Тому удавалось отвечать на вопросы Каролинуса тоненьким, еле слышным голоском. Но по-видимому, это была заслуга мага, а не жука. А обращенный Каролинусом в огромного жука морской дьявол Ррранлф и вовсе не мог говорить. Правда, магу удалось каким-то образом найти с ним общий язык, но со стороны был слышен только голос Каролинуса.
Оставалось одно: говорить с Келбом мысленно. Для этого надо уяснить, что представляет собой сознание Келба. Скорее всего, это мир теней. Когда Джим смотрел на окружающее глазами Келба, зрительное восприятие оставляло желать лучшего. Пожалуй, мир теней надо принять за первооснову, а всю картинку сознания Келба Джим дорисует собственным воображением. Джим сосредоточился и представил себе сознание Келба.
– Где мы находимся? – мысленно спросил Джим. Пес неожиданно остановился.
– Господин? – дрожащим голосом спросил Келб. Похоже, он или испугался, или хорошо имитировал страх.
– Не бойся. Это я. Где мы находимся?
– В жилой комнате ассассинов. Мы только что едва не натолкнулись на нескольких человек. Я не ожидал этого. Ассассины должны были покинуть замок, чтобы выполнить поручение наставника. – Келб говорил слишком громко.
– Не произноси слова вслух, – сказал Джим. – Говори мысленно. Я услышу тебя.
– Воистину ты великий маг, о господин, – сказал Келб мысленно. – Ты слышишь меня?
– Слышу прекрасно, – отозвался Джим. – Кстати, ты сказал, что ассассины должны были покинуть замок. Они собрались снова напасть на караван?
– Нет. На их сборище речь шла о монголах из Золотой Орды. Те задумали совершить набег на эти земли, которые принадлежат Ильскому ханству. А за последние двести лет монголы разрушили не один замок ассассинов. Хасан ад-Димри хотел послать своих людей на разведку, чтобы доподлинно узнать о планах монголов. В случае опасности он бы приготовился к обороне...
Келб замолчал. В комнату вошли два ассассина, на вид не старше двадцати лет. Келб начал пробираться к выходу, осторожно ступая лапами по каменному полу. Пес был невидим, и Джим не опасался, что ассассины увидят Келба. А не заметят ли они самого Джима и Гоба с Брайеном? Джим повернул телекамеру на себя. В воздухе замаячили три крохотных пятнышка. Блохи.
Надо сделать их невидимыми. Для этого понадобится совсем уж ничтожное количество энергии. И он сделал блох невидимыми. Теперь пора поговорить с Брайеном и Гобом. Конечно, мысленно, с помощью мозговых извилин. А где в теле блохи мог помещаться мозг, Джим понятия не имел. Он имел смутное представление об анатомии блохи и подозревал, что у нее, как и у большинства насекомых, и вовсе нет мозга.
– Брайен! Гоб! – позвал Джим.
– Милорд... – раздался тревожный голос Гоба. Брайен прервал гоблина:
– Джеймс, где ты? Я вроде бы видел тебя или просто чувствовал твое присутствие, а теперь ты совсем пропал из виду.
– Я здесь. Я сделал нас невидимыми, а переговариваемся мы мысленно. Келб тоже невидим. Находящиеся в комнате ассассины нас не видят и не слышат.
– Джеймс, – кисла заметил Брайен, – по-моему, мы избрали не лучший способ передвижения.
– Пока не могу предложить ничего лучшего.
– Я не осуждаю тебя, Джеймс. Просто эти блохи – отвратительные создания. Не хочу быть блохой! – сказал Брайен и торопливо добавил:
– Прошу прошения, Джеймс, я забыл, что ты не в лучшем положении. Я не обидел тебя?
– Какие могут быть обиды, Брайен? Я отлично понимаю, каково рыцарю быть блохой. Мое положение меня не беспокоит, наверное, потому, что я маг. Я привык к превращениям.
– И все-таки извини меня за бестактность.
– О бестактности и речи нет, Брайен... – начал Джим и замолчал.
Келб поравнялся с двумя ассассинами. К удивлению Джима, оба человека были бледны.
– Я видел собаку, – сказал один из них. – Я уверен.
– А я никакой собаки не видел, – сказал второй. Он был чуть выше своего напарника и выглядел немного постарше. – Не было никакой собаки.
– Да говорю же тебе... – начал, на этот раз неуверенно, первый.
– Да проклянет тебя Аллах за твой ослиный ум! Скажи, откуда взяться в Белом дворце собаке?
– Не знаю...
– Разве собака может проскочить мимо дворцовой стражи?
– Нет...
– А если бы собаку пустили во дворец, разве мы с тобой не знали бы об этом?
Сраженный таким каверзным вопросом первый ассассин замолчал. У него даже челюсть отвисла.
– Вот я и говорю – не было здесь никакой собаки. Ты видел собаку? Или, может, слышал лай?
– Нет, – выдавил из себя первый ассассин.
– А раз нет, значит, ее и не было.
Первый ассассин побледнел еще больше. Теперь он походил на привидение. Еле передвигая ноги, он побрел к выходу, наткнулся в дверях на своего напарника и, промычав что-то нечленораздельное, вывалился из комнаты.
Выбрался из комнаты и Келб. Джим увидел коридор, а в конце его – зеленую дверь.
– Где мы? – спросил Брайен.
– Не знаю, – ответил Джим. – Келб!
– Слушаю, о господин, – отозвался Келб. Пес снова стал видимым.
– Далеко до потайного хода?
– Нам осталось пройти только через рай. Это место, куда ассассины приводят новобранцев. Там наверняка встретится несколько человек. Но они нам не страшны. Даже если ассассины увидят нас, они подумают, что мы обитатели рая.
– Рая? – переспросил Джим. – Почему ассассины называют учебный центр для новобранцев раем?
– Прости меня, о господин. Я не понимаю, что означают слова «учебный центр». Ассассины дают новобранцам гашиш, и говорят, что поведут их в рай. После принятого снадобья комната, куда их приводят, начинает казаться новобранцам раем.
– Надо пересечь комнату так, чтобы нас никто не заметил.
– О господин, в этом нет необходимости.
– Ты станешь невидимым! – приказал Джим.
– Слушаюсь, господин.
Келб повернул за угол и сделался невидимым. Беглецы оказались в другом коридоре, в торце которого во всю ширину до самого потолка возвышалась дверь, окрашенная в золотистый цвет.
– Прости меня, о господин, – вслух сказал Келб, – я могу пройти в комнату, не отворяя дверь. Как мне быть с вами?
– Спасибо, что предупредил, – ответил Джим.
Он быстро прикрыл глаза и представил себе, что все три блохи вместе с Келбом проходят в комнату через дверь, будто та не настоящая, а лишь оптическая иллюзия.
Беглецы оказались в раю.
Джим увидел просторную комнату.
Больше всего она походила на сценическую площадку с примитивной декорацией, изображающей нечто вроде оазиса. Куполообразный потолок и верх стен были окрашены в ярко-голубой цвет. В середине комнаты располагался неказистый бассейн, из которого прыскал водой небольшой фонтанчик. По всей комнате из пола торчали искусственные пальмы с зонтиками поддельных листьев.
Вокруг фонтана, опершись спинами о стволы пальм, сидели молодые парни. Они почти не двигались. Некоторые, похоже, спали, а остальные смотрели куда-то вдаль, поглощенные своими мыслями. Перед каждым стоял поднос с едой, но лишь двое-трое лениво тянулись к своему подносу, чтобы отправить в рот какую-то кроху.
В комнате находились и женщины, все в длинных одеяниях из тонкого полупрозрачного шелка. В отличие от мужчин, женщины не пренебрегали едой. Собравшись группками, они не только без стеснения поглощали пищу, но и тараторили на всю комнату. Одна из женщин – по-видимому, отделившаяся от какой-то группы – обходила притулившихся у деревьев людей. Подойдя к одному, поднимала его голову за подбородок, что-то шептала и, умело ускользнув от протянутых к ней рук, переходила к другому.
– Что за кругляшки едят эти женщины? – спросил Брайен.
– Бараньи глаза, – ответил Келб.
– Ничего себе! – В голосе Брайена послышался интерес. – Любопытно, каковы они на вкус. А что там еще за кишки?
– Бараньи внутренности, начиненные рисом, сахаром, корицей и другими специями, – пояснил Келб.
– Вот это да! Овечья требуха! Любимая еда шотландцев. Шотландцы участвовали в первых крестовых походах. Наверное, не обходили вниманием местных женщин... – Брайен замолчал. После небольшой паузы он продолжил:
– Не очень-то аппетитно едят эти женщины. Лезут руками в одно блюдо. Сами едят, подкармливают друг друга, да и о парнях не забывают.
Что правда, то правда. Джим заметил, как теперь другая женщина, отделившись от своей группы, обходила впавших в беспамятство мужчин. Она останавливалась перед каждым и по своему усмотрению, то скатывала из лежащей на подносе пищи маленький шарик и запихивала его в рот едоку, то просто шлепала очередного парня по щеке и переходила к другому. По-видимому, женщины играли роль гурий, ублажающих попавших в рай праведников.
Келб пересек комнату и подошел к стене. Никакой двери видно не было. Келб двинулся вдоль стены, опустив голову. Он что-то вынюхивал в песчаном полу. Наконец Келб остановился, повернулся к стене и начал энергично рыть передними лапами песок, по-собачьи отбрасывая его назад. В полу показалась панель, выложенная из глазированных изразцов. Голубые и белые плитки панели чередовались в шахматном порядке.
Келб надавил лапой на одну из голубых плиток. Прежде невидимая глазу, уходившая в песок вертикальная каменная плита отошла вниз, и открылось прямоугольное отверстие.
– Мы у потайного хода, господин, – вслух сказал Келб.
Пес вошел в образовавшийся проход и оказался в узком темном тоннеле, пробитом в скальной породе. Келб остановился:
– Ты здесь, господин?
Джим сообразил, что пес не только не видит ни одного из своих пассажиров, но и не может их учуять.
– Мы все здесь, Келб, – вслух произнес Джим. Беглецы оказались под землей, и теперь можно было разговаривать как обычно.
– Очень хорошо, господин.
Келб повернулся к отверстию и принялся сгребать передними лапами откинутый песок на шахматную панель. Закончив работу, пес попятился. Плита медленно поползла вверх и встала на прежнее место. В тоннеле наступила кромешная темнота.
– Господин, вам больше незачем быть блохами, – сказал Келб. – Если вы примете прежнее обличье и встанете со своим другом в полный рост, то у стены справа найдете стойку с факелами. На ней должны быть и кремень с огнивом. Стоит высечь искру, и факелы загорятся.
Джим подал команду, превратился в человека и тут же почувствовал на спине гоблина. Брайен дышал сзади.
Джим пошарил рукой по стене – она была шершавой и колкой. Наконец Джим нащупал стойку. Вот и факелы. Они были установлены в ряд, вертикально.
Верхние концы факелов походили на плотно скатанную в рулон бумагу. Джим вынул один факел из отверстия в стойке и принялся искать кремень с огнивом. А вот и они. Висели на одной веревке. Джим высек искру и зажег факел.
Теперь можно и оглядеться. Брайен все еще выглядел не лучшим образом, хотя заметно повеселел. Келб выжидательно смотрел на Джима.
– Гоб, с тобой все в порядке? – окликнул Джим гоблина.
– Да, милорд, – ответил Гоб. – Мне вылезать?
Гоблин сидел в потайном кармане плаща Джима.
– Пока не на что смотреть, – ответил Джим. – Мы в темном тоннеле. Оставайся там, где сидишь.
– Хорошо, милорд.
Беглецы двинулись по тоннелю. Келб уверенно бежал впереди. Тоннель оказался длиннее, чем ожидал Джим. Пробить ход в скальном грунте непросто. Когда Келб остановился, позади осталось не менее четверти мили. Выход из тоннеля закрывала такая же каменная плита, как и вход.
– Я нажал на все, на что надо было нажать, но плиту, похоже, заело, – сказал Келб, покрутившись у выхода. – О господа, вы не попрыгаете на полу? От сотрясения плита может сдвинуться с места.
Ничего удивительного, подумал Джим. Вряд ли механические приспособления в четырнадцатом веке работают лучше, чем в двадцатом.
– Брайен, – сказал Джим, – нам лучше подпрыгнуть вместе, тогда вместе и приземлимся. Я сосчитаю до трех, и на счет «три» подпрыгнем.
– От магии этих иноверцев многого ожидать не приходится, – пробурчал Брайен.
Что тот имел в виду, Джим досконально не понял, но на расспросы времени не было. Джим сосчитал до трех, они с Брайеном подпрыгнули и с глухим шумом одновременно приземлились на каменистый грунт. Плита медленно, вся сотрясаясь, поползла вверх.
– Выходом давно не пользовались, о господа, – сказал Келб. – Кроме наставника ассассинов, всякого, кто проникает в потайной ход, ожидает смерть. Пора выбираться отсюда.
Пока Келб говорил, плита полностью поднялась. Беглецы нырнули под плиту и выбрались из подземного хода. Стояла звездная ночь. Вокруг громоздились скалы. Чернели какие-то кусты.
– Плита встала на место, – удовлетворенно проговорил Келб.
– Очень хорошо! – раздался голос из темноты. – Всегда полезно знать, где находится подземный ход. Абу аль-Квасайр сказал мне правду, хотя мы с ним разной веры. Вот мы и встретились снова, франки.
Это был голос Байджу, монгола из каравана.
Глава 21
Джим вгляделся в темноту. Байджу видно не было. Зато в той стороне, откуда раздался его голос, чуть выше человеческого роста слабо светилось несколько бледных расплывчатых пятен. Пятна колыхались и меняли очертания.
– Ночные дьяволы! – вскричал Келб. – Господин, не оставь меня!
– Ты же джинн! Ты боишься ночных дьяволов?
Джим почувствовал, что пес прижался к его ноге.
– Боюсь? – дрожащим голосом проговорил Келб. – Да я самый храбрый из всех джиннов. Просто эти ночные дьяволы очень свирепые, господин.
– Пусть джинн уйдет, – раздался голос Байджу. – Я не хочу, чтобы он слышал наш разговор.
– Уходи! – сказал Джим Келбу.
– Господин, позволь...
– Только не вздумай исчезнуть, – добавил Джим. – Если я тебя вовремя не найду, то займусь тобой сам. Ты пожалеешь, что попал в мои руки, а не достался ночным дьяволам.
Конечно, это была пустая угроза. Джим не имел ни малейшего представления о ночных дьяволах, зато хорошо знал, что не в состоянии обидеть и муху. Тем не менее угроза подействовала. Пес больше не терся о ногу Джима.
– Не понимаю, откуда ты взялся, – сказал Джим в темноту.
– Я побывал у Абу аль-Квасайра. Хотел узнать у него, когда появятся монголы из Золотой Орды и как их можно остановить. Абу аль-Квасайр, посмотрев в воду, сказал мне, что для того, чтобы остановить монголов, надо сначала остановить ибн Тарика, а остановить ибн Тарика можешь лишь ты. Я хочу помочь вам с сэром Брайеном добраться до Пальмиры, прежде чем туда придет караван.
– И ты появился здесь исходя только из того, что тебе сообщил Абу аль-Квасайр? – спросил Джим.
– Маг сказал, что большего он сообщить не может. За свои сведения он назначил цену в золоте, и я заплатил ему золотом. Ты сам маг и должен знать, может ли маг обмануть, получив деньги за свои услуги.
Байджу знает, о чем говорит, подумал Джим. Правила Царства магов были очень строги. Заключив сделку, маг не имел права обмануть второго участника договора. Байджу не сомневался, что Абу аль-Квасайр действительно не знает, почему, остановив ибн Тарика, можно остановить продвижение монголов.
– Подойди сюда, – сказал Джим Байджу.
– И захвати тех, кто составляет тебе компанию, – добавил Брайен.
Байджу рассмеялся:
– Тогда пусть маг мне посветит. Я не хочу зажигать огонь. Каср аль-Абийядх рядом, и огонь увидят с башни крепости.
– Может, нам лучше самим подойти к нему, Джеймс? – спросил Брайен.
– Думаю, ты прав, – ответил Джим.
– Вне всякого сомнения, – сказал Байджу. – Идите сюда. Со мной три белых верблюда из Басры. Они гораздо быстрее тех, что были у вас в караване. Через пять дней мы будем в Пальмире.
Джим почувствовал, что кто-то снова трется о его ногу.
Раздался голос Келба:
– О могущественный господин, прости своего непокорного слугу, что он вернулся без твоего дозволения. Как ты поступишь со мной?
– Он джинн, – раздался голос Байджу. – Пусть сам добирается до Пальмиры.
– Господин... – жалобно проговорил Келб. Джим прервал его:
– Ты действительно джинн. Отправляйся в Пальмиру. Встретимся там. Я позову тебя, когда понадобишься.
– Господин...
– Уходи.
Келб исчез.
– Он ушел, – сказал Джим. – Что теперь?
– Идите на мой голос, – сказал Байджу.
Джим с Брайеном пошли на голос монгола. Почва была неровной и каменистой. Джим наступил на какой-то камень и чуть не упал. Но вот и Байджу. От него пахло вином. Однако на ногах монгол держался уверенно.
Видневшиеся в темноте пятна оказались тремя белыми верблюдами, о которых говорил Байджу. С помощью монгола Джим и Брайен взобрались на верблюдов, Байджу сел на своего, и маленький отряд двинулся в путь, вверх по гористому склону.
Прошло по крайней мере шесть или семь дней с тех пор, как Джим и Брайен вышли из Триполи с караваном. Еще пять дней пути показались Джиму не очень большим сроком. Он воспрял духом.
Позже Джим понял, что его радость была преждевременной.
Через несколько часов отряд вступил в темное тесное ущелье между черными отвесными стенами уходящих ввысь скал. Далеко наверху узкой полоской светилось звездное небо. Миновав ущелье, отряд оказался по другую сторону гор.
На следующий день маленький караван преодолел спуск и после небольшого перехода достиг пустыни, в центре которой находилась Пальмира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34