Шли они спокойно, как ни в чем не бывало. В одно мгновение французы набросились на них, повалили на землю и после короткого сопротивления связали. Они были участниками заговора, французскими моряками, одетыми в штатское. В дом ворвались ночью, и одиннадцать главарей были посажены в «надежное место». В ту же ночь французы предстали перед военным трибуналом, на соблюдение формальностей время не тратилось. Тех, кто отказывался говорить, заплечных дел мастера, а такие во французском экспедиционном корпусе, конечно же, были, быстро заставили это делать, и после полуночи все одиннадцать человек были признаны виновными и приговорены к смерти. Приговор был приведен в исполнение незамедлительно. С грохотом подкатил грузовик, и все одиннадцать, связанные по рукам и ногам, были погружены в него, словно тюки. Они уже простились с жизнью, и ни один даже не шевельнулся. Их привезли на одесское еврейское кладбище, закрыли ворота и расстреляли. Один из них не хотел умирать, несмотря на то, что в него уже всадили три пули. Он лежал на земле, корчась от боли. Ужасное зрелище.— Ради Бога, стреляйте метко! — выкрикнул он.Французы выстрелили еще раз, несчастный вскочил на ноги и, о чудо, перепрыгивая через могилы, скрылся во тьме. Началась погоня за беглецом, но он, должно быть, очень хорошо знал местность, так как ему, несмотря на пулевые ранения, посчастливилось сбежать.Мы точно установили, что беглецом был Юзефович, руководитель одесских революционеров.Шум погони поднял на ноги русских караульных. Кладбище находилось недалеко от полицейского управления. Теперь пришлось удирать самим французам, У них не было времени даже на то, чтобы закопать расстрелянных, и на следующее утро тела были обнаружены. Русский комендант не имел ни малейшего представления о том, кто убил этих людей. Однако он отдал приказ немедленно похоронить их во избежание скандала. Но сбежавший Юзефович уже предупредил своих соратников по подпольной борьбе, и одесские большевики, охваченные гневом, поклялись отомстить. Все они были уверены в том, что виновник случившегося — я. Были розданы листовки, в которых народ призвали принять участие в массовой демонстрации и похоронах. Многие пришли, но было уже поздно: предусмотрительный комендант распорядился похоронить убитых до назначенного времени.Мы, сотрудники контрразведки, не расслаблялись ни на минуту, так как из надежных источников было известно, что пресловутого Ласточкина поймать не удалось. Тот человек, которого французы при аресте приняли за Ласточкина, оказался кем-то другим.Мы вели постоянный поиск и наблюдение, посылали тысячи агентов, все напрасно. Он так хорошо спрятался, что его невозможно было найти в городе, все выходы из которого были надежно перекрыты. Но однажды мы совершенно случайно узнали, что Ласточкин сам ходит в пекарню за горячими булками из страха, что кто-то из его друзей, подкупленный врагами, найдет способ начинить их ядом. Покупая свежеиспеченные булки прямо в пекарне, он мог быть уверен, что они не отравлены. Кроме булок, он питался только яйцами, которые пил сырыми прямо из скорлупы.Итак, наши агенты, наконец, напали на его след. Мы искали его по подвалам, дворам, кабакам, по всем углам и закоулкам, по чердакам с выходами на все четыре стороны. Но куда бы мы ни приходили, везде находили лишь спрятанное оружие, а не Ласточкина. И все-таки он был пойман. Французы решили допросить его, но не смогли вытянуть из него ни слова.Мы оторвали подошвы его ботинок и обнаружили несколько донесений ревкома, а под подкладкой рубахи искусно спрятанные планы расположения тайных складов пулеметов, винтовок, гранат, патронов и взрывчатки, На коже головы, под волосами, был нанесен список командиров Добровольческого корпуса.С завязанными глазами Ласточкина посадили на французский катер, который доставил его из порта в открытое море, на поджидавший корабль, Потом Ласточкина переправили на другой корабль, где находились десять его сообщников, арестованных к тому времени. Все они были французскими коммунистами. Через час они были расстреляны, тела выброшены за борт, а корабли отправились к родным берегам.Волнение, охватившее Одессу, не знало границ. Из Москвы тайно прибыло сто чекистов, которые под покровом ночи выловили и вывезли тела расстрелянных, чтобы с почестями похоронить их в Киеве.В это время моя жена и дети как раз находились в Киеве, и, когда похоронная процессия проходила мимо их дома, они увидели, что рядом с гробами большевиков люди несли несколько чучел, изображавших меня, К шеям чучел были прикреплены плакаты с надписью: «Убейте Орлова!»На самом деле я не имел никакого отношения к расстрелу в Одессе, Но как я это мог доказать моим врагам? ТОВАРИЩ ДОРА Одесса казалась городом мертвых, Непроницаемая тьма, закрытые окна, вокруг ни одной живой души, Выстрелы пушек вдалеке были первым признаком наступления Красной Армии.Два дня и две ночи я и мои товарищи, выбиваясь из сил, жгли бумаги, уничтожая документальные свидетельства нашей и моей личной борьбы с большевиками. Ничто не должно было попасть в руки чекистов. Мы договорились с французами о том, что старый русский город перейдет под их контроль, и прежде чем подняться на борт парохода, увозящего беженцев в Константинополь, мне захотелось еще раз взглянуть на свой кабинет. И вот я, крадучись, иду по Одессе, погруженной в кромешную мглу. Трудно было надолго прощаться с Россией. Все произошло удивительно и необъяснимо быстро. Еще вчера только что прибывшие сенегальские войска под звуки оркестра маршировали по улицам города, вселяя в смятенные души надежду на то, что французы всерьез намерены, хотя бы на какое-то время, утвердить здесь свою власть. Действительно, многое в установленном ими порядке нас не устраивало, да и русским женщинам слишком часто приходилось отбиваться на улицах от развязных и назойливых солдат. Поведение французских гостей даже на вечеринках в частных домах было оскорбительно грубым и доводило дам до слез. Горстка спекулянтов, ловких и безжалостных, во главе с сахарными королями братьями X., до последней нитки обирали голодных одесситов, среди которых было немало их соплеменников. Но вряд ли все это могло заставить Париж хоть на некоторое время силой своих военных навести в городе порядок. Видимо, их больше волновало, как поскорее вывести войска из России. Словом, везде царила страшная неразбериха. Транспортных судов не было, потому что Франция, естественно, использовала их в своих целях.Нравилось нам это или не нравилось, но французское командование передало власть в городе рабочему Совету. Времени отвезти свое имущество в надежное место ни у кого не было. Красная Армия уже подступала к городу, и большинство людей бежало, не успев ничего взять с собой. Вот так в тот момент обстояли дела в Одессе. Через несколько часов последний пароход должен был покинуть порт. Он был настолько переполнен, что встревоженный капитан умолял осаждавшую его толпу отойти от судна, потому что на нем не было ни места, ни продовольствия для такого количества людей.Контрразведка Белой армии выделила двух надежных татар, которые должны были охранять меня и выполнять обязанности адъютантов. Эти славные ребята уже с полудня ждали меня на корабле и заняли место в трюме. Сейчас они стояли у трапа, чтобы я в последний момент успел подняться на борт.Тем временем я крался по темным улицам пугающего своей темнотой города. Я должен был убедиться, что в моем кабинете не осталось ничего, что утром могло бы попасть в руки победителей. Я распахнул дверь. Полная тьма — освещение больше не работало. Ничто не работало. Спичек с собой у меня тоже не было, поэтому я был вынужден на ощупь пробираться сквозь непроницаемый мрак.Послышался шорох. Нет, это лишь плод моего воспаленного воображения. Я поднялся вверх на несколько ступеней. Нет, действительно кто-то крадется.Боже мой, неужели у меня мания преследования? Мне показалось, что наверху кто-то был.Точно, скрипнули ступени.Или нет?Или они скрипят подо мной?Черт побери! Мой кабинет расположен на четвертом этаже. Если сегодня ночью здесь кого-нибудь убьют, то об этом никогда не узнают. Прежние правители вот-вот покинут город, а новые прибудут только утром, За это время можно, если потребуется, избавиться от сотни трупов.Что со мной?Я никогда так не нервничал. Чувство страха было мне почти незнакомо. На протяжении своей карьеры я побывал в стольких передрягах! Я замер, И вдруг!Что-то зашуршало!Если бы я мог разглядеть!Пойду назад.Но результат будет тот же, Если я поверну на полпути, то покажу…Неожиданно ко мне метнулась тень, и кто-то схватил меня за горло. Защищаясь, я отбросил его. Темноту разрезал луч электрического фонарика. Я выхватил его из рук противника и попытался ослепить нападавшего ярким светом.В нем я узнал матроса Фильку. Мне было известно, что ЧК поручила ему убить меня.Его рука потянулась к боковому карману, но я был быстрее. Застрелив его, я помчался на корабль, на котором уже были готовы к отплытию шесть тысяч несчастных русских беженцев.Наше судно медленно рассекало морские волны. Была ночь перед Благовещением, и архиепископ Платон, покидавший свою любимую родину, служил на фордеке вечернюю службу.Шел проливной дождь, и наш корабль то поднимало на гребень волны, то бросало вниз.Все стояли на коленях и молились, шторм заглушал стенания беженцев, лишившихся крова, денег, имущества и надежды. Их просто несло вперед, потрясенных и отчаявшихся. Куда? Кто знал?!На следующий день, согласно договоренности с французами, в Одессу вошли двести большевиков. На них были рваные шинели, а некоторые были одеты в женские пальто. Впереди шли музыканты: два трубача, флейтист и барабанщик. Красные флаги и плакаты с призывами записываться в Красную Армию. Тут же были плакаты с угрозами, что если в отряде недосчитаются хотя бы одного красноармейца, то тысячи горожан будут казнены, и что город будет взорван, если не будут получены 500 миллионов рублей. Председателем ЧК был Калиниченко, помощник бежавшего Юзефовича. Но всех их затмевал палач. А палачом была товарищ Дора.Откуда она взялась?Как ее звали на самом деле?Кто знает?Это была молодая, красивая женщина, но порок и распутство наложили на нее свой отпечаток. Глаза ее были ужасны — это были глаза хитрой и кровожадной хищницы. Свою настоящую жизнь Дора целиком посвятила ЧК и редко появлялась на улице. Все, что выходило за рамки ее деятельности, не представляло для нее никакого интереса. Обычно она проводила весь день в нетерпеливом ожидании вечера. Слабая и усталая после бессонной ночи, не имея ни малейших интеллектуальных потребностей, она металась в постели с одной лишь мыслью — желанием забыться в кровавом угаре.Только вечером она начинала жить. Она тщательно одевалась, как будто собиралась на великосветский бал: надевала красивое платье, украшала себя цветами, обливалась духами и принимала большую дозу кокаина. Она превращалась в блестящую и обворожительную женщину: счастливое лицо, умные, лучистые глаза. Она покидала комнату, оживленная, предвкушающая сладостное удовольствие.Ее уже поджидала компания чекистов. Они пили игристое шампанское, вспоминали веселые деньки, шутили и беззаботно смеялись. Жизнь в этот момент казалась им прекрасной, такой, о которой они мечтали. Дора пила много, но всегда знала меру, постепенно приходя в состояние экстаза. По мере приближения ночи ее глаза начинали лихорадочно гореть нетерпеливым ожиданием, а губы нервно подергиваться.Веселая оргия продолжается, но вот она, наконец, услышала долгожданный шум подъезжающего грузовика. Сердце Доры забилось в такт с мотором. Возбуждение ее в этот момент столь велико, что она едва может усидеть на месте. И снова все повторяется, как всегда. В дверях появляется вооруженный до зубов чекист, который объявляет, что все готово! Дора подскакивает, как от удара током, принимает еще одну дозу кокаина, осушает бокал и протягивает руку за револьвером. Нервное напряжение достигает предела, и Доре кажется, что еще минута — и будет поздно. Вводят пленного. Несколько секунд она рассматривает его, сжимает револьвер и стреляет. Вот он, момент наивысшего наслаждения! Жертва корчилась в смертельных муках, а Дора наблюдала агонию с выражением удовлетворенной страсти. Все кончено, труп уносят. «Следующий!»Вид новой жертвы опьяняет. Снова выстрел, чувство сильного напряжения, облегчение, а затем полное изнеможение, пресыщение и отвращение!Эта жестокая женщина всего за несколько ночей расстреляла свыше семисот русских. Когда через короткое время Добровольческая армия вновь вступила в Одессу, в городе были обнаружены подвалы, заполненные телами убитых, повсюду были видны следы пыток: отрубленные пальцы, куски человеческой кожи.Освобожденные ликовали. Дора была схвачена. Военный суд приговорил ее к смертной казни через повешение. Стоя на эшафоте, она хладнокровно накинула петлю себе на шею. О таком конце она мечтала и умерла со счастливой улыбкой на губах. ВСЕМИРНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ БОЛЬШЕВИКОВ Берлин! Место, где можно жить и спокойно работать. Позвольте мне не рассказывать обо всех моих захватывающих странствиях, нападениях на поезда, боях под командованием Врангеля, мирных переговорах, болезнях и сложном расследовании, проведенном разведкой на западной границе Советского Союза.Довольно. Я живу в Берлине и руковожу разведкой Белой армии. Берега Шпрее — отличное место для наблюдения за большевиками. Из штаба нашей армии в Константинополе поступил приказ собрать сведения о реорганизации, проводимой в Красной Армии. Кроме того, я должен был пристально следить за их работой в России и зарубежных странах.В Берлине было легко установить связь с Петроградом, Москвой, Киевом, Харьковом и Одессой и приобретать агентов из числа персонала большевистских учреждений за рубежом — посольств, торговых представительств и фирм. Для этого не нужно было много денег, поскольку большинство моих людей занималось этим делом сейчас просто, как говорится, из любви к искусству, а отчасти, чтобы иметь кое-что на черный день.Я постоянно получал ценные сведения из Западной Европы, Америки, Азии, Африки и Австралии. За рубежом действовали главным образом три большевистские организации. Это — Секретное оперативное управление Коминтерна, Разведуправление Реввоенсовета и иностранный отдел ОГПУ (ИНО). Цели у этих организаций одни и те же — подготовка к последующему присоединению к Советскому Союзу других государств и превращение их в колонии для продолжения коммунистических экспериментов, шпионаж и распространение ложной информации.Наибольший интерес представляет ИНО и его подразделение, носящее название «Board of Enterprise». Среди его задач подготовка фундамента для будущего ГПУ в тех странах, которые Советский Союз собирается аннексировать.В связи с тем, что обстановка в Советской России нестабильна, деятельность ИНО сопряжена со все большими трудностями. Во главе отдела стоят Трилиссер и его представитель Лобанов-Бустрем, бывший красный дипломат в Берлине.Работу данного отдела контролирует сам Сталин, который многое делает для ее дальнейшего улучшения. Ежемесячно на деятельность ИНО в Центральной Европе выделяется двести тысяч долларов, в Южной Европе — пятьдесят тысяч долларов. Помимо этого ОГПУ получает для ИНО значительные суммы денег из фондов Коминтерна, которые расходуются на деятельность советской агентуры за рубежом.Падение морального духа в Советской России вынудило ИНО более активно противодействовать антибольшевистским организациям. Вот почему секретным подразделениям ИНО, действовавшим под прикрытием различных политических и экономических структур, стали выделять больше средств. Незадолго до этого два отдела ОГПУ, связанные с секретариатом Генерального секретаря Коммунистической партии России, то есть с личным аппаратом Сталина, были реорганизованы.Первое подразделение носило название «Контра и дезо», что означает отдел контрпропаганды и дезорганизации, Этот отдел умело работал по выявлению контрреволюции и антибольшевизма и, побуждая противников к преждевременным действиям, добивался крушения их планов. Отдел имел филиалы и агентов за рубежом, контроль за деятельностью которых осуществлял лично Трилиссер, и в основном пользовался услугами бывших контрреволюционеров, которых ВЧК-ОГПУ в определенный момент взяли под свою защиту. В основе фальшивок лежали либо подлинные сведения, либо информация, сфабрикованная агентами ОГПУ. В ОГПУ это отделение было известно под названием «Канева». С помощью агентов-провокаторов фальшивкам придавался желаемый оттенок, после чего эти якобы нелегальные документы распространяли как в России, так и за рубежом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48