А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Неинформированным широким массам нравятся их театральные выступления, но критик напишет, что они потерпели фиаско в политической роли, которую сами для себя избрали, ибо играли слишком навязчиво, демонстрируя зрителю одно лишь свое честолюбие — в ущерб хорошему вкусу, и играли исключительно ради того, чтобы их имена писались на афишах Клуба сотрудников Союза, вернее — Клуба чешских Пикквиков».Памфлет Гашека перерастает рамки политического конфликта, по поводу которого он был написан. Отвращение к «новоиспеченным самозванцам из рядов застольной компании, посещавшей кафе на Подвальной улице в Киеве», к людям, которые, «действуя ловко и хитро, провели руководство Союза за нос и подложили ему свинью», явилось побудительной причиной для анализа духовного облика политического руководства легионов. В сатире «Клуб чешских Пикквиков» мы вновь сталкиваемся с прежним критиком-радикалом, действующим без оглядки, не щадящим влиятельных особ и общественных деятелей, как это было уже во времена партии умеренного прогресса. Гашек характеризует здесь хронические болезни чешских политиков: непомерное честолюбие, соединенное с полным отсутствием самокритики и искренности, карьеризм, выдаваемый за деятельность во имя «высших интересов нации». Сатира Гашека имела полемический характер, но анализ идейного филистерства перекрывает значение этой полемики. Жалкое мещанское препирательство, мания величия и провинциальный сепаратизм, в которых он упрекает руководителей филиала, сыграют важную роль в последующий период, когда эта группа захватит политическое руководство легионом.Но и политическая линия самого Гашека потерпела крах. Отношение судей к обвиняемому было предвзятым. В письмах, направленных в войско, члены суда высказывались в том духе, что, мол, «Гашек — человек беспринципный, один из тех, для кого надо бы создать особый концентрационный лагерь». В архивах легионов мы находим протокол, из которого явствует, что столкновение неугодного новому руководству оппозиционера с фанатическим духом формирующегося военного коллектива протекало весьма остро.Однако под конец Гашек с шутовской беззаботностью преуменьшает значение своих инвектив и письменно от них отрекается.Оценивая его поведение, мы должны учесть два важных обстоятельства. Во-первых, процесс проходил в день приезда в Россию Масарика, после образования филиала, когда всякая попытка сопротивления была заведомо обречена на провал. Во-вторых, перед судилищем Гашек несколько дней просидел в заточении, где должным образом «размяк» и имел возможность обдумать, как выбраться из тупика. (О настроении в войске свидетельствуют «Шлеги» («Удары хлыста»), журнал седьмой роты, где во время пребывания Гашека в тюрьме писалось: «Если б не было охраны, его бы еще и побили!»)По случайному стечению обстоятельств Гашек оказался в ситуации, ранее изображенной им самим в одном из рассказов. В полном соответствии с литературной фабулой он инстинктивно надевает швейковскую маску простачка и безответственного шута. Эта маска — оружие человеческой слабости против жестокого насилия; в ней мало героического, и люди, судящие поверхностно, считали ее проявлением слабохарактерности.Гашека подозревают в разлагающем влиянии на войско и без конца переводят с места на место. Из седьмой роты 1-го полка имени Яна Гуса его посылают в пулеметный взвод резервного батальона, оттуда в пулеметный взвод полка, и только в июле 1917 года он прикомандирован писарем к канцелярии полка.По возвращении на позиции Гашека поразила перемена, происшедшая в войске. Как старый член Чешской дружины и редактор «Чехослована» он представлял себе чехословацкое войско союзом добровольцев, объединенных необходимостью борьбы с Австро-Венгрией. Тем временем положение изменилось. Парижский Национальный совет был провозглашен суверенным верховным органом и объявил новый набор в чехословацкое войско. Основную массу корпуса теперь составляли новички, среди них были и люди нерешительные, осторожно выжидавшие, как обернутся события. Новоиспеченных легионеров нетрудно было приучить к духу воинской субординации и беспрекословного повиновения, а филиал еще до начала боевых операций решил навести порядок в собственных рядах.Новый курс, разумеется, не мог воодушевить бывшего анархиста и революционера. Но он примиряется со всем этим, увлеченный боевым настроением солдатской массы.Еще до приезда в Россию Масарик призвал чехословацкое войско к борьбе против центральноевропейских держав. Он объявил легион военной основой самостоятельного чехословацкого государства и подчеркнул значение боевых акций для развития национально-освободительного движения на родине. Весной 1917 года обстановка в Чехии тоже существенно изменилась. Народные массы требуют создания самостоятельной республики. В рамках наступления на фронте, проводимого Керенским, чехословацкий корпус отличился в бою под деревней Ценовой и городом Зборовом. Несколько тысяч вооруженных винтовками и легкими пулеметами легионеров-энтузиастов нанесли поражение многократно превосходящим их по численности немецким и австрийским войскам с тяжелыми пулеметами и артиллерией. Это имело значительный международный резонанс.Зборов оказался решающим рубежом в истории чехословацкого войска. Он позволил распрямить спины, укрепил столетиями принижаемое национальное самосознание. В чешских людях пробудилась забытая гордость, ощущение, что они снова в центре мирового внимания, как было в давние времена.Перед отвагой и решительностью чешского войска вынужден склонить голову даже Гашек — прежний скептик и беспощадный критик национального характера. Он безоговорочно подчиняется требованию единства и боеспособности корпуса, становится рядовым воином-добровольцем. В июньские дни вместе с первым полком Гашек продвигается в район Цецовой и Зборова, где принимает участие в подготовке боевых операций. Приказом по 1-му стрелковому полку имени магистра Яна Гуса от 21 октября за заслуги в бою и во время тернопольского отступления 18 и 19 июня 1917 года чехословацкая бригада из трех полков, действуя в составе 49-го корпуса 11-й русской армии, нанесла у деревни Цеповой близ местечка Зборов под Тернополем поражение трем полкам австро-венгерской армии, два из которых в основном состояли из чехов. Победа у Зборова, использовавшаяся правительством Керенского и чехословацкими буржуазными лидерами в целях шовинистической и милитаристской пропаганды, была лишь незначительным эпизодом неудачного июньского наступления русской армии, солдаты которой не хотели воевать. Вскоре после этого германские и австро-венгерские части перешли в успешное контрнаступление в районе Тернополя.

он был награжден Георгиевским крестом четвертой степени.Соответственно растет уважение к нему в глазах добровольцев. В августе 1917 года он избирается в полковой комитет и становится его секретарем. Однако деятельность комитетов, которые должны были стать выражением демократического характера чехословацкого войска, стараниями военных и политических лидеров легионов сузилась до выполнения культурно-воспитательных и хозяйственных функций. Из протоколов комитета, писанных рукой Гашека, мы видим, что, после того как ему пришлось отказаться от участия в политическом руководстве корпусом, он пытается внести свою лепту в общее дело хотя бы скромной организационной и культурной работой. Он организует празднества, развлечения, возглавляет соответствующую комиссию, выступает в качестве конферансье.В речи на манифестации Первого полка, проходившей 10 октября 1917 года, сквозит типичный гашековский радикализм. «Мы не имеем права думать ни о чем ином, кроме уничтожения старой монархии. О нашем революционном предназначении мы должны помнить ежечасно, ежеминутно, все свои силы и весь свой труд посвятить историческому возмездию, чтобы разрушить и добить проклятое лоскутное государство», — взывает он почти фанатически. Манифестация завершилась пением «Красного знамени».Увлеченный первым военным успехом легионов и их монолитностью, Гашек снова пишет в «Чехослован» «Письма с фронта». Хвалит в них героическую самоотверженность чешского солдата, разделяет со многими некритическую веру в его революционное будущее. Он еще не подозревает, с какой легкостью чехословацкое войско станет игрушкой в руках авантюристических политиков.Юго-западный фронт неотвратимо разваливается. Русские солдаты толпами покидают окопы и спешат домой, к своим женам, к родным очагам. В связи с развалом русского фронта корпус оказался в отчаянной ситуации: легионеры могли вернуться домой лишь после ликвидации Австро-Венгрии, просто заключения мира для этого было недостаточно. Между тем все чаще распространяются ложные слухи, что в прорыве фронта, совпавшем с июльскими демонстрациями в Петрограде, виноваты большевики.Гашек болезненно переживает катастрофическое отступление русских войск под немецко-австрийским натиском на Украине. Поведение русских солдат ему непонятно, хотя он и чувствует, что в России происходит что-то грозное и гигантское, предвещающее глубокие исторические сдвиги.Поначалу он тоже прибегает к антибольшевистским аргументам, распространенным в легионерской печати. Это, конечно, не означает, что он полностью согласен с политическим руководством корпуса. Хотя официально Масарик провозгласил невмешательство чехословацкого войска во внутреннюю политическую борьбу в России, на верхах усиливаются попытки использовать его для «урегулирования» внутренних конфликтов в России.В протоколах заседаний полкового комитета зафиксированы некоторые предостерегающие высказывания Гашека, призывавшего воздержаться от действий, в результате которых могут быть нарушены добрые отношения между чехословацким войском и русскими людьми. По его предложению 29 августа 1917 года полковой комитет принял, например, резолюцию о сохранении нейтралитета в вопросах русской внутренней политики. На заседании 9 сентября Гашек был единственным членом комитета, обратившим внимание на то, что из-за «дешевизны труда солдат, используемых на помещичьих полях, могут возникнуть разногласия с местными трудящимися».Он, казалось бы, ведет размеренный образ жизни, спокойно работает, используя хорошее знание русского языка, чтобы разобраться в окружающей обстановке. Хозяйкой маленького замка, где разместился штаб первого полка, была какая-то старая дворянка. Хозяйство вели две ее взрослые дочери, единственным мужчиной в семье был их дядя, неприметный слабоумный человек: с ним Гашек подружился, говорят, дядюшка вырезал ему на память чубук. На веранде просторного здания Гашек вел дела канцелярии полка, но времени этому уделял не слишком много, потому что, по словам очевидцев, постоянно «о чем-то размышлял, мощно дымя из короткой трубки».Авторитет Гашека в чехословацком войске все возрастает. Приказом № 1103 от 7 сентября рядовой Ярослав Гашек назначен присяжным заседателем полкового суда. В начале ноября 1917 года он как делегат Первого полка становится членом бригадного комитета. 15 ноября снова вступает в редакцию киевского «Чехослована».В Киеве его застает сообщение об Октябрьской революции и о мирных переговорах Советского правительства. Тем временем, используя затяжной характер переговоров в Брест-Литовске, немцы, объединившись с местными сепаратистскими кругами, начинают захватывать Украину. Чехословацкий корпус с этого момента становится островком, затерявшимся в российской буре.Как вспоминают очевидцы, Гашек в ту пору склонялся к романтическому плану, по которому корпус должен был пробиваться в Австро-Венгрию через Кавказ и Персию. Он разъясняет эту идею в статье «Прошлое и настоящее», напечатанной в «Чехословане» 5 ноября 1917 года. Вместе с несколькими офицерами он разрабатывает устав «террористических чехословацких групп». В случае сепаратного мира им надлежало пробраться в Австро-Венгрию и проводить там индивидуальный террор, разрушать железные дороги, взрывать стратегически важные мосты и туннели, вызывать социальные беспорядки, подогревать антиправительственные, антигосударственные и антидинастические настроения и тем самым готовить почву для всенародного восстания.Эта акция противоречит намерениям филиала. Легионерское политическое руководство не столько думает о боях с немцами, сколько стремится уберечь корпус от проникновения революционных социалистических элементов. Масарик объявляет корпус составной частью французской армии и заключает с Советским правительством соглашение о постепенной переброске его во Францию. Одновременно в корпусе вводится французский дисциплинарный устав, наступает распад прежних дружеских отношений между солдатами и офицерами. Молодые офицеры ослеплены возможностью блестящей карьеры. После ухода русских командиров «братья» прапорщики и подпоручики буквально в течение ночи становятся «братьями» полковниками и генералами. Воинская дисциплина укрепляется посредством чисток.Тем не менее избежать оживления деятельности социалистических элементов в чехословацком сопротивлении не удалось. Социал-демократы, главным образом из рядов военнопленных, требуют реорганизации филиала и отстранения от руководства буржуазных политиков, прежде всего — Богдана Павлу. Филиал, в свою очередь, стремится усилить свои позиции в войске, опираясь преимущественно на офицеров и недавно набранных солдат.У Гашека тоже раскрываются глаза. В революционных событиях, изображавшихся в легионерских газетах как бессмысленный бунт, вызванный вражеской пропагандой, он обнаруживает элементы исторического движения, могущего оказать воздействие и на положение Чехии.В кажущемся хаосе он находит черты бескомпромиссного, последовательного социального переворота.Недоверие и неприязнь к «идейному мещанству» становятся источником убеждения, что единственная сила, которая способна осуществить революцию здесь и на его родине, — это рабочий класс. Только он обладает «непокорным революционным характером», который необходим для завоевания национальной самостоятельности. «Неудивительно, что ныне чешский рабочий стал революционером, — пишет Гашек в статье „Черно-желтое рождество чешского рабочего“, — ведь он прошел горькую школу рабочего движения, и война, направленная против него, дала ему закалку. В беспощадном жизненном испытании, в котором ему грозили австрийские виселицы, простой чешский человек сохранил твердый, непоколебимый характер и не склонил перед Австрией голову».В редакции «Чехослована» Гашек встречается с Бржетиславом Гулой, приобщившим его к марксистской революционной теории. Под влиянием русских событий писатель пересматривает свой анархистский нигилизм.Во время бурных дискуссий в редакции и в киевских кафе он все настойчивее отстаивает мысль, что русская революция будет иметь широкий международный отклик, что она вызовет обострение обстановки в Австро-Венгрии. В передовой статье, опубликованной 17 декабря 1917 года, он, например, пишет: «Дезорганизация русского фронта вызвала отзвук и по другую его сторону, а кроме того, революция настойчиво и неумолимо подготавливает народы Австрии к государственному перевороту и способствует внутреннему разложению монархии».Из чешских газет, случайно попавших в его руки, Гашек узнает, что и на его родине в результате военных лишений происходят существенные социальные сдвиги. Свое тогдашнее туманно-романтическое представление о народном восстании он раскрывает в двух статьях, напечатанных в феврале 1918 года.Государственную самостоятельность чехов и словаков Гашек с этого момента связывает с судьбой российской революции. Поэтому он призывает защищать ее.События развиваются стремительно. Немецкие войска вторглись на Украину. Корпус получает бессмысленный, но мнению Гашека, приказ покинуть украинский фронт. Писатель характеризует вывод корпуса из России как измену национальному делу.Виновниками неблагоприятного развития событий он считает отнюдь не простых солдат, которые большей частью настроены социалистически, а изменническое руководство, филиал чехословацкого Национального совета в России. В противовес этому он выдвигает революционный энтузиазм и здоровый реализм народных масс:«Они смотрели на все свысока, сами себя убеждая в том, что задают тон, считали, что принадлежат к высшим слоям нации, и отделяли себя от народа, который говорил о них, что они играют в господ.А между тем только в социальных низах, в простых и здоровых сердцах, сильных верой и горячих любовью, зарождается лучший мир.В народе заложены основы новой жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39