.. – угрюмо пробормотал Серега, по-прежнему глядя в сторону.
– Зря ты так, мужик... – негромко бросил говоривший и легонечко кивнул своему до сих пор молчавшему напарнику.
Лозовой не уловил молниеносного движения руки – просто почувствовал, как в правом подреберье что-то взорвалось. Нестерпимая боль швырнула его на колени, дыхание перехватило, лестничная площадка поплыла перед глазами... Он бы упал, если бы не твердая, как доска, ладонь, крепко вцепившаяся в его плечо.
– Надо вернуть... – немного нагнувшись к стоящему на коленях Сереге, повторил тот, что до этого вел "толковище". – Проще будет... И тебе, и нам...
Молчаливый отпустил Сереге крепкую затрещину и сказал первое слово:
– Ну!
– Я... отдам... – придушенно прохрипел Лозовой.
– Что отдашь?..
– Сотовый... В руке у мужика был...
– Давай! – быстро согласился разговорчивый. А его напарник одним коротким движением поставил Лозового на ноги, попутно тряхнув его так, что у Сереги зубы лязгнули.
– Прошу! – Разговорчивый уже широко распахнул дверь. – Где он?
– Здесь... – Серега, поддерживаемый мощной лапой молчаливого, вошел в прихожую. Жена, интуитивно почувствовавшая опасность, грозящую ее семейному благополучию, молча забилась в уголок и, прикрыв рот ладошкой, во все глаза наблюдала за происходящим.
– Вот... – Лозовой извлек из кармана висевшей на вешалке куртки сотовый и протянул его разговорчивому. Тот, небрежно сунув электронную игрушку в карман куртки, почти ласково похлопал Серегу по плечу:
– Вот сразу бы так! А то заладил – "не видел", "не знаю"... Баловник!
Развернувшись к Серегиной жене, склонил коротко остриженную голову в коротком полупоклоне:
– Вы уж извините, что так получилось! Но воровать с трупа – это вообще мародерство... И в боевых условиях мародеров, застигнутых на месте преступления, просто расстреливают... Так что ваш супруг еще очень легко отделался!
И, повернувшись к напарнику, коротко бросил:
– Все, уходим!
– А эти?.. – кивнул тот в Сторону опустившегося на подставку для обуви Лозового и его супруги.
– Они все равно не в курсе... – отмахнулся разговорчивый. – Пошли!
Громко топая башмаками, молодые люди покинули прихожую. Дверь за их спинами захлопнулась.
– Ну, чего уставилась?! – плаксиво крикнул Серега все еще молчавшей, смертельно перепуганной жене. Растирая горящий огнем бок, добавил, но очень негромко – а вдруг эта парочка ушла недалеко или вообще стоит под дверью и подслушивает: – Вот же суки...
7
Примерно в то же самое время еще одна группа молодых людей характерной бандитской внешности, неслышно ступая мягкими подошвами фирменных кроссовок, поднималась по лестнице подъезда.
Около одной из дверей, надежной с виду, металлической, остановились.
– Ну-ну... – Тот, который шел первым, попытался подцепить дверь ногтями. – Хорошо сделано... "Фомич" тут не пойдет... Давай Кузю!
Невысокий и болезненно худой мужичонка, до сих пор толкавшийся сзади, теперь вышел на первый план. Снял с плеча небольшую замызганную сумку, поставил ее на бетон площадки.
– Ну что, Кузя, справишься? – поинтересовался тот, что шел первым, – явно старший в этой компании.
– Да как два пальца!.. – ответил Кузя, немного шепелявя – у него не хватало многих зубов. – Не такое открывали!
Опустившись на колено, он открыл сумку, достал оттуда стеклянную бутылочку с притертой стеклянной же пробкой. Осторожно, можно сказать, ласково поставил ее на площадку. Снова нырнул в сумку и вытащил оттуда медицинский шприц. Осторожно сняв пробку с бутылочки, набрал немного жидкости в шприц. Встав на ноги, аккуратно надел на шприц иглу.
Приблизившись к двери, вставил кончик иглы в замочную скважину и нажал на поршень.
– Все, – сообщил столпившимся вокруг него качкам. – Ждем десять минут...
– А сработает? – усомнился старший. Склонившийся над своей сумкой Кузя поднял голову и наградил его уничтожающим взглядом.
– Отвечаю! – бросил он. – Я по этой теме пятерик отмотал! Так что не впервой!
– Ладно, успокойся! – Старший короткими, но энергичными жестами быстро разогнал всю команду по лестницам вверх и вниз, уводя с места, хорошо просматриваемого из "глазков" спящих квартир.
Через десять минут Кузя подошел к двери, извлек из кармана связку ключей, вставил один из них в замочную скважину и дважды повернул.
– Прошу! – Широко открывая дверь, домушник изобразил приглашающий жест.
– Ну, ты, блин, силен! – восхитился старший. – Спец, реально!
Быстро и бесшумно пришельцы один за другим ныряли в темный дверной проем. Последним шел старший. Кузя придержал его за рукав:
– Я свое дело сделал! Бабки гони!
– Что, вмазаться невтерпеж? – осклабился старший.
– А это уже не твои дела! – окрысился домушник. Бледное лицо его заострилось, глаза лихорадочно сверкали, он шумно сглотнул слюну. – Уговор был?!
– Успокойся! – Старший покровительственно похлопал бывалого "сидельца" по узкому плечу. – Папа добрый, папа не обманет! Держи!
Он ловко сунул в нагрудный кармашек потертого пиджачка Кузи несколько свернутых в трубочку купюр грязно-зеленого цвета.
– Спасибо! – без особой охоты поблагодарил домушник. – Я пошел?
– Давай! И это... Лишнего не болтай... По-ал?!
– Да ты за кого меня держишь?! – Кузя уже торопливо спускался по лестнице.
– За кого?.. – Старший смотрел ему вслед. – За нарколыгу убитого!
Впрочем, последние слова он сказал очень тихо, себе под нос и в большей степени для себя самого. А потом также вошел в темную прихожую, аккуратно и плотно прикрыв за собой дверь.
Разумеется, свет никто не включал, и в темноте лишь угадывались силуэты пришельцев да слышалось тяжелое дыхание.
– В хате никого нет, – доложил старшему кто-то невидимый. – Ни бабы, ни ребенка...
– Ладно, с этим потом разберемся, – отмахнулся старший. – Фонарики у всех есть?
– Ну а как же? – отозвался из темноты кто-то один из всех. – Базар был...
– Тогда работаем! Двое – на одну комнату, двое – на другую! Один – кухня и туалет, я – ванная и прихожая! Все, работаем! Ищем все, что имеет отношение к компьютерам, – диски, дискеты и прочую приблуду! Все, поехали!..
8
Обычно самые напряженные для труповозов часы выпадают на вечер, примерно с шести до двенадцати. Народ, возвращаясь с работы, начинает понемногу поддавать и, как следствие, попадать под машины, встревать в пьяные драки, падать с высоты. Что уж тут поделать – Россия! Без стакана ее ни умом не понять, ни аршином не измерить.
Примерно к часу ночи наступило затишье. Максим и Волоха сели поужинать. Ну, это только так называется – "ужин". На самом деле они устроились там же, в городском морге, выпить и закусить. День сложился неплохо – пришлось выезжать в парочку приличных и неплохо "упакованных" квартир. Забирать трупы умерших родственников хозяев. Ну а скорбящая родня, надеясь на какую-то протекцию санитаров то ли перед патологоанатомом, то ли перед самим богом, не скупились ни на деньги, ни на подарки в виде одной-двух бутылочек горячительного.
Деньги и спиртное раскинули на троих. Водила "труповозки" Левка на работе не пил – "права" берег. Но дома, после смены, позволял себе. Чай, русский человек! Да и после того, как за день насмотришься, а иной раз и нанюхаешься... трудно уснуть без "допинга".
..."БМВ" неслышно подкатил и встал во дворе морга, прямо рядом с "труповозкой".
– Эта?.. – негромко поинтересовался один из трех пассажиров, тот, что сидел рядом с водителем.
– Да номер вроде как тот... – не особенно уверенно ответил водитель.
– Ладно... – Сидевший рядом с водителем начал открывать дверцу. – Побазарим, перетрем.
Вслед за первым из иностранной легковушки вышли и остальные. Только водитель остался на месте, за рулем.
– Я сам пока схожу... – оглядевшись по сторонам, сказал первый. – Не хера толпой носиться – только людей пугать.
– Смотри сам, Аким... – отозвался один из пассажиров.
Второй, насмешливо осклабившись, пробасил:
– Бить будут – кричи.
Аким смерил шутника уничтожающим взглядом, но промолчал. Сейчас не до личных свар... Сначала надо сделать то, за чем их сюда отправили... Реабилитировать себя в глазах хозяина... А потом уже видно будет...
Обогнув "уазик", Аким поднялся на крылечко и постучал в запертую изнутри металлическую дверь морга. Тишина... Бандит постучал второй раз, посильнее.
– Ну че долбишься?! – послышался из-за двери гнусавый мужской голос. – Че, звонка не видишь?!
Дверь широко распахнулась. По ту сторону оказался в меру пьяный мужик в грязном халате поверх китайского спортивного костюма. Недоуменно уставившись на Акима, мужик поинтересовался:
– Слышь, тебе че надо?
– Тут такое дело, брателла... – Бандит не обратил внимания на откровенно хамский тон собеседника. – Батю моего сегодня к вам привезли...
– Сегодня до хера кого привезли, – перебил санитар. – Фамилие как?
– Сумин, – ответил Аким. – Федор Михайлович...
– Ну, был такой... – пожевав губами, важно сообщил санитар. – А ты че хотел?
– Да, блин, документы на хату у него были при себе... Приватизационные... Как бы их забрать?
– Ну, ты, блин, даешь, чувак! – развеселился помощник Харона. – Кто же тебе их сейчас отдаст?! Менты, наверное, подмели!
– Да не должны вроде... – Аким совершенно точно знал, что менты при Сумине ничего не нашли.
– Должны, не должны... – Санитар скривил губы.
– Слышь, братуха, а может, мужики с "труповозки" че знают? – поинтересовался Аким. – Я бы им денег заслал... Ну, типа, вознаграждение... Они здесь сейчас?
– Здесь... Зайди, переболтай... Может, че тебе и обломится... – Санитар посторонился, пропуская Акима внутрь. Вознаграждение – это хорошо. Если парняга действительно подгонит денег, то труповозы обязательно возьмут еще одну бутылочку, благо ночных "шопов" в округе предостаточно. Ну, а если возьмут, то и ему, санитару, что-то перепадет.
Аким прошел гулким коридором, следуя лаконичным указаниям идущего сзади санитара: "Налево", "Направо", "Прямо".
– Здесь, – помощник Харона ткнул не особенно чистым пальцем в застекленную дверь.
– Спасибо, брателла! – Аким шагнул за порог...
Разговор не сложился сразу же, с первых слов. И уже сложно сказать, что было тому виной – патологическая ли жадность Волохи или тупая пьяная агрессивность Максима, который в свое время "оттянул" парочку сроков по "бакланке".
– ...Не, ты че прикопался?! – Брызгая слюной, Максим пытался ухватить Акима за ворот. – Че те надо вообще?! В рог хочешь?! Так эт у нас запросто!
– Слышь, мужики, давай по-мирному разойдемся! – Акиму не нужен был скандал. Основное требование старшего – все сделать тихо, без лишнего шума. – Отдайте эту фигню – и разбежались! А я вам еще деньжат подкину!
– Какую такую фигню?! Ты че, думаешь, мы тут воруем?! – ханжески возмущался Волоха, благоразумно держась немного в стороне и за спиной товарища – незнакомец ему не нравился. Здоров больно... Это Макс уже "шары забычил", и плевать ему на то, кто перед ним стоит.
– Да ты за кого нас держишь?! – Сказанное напарником кое-как дошло до пропитанного парами алкоголя мозга Максима. – За крыс?! Ах ты, козел!
Это была его ошибка. Аким, услышав последнее слово, тут же помрачнел, черты лица вдруг заострились, приобрели жесткость. Прямо на глазах исчез добродушный проситель... Ему на смену вышел опытный боец, смертельно оскорбленный в своих лучших чувствах и готовый за это оскорбление "спросить".
– Может, выйдем, побазарим на улке? – негромко предложил он. – Насчет, типа, козлов...
– Да запросто! – Максим даже протрезвел немного – дело шло к драке. К тому, в чем он знал толк. – Пошли!
Пока они втроем шли по затемненным переходам и коридорам морга – Аким при этом возглавлял процессию, – Максим разминал огромные кулаки и осыпал его оскорблениями, "разогревая" перед сшибкой себя и одновременно стараясь запугать вероятного противника. Предстоящее виделось ему простым – дадут сейчас "залетному" в лоб, а потом почистят карманы.
Волоха к предстоящей потасовке относился более серьезно. Чуял какой-то подвох. Не мог сказать, какой именно, но чуял. И шел самым последним, с явной неохотой. Но не идти не мог – Максиму он был обязан. Именно тот устроил его на такую вот приличную и денежную работу. По старому, тянущемуся еще с детства приятельству.
– Слышь, ты... – Придержав предполагаемую жертву за плечо, Максим собрался было сказать еще пару слов перед началом избиения. Это в порядке вещей. Каждый дешевый "баклан" обычно стремится подчеркнуть свою значимость, утвердиться в собственном окружении в качестве человека справедливого, свято блюдущего "понятия".
А дальше произошло что-то непонятное – мужик, которого хотели просто "наказать" за "наглость", вдруг захватил кисть Максима, лежащую на его плече, чуть присел и резко развернулся в сторону, одновременно выворачивая захваченное запястье против часовой стрелки, к большому пальцу. В результате этих нехитрых манипуляций рука "баклана" оказалась полностью вытянутой, в локте, выкручиваемом в совершенно противоестественное положение, что-то легонько хрустнуло, и, взвыв от боли, Максим согнулся, желая сохранить руку в целости. Почему-то оказавшийся сбоку Аким, не жалея, от всей души врезал ногой в мясистую рожу. Последнее, что увидел Максим, перед тем как потерять сознание, – это дорогая белая кроссовка, стремительно растущая в размерах...
Волоха промешкал какую-то секунду – слишком уж доверял физической силе своего старшего товарища. А потом что-то предпринимать уже было поздно – "наглец" вдруг оказался рядом, перемещаясь стремительным скользящим шагом, и одним коротким отработанным движением воткнул свой твердый как камень локоть ему в солнечное сплетение. Волоха громко хрюкнул, выпуская воздух из легких, и начал медленно опускаться на колени. Аким несколько ускорил этот процесс, "дослав" противнику кулаком в затылок.
– ...Твою мать!.. – Дремавший в кабине "уазика" Левка видел только конец драки. Не раздумывая – "Наших бьют!" – он выдернул из-под сиденья монтировку и полез из машины – помочь коллегам. Но на землю спуститься не сумел – едва он высунул наружу голову, как один из двоих бегущих мимо машины незнакомых парней в высоком прыжке сильно ударил ногой в приоткрытую дверцу машины. Сильнейший удар, пришедшийся в лоб, отшвырнул Левку назад, на сиденье. Потерявший сознание водитель начал медленно сползать на пол кабины.
Как бы подручные Акима ни торопились ему на помощь, они все равно опоздали – "бригадир" справился сам. Стоя над двумя поверженными противниками, он посасывал сбитые при ударе в кровь костяшки пальцев и негромко приговаривал:
– Зря вы так, мужики... Ох зря...
Глава 5
1
Волоха жил на окраине города в старом бревенчатом доме, доставшемся ему от родителей. Небольшой огород, куры-утки, парочка свиней в стайке – чего еще надо?!
К дому подъехали уже под утро на двух машинах. Впереди – акимовский "БМВ", в салон которого пересадили Волоху – дорогу указывать. В этих окраинных районах сам черт ногу сломит, а нумерация на домах отсутствует полностью. И ходи, старайся угадать, где же эта улица и где этот дом...
Следом ехал "уазик" труповозов. Скованные между собой "браслетами" Левка и изрядно присмиревший Максим чинно сидели в салоне, на носилках, и старались угадать, что же теперь будет. Ошибочка вышла, попутали малость – Максим и его команда именно этими словами и пытались объяснить некоторые особенности своего поведения. Но их уже никто не слушал.
– Вот здесь... – Волоха ткнул пальцем в дом, опасливо покосившись в сторону сидевшего рядом с ним Акима.
– Ну что же... – "Бригадир" коротко кивнул. – Пошли... Ты, Джон, тоже с нами. А то мало ли... Парень буйный...
– Да я не хотел... – опять заныл было Волоха, но его резко оборвал второй бандит, тот, которого Аким назвал Джоном:
– Пасть завали, ур-род... Пош-шел!
Опасливо косясь на грубого конвоира, Волоха неловко полез из салона "бумера".
Пока они подходили к самому дому по чисто подметенной кирпичной дорожке, Аким автоматически осмотрел строение. Стены хоть и старые, но еще крепкие, окна плотно закрыты тяжелыми ставнями на металлических болтах, забор высокий, почти двухметровый, из плотно пригнанных друг к другу толстых деревянных плах. Оно и понятно – район такой... Если вдруг что – кричи, не кричи...
У двери Волоха немного замешкался, затоптался.
– Ты чего? – легонечко пнул его кулаком в бок Аким.
– Так это... – подобострастно заглядывая ему в лицо, забормотал труповоз. – Время позднее... Жена на ночь изнутри запирается... На щеколду...
– Значит, стучи! – решительно приказал "бригадир".
– Понял! – Волоха не осмелился спорить и заколотил кулаком в тяжелую дверь.
"А дверь тоже крепкая... – опять отметил про себя Аким. – Хрен вышибешь..."
Стучать пришлось довольно долго – видимо, Волохина жена после дневных трудов спала крепким сном праведницы. Пока супруг пытался ее добудиться, Аким еще раз огляделся по сторонам – ни в одном из стоящих рядом домов не загорелся свет, никто не поинтересовался, а что же там происходит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Зря ты так, мужик... – негромко бросил говоривший и легонечко кивнул своему до сих пор молчавшему напарнику.
Лозовой не уловил молниеносного движения руки – просто почувствовал, как в правом подреберье что-то взорвалось. Нестерпимая боль швырнула его на колени, дыхание перехватило, лестничная площадка поплыла перед глазами... Он бы упал, если бы не твердая, как доска, ладонь, крепко вцепившаяся в его плечо.
– Надо вернуть... – немного нагнувшись к стоящему на коленях Сереге, повторил тот, что до этого вел "толковище". – Проще будет... И тебе, и нам...
Молчаливый отпустил Сереге крепкую затрещину и сказал первое слово:
– Ну!
– Я... отдам... – придушенно прохрипел Лозовой.
– Что отдашь?..
– Сотовый... В руке у мужика был...
– Давай! – быстро согласился разговорчивый. А его напарник одним коротким движением поставил Лозового на ноги, попутно тряхнув его так, что у Сереги зубы лязгнули.
– Прошу! – Разговорчивый уже широко распахнул дверь. – Где он?
– Здесь... – Серега, поддерживаемый мощной лапой молчаливого, вошел в прихожую. Жена, интуитивно почувствовавшая опасность, грозящую ее семейному благополучию, молча забилась в уголок и, прикрыв рот ладошкой, во все глаза наблюдала за происходящим.
– Вот... – Лозовой извлек из кармана висевшей на вешалке куртки сотовый и протянул его разговорчивому. Тот, небрежно сунув электронную игрушку в карман куртки, почти ласково похлопал Серегу по плечу:
– Вот сразу бы так! А то заладил – "не видел", "не знаю"... Баловник!
Развернувшись к Серегиной жене, склонил коротко остриженную голову в коротком полупоклоне:
– Вы уж извините, что так получилось! Но воровать с трупа – это вообще мародерство... И в боевых условиях мародеров, застигнутых на месте преступления, просто расстреливают... Так что ваш супруг еще очень легко отделался!
И, повернувшись к напарнику, коротко бросил:
– Все, уходим!
– А эти?.. – кивнул тот в Сторону опустившегося на подставку для обуви Лозового и его супруги.
– Они все равно не в курсе... – отмахнулся разговорчивый. – Пошли!
Громко топая башмаками, молодые люди покинули прихожую. Дверь за их спинами захлопнулась.
– Ну, чего уставилась?! – плаксиво крикнул Серега все еще молчавшей, смертельно перепуганной жене. Растирая горящий огнем бок, добавил, но очень негромко – а вдруг эта парочка ушла недалеко или вообще стоит под дверью и подслушивает: – Вот же суки...
7
Примерно в то же самое время еще одна группа молодых людей характерной бандитской внешности, неслышно ступая мягкими подошвами фирменных кроссовок, поднималась по лестнице подъезда.
Около одной из дверей, надежной с виду, металлической, остановились.
– Ну-ну... – Тот, который шел первым, попытался подцепить дверь ногтями. – Хорошо сделано... "Фомич" тут не пойдет... Давай Кузю!
Невысокий и болезненно худой мужичонка, до сих пор толкавшийся сзади, теперь вышел на первый план. Снял с плеча небольшую замызганную сумку, поставил ее на бетон площадки.
– Ну что, Кузя, справишься? – поинтересовался тот, что шел первым, – явно старший в этой компании.
– Да как два пальца!.. – ответил Кузя, немного шепелявя – у него не хватало многих зубов. – Не такое открывали!
Опустившись на колено, он открыл сумку, достал оттуда стеклянную бутылочку с притертой стеклянной же пробкой. Осторожно, можно сказать, ласково поставил ее на площадку. Снова нырнул в сумку и вытащил оттуда медицинский шприц. Осторожно сняв пробку с бутылочки, набрал немного жидкости в шприц. Встав на ноги, аккуратно надел на шприц иглу.
Приблизившись к двери, вставил кончик иглы в замочную скважину и нажал на поршень.
– Все, – сообщил столпившимся вокруг него качкам. – Ждем десять минут...
– А сработает? – усомнился старший. Склонившийся над своей сумкой Кузя поднял голову и наградил его уничтожающим взглядом.
– Отвечаю! – бросил он. – Я по этой теме пятерик отмотал! Так что не впервой!
– Ладно, успокойся! – Старший короткими, но энергичными жестами быстро разогнал всю команду по лестницам вверх и вниз, уводя с места, хорошо просматриваемого из "глазков" спящих квартир.
Через десять минут Кузя подошел к двери, извлек из кармана связку ключей, вставил один из них в замочную скважину и дважды повернул.
– Прошу! – Широко открывая дверь, домушник изобразил приглашающий жест.
– Ну, ты, блин, силен! – восхитился старший. – Спец, реально!
Быстро и бесшумно пришельцы один за другим ныряли в темный дверной проем. Последним шел старший. Кузя придержал его за рукав:
– Я свое дело сделал! Бабки гони!
– Что, вмазаться невтерпеж? – осклабился старший.
– А это уже не твои дела! – окрысился домушник. Бледное лицо его заострилось, глаза лихорадочно сверкали, он шумно сглотнул слюну. – Уговор был?!
– Успокойся! – Старший покровительственно похлопал бывалого "сидельца" по узкому плечу. – Папа добрый, папа не обманет! Держи!
Он ловко сунул в нагрудный кармашек потертого пиджачка Кузи несколько свернутых в трубочку купюр грязно-зеленого цвета.
– Спасибо! – без особой охоты поблагодарил домушник. – Я пошел?
– Давай! И это... Лишнего не болтай... По-ал?!
– Да ты за кого меня держишь?! – Кузя уже торопливо спускался по лестнице.
– За кого?.. – Старший смотрел ему вслед. – За нарколыгу убитого!
Впрочем, последние слова он сказал очень тихо, себе под нос и в большей степени для себя самого. А потом также вошел в темную прихожую, аккуратно и плотно прикрыв за собой дверь.
Разумеется, свет никто не включал, и в темноте лишь угадывались силуэты пришельцев да слышалось тяжелое дыхание.
– В хате никого нет, – доложил старшему кто-то невидимый. – Ни бабы, ни ребенка...
– Ладно, с этим потом разберемся, – отмахнулся старший. – Фонарики у всех есть?
– Ну а как же? – отозвался из темноты кто-то один из всех. – Базар был...
– Тогда работаем! Двое – на одну комнату, двое – на другую! Один – кухня и туалет, я – ванная и прихожая! Все, работаем! Ищем все, что имеет отношение к компьютерам, – диски, дискеты и прочую приблуду! Все, поехали!..
8
Обычно самые напряженные для труповозов часы выпадают на вечер, примерно с шести до двенадцати. Народ, возвращаясь с работы, начинает понемногу поддавать и, как следствие, попадать под машины, встревать в пьяные драки, падать с высоты. Что уж тут поделать – Россия! Без стакана ее ни умом не понять, ни аршином не измерить.
Примерно к часу ночи наступило затишье. Максим и Волоха сели поужинать. Ну, это только так называется – "ужин". На самом деле они устроились там же, в городском морге, выпить и закусить. День сложился неплохо – пришлось выезжать в парочку приличных и неплохо "упакованных" квартир. Забирать трупы умерших родственников хозяев. Ну а скорбящая родня, надеясь на какую-то протекцию санитаров то ли перед патологоанатомом, то ли перед самим богом, не скупились ни на деньги, ни на подарки в виде одной-двух бутылочек горячительного.
Деньги и спиртное раскинули на троих. Водила "труповозки" Левка на работе не пил – "права" берег. Но дома, после смены, позволял себе. Чай, русский человек! Да и после того, как за день насмотришься, а иной раз и нанюхаешься... трудно уснуть без "допинга".
..."БМВ" неслышно подкатил и встал во дворе морга, прямо рядом с "труповозкой".
– Эта?.. – негромко поинтересовался один из трех пассажиров, тот, что сидел рядом с водителем.
– Да номер вроде как тот... – не особенно уверенно ответил водитель.
– Ладно... – Сидевший рядом с водителем начал открывать дверцу. – Побазарим, перетрем.
Вслед за первым из иностранной легковушки вышли и остальные. Только водитель остался на месте, за рулем.
– Я сам пока схожу... – оглядевшись по сторонам, сказал первый. – Не хера толпой носиться – только людей пугать.
– Смотри сам, Аким... – отозвался один из пассажиров.
Второй, насмешливо осклабившись, пробасил:
– Бить будут – кричи.
Аким смерил шутника уничтожающим взглядом, но промолчал. Сейчас не до личных свар... Сначала надо сделать то, за чем их сюда отправили... Реабилитировать себя в глазах хозяина... А потом уже видно будет...
Обогнув "уазик", Аким поднялся на крылечко и постучал в запертую изнутри металлическую дверь морга. Тишина... Бандит постучал второй раз, посильнее.
– Ну че долбишься?! – послышался из-за двери гнусавый мужской голос. – Че, звонка не видишь?!
Дверь широко распахнулась. По ту сторону оказался в меру пьяный мужик в грязном халате поверх китайского спортивного костюма. Недоуменно уставившись на Акима, мужик поинтересовался:
– Слышь, тебе че надо?
– Тут такое дело, брателла... – Бандит не обратил внимания на откровенно хамский тон собеседника. – Батю моего сегодня к вам привезли...
– Сегодня до хера кого привезли, – перебил санитар. – Фамилие как?
– Сумин, – ответил Аким. – Федор Михайлович...
– Ну, был такой... – пожевав губами, важно сообщил санитар. – А ты че хотел?
– Да, блин, документы на хату у него были при себе... Приватизационные... Как бы их забрать?
– Ну, ты, блин, даешь, чувак! – развеселился помощник Харона. – Кто же тебе их сейчас отдаст?! Менты, наверное, подмели!
– Да не должны вроде... – Аким совершенно точно знал, что менты при Сумине ничего не нашли.
– Должны, не должны... – Санитар скривил губы.
– Слышь, братуха, а может, мужики с "труповозки" че знают? – поинтересовался Аким. – Я бы им денег заслал... Ну, типа, вознаграждение... Они здесь сейчас?
– Здесь... Зайди, переболтай... Может, че тебе и обломится... – Санитар посторонился, пропуская Акима внутрь. Вознаграждение – это хорошо. Если парняга действительно подгонит денег, то труповозы обязательно возьмут еще одну бутылочку, благо ночных "шопов" в округе предостаточно. Ну, а если возьмут, то и ему, санитару, что-то перепадет.
Аким прошел гулким коридором, следуя лаконичным указаниям идущего сзади санитара: "Налево", "Направо", "Прямо".
– Здесь, – помощник Харона ткнул не особенно чистым пальцем в застекленную дверь.
– Спасибо, брателла! – Аким шагнул за порог...
Разговор не сложился сразу же, с первых слов. И уже сложно сказать, что было тому виной – патологическая ли жадность Волохи или тупая пьяная агрессивность Максима, который в свое время "оттянул" парочку сроков по "бакланке".
– ...Не, ты че прикопался?! – Брызгая слюной, Максим пытался ухватить Акима за ворот. – Че те надо вообще?! В рог хочешь?! Так эт у нас запросто!
– Слышь, мужики, давай по-мирному разойдемся! – Акиму не нужен был скандал. Основное требование старшего – все сделать тихо, без лишнего шума. – Отдайте эту фигню – и разбежались! А я вам еще деньжат подкину!
– Какую такую фигню?! Ты че, думаешь, мы тут воруем?! – ханжески возмущался Волоха, благоразумно держась немного в стороне и за спиной товарища – незнакомец ему не нравился. Здоров больно... Это Макс уже "шары забычил", и плевать ему на то, кто перед ним стоит.
– Да ты за кого нас держишь?! – Сказанное напарником кое-как дошло до пропитанного парами алкоголя мозга Максима. – За крыс?! Ах ты, козел!
Это была его ошибка. Аким, услышав последнее слово, тут же помрачнел, черты лица вдруг заострились, приобрели жесткость. Прямо на глазах исчез добродушный проситель... Ему на смену вышел опытный боец, смертельно оскорбленный в своих лучших чувствах и готовый за это оскорбление "спросить".
– Может, выйдем, побазарим на улке? – негромко предложил он. – Насчет, типа, козлов...
– Да запросто! – Максим даже протрезвел немного – дело шло к драке. К тому, в чем он знал толк. – Пошли!
Пока они втроем шли по затемненным переходам и коридорам морга – Аким при этом возглавлял процессию, – Максим разминал огромные кулаки и осыпал его оскорблениями, "разогревая" перед сшибкой себя и одновременно стараясь запугать вероятного противника. Предстоящее виделось ему простым – дадут сейчас "залетному" в лоб, а потом почистят карманы.
Волоха к предстоящей потасовке относился более серьезно. Чуял какой-то подвох. Не мог сказать, какой именно, но чуял. И шел самым последним, с явной неохотой. Но не идти не мог – Максиму он был обязан. Именно тот устроил его на такую вот приличную и денежную работу. По старому, тянущемуся еще с детства приятельству.
– Слышь, ты... – Придержав предполагаемую жертву за плечо, Максим собрался было сказать еще пару слов перед началом избиения. Это в порядке вещей. Каждый дешевый "баклан" обычно стремится подчеркнуть свою значимость, утвердиться в собственном окружении в качестве человека справедливого, свято блюдущего "понятия".
А дальше произошло что-то непонятное – мужик, которого хотели просто "наказать" за "наглость", вдруг захватил кисть Максима, лежащую на его плече, чуть присел и резко развернулся в сторону, одновременно выворачивая захваченное запястье против часовой стрелки, к большому пальцу. В результате этих нехитрых манипуляций рука "баклана" оказалась полностью вытянутой, в локте, выкручиваемом в совершенно противоестественное положение, что-то легонько хрустнуло, и, взвыв от боли, Максим согнулся, желая сохранить руку в целости. Почему-то оказавшийся сбоку Аким, не жалея, от всей души врезал ногой в мясистую рожу. Последнее, что увидел Максим, перед тем как потерять сознание, – это дорогая белая кроссовка, стремительно растущая в размерах...
Волоха промешкал какую-то секунду – слишком уж доверял физической силе своего старшего товарища. А потом что-то предпринимать уже было поздно – "наглец" вдруг оказался рядом, перемещаясь стремительным скользящим шагом, и одним коротким отработанным движением воткнул свой твердый как камень локоть ему в солнечное сплетение. Волоха громко хрюкнул, выпуская воздух из легких, и начал медленно опускаться на колени. Аким несколько ускорил этот процесс, "дослав" противнику кулаком в затылок.
– ...Твою мать!.. – Дремавший в кабине "уазика" Левка видел только конец драки. Не раздумывая – "Наших бьют!" – он выдернул из-под сиденья монтировку и полез из машины – помочь коллегам. Но на землю спуститься не сумел – едва он высунул наружу голову, как один из двоих бегущих мимо машины незнакомых парней в высоком прыжке сильно ударил ногой в приоткрытую дверцу машины. Сильнейший удар, пришедшийся в лоб, отшвырнул Левку назад, на сиденье. Потерявший сознание водитель начал медленно сползать на пол кабины.
Как бы подручные Акима ни торопились ему на помощь, они все равно опоздали – "бригадир" справился сам. Стоя над двумя поверженными противниками, он посасывал сбитые при ударе в кровь костяшки пальцев и негромко приговаривал:
– Зря вы так, мужики... Ох зря...
Глава 5
1
Волоха жил на окраине города в старом бревенчатом доме, доставшемся ему от родителей. Небольшой огород, куры-утки, парочка свиней в стайке – чего еще надо?!
К дому подъехали уже под утро на двух машинах. Впереди – акимовский "БМВ", в салон которого пересадили Волоху – дорогу указывать. В этих окраинных районах сам черт ногу сломит, а нумерация на домах отсутствует полностью. И ходи, старайся угадать, где же эта улица и где этот дом...
Следом ехал "уазик" труповозов. Скованные между собой "браслетами" Левка и изрядно присмиревший Максим чинно сидели в салоне, на носилках, и старались угадать, что же теперь будет. Ошибочка вышла, попутали малость – Максим и его команда именно этими словами и пытались объяснить некоторые особенности своего поведения. Но их уже никто не слушал.
– Вот здесь... – Волоха ткнул пальцем в дом, опасливо покосившись в сторону сидевшего рядом с ним Акима.
– Ну что же... – "Бригадир" коротко кивнул. – Пошли... Ты, Джон, тоже с нами. А то мало ли... Парень буйный...
– Да я не хотел... – опять заныл было Волоха, но его резко оборвал второй бандит, тот, которого Аким назвал Джоном:
– Пасть завали, ур-род... Пош-шел!
Опасливо косясь на грубого конвоира, Волоха неловко полез из салона "бумера".
Пока они подходили к самому дому по чисто подметенной кирпичной дорожке, Аким автоматически осмотрел строение. Стены хоть и старые, но еще крепкие, окна плотно закрыты тяжелыми ставнями на металлических болтах, забор высокий, почти двухметровый, из плотно пригнанных друг к другу толстых деревянных плах. Оно и понятно – район такой... Если вдруг что – кричи, не кричи...
У двери Волоха немного замешкался, затоптался.
– Ты чего? – легонечко пнул его кулаком в бок Аким.
– Так это... – подобострастно заглядывая ему в лицо, забормотал труповоз. – Время позднее... Жена на ночь изнутри запирается... На щеколду...
– Значит, стучи! – решительно приказал "бригадир".
– Понял! – Волоха не осмелился спорить и заколотил кулаком в тяжелую дверь.
"А дверь тоже крепкая... – опять отметил про себя Аким. – Хрен вышибешь..."
Стучать пришлось довольно долго – видимо, Волохина жена после дневных трудов спала крепким сном праведницы. Пока супруг пытался ее добудиться, Аким еще раз огляделся по сторонам – ни в одном из стоящих рядом домов не загорелся свет, никто не поинтересовался, а что же там происходит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34