искал тему, думал над сюжетом, составлял характеры персонажей. И наконец меня осенило — теперь я пишу роман, в котором главное действующее лицо, не удивляйтесь, вы! Ну и Алена, конечно, — он небрежно махнул рукой в ее сторону. — Но вы ведь понимаете, женщина не в состоянии раскрыть преступление. Вернее, может, но об этом никто не станет читать. А посему не уделите ли вы мне несколько минут для общения? Не подумайте, я не какой-нибудь «самиздат». Я вполне уважаемый автор детективных рассказов, и меня много печатают, — гордо соврал под конец Кузьмин-Зорин.— Что, прямо сейчас хотите, чтобы я начал уделять вам время? — недовольно переспросил Вадим, которого известие о том, что он стал чьим-то героем, похоже, совершенно не порадовало.— Ага! — с воодушевлением подтвердил свои намерения писатель.Алена, воспользовавшись удобным моментом, когда их с Терещенко разделяло не только добрых пять метров, но еще и преграда в виде плотной фигуры охранника, тихонько юркнула в дверь офиса.Она успела пробежать довольно длинный коридор и, только достигнув обширной приемной, услыхала за спиной гневное обещание Терещенко, направленное скорее всего в лицо горе-писателю: «А вас я еще привлеку за соучастие! Зубы он мне вздумал заговаривать!»— Да вовсе и нет! — растерянно пролепетал тот. Вадим ворвался в офис с готовностью к атаке, которая присуща разве что таксе, влезающей в лисью нору.Его приближающиеся шаги ввергли Алену в нервный трепет. Не помня себя, она ринулась за огромный кожаный диван и там, осев в темноте, притаилась.Следователь влетел в приемную, оглашая пространство нервным, прерывистым дыханием. Охранник предусмотрительно остался на улице, так что ждать помощи ей было неоткуда.— Та-ак! — протянул Терещенко. — Значит, еще и в прятки будем играть.Он медленно прошел в центр комнаты. Алена старалась не дышать, понимая весь идиотизм ситуации. Конечно, он не даст ей завершить операцию, но и выходить из своего укрытия почему-то не хотелось. Пока она сидела за диваном, судорожно соображая, как поступить, Вадим огляделся и вопросил в пространство лилейным голоском, подражая няне, которая решила поддержать игру зашалившегося малыша:— А где же это наша Аленушка, где? Куда же она спряталась?Ей очень захотелось встать и наградить его затрещиной, но она сдержалась. «Пусть измывается, идиот! Все равно я отсюда не уйду, а начнет силой вытаскивать, еще посмотрим, кто кого!»Терещенко сделал еще один осторожный шаг в сторону дивана и замер. В это время в глубине коридора послышались приближающиеся голоса. Один из них принадлежал Кузьмину-Зорину, причем голос этот был крайне взволнованным:— Да ты сбрендил! Приволочь сюда девицу!— Отвяжись, — скупо ответил обладатель другого. — Ты меня за пивом отпустил? Отпустил. Я те пива принес? Принес. А остальное не твоя забота.— А если кто заявится? — Зорин явно пребывал в состоянии крайнего отчаяния и едва сдерживался, чтобы не разразиться бурной истерикой.— Да что с тобой?! — изумился его оппонент, наверное, весьма озадаченный такой реакцией. — В первый раз, что ли? Кому придет в голову припираться на работу в час ночи?! Кувалдину, что ли, или Прохорову? Да они уже десятый сон видят.— Гоша! Ты сильно рискуешь, — заметил ему писатель с придыханием. — Причем не только своей головой, но, извини, и моей тоже. — Я тебе уже сказал, отвяжись, — закончил спор его коллега по вневедомственной охране. — Не могу я всю ночь без бабы, понятно?— У тебя же книжка есть! — взвыл Кузьмин-Зорин.— Да пошел ты! — отмахнулся Гоша и крикнул на улицу:— Маняша! Идем, лапуля.Услыхав приближающиеся к приемной шаги Гоши и Маняши, Вадим прыгнул за диван и в прямом смысле свалился на голову Алене. Та, недовольно ойкнув, отползла в сторону.— Вот чего ты добилась своим упрямством! — прошипел он.— Это ты упрямился, — сочла своим долгом напомнить она. — Если бы мы сразу договорились, то уже нашли нужные документы и не сидели бы в пыльном углу в ожидании такого незабываемого эротического зрелища, как свидание охранника Гоши с его разлюбезной Маняшей.— Ты еще вздумала обвинять меня?! — шепотом возмутился Вадим.— А у тебя есть другие кандидатуры? — в тон ему ответила Алена. — Да если бы не твое…Тут он зажал ей рот ладонью, потому что в проеме двери показались силуэты Гоши и его спутницы. Кузьмин-Зорин явно утратил контроль над ситуацией и позорно ретировался к выходу, предоставив оставшимся возможность разбираться без него. Алена его за это прокляла, про себя пообещав отомстить упоминанием в будущей статье. Причем весьма неприглядным упоминанием.— Ax… — томно выдохнула Маняша и приняла изогнуто-зовущую стойку, навалившись довольно широкой задней частью на косяк.— Пива? — галантно предложил Гоша и жадно обнял ее ягодицы.— Ax… — снова выдохнула Маняша, объясняя, что пива ей сейчас хочется меньше всего.Далее фигуры сплелись в темноте и в этом состоянии как-то очень быстро упали на тот самый диван, за которым предстояло страдать Алене и Вадиму. Спинка дивана тут же продавилась, окончательно вжав несчастных в стену. Алена весьма болезненно ударилась носом о собственную коленку, очередной раз пожалев, что так некстати ввязалась в политические игры. Сидела бы сейчас дома, писала бы статью о Василисе Жаховой, так нет же! Далась ей эта чертова фирма «Дом» со всей ее грязной рутиной! Вот всегда она так: впутается, а потом только думает зачем!Видимо, под мерный скрип дивана Вадима посетили примерно такие же мысли. Он мужественно уперся лбом в стену и сурово молчал. Алена подозревала, что он еще скажет ей все, что думает по этому поводу, и настроение ее от этого не улучшалось,* * *Стрелки часов приблизились к трем ночи, когда обессилевшие от любви и пива Гоша с Маняшей покинули приемную. Гоша потащился провожать свою зазнобу, оставив офис на попечение измученного страхом Кузьмина-Зорина.Алена с Вадимом дождались, пока шаги в коридоре стихнут, и только тогда вылезли из своего укрытия..— У тебя такой помятый вид, — хихикнула она.— Молчи лучше! — рявкнул ее спутник.— Хорошо, — не стала спорить она и быстро направилась к двери кабинета Кувалдина.— Эй-эй-эй! Ты это куда?! Она нехотя обернулась:— Я думаю, что для начала нужно посмотреть все там, а потом уже в приемной.— Так! — Вадим подскочил к ней и, схватив за руку, потащил в коридор. — Ничего мы тут смотреть не будем.Алена уперлась руками и ногами в косяк, кряхтя от натуги. Терещенко потянул сильнее, но и она не уступила. В общем, в проеме двери пара застряла, фыркая и посылая в воздух шипящие проклятия. Первым сдался следователь. Минут через пять безрезультатной борьбы он отпустил ее руку и выдохнул с каким-то даже восхищением:— Ну и упрямая же ты!— А то!— Что, так и будем до утра в «тяни-толкай» играть? Он оглядел ее с головы до ног, словно решая, выдержит ли его организм такую физическую нагрузку.— Есть иное предложение. — Алена сдула со лба, намокшую прядку. — Мы быстро проводим несанкционированный обыск… — Вот только не надо про несанкционированный. — Вадима перекосило. — У меня от этого слова во рту кисло делается!— Отлично, — быстро согласилась она, — о законе больше ни слова. Просто смотрим и уходим. По рукам?— Слушай, — в его голосе явственно послышалась мольба, — как ты себе это представляешь? Я — следователь — полезу ночью в чужой офис…— Полезешь! Да ты уже залез. И сидел тут битых два часа. Кому докажешь, что результатом твоих поисков пока что стало созерцание чужих брачных игр?— Ничего я не видел, — сконфузился Вадим, — но ты меня подведешь под монастырь своими авантюрами. И что ты собираешься тут найти?— Если я начну рассказывать, закончу только к утру, а несчастный Кузьмин помрет со страху.— Ну и черт с ним! — Вадим вернулся в приемную, демонстративно плюхнулся на диван, сложил руки на груди и блеснул в темноте глазами в ее направлении. Словом, показал всем своим видом, что с места не двинется, пока не услышит хотя бы часть правды.Алене ничего не оставалось делать, как выдать ему эту часть:— Я не собираюсь искать какие-то прямые доказательства махинаций фирмы.Да и вряд ли я их найду, поскольку для этого должна как минимум быть юристом. А я даже обществоведение в школе прогуливала.— И зря, — наставительно заметил следователь. — Если бы не прогуливала, то знала бы, что посягательство на чужую собственность, каковой, несомненно, является чужой офис, карается по закону.— Да знаю я уже! — Она начала злиться. — Ты будешь слушать?— Можно подумать, у меня есть выбор.— Так вот, мне нужны договора с клиентами. И вовсе не для того, чтобы отнести их вам. Все, что я хочу выяснить, — это координаты, по которым можно найти обманутых клиентов.— Все, что я хочу! — передразнил ее Вадим. — Когда ты говоришь: «Все, что я хочу!» — надо ждать беды, потому что твои «простые желания» все чаще становятся невыполнимыми.— Да пойми же ты, — ей стало жарко, — мне эти бумаги не для прокуратуры и не для суда нужны, а для телепроекта…— Что?! — Он подпрыгнул на диване. — С этого места, пожалуйста, поподробнее.К концу ее сбивчивого рассказа о планах прямого эфира Терещенко уже не прыгал, он прилип к дивану и, похоже, забыл, как дышать. После долгой и внушительной паузы он выдавил из себя только одно слово:— Кошмар! — и горестно вздохнул.— Ты можешь в этом не участвовать, — быстро предложила она, впрочем, не надеясь, что он согласится и радостно покинет помещение.Разумеется, этого не произошло.Он медленно встал, все еще раздумывая, потом окинул тоскливым взглядом темную приемную и наконец шагнул к кабинету Кувалдина. Алена готова была броситься ему на шею и одарить радостными поцелуями. Она уже собралась это сделать, но тут Вадим повернулся и заговорил по-деловому:— У нас не более часа. Если речь идет только о договорах, мы успеем. Я понимаю, что без них тебя отсюда не вытащить. Но тебе, милая моя девочка, придется здорово попотеть, чтобы убедить меня в целесообразности твоего участия в этом телепроекте.— Да с какой стати я должна тебя убеждать?! — возмутилась было она, но, натолкнувшись на его взгляд, осеклась.— Да с такой! — отрезал Терещенко.* * *Кабинет Кувалдина был большой и темный. Похоже, его хозяин страдал гигантоманией, во всяком случае, если судить по размерам мебели — огромный стол, отливающий белым в лунном свете, стулья, рассчитанные явно на великанов, кожаные кресла, больше похожие на диваны, даже телевизор, стоящий у противоположной стены, и тот имел экран с самой длинной из всех существующих диагональю. Вся эта мебель, наверное, вызывала в посетителях сознание своей ничтожности перед хозяином кабинета. Алена же испытала нечто схожее с благоговейным ужасом дикаря, попавшего в логово саблезубого тигра (вероятно, потому, что попала в кабинет несанкционированно). Она застыла, натолкнувшись на край стола, и робко огляделась.— Ну, шкафов-то здесь нет, — довольно спокойно констатировал Вадим.— И что же нам делать? — растерянно спросила она.— А кто тут начальник по обыску? — Он издевался, что моментально возымело свое действие. Она напряглась, уверенность впрыснулась в кровь вместе с адреналином.— Значит, займемся ящиками стола. — Алена вытащила из кармана припасенные шерстяные перчатки и, стараясь не смотреть на ухмыляющегося следователя, решительно направилась к рабочему месту Кувалдина.К ее большому сожалению, абсолютно все ящики стола были заперты на ключ.— Надеюсь, взламывать ты их не будешь? — Он почесал переносицу. — Хотя откуда у меня такие надежды…— Не буду я взламывать, — прошипела Алена. — Вернемся в приемную. Там, во всяком случае, хоть шкафы стоят.Вадим пожал плечами и развернулся к двери. В этот момент в коридоре опять послышались оживленные голоса.Оба «взломщика» застыли на месте, пораженные.Алене показалось, что сердце ее, застучавшее с утроенной энергией, вот-вот выпрыгнет из груди и будет стучать где-нибудь вдали от тела, потому что голоса принадлежали явно не писателю Кузьмину-Зорину и даже не Гоше с Маняшей.Это были совершенно новые голоса: женский и мужской. Мысли ее почему-то обратились к несчастному автору детективных рассказов, который либо уже сбежал домой, понимая, что эта ночь с ее многочисленными явлениями слишком трудна для охраны помещения, в котором производится обыск, либо до сих пор мужественно стоит на своем посту, но уже довольно близок к инфаркту или еще чему-нибудь подобному. Вадим попятился, натолкнулся на Алену и, обернувшись, вонзил в нее ошалелый взгляд своих ненормально круглых глаз:— Ты уверена, что попала по адресу? Эта фирма действительно занимается недвижимостью?!Что она могла ответить? Она и сама уже потерялась в догадках.Тем временем шаги весело беседующих приблизились к приемной и слегка замедлились.— Вот, радость моя, как я и обещал, предложу вам чашечку кофе в шикарной обстановке.— Фи! — «Радость», видимо, скорчила пренебрежительную гримаску. — А я-то рассчитывала на твою потрясающую квартиру.— Нет, девочка, квартира сегодня отменяется. Жена с дачи вернулась.— Если бы я знала, вообще бы с тобой не пошла, — плаксиво заявила девушка.Алена узнала мужской голос и усмехнулась — ее ждала встреча с адвокатом Прохоровым. Очень захотелось выглянуть в приемную, дабы узреть, какую девицу удалось закадрить этому плешивому толстячку. Впрочем, случай разглядеть и даму, и ее кавалера представился незамедлительно.— Да чем нас кабинет не устроит? Там интерьер получше, чем в любой гостиной. Идем, — Прохоров явно потащил свою даму через порог приемной.Та не слишком активно упиралась и по дороге что-то ворковала на своем птичьем языке, который был понятен только ей да еще, может быть, ее лысому ухажеру.Вадим сориентировался моментально. Схватив Алену за руку, он толкнул ее в угол комнаты за огромное кресло. Сам прыгнул туда же. Теперь они снова были зажаты в пыльном углу. Алена опять саданулась головой о коленку, но ойкать не стала, потому что Прохоров уже появился в проеме двери рука об руку со своей потрясающей блондинкой. То, что девушка блондинка, стало ясно, когда адвокат щелкнул выключателем и помещение наполнилось мягким светом. Алена с интересом рассматривала фигуристую спутницу Прохорова сквозь тоненькую щелку между спинкой кресла и стеной. На Терещенко она не желала глядеть.Чего глядеть на кипящего гневом следователя? Тоже мне, занимательное зрелище!— Не выпить ли нам, Сашенька, чего-нибудь покрепче кофея? — Адвокат окинул девушку маслено-ласкающим взглядом.Та томно повела плечами.— Я сейчас. — Он быстро юркнул назад в приемную.Сашенька прошла три шага до стола и, опершись о него руками, приняла довольно недвусмысленную позу, выпятив округлую попку по направлению к двери.Алена услыхала ее недовольное замечание:— Старый козел!В этом она с ней согласилась. Через минуту обозванный влюбленный ворвался в кабинет с бутылкой шампанского и двумя бокалами.— Ax, как же я счастлив! — бодренько сообщил он и блеснул лысиной.Алена еще раз повторила про себя замечание Сашеньки, сделав садистский акцент на последнем слове.Девушка повернулась к «старому козлу», расслабленно улыбнулась и вдруг, взгромоздившись на стол, призывно откинула голову.Алена ощутила приступ дурноты, понимая, что сейчас начнется вторая часть эротического сериала. Но на этот раз ей придется созерцать действие при свете, и стыдливо отвернуться некуда — ее нос застрял в щелке между креслом и стеной, а пошевелиться она боялась. Скосив взгляд на побледневшего Вадима, она поняла, что и тому явно не доставляет радости предвкушение разворачивающейся сцены. Он закрыл глаза и, упав лбом на спинку кресла, шевелил губами. Может быть, читал какое-нибудь старинное заклятие, дабы небо ниспослало ему временную слепоту и глухоту, а скорее всего, проклинал Алену за ее идиотские идеи ночных прогулок по чужим офисам.Далее «посетители» поимели все звуковые и зрительные эффекты от просмотра пылкой страсти немолодого лысого адвоката и похотливой податливости его сексапильной блондинки. Действие прерывалось распитием шампанского, нудными признаниями Прохорова, что жена его — стерва, каких мало, что начальник его — Кувалдин — просто последняя дрянь, а кот Варфоломей — невоспитанная сволочь, которая гадит где придется, несмотря на то, что хозяева уже целое состояние истратили на его котовский туалет. Сашенька в периоды этих душевных излияний откровенно скучала и оживлялась лишь в особенно динамичные моменты физического общения. Алена же, кроме эстетических мук, жутко страдала от того, что ее нос вдруг начал белеть, потом чесаться и в конце концов онемел. Она так увлеклась размышлениями о том, как спасти лицо, что совершенно забыла о присутствии Вадима. Он же напомнил о себе лишь тогда, когда в шестом часу утра пылкие любовники покинули офис.— Если когда-нибудь у меня появится злейший враг, непременно притащу его сюда ночью, — Пообещал он и устало привалился спиной к стене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35