– Дорогая, разве так ведут себя новобрачные?
– Я не совсем обычная новобрачная, – возразила Виктория и отложила вилку в сторону. – Неужели ты забыл, что заставил меня выйти за тебя замуж?
– Ты могла отказаться.
– Ты не оставил мне такой возможности.
– Как бы то ни было, теперь ты принадлежишь мне.
– Да, конечно. – Виктория вскочила на ноги. – Я принадлежу тебе так же, как твои лошади, как твои коровы. Может, ты и мне поставишь на лоб тавро в виде волчьей головы?
Эдвард вытер губы салфеткой и, откинувшись на спинку стула, улыбнулся.
– Виктория, я не ставлю своим животным клеймо на лбу , – многозначительно заметил он.
Она повернулась к нему спиной.
– Успокойся, Виктория, – сказал он примирительно. – Давай закончим ужин. Я больше не стану над тобой подтрунивать. Обещаю.
Тихонько вздохнув, Виктория снова взялась за вилку. Сейчас она наконец-то почувствовала, что проголодалась. Эдвард молча наблюдал за ней. В ее золотистых длинных волосах, ниспадавших на плечи, играли мерцающие блики. На безымянном пальце изящной руки поблескивало подаренное им обручальное кольцо. Виктория казалась в эти мгновения воплощением совершенства. А какие совершенства таились под атласом ее халата, Эдвард мог только догадываться. Он мечтал увидеть ее обнаженное тело, мечтал прижать ее к себе… он заставил бы ее забыть навсегда о Поле О’Брайене.
Эдвард взял бутылку вина и наполнил красной жидкостью два высоких бокала. Его рука чуть подрагивала.
– Давай выпьем, – предложил он.
– За что же мы будем пить?
– За благополучие и счастье в семейной жизни, конечно. За нас, Виктория. И за тот день, когда с тебя наконец снимут повязку.
Она бросила на Эдварда тревожный взгляд и сделала глоток вина.
– Мне кажется, я должна тебе сказать, что от вина у меня кружится голова. И тогда я веду себя совсем не так, как обычно.
– Это правда? – В глазах Эдварда вспыхнули искорки, и он повторно наполнил бокалы. – Ты знаешь, что старый Нед переходит ко мне?
– Нет. Но почему? Он мне ни словом не обмолвился об этом.
– Он говорит, что хочет находиться рядом с тобой.
Виктория рассмеялась.
– Он такой милый. Я очень к нему привязалась.
– Это сразу видно, – заметил Эдвард. – Знаешь, Виктория, у меня есть близкие друзья. Они живут на Ямайке. Когда ты окончательно поправишься, мы можем отправиться туда на медовый месяц. Как ты относишься к этой идее?
– Не знаю. Я не думала, что у нас будет медовый месяц.
– Непременно будет. Но тебе необязательно принимать решение сейчас. Обдумай мое предложение и сообщи о своем решении завтра.
Эдвард снова наполнил ее бокал.
– Чуть не забыл. У меня есть для тебя свадебный подарок, Виктория.
Он поднялся и скрылся в смежной комнате. Вернувшись, протянул Виктории красную бархатную коробочку. Открыв ее, она обнаружила крупный бриллиант в форме капли на длинной золотой цепочке.
– Какая красота, Эдвард! Но, пожалуйста, не думай, что ты должен дарить мне дорогие подарки. В этом нет никакой необходимости.
– Разве он тебе не нравится?
– Конечно, нравится. Он изумительный.
– Я хочу осыпать тебя подарками, Виктория. Ты получишь все, что пожелаешь, только скажи.
– Пожалуйста, оставь это. Мне не нужны твои подарки, Эдвард.
– Возможно, ты изменишь свое отношение ко мне. Хочешь я помогу тебе надеть бриллиант?
Не дожидаясь ответа, Эдвард приподнял ее волосы и застегнул у нее на шее цепочку. Виктория почувствовала, как холодный каплеобразный камень скользнул ей на грудь, в прорезь сорочки. Руки Эдварда ласкали ее шею. Прикосновения его пальцев, казалось, жгли огнем.
– У меня тоже есть подарок для тебя, – пробормотала она, стараясь сохранять самообладание. – Если только я найду, куда Хуанита его положила.
Виктория осмотрелась в поисках черного кожаного футляра с дуэльными пистолетами отца. Тут она вспомнила: бабушка говорила, что положила футляр в деревянную коробку. Виктория отворила дверцу шкафа и сказала:
– Эдвард, не достанешь ли ты ту коробку?
Он выполнил ее просьбу. Виктория подняла крышку, извлекла черный кожаный футляр и протянула Эдварду.
– Что это, Виктория? – спросил он с улыбкой.
– Я хочу, чтобы ты взял их. Раньше они принадлежали моему отцу.
Эдвард открыл футляр и, взяв один из пистолетов, принялся его рассматривать. Рукоятка была выполнена из серебра и инкрустирована слоновой костью. Там же значилось имя изготовителя – известного английского мастера.
– Он отлично сбалансирован. – Эдвард покрутил пистолет в руках. – Это очень дорогое оружие, Виктория. Ты уверена, что хочешь подарить его мне?
– Да, конечно. – Она вскинула подбородок и улыбнулась. – Только пусть их сначала проверят. Из одного пистолета я застрелила янки. Другой дал осечку, иначе я застрелила бы и второго солдата, и у Бодайна не было бы сейчас из-за меня неприятностей. Тогда ты не смог бы меня принудить стать твоей женой.
Эдвард посмотрел на Викторию и рассмеялся.
– Большое спасибо за подарок. Я непременно их проверю. – Он сделал выразительную паузу и добавил: – На тот случай, если ты снова захочешь ими воспользоваться.
У Виктории вдруг все поплыло перед глазами, и она схватилась за дверцу шкафа, чтобы не упасть.
– Я что-то неважно себя чувствую. Вероятно, на меня подействовало вино.
Эдвард положил пистолеты на стол и подал жене руку.
– Тебе нужно выйти на свежий воздух, Виктория.
Поддерживая жену под локоть, он вывел ее на балкон. Снизу доносилось пение мексиканцев. Заметив на балконе своего хозяина с красавицей женой, они огласили округу радостными криками.
Виктория глядела на дружелюбные лица и, несмотря на головокружение, не могла не улыбнуться.
– Да здравствует хозяин! Да здравствует сеньора Виктория!
Она помахала мексиканцу рукой и услышала в ответ:
– Добрая сеньора Виктория!
– Ты завоевала их расположение, – сказал Эдвард. – С этого момента они будут заботиться о тебе и оберегать, когда меня не будет рядом.
– Они бесконечно трогательны в своей преданности тебе, Эдвард. Я почти физически ощущаю их доброе отношение.
– Миссис Ганновер, то, что вы наблюдаете сейчас, является выражением чувств к вам, и только к вам.
Виктория испытала новый приступ головокружения.
– Я действительно чувствую себя неважно, Эдвард, – промолвила она и, чтобы не упасть, припала к нему на грудь.
– Как твои ребра, Виктория? – спросил он, осторожно поддерживая ее.
– Это все из-за вина, – пробормотала Виктория.
Эдвард улыбнулся, однако промолчал.
Внизу зазвенели мексиканские гитары, и одинокий голос запел что-то на испанском языке. Виктория и Эдвард молча слушали. Закончив одну песню, певец начал другую.
– О чем он поет? – поинтересовалась Виктория.
– Попробую перевести, – отозвался Эдвард. – Хотя при переводе красота текста будет утрачена. Это старинная испанская песня о любви. Он поет: «Я был в мире одинок, а мои ночи – темными, пока однажды в мою жизнь не вошла ты. Тогда засияло солнце и зазвучала музыка. Мое сердце навеки отдано тебе. Если я когда-нибудь тебя потеряю, то перестану существовать и сам. – В голосе Эдварда появились глубокие грудные ноты. – Моя любовь, моя любовь, умоляю, стань моей. Я больше не могу без тебя».
Эдвард обнял Викторию, и она почувствовала, как его губы прикоснулись к ее шее. Виктория прослезилась. Она любила Эдварда всем сердцем, но слова, которые он произносил, звучали для нее почти насмешкой. Ведь он всего лишь переводил песню, которую исполнял для своего хозяина и его жены мексиканский певец.
Эдвард почувствовал, что она плачет.
– Проклятие! – вскричал он, больно сжимая ее руки. – Опять этот Пол О’Брайен?!
Виктория с недоумением посмотрела на мужа; она не понимала, что его так разозлило.
– Я не собираюсь делить с Полом О’Брайеном свою первую брачную ночь, – сказал Эдвард.
Подхватив Викторию на руки, он понес ее в сиреневую комнату, а оттуда проследовал к себе в спальню. Там царил полумрак – и лишь слабый свет сочился сквозь оконное стекло.
Опустив жену на пол, Эдвард развязал на ней поясок и снял пеньюар.
– Что ты делаешь, Эдвард? – спросила она дрожащим голосом.
– Перестань, Виктория, ты не такая уж невинная, чтобы не догадываться, чем я собираюсь с тобой заниматься. – Он стащил с нее сорочку и бросил ее на пол.
Глаза Виктории расширились; она не узнавала Эдварда. Сейчас он казался ей совершенно незнакомым человеком.
Тут он снова подхватил ее на руки и уложил на кровать.
– Ты слишком долго мучила меня, Виктория, – прошептал он, прижимая ее к себе. – Ты пробудила во мне желание с первого же дня нашего знакомства.
Он покрывал поцелуями ее шею, глаза, губы. От прикосновений рук, ласкавших ее, Викторию била дрожь. Ей хотелось кричать и сопротивляться, но она не могла пошевелиться. Когда же он с жадностью впился поцелуем в ее губы, она все-таки попыталась вырваться, но тщетно.
– Пожалуйста, Эдвард, не надо! – взмолилась она, едва лишь он прервал поцелуй.
– А Пол О’Брайен тоже волновал твою кровь, Виктория? – проговорил он хриплым шепотом.
Она заглянула в его потемневшие от страсти глаза и на мгновение зажмурилась.
– Может, ты уже отдавалась ему? – продолжал Эдвард. – Скажи, Виктория, признайся…
От охватившего ее гнева Виктория забыла обо всем на свете.
– Как ты смеешь разговаривать со мной в подобном тоне? – прозвучал ее ледяной голос. – Пол никогда бы не прикоснулся ко мне до свадьбы. – По ее щекам струились слезы. – Я не знаю, что происходит между мужем и женой, Эдвард, но первая брачная ночь представлялась мне в ином свете. Я думала, что она будет исполнена нежности и любви, а не проклятий и обвинений. Неужели ты этого ждешь от меня? Тогда бери то, что тебе надо, Эдвард. Я не стану сопротивляться. Я твоя жена, но сердца моего ты никогда не получишь.
Объятия Эдварда разомкнулись. Он поднялся с постели, подобрал с пола пеньюар и протянул его жене.
– Не бойся, Виктория. Сегодня я больше тебя не потревожу. Надеюсь, что не сделал тебе больно.
– Нет, ты не причинил мне физической боли, если ты это имел в виду. Но ты очень меня обидел, Эдвард.
– В таком случае прошу меня простить, – ответил он, подходя к окну.
Виктория накинула пеньюар и бесшумно выскользнула из комнаты. Эдвард же еще долго стоял у окна. Прижимаясь лбом к холодному стеклу, он с горечью думал: «О, Виктория, что я наделал…» Он мечтал добиться ее расположения терпением и нежностью, а сам все испортил – ревность сводила его с ума.
Наконец он отошел от окна и, рухнув на кровать, прошептал:
– Но ты тоже меня жестоко обидела.
Глава 21
Виктория проснулась с ужасной головной болью – словно кто-то совсем рядом молотил по наковальне огромным молотком. Она не сразу сообразила, где находится. Но заметив открытое балконное окно, через которое в комнату вливался солнечный свет, тотчас же все вспомнила. Вспомнила и неприятную ночную сцену… Эдвард очень ее обидел. Уйдя от него, она чувствовала себя глубоко несчастной и горько плакала, пока ее не сморил сон. Из-за выпитого накануне вина во рту у нее пересохло, а в животе подозрительно бурчало.
Виктория медленно встала, держась обеими руками за стойку кровати. Она подумала, что ванна, вероятно, могла бы облегчить ее состояние, и потянула за белый шнурок. В спальне вскоре появилась Хуанита. Виктория сказала ей, что хотела бы принять ванну. Хуанита с радостью бросилась выполнять поручение молодой хозяйки.
Вскоре посреди комнаты стояла ванна, наполненная горячей водой, и Виктория, стараясь не замочить бинты, осторожно погрузилась в благодатное тепло. Горячая вода действительно немного помогла. Понежившись вволю, она вылезла из ванны и насухо вытерлась. У нее не шли из головы обидные слова Эдварда, сказанные ночью. Они терзали ей сердце. Что, гадала она, спровоцировало его жестокое поведение? Как встретится она с ним сегодня?
Вошла Хуанита и положила ей на кровать домашнее платье из серого ситца.
– Сеньор Эдуардо ждет вас у себя в кабинете, сеньора Виктория, – сообщила она. – Когда будете готовы, позвоните, чтобы я проводила вас вниз.
Виктория оделась, хотя предпочла бы остаться в тепле и уюте своей постели. Ее самочувствие оставляло желать лучшего, и она поклялась никогда больше не пить вина.
Вскоре Хуанита проводила молодую хозяйку к кабинету сеньора Эдуардо и оставила ее одну у двери. Собравшись с духом, Виктория тихо постучала.
– Войдите, – услышала она голос Эдварда.
Виктория вошла. Эдвард сидел за столом, но, увидев ее, тотчас же поднялся и улыбнулся.
– Как тебе спалось?
Виктория потупилась:
– Хорошо.
Эдвард подошел к ней и, взяв за руку, подвел к креслу.
– Ты немного бледна. Как ты себя чувствуешь?
– Я больше не возьму в рот ни капли вина, – заявила Виктория и, поморщившись от головной боли, поднесла руки к вискам.
Эдвард рассмеялся.
– Вам следует быть более умеренной, миссис Ганновер.
– Ты тоже пил, но это на тебе, похоже, никак не отразилось.
Муж внимательно посмотрел на нее.
– Возможно, тебе станет легче, если я скажу, что тоже могу выпить лишнего.
– Мне от этого ничуть не легче, – возразила Виктория.
Эдвард подошел к маленькому столику – на нем стояли серебряные блюда и кофейник.
– Тебе сейчас нужно выпить чашку кофе. Будешь что-нибудь есть? – Он снял с блюда крышку. – Давай посмотрим, что тут у нас, – пробормотал он с улыбкой. – Яичница, колбаса, бекон, булочки, сухарики…
– Прошу тебя, – взмолилась Виктория, – перестань. Я ограничусь кофе.
– С сахаром и со сливками?
– Нет. Просто черный.
Эдвард налил чашечку дымящегося напитка и, протянув жене, снова уселся за стол.
– К обеду тебе станет лучше. Чем собираешься сегодня заниматься?
– Кажется, я помешала тебе, – заметила Виктория. – Не позволяй мне отвлекать тебя.
Эдвард сложил на груди руки и откинулся на спинку стула.
– Я бесцельно убивал время и ждал тебя. Сегодня я всецело в твоем распоряжении. – Его темные глаза смотрели на нее не отрываясь. Виктория покраснела и, вспомнив прошедшую ночь, в смущении потупилась. – Может, хочешь осмотреть дом? Я могу показать тебе его после кофе.
– Да, было бы хорошо, – кивнула Виктория. Она обвела взглядом кабинет. – Эта комната… очень подходит тебе, Эдвард. Я давно заметила: вещи, которыми человек себя окружает, помогают понять его характер.
Он улыбнулся. Виктория же принялась рассматривать книги на полках вдоль стены.
– Ты много читаешь, Эдвард?
– Читал, когда был моложе. Сейчас не хватает времени. А ты, Виктория? Ты любишь читать?
– Да, очень. Ты не против, если иногда я буду брать у тебя книги?
– Это теперь твои книги, Виктория. Ты можешь пользоваться всем, что у меня есть.
Допив кофе, она поставила чашку на стол.
– Ну вот, я почти пришла в себя, Эдвард. Если ты готов, мы можем совершить экскурсию по твоему дому.
– Я надеюсь, что со временем Рио-дель-Лобо станет и твоим домом.
– Должна признаться, что совершенно сражена его размерами и великолепием убранства, – пробормотала Виктория.
– Хочу тебя предупредить: если при осмотре комнат тебе придет в голову что-нибудь в них переделать, ты только дай мне знать.
– Я не стану этим заниматься, Эдвард. Как ты мог предположить, что я, переехав к тебе, начну что-то переделывать или переставлять мебель?
– Если ты все устроишь здесь в соответствии с собственным вкусом, то, возможно, быстрее привыкнешь. Ты же сама сказала, что вещи, которыми человек себя окружает, отражают его характер. Я хочу, чтобы наш дом стал твоим отражением, дорогая.
Эдвард вложил в свои слова столько чувства, что Виктория ни на минуту не усомнилась в искренности сказанного. Сейчас ее муж совсем не походил на того человека, с которым она имела дело прошедшей ночью. Этот Эдвард был необыкновенно терпеливым и с удовольствием отвечал на все ее вопросы. Он водил ее по комнатам и с увлечением знакомил с историей Рио-дель-Лобо.
В одной из комнат Виктория увидела портрет красивой черноволосой женщины с темными глазами. Женщина была так хороша, что Виктория подумала: «Художник наверняка ей польстил, таких красавиц на самом деле не бывает».
– Это моя мать, – сообщил Эдвард.
– Сразу видно, от кого ты унаследовал цвет волос и глаз.
– Отец пригласил художника из Англии, чтобы он написал ее портрет в первый год их совместной жизни. Я непременно закажу и твой портрет.
– Расскажи мне о своих родителях, – попросила Виктория.
– Мой отец родился в семье английского графа. Он был третьим сыном, – начал Эдвард с улыбкой, – и поссорился со своим отцом. Из-за чего вышла ссора, я так и не узнал. Но отец уехал в Техас и полюбил эту страну. С моей матерью, дочерью испанского гранда, он познакомился на балу. Она с раннего детства была помолвлена с одним из друзей семьи, но полюбила моего отца. Они бежали, чтобы обвенчаться. Ее отец пришел в ярость и навсегда вычеркнул дочь из своей жизни. Несмотря на это, мои родители были очень счастливы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37