Она включила свет на лестничной площадке, затем в маленькой прихожей и в комнате, служившей одновременно и спальней и гостиной. Войдя первой, Рейсин глянула на кровать и нахмурилась.
– Я забыла про постельное белье.
– Ничего страшного, – сказал он. – У меня в рюкзаке есть одеяло.
– Комната запущенна, пол грязный, – извинилась она, посмотрев на потрескавшийся, заворачивающийся линолеум.
Дитон Спунер негромко рассмеялся.
– Я не собираюсь спать на полу. А если вы мне покажете, где кухня, то можно будет поставить…
– О, конечно, извините.
Рейсин положила рюкзак на пол и вернулась к входу. Кухня была с другой стороны – за тяжелой покосившейся дверью. Она открыла ее, подтолкнув бедром. На полу зияла глубокая, изогнутая трещина. Рейсин перешагнула через нее и дотянулась до выключателя, неудобно расположенного на противоположной стене. Когда круглая лампа дневного света над головой зажглась, крошечную комнату наполнил жужжащий звук, осветив стену со шкафом, мелкую окрашенную раковину, вделанную в крышку стойки, трехконфорочную плиту и маленький древний холодильник, дверца которого была открыта.
– Ставьте печь прямо сюда на стойку, а я пока включу холодильник.
Она ввернула лампочку и включила агрегат. Он задрожал и загудел.
– Охладится через минуту.
– Хорошо, – сказал Дит, включая печь. – Похоже, я устроился.
– Извините, что нет газа и постельных принадлежностей.
– Не беспокойтесь. Это куда роскошнее придорожной канавы.
Он поднял руку к затылку, затем к шее.
– Послушайте, еды здесь хватит на двоих. Не хотите ли составить мне компанию?
Рейсин сперва решила согласиться, но потом передумала. Все-таки незнакомец, да и на ранчо у нее полно дел. Ну, и, самое главное, отец. Она устало вздохнула. Интересно, приходилось ли Диту работать на ранчо, подумала Рейсин. Поразившись своим мыслям, она покачала головой.
– Мой отец болен. Мне нужно его проведать.
Дит кивнул.
– Понятно, он вас уже заждался. Неведомо почему, Рейсин пустилась в объяснения:
– Нет, не заждался. Отец был ранен в том нападении, о котором я говорила. Выстрелом в голову. И еще не пришел в сознание. Иногда я сомневаюсь, что это произойдет.
Дитон Спунер, как ни странно, был этим известием поражен.
– Я… я сожалею.
– Ничего, вы же не знали.
Он отвернулся, распаковывая пакет.
– Вот почему вы одна работаете в магазине, – заметил он.
– Кто-то ведь должен этим заниматься. А еще надо позаботиться о животных на ранчо, так что мне, пожалуй, пора.
Она юркнула к выходу.
– Мисс Эдуардз, – сказал он нерешительно. Его рука снова потянулась к затылку.
Рейсин оглянулась на полдороге.
– Я, э, только хотел поблагодарить, и, э, я сожалею… мне очень жаль вашего отца.
Она улыбнулась ему.
– Это я должна вас благодарить, забыли? Приятного аппетита.
Еще раз взглянув на него, она проскользнула в дверь.
– Спокойной ночи, – крикнул он вдогонку, когда Рейсин спускалась по лестнице.
Она с улыбкой думала о том, увидит ли его завтра утром. Или страсть к путешествиям умчит его в путь до того, как она откроет магазин? Хотя какое это имело значение! Он отправится дальше, и это, вероятно, к лучшему. Не стоит связываться с незнакомыми людьми. Дженкс Колкуит преподал ей серьезный урок.
Взять хотя бы отца. Если бы он не сблизился с Дженксом, не помог ему найти работу, не угощал его сигаретами, а то и пивком, не одалживал денег, то не лежал бы сейчас в беспамятстве в клинике. И ей не пришлось бы ехать туда после тяжелого рабочего дня. Слишком она устала, чтобы думать о незнакомце, показавшемся ей хорошим лишь потому, что он ловко орудует метлой.
Да, не стоит связываться с незнакомыми людьми. Если даже Дит не чета Дженксу, все равно с ним хлопот не оберешься. И вообще, с какой стати она так разнежилась? Мысленно пожелав Дитону Спунеру всего наилучшего, она закрыла дверь и попыталась сосредоточиться на своих проблемах, на решение которых у нее все не было времени.
Рейсин подошла к стоянке, села в грузовик и через минуту уже мчалась по шоссе на север. Подъехав к клинике, она заметила, что на стоянке почти пусто. Похоже, она была единственной посетительницей в этот час, – что ж, ничего странного. Рейсин вошла, нервно вздрогнув от дверного скрипа. Несколько престарелых пациентов составили в приемной кружок, иные прибыли в инвалидных колясках. Одни разговаривали, другие сидели, уставившись в пространство пустыми глазами, или дремали в неудобных позах. Рейсин улыбнулась всем, кто взглянул на нее. Сердце ее болезненно сжалось при виде человеческой немощи. За столом сидела медицинская сестра, женщина средних лет, с дежурной улыбкой на лице.
– Здравствуйте, мисс Эдуардз, – сказала она, когда Рейсин подошла ближе. – День у вашего отца прошел как обычно. Может, чуть быстрее двигалось глазное яблоко. Да, были какие-то странные вздрагивания, мы заметили их во время дневных процедур, но особых надежд на это возлагать не стоит. Можно сказать, что его состояние без изменений.
Рейсин кивнула, огорченная новостями. Она жила надеждой, что Тоби придет в себя – ради нее и, конечно, ради себя самого. Поглощенная мыслями об отце, она двигалась по коридору, уже не обращая внимания на других несчастных. Подойдя к его двери, Рейсин сделала глубокий вдох, собираясь с силами. Через секунду вошла.
Каждый раз, когда она приходила сюда, отец, безмолвно лежавший на узенькой кровати, казался ей меньше своих размеров, а сегодня нет, вдруг осознала слегка потрясенная Рейсин. Сейчас он похож на… Тоби… спящего. Ее сердце дрогнуло, и она поспешила к больному.
– Папа? – она дотронулась до его щеки, колючей от выросшей за день щетины. – Пап? Ты меня слышишь? Посмотри на меня. Пожалуйста, просто открой глаза и посмотри на меня. Папа!
Ничего. Опустошенная, Рейсин готова была разреветься. Не было сил терпеть дальше эту беду.
Она опустилась на жесткий пластиковый стул у кровати и положила голову на плечо отца.
– О Тоби, – прошептала она. – Я так устала. Мне очень без тебя одиноко. Черт бы побрал этих Дженкса Колкуита и Лонни Питтмана!
Рейсин дала волю слезам, которые стекали на простыню, оставляя крошечные серые пятна.
Вдруг она почувствовала едва ощутимый толчок в щеку – легкое скольжение шва хлопчатобумажной пижамы Тоби прямо возле своего уха.
Встревоженная, она выпрямилась. В ее синих глазах блеснула надежда. Тоби лежал как прежде – в глубоком сне. Но Рейсин знала, что не ошиблась – отец легонько двинул плечом. Будто пытался успокоить ее, вытереть слезы, как делал прежде. Будто сердцем почувствовал, что она плачет.
Эта слабая ответная реакция подняла ей настроение, даже вскружила голову новой надеждой. Рейсин схватила его за руку и сжала ее, пытаясь вложить в это пожатие всю свою любовь и тревогу. Она принялась рассказывать ему обо всем, что случилось за день, ничего не пропуская. О стычке с Роуди Питтманом и, конечно же, о Дитоне Спунере. Она описала все до мельчайших подробностей, включая и тот факт, что он был необычайно привлекателен. Рейсин говорила и говорила, пока не обнаружила, проверив время, что прошло два часа.
– О, па, мне нужно идти, – сказала она, тотчас поднимаясь. – Клои, наверное, в истерике или того хуже. Все еще приходится закрывать ее в сарае. Она по тебе скучает, так же как я.
Рейсин наклонилась и поцеловала его в лоб.
– Увидимся завтра. Постарайся прийти в сознание, папа. Пожалуйста, постарайся.
Рейсин поцеловала его еще раз и вышла, раздумывая, стоит ли говорить сестрам о том движении отца, которое она ощутила. И решила промолчать. Они не придавали никакого значения ее наблюдениям и наперебой предостерегали от излишних надежд. А ей необходимо надеяться.
Домой Рейсин ехала быстро, без помех. Включила приемник и открыла окно. Прохладный вечерний ветерок сдул с лица и плеч волосы цвета меда. Дел по горло. Прежде всего накормить животных. И ранчо – несколько дней уже она не проверяла скот на пастбище. Но это подождет до утра. Еще надо съездить за кормами. Но как вырваться из магазина? Конечно, нужна помощь взрослого человека, кого-нибудь вроде… Дитона Спунера. Это имя снова пришло ей на ум, но она тотчас отбросила все мысли о нем. Этот мужчина к утру исчезнет из ее жизни так же внезапно, как появился в ней. Все, хватит.
Рейсин подъехала к дому. Давно пора его покрасить, напомнила она себе, вылезая из грузовика. Девушка прошла прямо к сараю. Догадавшись о ее прибытии, Клои визжала в предвкушении свободы, а оказавшись на воле, тут же помчалась к дому, но Рейсин за ней не пошла, а занялась другими узниками сарая.
Накормив всех, она направилась к дому, уверенно ступая в темноте, как тысячу раз раньше. Она была почти на крыльце, когда из-под ступенек кто-то вышмыгнул ей прямо под ноги. Рейсин узнала маленького броненосца, обитавшего у них под домом. Выбежал поздороваться, мрачно подумала она. Несмотря на усталость, Рейсин решила выразить свою признательность: вынесла из дома кусочек хлеба и бросила во двор. Зверек вразвалочку, но довольно резво подбежал к гостинцу и, забрав его, потащил к себе.
Вернувшись в дом, Рейсин сделала бутерброд с кокосовым маслом – ни на что другое сил не осталось. Для успокоения Клои включила телевизор и села перед ним. Едва доев бутерброд, она задремала, выронив на пол пустой стакан из-под молока, разбившийся вдребезги. Проснувшись от резкого звука, Рейсин поспешно собрала осколки, чтобы не поранилась Клои. Затем отправилась в постель, слишком измученная даже для ванны, и провалилась в бездну сна, лишенного сновидений.
Старый грузовой пикап ехал по грязной дороге, оставляя за собой красновато-оранжевое облако. Рейсин взглянула на часы. Она опаздывала более чем на пятнадцать минут. Старая вдова Браун, наверное, уже волнуется, если только дочь не осталась у нее ночевать. В этом случае она явится за покупками днем, а не утром, как обычно. Рейсин надеялась на это – ей было неприятно заставлять бедную старушку ждать. Но опаздывала она не по своей вине.
Во время торопливого осмотра скота на пастбище она обнаружила, что одна из коров того и гляди отелится. Рейсин отогнала ее в небольшое ущелье, закидала вход ветками, нанесенными ветром, и помчалась обратно в дом. Обзвонила всех, о ком вспомнила, застав наконец западного соседа – Харви Кантрелла. Он приехал со своим сыном и при помощи проволочных щипцов помог теленку выпростаться из матери. К облегчению Рейсин, с коровой все было в порядке – она принесла крупного, здорового бычка.
Девушка поблагодарила своих помощников, кратко ответила на вопросы о Тоби и поехала в лавку, от души надеясь, что на ранчо больше нет коров, вознамерившихся одарить их потомством. Чтобы убедиться в этом, придется проверить стадо поосновательней.
Подъехав к магазину, Рейсин увидела Дитона Спунера. На нем были джинсы, чистая белая рубашка и кроссовки, которые, похоже, исходили немало дорог на своем веку. Зачесанные назад светлые волосы отливали под утренним солнцем золотом. Как только девушка вылезла из грузовика, Дит, сидевший привалясь к углу здания, поднялся и направился к ней легкой походкой.
Рейсин сразу заметила, что сорняки, вылезавшие из грунта по краям автостоянки, вырваны, а металлическая ржавая вывеска, косо висевшая над дверью, прибита ровно. Хлам, валявшийся вокруг здания, собран, а мусорный бак встал прямо, явно не собираясь опрокидываться. Дитон застенчиво улыбнулся, когда Рейсин задумчиво посмотрела на него.
– Зарабатывал себе завтрак.
Она подняла бровь.
– Разве вы не позавтракали? Я, кажется, снабдила вас сухим пайком вчера вечером.
Он неловко переступил с ноги на ногу и поднял руку к затылку.
– Наверное, я был голоднее, чем предполагал.
Рейсин засмеялась. У него был вид провинившегося мальчишки. Она направилась к магазину.
– Входите. Я сама не прочь перекусить. Утро у меня выдалось беспокойное.
Рейсин рассказала ему о бычке, пока готовила магазин для покупателей и варила кофе. Дит, как ни странно, слушал с интересом, а она дивилась собственной словоохотливости. С чего это она так разоткровенничалась? Да и Дита не должны интересовать вещи, которые его не касаются.
Следуя инструкциям Рейсин, Дит взял и себе и ей по пакету пончиков в сахарной пудре. Устроившись друг против друга за прилавком, они принялись усердно жевать. Вскоре появилась вдова Браун, не одна, а с дочерью, – купить кой-чего на обед, как выразилась старушка. Дочь, видимо, не страдала отсутствием аппетита, судя по наполненной доверху тележке, которую она подкатила к прилавку через несколько минут.
Рейсин принялась обслуживать их, искренне надеясь, что, воспользовавшись моментом, Дитон уйдет. Завтрак съеден, причин задерживаться нет. Но он, обойдя прилавок, начал упаковывать покупки вдовы. В то время как Рейсин отсчитывала сдачу дочери старушки, он катил к двери наполненную тележку. Через несколько минут Дит вернулся, облокотился на прилавок, рассматривая руки. Рейсин догадалась, что он опасается долгой дороги к следующему пункту своего маршрута. Надо бы пристроить его на попутку, подумалось ей. Наверняка кто-нибудь сейчас собрался на юг. Тут она вспомнила, что у бейсбольной команды сегодня днем две игры неподалеку от Флитвуда. Они точно проедут через Райан и дальше в Террал, почти до границы штата. Рейсин уже решила позвонить Уоллесу Темплу, директору школы, и поручиться за Дита. Когда она сказала об этом Спунеру, он, к ее удивлению, отказался:
– Видите ли, я надеялся, что вам нужен помощник. У меня хороший опыт в торговом деле. Абсолютно очевидно, что вы нуждаетесь в помощи.
– В помощи я действительно нуждаюсь, – откровенно призналась Рейсин. – Но сейчас я не могу никого нанять, Дит. Лечение отца стоит неимоверно дорого, а скот пока не готов к продаже. Я просто не в состоянии платить еще одному помощнику. Мне очень жаль.
Дит кивнул, явно разочарованный.
– Вы не знаете, не нужна ли кому-нибудь в городе временная рабочая сила?
И снова Рейсин пришлось разочаровать его. Она сама удивилась, как ей не хотелось этого делать.
Молодой человек всматривался в даль.
– Собственно говоря, я так и думал. А вот с вами все выходило как по заказу – я здесь, а вам нужна помощь.
– Я бы с удовольствием вас взяла, но, к великому сожалению, мне нечем платить.
Он пожал плечами.
– Не расстраивайтесь. Вы и так были очень добры ко мне.
Она покачала головой.
– Не бескорыстно. Моя доброта – плата за Роуди Питтмана и помощь в магазине.
Дит нахмурился и резко махнул рукой.
– А, об этом Питтмане. Я тут подумал, мисс Эдуардз, что, пока парень в тюрьме, его семейка не оставит вас в покое. Вам надо позаботиться о собственной безопасности.
Рейсин невольно напряглась и сделала усилие, чтобы расслабиться. Парень просто хочет быть полезным, а она из-за неуместного чувства вины чуть было не сорвалась на грубость. Сглотнув комок, появившийся в горле, она решила по крайней мере выслушать мнение Дита, затронувшего больной вопрос.
– И что же вы предлагаете?
К удивлению Рейсин, он глубоко вздохнул, будто готовясь к тому, что намеревался изречь.
– Если вы не можете себе нанять помощника покрепче, вам следует еще раз поговорить с полицией. Может, они пришлют кого-нибудь для охраны.
Она покачала головой, хмурясь.
– Не пришлют. У нас нет местной полиции. А у окружного шерифа людей и так маловато, ему не до меня. Такая же ситуация и в штате. Я предоставлена сама себе, но могу постоять за свою безопасность. Меня больше беспокоит Бадди.
Дит вздохнул и всем весом облокотился на прилавок. И вдруг пронзил ее своими серо-зелеными глазами.
– Тогда вам следует изменить показания, – произнес он серьезно. Это прозвучало так, словно он знал , что она сказала не всю правду.
На мгновение Рейсин не в состоянии была ни говорить, ни дышать. Его взгляд был прикован к ее глазам – наблюдая, оценивая, испытывая. Она почувствовала, как румянец подползает к ее щекам, шее. Подступили слезы. Но взгляд его внезапно дрогнул, и он отвел глаза в сторону, видимо охваченный чувством неловкости. Рейсин вздохнула в душе с большим облегчением. Очевидно, она дала волю воображению. Нечего делать из мухи слона. В конце концов, что он мог знать? Кроме нее никто ничего не знал. Даже Дженкс и Лонни не могли с уверенностью сказать, как много она видела и слышала в тот вечер. Рейсин улыбнулась, глотая слезы.
– Послушайте. Это вас не касается. Но я, конечно, благодарна вам за участие. Единственное, что мне нужно сделать, так это предупредить Роуди Питтмана, будто я говорила о нем в полиции. Пусть он знает: если со мной что случится, его будут подозревать первым. Но я не думаю, что он собирается со мной расправиться. Вчера он был под хмельком и потому вел себя более воинственно, чем обычно. Я переживаю за Бадди. Вы же видели, он сразу бросается на защиту, а ему не совладать с Роуди.
Нахмурившись, Дитон кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15