Только вы уж постарайтесь.Мамонов знал болевую точку Касьянова. По выслуге лет он уже должен был носить майорские погоны, но годы службы в суверенном Казахстане не прибавили ему звездочек: начальство отмечало в основном национальные кадры, и то, что предлагал ему Мамонов, было последним шансом сорокалетнего капитана наверстать упущенное.Касьянов кивнул русой головой и все тем же бесстрастным тоном сказал:— Сделаю все возможное.Глядя вслед уходящему капитану, Мамонов неожиданно почувствовал острый укол тревоги. Бесстрастный голос Касьянова, его голубые, льдистые глаза и прямая, как милицейская дубинка, спина внушали подполковнику чувство необъяснимой тревоги.«Такой не продаст, такой просто возьмет и подсидит. Далеко пойдет капитан, чувствуется — большие задатки у человека». * * * Следующим утром Астафьев с утра зашел по одному адресу, полученному вечером у Мазурова. Следовало проверить, не объявился ли там находящийся в бегах Михаил Болотников — старый уголовный кадр. Как и предполагал Астафьев, поход его не увенчался успехом, — не такой дурак Болотников, чтобы скрываться в городе.В свой кабинет Юрий попал только в десять утра. Там он застал Мазурова и Колодникова и по их обескураженным лицам понял, что произошло что-то из ряда вон выходящее.— Здорово! Что это вы такие смурные? — спросил он.— А чему радоваться? — буркнул Колодников. — Сейчас вызывал Мамонов, разнес в пух и прах всю нашу работу, отстранил от дела и передал его Касьянову.— Касьянову? — удивился Астафьев. — Ну и что тут такого? Он неплохой оперативник.— Какой он оперативник, — пробурчал Мазуров. — Карьерист.— Да, подбивать показатели он умеет, — признал Колодников. — Я пару раз с ним работал.Их разговор прервал появившийся в дверях дежурный по отделению.— Мазуров, тебе из Константиновки звонят.Майор почти выпорхнул из кабинета с необычной для его грузного тела легкостью. Вернулся он быстро, сияя.— Молодцы ребята в этом селе, Бычка взяли.— Вот это да!— Быстро они! Как им удалось?— Навели справки, кто из местных сидел вместе с Сергеевым, — пояснил радостный Михалыч. — Там на хате его и повязали. Одна неувязка, у них нет бензина, чтобы его сюда доставить. Пойду попрошу Мамонова, может, пошлет нашу машину. Это ведь и в его интересах.— Вряд ли, они сейчас каждый литр бензина считают, — скептически заметил Колодников. — Я две недели не могу отправить в УВД ту бабу, которую из колодца вытащили, — говорят, бензина нет, на патрульные машины только хватает. Скоро у этой «купальщицы» хрен что восстановишь.По весне из заброшенного, высохшего колодца на окраине города извлекли тело женщины. Судя по сохранившимся наколкам на плече, жертва прошла лагеря. И давно надо было провести экспертизу по восстановлению отпечатков пальцев в областной лаборатории криминалистики, но не находилось то машины, то бензина.Мазуров ушел, но минут через десять вернулся с квадратными глазами.— Представляешь, он распорядился отправить машину в Константиновку прямо при мне.— Какую?— Воронок.— Вот это да! Не ближний путь! Расщедрился Мамон.— Значит, это ему выгодно, — решил Астафьев. Оба майора с удивлением посмотрели на молодого коллегу.— А лейтенант точно уловил суть дела, — хохотнул Колодников. — Мамонов ничего не сделает, если это ему не выгодно.— А как же мы? — спросил Юрий. — Нельзя же дать им повернуть дело по-своему…Он хотел еще что-то добавить, но тут Мазуров вскочил и, замахав руками, как курица-наседка крыльями, вышел в небольшой тамбур, плотнее прикрыл дверь и прибавил громкость радиоприемника. Разговор продолжался под звуковое оформление классической музыки.— Тебя куда бросили? — спросил Мазуров Колодникова.— На эту, колодезную купальщицу.— Без экспертизы это полный висяк.— Я тоже так думаю, — согласился Андрей.— Может, тогда плюнуть на все и заняться делом Орловой?— Можно попробовать. Ты как, Юр?Астафьев молча кивнул.— С чего начнем? — спросил Мазуров. Колодников посмотрел на лейтенанта:— Прежде всего, ты навестишь свою крестницу….Через десять минут план был готов.Выйдя в коридор, Мазуров нос к носу столкнулся со «старым знакомым».Толика Афонькина в наручниках волокли под руки два милиционера. Увидев майора, невезучий любитель красивой жизни взвыл.— Иван Михайлович, вы же говорили, что я главный свидетель, а эти волки забрали меня как последнего урку!Майор только развел руками, ничего утешительного Афонькину он сказать не мог.— Плохой знак, — шепнул он Колодникову.— Это точно. * * * Визит Астафьева в больницу не принес положительного результата. В коридоре он встретил мать Ольги.— Добрый день, Анна Владимировна. Как Ольга? — спросил Юрий.— Ой, Юрочка, даже не знаю!— В чем дело? — встревожился лейтенант.— Ресницы у моей девочки задрожали, как будто глаза открыть хочет, я — бегом за врачами.— И что врачи?— Не знаю, они сейчас совещаются. Меня не пускают.Астафьев тихо вошел в палату. У кровати Ольги стояли два врача, один из них был знакомый Астафьеву Сударушкин. Лишь взглянув на девушку, Юрий понял, что она пришла в сознание: глаза ее были открыты, но выражение их было крайне испуганное, дыхание прерывистое.— Здравствуйте. Что случилось? — обратился лейтенант к Сударушкину — Не знаю, обрадую вас или огорчу: Орлова пришла в сознание, но у нее практически полная амнезия. Она ничего не помнит и поэтому напугана этим до предела, — ответил Сударушкин, отводя Астафьева в сторону.— Это надолго? Амнезия?..— На этот вопрос вам никто не ответит. Амнезия — непрогнозируемое состояние. Были случаи, когда память к больным вообще не возвращалась. Или возвращалась частично. В данном случае это последствие сильного удара по голове.Но Юрия интересовала одно.— Значит, в ближайшее время рассчитывать на показания Орловой нельзя? — все-таки переспросил он.— Я все объяснил. Девушка перенесла нервный стресс, и даже если бы к ней вернулась память, я вряд ли позволил бы вам сразу беседовать на тяжелую для нее тему. Сейчас ей необходим покой.— Доктор, я вас очень прошу, если к Орловой вернется память, хотя бы сообщите нам.— Хорошо, — согласился Сударушкин. — Но повторяю, это может произойти и не скоро.В палату внесли штатив для капельницы. Пока мед сестра устанавливала систему, Астафьев отвел Сударушкина к окну.— Вам насчет Ольги из нашего ведомства сегодня еще не звонили?— Пока нет.— Если позвонят, скажите то же, что и мне, но поменьше оптимизма. Для ее же пользы.Доктор с удивлением посмотрел на лейтенанта.— Тайны мадридского двора?— Есть некоторые сложности, — признался Юрий.— Хорошо, нет проблем. Сделаем в лучшем виде, — заверил доктор.В коридоре Астафьев покосился на сидевших на диванчике двух милиционеров.Один из них, позевывая, листал журнал, второй заигрывал с хорошенькой медсестрой. Никто из них не обратил внимания на то, что кто-то вышел из палаты.— Охрана, язви тебя! — пробормотал Астафьев, но одергивать бойцов не стал.Больше всего Юрий рассчитывал как раз не на них, а на родителей Ольги. Эти же двое перед дверью должны сдерживать убийц самим фактом своего присутствия. "Да, — размышлял он, — вроде бы есть главный свидетель, а в то же время и нет.Рассчитывать на Орлову пока нельзя". * * * Как и было задумано по плану, лейтенант отправился по адресам участников банкета. Сначала он решили опросить второстепенных лиц: официантов, поваров, администраторов. Увы, это ничего не дало. Работников сферы обслуживания интересовало только одно: как побольше урвать для себя с банкетного стола.Гораздо больше дали показания личного шофера самого Стародымова.Астафьев застал его в гараже рядом с мэрией. Мужчина лет сорока пяти неторопливо, копался в моторе черной «Волги», но охотно оторвался от своего занятия для разговора с оперативником. Себя он попросил называть просто Иваном.В тот памятный вечер он находился при машине и поневоле видел всех выходящих на крыльцо ресторана покурить.— В синем платье, говоришь? С блестками? — переспросил он Астафьева. — И на голове такая вроде как башня? Видел, как же. Она из девиц, наверное, единственная не курила.— Откуда вы знаете?— Да другие постоянно выскакивали из ресторана посмолить, а ее я один раз только и видел. Она вышла из ресторана и пошла по аллее.— Одна?Иван ненадолго задумался.— Сначала с ней была еще одна деваха, тоже хорошенькая, в серебристом таком платье, волосы распущены. Она, по-моему, не хотела, чтобы та, в синем, уходила. За руки ее все хватала, тянула за собой… Поддатенькая она хорошо была, это точно.— Кто поддатенькая? — не понял Юрий. — В синем платье или в серебристом?— В серебристом, а про ту ничего такого сказать не могу.— Она в какую сторону пошла? По аллее в сторону памятника или в противоположную?— В противоположную.«В сторону дома», — подумал Юрий.— А что было потом? — спросил он водителя.— В смысле?— Ну, были потом еще какие-нибудь приметные события. Драки, шум?Шофер пожал плечами:— Да нет. Вскоре после этого все начали разъезжаться. Меня тоже попросили отвезти какую-то компанию, потом шефа отвез.— А какая машина уехала первая, не припомните?Теперь водила задумался надолго.— Кажется, серебристый джип «чероки», — неуверенно сказал он.— Спасибо.— Не за что.Юрий отправился в управление, размышляя обо всем услышанном, но метров через сто его догнала знакомая «Волга».— Вам в какую сторону? — спросил Иван, высовываясь в окошко.— А вы куда едете?— Я в больницу, там мать нашего мэра на приеме, надо ее отвезти домой.«Ну, это судьба, — подумал Юрий, усаживаясь в машину. — В больницу так в больницу».Они долетели минут за пять, а на прощание Иван порадовал лейтенанта еще одной интересной информацией:— Да, про ту машину…— Про какую? — не сразу сообразил Астафьев, углубившийся в свои мысли.— Ну, которая уехала первой, джип. Я вспомнил, мы пока стояли там, разглядывали ее. Мужики говорили, что в ней раскатывает Гусев.— Тот самый? Вадик?— Да.Гусев был одним из местных крупных мафиози, правой рукой самого Антонова.Последние годы он подвизался на ниве бизнеса и. спокойно писал на своих визитках: "Вадим Александрович Гусев. Президент компании «Арктур-эст».В больнице Юрий накинул на плечи белый халат и поспешил в знакомую палату.У постели Ольги неподвижно, уйдя в свои мысли, сидела мать девушки.«Когда она спит?» — подумал лейтенант, и ему стало жалко эту рано постаревшую женщину, так непохожую на свою красавицу дочь.— Анна Владимировна, — позвал Юрий.— А, это ты, Юрочка? — вздрогнула от неожиданности женщина.— Ну, как дела?— Не знаю. Спит Олечка. А глаза открывает и меня не узнает, разговаривает, как с чужой, но врачи говорят, что все будет хорошо, и она обязательно все вспомнит. А мне как-то не по себе.Дыхание девушки было спокойным и ровным, она смотрела свои хрустальные девичьи сны.— Анна Владимировна, скажите, вы не помните, кто из девушек в тот вечер был в серебристом платье и с распущенными волосами?— Ой, их так много было, а я, знаете ли, смотрела только на Ольгу. А что, это важно?— Да. Нашелся один свидетель, который видел, как эта девушка провожала Ольгу, говорят, она даже не хотела ее отпускать с банкета.— А, вспомнила! В серебристом платье была Света Самойленко.— Это точно?— Она одноклассница Ольги, именно она подбила дочку участвовать в этом проклятом конкурсе. С месяц нас уговаривала, не могу, говорила, одна идти, стесняюсь. А вдвоем будет легче. Они ведь, Самойленко, побогаче нас живут, он там в администрации работает, что-то с культурой связано. И платье это самое синее Света нам одолжила, свое выпускное. Фигуры у них почти одинаковые, они раньше вообще как две сестры были, только Света черненькая, брюнетка, а Оленька блондинка. Пять лет в школе неразлучны были, это потом они в разные институты поступили. Света училась похуже, так что она сейчас в институте учится, педагогическом, а Оленька…«Ну, это мне ни к чему, это мы знаем», — подумал Юрий, чувствуя, что Анну Владимировну теперь будет трудно остановить.— И какое она заняла место? — торопливо спросил он.— Света?— Да.— Второе!— А вы знаете, где она живет?— Ну, как же! Недалеко от нас, буквально через дорогу. Пархоменко десять, квартира четыре.— Хорошо, большое спасибо.Юрий уже поднялся, чтобы уйти, но замешкался. Он целиком включился в расследование этого дела и хотел знать мельчайшие подробности того рокового дня.— Скажите, Анна Владимировна, а как получилось, что вы ушли с банкета, не дождавшись дочери? — спросил он.Лицо женщины приобрело несчастное выражение.— Андрей у меня дорвался до бесплатной выпивки и так накачался, что я от стыда решила отвести его домой. Если б знать, что все будет вот так… Глава 10 Чтобы посетить загадочную Светочку Самойленко, Астафьеву надо было ехать в центр, в сторону родного ГОВД. Ему повезло со средствами передвижения — его подбросил встретившийся случайно в больнице сосед по лестничной клетке. Чуть подумав, Юрий решил зайти на работу, вдруг что-нибудь изменилось в раскладе сил. Новости оказались неутешительными.В кабинете он застал Мазурова, тот стоял у окна с сигаретой. Это был плохой знак, в больнице майор бросил курить, и только что-то чрезвычайное могло заставить его снова взяться за узаконенную Минздравом отраву.— Бычка привезли, — сразу оповестил он Астафьева.— Давно?— С полчаса назад. Допрашивают в ИВС. Там и Мамонов, и Касьянов, сейчас смотрю, и Жучихин туда пробежал.Юрий покачал головой. Василий Иванович Жучихин был не только личным шофером Мамонова, но по совместительству и денщиком и адъютантом, служил подполковнику верой и правдой. Среднего роста, прапорщик обладал невероятной физической силой. В молодости он занимался тяжелой атлетикой, и это отложило отпечаток на его облик — голова, казалось, лежала на плечах, шея как бы вообще отсутствовала.. Сам же прапорщик был далеко не прост: темные, с татарской раскосостью хитрованские глаза с лихвой выдавали его натуру. Мамонов заметил его лет пятнадцать назад, тогда Жучихин был обычным шофером, да и сам Мамонов пахал в УГРО простым опером. Но что-то тогда рассмотрел в нем будущий подполковник и волок за собой всю службу, выпрашивая у начальства лычки и звездочки для своего любимца. Он не раз жалел, что Жучихин не имеет соответствующего образования, тогда сделал бы для него и офицерское звание.Несколько раз шофер спасал своего начальника при задержаниях и однажды даже прикрыл Мамонова своим телом, получив удар ножом в бедро.Но особенно ценен был Василий Иванович при допросах. Тактика «прессования» подозреваемых была известна давно, сам Мазуров не раз применял запрещенные методы, если знал — перед ним стопроцентный убийца. Порой приходилось пускать в ход и руки, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что творил на допросах Жучихин. Мазуров ругался с Мамоновым по этому поводу еще в бытность обоих капитанами, после этого Мамонов начал вести допросы подозреваемых за закрытыми дверями, на пару с Жучихиным. Странно, при этом прапорщик не был садистом, наоборот, в повседневной жизни слыл добродушным и даже добрым человеком. Ответ был прост — он все привык делать хорошо, в том числе и «работу» с подозреваемыми.— А еще знаешь, какая есть неприятная новость? — сказал майор. — У Афонькина нашли пистолет.— Как это? — не понял Юрий.— Так это. Обыск проходил под личным руководством Мамонова и этого его варнака, Касьянова. Где-то на кухне, на полочке за кастрюлями и нашли.— А точно тот?Мазуров кивнул:— Уверен. Иначе бы Мамонов не отправил его срочно на баллистическую экспертизу.— А колодниковская «купальщица»?Майор ухмыльнулся:— Пришлось тоже отправить. Все отправили: и кровь с ковра, и по Бурлаку.Ну, а что у тебя?Астафьев коротко рассказал о своих успехах.— Это интересно, — оживился Мазуров. — До дома Орловых там метров триста.Ее могли перехватить только те, с серебристого джипа. А с этой Светой надо бы встретиться.— Я сейчас к ней собираюсь.— Ты обедал?— Нет.— Я тоже. Сходить перекусить, что ли?Но в этот момент открылась дверь и в кабинет вошел возбужденный Колодников.— Кажется, я вычислил, кто ту бабу в колодец запрятал! — с ходу информировал он.— Кто?— Некто Засыпкин, Николай Федорович. Дважды судимый, наркоман. Дом его буквально в ста метрах от колодца.— С чего ты взял, что именно он?— Сейчас, — сказал Андрей и, налив из графина стакан воды, залпом осушил его. — Жарища, — пожаловался он. — Мозги аж кипят. Так вот! Его сожительница, некто Валя Игошина, сидела в свое время также за наркоту. Соседи припомнили, что как раз в ноябре, когда закрыли этот колодец, оба исчезли из города. Не было их месяца три, потом появилась сначала она, а вскоре и он. Но самое главное, — Колодников торжественно поднял палец, — Я, кажется, вычислил и саму жертву.Глаза Мазурова заблестели не меньше, чем у торжествующего Андрея. Он всегда восхищался четкой, красивой работой и радовался так, как будто провел ее сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33