– Все это ерунда. Скажите наконец…– Мы кое-что видели, сэр, – прошептала Тамазин. – И, бог свидетель, лучше бы нам этого не видеть.– Я знаю, что имел в виду Олдройд, – сообщил Барак. – Помните его слова? «Если у Генриха и Кэтрин Говард родится дитя, ему не бывать истинным наследником престола. Она знает об этом». Не представляю только, как ему стало об этом известно?– О чем? Послушайте, сегодня я обнаружил в библиотеке Ренна нечто весьма интересное. Копию парламентского акта, в котором…– Забудьте об этом! – нетерпеливо затряс головой Барак. – Слова Олдройда не имели никакого отношения к старым бумагам. Он говорил о том, что творится здесь и сейчас. А я могу сказать, что мы трое оказались в весьма скверной переделке. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ Я в полном недоумении переводил взгляд с Барака на Тамазин. Барак напряженно вглядывался в темноту.– Видишь кого-нибудь? – шепотом осведомилась Тамазин.– Нет. Одному богу известно, куда он скрылся.– Да о ком вы говорите? – с досадой вопросил я.– Нам надо отыскать спокойное местечко, где мы сможем поговорить без помех, – повернулся ко мне Барак.– Трапезная открыта всю ночь, – сообщила Тамазин. – Солдаты, сменяясь с караула, там отдыхают.– Солдаты нам совершенно ни к чему, – усмехнулся Барак.– Да может, сейчас там никого нет. В любом случае, мы можем сесть за самый дальний стол.– А который сейчас час? – спросил я, внезапно осознав, что не имею представления о времени.– Около двух, – сказал Барак. – Ладно, попробуем сунуться в трапезную.– Может, вы наконец отбросите свою проклятую таинственность и объясните, что вас так напугало? – возвысил я голос.Беспокойство, охватившее Барака и Тамазин, передалось мне в полной мере.– Если мы ему расскажем, мы навлечем на него опасность, – проронила Тамазин, метнув на меня многозначительный взгляд.– Он и так в опасности, так что терять ему нечего, – возразил Барак. – Идемте.Он широким шагом направился к трапезной. Мы с Тамазин едва поспевали за ним.Дверь и в самом деле оказалась открытой, просторное помещение заливал тусклый свет свечей, стоявших на столах. У самой двери несколько солдат пили пиво. Все прочие столы были пусты. Солдаты, уставшие после долгих часов, проведенных в карауле, не обращали на нас ни малейшего внимания. Сбросив стальные нагрудники и увенчанные плюмажами шлемы, они небрежно развалились на скамьях. Барак провел нас в самый дальний угол комнаты.– Думаю, нам стоит заказать по кружке эля, – заявил он и направился к утомленному слуге, сидевшему неподалеку от огромной бочки.Мы с Тамазин опустились на скамью. Девушка склонила голову и закрыла лицо руками; белокурые волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Я заметил, что руки ее слегка дрожат. Как видно, она и в самом деле испугалась не на штуку.Вернулся Барак с тремя кружками в руках. Он опустился на скамью рядом с Тамазин так, чтобы дверь все время была у него перед глазами. Я с нетерпением ожидал, когда он наконец соизволит заговорить, но он хранил молчание, прерываемое лишь тяжкими вздохами.– Вы знаете, что сегодня после медвежьей травли состоялась соколиная охота, – изрек он наконец. – Мы с Тамазин были там. Вместе с несколькими клерками.– Продолжайте, прошу вас.– Все складывалось так хорошо, – покачав головой, подала голос Тамазин. – И на душе у меня было легко-легко. Сейчас даже трудно в это поверить.– Да, поохотились мы на славу, – подхватил Барак. – А потом вновь зарядил дождь, и мы отправились в ближайшую деревню. Провели там весь день до вечера. Вернувшись в аббатство, заглянули к вам. Но вы спали без задних ног, и мы решили вас не будить. Зашли сюда, в трапезную, поужинали. А потом…– Джек…Тамазин, залившись румянцем, бросила на меня многозначительный взгляд.– Я хочу рассказать ему все по порядку, Тэмми, – пожал плечами Барак. – Один из клерков снабдил меня ключами от конторы, которая постоянно пустует. И вот мы…– О том, чем вы там занимались, не так трудно догадаться, – усмехнулся я. – Но что произошло после? Почему вы так испугались?– Из конторы мы вышли примерно час назад. Тамазин давным-давно должна была вернуться в королевский особняк, она спит в помещении для слуг. Вот мы и думали, как бы ей туда пробраться. У дверей ведь стоит караул, и солдаты наверняка осыпали бы нас дурацкими шутками. А потом мы заметили дверь, около которой никого не было. С той стороны, где разместилась королева. Мы побежали туда, проверить, вдруг дверь окажется незапертой. Тут-то мы их и увидели.– Кого?Мой помощник и Тамазин как по команде огляделись по сторонам. Язык, казалось, прилип Бараку к нёбу.– Помните того хлюста, Томаса Калпепера, которого мы вчера встретили на петушиных боях? – наконец выдавил он из себя. – Он еще был с Деремом?– Конечно, помню. Вы еще сказали, что этот малый – один из камердинеров короля.– Да, он неплохо устроился, – косо ухмыльнулся Барак. – Так вот, в дверях мы увидели его. Он прощался с королевой.– С королевой?– Рядом с ним стояла королева Кэтрин собственной персоной. Я-то никогда ее не видел, но Тамазин сразу ее узнала.– Да, сэр, это была королева, – кивнула Тамазин. – А за спиной у нее я разглядела леди Рочфорд.– Вы хотя бы понимаете, что говорите? – потрясенно пробормотал я.– Еще бы нет, сэр, – с отрывистым смешком бросил Барак. – Мы говорим, что в час пополуночи видели королеву на пороге ее покоев. Видели, как она разводила нежности с известным придворным повесой.– Господи боже.В памяти у меня всплыло первое утро, проведенное в аббатстве. Я своими ушами слышал, как леди Рочфорд устроила нагоняй Крейку, не позаботившемуся о запасных дверях в покои королевы. Она утверждала, что двери эти необходимы на случай пожара.– Вы не знаете самого худшего, – едва слышно проронила Тамазин. – Они нас видели.– Что?– Первым нас увидел Калпепер, – подтвердил Барак. – От неожиданности он словно к месту прирос. Леди Рочфорд заметила, что с ним творится что-то неладное, высунулась из дверей и тоже нас увидела. Господи боже, ее так и перекосило от злобы. И от страха. Она схватила королеву за рукав, втащила ее в дом – та только пискнула – и захлопнула дверь. А этот болван Калпепер озирался по сторонам, не зная, что делать. Наконец он напялили себе на голову шляпу и отправился восвояси. Шляпа у него, надо признать, шикарная, – добавил Барак и вновь хрипло расхохотался.Я почувствовал, что во рту у меня пересохло, и сделал большой глоток эля.– А как была одета королева? – обратился я к Тамазин. Девушка сразу смекнула, к чему я веду.– Она была в полном облачении, – заверила она. – В желтом платье, одном из самых своих любимых. На ней были серьги и ожерелье, а щеки слегка нарумянены…– Значит, у нас нет никаких оснований предполагать, что они занимались чем-то… непристойным. В противном случае королева вряд ли выглядела бы столь парадно.– Чем они занимались, не имеет значения, – возразил Барак. – Калпепер ночью был в покоях королевы. Даже если они играли там в карты, этого вполне достаточно, чтобы отправить его на плаху.– А заодно с ним и королеву. Как известно, одну из супруг Генриха уже постигла подобная участь. А компанию королеве составит леди Рочфорд. Никак не могу взять в толк, зачем ей понадобилось ввязываться в подобную авантюру. Она что, не понимает, что рискует жизнью?– Одному богу известно, о чем думает леди Рочфорд, сэр, – пробормотала Тамазин. – Поговаривают, она слегка тронулась умом.– А почему вы так уверены, что королева прощалась с Калпепером? – нахмурившись, осведомился я. – Может быть, его позвали за какой-то надобностью. Он постучал, и ему открыли…– Не порите чушь, – раздраженно перебил меня Барак. – По-вашему, если в час ночи кто-то постучит в дверь кухни, королева и ее первая фрейлина сами помчатся открывать?– Согласен, мое предположение выглядит не слишком убедительно.– Знаете, среди придворных дам давно уже ходят всякие слухи, – сообщила Тамазин. – Говорят, королева была неравнодушна к мастеру Калпеперу еще до своего замужества. И к мастеру Дерему, своему нынешнему секретарю, она тоже… была привязана с самого детства. Потому эти два джентльмена терпеть не могут друг друга. Но никому даже в голову не приходило…– Думаю, она лишилась рассудка, – сжав кулаки, бросил Барак.– Господи Иисусе, если вскорости объявят, что королева в положении, то, вполне возможно… Это будет означать, что она носит ребенка Калпепера, – пробормотал я и испуганно прикусил губу. – Да, теперь я понимаю, о чем говорил перед смертью стекольщик. «Если у Генриха и Кэтрин родится дитя, ему не бывать истинным наследником престола. Она знает об этом». Наверняка он имел в виду королеву.– В этом можно не сомневаться, – кивнул Барак. – По всей вероятности, связь между ней и этим хлюстом продолжается уже несколько месяцев. Иначе заговорщики не успели бы о ней проведать.Барак недоуменно покачал головой.– Диву даюсь на этого Калпепера. Неужели он не понимает, что со стариной Генрихом шутки плохи? И надо быть законченным болваном, чтобы стянуть лакомый кусок у него из-под носа.– Если после того, как народу будет торжественно объявлено о беременности королевы, станет известно о ее неверности, то репутации короля будет нанесен весьма существенный урон, – задумчиво произнес я. – Кстати, леди Рочфорд и Дерем видели, как мы вошли в особняк со шкатулкой в руках. В свете последующих событий это обстоятельство приобретает особое значение.– Возможно, признание, которое вы начали читать, сделал человек, который, подобно нам, застал голубков с поличным, – предположил Барак.– Нет, это невозможно, – покачал я головой. – Признание Блейбурна написано много лет назад. Что до парламентского акта, озаглавленного «Titulus Regulus», он относится к тысяча четыреста восемьдесят четвертому году.– Вы говорили, в шкатулке было много других бумаг, на которые вы даже взглянуть не успели, – напомнил Барак.– Да, это так.– Очень может быть, в них говорилось о королеве и ее любовнике.– Сэр, я ничего не понимаю, – робко вступила в разговор Тамазин. – О каких бумагах идет речь? Кто такой Блейбурн и что это за парламентский акт?Я растерянно поглядел на девушку. Новость, которую сообщили Барак и Тамазин, заставила меня позабыть обо всем на свете, и я имел неосторожность заговорить о содержимом шкатулки в присутствии третьего лица. Тем самым я навлек на Тамазин еще большую опасность. Впрочем, ситуация, в которой оказались мы трое, была столь серьезна, что хранить друг от друга тайны более не имело смысла.– Мы с Джеком обыскали дом убитого стекольщика и обнаружили там шкатулку, наполненную старинными документами, – сообщил я, набрав в грудь побольше воздуха. – А несколько часов спустя эти документы у нас похитили.– Я знаю, – кивнула девушка. – Из-за этого меня допрашивали. И мистрис Марлин тоже.– Скорее всего, именно эта шкатулка послужила причиной смерти стекольщика, – продолжал я. – Меня тоже несколько раз пытались убить. Думаю, потому, что я успел бросить взгляд на ее содержимое. Правда, я сумел проглядеть лишь несколько документов, лежавших сверху. Но злоумышленникам это не известно.Я рассказал Тамазин о двух нападениях, которым подвергся в королевском особняке и в лагере, где разместились слуги, а также о признании Блейбурна и парламентском акте, озаглавленном «Titulus Regulus». Напоследок я упомянул, что отыскал копию этого акта в библиотеке мастера Ренна. Глаза девушки изумленно расширились.– Господи боже, угораздило же вас попасть в переделку, – прошептала она.– Да, так глубоко в дерьме мы еще не плавали, – с невеселым смехом изрек Барак.Шум, раздавшийся в дальнем конце комнаты, заставил меня обернуться. Солдаты встали, с грохотом отодвинули скамьи и устало побрели к дверям. В трапезной, если не считать слуги, оставались лишь мы трое. Слуга, притулившись за столом, спал, опустив голову на руки. Я повернулся к Бараку и Тамазин. Страх и волнение так изменили их лица, что оба, казалось, постарели на несколько лет.– Что будем делать? – спросил Барак. – Сообщим обо всем Малевереру?– Думаю, с этим спешить не стоит, – возразил я. – У нас ведь нет никаких доказательств. А они, конечно, будут все отрицать. В результате вы навлечете на себя весьма серьезные неприятности.– Но если между похищенными документами, королевой и ее любовником существует связь, значит, у леди Рочфорд тоже рыльце в пушку, – нагнувшись вперед, прошептал Барак. – Наверняка за покушениями на вас стоит именно она. И можно не сомневаться, она не оставит вас в покое.– Нет, – решительно возразила Тамазин. – Леди Рочфорд может действовать только по приказу королевы, а королева никогда не пойдет на убийство. Поверьте мне, у нее добрая, щедрая душа. Просто она еще очень молода и неопытна.– Здесь, при дворе, в этом змеином гнезде, люди быстро приобретают опыт хитрости и ненависти, – заметил Барак.– Да, только не королева. Всякий, кто ее знает, скажет вам, что она еще неразумная девчонка. Наверняка она по уши влюбилась в этого красавчика и совсем потеряла голову.– Возможно, королева и правда не способна на убийство, – согласился Барак. – Но я убежден, что леди Рочфорд способна на все.– И все же мне трудно поверить, что она подстроила оба покушения, – задумчиво произнес я. – По моему мнению, она не из тех, кто способен организовать столь рискованное дело.Несколько мгновений я хранил молчание, потом обернулся к девушке:– Тамазин, как по-вашему, какие шаги сейчас предпримет леди Рочфорд?– Я думаю, решать все-таки будет королева, а не эта старая мегера, – вставил Барак.– Нет, королева непременно попросит совета у леди Рочфорд, – покачала головой Тамазин. – На ее месте я попыталась бы заставить нас замолчать. Пустила бы в ход подкуп. Или запугала бы до полусмерти.– Полагаю, вы правы, Тамазин, – заметил я. – И сейчас нам лучше всего молчать и ждать от них дальнейших действий. В зависимости от того, каковы будут эти действия, мы будем действовать сами. Если они предпримут попытку причинить нам вред, мы обратимся к Малевереру. Впрочем, если они ничего не предпримут, мы все равно расскажем ему обо всем. Но до понедельника лучше обождать.– Думаю, к Малевереру стоит обратиться, не откладывая, – заявил Барак.– Нет. Говорю же вам, у нас нет никаких доказательств. Представляете, что будет, если эта история дойдет до короля? Скорее всего, королева сумеет ему доказать, что на нее возвели напраслину. Тогда нам придется распрощаться с головами. Сейчас мы проводим вас в королевский особняк, – повернулся я к Тамазин. – Солдаты пропустят вас в такой час?– Пропустят. Я далеко не единственная девушка, которой не спится по ночам.– Вот они, придворные нравы, – усмехнулся я.Повернувшись к Бараку, я заметил, что в глазах его по-прежнему светится сомнение. Как видно, мои доводы не показались ему убедительными. Вдруг он увидел что-то за моей спиной. Глаза его расширились, губы побелели.– Слишком поздно, – проронил он.Я быстро повернулся. В трапезную вошли несколько солдат, возглавляемых сержантом Ликоном. Отделившись от своих людей, он направился к нам. Взгляд его в растерянности перебегал по нашим лицам.– Что произошло? – спросил он. – Вид у вас такой испуганный, словно вы все стоите на краю разверзшейся преисподней.– Ровным счетом ничего, сержант, мы…– Поздно вы решили поужинать.– Мы просто заболтались. Но сейчас и в самом деле поздно. Пора ложиться спать.– Сэр, я должен кое о чем вам сообщить. С глазу на глаз, – произнес сержант, потупив голову.Вместе с ним я отошел на несколько шагов в сторону. Краем глаза я заметил, что солдаты разбудили слугу, и он, зевая во весь рот, наливает им пиво. Судя по этой мирной картине, они явились сюда отнюдь не с намерением нас арестовать.Ликон вперил в меня серьезный взгляд. Во время наших прежних встреч он держался дружелюбно и приветливо, но сейчас на лице его застыло настороженное, почти враждебное выражение.– Один из моих людей сообщил мне, что между вами и надзирателем Редвинтером произошла серьезная заваруха, – отчеканил сержант. – В коридоре возле камеры заключенного.– А, вот вы о чем. Да, нам пришлось выяснить отношения.– Я обязан сообщить об этом сэру Уильяму Малевереру. Но, по словам моего человека, Редвинтер сделал все, чтобы вывести вас из себя.– Да, сержант, по этой части он большой искусник. Но мне не следовало поддаваться на провокацию.– Поэтому я решил, что об этом случае лучше молчать. У сэра Уильяма и без того много забот, и не стоит лишний раз ему докучать. Но вы должны мне пообещать, что впредь ничего подобного не произойдет.– Обещаю держать себя в руках.Сержант удовлетворенно кивнул.– А как себя чувствует Бродерик? – осведомился я. – Сегодня я не успел к нему заглянуть.– Так же, как и прежде.Ликон вновь метнул на меня пронзительный взгляд, поклонился и направился к своим солдатам. Я вернулся к Тамазин и Бараку.– Что ему от вас понадобилось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80