Приходилось постоянно сбрасывать снег с крыш, расчищать дорожки, чтобы можно было пройти от строения к строению. В корытах, из которых поили животных, образовывалась толстая корка льда. Начался падеж скота, и туши валялись в глубоком снегу, как упавшие с пьедесталов статуи. Река замерзла. Обнаженные деревья, отданные на волю воющего ветра, казались такими одинокими, их ветви поникли, отягощенные снегом.А в Тайри все росло беспокойство. Он так истово мерил шагами гостиную, что Аннабелла начала опасаться, как бы он не протер в ковре дырку. Тайри стал раздражительным, вспыльчивым и настолько мрачным, что слуги теперь опасались оставаться с ним в одной комнате и даже прочие наемники Аннабеллы предпочитали обходить его стороной.В первый же день, как только погода изменилась, Тайри вскочил в седло и погнал своего серого по застывшей белой целине. Все на ранчо были рады, что он уехал.Вырвавшись на свободу, Тайри глубоко вздохнул. Снежная равнина была безмолвна и неподвижна, лишь серый жеребец старательно пробирался по глубоким сугробам.Тайри удалось миновать уже добрых десять миль, когда по небу понеслись черные тучи, похожие на волны разгневанного моря. Они совершенно скрыли солнце. Где-то далеко загрохотал гром, затем упали первые тяжелые капли дождя. Когда желтый зигзаг молнии распорол низко нависшее черное небо, жеребец замотал головой и испуганно заржал.– Полегче, мальчик, – пробормотал Тайри, похлопывая лошадь по шее.Теперь дождь полил по-настоящему и за несколько секунд промочил до костей и Тайри, и его скакуна. Остановив серого, Тайри огляделся, пытаясь понять, где находится. Кажется, где-то на границе владений Уэлшей и Хэллоранов. С минуту он постоял в нерешительности. Потом тряхнул головой и направил лошадь к ранчо Хэллоранов, впервые за несколько недель чувствуя, что хорошее настроение возвращается к нему.Глаза Джона Хэллорана округлились, когда, отворив дверь, он увидел на пороге Логана Тайри со шляпой в руке.– Что-нибудь случилось? – спросил старик.– Нет. Не возражаете, если я войду?– Да вроде нет причин возражать, – нерешительно ответил Хэллоран. – Похоже, вам не повредит стаканчик-другой. Вам надо посидеть у огня и обсохнуть.– Буду весьма признателен, – вежливо склонил голову Тайри.Прежде чем войти в холл, он отряхнул со шляпы дождевую воду.– Что же вас привело к нам? – спросил Хэллоран по дороге в гостиную. Он налил виски в два стакана и один из них протянул Тайри. – Садитесь, – пригласил он, не дождавшись ответа, – и чувствуйте себя как дома.Удобно устроившись на диване, Тайри вытянул длинные ноги. Виски было первоклассным. От него и жаркого огня камина озноб быстро покинул тело Тайри.В уютной гостиной, обставленной мебелью красного дерева, с камином из натурального местного камня, на подставке для оружия красовалось несколько старых ружей «генри» и столь же древнее ружье «шарпс» для охоты на буйволов. На полу лежала медвежья шкура, каминную полку украшали охотничьи трофеи. Здесь не чувствовалось женской руки, и Тайри вдруг задумался, как давно умерла Элен Хэллоран. Единственным штрихом, свидетельствовавшим о присутствии женщины, была ваза с букетом сухих цветов.– Я слышал, Аннабелла потеряла много скота, – заметил Хэллоран, чтобы прервать затянувшееся молчание.– Да, пару сотен голов, а как дела у вас? Хэллоран сделал неопределенный жест рукой, означавший полное поражение.– Весь скот. Недавно кто-то поджег все запасы сена. Коровы, которые не замерзли насмерть, пали от голода. – Он горько усмехнулся. – Думаю, теперь мы разорились окончательно и больше нам уже не подняться. – Старик невидящим взглядом уставился на огонь в камине. – Мне пришлось рассчитать Кандидо и всех остальных. Думаю, Аннабелла окончательно выкурит меня отсюда, когда придет весна.Когда Хэллоран поглядел на своего гостя, в его глазах было нечто напоминающее упрек.– И вы думаете, я приду, чтобы убить вас? – сурово спросил Тайри.– Не знаю, – ответил Хэллоран откровенно. – Я предпочел бы думать, что этого не случится.– Но?..Хэллоран пожал плечами, как бы недоумевая.– Я все вспоминаю Джоба Уэлша. Я заплатил вам пятьсот долларов, и вы, не раздумывая, застрелили его. А теперь…– А теперь я работаю на Аннабеллу, – пробормотал Тайри со вздохом. – И она может позволить себе заплатить больше пятисот долларов.– Да.– Не беспокойтесь, Хэллоран. Если она пожелает вашу землю, то она ее выкупит у вас.– Кажется, у Аннабеллы полно деньжат, – сказала Рэйчел, появляясь в дверях. – И, как я слышала, она платит вам за услуги не только деньгами.Она вошла в комнату, и Тайри прочел презрение в ее взгляде, такое же, как раньше прозвучало в ее голосе. На щеках Тайри заходили желваки.– От кого вы это слышали?– Все в городе говорят об этом. Вы будете это отрицать?– А вы бы мне поверили?– Нет, не поверила бы.Она уселась на один из громоздких обитых кожей стульев у камина, и Тайри отводил взгляд, стараясь не замечать, как облегает ее фигуру голубое шерстяное платье и как пламя пляшет на ее волосах, бросая на густую золотую массу рыжие отблески. От одного взгляда на нее он уже ощущал знакомое волнение.– Так зачем вы приехали, мистер Тайри? – спросила Рэйчел жестко.– Приехал взглянуть, как живете вы с вашим стариком, – так же жестко ответил Тайри, рассерженный ее суровым тоном и презрением, которое прочел в ее взгляде.– Зачем?– Рэйчел!– О, па, как ты можешь болтать с ним так, будто вы добрые друзья? Ты же знаешь, что он здесь только для того, чтобы шпионить за нами!– Черт возьми, это неправда! – рявкнул Тайри, обращаясь к Рэйчел. – Я приехал, потому что… – Фраза его так и осталась неоконченной. – Пожалуй, лучше мне действительно убраться.– Не глупите, – сурово укорил его Хэллоран. – В такую погоду нельзя ехать. Вы замерзнете, не успев выехать со двора.– Ну что ж, это будет счастливым избавлением, – пробормотала Рэйчел и виновато покраснела, заметив, что Тайри расслышал ее слова.– Не думаю, что я здесь желанный гость, – сухо сказал Тайри. – Но спасибо за виски и тепло.– Я все еще хозяин в этом доме, – заявил Хэллоран, суровым взглядом призывая Рэйчел молчать. – И я не позволю вам уехать в такую бурю. Скоро будет готов ужин. И еды вполне хватит на троих. Разве не так, дочка?– Да, па, – ответила Рэйчел хмуро.– Ладно. Значит, решено. Вы останетесь на ночь, Тайри. А если погода не исправится, то и завтра погостите у нас.Поужинав, они снова собрались в гостиной возле камина. Снаружи завывал ветер, бушевала стихия, но в доме было тепло и уютно, хотя в воздухе и витало напряжение, создаваемое Тайри и Рэйчел.Джон Хэллоран ворчал, жалуясь на урожай и падеж скота, и говорил о преимуществах кормежки животных из амбарных запасов… Но наконец темы для беседы истощились. Закуривая трубку, старик смотрел на пламя в камине, а мысли его возвращались к тем временам, когда рядом с ним сидела Элен. Ее маленькая ручка покоилась в его руке, лицо ее светилось нежностью, и они вместе строили планы и мечтали о будущем. Он вспоминал, как прекрасна она была, когда кормила Томми грудью, и лицо ее сияло, как лик Божьей матери.Почувствовав, что горло его внезапно пересохло, Хэллоран встал и молча вышел из комнаты.– Я тоже откланяюсь, – сказала Рэйчел после ухода отца. – Можете спать здесь, на диване, если хотите. Здесь теплее, чем в спальне для гостей.– В чем дело, Рэйчел? – с вызовом спросил Тайри. – Боитесь остаться со мной наедине?Рэйчел воинственно вздернула подбородок:– Боюсь? А чего мне, собственно говоря, бояться?– Не знаю, – ответил Тайри тихо. – Вы сами должны мне это сказать.Он стоял так близко от нее, что она чувствовала присущий только ему особый мужской запах. Она уже забыла, как он высок и подавляюще мужественен. Его близость мгновенно стирала из памяти любого другого мужчину. По сравнению с ним они все казались недомерками, бледными и незначительными. Она почувствовала, как внутри, в глубине ее существа, медленно разгорается пламя, которое с каждой минутой становится все жарче. И она попыталась спастись, отстраниться от него, чтобы не дай Бог его не коснуться.В глазах Тайри заплясали смешинки: он отлично понимал, что думает и чувствует Рэйчел. Между ними будто возник бурлящий и полный поток живого огня, и Тайри потянулся и провел рукой по ее щеке, шепча ее имя.Рэйчел стояла неподвижно, будто в оцепенении, а длинные смуглые пальцы Тайри тем временем ласкали ее кожу. Он медленно взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. Медленно наклонился к ней, и его губы слились с ее губами. Веки Рэйчел затрепетали, она качнулась к Тайри, обхватила руками его шею, и тело ее будто растаяло и слилось с его телом. Она так долго, так долго мечтала о его объятиях, и вот теперь он был здесь!Рэйчел вдыхала исходивший от него запах, она позволила своим пальцам зарыться в его волосах. Ее руки опустились на его плечи, снова и снова с удивлением ощущая их мощь, ее ладони гладили широкую спину, проникли под рубашку, лаская обнаженную кожу. Она услышала, как Тайри тихонько застонал, и явственно почувствовала, как нарастает его желание, и Рэйчел охватил восторг: он хочет ее!Все это похоже на сон, думала Рэйчел, глядя в глаза Тайри. За окнами барабанил дождь, горящий в камине огонь наполнял комнату живым первобытным теплом. Ей и в голову не пришло дальше сопротивляться. Она слишком долго ждала и желала его, чтобы противиться этому, и потому, затихнув, позволила Тайри раздеть себя, чувствуя только, как под его восхищенным взглядом щеки ее вспыхнули румянцем. Глазами, потемневшими от желания, она глядела, как Тайри обнажает свое совершенное бронзовое тело, как он ложится рядом с ней на диване. Она с готовностью повернулась к нему, изголодавшись по его поцелуям. Наконец-то он хоть на время принадлежит ей! * * * На следующее утро Рэйчел проснулась в своей постели, не помня, как оказалась там. Но воспоминание о том, что произошло накануне вечером, было живо, и щеки ее зарделись от смущения. Как она посмотрит в глаза Тайри после того, как столь непристойно вела себя вчера?Но она и снова бы поступила так же. Как божественно покоиться в его объятиях, ощущать прикосновение его рук, слышать его голос! Не важно, что он ее не любит, не имеет значения, что он смотрит на нее насмешливо, только бы быть с ним! Она разволновалась, не зная, как теперь себя вести.Но тут ее посетила ужасная мысль. А что, если он уже уехал?Выпрыгнув из постели, Рэйчел торопливо оделась, причесалась и помчалась вниз. Сердце ее колотилось как бешеное. Только бы еще раз повидать его! Мысль о том, что он, возможно, уже уехал, приводила ее в отчаяние.Когда в гостиную ворвалась Рэйчел, Тайри и ее отец сидели и толковали о погоде.– Доброе утро, Рэйчел, – приветствовал ее Тайри, и на этот раз ни в его взгляде, ни в голосе насмешки не было.– Что-нибудь случилось, дочка? – спросил Хэллоран. – Ты влетела сюда так, будто дьявол гнался за тобой по пятам.– Нет, па. Я испугалась… что проспала. Сейчас приготовлю завтрак.С горящими от смущения щеками Рэйчел убежала на кухню. Выглянув в окно, она убедилась, что мир все еще одет в белое. Пока она смешивала яйца для омлета и поджаривала бекон, начал накрапывать легкий дождик. Накрывая на стол, Рэйчел улыбалась. Дождь превратит дороги в болота, путешествовать по ним верхом станет опасно, а значит, Тайри останется еще на день. Эта мысль наполняла ее радостью и ужасом одновременно.Ей показалось, что завтрак длится дольше обычного. Сидя за столом напротив Тайри, Рэйчел до сих пор не могла поверить, что он и в самом деле здесь наконец, после столь долгого ожидания. Она не могла отвести глаз от его лица, не могла запретить своему сердцу бешено биться каждый раз, когда она ловила на себе его взгляд. И все же она чувствовала смущение и неловкость, когда их глаза встречались. Рэйчел ждала какого-то намека на вчерашнее. Что он о ней подумал? Ведь она утверждала, что ненавидит его, и все же без слов упала в его объятия, не выразив никакого протеста, и губы ее жаждали его поцелуев, а тело было готово принять его.Когда трапеза была окончена, Тайри с Хэллораном вернулись в гостиную, предоставив Рэйчел прибирать на кухне. Она убрала со стола, вымыла и вытерла посуду, едва сознавая, что делает. Ее преследовало воспоминание о том, как Тайри наклонился к ней, о его янтарных глазах, горящих желанием, его руках, скользящих по ее телу, ласкающих и возбуждающих ее…Отчаянным усилием воли отогнав эти воспоминания, она принялась подметать пол в кухне, но Тайри и не думал оставлять ее в покое. Она слишком явственно представляла его красивое лицо, слишком ясно ощущала тепло прекрасного тела. Правда, спина его была исполосована множеством шрамов, и грудь тоже украшали следы старых ран, но почему-то это еще больше привлекало ее, даже это казалось ей красивым.Остаток утра она провела за выпечкой хлеба и прочими домашними делами, продолжая остро ощущать присутствие Тайри в доме.После обеда Тайри с Хэллораном стали играть в карты, а Рэйчел уселась на стуле у камина с горой одежды, требующей починки. Весело потрескивали дрова, и только этот звук да приглушенные голоса мужчин нарушали благословенную тишину этого часа. Почему-то присутствие Тайри в доме казалось уместным, и каждый раз, бросая на него взгляд и видя, как уютно он расположился на стуле напротив ее отца, она ощущала странное удовлетворение.Обед прошел мирно. Мужчины дружелюбно болтали о политике и все растущих ценах на говядину. Рэйчел говорила мало, но вовсе не чувствовала себя лишней. Напротив, когда она так сидела, между двумя мужчинами, которых любила больше всего на свете, у нее возникло ощущение тепла и надежности, защищенности. Конечно же, вопреки всему она любила Тайри.Около десяти часов Рэйчел и ее отец пожелали Тайри доброй ночи и покинули гостиную. Оставшись впервые за весь день в одиночестве, Тайри снял сапоги и устроился у камина. Глядя на пламя, он пытался вспомнить, когда ему доводилось провести более приятный день.Общество Хэллоранов его устраивало, он с удовольствием болтал со стариком. Но именно присутствие Рэйчел сделало для него этот день особенным, хотя они обменялись за все время не более чем дюжиной слов. Но он постоянно остро чувствовал, что она рядом, в доме, даже если она была в другой комнате. Раз или два ему понадобилась вся его воля, чтобы усидеть на месте. Ему хотелось встать, пойти к ней, дотронуться до нее, и только мысль о том, что ее отец спит в соседней комнате, рядом с ее спальней, удержала его от этого.Сняв рубашку, Тайри вытянулся на ковре перед огнем и закрыл глаза, но тотчас же его внимание привлекли тихие шаги. Кто-то вошел в комнату на цыпочках и закрыл за собой дверь.– Рэйчел! – пробормотал Тайри, удивленный. – Что вы здесь делаете?– Я… я кое-что забыла.Черная бровь Тайри вопросительно поднялась.– Вот как? – спросил он внезапно охрипшим голосом.Рэйчел кивнула. В кружевной ночной рубашке, вышитой нежно-розовыми розочками, она выглядела прекрасной и соблазнительной. Длинные медового цвета волосы в беспорядке падали на плечи. Ярко-синие глаза казались расширенными от страха. Боясь ее спугнуть, Тайри не встал и не пошел ей навстречу, хотя ему отчаянно хотелось немедленно заключить ее в свои объятия.Рэйчел нервно кашлянула. Когда она была в своей спальне, прийти сюда показалось ей прекрасной мыслью. Она желала Тайри. Не раздумывая, она с бешено бьющимся от волнения и предвкушения сердцем спустилась вниз и прошла через холл. Но теперь, глядя ему в лицо, Рэйчел почувствовала робость и неуверенность.– Я оставила здесь свою книгу… и я… Пожалуйста, не осложняйте мое и без того сложное положение, – прошептала Рэйчел умоляюще. – Мы оба знаем, почему я здесь.– Да, – сказал он тихо и раскрыл объятия.Из уст Рэйчел вырвался едва слышный вздох, и она вступила в кольцо рук Тайри. Она тоже обняла его, уткнувшись лицом в ложбинку между его плечом и шеей, и руки ее коснулись его обнаженной спины. Несколько секунд, показавшихся ей очень долгими, он крепко прижимал ее к себе, а его рука едва ощутимо, тихо, как шепот, гладила ее по спине и плечам. Она слышала биение его сердца, чувствовала, как бешено стучит ее собственное, пока его пальцы нежно перебирали ее волосы – прядь за прядью. Она глубоко вдохнула запах табачного дыма, и этот мужской аромат заполнил ее ноздри и подстегнул желание.Нежно, кончиками пальцев он приподнял ее лицо, голова его склонилась к ней, и лицо его закрыло от нее весь мир. Его глаза были как два ярких желтых огня, и, когда его рот прижался к ее рту, она всем телом ощутила этот поцелуй. Прикосновение его губ было нежным, как летний дождь, и желание ее все росло.– Тайри, – закрыв глаза, едва слышно выдохнула она. Голос ее звучал нетвердо.– Сейчас, – хрипло прошептал он. – Сейчас.Он осторожно уложил ее на ковер рядом с собой. Его руки и губы касались ее нежно, неторопливо, а янтарные глаза говорили ей, как она прекрасна и желанна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35