А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 





Маргарет Пембертон: «Невеста-незабудка»

Маргарет Пембертон
Невеста-незабудка



OCR
«Пембертон М. Невеста-незабудка: Роман»: АСТ; М.; 2004

ISBN 5-17-021553-3Оригинал: Margaret Pemberton,
“Forget-Me-Not Bride”, 1994

Перевод: Е. В. Дод
Аннотация Суровые обстоятельства толкнули осиротевшую Лилли Сталлен на отчаянный шаг — юная красавица отправляется на далекую Аляску, чтобы вступить там в безрадостный брак по расчету.Но в пути девушка неожиданно встречает свою настоящую судьбу — мужественного шотландца, который с первого взгляда воспылал к прелестной незнакомке страстной любовью и готов на все, чтобы пробудить в ее сердце ответную страсть. Маргарет ПЕМБЕРТОННЕВЕСТА-НЕЗАБУДКА Посвящается Молли Рамбелоу Глава 1 Был первый день июня 1900 года, но в доме Герберта Мосли, стоявшем на высоком холме с видом на залив Сан-Франциско, царило отнюдь не летнее настроение.— Эту девчонку следовало бы выпороть! — бушевал Герберт, пока пролитое молоко расползалось по скатерти из дамаста и стекало на турецкий ковер с безвкусным узором.— Простите, — сокрушенно проговорила Лотти Сталлен, глядя не на разъяренного дядю, а на свою восемнадцатилетнюю сестру. — Я не хотела, Лилли Просто я задела стакан рукой и…— Ничего, Лотти. — Лилли уже промакивала молоко салфеткой. — Ничего страшного не произошло…— Ничего страшного не произошло? Ничего страшного не произошло? — Ее дядя, двойной подбородок которого трясся от возмущения, резко отодвинул стул от накрытого к завтраку стола. — Мой ребенок никогда не сказал бы ничего подобного Твои слова типичны для твоего достойного сожаления воспитания и ирландской крови!Лилли побледнела. С тех пор как она вместе с десятилетней сестрой и шестилетним братом по необходимости перебралась в дом своей тетки с материнской стороны, у которой не было детей, ей пришлось привыкать к безрадостному существованию и мелочной тирании. К чему она не смогла привыкнуть — и не собиралась, — так это к пренебрежительным замечаниям о своем умершем отце.— Лотти извинилась, и этого достаточно, — напряженно произнесла она, так же резко отодвинув стул и поднявшись. — Ваши замечания о моем воспитании и ирландском происхождении абсолютно непозволительны.Тетя Гасси приглушенно вскрикнула, предчувствуя недоброе.Маленький Лео заплакал.Лотти крепко сцепила руки на коленях, проклиная свою неуклюжесть и горя ненавистью к своему дяде Герберту, англичанину.— Твой отец был безответственным ничтожеством, он никак не обеспечил своих детей, лишившихся матери, — проревел Герберт, угрожающе наклоняясь к девушке.Лилли не дрогнула, но ее глаза цвета незабудок полыхнули огнем.— Мой отец был джентльменом, о чем было прекрасно известно всем другим джентльменам!Герберт со свистом втянул воздух, не веря своим ушам.— В мой кабинет! — прошипел он, и его лицо, которое уродовала нечистая кожа, покраснело. — Никто не смеет так разговаривать со мной в моем собственном доме!Особенно девчонка, которая попрошайничала бы на улице, если б не мои милости!Только ответственность за Лео и Лотти удержала Лилли от замечания, что попрошайничество было бы куда предпочтительнее жизни в этом доме-склепе. Она понимала, что уже и так зашла слишком далеко. Если он захочет, он может выгнать ее из этого ненавистного дома, и что тогда будет с Лео и Лотти? Дядя никогда не позволит ей забрать их с собой. Однажды она нечаянно услышала, как бездетные родственники обсуждали возможность перемены фамилии Лео — Сталлен на Мосли. И Лилли поклялась себе, что не допустит этого — только через ее труп, однако подслушанный разговор дал ей представление о замыслах дяди и создал почву для дурных предчувствий.Выходя за дядей из комнаты, Лилли в сотый раз спрашивала себя, как им троим спастись от него.В свои восемнадцать лет она была достаточно взрослой и вполне могла проложить себе дорогу в этом мире, но это означало оставить Лео и Лотти полностью на попечении дяди и теги. Если бы тетя Гасси обладала чуть — более твердой волей, Лилли не пришлось бы решать такую серьезную проблему, ко тетка была совершенно безвольной. Что бы ни предпринимал муж, она всегда с ним соглашалась. И страстно желала иметь своих детей.Идя следом за дядей по коридору, Лилли думала, что была не слишком-то разумна, не отступив перед запугиванием. Ее поведение дало дяде идеальный повод отказаться от ответственности за нее и оформить опеку над Лео и Лотти. Так что, как бы противно ей это ни было, придется извиниться. А затем подумать, как позаботиться о Лео и Лотти, чтобы ничем не быть обязанной тете и дяде.— Закрой дверь! — приказал он, когда она вошла в комнату.Вскинув голову и стиснув зубы, Лилли повиновалась.Дядя сел за большой стол у окна, сквозь которое виднелось небо в облачках и часть пятидесятимильного водного пространства — залив Сан-Франциско. Герберт глубоко вздохнул и без обиняков заявил:— Я требую извинения.Все в нем выдавало напряжение: его голос, ссутуленные плечи и стиснутые, так что побелели костяшки пальцев, руки. У Лилли засосало под ложечкой, когда она поняла — он ожидает, что она откажется извиняться, и тогда он получит повод выгнать ее из дома.— Я прошу прощения, — с трудом произнесла она непослушными губами, и единственным утешением ей послужило разочарование, явно промелькнувшее в глазах дяди.— Черта с два ты извиняешься! — И снова, как чертик из табакерки, он вскочил на ноги. — Вы ведете себя вызывающе, юная леди, и не думайте, что я этого не замечаю!— Вы потребовали извинений — я их принесла, — ледяным тоном возразила Лилли, обуздывая свой гнев, потому что, дай она ему волю, последствия будут самыми роковыми.Вдалеке, в заливе, на белых свернутых парусах играло солнце. Она с горечью вспомнила, как обрадовалась, когда адвокат отца сообщил, что ее новым домом станет Сан-Франциско. По сравнению с маленьким городком в Канзасе, где умер ее вдовый отец, это звучало столь многообещающе…— Старатели сорок девятого, — проговорил тогда Лео, и его глаза округлились. — Ты помнишь рассказы папы про «золотую лихорадку»? Это же было в Сан-Франциско! Как ты думаешь, Лилли, там еще осталось золото?Может, и мы найдем его?Она засмеялась и взъерошила кудряшки Лео, почти такие же темные, как у нее.— «Золотая лихорадка» в Сан-Франциско была давно, в тысяча восемьсот сорок девятом году, — ласково ответила она. — Старатели называли себя по этому году.— Если бы папа не заболел, — прерывающимся голосом добавила Лотти, — он повез бы нас искать золото на Аляске, я знаю, он мне говорил. — Ни Лео, ни Лилли в этом не сомневались. Поехать на Аляску мыть золото — приключения именно такого рода разжигали воображение их отца. И если бы он смог воплотить свою мечту в жизнь, то наверняка взял бы с собой детей.Все они тогда замолчали, думая об отце, которого очень любили. Неисправимый оптимист, он иммигрировал в Америку, пребывая в твердой уверенности, что «дела пойдут» и что «удача ждет за углом».Иногда его оптимизм был обоснован: пока была жива их мать, они жили во вполне комфортабельном домике, какие предоставлялись работникам ранчо в Вайоминге. Как практически все ирландцы, Коннор Сталлен творил чудеса, если дело касалось лошадей, и по-настоящему счастливым он чувствовал себя, когда занимался любимым делом.Его свояк был иммигрантом совсем иного рода, у него не было уважения к человеку, который зарабатывал себе на жизнь ремеслом цыгана. Герберт любил считать себя бизнесменом, хотя, в чем конкретно заключался его бизнес, для всех оставалось тайной.Будучи почти одного роста с дядей, Лилли смотрела ему прямо в глаза, их разделял только письменный стол, солидный, со столешницей, покрытой кожей. С самой первой минуты, лишь только она переступила порог этого дома, держа за руки Лео и Лотти, она поняла, что ей здесь не рады. Холодность родственников потрясла ее, но с этим шоком жизнелюбивая натура девушки справилась.С чем Лилли не смогла смириться, так это с растущей уверенностью, что ее здесь просто не хотят видеть, Лотти лишь терпят, а вот Лео действительно рады.Поначалу предпочтение, оказываемое ее младшему брату, казалось обычным вниманием, которое уделяют самому маленькому, особенно если это мальчик. Потом, когда она немного освоилась в напряженной обстановке этого бездетного дома и получше разобралась в характере дяди, на свет всплыла ужаснувшая ее правда. Герберт считал, что Лео достаточно мал, чтобы еще успеть «исправить» его, вылепить из него человека по собственному образу и подобию, удалить из его речи все следы ирландского акцента и воспитать как собственного сына, чтобы мир поверил, что мальчик — действительно его сын.— Дерзкая девчонка, ты уже слишком долго злоупотребляла моим великодушием, — с жестокой мстительностью в голосе сказал дядя, в уголках его тонкогубого рта даже выступила пена. — Если похвальба твоего отца о твоих талантах и образованности соответствует действительности, то ты сможешь довольно быстро найти себе работу.Правда, поскольку за твое образование отвечал только твой отец, сомневаюсь, что оно на должном уровне!Лилли, впитавшая оригинальный взгляд своего отца на мировую историю, отлично знавшая ирландскую литературу, подробно познакомившаяся с греческой мифологией, имевшая широкие познания в ботанике и медицинском применении трав, умевшая играть на аккордеоне и скрипке, ухаживать за лошадьми и лечить их, промолчала.Она также знала Библию и не собиралась метать бисер перед свиньями.Ее нежелание возражать на его подначивания еще больше разъярило Герберта, чуть не доведя до удара.— Я хочу, чтобы ты сегодня же покинула мой дом! — заорал он, стукнув кулаком по столу. — Я не несу за тебя никакой юридической ответственности, а твое безобразное поведение снимает с меня и всякую моральную ответственность!Сама мысль о том, что Герберт Мосли чувствует себя связанным моральными обязательствами, настолько отдавала фарсом, что при других обстоятельствах Лилли расхохоталась бы. Но, понимая, как трудно ей будет возвратиться в этот дом за Лео и Лотта, если она уйдет сейчас отсюда без них, она натянуто проговорила:— Неразумно ожидать, что я уйду из вашего дома, когда у меня нет работы и мне некуда идти.На лице Герберта отразилось удовлетворение.— Значит, ты наконец-то осознала, в чем твоя беда? Вам стоило подумать об этом значительно раньше, юная леди!Лилли стало нехорошо. Боже, насколько низко ей придется пасть, чтобы выиграть немного времени! Времени, чтобы найти работу и жилье для всех троих, чтобы забрать Лео и Лотти и помешать Герберту найти их.Заложив руки за спину и скрестив пальцы, чтобы не согрешить ложью, она проговорила, постаравшись, чтобы в голосе прозвучало подобающее смирение:— Я уже извинилась за то, что вы посчитали дерзостью с моей стороны, и я еще раз прошу, у вас прощения.Но провести дядю не удалось.— Ты можешь извиняться до Второго пришествия — язвительно бросил он. — А тем временем можешь просмотреть на предмет подходящего места колонку «Требуется прислуга» в «Экзэминере». — Обойдя стол, он схватил лежавшую на нем газету и сунул в руки девушке. — Я хочу, чтобы к моему возвращению сегодня вечером тебя в5 этом доме не было. Я ясно выразился?Герберт стоял так близко, что она чувствовала запах табака у него изо рта. Было ясно, что дядя уже заранее решил исход их разговора, и она лишь понапрасну тратил время, пытаясь его умилостивить. Оставив притворство, Лилли ответила твердым взглядом, полным презрения.— И даже не думай, что сможешь взять с собой Шарлотту и Леопольда, — произнес он, отступив на шаг под силой ее взгляда. — С двумя детьми никто не возьмет тебя в прислуги с проживанием.— А почему это вы думаете, что я буду искать себе место в колонке «Требуется прислуга»? — едко парировала Лилли.И была вознаграждена искоркой сомнения, промелькнувшей в его глазах, но почти сразу исчезнувшей.Герберт язвительно рассмеялся.— Как это глупо с моей стороны! Я забыл о твоем блестящем образовании. Без сомнения, тебя возьмут учительницей или библиотекаршей. Надеюсь только, что твоего огромного жалованья хватит на то, чтобы снять дом и обеспечить Леопольда няней.Усмехаясь, он вышел из кабинета.Лилли осталась стоять у стола. Его веселье было вполне обосновано. Маловероятно, что ей удастся найти другую работу, кроме места прислуги, и, даже если ей настолько повезет, кто будет присматривать за детьми?В отдалении, со стороны столовой донесся протестующий возглас тети Гасси. Муж, вне всякого сомнения, сообщил ей о только что предпринятых действиях. Тетя тут же впала в отчаяние, только ее чувства и суждения здесь ни во что не ставились.Обхватив себя руками, девушка постаралась подавить поднимающуюся изнутри волну холодного страха. Что же ей делать? Оставить Лотта и Лео на попечении Герберта Мосли она решительно не может, но и взять с собой тоже не видит возможности. И даже если она смогла бы забрать их, куда им идти?Со стороны столовой протестов больше не слышалось.Их сменил приглушенный плач. Пытаясь успокоиться, Лилли глубоко вздохнула. За те несколько месяцев, что девушка прожила в этом доме, тетя не раз обращалась к ней, чтобы облегчить душу, но сейчас при всем желании она не собиралась утешать ее.Хлопнула входная дверь, и все в доме ощутили явное облегчение. Герберт ушел по своим многочисленным делам, хорошо бы до вечера.— Лилли! Лилли! — закричала Лотти, вылетев из столовой и помчавшись по коридору к кабинету. — Лилли, с тобой все хорошо?Она ворвалась в комнату со слезами на глазах.— Ты же не бросишь нас, Лилли? — воскликнула она, обнимая сестру за талию. — Скажи, что дядя Герберт вовсе не хочет тебя выгнать! Он же просто ругался, пугал нас!Лилли, в свою очередь, обняла девочку.— Я не брошу вас, хорошая моя, — пообещала она, хотя в глазах предательски защипало.Лотти постепенно перестала всхлипывать, но не торопилась оторваться от старшей сестры. Она еще крепче обняла Лилли и со страстью выпалила:— Ненавижу дядю Герберта. Он не любит нас с тобой.Он любит только Лео, но по-моему, он и Лео по-настоящему не любит, потому что тогда он не расстроил бы его, сказав, что велел тебе уйти из дома.— Он сказал Лео правду, — ответила Лилли, поглаживая Лотти по голове, по аккуратно заплетенным косичкам. — Но я хочу найти способ, чтобы мы все могли покинуть эту груду камней, где нет любви. Если бы папа знал, что нас здесь ждет, он не захотел бы, чтобы мы жили в этом доме, и он никогда не отдал бы никого из нас под опеку дяди Герберта и тети Гасси. Папин адвокат направил нас сюда потому, что тетя Гасси наша ближайшая родственница, и ему и в голову не пришло, что нам здесь будут не рады.— Покинуть? — Девочка" подняла лицо, в ее расширившихся глазах засветилась такая надежда, что у Лилли сжалось сердце. — О, Лилли! А мы сможем? Правда? А дядя Герберт нам разрешит?Лилли помрачнела.— А это уже не его дело. С этого момента мы сами принимаем решения.Лотти чуть не задохнулась от восторга, а Лилли окинула взглядом кабинет. Обычно сюда, в святая святых, можно было заходить только с разрешения. Дядя ушел, оставив ее здесь одну, и это свидетельствовало о том, насколько Герберт был поглощен мыслью о грядущем избавлении от племянницы.— Мне придется обежать множество агентств по найму, — сказала она Лотти. — Я хочу, чтобы ты тем временем присмотрела за Лео и собрала всю нашу одежду и вещи. Не знаю, куда тетя Гасси убрала наши саквояжи, с которыми мы приехали. Наверное, они где-то на чердаке…— Хочешь, я поищу? — с энтузиазмом вызвалась Лотти. — Мне всегда хотелось забраться на чердак и…— Нет, не надо. — Держа газету в одной руке, а другой обнимая сестру за плечи, Лилли вышла из кабинета. — Одному Богу известно, сколько в этом доме чуланов, и ты можешь проискать наши саквояжи целый день. Я просто скажу тете Гасси, что забираю вас с собой и мне нужны наши саквояжи.— Ей это не понравится, — предрекла Лотти. — Ей нравится, что мы здесь живем. Так она не чувствует себя одинокой.Пока они шли по коридору в столовую, Лилли испытала укол совести. Лотти сказала правду. Их тете действительно нравилось, что они тут живут. Сколь бы сдержанны ни были проявления ее чувств, привязанность к детям была искренней, и когда Герберт обнаружит, что лишился Лео, то пострадает от этого тетка. На мгновение решимость Лилли поколебалась. Затем она вспомнила, что дядя собирается поменять фамилию Лео, и вошла в столовую, исполненная непреклонной решимости.Все еще сидевшая за столом тетя обнимала одной рукой Лео, желая успокоить растерявшегося мальчика, в другой руке она сжимала мокрый от слез платок.— О, моя дорогая Лилли! — воскликнула она в отчаянии, неловко поднимаясь. — Что же нам делать? Твой дядя если что-то решит, так уж ничего не изменишь! Если бы ты только ему не перечила!Лилли подавила нараставшую в ней волну раздражения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28