Она придвинулась ближе и прижалась почти обнаженной грудью к локтю киммерийца, наклонившись одновременно к уху и зашептав:
– Ты глупец, городская стража уже допрашивала трех грузчиков только из-за их высокого роста. И они также опрашивают чужеземцев, так что ты идешь на двойной риск. А теперь обними меня за пояс рукой, и мы пойдем в мою комнату. Я смогу спрятать тебя у себя, пока все не утихнет. И я попрошу тебя заплатить всего лишь… а-а, Митра, я вообще ничего не возьму с тебя.
Конан невольно улыбнулся:
– Это очень щедрое предложение, Зара. Но я должен найти Ордо.
– Я не видела его, Конан. Тебе лучше не рисковать, занимаясь его поисками. Пойдем со мной.
– В другой раз, – сказал Конан, и девка взвизгнула, когда он ущипнул ее за пухлые ягодицы.
Через несколько минут моряк в покрытой пятнами смолы тунике и бородатый сторож склада повторили предупреждение Зары. Тонкая, худенькая девушка с лицом девственницы и невинными глазами (и маленьким кривым и острым ножом вора, которым она небрежно поигрывала) эхом повторила предложение и предупреждение Зары об опасности. Но никто, увы, не знал, где можно найти Ордо.
Конан согласился было на предложение худенькой девицы. Время истекало, и он знал, что долго так не продержится. Он должен был найти Ордо как можно быстрее, иначе ему придет конец. Невысокий сухощавый человек, согнувшийся под тяжестью полотна, которое он тащил на своих плечах, внезапно попался на глаза киммерийцу. Конан схватил за локоть тощего человечка и выдернул его из потока людей.
– Что ты делаешь? – прошептал сквозь зубы пленник, выдавив деревянную улыбку. Его провалившиеся глаза метались испуганно над острым, вздернутым носом, напоминая в этот момент мышь, которая хочет улизнуть в дырку в стене. – Во имя Митры, киммериец! Я стянул кое-что в двадцати шагах отсюда, и через секунду они увидят, что товар исчез. Отпусти меня!
– Я ищу Ордо, Тарек, – сказал мягко Конан.
– Ордо? Я думаю, что он в складе Кафара.
Тарек чуть не упал, когда Конан освободил его, затем дернул своим плечом в легкой угрозе.
– Ты не должен так хватать людей, киммериец. Это может быть очень опасным делом. И разве ты не знаешь, что Городская Стража…
– Ищет высокого чужеземца, – закончил за него Конан. – Да, я знаю это.
Крик раздался с того места, откуда пришел Тарек, и маленький человечек быстро метнулся в сторону, как мышь, на которую он был так похож. Конан пошел в другую сторону, вскоре пройдя мимо лотка, где разносчик соли в невероятного размера халате, казалось, плясал вместе со своими помощниками, когда они прыгали вокруг, пытаясь увильнуть от работы, в то время как хозяин пощипывал свою бороду, пихал их ногами и кричал, что боги были просто немилостивы к нему, что послали снова к нему слепых неуклюжих слуг и воров к тому же. Пока продавец соли прыгал и выкрикивал ругательства, две девушки, каждой из которых было не больше шестнадцати лет, подхватили один из мешков и исчезли, незамеченные, в толпе. Еще два раза Конан был вынужден повернуть в сторону, чтобы избежать патруля городских стражников, но склад Кафара был недалеко, и Конан быстро добрался до него. Склад не был одним из тех длинных, каменных сооружений, принадлежавших купцам. Неприметное старое двухэтажное здание, покрытое белой осыпающейся глиной, наверное, когда-то было таверной или магазином лавочника. Теперь же оно служило своеобразным складом. Складом контрабандистов. Золото, услужливо сунутое в нужные руки, держало стражников в стороне от него, по крайней мере, на время. Однако, когда взятки не срабатывали, потому что высокое начальство города решало, что пора показать хороший пример, наказав с десяток самых рьяных контрабандистов, или, что было более вероятным, кто-то решил, что вознаграждение за конфискованную контрабанду перевешивало взятку, это не останавливало ни на мгновение контрабандистов Султанапура. Десятки таких были разбросаны в районе порта, и если бы Кафар был властями, то на смену выросли бы, как грибы, два новых склада.
Треснувшая деревянная дверь с улицы вела в комнату без окон, освещенную факелами из камыша, вставленными в грубые железные треножники. Два факела давно потухли, но, похоже, никто этого не заметил. Небольшая группа людей, одетых в пеструю одежду из дюжины стран, сидели на корточках у стены, собравшись в кружок, и играли в кости. Другие сидели на бочках с вином у стола, сделанного из широких, грубо отесанных досок, и о чем-то шептались, попивая из глиняных кружек вино. Кофиец в полосато-красной тунике сидел в одиночестве на трехногом стуле рядом с дверью, ведущей к черному ходу, меланхолично втыкая свой кинжал в толстые доски шершавого пола. Воздух в помещении был горячим и тяжело спертым, не только потому, что в нем чадили факелы, но и из-за того, что по крайней мере половина из двадцати находящихся в зале людей вряд ли дотрагивались до свежей воды, а большинство считало, что мыло – это только хороший (вроде духов) подарок для женщины, а не та вещь, которую надо использовать по назначению. Только кофиец посмотрел на дверь, увидев входившего Конана.
– Разве ты не знаешь?.. – начал он.
– Я все знаю, Кафар, – сказал коротко Конан. – Ордо здесь?
Кофиец мотнул головой к двери позади него.
– В подвале, – сказал он, и лезвие ножа вновь воткнулось в доску пола.
Это был обычай для таких складов – располагать добро и товары каждого контрабандиста в отдельной комнате, так как ни один из них не доверял тем, кто не принадлежал к его шайке, вплоть до того, что они не знали даже, какого сорта была у него и куда он ее доставлял. Обитые железом толстые двери были закрыты тяжелыми и крепкими металлическими засовами-брусьями. Двери длинными рядами располагались в коридоре в задней части здания. В конце коридора, сразу за широкой дверью, ведущей в переулок позади склада, были вырублены каменные ступени.
Едва киммериец ступил на лестницу, Ордо открыл настежь дверь.
– Где, во имя Девяти Адов Зандру, ты пропадал? – заорал одноглазый контрабандист. – И что, во имя Митры, ты натворил?
Ордо был почти таким же высоким и крупным, как Конан, хотя его мышцы уже заплыли жирком и годы избороздили морщинами суровое лицо. Большие золотые подвески-кольца свисали из мочек его ушей, кривой длинный шрам шел от черной толстой повязки на глазнице до густой черной бороды. Шрам оттягивал левую часть рта в вечной усмешке.
– Я передал кое-что Таше, и последнее, что я услышал… Ну ладно, давай, скорее спускайся сюда, пока стражники не сцапали тебя прямо у меня на глазах. Если эта проклятая подлая девка не сказала тебе о том, что ты мне был нужен, я сдеру с нее шкуру.
Конан уныло усмехнулся. Так значит Таша все-таки говорила правду. Если бы Конан не решил, что она лжет из ревности, он ушел бы из еще до того, как капитан появился в таверне, и городская стража бы Конан не решил, что она лжет из ревности, он ушел бы из еще до того, как капитан появился в таверне, и городская стража бы оценена в тысячу золотых… Ну что ж, это был уже далеко не первый случай, когда Конан попадал в беду из-за того, что неверно истолковал мысли женщины. Но в любом случае, мужчина, который причиняет боль женщине, чтобы запугать ее и затащить в постель, вполне заслуживает того, чтобы быть убитым.
– Это была не ее вина, Ордо, – сказал Конан, проходя мимо одноглазого приятеля в подвал и закрывая за собой дверь. – У меня были небольшие неприятности с… – Конан оборвал речь на полуслове при виде незнакомца, стоящего в комнате.
Это был высокий, худощавый человек в тюрбане. Незнакомец стоял возле маленьких деревянных сундучков, похожих на выложенные жестью сундуки, в которых отправлялся чай. Они располагались на земляном полу подвала у пыльной каменной стены. Подвал, как и все комнаты склада, освещался камышовыми факелами.
– Кто это? – требовательно спросил Конан.
– Его зовут Хасан, – нетерпеливо ответил одноглазый контрабандист. – Наш новый. Так! А теперь ответь мне, есть ли хоть доля правды в этих слухах, киммериец? Мне наплевать, если ты убил Турега Амала. Смерть этого старого дурака – небольшая потеря для мира. Но если ты это сделал, тебе надо поскорее убраться из Султанапура, а возможно, и из Турана. Если ты никого не убил, тебе лучше всего уйти в подполье и сидеть тихо, как мышь, пока они не поймают настоящего убийцу.
– Высший Адмирал? – воскликнул Конан. – Я слышал, что убитый был генералом, хотя, подожди, кто-то даже говорил, что он был князем. Ордо, подумай сам, зачем мне убивать Высшего Адмирала Турана?
Долговязый мужчина внезапно заговорил:
– Слухи говорят о том, что убийцу наняли. За достаточное количество золота, я полагаю, человек может убить кого угодно.
Лицо Конана окаменело.
– Кажется, ты называешь меня лжецом, – сказал он ледяным и страшным голосом.
– Спокойно, киммериец, – сказал Ордо и добавил незнакомцу: – Ты что, хочешь быстрой смерти, Хасан? Предложи этому человеку монету за убийство, и ты можешь назвать себя счастливчиком, если отделаешься только переломанными костями. Если он говорит, что никого не убивал, значит так оно и есть.
– Я бы этого не сказал, – произнес неловко Конан. – Там был капитан стражи и двое или трое стражников. – Он пронзил яростным взором человека в тюрбане, издавшего горлом какой-то звук. – У тебя есть какие-нибудь замечания и об этом тоже?
– Эй вы, драчливые петухи, пригладьте-ка свои перья, – резко бросил Ордо. – Нам нужно погрузить на корабль новый груз. Человек, который хочет получить его, требует немедленной доставки, и меньше всего мне нужно кровопролитие или драка в его присутствии. Он найдет других доставщиков, если увидит, что мы перебьем друг друга прежде, чем доставим на место его сундуки. – Его бородатое лицо дернулось, как голова разозленного медведя. – Мне нужна вся моя команда, если мы собираемся доставить эти проклятые ящики к устью реки Зарпаш вовремя. А двое из тех, кто мне так сейчас нужен, вцепились друг другу в глотки, как грузчики с помутившимися от вина башками.
– Ты сказал мне, что мы не отправимся снова в плавание как минимум три-четыре дня, – сказал Конан, подойдя к ящикам, чтобы осмотреть их. Хасан настороженно отодвинулся с его пути, но Конана интересовал не он, а искусно сделанные сундучки. – Команда разбросана по тавернам и борделям, – продолжал киммериец. – И забавляется с девками, а место их мозгов заняли винные пары, и уже прошло четыре часа. Я мог бы уже спокойно плыть под всеми парусами и наслаждаться путешествием, но если мы найдем все двадцать человек к ночи, время будет упущено, чтоб меня поразил Эрлик.
– Мы должны отчалить до наступления темноты, – сказал Ордо. – Нам заплатят больше золота, чем по уговору, если мы придем быстрее, но меньше, если будем идти медленнее.
Украшенный шрамом контрабандист отодвинул Хасана еще дальше от себя своим грозным взглядом, затем подошел совсем близко к киммерийцу и понизил голос.
– Я не сомневаюсь в твоих словах, Конан, но тебя ли ищут стражники? Возможно, из-за этого капитана?
Конан пожал плечами, но не остановился и продолжал рассматривать сундучки.
– Я не знаю, – ответил он только для ушей Ордо. – Слухи ничего не говорят о Мураде, и мое имя не упоминается.
Самый большой сундучок был в длину не более локтя мужчины. Их края были из простого дерева и хорошо отполированы, а плотно подогнанный замок на каждом из них удерживался свинцовой печатью-пломбой с изображением птицы, которую Конан никогда не видел прежде.
– На улице говорили о Туреге Амале. И все же где-то просочился слух о том, что случилось в, иначе в эту историю не замешался бы гигант северянин.
Он взвесил на руке один из сундучков, пытаясь определить его тяжесть. К его удивлению, он был настолько легок, как будто его содержимое состояло из пуха.
– Люди из северных стран не такие частые гости в Султанапуре, чтобы стать предметом подобных сплетен.
– Да, – согласился с его логикой одноглазый контрабандист. – И еще говорят, что, когда два слуха встречаются, они обмениваются словами, И еще известно то, что слухи меняются во время своего путешествия от рта к уху.
– Ты уже начинаешь сыпать афоризмами? Наверное, стареешь, а, Ордо? – усмехнулся Конан. – Я не знаю, как и почему все это случилось, но уверен, что беда будет сидеть у меня на плечах, пока все это не прояснится.
– Я не настолько стар, чтобы не суметь проломить тебе башку! – заорал Ордо. – И был ли хоть один день, когда беда не сидела у тебя на плечах, киммериец?
Конан не обратил внимания на этот колкий вопрос. Он давно уже решил, что человек может жить вольной жизнью и избегать неприятностей в одно и то же время.
– Что находится в этих ящиках? – спросил Конан.
– Пряности, – донесся до него ответ от двери в подвал.
Рука киммерийца опустилась на рукоять меча. Вошедший в подвал незнакомец был одет в темно-серый плащ с капюшоном невероятных размеров. Как только незнакомец вошел внутрь помещения и закрыл за собой дверь, он тут же отбросил капюшон, открыв узкое смуглое лицо, закрытое тюрбаном, который был в два раза больше, чем это было принято в Туране. Тюрбан украшали белые перья цапли, удерживаемые серебряной застежкой с большим опалом. Пальцы незнакомца унизывали золотые кольца с аметистами и сапфирами.
– Вендиец! – вырвалось у Хасана.
Ордо одним движением руки заставил его замолчать.
– Я боялся, что ты уже не придешь, Патил.
– Не приду? – Тон вендийца был недоуменным, но потом он тонко улыбнулся. – А-а. Ты боялся, что я был вовлечен в события, о которых говорят на улицах. Нет-нет, могу заверить тебя, что я не имел никакого отношения к весьма печальной вести о смерти Высшего Адмирала. Такие дела не для меня. Я всего лишь бедный торговец, который должен избежать уплаты таможенных пошлин вашему царю Илдизу, моему царю Бандаркару и получить свою скромную прибыль.
– Разумеется, Патил, – ответил Ордо. – И ты пришел к нужному человеку, если желаешь, чтобы таможенники Илдиза не отобрали ни одной твоей монеты. Остальная часть моей команды уже готовит корабль к отплытию и быстрому походу. Конан, иди, проверь корабль и убедись, что все в полном порядке и готово к плаванию. – Он наполовину повернулся спиной к вендийцу, сделав несколько быстрых отчаянных движений, которые могли видеть только Конан и Хасан. – Мы должны быть готовы к отплытию, и очень скоро.
Конан отлично знал, что означали эти жесты. Он пошел было наверх, чтобы перехватить всех из команды Ордо, которые, качаясь от избытка вина, уже вваливались на склад. Пятеро или шестеро из них были членами команды Ордо, и это уже само по себе вряд ли смогло бы убедить Патила, что они сумеют быстро выполнить обещание Ордо. Однако Конан вернулся обратно. Он снова взвесил в руке ящик.
– Пряности? – спросил он. – Шафран, перец и другие пряности, которые я могу назвать, приходят через Вилайет с Востока. Но какие пряности могут прийти с Запада?
– Редкие пряности с островов Западного Моря, – без запинки ответил Патил. – Они считаются редким деликатесом в моей стране.
Конан кивнул:
– Ну разумеется. И все же, несмотря на это, я никогда не слышал о том, что эти пряности везут контрабандой. А ты, Ордо, ты слышал что-нибудь о них?
Бородатый мужчина с сомнением покачал головой; тревога о том, что Конан может разрушить его сделку с вендийским купцом, пробежала по его лицу. Лицо же Патила не дрогнуло, он лишь облизнул свои губы кончиком языка. Конан бросил сундучок на землю, и вендиец вздрогнул, когда деревянный ящик ударился об утрамбованную землю.
– Открой его, – сказал Конан. – Я хочу взглянуть на то, что мы должны будем везти через Вилайет.
Патил издал стон протеста, обращенный к Ордо.
– Это не было частью договора. Кафар сказал мне, что из всех контрабандистов вы самые надежные, иначе я уже нашел бы кого-нибудь еще. Я предлагаю довольно много золота вам за то, чтобы вы доставили мои ящики и меня к устью реки Зарпаш, а не для того, чтобы вы задавали вопросы и ставили мне требования.
– Он действительно обещал нам много золота, – сказал медленно Ордо.
– Достаточно… чтобы перевезти листья канды Листья канды – марихуана.

? – спросил киммериец. – Или красный лотос Красный лотос – наркотик, опиум на Ближнем Востоке, в Азии и Индии.

? Ты видел изрядное количество безумцев, которые предпочитают свои трубки с дымящимся лотосом вину, женщинам и даже еде. Сколько золота нужно, чтобы перевезти такое?
Тяжело дыша, Ордо почесал свою бороду и скорчил гримасу.
– Ну ладно. Открой эти сундуки, Патил. Мне наплевать, что в них находится, если только это не листья канды или красный лотос.
– Я не могу этого сделать! – воскликнул вендиец. Пот градом покатился по его лицу. – Мой повелитель будет разгневан. Я требую, чтобы…
– Твой повелитель? – оборвал его резко Хасан. – У купцов не бывает повелителей, вендиец!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28