким, клокочущим от бешенства голосом.
— Говорю же вам, что я счел это за обычную сплетню. Мало ли их гуляет вокруг? — ответил Джордж. — И потом, я ведь прекрасно знаю этого Чарли Биверса. Потому и не мог даже мысли допустить, что кому-то удалось бы проделать с ним такой трюк. Думаю, это дельце сорвалось бы и у самого вашего пройдохи-дядюшки Джона. Ну а вас, должно быть, просто очень любит удача.
— Удача здесь ни при чем, — категорически сказала Рут, сверкнув глазами. — Я пять лет жила у дяди Джона, а после его смерти сбыла с рук то, что мне от него осталось, то есть «Золотого Тельца». И что вы находите такого невероятного в том, что я продала его Чарльзу Биверсу?
Она никак не могла успокоиться, возмущаясь той легкостью, с которой Джордж высказывал ей свои подозрения, обвинения и всякие догадки по поводу ее богатых покровителей. И все это, как теперь выясняется, он говорил, уже зная, что она сумела перехитрить одного из самых отъявленных воров и проходимцев Сент-Джайлза, репутация которого была такой, что хуже и не придумаешь. Джордж знал правду все эти годы, но не поверил ей! Почему-то для него предпочтительнее было думать о ней только самое худшее!
В это время они нагнали Кору и Майкла. Рут, едва отвернувшись от Фицуотера, как ни в чем не бывало улыбнулась молодым людям.
Она заметила, что Майкл хочет поговорить с ней. Он действительно придержал свою лошадь, чтобы оказаться рядом с ней, в то время как Джордж, проехав немного вперед, составил компанию Коре. Проследив этот маневр, Рут не могла не удивиться тому, как безукоризненно он был исполнен.
— Ваши приятельские отношения с мисс Ренфрю, кажется, обещают и далее процветать и скоро обратятся в прочную дружбу, — сказала она вежливо. — Такую же, как у вашей сестры с мистером Хастингсом.
И она посмотрела вперед, туда, где Синтия ехала рядом с Адамом; их беседа выглядела столь же дружественной и приятной обоим, как и несколько часов назад, когда прогулка только начиналась.
Майкл взглянул на нее, вздохнул, но так ничего и не сказал.
— Должна заметить, сэр, у вас хороший вкус.
Несмотря на улыбку, большие, серые, как туман, глаза Рут оставались по-прежнему грустными.
— Вы чем-то опечалены, мэм? Боюсь, что раньше… Вы ведь и раньше знали лорда Фицуотера?
— Мы встретились по дороге в Бат, несколько дней назад, — ответила она, вздохнув. — Но вообще-то я действительно знаю его уже несколько лет. Однако это не…
— Не беспокойтесь, мэм, я не сплетник, — быстро проговорил Майкл. — А давно ли?.. — Он прервался на полуслове и покраснел. — Простите, я не должен совать нос в чужие дела, — окончательно смутившись, неловко сказал он.
— Мы были знакомы с ним еще до моего замужества, — спокойно ответила Рут. — Много лет назад. Теперь скажите, чем я могу помочь вам, сэр? И давайте подумаем, наконец, что нам делать с этой мисс Ньюком?
Майкл взглянул на нее, не скрывая изумления.
— Вы… Вы ведьма, мэм? Рут громко рассмеялась.
— Нет. Я просто представила себя на вашем месте. И я отлично поняла, какую трудность, даже опасность для вас представляет мисс Ньюком. Допустим, мисс Ренфрю пригласит вас в свой дом, в «Лансдаун Крезнт», так мисс Ньюком, несомненно, будет ловить каждое ваше слово. А потом сразу же, не успеете вы уйти, начнет вполголоса обсуждать ваши достоинства, внешность, фигуру, изысканность ваших жилетов и что там еще… А если вы попытаетесь назначить Коре свидание где-нибудь в другом месте, почтенная мисс Ньюком непременно постарается увязаться за вами, и конца этому видно не будет, можете мне поверить. Да, так вот, на вашем месте я призадумалась бы насчет того, что делать с мисс Ньюком.
Майкл неуклюже пожал плечами.
— Я и не ожидал, что вы так хорошо разбираетесь в людях, миссис Прайс, и так… так…
— Грубо и резко, вы имели в виду? — подсказала ему Рут. — И нетактично к тому же?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
И Рут решила объяснить Джорджу, что произошло на самом деле, тем более что, когда она говорила о чужих заботах, ей становилось намного легче. Подобный разговор отвлечет ее от потери, которая тупой болью отзывается в груди. Кроме того, она сказала себе, что лучше синица в руке, чем вообще ничего, так что пусть у них с Джорджем будем хотя бы общая, пусть и чужая, забота, раз уж они не могут иметь чего-то большего лично для себя.
— В общем-то, это совершенный пустяк, хоть и запутанный, — медленно произнесла она.
— Насчет умственных способностей я человек посредственный…
— Я сейчас все расскажу подробнее. Думаю, лучше начать с того, что брат мистера Нортона — имени его я не могу сейчас припомнить — оставил своему сыну, Чарльзу, состояние, но с особыми оговорками…
И Рут вкратце объяснила суть происходящего и рассказала о том, что случайно услышала разговор Чарльза с приятелем и; естественно, поспешила предупредить мистера Мортона.
— А где все это происходило? Я имею в виду, где вам довелось услышать его пьяные бредни? — хмуро спросил Джордж.
— При совершенно невероятных обстоятельствах, — быстро ответила Рут, вызывающе глядя ему в глаза.
Джордж проницательно посмотрел на нее, но дальше расспрашивать ее на эту тему не стал.
— Итак, вы пошли предупредить Мортона, — сказал он. — Но почему вы вообразили, что он вам поверит? Он что, хорошо знает вас? Или не уверен насчет своего племянника?
— Мы с ним знакомы несколько лет, правда весьма отдаленно. Ну, так или иначе, он поверил мне, хотя не уверена, что полностью, — искренним голосом произнесла Рут. — Наверное, после нашего разговора сегодня утром, он вынужден был поверить мне до конца. До него наконец дошло, какая серьезная опасность ему угрожает. Я посоветовала Мортону переписать завещание.
— Почему? — резко спросил лорд Фицуотер.
— Я совсем не уверена, что нам удастся защитить несчастного старика от Чарльза. Сохрани его, Господи, но мне кажется, что этот племянничек способен на все, — проговорила Рут задумчиво, не замечая, как помрачнел Джордж. — Лучшая защита для мистера Нортона — расстаться с наследством Чарльза, отдать ему все до последнего пенни, причем немедленно, а кроме этого, дать знать племяннику, что от самого мистера Мортона ему в наследство не перепадет ничего. А лучшей защитой для Коры…
— …станет Майкл Гордон? — подсказал Джордж.
— Нет, не обязательно, — быстро ответила молодая женщина. — Я постаралась помочь ей завести новых друзей. Если она перестанет чувствовать себя такой одинокой и никому не нужной, ей будет меньше грозить опасность стать жертвой искателей богатых наследниц. Даже если они так же привлекательны, как Чарльз.
— А что, этот Мортон-младший действительно очень привлекателен? — полюбопытствовал Джордж.
— Ну, мне-то он никогда не нравился, даже напротив, — сказала Рут. — Высокомерен, груб, к тому же очень жесток. Но это я так думаю. А здесь, в Бате, он, кажется, нравится всем.
— И как это вам удалось составить такое мнение о его характере? — обыденным тоном спросил он.
Она прямо взглянула в его глаза.
— Впрочем, я понял как, — ответил Джордж за нее. — При совершенно невероятных обстоятельствах. Рут, неужели вы не понимаете, что друзья должны доверять друг другу? А вы мне сообщаете просто имена недругов и свои неотложные заботы по спасению слабых, умалчивая обо всем остальном.
— Но мы останемся друзьями лишь до тех пор, пока я нахожусь в Бате, — ровно отчеканила Рут. — Едва ли мы сможем встречаться в одном обществе, милорд.
— У меня множество друзей, — ответил Джордж. — И далеко не все из них завсегдатаи великосветских раутов. Мой приятель Хендерсон, к примеру, просто-напросто добродушный деревенский мужик с тремя крепышами сыновьями и призовой хрюшкой, в которой он просто души не чает. И его совершенно не беспокоит моя родовитость или еще что-то в этом духе; я отношусь к нему без всякой напыщенности, а он ко мне, в свою очередь, без малейшей приниженности. Хен-дерсон, например, вполне бесцеремонно заявил мне, что я не получу больше гнедого, пока не запечатлею его бесценную Толстобрюхую Молли, — Да, но у него не было… — начала Рут, но тотчас умолкла, осекшись.
— Да, действительно, у него не было столь сомнительного прошлого, — договорил за нее Джордж. — По крайней мере, насколько мне известно. Впрочем, кто знает, какие только скелеты не посыплются из домашних шкафов почтенных семейств, если мы примемся открывать их дверцы. Рут, скажите, вы в самом деле думаете, что Чарльз может сделать то, о чем говорил тогда? — спросил он уже серьезно.
— Да, — просто ответила Рут. Румянец, окрасивший ее щеки, когда Джордж упомянул о сомнительном прошлом, медленно гас. Но как может он, с обидой думала Рут, с такой легкостью говорить о вещах, до сих пор заставляющих ее страдать?
— В таком случае почему мистер Мортон взял вас с собою в Ват? — спросил Джордж. -
Неужели он не понимает, что это может быть для вас опасно? Чего стоит одно присутствие при довольно-таки неприятной сцене, и это в лучшем случае! А в худшем — вы прямо можете пострадать от его негодяя племянника.
— Мистер Мортон не брал меня с собою, я сама решила поехать с ним, — спокойно сказала Рут. — Я обвинила перед ним его племянника и после этого почувствовала, что теперь просто обязана сопровождать его. Поймите, Джордж, я беспокоилась за мистера Мортона. Я не знала, не была уверена, что он сможет противостоять проискам Чарльза. Да и вообще…
— Что «вообще»?
— Положение, в которое попал мистер Мортон, не давало мне покоя, — продолжила она почти вызывающе. — Уж такой у меня характер, не могу жить спокойно, зная, что человек в беде.
Джордж улыбнулся, но по всему было видно, что он весьма обеспокоен.
— Что-то во всем этом есть тревожное, — сказал он. — Вот мой вам совет: уезжайте-ка скорее домой, Рут. Думаю, вы уже сделали все, что могли, чтобы защитить мисс Ренфрю. Да и для Мортона, полагаю, ничего больше вы уже не сможете сделать. У вас нет никаких причин задерживаться здесь, иначе вас втянут в это дело так глубоко, что вы из него так просто не выпутаетесь.
— А за мистером Нортоном вы, что ли, присмотрите? — изумленно глядя на него, спросила Рут. — Вы ведь его терпеть не можете!
— Да, не скажу, чтобы он мне нравился, — ответил лорд. — Но друзья часто делают друг для друга и такие вещи, которые не могут доставить им никакого удовольствия, вот что я вам скажу. И еще более не по душе мне мысль, что вы будете и дальше в одиночку продолжать сражаться ради спасения вашего Мор — тона.
— Я вполне могу за себя постоять, — возразила Рут, в душе разрываясь между благодарностью за его беспокойство о ее безопасности и раздражением от того, что он по — прежнему считает ее неспособной себя защитить.
— Да, в этом уж вам не откажешь, вы способны постоять за себя, — сурово сказал Джордж. — Но это не значит, что вы должны бросаться в любые авантюры, чтобы спасти первого встречного слабовольного простофилю.
— Мистер Мортон вовсе не простофиля! Он… Он… — Рут старалась удержаться, но все-таки не удержалась и громко рассмеялась, подумав, что никто еще не называл мистера Мортона так точно и правильно.
Джорджу явно по душе пришлась ее реакция, что можно было прочитать по его глазам. Но Рут в эту минуту на него не смотрела.
— Ох, нехорошо это, смеяться над таким человеком, — проговорила она, успокаиваясь. — Не его вина, что он немного… Как бы это сказать… Ну, некоторые вещи до него доходят не сразу. И потом, у него сейчас действительно серьезные причины тревожиться…
— Я бы относился к нему гораздо дружелюбнее, если бы он побольше беспокоился о вашей безопасности, — резко возразил Джордж. — И если бы он так настойчиво не внушал всему свету, что вы — его племянница.
— О, это он делает только ради меня, — сказала Рут, озорно блеснув глазами. — В первую же ночь нашего путешествия в Бат он был весьма сконфужен. Он действительно из тех постояльцев гостиниц, которых и я называю простофилями. Во-первых, он умудрился дважды заказать ужин, потом переволновался из-за простыней, жалуясь на то, что они недостаточно чистые, причем он так суетился, что казалось, эти простыни — самое важное из того, что творится в его жизни. Я просто диву давалась, глядя на него. Он никогда не был так суетлив и не создавал стольких лишних трудностей, когда… Но это и можно понять, ведь его одолевала тревога. На следующее утро один из конюхов прошелся по поводу нашего совместного путешествия, и это повергло его в величайшее смущение.
— Тогда-то он и присвоил вам титул своей племянницы? — насмешливо спросил Джордж. — Но почему он не лишил вас этого титула по прибытии в Ват, где он наверняка мог встретить кого-нибудь из своих знакомых?
— И сама не пойму, — честно призналась Рут. — Я тоже думала, что в Бате он мог бы уже и успокоиться. Как же я была поражена, когда он представил меня чете Редфорд как свою племянницу. После этого я сидела как на иголках, воображая себе, какой скандал может разразиться, если появится человек, действительно знающий его сестру и ее семейство.
— Но если он так пренебрег правилами приличия, к чему тогда было снимать этот дом на Королевской площади? — спросил лорд Фицуотер, с выражением, которое никак нельзя было назвать дружественным.
— Могу объяснить, — спокойно ответила Рут, хотя она прекрасно поняла, что скрывается за его вопросом. — Он страшно боится заразы и поэтому подозрительно относится к гостиничному постельному белью и просто заболевает от самых страшных предчувствий, стоит ему только приметить мельчайшее пятнышко на простыне. К тому же он был взвинчен предстоящей встречей с племянником и, размышляя об этой встрече, решил, что лучше будет, если все это произойдет в частном доме.
— Глупее и выдумать нельзя, — жестко отрезал Джордж.
— Я тоже так думаю, — вздохнув, согласилась молодая женщина. — Возможно, не желая того, я перепугала его своими подозрениями еще больше, так что он совсем потерял от страха голову, но… Ох, в его годы он вполне мог бы быть моим отцом. И мне кажется, он, как и мой батюшка, так и не достиг настоящего понимания зла, которое происходит в мире оттого, что…
— Я всегда жалел, что никогда не знал вашего отца, — заговорил Джордж после паузы, видя, что она не собирается продолжать разговор.
— Вы бы полюбили его, — сказала Рут, даже не удивившись, что он совершенно не делает никаких попыток узнать, что же она хотела сказать. — Он никогда не преувеличивал своих чувств, всегда оставался самим собой. И он так всем доверял, был ко всем так добр… Да, в общем и целом, он запомнился мне добрым человеком.
Джордж промолчал, но, взглянув на него, она увидела, что губы его крепко сжаты, а лицо так побледнело, будто на дворе стояла лунная ночь.
— Я склонен думать, что пусть бы он лучше был не таким добродетельным, но зато чуть более… рассудительным. Вы не согласны со мной?
— Отчасти и я могу с этим согласиться, — со вздохом ответила Рут. — Но все-таки он мой отец, и гораздо лучше для меня вспоминать его добрым словом… Ох, что теперь говорить об этом? Все это прошло и никогда не вернется.
— Так что вы решили? Намерены ли вы сейчас же вернуться домой, доверив мне своего Нортона? — после некоторой паузы спросил Джордж.
— Нет. Я не могу сейчас уехать, — твердо ответила она, — мистер Мортон с ума сойдет, если узнает, что я обсуждала его дела с вами. Да еще в такой момент, когда Чарльза нет в Бате. Не знаю, что мы будем делать, если он так и не объявится. Не могу же я оставаться здесь на веки вечные.
— Конечно нет, ведь ваше ремесло — побег, — хмуро сказал Джордж. — Я постоянно жду, что вот-вот явится ваш преданный Шон — или как его там? — чтобы, как всегда, помочь вам в этом. Он что, все еще с вами?
— Да, он… — Рут не договорила, во все глаза уставившись на Джорджа.
— Слишком много улик, сердечко мое, — вызывающе проворчал он, когда они увидели, что скоро настигнут Кору и Майкла. — Но как вы решились подслушать разговор Чарльза в этих, как их… в ваших совершенно невероятных обстоятельствах? Как это вышло? Вы хотели уличить его во лжи? Или не его, а какого-то другого вашего постояльца? И были потрясены, узнав, что мистер Мортон-млад — ший оказался столь трудным гостем? Кроме того, я только что вспомнил о слухе, которому раньше, впервые услышав его, не придал никакого значения. Якобы вы, продав Чарльзу Биверсу «Золотого Тельца», сорвали хороший куш, после чего и исчезли из Церковного переулка. Я вдруг подумал, а что, если это не сплетня? Тогда выходит, вы действительно не нуждаетесь ни в чьей помощи.
Так, значит, он знает о «Толстом Коте»? От неожиданности у Рут перехватило дыхание. Поэтому заговорила она не сразу.
— Если вы всегда знали, что я продала «Золотого Тельца», то какого дьявола вы оскорбляли меня, заявляя, что я продалась богатому старику? — медленно проговорила она низким, клокочущим от бешенства голосом.
— Говорю же вам, что я счел это за обычную сплетню. Мало ли их гуляет вокруг? — ответил Джордж. — И потом, я ведь прекрасно знаю этого Чарли Биверса. Потому и не мог даже мысли допустить, что кому-то удалось бы проделать с ним такой трюк. Думаю, это дельце сорвалось бы и у самого вашего пройдохи-дядюшки Джона. Ну а вас, должно быть, просто очень любит удача.
— Удача здесь ни при чем, — категорически сказала Рут, сверкнув глазами. — Я пять лет жила у дяди Джона, а после его смерти сбыла с рук то, что мне от него осталось, то есть «Золотого Тельца». И что вы находите такого невероятного в том, что я продала его Чарльзу Биверсу?
Она никак не могла успокоиться, возмущаясь той легкостью, с которой Джордж высказывал ей свои подозрения, обвинения и всякие догадки по поводу ее богатых покровителей. И все это, как теперь выясняется, он говорил, уже зная, что она сумела перехитрить одного из самых отъявленных воров и проходимцев Сент-Джайлза, репутация которого была такой, что хуже и не придумаешь. Джордж знал правду все эти годы, но не поверил ей! Почему-то для него предпочтительнее было думать о ней только самое худшее!
В это время они нагнали Кору и Майкла. Рут, едва отвернувшись от Фицуотера, как ни в чем не бывало улыбнулась молодым людям.
Она заметила, что Майкл хочет поговорить с ней. Он действительно придержал свою лошадь, чтобы оказаться рядом с ней, в то время как Джордж, проехав немного вперед, составил компанию Коре. Проследив этот маневр, Рут не могла не удивиться тому, как безукоризненно он был исполнен.
— Ваши приятельские отношения с мисс Ренфрю, кажется, обещают и далее процветать и скоро обратятся в прочную дружбу, — сказала она вежливо. — Такую же, как у вашей сестры с мистером Хастингсом.
И она посмотрела вперед, туда, где Синтия ехала рядом с Адамом; их беседа выглядела столь же дружественной и приятной обоим, как и несколько часов назад, когда прогулка только начиналась.
Майкл взглянул на нее, вздохнул, но так ничего и не сказал.
— Должна заметить, сэр, у вас хороший вкус.
Несмотря на улыбку, большие, серые, как туман, глаза Рут оставались по-прежнему грустными.
— Вы чем-то опечалены, мэм? Боюсь, что раньше… Вы ведь и раньше знали лорда Фицуотера?
— Мы встретились по дороге в Бат, несколько дней назад, — ответила она, вздохнув. — Но вообще-то я действительно знаю его уже несколько лет. Однако это не…
— Не беспокойтесь, мэм, я не сплетник, — быстро проговорил Майкл. — А давно ли?.. — Он прервался на полуслове и покраснел. — Простите, я не должен совать нос в чужие дела, — окончательно смутившись, неловко сказал он.
— Мы были знакомы с ним еще до моего замужества, — спокойно ответила Рут. — Много лет назад. Теперь скажите, чем я могу помочь вам, сэр? И давайте подумаем, наконец, что нам делать с этой мисс Ньюком?
Майкл взглянул на нее, не скрывая изумления.
— Вы… Вы ведьма, мэм? Рут громко рассмеялась.
— Нет. Я просто представила себя на вашем месте. И я отлично поняла, какую трудность, даже опасность для вас представляет мисс Ньюком. Допустим, мисс Ренфрю пригласит вас в свой дом, в «Лансдаун Крезнт», так мисс Ньюком, несомненно, будет ловить каждое ваше слово. А потом сразу же, не успеете вы уйти, начнет вполголоса обсуждать ваши достоинства, внешность, фигуру, изысканность ваших жилетов и что там еще… А если вы попытаетесь назначить Коре свидание где-нибудь в другом месте, почтенная мисс Ньюком непременно постарается увязаться за вами, и конца этому видно не будет, можете мне поверить. Да, так вот, на вашем месте я призадумалась бы насчет того, что делать с мисс Ньюком.
Майкл неуклюже пожал плечами.
— Я и не ожидал, что вы так хорошо разбираетесь в людях, миссис Прайс, и так… так…
— Грубо и резко, вы имели в виду? — подсказала ему Рут. — И нетактично к тому же?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27