У чихуахуа жених задабривает семью невесты богатыми подарками. Лошадьми, козами, корзинами с едой. А твои родители ушли из лагеря с пустыми Руками. По понятиям Джозани и прочих ты ничего не стоишь, раз за тебя ничего не потребовали.
— Джей Мак уже наверняка потребовал твою голову на блюде, — заметила Мэри. — Может быть, это немного утешит твою Джозани.
Лукавая улыбка мигом угасла на губах Райдера, инстинктивным жестом прикрывшего рукой шею. Он живо представил, каким ножом Джей Мак будет добывать свой приз. Вряд ли он окажется достаточно острым.
— Кем приходится тебе Джозани? — спросила Мэри со сдержанным любопытством. Ее тонкие пальчики скользнули к Райдеру в ладонь и принялись тихонько ласкать шершавую кожу.
— Я ведь уже говорил. Она — жена моего отца. Наин женился на ней после смерти первой жены, моей матери. Джозани приходится ей младшей сестрой, и по обычаю племени Наич должен был продолжать заботиться об их семье.
Мэри не забыла, что зять предназначен для переноски тяжестей членов семейства своей жены. Теперь же выходило, что данное обязательство не снимается и после кончины супруги.
— Сообщаю тебе, что все мои сестры замужем, — заявила она не то в шутку, не то всерьез. — Это на тот случай, если вдруг меня не станет, а ты почувствуешь себя обязанным снова взять в жены кого-то из наших.
— Я не следую вслепую всем обычаям.
И все же Мэри стало спокойнее на душе при мысли о том, что все ее сестры замужем.
— Почему ты зовешь Наича отцом?
— Он принял меня в семью.
И тут до Мэри дошло, что она почти ничего не знает про Райдера. Девушка удивленно уставилась на него.
— Мне было семь лет, — продолжил он, — наш караван пересекал юго-запад, направляясь в Калифорнию, где отца ожидало место преподавателя. Мы ехали всей семьей: с матерью и младшей сестренкой. До этого отец был профессором математики в Цинциннати.
Мэри вспомнила, что Райдер изучал математику в Вестпойнте. Ее глаза метнулись в сторону корзины с книгами, многие из которых наверняка принадлежали его отцу. Стало быть, надписи были сделаны его родителями: отца звали Джексоном, а мать — Анной. Правда, Мэри не смогла припомнить ни одного упоминания имени его сестры.
— Почти половину пути — до Сент-Луиса — мы проделали на поезде, — продолжал Райдер. — Но потом родители решили, что путешествовать с караваном фургонов более практично — и к тому же это станет хорошей жизненной школой. — Он тяжело вздохнул. Рука, ласкавшая Мэри, бессознательно сжалась в кулак. — Это было авантюрой, с начала и до конца.
— Апачи? — выдохнула Мэри, не замечая, что он причиняет ей боль. Голос ее трепетал от сочувствия.
— Да, апачи. Но не те, про которых ты подумала. Не чихуахуа. Неподалеку от Феникса на караван налетела банда южных тонто. Маму и Молли прикончили на месте, а отца привязали к столбу пыток. Они содрали с него живьем кожу прямо у меня на глазах.
Мэри застыла. Она не решалась закрыть глаза, чтобы не дать возникнуть перед мысленным взором ужасной картине, а вместо этого постаралась сосредоточиться на лице Райдера, гадая, какие чувства он скрывает сейчас под привычной невозмутимой маской. Найдет ли она способ дать понять, что не желает слушать о дальнейших его злоключениях?
— Меня они потащили с собой вместе с двумя другими мальчиками. Один из них, по имени Генри Паркер, погиб почти сразу же, так как выяснилось, что он не может поспевать за племенем. Его просто убили, не потрудившись предварительно расчленить тело на куски. — Услышав сдавленный всхлип Мэри, Райдер заметил:
— По их понятиям это был чрезвычайно великодушный поступок.
На языке у Мэри вертелось возражение, что ведь Генри был всего-навсего маленьким мальчиком. Да разве сам Райдер не знал это гораздо лучше ее, разве не был он сам тогда точно таким же мальчиком?!
— Я провел с ними почти неделю, пока не напали чихуахуа. Я увидел в этом возможность бежать и постарался не упустить ее. Убедившись, что чихуахуа захватили лошадей и кое-какие мелочи, которые тонто забрали из нашего фургона, я последовал за ними. Поначалу они не обращали на меня внимания, но я заставил их передумать благодаря своему упрямству.
— Их подкупила твоя отвага.
— Об отваге не могло быть и речи, — покачал головой Райдер. — Я просто старался убраться подальше от тех, кто убил моих сестру и мать и пытал отца. Страх и ненависть помогли не отставать от воинов чихуахуа, а когда они иссякли — оставалась еще и жажда мести.
— Все равно тебе нужна была отвага, чтобы решиться на побег, — утверждала Мэри. — Ведь многие боятся встать перед лицом неизвестности. В отличие от тебя. Я не удивляюсь, что чихуахуа приняли тебя. — Ее пальчики скользнули к нему на запястья. — А что было с третьим мальчиком?
— Томми О'Нейлом? Я никогда его больше не видел. Скоре всего он был принят в племя так же, как меня приняли чихуахуа.
— Я бы затруднилась сказать, кто из вас кого принял.
— Мы с Наичем тоже частенько спорили по этому поводу, — улыбнулся Райдер.
Мэри пошевелилась, отчего кокон из одеял слегка приоткрылся. Она не заметила, что в темных складках стала видна ее нога, зато это заметил Райдер. Его глаза жадно пробежали от ступни до самого бедра. Самое нежное, чувствительное местечко находилось под коленом. А что, если он поцелует ее там, если пробежится губами вверх по бедрам, сожмет в ладонях ладные округлые ягодицы?..
— Как ты попал в Вестпойнт? — спросила Мэри. — Или это постарался твой дядя? — У нее возникло ощущение, что сенатор Уилсон Стилвелл должен быть в этом замешан. — Наверное, он брат твоей матери. Разве он…
Райдер прервал ее поцелуем на полуслове. Ласковые и в то же время горячие губы не могли оставить ее равнодушной.
Мэри задыхалась, а глаза ее сияли. Наконец Райдер оторвался от нее.
— Нечестно уходить от разговора таким образом! — воскликнула девушка.
— И даже сейчас? — с надеждой спросил он.
— Сейчас мне нравится эта идея.
Потянувшись к ней снова, Райдер дивился про себя, что же все-таки могло побудить Мэри посвятить себя Церкви. Она распахнула ему навстречу объятия, словно крылья только что вышедшей из кокона прекрасной бабочки.
На сей раз любовная прелюдия заняла гораздо меньше времени. Оба отлично знали, чего хотят. Кожа Мэри горела от легчайших прикосновений его пальцев. Соски затвердели еще до того, как он припал к ним губами. А когда он поцеловал милые ямки под коленками, она затрепетала от наслаждения.
Не меньшую бурю восторга вызвали в Райдере ласки Мэри. Вот она целует его плечо, легонько прикусив чувствительную кожу. Она не просто повторяла его движения — любовь помогала ей найти собственные способы делать приятное своему любовнику. Она дарила наслаждение и наслаждалась сама, лаская его сильные бедра, прислушиваясь к его охам и стонам по мере того, как подбиралась все ближе и ближе в плоти.
На этот раз Райдер действовал более осознанно, чем Мэри, которую разгоравшееся желание делало все более нетерпеливой и жадной — в отличие от чуткой нежности ее любовника. Ей пришлось поощрить его, приподняться и раздвинуть бедра в знак того, что она готова слиться с ним воедино.
Она нежно прошептала его имя, и он не смог не откликнуться на этот призыв.
Райдер подчинился требовательным ласкам Мэри, уступая ее нетерпению, наблюдая за тем, как она упивается каждым новым ощущением, зажмурившись и тяжело дыша. Горячее, молодое ее тело жаждало его плоти, жаждало его любви.
Они двигались как одно целое, слившись вместе, держась за руки. Длинные черные волосы спутались, отбрасывая густую тень на его лицо. Темный, суровый профиль оставался профилем хищника, в то время как все его движения были полны нежности и любви. Он приподнялся, увидев, как затрепетало ее тело в момент наивысшего блаженства, и снова рванулся вперед, вглубь, чтобы вместе с семенем излить в нее свою любовь.
Обессилев, Райдер откатился на бок, и Мэри пришлось самой повернуться к нему. Опершись на локоть, она закинула ногу ему на бедро. Хотя воздух в пещере неизменно оставался теплым, его тепла было мало для разгоряченных, покрытых потом тел. Мэри расправила одеяло и укрыла им себя и Райдера.
— Ты что, собрался спать? — спросила она, заглядывая ему в глаза.
— М-м-м-м.
— А мне-то казалось, что апачи при каждом удобном случае рады похвастаться своей неутомимостью.
Райдер вопросительно поднял бровь.
— Я слышала в форту Союза кучу историй про разведчиков.
— Вот как? — неохотно откликнулся он, по-прежнему избегая ее взгляда. Мэри прикоснулась к его подбородку, нащупав колкую щетину. Утром ему придется извлечь из сундука бритвенный прибор — вещественное напоминание о том, что он не гладколицый индеец, а сын профессора из Огайо.
— Мне говорили, что взрослый воин может преодолеть пятьдесят миль в день, двигаясь со скоростью лошади. По-моему, такой неутомимый человек мог бы подольше продержаться без сна…
— Неутомимость бывает разная, — сонно пробормотал Райдер, окончательно закрыв глаза и расслабившись, словно считая тему исчерпанной.
Мэри открыла было рот, чтобы возразить, но передумала. Она вволю налюбовалась его лицом, ставшим таким юным во время сна, потом уютно устроилась у него на плече и крепко заснула.
Джей Мак метался по комнате, позабыв на каминной полке свой бокал с бренди. Дрова потрескивали под ленивыми языками пламени, боровшегося с ночной прохладой и сыростью. Глубоко засунув кулаки в карманы пиджака и набычив голову, отец Мэри в который уже раз повторял:
— Не могу поверить, что они не оставили никаких следов.
Ренни положила руку на плечо мужу, желая поддержать его и успокоить. Вот уже битый час Джей Мак твердил одно и то же, словно эти слова являлись заклинанием, способным изменить положение вещей. И хотя отец и не думал никого осуждать, Ренни понимала, что Джаррет в конце концов начнет воспринимать недоумение тестя на свой счет. А ведь ее муж был опытным охотником-профессионалом, чьими услугами часто пользовалась полиция, ловившая преступников в диких землях к востоку от Миссисипи и в горах Колорадо. Он сделал все, что мог, однако нельзя было забывать, что вот уже восемь лет прошло со времени его последней экспедиции. Да и Райдер Маккей подбросил задачку не из легких. Никогда в жизни Джаррету не приходилось выслеживать дичь, столь искусную в умении прятаться и пускать охотников по ложному следу. Отнюдь не на руку Джаррету было и то, что он почти не был знаком с этой местностью. Он чувствовал себя как дома в Скалистых горах, а дикие земли юго-западной Аризоны казались ему такими же загадочными, как обратная сторона Луны.
— Судя по многочисленным отзывам, включая и мой собственный, этот малый весьма ловок, — промолвил Джаррет. — Райдер Маккей не считался штатным армейским разведчиком. Все эти годы он выполнял особо секретные и деликатные поручения. Другие разведчики твердят, что, если он захочет, его никто не сможет отыскать, и к их словам нельзя не прислушиваться, ведь умение идти по следу для этих людей предмет профессиональной гордости. Только недостаток умственного развития не позволил им подняться по служебной лестнице, — с сарказмом добавил он.
Мойра поставила на стол свою чашку с чаем. Как и все остальные, она старалась говорить тихо. Помещения в форту Союза не были такими уединенными, какими казались на первый взгляд. Если кто-то в пылу спора или от избытка чувств повышал голос, его запросто можно было услыхать в коридоре или в соседних помещениях. Джей Мак с Мойрой умолчали о том, что были похищены, когда их нашел военный патруль. Они заявили лейтенанту Девису Риверсу, а после и генералу Гарднеру, что просто слишком удалились от тракта в поисках более удобного проезда через горы и заблудились. Естественно, они получили довольно грубое внушение за проявленную глупость, и Джей Мак выслушал его молча, пробормотав даже нечто напоминающее извинения.
— А как насчет того разведчика… ну, из племени тонто? — спросила у Джаррета Мойра. — Я краем уха слышала, что они с мистером Маккеем не очень-то любили друг друга.
— Вы имеете в виду Розарио? — уточнила Ренни. — Да, я слышала про него то же самое. Судя по всему, нельзя валить в одну кучу всех индейцев племени апачей. Тонто относятся к западной ветви этих племен, и они нередко враждовали с чихуахуа, — заключила она и обратилась к отцу:
— По-моему, если ты пообещаешь ему увеличить награду за спасение Мэри, он снова пойдет по следу.
Джей Мак замедлил шаги, обдумывая предложение Ренни.
— С моей стороны, нужно будет попросить генерала Гарднера освободить этого Розарио от обычных обязанностей, — рассуждал он вслух. — И я бы хотел, чтобы ты отправился вместе с ним, — обратился он к Джаррету. — Тогда Мэри меньше испугается в тот момент, когда ее разыщут.
— Вы слишком доверяете Розарио, — возразил Джаррет. — А мне он кажется подозрительным. По-моему, ему гораздо интереснее разделаться с Маккеем, чем спасти нашу Мэри. Не забывайте, ведь здесь никто не верит, что Мэри похитили против ее воли, что не она помогла Маккею сбежать. И уже только за это Розарио мог возненавидеть ее так же, как и самого Маккея.
— Мэри никоим образом не замешана в побеге! — вступилась за сестру Ренни.
— Да я и не сказал, что она замешана! — замахал руками Джаррет. — Я только…
Мойра до боли сжала в руках чашку. Она внимательно посмотрела на Ренни с Джарретом и затем перевела взгляд на мужа. Не вызывало сомнений, что им в голову пришла одна и та же мысль.
— Я бы на твоем месте не спешила так яростно защищать сестру, — негромко вмешалась она. Было видно, какую боль причиняет ей каждое слово. — Ведь ты не видела их вместе сегодня утром.
— Во время этой дурацкой церемонии, — подхватил Джей Мак.
— Боюсь, она не вернулась бы с нами, даже если бы ей предоставилась такая возможность, — продолжала Мойра, не обращая внимания на слова мужа.
Ренни в отчаянии посмотрела на отца. Он и не думал возражать матери.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что она осталась с ним по доброй воле? — воскликнула девушка. — Но это же невозможно!
— О, она совершенно искренне не хотела расставаться с нами, — заверила Мойра. — По крайней мере так скоро. Я не сомневаюсь, что эта встреча была для нее полной неожиданностью и что во время прощания ее сердце, как и мое, обливалось кровью, однако у нас с отцом была возможность разглядеть ее до того, как она увидала нас. — Зеленые глаза Мойры наполнились слезами. Она едва нашла в себе силы продолжать:
— А она… она сияла от счастья.
Джей Мак зажмурился, устало массируя переносицу. Перед его мысленным взором ясно предстала Мэри Френсис, в переливавшемся мягким блеском платье, с ярко-рыжей копной непослушных волос. В тот миг Райдер не удерживал ее руку силой. Она сама держала его пальцы по собственной воле.
— Папа? — прошептала Ренни. — Это правда? Ты тоже считаешь, что Мэри сама захотела остаться с ним?
Джей Мак встал поближе к Мойре и положил руки ей на плечи.
— Я ничего не могу утверждать, — мрачно сказал он. — Однако это лишь усиливает необходимость того, чтобы первыми разыскали ее именно мы. Хотя генерал Гарднер сократил число поисковых партий, он не сдался. Рано или поздно удача изменит Райдеру Маккею. И я полагаю, что это должно случиться в присутствии хотя бы одного из нас.
Тут Джей Мак, Мойра и Ренни дружно обернулись к Джаррету Салливану.
Мэри погрузилась с головой в ледяную воду, отчего мгновенно покрылась гусиной кожей и едва не задохнулась. Нет, к такому невозможно привыкнуть. Она торопливо намылила волосы, прополоскала их в воде и встряхнулась. Во все стороны полетели холодные брызги.
— Ты совсем как щенок.
От неожиданности Мэри вздрогнула и широко распахнула глаза. Райдер возвышался над нею, стоя на краю пруда. Он ослепил ее прекрасной, первозданной красотой своего нагого тела. Игравшую на его губах улыбку вряд ли можно назвать смущенной.
— А знаешь, у меня когда-то был щенок. — Он уселся на край пруда. — Наш Рыжик потерялся еще в Цинциннати.
— Рыжик?.. — чуть слышно переспросила она. Что-то странное творилось у нее в животе при виде этой лукавой улыбки. — Ирландский сеттер?..
— Бульдог, — беспечно отвечал он, — это Молли его так назвала. — Райдер уже смеялся во весь голос, вскинув руки перед собою — то ли извиняясь, то ли стараясь заслониться от воды, которой его обрызгала Мэри. — Да ведь я же не сказал, что ты походишь именно на того щенка!..
Однако Мэри ничуть не смягчилась, а захватила новую пригоршню воды и брызнула ему в лицо.
Райдеру не оставалось ничего, как только плюхнуться в пруд, подняв тучу брызг. Вынырнув, он увидел, что Мэри без сил привалилась к краю каменной чаши, весело хохоча и стараясь закрыться от него руками. Райдер поймал ее и прижался лбом к ее лбу и грозно зарычал.
Мэри затихла. От этих низких звуков, рождавшихся в глубине его горла, волшебные бабочки снова забили крылышками у нее внутри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47