— разнесся над волнами крик юноши. — Да помогут тебе ханаанские боги за твою доброту!
Находясь вне пределов ее досягаемости, он позволил себе некоторую любезность. («Если только, она не вздумает подтянуть к себе лодку на веревке!» — ужасная мысль пронзила юношу.) И он принялся еще быстрее грести, то и дело поглядывая через плечо на темный силуэт торгового судна.
— Мама на корабле? — вычерпывая воду, спросил Ахирам.
— Нет, мой мальчик. Нам еще предстоит долгий путь к ней.
— Мне понравилась Сафанбаал. Все ведьмы такие?
— Надеюсь, что нет. Вычерпывай, а не то мы окажемся в воде!
Несколько минут Зопирион греб, а Ахирам вычерпывал. Но каждый раз, когда общительный мальчуган начинал говорить, он забывал вычерпывать воду, и юноше приходилось то и дело покрикивать на него. Наконец, когда вода дошла до лодыжек, Зопирион вырвал черпак из рук мальчика. Несколько быстрых движений, и уровень воды в лодке вернулся к менее опасной отметке, но все это время она вздрагивала и раскачивалась.
Зопирион с предупреждением вернул черпак Ахираму.
— Что бы ни случилось, вычерпывай, сынок!
— Но я устал вычерпывать!
— Нам неоткуда ждать помощи. В противном случае придется проделать остаток пути вплавь.
— Но я просто засыпаю!
— Тебе нельзя спать, ведь я не могу вычерпывать и грести одновременно! Проснись!
Вода в лодке прибывала. Чем выше поднимался уровень воды, тем медленнее лодка двигалась вперед. Пораскинув мозгами, Зопирион нашел способ не дать Ахираму заснуть.
— Давай поиграем. Представим, что мы позабыли финикийский язык и можем говорить только по-гречески. И как бы ты сказал мне «я хочу спать»?
— Eimai… eimai hypnodes.
— Отлично. А теперь вычерпывай. Быстрее!
Несмотря на все усилия юноши удержать Ахирама в работе, вода прибывала. И снова Зопириону пришлось бросить весла и начать вычерпывать. К моменту, когда в лодке осталось воды в палец глубиной, Ахирам уже спал мертвым сном. Дальше начался просто ночной кошмар. Зопирион делал несколько мощных гребков веслами, чтобы хоть немного продвинуть тяжелую, переполненную водой лодку, а потом начинал судорожно вычерпывать. Потом снова греб. Казалось, что от раза к разу вода прибывает все быстрее, а конца пути не было видно…
Наконец, они подплыли к кораблю. Зопириону, пришлось встать в утлой лодчонке с риском опрокинуть ее. Свободной рукой он передал Ахирама в протянутые руки одного из матросов, забросил на палубу промокший мешок и сам забрался по веревочному трапу. Полузатопленная лодка неуклюже поползла к берегу: это Сафанбаал тянула за веревку.
На залитой лунным светом палубе перед Зопирионом появился силуэт крепкого мужчины. Он поклонился и обратился к юноше по-гречески с финикийским акцентом.
— Возрадуйся, господин Зопирион! Я — Бостар, капитан «Судека» и твой покорный слуга. Чем могу помочь тебе?
— Будь в добром здравии! — ответил на том же языке Зопирион. — Нужно уложить мальчика…
— Слушаю и повинуюсь! Но мне кажется, что он уже нашел себе место, — сказал капитан. Ахирам заснул прямо на палубе, свернувшись калачиком и положив под голову руку. Подчиняясь приказам капитана, матросы принялись поднимать парус, и вскоре корабль повернулся носом на восток. Зопирион завернул мальчугана в одеяло и перенес в более спокойное место, а сам отправился вслед за капитаном в его каюту, расположенную на корме. Несмотря на то, что она была больше каюты на «Муттумалейне», Зопириону пришлось нагнуться, чтобы войти в крошечное помещение. Почти все место в каюте занимало кресло, стул, небольшой трехногий стол да койка капитана.
Они уселись за столиком друг напротив друга. Над столом, подвешенная к потолку, стояла маленькая бронзовая лампа. Она слегка покачивалась в такт движениям корабля. В тусклом желтоватом свете лампы юноша смог разглядеть капитана Бостара. Перед ним сидел мужчина среднего роста и крепкого телосложения с огромной кудрявой черной бородой. Помимо обычных колец на пальцах и в ушах, он носил на шее дорогое на вид ожерелье из амулетов, перемежающихся полудрагоценными камнями. На голове у него была надета высокая шляпа цилиндрической формы, обернутая шарфом наподобие тюрбана. Из-под тюрбана смотрели внимательные черные глаза с мешковатыми веками. Между ними выразительно торчал огромный мясистый нос.
— Не хочет ли господин отведать капельку никудышного библского вина? — наполняя чашу из небольшого кувшинчика, предложил Бостар.
— Спасибо. Мне кажется, у тебя превосходный корабль, — заметил Зопирион.
— Ты добр. Да услышат боги Эллады твою учтивость! Кстати, — капитан внезапно перешел на финикийский, — ты не говоришь по-ханаански?
— Нет, совсем не говорю, — ответил Зопирион. Юноша прекрасно запомнил предупреждение Инва. Бостара нельзя было отнести к числу заслуживающих доверия капитанов. К тому же вызывала беспокойство обескураживающая вежливость. — Часто ли ты ведешь дела с ведьмой?
Бостар вздрогнул и воздел руки.
— Когда занимаешься торговлей, приходится иметь дело с множеством людей из разных стран. И как бы иначе я смог узнать о выгодных делах раньше моих конкурентов? А сколько времени ты провел в Новой Финикии?
— Не так долго, сколько хотелось. — Продолжалась игра в уловки. — Карфаген произвел на меня удивительное впечатление. Это твой последний рейс в сезоне?
— Все зависит от воли богов, занимающихся делами погоды…
Продолжение разговора было лишь скучным повторением любезностей. Зопирион допил вино, извинился и вышел на палубу. Завернувшись в плащ и положив под голову дорожную сумку, он прилег в укромном уголке рядом с ребенком и сразу же погрузился беспокойный сон, в который вплетались мягкое покачивание корабля, стоны и скрип деревянной обшивки, песни ветра в снастях и ритмичные всплески воды, когда корабль разрезал носом волны.
Солнце было уже высоко, когда Зопириона разбудили громкие голоса. Собравшись в группу, капитан, его помощник и два матроса громко спорили по-финикийски. Когда юноша открыл глаза и увидел, что они наблюдают за ним, до него долетел обрывок фразы:
— …я же предупреждал: говорите тише, а теперь он проснулся!
«Так, — подумал Зопирион. — Это уже интересно». Он зевнул, потянулся и, поприветствовав их, сделал вид, что снова заснул.
— Ничего не случилось, — сказал голос Бостара. — Он не понимает по-финикийски.
— Зато мальчик понимает! — сказал другой.
— Мальчик ушел на корму, там ничего не слышно, — Зопирион узнал голос помощника.
— Еще не поздно напасть на него…
— Нет. У него под одеждой спрятан меч, — снова прозвучал голос Бастара. — Он крупный, сильный мужчина, и к тому же далеко не дурак. В моей каюте он увернулся от всех ловушек. Легко, как по маслу! Если мы не схватим его с первой же попытки, то, клянусь железной реей Мелькарта, он успеет отрубить голову или руку, по крайней мере, одному из нас прежде, чем мы его обезоружим. Лучше вечером.
— Когда он вечером заснет, мы свяжем его и мальчишку, заткнем им кляпами рот и спрячем в трюме. А не то они начнут звать на помощь прежде, чем мы зайдем в Акрагант.
— Хорошенько накормите его и напоите вином. Тогда он завалится спать днем.
— Ай, чем скорее мы его свяжем, тем лучше, — вставил другой. — Интересно, сколько за него можно будет выручить в Тире?
Бостар:
— С его умом и образованием он потянет по меньшей мере на восемь-десять фунтов серебра. За мальчонку можно выручить половину после того, как его оскопят.
— А не возникнут ли у нас в результате такого расклада трудности с Инвом?
— Содомит Инв? Я не стану отказываться от дара богов, плывущего мне в руки, ради какого-то лживого агента по выкупам во Внутреннем море…
Группа заговорщиков отошла чуть в сторону, и дальше уже было невозможно что-либо разобрать. Зопирион сделал вид, что проснулся и встал. Его трясло от ярости и ужаса, хотя он и пытался скрыть свои чувства, и с каменным лицом глядя на гладь моря. Неужели они задумали продать его вместе с мальчиком в рабство к персам, причем подопечного Зопириона — в качестве евнуха? Нужно срочно что-нибудь предпринять.
Некоторое время юноша стоял у перил, не в состоянии даже думать от раздирающей его ярости. Но мало-помалу его ум прояснился. Зопириону здорово повезло, что он проснулся и встал вовремя, напугав разбойников. Еще несколько ударов сердца, и они бы так раззадорили друг друга, что, не дожидаясь вечера, бросились бы на юношу…
Грязные, вероломные, сжигающие детей и стяжающие деньги финикийские свиньи! Никогда в жизни не станет он доверять ни одному из них!
Он осадил сам себя. Не гоже пифагорейцу думать таким образом. Пифагор подчеркивал, что наличие зла или отсутствие такового является индивидуальной чертой каждого отдельно взятого человека, но не народа в целом. Один из его самых близких друзей был варваром из Скифии, другой — фракийцем. Зопирион пришел к выводу, что среди ханаанцев, как и среди любого другого народа, бывают и плохие, и хорошие, и равнодушные люди. В данный момент его главной задачей было ускользнуть от плохих финикийцев: в этой партии все зависит от его броска игральных костей.
Пока есть время, нужно найти путь к спасению. Что произойдет, если он просто выхватит меч, готовый уничтожить каждого, кто осмелиться подойти поближе? Ему удастся отправить на тот свет нескольких человек, но остальные, вооружившись ножами, веслами и баграми запросто скрутят его. Плюс ко всему, у Бостара наверняка где-то спрятан целый арсенал на случай защиты от возможного нападения пиратов. Даже если ему удастся продержаться достаточно долго, слишком велика вероятность того, что они убьют или свяжут его. Но даже в том случае, если он справится со всеми разбойниками, вряд ли он сумеет справиться с управлением судна — корабль слишком велик для одиночки, тем более не моряка…
— Господин Зопирион! — обратился к нему Ахирам. — та штука, что дала тебе ведьма…
Юноша спокойно ответил ему по-гречески, медленно и четко произнося слова.
— Ты забыл, Ахирам, я не понимаю по-финикийски.
— Ох, — нахмурился мальчик и начал медленно подбирать слова. — Та…Та штука… которая делает огонь… ты знаешь…
— Ты хочешь посмотреть, как разжигают огонь? Тогда принеси мне несколько клочков пакли и трут.
Через некоторое время мальчуган притащил пригоршню соломы. Зопирион разложил ее на корме, ярко освещенной солнечным светом недалеко от фальшборта. Чтобы представление получилось более впечатляющим, он начал водить вокруг линзы свободной рукой и забормотал заклинание, которое он подслушал у Сафанбаал.
Духи огня, придите на помощь!..
Над соломой начал подниматься легкий дымок, и ветер тут же сдувал его. Солнце загородила чья-то тень. Зопирион поднял глаза и тут же убедился, что за его действиями внимательно наблюдают помощник капитана и два матроса. Расталкивая их плечами, с громкими криками к юноше подскочил капитан.
— Что ты делаешь, господин Зопирион? Ты что, хочешь поджечь мой корабль? Перестань сейчас же!
Капитан резко оттолкнул юношу, наступил на дымящийся трут и с силой пнул пучок соломы, который тут же унесло ветром.
— Я просто показывал мальчугану магический кристалл., — слабо улыбнулся в ответ Зопирион. — Моя вина, что, но я не подумал о рискованности этого предприятия.
— Ладно, ладно. Ничего страшного не случилось, — Молю тебя, о господин, позабудь о моей грубости! Как капитана, меня больше всего беспокоит сохранность судна. — Елейно улыбаясь и сложив руки, Бостар поклонился. — Я могу надеяться, что ты простил меня? Я всего лишь бедный грубый моряк, и не привык иметь дело с подобным тебе высокочтимым господином. Прошу тебя оказать мне честь и разделить со мной утреннюю трапезу.
Маленький стол был сервирован на двоих. На тарелку Зопириона положили столько еды, что ей можно было до отвала накормить двоих. Юноша клал в рот пищу небольшими кусочками. Прежде, чем проглотить, осторожно перекатывал во рту языком. Он боялся, как бы ему не подмешали какого-нибудь снадобья.
Окончив трапезу, Зопирион вышел на палубу. Он смотрел на море и играл с Ахирамом, постоянно ощущая на себе косые взгляды матросов. Они так надеялись, что он ляжет спать, но их ждало горькое разочарование.
— Когда мы прибудем в Акрагант? — однажды во время такого томительного, хмурого дня обратился он к помощнику капитана.
— Если продержится ветер, то еще до рассвета. Мы рискуем попасть в туман, и тогда будет сложно определить направление. И если порывистый ветер еще и начнет менять направление, то вместо Ливии или Сардинии можно запросто причалить на Сицилии.
— Подобно Семиону, который отплыл в Египет, но закончил плавание у Геракловых Столпов.
— Могу понять, когда такую ошибку совершает эллинский капитан, — ответил помощник, — но вряд ли ханаанский моряк способен отклониться от курса на такое большое расстояние.
— Я не сомневаюсь, что ты знаток в навигации.
Вскоре после полудня капитан пригласил Зопириона пообедать с ним. Обед мало чем отличался от завтрака, и капитан все также гостеприимно уговаривал юношу буквально объесться и чрезмерно выпить. Когда обед подошел к концу, Зопирион обратился к капитану.
— Капитан, ты играешь в «Святой путь»?
— Немного, мой господин. У тебя эта игра с собой?
— Да. Может быть, сыграем, когда стемнеет?
— Мне приятно все, что доставит тебе радость, мой господин.
Когда на небе показались звезды, Зопирион направился в каюту капитана. В одной руке он держал игру, а другой держал за руку Ахирама.
— Капитан, если ты не возражаешь, я положу мальчонку спать прямо здесь, в каюте, на полу. Так я смогу приглядывать за ним во время игры.
— Слушаю и повинуюсь! — с самодовольной ухмылкой на лице поклонился капитан. — Положи юнца на мою койку.
Вечер продолжался. Кон следовал за коном, желтая лампа над столом раскачивалась в такт движениям лодки. Время от времени в дверях каюты показывались то помощник капитана, то один из матросов, обмениваясь с капитаном многозначительными взглядами.
Наконец, Зопирион решил, что пришло время действовать. Он бросил кости, сделал ход и внезапно поднялся во весь рост, ударившись макушкой о потолок.
— Ой-ой! — схватившись за голову, взвыл он.
— Ты не ушибся, о, высокородный господин? — спросил Бостар.
— Нет, только небольшая шишка. Я получил ее по собственной глупости. Делай ход, а я взгляну на мальчика.
Слегка нагнувшись, он с бьющимся сердцем встал за спиной у Бостара. Капитан бросил кости. Зопирион бесшумно запустил руку под тунику и нащупал рукоять меча. С быстротой молнии он повернулся, выхватил меч и резко выбросив вперед левую руку схватил Бостара за бороду. Рывком приподняв ее, он приставил острие меча к горлу капитана.
— Стой спокойно! — прошептал он по-финикийски. — Одно движение, и твоя голова с плеч!
— Что, что? Откуда эта ярость? — прошептал Бостар, судорожно сжимая подлокотники кресла.
— Ты все прекрасно знаешь. Позови помощника. Говорю тебе, зови немедленно! — И Зопирион слегка нажал на меч, приставленный к горлу капитана.
— Молю тебя, не так резко! Ты же поранил меня! У меня кровь потекла!
Зопирион наклонился к нему и увидел, что он и впрямь сделал широкий надрез на шее Бостара.
— Ну, так что, позовешь помощника?
— Милко, — хрипло позвал капитан.
— Да? — просунул голову в дверь помощник. Тут же сообразив, что происходит, он сделал шаг вперед.
— Назад, или я перережу капитану горло! — закричал Зопирион.
— И он это сделает! — дрожащим жалобным голосом произнес капитан.
Из-за плеча помощника показались лица матросов.
— Я как раз пытался объяснить вашему капитану, что не нужно продавать меня в Тире. Так что, как и договаривались, плывем в Акрагант.
— Ты же говорил, что он не понимает по-ханаански! — осуждающе произнес Милко.
— Откуда же мне было знать? Подлый грек надул меня! — сказал капитан и добавил, глядя на Зопириона: — Ты надул нас, безбожный негодяй!
Зопирион усмехнулся.
— Да, конечно, я жуткий тип, обвел вокруг пальца банду собственных похитителей. Но у нас есть договоренность. Милко, принеси-ка мне ну, скажем, футов пятнадцать, веревки для фитилей. Да побыстрее! — и он чуть сильнее прижал острие меча к горлу капитана.
— Делай, что говорит! — завыл Бостар.
Принесли веревку.
— А теперь убирайтесь на палубу, да не приближайтесь к каюте. Если будет хоть одна попытка проникнуть сюда, будьте уверены, первым расстанется с жизнью ваш капитан. Идите!
Повинуясь Зопириону, Бостар выпрямил перед собой руки, кулак к кулаку. Держа в зубах конец веревки и манипулируя свободной рукой, он несколько раз обернул веревкой запястья капитана. После чего юноше пришлось пойти на риск: воткнув острие ножа в стену каюты, он обеими руками завязал крепкие узлы. Пропустив веревку под сиденьем кресла, Зопирион привязал к ножкам кресла лодыжки капитана и обошел вокруг, проверяя крепость узлов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Находясь вне пределов ее досягаемости, он позволил себе некоторую любезность. («Если только, она не вздумает подтянуть к себе лодку на веревке!» — ужасная мысль пронзила юношу.) И он принялся еще быстрее грести, то и дело поглядывая через плечо на темный силуэт торгового судна.
— Мама на корабле? — вычерпывая воду, спросил Ахирам.
— Нет, мой мальчик. Нам еще предстоит долгий путь к ней.
— Мне понравилась Сафанбаал. Все ведьмы такие?
— Надеюсь, что нет. Вычерпывай, а не то мы окажемся в воде!
Несколько минут Зопирион греб, а Ахирам вычерпывал. Но каждый раз, когда общительный мальчуган начинал говорить, он забывал вычерпывать воду, и юноше приходилось то и дело покрикивать на него. Наконец, когда вода дошла до лодыжек, Зопирион вырвал черпак из рук мальчика. Несколько быстрых движений, и уровень воды в лодке вернулся к менее опасной отметке, но все это время она вздрагивала и раскачивалась.
Зопирион с предупреждением вернул черпак Ахираму.
— Что бы ни случилось, вычерпывай, сынок!
— Но я устал вычерпывать!
— Нам неоткуда ждать помощи. В противном случае придется проделать остаток пути вплавь.
— Но я просто засыпаю!
— Тебе нельзя спать, ведь я не могу вычерпывать и грести одновременно! Проснись!
Вода в лодке прибывала. Чем выше поднимался уровень воды, тем медленнее лодка двигалась вперед. Пораскинув мозгами, Зопирион нашел способ не дать Ахираму заснуть.
— Давай поиграем. Представим, что мы позабыли финикийский язык и можем говорить только по-гречески. И как бы ты сказал мне «я хочу спать»?
— Eimai… eimai hypnodes.
— Отлично. А теперь вычерпывай. Быстрее!
Несмотря на все усилия юноши удержать Ахирама в работе, вода прибывала. И снова Зопириону пришлось бросить весла и начать вычерпывать. К моменту, когда в лодке осталось воды в палец глубиной, Ахирам уже спал мертвым сном. Дальше начался просто ночной кошмар. Зопирион делал несколько мощных гребков веслами, чтобы хоть немного продвинуть тяжелую, переполненную водой лодку, а потом начинал судорожно вычерпывать. Потом снова греб. Казалось, что от раза к разу вода прибывает все быстрее, а конца пути не было видно…
Наконец, они подплыли к кораблю. Зопириону, пришлось встать в утлой лодчонке с риском опрокинуть ее. Свободной рукой он передал Ахирама в протянутые руки одного из матросов, забросил на палубу промокший мешок и сам забрался по веревочному трапу. Полузатопленная лодка неуклюже поползла к берегу: это Сафанбаал тянула за веревку.
На залитой лунным светом палубе перед Зопирионом появился силуэт крепкого мужчины. Он поклонился и обратился к юноше по-гречески с финикийским акцентом.
— Возрадуйся, господин Зопирион! Я — Бостар, капитан «Судека» и твой покорный слуга. Чем могу помочь тебе?
— Будь в добром здравии! — ответил на том же языке Зопирион. — Нужно уложить мальчика…
— Слушаю и повинуюсь! Но мне кажется, что он уже нашел себе место, — сказал капитан. Ахирам заснул прямо на палубе, свернувшись калачиком и положив под голову руку. Подчиняясь приказам капитана, матросы принялись поднимать парус, и вскоре корабль повернулся носом на восток. Зопирион завернул мальчугана в одеяло и перенес в более спокойное место, а сам отправился вслед за капитаном в его каюту, расположенную на корме. Несмотря на то, что она была больше каюты на «Муттумалейне», Зопириону пришлось нагнуться, чтобы войти в крошечное помещение. Почти все место в каюте занимало кресло, стул, небольшой трехногий стол да койка капитана.
Они уселись за столиком друг напротив друга. Над столом, подвешенная к потолку, стояла маленькая бронзовая лампа. Она слегка покачивалась в такт движениям корабля. В тусклом желтоватом свете лампы юноша смог разглядеть капитана Бостара. Перед ним сидел мужчина среднего роста и крепкого телосложения с огромной кудрявой черной бородой. Помимо обычных колец на пальцах и в ушах, он носил на шее дорогое на вид ожерелье из амулетов, перемежающихся полудрагоценными камнями. На голове у него была надета высокая шляпа цилиндрической формы, обернутая шарфом наподобие тюрбана. Из-под тюрбана смотрели внимательные черные глаза с мешковатыми веками. Между ними выразительно торчал огромный мясистый нос.
— Не хочет ли господин отведать капельку никудышного библского вина? — наполняя чашу из небольшого кувшинчика, предложил Бостар.
— Спасибо. Мне кажется, у тебя превосходный корабль, — заметил Зопирион.
— Ты добр. Да услышат боги Эллады твою учтивость! Кстати, — капитан внезапно перешел на финикийский, — ты не говоришь по-ханаански?
— Нет, совсем не говорю, — ответил Зопирион. Юноша прекрасно запомнил предупреждение Инва. Бостара нельзя было отнести к числу заслуживающих доверия капитанов. К тому же вызывала беспокойство обескураживающая вежливость. — Часто ли ты ведешь дела с ведьмой?
Бостар вздрогнул и воздел руки.
— Когда занимаешься торговлей, приходится иметь дело с множеством людей из разных стран. И как бы иначе я смог узнать о выгодных делах раньше моих конкурентов? А сколько времени ты провел в Новой Финикии?
— Не так долго, сколько хотелось. — Продолжалась игра в уловки. — Карфаген произвел на меня удивительное впечатление. Это твой последний рейс в сезоне?
— Все зависит от воли богов, занимающихся делами погоды…
Продолжение разговора было лишь скучным повторением любезностей. Зопирион допил вино, извинился и вышел на палубу. Завернувшись в плащ и положив под голову дорожную сумку, он прилег в укромном уголке рядом с ребенком и сразу же погрузился беспокойный сон, в который вплетались мягкое покачивание корабля, стоны и скрип деревянной обшивки, песни ветра в снастях и ритмичные всплески воды, когда корабль разрезал носом волны.
Солнце было уже высоко, когда Зопириона разбудили громкие голоса. Собравшись в группу, капитан, его помощник и два матроса громко спорили по-финикийски. Когда юноша открыл глаза и увидел, что они наблюдают за ним, до него долетел обрывок фразы:
— …я же предупреждал: говорите тише, а теперь он проснулся!
«Так, — подумал Зопирион. — Это уже интересно». Он зевнул, потянулся и, поприветствовав их, сделал вид, что снова заснул.
— Ничего не случилось, — сказал голос Бостара. — Он не понимает по-финикийски.
— Зато мальчик понимает! — сказал другой.
— Мальчик ушел на корму, там ничего не слышно, — Зопирион узнал голос помощника.
— Еще не поздно напасть на него…
— Нет. У него под одеждой спрятан меч, — снова прозвучал голос Бастара. — Он крупный, сильный мужчина, и к тому же далеко не дурак. В моей каюте он увернулся от всех ловушек. Легко, как по маслу! Если мы не схватим его с первой же попытки, то, клянусь железной реей Мелькарта, он успеет отрубить голову или руку, по крайней мере, одному из нас прежде, чем мы его обезоружим. Лучше вечером.
— Когда он вечером заснет, мы свяжем его и мальчишку, заткнем им кляпами рот и спрячем в трюме. А не то они начнут звать на помощь прежде, чем мы зайдем в Акрагант.
— Хорошенько накормите его и напоите вином. Тогда он завалится спать днем.
— Ай, чем скорее мы его свяжем, тем лучше, — вставил другой. — Интересно, сколько за него можно будет выручить в Тире?
Бостар:
— С его умом и образованием он потянет по меньшей мере на восемь-десять фунтов серебра. За мальчонку можно выручить половину после того, как его оскопят.
— А не возникнут ли у нас в результате такого расклада трудности с Инвом?
— Содомит Инв? Я не стану отказываться от дара богов, плывущего мне в руки, ради какого-то лживого агента по выкупам во Внутреннем море…
Группа заговорщиков отошла чуть в сторону, и дальше уже было невозможно что-либо разобрать. Зопирион сделал вид, что проснулся и встал. Его трясло от ярости и ужаса, хотя он и пытался скрыть свои чувства, и с каменным лицом глядя на гладь моря. Неужели они задумали продать его вместе с мальчиком в рабство к персам, причем подопечного Зопириона — в качестве евнуха? Нужно срочно что-нибудь предпринять.
Некоторое время юноша стоял у перил, не в состоянии даже думать от раздирающей его ярости. Но мало-помалу его ум прояснился. Зопириону здорово повезло, что он проснулся и встал вовремя, напугав разбойников. Еще несколько ударов сердца, и они бы так раззадорили друг друга, что, не дожидаясь вечера, бросились бы на юношу…
Грязные, вероломные, сжигающие детей и стяжающие деньги финикийские свиньи! Никогда в жизни не станет он доверять ни одному из них!
Он осадил сам себя. Не гоже пифагорейцу думать таким образом. Пифагор подчеркивал, что наличие зла или отсутствие такового является индивидуальной чертой каждого отдельно взятого человека, но не народа в целом. Один из его самых близких друзей был варваром из Скифии, другой — фракийцем. Зопирион пришел к выводу, что среди ханаанцев, как и среди любого другого народа, бывают и плохие, и хорошие, и равнодушные люди. В данный момент его главной задачей было ускользнуть от плохих финикийцев: в этой партии все зависит от его броска игральных костей.
Пока есть время, нужно найти путь к спасению. Что произойдет, если он просто выхватит меч, готовый уничтожить каждого, кто осмелиться подойти поближе? Ему удастся отправить на тот свет нескольких человек, но остальные, вооружившись ножами, веслами и баграми запросто скрутят его. Плюс ко всему, у Бостара наверняка где-то спрятан целый арсенал на случай защиты от возможного нападения пиратов. Даже если ему удастся продержаться достаточно долго, слишком велика вероятность того, что они убьют или свяжут его. Но даже в том случае, если он справится со всеми разбойниками, вряд ли он сумеет справиться с управлением судна — корабль слишком велик для одиночки, тем более не моряка…
— Господин Зопирион! — обратился к нему Ахирам. — та штука, что дала тебе ведьма…
Юноша спокойно ответил ему по-гречески, медленно и четко произнося слова.
— Ты забыл, Ахирам, я не понимаю по-финикийски.
— Ох, — нахмурился мальчик и начал медленно подбирать слова. — Та…Та штука… которая делает огонь… ты знаешь…
— Ты хочешь посмотреть, как разжигают огонь? Тогда принеси мне несколько клочков пакли и трут.
Через некоторое время мальчуган притащил пригоршню соломы. Зопирион разложил ее на корме, ярко освещенной солнечным светом недалеко от фальшборта. Чтобы представление получилось более впечатляющим, он начал водить вокруг линзы свободной рукой и забормотал заклинание, которое он подслушал у Сафанбаал.
Духи огня, придите на помощь!..
Над соломой начал подниматься легкий дымок, и ветер тут же сдувал его. Солнце загородила чья-то тень. Зопирион поднял глаза и тут же убедился, что за его действиями внимательно наблюдают помощник капитана и два матроса. Расталкивая их плечами, с громкими криками к юноше подскочил капитан.
— Что ты делаешь, господин Зопирион? Ты что, хочешь поджечь мой корабль? Перестань сейчас же!
Капитан резко оттолкнул юношу, наступил на дымящийся трут и с силой пнул пучок соломы, который тут же унесло ветром.
— Я просто показывал мальчугану магический кристалл., — слабо улыбнулся в ответ Зопирион. — Моя вина, что, но я не подумал о рискованности этого предприятия.
— Ладно, ладно. Ничего страшного не случилось, — Молю тебя, о господин, позабудь о моей грубости! Как капитана, меня больше всего беспокоит сохранность судна. — Елейно улыбаясь и сложив руки, Бостар поклонился. — Я могу надеяться, что ты простил меня? Я всего лишь бедный грубый моряк, и не привык иметь дело с подобным тебе высокочтимым господином. Прошу тебя оказать мне честь и разделить со мной утреннюю трапезу.
Маленький стол был сервирован на двоих. На тарелку Зопириона положили столько еды, что ей можно было до отвала накормить двоих. Юноша клал в рот пищу небольшими кусочками. Прежде, чем проглотить, осторожно перекатывал во рту языком. Он боялся, как бы ему не подмешали какого-нибудь снадобья.
Окончив трапезу, Зопирион вышел на палубу. Он смотрел на море и играл с Ахирамом, постоянно ощущая на себе косые взгляды матросов. Они так надеялись, что он ляжет спать, но их ждало горькое разочарование.
— Когда мы прибудем в Акрагант? — однажды во время такого томительного, хмурого дня обратился он к помощнику капитана.
— Если продержится ветер, то еще до рассвета. Мы рискуем попасть в туман, и тогда будет сложно определить направление. И если порывистый ветер еще и начнет менять направление, то вместо Ливии или Сардинии можно запросто причалить на Сицилии.
— Подобно Семиону, который отплыл в Египет, но закончил плавание у Геракловых Столпов.
— Могу понять, когда такую ошибку совершает эллинский капитан, — ответил помощник, — но вряд ли ханаанский моряк способен отклониться от курса на такое большое расстояние.
— Я не сомневаюсь, что ты знаток в навигации.
Вскоре после полудня капитан пригласил Зопириона пообедать с ним. Обед мало чем отличался от завтрака, и капитан все также гостеприимно уговаривал юношу буквально объесться и чрезмерно выпить. Когда обед подошел к концу, Зопирион обратился к капитану.
— Капитан, ты играешь в «Святой путь»?
— Немного, мой господин. У тебя эта игра с собой?
— Да. Может быть, сыграем, когда стемнеет?
— Мне приятно все, что доставит тебе радость, мой господин.
Когда на небе показались звезды, Зопирион направился в каюту капитана. В одной руке он держал игру, а другой держал за руку Ахирама.
— Капитан, если ты не возражаешь, я положу мальчонку спать прямо здесь, в каюте, на полу. Так я смогу приглядывать за ним во время игры.
— Слушаю и повинуюсь! — с самодовольной ухмылкой на лице поклонился капитан. — Положи юнца на мою койку.
Вечер продолжался. Кон следовал за коном, желтая лампа над столом раскачивалась в такт движениям лодки. Время от времени в дверях каюты показывались то помощник капитана, то один из матросов, обмениваясь с капитаном многозначительными взглядами.
Наконец, Зопирион решил, что пришло время действовать. Он бросил кости, сделал ход и внезапно поднялся во весь рост, ударившись макушкой о потолок.
— Ой-ой! — схватившись за голову, взвыл он.
— Ты не ушибся, о, высокородный господин? — спросил Бостар.
— Нет, только небольшая шишка. Я получил ее по собственной глупости. Делай ход, а я взгляну на мальчика.
Слегка нагнувшись, он с бьющимся сердцем встал за спиной у Бостара. Капитан бросил кости. Зопирион бесшумно запустил руку под тунику и нащупал рукоять меча. С быстротой молнии он повернулся, выхватил меч и резко выбросив вперед левую руку схватил Бостара за бороду. Рывком приподняв ее, он приставил острие меча к горлу капитана.
— Стой спокойно! — прошептал он по-финикийски. — Одно движение, и твоя голова с плеч!
— Что, что? Откуда эта ярость? — прошептал Бостар, судорожно сжимая подлокотники кресла.
— Ты все прекрасно знаешь. Позови помощника. Говорю тебе, зови немедленно! — И Зопирион слегка нажал на меч, приставленный к горлу капитана.
— Молю тебя, не так резко! Ты же поранил меня! У меня кровь потекла!
Зопирион наклонился к нему и увидел, что он и впрямь сделал широкий надрез на шее Бостара.
— Ну, так что, позовешь помощника?
— Милко, — хрипло позвал капитан.
— Да? — просунул голову в дверь помощник. Тут же сообразив, что происходит, он сделал шаг вперед.
— Назад, или я перережу капитану горло! — закричал Зопирион.
— И он это сделает! — дрожащим жалобным голосом произнес капитан.
Из-за плеча помощника показались лица матросов.
— Я как раз пытался объяснить вашему капитану, что не нужно продавать меня в Тире. Так что, как и договаривались, плывем в Акрагант.
— Ты же говорил, что он не понимает по-ханаански! — осуждающе произнес Милко.
— Откуда же мне было знать? Подлый грек надул меня! — сказал капитан и добавил, глядя на Зопириона: — Ты надул нас, безбожный негодяй!
Зопирион усмехнулся.
— Да, конечно, я жуткий тип, обвел вокруг пальца банду собственных похитителей. Но у нас есть договоренность. Милко, принеси-ка мне ну, скажем, футов пятнадцать, веревки для фитилей. Да побыстрее! — и он чуть сильнее прижал острие меча к горлу капитана.
— Делай, что говорит! — завыл Бостар.
Принесли веревку.
— А теперь убирайтесь на палубу, да не приближайтесь к каюте. Если будет хоть одна попытка проникнуть сюда, будьте уверены, первым расстанется с жизнью ваш капитан. Идите!
Повинуясь Зопириону, Бостар выпрямил перед собой руки, кулак к кулаку. Держа в зубах конец веревки и манипулируя свободной рукой, он несколько раз обернул веревкой запястья капитана. После чего юноше пришлось пойти на риск: воткнув острие ножа в стену каюты, он обеими руками завязал крепкие узлы. Пропустив веревку под сиденьем кресла, Зопирион привязал к ножкам кресла лодыжки капитана и обошел вокруг, проверяя крепость узлов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38