А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

— Езжайте за мной.Тихонько свистнув, она подозвала Сирокко, и через несколько минут все трое были уже на пыльной красной дороге, что вела к дому Сабрины. Лес обступал ее почти непроницаемой стеной, и это была даже не дорога, а тропинка в окружении сосен, ив, перемешанных с дикими азалиями и корицей.Бретту понравился дом, когда они выехали из леса и он встал прямо перед ним. Некрашеное дерево, потемневшее со временем, и окна в мавританском стиле напомнили Бретту Испанию.Основное здание было одноэтажное, длинное и приземистое, а справа под прямым углом к нему было пристроено крыло в два этажа с узким балконом, огражденным ажурной железной решеткой. Вокруг дома раскинулся сад, а аллея среди деревьев вела к широкой двери, которая неожиданно отворилась, и из нее, улыбаясь, вышел Алехандро.— Как я рад, что ты наконец приехал! Я уже несколько недель жду и уже было потерял надежду. — Улыбка исчезла с его лица, когда он заметил кровь на рубашке Бретта и растерянное выражение на лице Сабрины. — Что случилось? Разбойники?Бретт на секунду запнулся.— Нет. Скажем так, у нас с Сабриной произошло… взаимонепонимание.Прекрасно зная характер Сабрины, Алехандро помрачнел и недовольно посмотрел на дочь.— Что ты натворила на сей раз, чика? Сабрина поджала губы, огорчившись, что придется отчитываться перед отцом, но прежде, чем она придумала ответ, вмешался Бретт.— Это не ее вина. Она приняла меня за разбойника, который хочет ее… э… утащить, а я подумал, что она мальчишка, потерявший управление лошадью. Так что я, наверно, вел себя не самым вежливым образом. Прежде, чем мы оба поняли свою ошибку, она довольно плодотворно защищала свою честь. — Усмехнувшись, он пренебрежительно кивнул на рану. — Не беспокойтесь, чепуха. Уверяю вас, я попадал в передряги и похуже.— Понятно, — проговорил Алехандро, понимая, что Бретт не все ему сказал, но если у обоих нет охоты откровенничать, то и не надо. Он хлопнул в ладоши. — Эй! Бонита! Жозефа! Клемент! Илия! Быстрее! У нас гости!В следующее мгновение двор наполнился слугами, которые принялись охать и ахать вокруг Бретта. Бонита и Жозефа увели его с собой, а за ними неохотно поплелся сгоравший от ревности Олли. Клемент и Илия приглядели за тем, чтобы быстро разгрузили лошадей и отнесли в комнаты, приготовленные для сеньора Данджермонда, багаж.Двор опустел. Остались только Сабрина и ее отец, который самым внимательным образом разглядывал разлетевшиеся по плечам волосы дочери и ее хрупкую фигурку в мужском наряде.— Мне кажется, тебе пора забыть мальчишеские замашки. Ты уже молодая женщина, а не мальчик-подросток. — Нежной улыбкой он смягчил недовольство, прозвучавшее в его голосе. — Твоей маме вряд ли понравилось бы то, что она сейчас бы увидела. Она бы подумала, что я тебя дурно воспитал.Алехандро поднял бровь, как бы ожидая от нее ответа, но Сабрина упрямо вздернула подбородок, а так как он слишком хорошо знал, что это значит, то просто повернулся и пошел в дом к гостю.Чувствуя себя брошенной и обиженной, Сабрина оглядела двор. Она чувствовала смятение. Ей было стыдно, и она сердилась на отца. Радуясь приезду Бретта Данджермонда, она в то же время не была ему рада, потому что он смутил ее и даже вроде оскорбил своим поведением. Но одно она знала точно. Бретт Данджермонд опять вошел в ее жизнь, даже не вошел, а ворвался как молния или ураган, и Сабрина испугалась, что ее жизнь изменилась навсегда. Глава 6 Прошло несколько часов прежде, чем Бретт и Сабрина увиделись вновь, и обоим это время пошло на пользу. Бонита промыла и перевязала Бретту рану, и, хотя она ворчала, что останется шрам, беспокоиться было не о чем.Вымывшись, побрившись и переодевшись, Бретт уже не был похож на разбойника. Лишь выражение глубоко посаженных, насмешливых жадеитовых глаз выдавало в молодом аристократе не очень-то благовоспитанного джентльмена.Несомненно, из-за неожиданной встречи с Сабриной он ненадолго потерял контроль над собой, особенно когда вкусил сладость ее губ. Однако это безумие длилось совсем недолго, он быстро понял, как был глуп, и отругал себя за неосторожность. К тому времени, как они приехали на гасиенду, он уже уверил себя, что ничего особенного не случилось.Рассказать о чувствах Сабрины гораздо сложнее. Она не знала, что такое страсть, пока он не поцеловал ее, и никогда раньше особенно не интересовалась взаимоотношениями мужчины и женщины. Однако даже прикосновение руки Бретта к ее руке пробудило в ней такие чувства, которых она не очень-то хотела знать, справедливо опасаясь, как бы они не унесли ее за грань разумного.Когда отец оставил ее одну на дворе, она постояла немножко и поднялась к себе в комнату.Проходя мимо открытой двери в комнату Бретта, она не заглянула в нее, хотя знала, что должна спросить, как он себя чувствует. Сабрина слишком злилась на себя и была слишком расстроена, так что даже почти не удивилась, что его поместили в комнате почти рядом с ее. Но рассердилась.Не хочу, чтоб он жил тут! Слишком он опасен. Сабрина знала, что он нарушит мирное течение ее жизни и не хотела этого, совсем забыв о том, что еще несколько часов назад сама мечтала изменить свою жизнь. Она не желала смириться с его беспокойным присутствием… тем более, что никогда раньше отец не возражал против ее верховых прогулок и мальчишеских замашек. А сегодня, стоило только появиться Бретту Данджермонду, как он уже недоволен ее штанами и напоминает ей, что она-де юная леди. И, к тому же, он ни словом не упомянул, что пригласил к себе Бретта Данджермонда.Нахмурившись, она подумала о том, что до сих пор между ней и ее отцом не было никаких секретов. А, впрочем, что странного в том, что он умолчал о визите родственника, пусть и дальнего, если за этим визитом ничего не стоит? И почему Бретт Данджермонд принял приглашение?Наморщив лоб, она стала вспоминать все, что ей сообщали о Бретте с тех пор, как София вышла замуж за Хью Данджермонда. Она хотела понять, зачем Бретт явился в безлюдный Техас. Он рано оставил дом. Из писем Софии она знала, что Хью сердился на старшего сына и даже хотел лишить его наследства. Вроде он играл в карты и дрался на дуэлях вместо того, чтобы, как желал Хью, осесть в Ривервью и заняться хозяйством. Однако она не могла вспомнить ничего такого, что пролило бы свет на его визит на Ранчо дель Торрез. Ничего не понимаю, подумала Сабрина. Судя по письмам Софии, он был бы гораздо больше «дома» в столицах Европы, чем в захолустном Накогдочезе, которому нечего предложить привыкшему к светским развлечениям человеку. Зачем он приехал? Эта мысль не давала покоя Сабрине. Неужели Хью лишил его наследства и выкинул из дома без гроша за душой? Неужели Бретт хочет с помощью ее отца поправить свои дела? Или ему пришлось покинуть цивилизованный мир, потому что он совершил преступление?Холодок пробежал у нее по спине, когда она вспомнила, как увидела его утром. Разве он не похож на разбойника? На беглого каторжника? Нет, у нее просто разыгралось воображение.Однако она совершенно не хотела вспоминать поцелуй Бретта. Не хотела вспоминать пронзившую ее сладкую боль и неодолимое желание прижаться к его сильному мускулистому телу. Она дала себе слово, что больше ничего подобного не повторится.Сабрина не возражала бы остаться в своей комнате подальше от суматохи и от Бретта, однако поняла, что это выглядело бы слишком по-ребячески. А ей ни за что не хотелось, чтобы Бретт Данджермонд думал о ней, как о ребенке. Да и отцу не понравится, если она станет избегать гостя. И Сабрина принялась за свой туалет, мысленно готовя себя к встрече с так называемым кузеном.Она долго приводила себя в порядок и сумела дотянуть до сумерек, когда они с отцом обычно принимались трапезничать.Погрузившись в ароматную ванну, она грезила наяву и в конце концов догрезилась до того, что Бретт Данджермонд превратился в ее покорного раба, а она весьма холодно принимала от него знаки внимания. Это было так приятно, что несколько мгновений Сабрина сидела, забыв обо всем на свете, пока с раздражением не одернула себя, поняв, что делает что-то не то. Господи! Да ведь ей и вправду хочется, чтобы он смотрел на нее, как Карлос… Хочется ведь? Раздосадованная Сабрина быстро вышла из ванной и завернулась в громадное белое полотенце.В первый раз в жизни она проявила интерес к своему гардеробу. Несмотря на любовь к мужскому костюму, Сабрина любила и красивые платья, а так как ее отец был весьма состоятельным человеком, то у нее было все, что могла бы пожелать любая девушка. Однако сейчас она с неудовольствием осмотрела радужное разнообразие платьев и не выбрала ни одного. Рассердившись на себя, ибо поняла причину этой разборчивости, Сабрина поджала губы и вытащила первое попавшееся под руку платье.Это было как раз то что надо. Платье из абрикосового шелка — одно из самых новых и самых красивых. Оно плотно облегало ее худенькую талию, а широкая юбка мягко ниспадала до щиколоток. Рукава колокольчиками доходили ей почти до локтей и были прелестно обшиты кружевами так же, как низкий вырез. Оглядывая себя в, большом овальном зеркале, Сабрина подумала, что вырез, пожалуй, слишком глубокий, но потом, вспомнив, какое платье надевала недавно, ничуть не заботясь о вырезе, она уселась за туалетный столик, чтобы привести в порядок волосы.Через несколько минут она уже одобрительно смотрела на себя. В отличие от большинства девушек ее круга, Сабрина редко прибегала к услугам горничной, хотя в особых случаях Боните приходилось ее причесывать. Сабрина вдела в уши сережки, подаренные ей Бонитой, и не без злорадства отметила про себя, что теперь сеньор Бретт не спутает ее с мальчишкой.Чувствуя себя так, словно ей предстояла великая битва, она накинула на плечи черную кружевную мантилью и, высоко вскинув подбородок, покинула безопасные стены спальни. Ступая по широкой лестнице, Сабрина уверяла себя, что позаботилась о своей внешности только ради своего отца, хотя, приближаясь к маленькой гостиной, где, как она думала, ее ждали отец и Бретт, она представляла себе, как посмотрит на нее Бретт. Изобразив на лице вежливую улыбку, она набрала в грудь воздуха и…Однако в гостиной никого не оказалось, и Сабрина, ничего не понимая, огляделась. Потом она обратила внимание на настежь распахнутые двери и поняла, что отец приказал накрыть стол во внутреннем дворике.Ничего удивительного. Вечер был теплый.Дул слабый ветер, разгонявший москитов. Алехандро и Сабрина часто завтракали и ужинали здесь в такие же теплые дни.Гасиенда была спланирована в форме буквы «L» и соответственно дворик был закрыт с двух сторон домом. Для того чтобы совсем закрыть его, уже давно была поставлена решетка, заросшая жимолостью. В углу был расположен большой каменный фонтан в виде конской фигуры. А почти в центре дворика росла большая сосна, возле которой стоял стол, а вокруг него кресла.В одном из них сидел Алехандро. На столе перед ним стоял бокал. Выйдя во дворик, Сабрина уловила легкий запах табака и, не увидя никого рядом с отцом подумала, что ей почудился голос Бретта. Довольная и одновременно раздосадованная его отсутствием, она подошла к отцу.Вечер уже вошел в свои права, и если бы не зажженные лампы, разглядеть что-нибудь было бы невозможно. Однако, как ни странно, это только пошло Сабрине на пользу. Ее платье казалось золотистым, а волосы пылали как пурпурный огонь, когда она приблизилась к отцу.Сабрина прошлась перед ним, как в танце, и спросила насмешливо:— Ну как, папа, похожа я на молодую даму? Или мне надо надеть другое платье?Алехандро рассмеялся, радуясь, что его дочь приняла его слова к сведению и не обиделась на него. Глаза у него светились гордостью и любовью.— Белла! Белла! Голубка! Ты просто настоящая сеньора! Но, может быть, я слишком пристрастен! Нам нужно, я думаю, спросить у молодого человека. — Он посмотрел поверх ее плеча. — Скажи правду, амиго, разве я не прав, что горжусь своей дочерью?Улыбка сошла с ее губ, когда Сабрина оглянулась, злясь на себя за свою невнимательность. Она была настолько уверена, что Алехандро один во дворе, что для нее было неприятной неожиданностью обнаружить возле одной из колонн Бретта Данджермонда.Наверно, она меньше бы злилась, если бы знала, что, крутясь перед Алехандро, нанесла Бретту настоящий удар в солнечное сплетение. Сердце его забилось с такой бешеной силой, когда он увидел это очаровательное видение, что у него не было сил пошевелиться.Маленькая девочка осталась в прошлом. Перед ним стояла очаровательная желанная женщина. Слишком желанная, признался он себе. Вернув на лицо насмешливое выражение, Бретт все же мрачно приказал себе относиться к ней как к ребенку, как к малышке, которую он когда-то любил. Он не должен видеть в ней женщину. Она — ребенок, а детей можно баловать, ласкать, тормошить. Женщин нельзя. Женщины опасны.Он скользнул взглядом по ее стройной фигурке и несмотря на все данные себе клятвы, почувствовал, как внутри у него разгорается пожар желания. Он даже выругался про себя, встревоженный предательством собственной плоти. Ну и времечко ему предстоит. С одной стороны, он хочет видеть в ней ребенка, а с другой — его тянет к ней, как к самой желанной из всех женщин.Сабрина гневно вскинула подбородок, чувствуя на себе его задержавшийся взгляд. Она была вся освещена, зато Бретт оказался в тени, и она могла различить только его смутно белевшую рубашку, да еще огонек сигары.Язвительно усмехнувшись, она гораздо смелее, чем это было ей свойственно, подошла к нему и, присев в глубоком поклоне, холодно спросила:— Ну, как, сеньор? Ваш приговор?Сабрине было хорошо видно его лицо — узкое, с жесткими чертами, без бороды, и у нее засосало под ложечкой, так он был красив, но не той нежной красотой, не так, как Карлос, призналась она себе, который мог показаться гораздо привлекательнее, но что-то в лице Бретта…Великолепно очерченный рот, чувственная нижняя губа, тонкий прямой нос, глубоко вырезанные и раздувавшиеся ноздри, густые темные брови. Жадеитовые глаза почти не были видны за длинными, чуть ли не девичьими ресницами. Пожалуй, подбородок слегка тяжеловат. Но если взять все вместе, это было лицо настоящего мужчины, глядя на которое можно было забыть обо всех его мелких не правильностях.Бретт насмешливо улыбнулся и, вынув изо рта сигару, с издевкой проговорил:— Может быть, мы сначала выслушаем ваш приговор мне…Сабрина покраснела.— Прошу прощения, — резко ответила она, но потом вроде бы смягчилась. — Вы спрятались в тени. Откуда я знаю, может, вы это сделали потому, что боитесь показать свое уродство!— Сабрина! — воскликнул Алехандро, но Бретт только ласково улыбнулся ей.Неторопливо отделившись от колонны, он вышел на свет и тихо спросил:— Ну? Теперь вы меня видите… Я очень уродлив?Он выглядел весьма романтично. Белая рубашка, алая перевязь, черные узкие бриджы, обтягивавшие длинные сильные ноги, сверкающие черные сапоги. Прядь густых черных волос упала ему на лоб, придавая ему романтично-порочный вид.— О нет, и я уверена, вы это сами знаете, — нехотя проговорила она.У них обоих было такое ощущение, что во дворе никого нет, и Алехандро с удовольствием наблюдал за ними, ничуть не обескураженный обменом колкостями. В них обоих запылал пожар страсти, подумал он с радостью, и теперь уже вряд ли погаснет.— Эй, вы, идите сюда, я тоже хочу с вами разговаривать, — наконец проговорил он.Бретт не без усилия отвел глаза от Сабрины и, пожав широкими плечами, спокойно проговорил:— Я только подтвердил ваши слова. Сабрина, на самом деле, красавица. Вам есть чем гордиться… даже если она может смертельно ранить своим язычком.Алехандро коротко рассмеялся и кивнул.— Си, ваша правда. Бывает, и я иногда жалею, что она не родилась немой.Напряжения как не бывало, и Сабрина, фыркнув совсем как капризная девочка, хотела было уже повернуться, когда Бретт взял ее руку. Еще более усугубляя ее растерянность, он низко склонился перед ней и прижался теплыми губами к тыльной стороне его ладони. Его губы спалили ей кожу, и сердце ее забилось, как птичка в клетке.Бретт улыбнулся ей самой чарующей из своих улыбок.— Мир, малышка? Обещаю вести себя примерно, если вы тоже обещаете придержать ваш язычок.Смущенная, Сабрина сдалась на милость победителя и лучезарно улыбнулась. У нее на щеке появилась ямочка, и она чуть ли не застенчиво произнесла:— Да, сеньор Бретт, я тоже хочу мира. Бретт моргнул, неожиданно ощутив, будто он слишком много выпил вина. Взяв девушку под локоть, он повел ее к столу, за которым сидел Алехандро. Глаза его сияли. Он поправил огненного цвета завиток возле ее уха и сказал:— Мы с вашей дочерью заключили мирный договор, так что теперь у меня появилась твердая уверенность, что мне очень понравится у вас в гостях.Ужин прошел великолепно. Бретт позабавил их рассказом об одном своем не самом страшном приключении в Европе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37