— Нет проблем, командир.
Тот, кто держал его на прицеле, был в пятнистом камуфляже и при сержантских погонах. Чуть поодаль, за рулем невесть откуда появившихся «жигулей» угадывался силуэт милиционера-водителя.
— Документы!
— Пожалуйста…
Мужчина улыбнулся сержанту и медленно, стараясь не делать резких движений, сунул руку за пазуху — туда, где пригрелся на кожаных ремешках отлично пристрелянный пистолет…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Да, новорожденная «Ривьера» требовала постоянного кормления и заботы…
На неё уходила почти вся прибыль от аренды оборудования, доход обоих уже «раскрученных» казино в Купчино и на Гражданке — так, что иногда не выручали даже «однорукие бандиты».
Кстати, о бандитах…
Слава Богу, что уж совсем в безвыходных ситуациях Андрею Ивановичу помогал Скрипач ( он же — Старый, он же — Станислав Скрипачев, он же…).Их знакомство давным-давно уже перешло из деловой сферы в дружескую и с некоторых пор отношения ничем не напоминали те, что приняты обычно между «барыгой» и «опекающим» его криминальным авторитетом.
Каждый раз, давая Зайцеву деньги, Скрипач не переставал удивляться:
— Странные вы какие-то… бизнесмены! Я понимаю, продукты бы закупали или водку, так нет — все какие-то потолки отделываете, узоры лепите. Странно…
Вообще-то для него — человека старой формации и тюремной закалки это должно было выглядеть нелепо: ребята берут в долг приличную сумму, в оговоренный срок её возвращают и тут же занимают ещё большую. Но, видимо, в этом случае возраст был синонимом мудрости — Старый жизни Андрея не учил, а просто помогал, чем мог.
Столько времени прошло, а морщинистое грубоватое лицо Скрипача и его седые волосы по-прежнему стояло перед глазам. Конечно, Зайцеву повезло куда больше…
Старого расстреляли в ресторане «Кей» на канале Грибоедова, прошлым летом. Говорят, это было не просто одно из множества городских заведений, которым он обеспечивал «крышу», имея за то свою долю прибыли — ресторан считался любимой вотчиной Станислава Скрипачева и его людей.
Во всяком случае, Старый чувствовал себя там в безопасности… В тот день он просто зашел в «Кей» перекусить и спокойно сидел за одним из столиков. Охрана ждала в машине — во первых, это были не профессионалы, а обычные «пацаны», подобранные по принципу личной преданности, а во-вторых Скрипач считался кем-то вроде патриарха, живой легенды городского преступного мира и явных врагов у него давно уже не оставалось.
… Когда в зал вошел очередной посетитель, никто на него внимания не обратил. Прилично одетый мужчина проследовал к столикам, остановился напротив Скрипачева, спокойно достал пистолет и несколько раз выстрелил. Потом так же не торопясь проследовал дальше и покинул заведение.
Охрана, скучая, слушала музыку в автомобиле, поэтому на шум и суету персонала «пацаны» среагировали лишь через пару минут, которых киллеру вполне хватило, чтобы скрыться..
Весть о гибели Старого облетела город почти мгновенно. Личностью он был весьма колоритной и известной не только в преступных кругах — благодаря, в первую очередь, проснувшейся у него с возрастом тяге по поводу и без повода общаться с прессой. Городские газеты и телевидение, разумеется, не могли устоять перед соблазном взять интервью у одного из самых известных криминальных «авторитетов» Питера, а потому лицо Станислава Скрипачева в последнее время появлялось на полосах криминальной хроники и в публицистических передачах чуть ли не чаще, чем светлый лик мэра города .
Версий гибели Скрипача появилось множество.
Много говорили о мести своих же, воров-»законников» — якобы за то, что старик демонстративно отошел от дел и не соблюдал воровских «понятий». Эта версия, впрочем, критики не выдерживала — Старый серьезным криминалом не занимался давно, и с чего бы это вдруг в ком-то проснулась в жажда мести?
Поговаривали о происках органов, которые отчаявшись победить преступность легальными методами, вышли на тропу войны, но и этот вариант казался спорным и надуманным.
Кое-кто даже увязывал его смерть с пристрастием к литературе — действительно, после выхода в свет брошюры о советском «праве» и «беспределе», подписанной фамилией Станислава Скрипачева, от старика можно было ожидать всего, вплоть до исторических мемуаров…
Пару раз кто-то обмолвился о каком-то «московском варианте» — дескать, мешал Скрипач ребятам из столицы территорию метить. Только этот слух особо не развился, а тот, кто его пустил, вообще через какое-то время сгинул… навсегда.
Народа на похороны собралось много, как обычно бывает по таким поводам. Много говорили о душе, о памяти. Обещали отомстить, причем намекали, что и исполнители, и заказчики хорошо известны. Было множество журналистов, плохо замаскированных под соболезнующих, и оперов из разнообразных ведомств, так же плохо изображающих журналистов.
В общем, все, как обычно. Правда, поговаривают, что через неделю, как и обещали у могилы отдельные ораторы, кого-то действительно замочили. Обидно, если не того…
Андрей Иванович проснулся от коротких, прерывистых гудков. Звук был негромкий, но в привычной тишине палаты неприятно ударил по ушам:
— Телефон?
Но Зайцев ошибся. На этот раз источником беспокойства стала радиостанция, завалявшаяся среди старых журналов и книг на столике перед очередным дежурным-»собровцем».
Рация эта работала на волне охраны санатория, и, сколько помнил себя здесь Андрей Иванович, ею никто ещё ни разу не пользовался.
— Слушаю, — сочным басом ответил дежурный, покосившись на господина Зайцева и сообразив, что тот уже все равно проснулся.
— Это Диспетчер… У вас как, все в порядке?
Особой тревоги в голосе старшего смены не было, но вопрос все же заставил здоровяка из СОБРа пощупать пистолет под мышкой, подобраться и на всякий случай завертеть головой:
— Вроде, все в порядке. А что такое, Диспетчер?
— Где находитесь?
— Как это — где? Здесь, на месте…
— Подойдите в коридор, к нашему сотруднику. Поняли? В коридор!
— Понял, — пожал огромными плечами парень. Потом снова пожал плечами, на этот раз адресуясь Зайцеву:
— Я сейчас…
Некоторое время после того, как «собровец» вышел, Андрей Иванович молча и с нарастающей тревогой смотрел на закрытую дверь:
— Черт, что ещё за дела…
Однако, по-настоящему испугаться он не успел — довольно скоро дверь снова отворилась, и парень вернулся на место.
— Зачем вызывали-то? — Стараясь, чтобы слова прозвучали как можно равнодушнее, поинтересовался господин Зайцев.
— А, ерунда… Проверка связи.
— Да? Да, конечно.
Тон у собеседника был достаточно беззаботный, и Андрей Иванович охотно дал бы себя успокоить, если бы не заметил вдруг расстегнутую кнопку на его кобуре.
— Проблемы? — Господин Зайцев задал вопрос так, что соврать было бы неловко.
— Посмотрим…
Несколько томительно-долгих минут мужчины провели в молчании, стараясь не смотреть друг на друга.
Затем из коридора донесся шорох шагов, и в проеме возникла квадратная голова охранника из Службы безопасности санатория:
— Все в порядке! Ты чего?
Стараясь унять бешеный стук сердца, Андрей Иванович перевел взгляд с его испуганного лица на пистолет в руке парня из СОБРа. Ствол «стечкина» упирался прямо в лоб застывшему в дверях человеку — и господин Зайцев даже не заметил, когда оружие оказалось готовым к бою.
— Ты чего, сдурел?
— Ладно… — собровец не выглядел смущенным, скорее — наоборот:
— Стучаться надо!
— Ну, вообще… — кривоватая ухмылка проползла по лицу охранника. Впрочем, обижаться было не на что, и он сообщил:
— Отбой! Разобрались.
— Ну и хорошо, — кивнул здоровяк с пистолетом. Впрочем, никакого оружия в руке у него уже не было — пистолет так же неуловимо спрятался обратно, в кобуру.
— Хотелось бы поподробнее, — подал голос с подушки Андрей Иванович. И вопрос его нельзя было назвать нескромным — действительно, происходящее явно каким-то образом касалось и его.
— Да ерунда… Все в порядке, — охранник хотел уже закрыть за собой дверь, но, переглянувшись с сотрудником СОБРа, задержался:
— Болтались тут какая-то подозрительная машина у санатория… Наши её засекли, решили на всякий случай проверить.
— Сами, что ли? — Пробасил с удивлением здоровяк. — Хотели же…
— Да нет, как положено. Вызвали милицейский патруль, — усмехнулся представитель местной охраны. — Те приехали… В общем, оказалось, в конце концов — все-таки ложная тревога.
Было видно, что парень чего-то не договаривает, но дальнейшие расспросы показались Андрею Ивановичу унизительными.
— Ну и ладно. Все! — Откинувшись на подушку и закрыв глаза, он продемонстрировал, как мало его интересует тема собственной безопасности.
Через несколько секунд господин Зайцев скорее угадал, чем услышал, как закрылась дверь в коридор. Он уже успокоился, боль в висках и под сердцем куда-то ушла — осталось только чувство досады и легкое раздражение… Раздражение человека, за долгие годы привыкшего самостоятельно оценивать обстановку и принимать решения — а теперь вынужденного целиком полагаться на чью-то, пусть даже добрую, волю и профессионализм.
— Ладно… — Андрей Иванович открыл глаза. — Включи телевизор, пожалуйста.
— Ага, сейчас, — «опекун» из СОБРа накрыл огромной ладонью пульт и нажал на кнопку. Загорелся экран, замелькали, сменяя друг друга, программы:
— Вам какую?
— Вот здесь… — остановил господин Зайцев. — Где новости идут!
— Звук прибавить?
— Нет, нормально так. Все, спасибо.
Впрочем, информационный выпуск уже приближался к завершению. Очаровательная девушка в костюме от Армани как раз закончила комментировать очередной криминальный сюжет успевшей набить оскомину фразой:
— Несмотря на принятые меры, обнаружить и задержать преступников милиции пока не удалось… А теперь от событий печальных и трагических, перейдем к светской хронике нашего города.
Ее улыбка ещё не успела растаять, а на экране возник до боли знакомый Андрею Ивановичу интерьер. Голос за кадром сообщил:
— Казино «Ривьера» давно уже стало местом проведения самых разнообразных выставок, экспозиций и творческих конкурсов. Каждая из таких акций — заметное событие в культурной жизни нашего города.
Камера показала общий план и публику, обступившую нескольких молодых людей и девушек у микрофона.
— Не стала исключением и нынешняя церемония…
Виновники торжества выглядели не то, чтобы очень смущенными, но во всяком случае чувствовали себя несколько не в своей тарелке — действительно, на фоне окружающей роскоши игорного зала их дешевые галстуки, свитера и кофточки смотрелись странновато. Впрочем, и собравшийся вокруг них народ выглядел достаточно разнородно: дорогие костюмы и скучные, сытые морды чиновников соседствовали с «профессорскими» бородами, а старушки интеллигентного вида старались держаться подальше от ярко раскрашенных барышень в стиле «подруга бандита».
— Сегодня в казино «Ривьера» чествовали финалистов Первого всероссийского литературного конкурса, посвященного памяти великого русского писателя Федора Михайловича Достоевского. Более тысячи школьников и студентов со всех концов страны представили на суд авторитетного жюри свои сочинения, эссе и даже историко-философские исследования о нем. И вот, торжественное событие…
Быстро-быстро, по необходимости, операторы показали солидного лысого деда в очках, оглашающего какой-то список. Потом мелькнули радостные лица победителей и крупным планом, во весь экран, возник серебряный поднос и лежащая на нем стопка конвертов с позолоченным вензелем фирмы «СВЕТ».
Голос за кадром, казалось, сейчас захлебнется от удовольствия:
— Помимо почетных дипломов Фонда Российской словесности, молодые знатоки и почитатели творчества Достоевского получают от спонсоров весьма — да, весьма! — солидную денежную премию.
Камера нехотя отвлеклась от чужих денег, и телезрители получили возможность встретиться взглядом с довольно молодым и очень хорошо одетым мужчиной. Титры внизу экрана пояснили, что это не кто иной, как Антон Полищук, исполнительный директор и член правления того самого акционерного общества, чья эмблема красовалась на «премиальных» конвертах.
— Скажите, зачем вам это нужно?
— Нам бы хотелось развеять популярное заблуждение, стереотип, сложившийся у населения об игорном бизнесе, как о сугубо криминальной сфере. Многие даже ставят казино в один ряд с борделями и прочими притонами, где богачи из так называемых «новых русских» удовлетворяют самые свои низменные страсти и пороки. Настоящее же казино — это ведь, в сущности, клуб, своеобразный культурно-развлекательный центр, в котором каждый может найти себе занятие по вкусу.
— Разве у вас не только играют?
— Разумеется! Вот здесь, в «Ривьере», например — прекрасный ресторан, есть даже танцевальный пул… Можно просто послушать музыку и выпить с друзьями под разговор пару коктейлей в баре.
— Но… Литература и игорный бизнес — что же тут общего? Кстати, почему именно Достоевский?
— Почему? Странный вопрос… Федор Михайлович был — игрок. Игрок с большой буквы! Мало кто так, как он, понимал страсть русского человека к противоборству с судьбой, к азарту, к риску. И неизвестно, состоялся ли бы он, как великий писатель, если бы не эта черта его натуры.
Камера вновь показала публику. На этот раз народ уже толпился в Красном зале, вокруг накрытых для праздничного фуршета столов. Потом снова на экран вернулась девушка из студии и предупредила, что после рекламы следует ждать сообщений о спорте и о погоде.
— Каждый день во время еды…
Андрей Иванович закрыл глаза и улыбнулся: молодец, все-таки, Антошка! Молодец. Справляется потихоньку…
— Может, выключить? — Видимо, парень из СОБРа заметил, что Зайцев больше не смотрит телевизор.
— Как хочешь. Мне, в общем-то, не мешает.
— Тогда я… это самое. На футбол? И потише сделаю.
— Нет проблем.
Андрей Иванович отвернулся к стене, мечтая как можно быстрее погрузиться в воспоминания о не таком уж далеком прошлом.
Доктор советовал побольше положительных эмоций… Надо все время думать о чем-то красивом, возвышенном. Вспоминать победы и удачи, радоваться — и мечтать о будущем. Ну, что же! Попробовать стоит.
Хотя, впрочем, дружба их с Полищуком начиналось все вовсе не так уж безоблачно и беззаботно…
… Ядовито-зеленые стены, облупившийся потолок и нечто похожее на грязный ковер под ногами. Выбоинки на стенах…
— Стреляли они тут, что ли?
— Не знаю… Очень даже может быть!
— Да, теплое местечко. Ничего не скажешь… Вот, оказывается, куда мы столы и рулетку продали
Андрей Иванович ещё раз окинул взглядом окружающее убожество, покачал головой и прошел в администраторскую, плотно прикрыв за собой дверь…
У него уже вошло в привычку время от времени объезжать заведения, которые когда-либо закупили их оборудование. Правда, часто было больно смотреть на то, во что оно превратилось.
Что уж тут скажешь, если, предположим, кое-где считалось чуть ли не в порядке вещей тушить сигареты о сукно игрового стола! Или, обидевшись на удачливый автомат попытаться выяснить с ним отношения силовыми методами… Хотя, конечно, с другой стороны, для самого господина Зайцева и его фирмы это было даже выгодно — починка или замена оборудования сулила дополнительную прибыль.
Эта точка работала уже месяца полтора, но он заехал сюда впервые — как-то все было не собраться. Да и далековато, по правде говоря — в самом конце проспекта Энергетиков, у автомобильного рынка. Кстати, расчет хозяев заведения поначалу казался верным: авторынок, станция техобслуживания — клиентов много, большинство при деньгах, так почему бы не доставить им дополнительную радость и не облегчить карманы игрой?
Однако, сказалась специфика месторасположения…
Сначала сюда подтянулись ребятишки, контролировавшие торговлю машинами. Потом компанию им составили коллеги из прочих организованных формирований — так, что в иной из вечеров здесь можно было насчитать представителей до двадцати различных криминальных группировок города.
И ничего — вполне мирно сосуществовали, на отдыхе соблюдая взаимопонимание и нейтралитет.
«Братки» приезжали ближе к вечеру — снять напряжение. Отсюда же катили на дело, а иногда и прямо на месте решали проблемы: с должником, например, перебазарить по душам, или ещё что… Для этих дел даже особая комнатка существовала, чтобы не беспокоить окружающих. Располагалась она за баром, стенка в стенку, поэтому, когда разговор становился слишком эмоциональным, бармен только и успевал бутылки с полок подхватывать — уж очень мебель тряслась.
Первое время по старой памяти заглядывали сюда и прежние мирные посетители, тем паче, что вывеска «Кафе» снаружи так и осталась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29