Шаман наклонился к нему поближе, так что солдат отчетливо разглядел зрачки и коричневую радужную оболочку глаз колдуна.
— Я вижу смертельную болезнь в твоем лице. Я вижу дрожь в твоих глазах.
Твои друзья не видят этого телесным взглядом, но я вижу глазами духа. Яд черного дракона действует медленно, но верно.
— С этим ничего не поделаешь. Тем более мы должны быстрее выполнить наше задание, пока с моим другом чего-нибудь не приключилось, — сказал Нистур и добавил:
— К делу это не относится.
— Ты так в этом уверен? — поинтересовался шаман. — А не хочет ли твой друг излечиться от своего недуга? Я — великий шаман — не единожды возвращал к жизни людей, которых все врачеватели и колдуны Тарсиса сочли бы бесповоротно мертвыми.
— Сдается мне, что именно мертвецов ты и оживлял, а не лечил раненых и больных! — сама удивляясь своей дерзости, выпалила Ракушка.
— Ты не смеешь говорить о священных вещах, воровка! — грозно оборвал ее шаман, и девушка тотчас же пожалела о своей выходке.
Нистур встал на ее защиту:
— Отнюдь. Она, между прочим, уполномоченный Правителем Тарсиса следователь, ведущий дело об убийстве посланника твоего народа. И ее полномочия были подтверждены и твоим повелителем. Не следует преуменьшать роль нашего расследования, да и преувеличивать собственную значимость, колдун.
Шаман выдержал долгую паузу и медленно произнес:
— Я не привык, чтобы со мной говорили таким тоном. И я жестоко караю всякого, оскорбившего меня.
Железное Дерево, в свою очередь, наклонился к колдуну и столь же отчетливо сказал:
— Нас не интересует твоя гордость, колдун. Если мы не найдем убийцу, мы все равно умрем. Так что прибереги свои угрозы для других.
Говорящий с Тенями чуть улыбнулся за паутиной своих амулетов.
— Есть вещи пострашнее простой смерти. Но, впрочем, этот разговор бессмыслен. Что вам от меня нужно?
— Мы слышали, — начал Нистур, — что между тобой и Ялмуком была, скажем так, взаимная неприязнь и…
Железное Дерево неожиданно оборвал своего красноречивого компаньона:
— Хватит терять время! Шаман, отвечай, это ты убил Ялмука?
Колдун фыркнул:
— Говорящий с Тенями не убивает оружием.
— Ты нанял, приказал или каким-либо колдовством заставил кого-нибудь другого совершить убийство?
— Нет, и еще раз нет.
— А как ты докажешь, что не лжешь? — вставила Ракушка.
Шаман рассмеялся:
— Это мне напоминает щенка, гоняющегося за собственным хвостом. Ну да ладно. Раз уж вы уполномоченные следователи, уважу почтенных должностных лиц.
Подмигнув Ракушке, шаман встал и подошел к резному сундуку, стоящему у стены. Вернувшись, он положил перед собой кожаный мешок, завязанный хитроумным узлом. Пока колдун распутывал узел. Ракушка разглядела на тыльной стороне его ладоней какие-то нарисованные или вытатуированные знаки.
Из раскрытого мешка были извлечены горсть желтовато-белых кристаллов — скорее всего, высушенная и раздробленная смола — и изогнутый высушенный корень какого-то дерева в форме человеческой руки со скрюченными, узловатыми пальцами.
— Вы знаете, что это такое? — спросил Говорящий с Тенями.
— Должен признать, что мне неизвестно предназначение этих предметов, — сказал Нистур и поглядел на солдата.
Железное Дерево лишь молча покачал головой. Шаман продолжил:
— Это — Рука Истины. Тот, кто солжет под ее заклинанием, будет мучиться от страшной боли и может быть даже разорван Рукой на куски.
— Сдается мне, что я слыхал об этом заклинании, — заметил Нистур.
— Тогда смотри внимательно, — требовательным голосом произнес шаман.
Бросив несколько кристаллов смолы в курильницу, Говорящий с Тенями положил на ярко-алые угли корень в форме руки. Против ожидания дерево не загорелось и не обуглилось, лишь из пальцеобразных отростков выплеснулись языки пламени, заплясавшие над курильницей.
Закрыв глаза, шаман забормотал что-то на непонятном языке. Отговорив заклинание, он вдруг сунул руку в самую середину танцевавшего над деревянной лапой огня. Пламя задрожало и вдруг приняло форму огненной маски, напоминающей человеческое лицо с оскаленным ртом. Три глаза глядели с этой страшной маски.
Три огненных рога росли над ее лбом, а из огненных челюстей торчали по три острых, нестерпимо ярких клыка.
Страшный рот искривился, и в шатре послышался какой-то нечеловеческий голос:
— Говори, и если ты солжешь, твоя рука будет моей рукой.
Огненная голова приблизилась к руке шамана и почти коснулась клыками его пальцев. Говорящий с Тенями помолчал, а затем нараспев затянул:
— Это держит ответ Говорящий с Тенями, шаман кочевников Пыльных Равнин.
Говорящий с Тенями не убивал вождя Ялмука — Кровавую Стрелу. Говорящий с Тенями не заставлял и не просил никого убивать Ялмука. Говорящий с Тенями не знает, ни кто убил Ялмука, ни зачем. Если Говорящий с Тенями лжет, пусть Страж Истины откусит его руку.
Все замерли, ожидая, что сделает чудовищная огненная голова.
Медленно-медленно пылающая маска отодвинулась от руки шамана, огненный рот недовольно закрылся. Вновь послышался незнакомый глухой голос:
— Ты говорил правду, и я остался голоден. Приведи мне лжеца.
Последние слова голос произнес, уже слабея и угасая.
Пламя погасло, и шаман вынул из курильницы деревянную руку. Ко всеобщему удивлению, корень ничуть не обгорел, пролежав столько времени на пылающих углях.
— Ну что, вы удовлетворены? — спросил Говорящий с Тенями.
— Я полагаю, что мы просто обязаны удовлетвориться, — сказал Нистур, вставая с подушек.
— Пока что, — добавил Железное Дерево.
— И бросьте вы искать убийцу, — словно по-дружески посоветовал им шаман. — Вы ведь все равно обречены.
Железное Дерево схватился за рукоятку клинка.
— Не вижу причин, по которым ты был бы достоин пережить меня, колдун.
— Твои угрозы пусты и напрасны, солдат, — ответил шаман. — И все же, — добавил он, сменив тон, — моему Вождю нужны храбрые воины. Если бы ты присягнул на верность Киаге — Меткому Луку, он бы мог приказать мне излечить тебя. Как верный шаман моего Вождя, я должен буду подчиниться.
— Что ты имеешь в виду? — прошептал Железное Дерево.
Шаман, не отвечая, встал и направился к выходу. Обернувшись, он бросил через плечо:
— Сейчас я должен идти к Вождю. А вам я советую поторопиться с поисками убийцы. Время идет.
Отбросив полог, шаман скрылся в глубине шатра.
— Что он имел в виду? — повторил свой вопрос солдат, выйдя наружу вместе со своими спутниками.
— Он просто хотел отвлечь тебя от дела, — заверил его Нистур. — Он хочет запутать нас, смутить, а как играть на чужих слабостях — этому его учить не надо. Заметив признаки болезни на твоем лице, он и начал давить на тебя.
Половина искусства этих шарлатанов состоит в том, чтобы посеять зерно сомнения в человеке.
— А ты думаешь, это колдовство с лапой — всего лишь фокус? — спросил Железное Дерево.
— Я думаю, у нас есть более компетентный специалист по этим вопросам, — ответил Нистур.
Пройдя через ворота города, друзья были встречены капитаном Карстом.
— Вас вызывает к себе Правитель, — сообщил он им. — Сегодня вечером вы должны представить ему доклад о ходе расследования. Вам надлежит быть во дворце с ударом вечернего гонга. Да, если вы не знакомы с обычаями города, здесь вечерний гонг звучит, когда солнце касается горизонта, а не когда оно скрывается за ним на половину диска или целиком.
— Спасибо за точную информацию, капитан, — сказал Нистур.
Железное Дерево посмотрел на солнце и сказал:
— У нас есть по крайней мере два часа — куда пойдем?
— К Станбогу, — уверенно ответил Нистур. — У меня к нему есть несколько вопросов.
Войдя в каюту, они застали Станбога за изучением какого-то толстенного тома, посвященного свойствам волшебных зверей.
— Рад видеть, что с вами больше ничего не случилось, — поприветствовал вошедших лекарь. — Как продвинулось расследование?
— Очень жаль, что тебя не было с нами, — посетовал Нистур. — Твоего опыта и знаний нам очень не хватало. Особенно во время последнего разговора.
— Надеюсь, я все же смогу пригодиться. Расскажите, как было дело.
Станбог внимательно выслушал рассказ Нистура, подкрепленный замечаниями Железного Дерева. Слушая о встрече с шаманом, лекарь несколько раз перебивал рассказчиков, прося их описать подробно ту или иную деталь.
Выслушав до конца, Станбог сказал:
— То, что вы описали, судя по всему, — настоящее заклинание проверки истинности слов говорящего. Руку Истины и желтые кристаллы трудно подделать. Да и наказание того, кто осмелится шутить шутки с огненной маской, ждет ужасное.
Уж можете мне поверить — в наказаниях и карах я толк знаю.
— Значит, он говорил правду? — с тяжелым разочарованием в голосе спросил Железное Дерево.
— Почти наверняка, — ответил Станбог.
— И он — настоящий шаман, а не фокусник? — поинтересовался Нистур.
— В этом я не могу быть так уверен. Как самые простые приворотные заклинания умеет применять любая знахарка или ведьма, так и это заклинание, будучи подготовлено опытным колдуном, может быть некоторое время использовано человеком, имеющим лишь минимальные познания в колдовском искусстве. Со временем сила заклинания иссякает, внешне огонь тоже блекнет, а пользующийся им оказывается не в силах восстановить его.
— Подождите, я, кажется, что-то вспомнила! — воскликнула Ракушка.
— Ну-ка, ну-ка, выкладывай, — поспешил приободрить ее Станбог.
— Ну, я просто заметила какой-то рисунок на его руках. Может быть, чернилами, а может, и татуировка.
— Наверное, какой-нибудь символ? — уточнил Станбог.
— Ну, ты, наверное, так бы и назвал эту мазню. Я вот и подумала, не защищает ли эта штука его руку от пламени и от зубов той уродины.
— Я тоже помню какой-то знак на его руках, — согласился Нистур. — Но я как-то не придал этому значения.
— И я тоже, — добавил Железное Дерево, — но там было столько всяких колдовских штучек, что на все обращать внимание просто не было времени.
— Ты не могла бы воспроизвести этот рисунок? — спросил Станбог, протягивая девушке обрывок пергамента и кусок угля.
Высунув от усердия кончик языка. Ракушка принялась за рисование. Закончив, она вздохнула, вытерла со лба пот и отдала листок лекарю.
— Вот. Не уверена, что абсолютно точно, но думаю, что похоже.
Нистур, бросив взгляд на сложное пересечение множества линий, согласился:
— По-моему, что-то вроде того. Жаль, что я не присмотрелся повнимательнее к шаману. Железное Дерево добавил:
— В любом случае Ракушка рассмотрела этот рисунок лучше нас, и мы вряд ли добавим что-нибудь к ее картинке.
Станбог внимательно вертел пергамент перед глазами.
— Что-то не узнаю. Да разве все упомнишь. Но на защитный символ не похоже.
Они совсем другие. Мирса, передай-ка мне, пожалуйста, вон тот том — с верхней полки, между ретортой и хрустальной ступкой. Это один из самых полных каталогов магических рисунков и символов, — пояснил он гостям.
Открыв поданную Мирсой книгу, Станбог внимательно вгляделся в первую же страницу, на которой плотными рядами были изображены две дюжины разных знаков, — Что, так на каждой странице? — пораженный, спросил Нистур.
— Да, всего их здесь собрано больше пятнадцати тысяч. Это так называемый «Список Гарлака» — один из самых известных и авторитетных каталогов подобного рода.
Железное Дерево невесело заметил:
— Похоже, не зная точно, к какому разделу относится нужный нам знак, ты можешь долго проискать его.
— И все же попробую, — воодушевился Станбог. — Что-то мне подсказывает, что эта находка Ракушки многое может объяснить. Эх, будь у меня точная копия, я бы в пять минут нашел нужный нам символ в книге. А так — придется повозиться.
— Будем надеяться, что тебе повезет, — сказал Нистур. — Наше время неумолимо уходит.
Глава 9
Они шли по улицам вечернего Тарсиса, подгоняемые холодным ветром. Небо было еще светлым, алые солнечные лучи отражались от нескольких больших снежных туч, но узкие улицы уже были погружены в густые сумерки.
— Засиделись мы за ужином в той таверне, — сказала Ракушка. — Теперь, глядишь, опоздаем во дворец.
Нистур изобразил на лице благородное негодование:
— Я не собираюсь представать перед Правителем Тарсиса на пустой желудок.
Пара кружек эля может сделать его кислую рожу чуть более терпимой.
— Мы еще успеем проголодаться, проведя пару часов в приемной, — добавил Железное Дерево. — Знаю я эту хваленую точность аристократов, особенно по отношению к тем, кто стоит ниже их.
К их удивлению, стража тотчас же повела их прямо в кабинет Правителя. Идя по длинной анфиладе залов, Нистур бурчал:
— Надо было сообразить раньше. Этот Правитель — всего лишь один выскочка из торгашей. А эти ребята умеют ценить время и пунктуальность.
— Вы опоздали, — заметил Правитель, как только «следователи» вошли в кабинет. Нистур с достоинством ответил:
— Служба, ничего не поделаешь. Важный пункт расследования потребовал несколько большего времени, чем мы ожидали.
— Нужно учиться эффективнее планировать время, — наставительно заявил Правитель. — Ладно, что вы можете доложить мне?
Рассказ Нистура о допросах в лагере кочевников Правитель выслушал весьма нетерпеливо.
— И на это вы потратили целый день? — спросил он, когда Нистур закончил.
— Простите, господин, но я полагал, что мы получили много ценной информации.
Нистур едва сдерживал негодование, видя такую недооценку затраченных им усилий. Но Правитель прояснил свою позицию:
— Наплюйте на варваров! Даже если убийство совершил кто-нибудь из них, Киага ни за что не признает этого. Я требую, чтобы вы сконцентрировались на городской знати. Вот список самых важных лиц города с именами, титулами и адресами.
— Вы полагаете, господин, — сказал Нистур, — что убийство, скорее всего, дело рук кого-нибудь из аристократов Тарсиса?
— Я должен быть честен и не имею права исключить эту возможность.
Железное Дерево через плечо Нистура пробежался по списку и удивленно сказал:
— Насколько я помню рассказ капитана Карста, в основном эти люди — члены Высшего Совета.
— Увы! Я вынужден подозревать даже достойнейших людей из своего окружения, — с печальным видом вздохнул Правитель. — Но я составил этот список не просто так. Все эти господа принимали у себя дома участников посольства, вели с ними переговоры и делали, скажем так, некоторые предложения. Советник Рукх особенно ревностно отнесся к этой деятельности.
— Я должен это понимать так, — осторожно сказал Нистур, — что вас не удивило бы не очень брезгливое отношение Советника Рукха к некоторым милостям и услугам, которые при определенных условиях мог бы предложить ему Киага?
— Я этого не говорил.
— Ну, нет так нет. Если больше нас здесь ничего не задерживает, то позвольте откланяться и начать поиски убийцы согласно вашим ценным указаниям.
— Достаньте мне убийцу хоть из-под земли! — потребовал Правитель.
— Мы очень надеемся, что нам это удастся, — ответил Нистур с поклоном.
Выйдя из дворца, приятели проконсультировались с поджидавшей их Ракушкой.
Проглядев список, она сказала:
— Они живут в тех частях города, где я бываю нечасто, но найти эти дома не проблема. Но что нам будет за толк от этих расспросов? Я вообще думала, что Правитель обрадовался бы, окажись убийца одним из кочевников.
— А я, кажется, понял, что он задумал, — произнес Нистур.
— Я тоже, — добавил солдат. — Правитель, скорее, будет рад выдать Киаге одного из своих соперников, чем доказывать ему, что именно один из варваров убил посланника.
— Если вы выдадим Правителю одного из советников, то очень порадуем его. С одной стороны — одним конкурентом меньше. С другой — Киага будет вынужден отложить штурм и вести переговоры.
Ракушка помолчала и осторожно предположила:
— Тогда, быть может, Правитель не будет требовать от вас веских и убедительных доказательств?…
— Похоже, что наша юная подруга мудреет на глазах, — усмехнулся Нистур.
Дом Советника Рукха находился в районе, сильно пострадавшем во время Великой Катастрофы, и был построен уже после трагического катаклизма. Предки Советника скупили много опустевших участков вокруг и, расчистив завалы, окружили свою виллу лужайками и садом. Даже сейчас, голый и прозрачный, сад радовал глаз строгой симметрией своих аллей и газонов.
Подойдя к дверям, Нистур взялся за бронзовое кольцо, висевшее в пасти отлитого из того же металла чудовища, и громко постучал. После долгой паузы дверь открыл мажордом, перед глазами которого тотчас же оказались три печати Правителя.
— Мой господин ждал вашего визита, — голосом, выражающим тоску и презрение, произнес мажордом. — Следуйте за мной.
Друзья прошли по коридору и оказались в зале, увешанном фамильными портретами. Через несколько минут хозяин дома вышел к гостям.
— Я — Советник Высшего Совета Рукх, — объявил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26