В отличие от мифов «Видения Гюльви» мифы и сказания «Языка поэзии» образуют лишь вкрапления в текст учебника поэтического искусства. Эти вкрапления распределены очень неравномерно: вначале они идут подряд, в конце их нет совсем. Однако сами по себе мифы и сказания, приводимые в «Языке поэзии», ни по форме, ни по содержанию ничуть не уступают тем, которые рассказываются в «Видении Гюльви». Знаменитый миф о меде поэзии и знаменитое сказание о Нифлунгах (или Нибелунгах) рассказываются именно здесь.
Мифы и сказания приводятся в «Языке поэзии» с целью пояснить то или иное поэтическое обозначение. Например, задается вопрос: «Почему золото называют посевом Хрольва?». Затем следует рассказ о легендарном датском конунге Хрольве по прозвищу Жердинка и, в частности, о том, как он разбрасывает золото в долине реки Фюри перед преследующим его шведским конунгом Адильсом. «С той поры золото и зовется посевом Хрольва или долины Фюри», – говорится в заключение. Поэтические обозначения вроде «посев Хрольва» назывались «кеннингами». Такие обозначения играли в поэзии скальдов огромную роль, и большинство скальдических кеннингов известно именно из «Языка поэзии». Кеннинги употреблялись также в древней поэзии других германских народов, но нигде они не получили такого богатого развития, как в поэзии скальдов. В «Языке поэзии» приводятся, например, такие причудливые кеннинги, как «огонь струящегося пути угрей» (т. е. золото, так как «путь угрей» – это море, а «огонь моря» – золото), «расточитель янтаря холодного луга кабана Видблинди» (т. е. мужчина, так как «кабан Видблинди» – это кит, «луг кита» – море, «янтарь моря» – золото, а «расточитель золота» – мужчина), «испытатель племени костей земли» (т. е. Тор, так как «кости земли» это горы, «племя гор» – великаны, а «испытатель великанов» – Тор) и многие другие, не менее причудливые.
О том, что такое кеннинг, о его разновидностях, его происхождении и т. д. существует обширная литература. Это вызвано не только тем, что кеннинг, особенно скальдический кеннинг, – очень своеобразное явление, или тем, что, как видно из приведенных примеров, он может быть очень труден для понимания, но и тем, что в «Языке поэзии» – основном источнике наших знаний о скальдическом кеннинге – много неясного. Строго логических определений, точно употребляемых терминов, последователь ной классификации у Снорри нет. В начале «Языка поэзии» Снорри говорит: «Всякую вещь можно назвать своим именем. Второй вид поэтического выражения это то, что зовется замена имен fornцfn
. А третий вид называется кеннингом kenning, буквально «обозначение»
». Дальше поясняется, что такое кеннинг. Но примера «замены имен» здесь не приводится. По-видимому, то, что здесь названо «замена имен», – это так называемые «хейти» (heiti, буквально «названия»), т. е. поэтические синонимы (они приводятся, например, в «Языке поэзии», 67). В главе 83 приводятся разновидности хейти, называемые видкеннинг (viрkenning), т. е., по-видимому, слова типа «наследник», «убийца» и т. п. в кеннингах «наследник Хакона», «убийца Фафнира» и т. п., и саннкеннинг (sannkenning) т. е., по-видимому, сложные слова со значениями типа «мудрый человек» и т. п. (в переводе здесь форма этой разновидности хейти не соблюдена). А несколько раньше хейти определяется как «свое имя вещи». Вместе с тем Снорри не столько дает определение кеннинга, сколько его пример («Тюр победы», «Тюр повешенных» или «Тюр ноши», т. е. «Один», гл. 7). Но, как видно из дальнейшего, эти примеры иллюстрируют только одну из разновидностей кеннинга. То, что Снорри относит к кеннингам, в сущности, не поддается определению. По-видимому, всего последовательней считать, что кеннинг – это любой дву– или многочленный заменитель существительного обычной речи. Что же касается разновидностей кеннингов, то их последователь ной классификации нет не только у Снорри, но и у исследователей языка скальдов.
В заключительной части «Языка поэзии» приводится большое количество хейти. Эта часть «Младшей Эдды» похожа поэтому больше на лексикологию, чем на поэтику. Среди приводимых здесь хейти есть и поэтические синонимы в собственном смысле слова, и собственные имена, и просто близкие или связанные по значению слова, и даже омонимы. В поэзии скальдов хейти использовались в огромном количестве, так как они позволяли бесконечно варьировать словесное наполнение кеннинга, оставляя неизменной его смысловую схему. Хейти, собранные в «Языке поэзии», – различного происхождения. Некоторые них очень древние. Но встречаются среди них и со всем новые заимствования из других языков. Судя по тому, что говорится в одном месте «Языка поэзии» («записаны следующие наименования неба, но некоторые из них мы не нашли в стихах», гл. 69), Снорри использовал списки хейти, составленные уже раньше, возможно Сэмундом Мудрым.
Как правило, хейти не поддаются сколько-нибудь эквивалентному переводу на современные языки, так как ни в одном из этих языков нет такого огромного количества поэтических синонимов. Что касается собственных имен, то их, конечно, можно транслитерировать. Однако надо иметь в виду, что собственные имена для современного человека совсем не то, чем они были в свое время. Они не были такими пустыми, какими кажутся сейчас. Они всегда подразумевали своего конкретного носителя и казались поэтому не менее содержательными, чем имена нарицательные.
После «Языка поэзии» в рукописях «Младшей Эдды» приводятся так называемые «тулы», т. е. стихотворные перечни хейти. Здесь перечисляются хейти морских конунгов, великанов, великанш, отдельных богов и богинь, валькирий, женщины, мужчины, битвы, меча, секиры, копья, лука, щита, шлема, кольчуги, моря, реки, рыбы, корабля, земли, быка, барана, козы, медведя, оленя, кабана, волка, неба, земли. В упсальском пергаменте и в пергаменте Оле Ворма этих тул нет. Вероятно, их не было и в оригинале. В настоящем издании они опущены.
Для поэзии скальдов были характерны не только кеннинги и хейти, но и ряд других формальных особенностей, резко отличавших ее от прозы, с одной стороны, и от так называемой эддической поэзии, т. е. песен «Старшей Эдды» с другой стороны. Граница между поэзией и прозой была вообще несравненно резче, чем в литературах нового времени, и внутри поэзии проходила не менее резкая граница, а именно граница между поэзией скальдов и эддической поэзией. Поэзия скальдов отличалась и от прозы, и от эддической поэзии, во-первых, тем, что она была крайне вычурна, вернее, гипертрофированно формалистична, а во-вторых, тем, что она (и только она!) всегда осознавалась авторским творчеством. То и другое было, конечно, связано: гипертрофия поэтической формы – это как бы первый этап развития творческого самосознания в литературе.
Поэзия скальдов очень непохожа на поэзию в современном смысле слова. Человеку нового времени она чужда и непонятна. Даже специалисты литературоведы обычно говорят, что она «не поэзия». Следовало бы, однако, сказать «не поэзия в современном смысле слова». Дело в том, что людей древнеисландского общества она, несомненно, вполне удовлетворяла, и никакой другой поэзии им не было нужно (эддическая поэзия ценилась скорее ради содержащихся в ней мифов и сказаний, а не как поэзия). Поэзия скальдов была как бы зашифровкой того или иного сообщения посредством шифра, настолько замысловатого и вычурного, что сутью этой поэзии было не само сообщение, а только его расшифровка. В современных изданиях скальдические стихи всегда сопровождаются пересказом их в прозе. Иначе их понять невозможно. Скальдическая зашифровка состояла не только в использовании вычурных и замысловатых кеннингов и бесчисленных хейти, но и в соблюдении очень строгого размера, т. е. определенного количества слогов и строк и очень трудного узора внутренних рифм и аллитераций (начальных рифм), а также в переплетении предложений и словосочетаний, т. е. в применении совершенно противоестественного порядка слов (один этот по рядок слов доставил массу хлопот исследователям и, в сущности, до сих пор остается загадкой).
В силу всего этого невозможно даже приблизительно передать в переводе форму скальдических стихов. В «Языке поэзии» приводятся примеры из 70 скальдов IX–XIII вв. Неясно, были ли эти примеры уже в оригинале, или они – позднейшая вставка. Как правило, это фрагменты, содержание которых крайне скудно и вне произведения, из которого они взяты, вообще непонятно. Поскольку эти стихи приводятся исключительно ради их формы (они должны служить подтверждением того, что тот или иной кеннинг или хейти действительно употреблялся скальдами), а форма их непереводима, в настоящем издании они опущены и приводятся только соответствующие кеннинги и хейти. Скальдические стихи имеет смысл переводить лишь тогда, когда они образуют звенья в повествовании (как это имеет место в сагах), т. е. когда важен их смысл, а не только форма.
«Перечень размеров», последняя часть «Младшей Эдды», тоже опущен в настоящем издании и по той же причине: основное содержание этой части – скальдические стихи, но приводятся они ради их формы, а форма эта непереводима. Часть эта представляет интерес, но, конечно, не в переводе, для историков метрики и языка. «Перечень размеров» содержит 102 висы (строфы), каждая из которых должна иллюстрировать новый размер. Снорри, однако, подразумевает под «размерами» не только метрические разновидности стиха, т. е. его разновидности, обусловленные различной расстановкой аллитерации или внутренних рифм, количеством слогов в строке и т. д., но и различные стилистические приемы – употребление тех или иных кеннингов, расположение предложений в строфе и т. п. Смешение метрических явлений со стилистическими, своего рода, синкретизм стихотворной формы и языкового стиля, вообще характерен для средневековой поэтики и особенно для поэзии скальдов: языковой стиль в ней обычно различен в различных размерах. Снорри начинает с «дротткветта», наиболее сложного скальдического размера (пять шестых того, что сохранилось от поэзии скальдов, сочинено дротткветтом), и посвящает этому размеру первые 68 вис, иллюстрируя сначала его стилистические, а потом его метрические разновидности, переходит за тем к более простым и кончает самыми простыми размерами, теми, которые характерны для песен «Старшей Эдды».
В своем «Перечне размеров» Снорри проявляет необычайную виртуозность. Ему удается не только проиллюстрировать массу метрических и стилистических явлений, но и связать все свои иллюстрации по содержанию: все они вместе образуют хвалебную песнь в честь норвежских правителей – короля Хакона и ярла Скули. Сначала прославляется Хакон, затем Скули, потом снова Хакон и наконец оба вместе. Такой трюк оказался возможным потому, что содержание скальдических хвалебных песен вообще крайне трафаретно: повторяется все то же о щедрости, могуществе и храбрости правителя и все так же описываются битвы. Поэтому, хотя в ряде случаев Снорри имеет в виду, по видимому, какие-то конкретные события из истории правления Хакона и Скули, содержание его хвалебной песни очень скудно и целиком подчинено чисто формальной задаче – дать иллюстрации стихотворных размеров и стилистических приемов. В конце своей хвалебной песни Снорри говорит, что она «будет жить всегда, пока не прекратится людской род и не погибнут миры». Но по иронии судьбы именно эта часть его книги оказалась наименее долговечной.
Стихи в этой части «Младшей Эдды» сопровождаются прозаическим комментарием, в котором объясняются иллюстрируемые явления. Комментарий этот как бы не закончен: к концу он становится скуднее и наконец совсем исчезает. По стилю эта проза очень отличается от других произведений Снорри. Многое в ней похоже на средневековые схоластические трактаты. Некоторые ученые предполагали, что ее написал не Снорри. В средневековой литературе нетрудно найти аналогии этой части «Младшей Эдды», т. е. произведения, представляющие собой стихи в сопровождении комментария самого автора. Наиболее известное из таких произведений – это «Новая жизнь» Данте, сборник стихотворений, связанных прозаическим комментарием.
Еще в середине XII в. оркнейский ярл Рёгнвальд вместе с исландским скальдом Халлем Тораринссоном сочинили произведение, которое несомненно послужило прообразом для «Перечня размеров», а именно так называемый «Старый ключ размеров». Многое в стихах «Перечня размеров» заимствовано из «Ключа размеров». Но в «Ключе» только 82 висы и 42 размера, а содержание более пестрое. В строфе 70-й Снорри говорит: «Многие из моих размеров никогда не употреблялись раньше». Действительно, он приводит целый ряд размеров, которые явно придуманы им самим. Кроме того, систематизация размеров у него гораздо последовательнее, чем в «Ключе». В средневековой Европе не раз сочинялись латинские ключи размеров и поэтики, как прозаические, так и стихотворные. Но связи с исландскими стихотворными поэтиками здесь могло и не быть. Аналогичные тенденции могут проявляться в литературе и при явном отсутствии каких-либо связей. Так, персидский поэт XII в. Кивами Мутаризи сочинил касыду (хвалебную песнь), в которой почти каждый бейт (строфа) иллюстрирует какой-нибудь метрический или стилистический пример. Даже количество строф у исландского и персидского поэтов почти одинаково (102 у Снорри и 101 у Кивами Мутаризи). Но невозможно заподозрить никакой связи между «Перечнем размеров» и персидской касыдой.
Во времена Снорри поэзия скальдов доживала свой век. Снорри был одним из последних скальдов, сочинявших хвалебные песни в честь норвежских правителей. При дворе норвежского короля во времена Снорри давали себя знать новые литературные вкусы – куртуазные и романические. Скальды уже не пользовались там такой популярностью, как раньше. В своей «Эдде» Снорри обращен в прошлое, а не в будущее. Скальды, жившие за сто, двести, триста или даже четыреста лет до него, были для него образцом для подражания и непререкаемым авторитетом. Тем, что известно о поэзии скальдов, мы обязаны всего больше «Эдде» Снорри. Но учебником поэзии его книга не стала. Правда, еще и в XIV в. в Исландии сочинялись скальдические стихи, а некоторые элементы скальдического искусства продолжали жить в римах, народном поэтическом жанре, в продолжение многих веков. Все же это были только некоторые элементы скальдической поэзии, а не искусство скальдов в целом.
М. И. Стеблин-Каменский
VI. Перечень скальдов
Перечень скальдов датских и шведских конунгов
Старкад Старый был скальдом. Его песни – самые древние, что знают сейчас люди. Он слагал стихи о датских конунгах.
Конунг Рагнар Кожаные Штаны был скальдом, и Аслауг, жена его, и их сыновья.
Конунг Рагнар Кожаные Штаны
Скальд Браги Старый, сын Бодди
Эйстейн Обжора
Браги Старый
Грунди Учтивый
Эрп Поклоняющийся
Кальв из Трёнда
Рэв Боец
Орм Робкий
Эльвальди
И еще Эльвальди
Авальди
Флейн Скальд
Рёгнвальд Скальд
Бьёрн с Кургана
Браги Старый
Эрпа Поклоняющегося должны были убить в святилище, так как он был приговорен к смерти. Но он написал хвалебную песнь о королевском псе Сауре и получил на нее свою голову.
Эйрик, сын Ревиля
Ярл Альв Малыш
Стюрбьёрн Сильный
Ульв Ярл Сулы
Эйрик Победоносный
Торвальд, сын Хьяльти
Олав Шведский
Гуннлауг Змеиный Язык
Храфн, сын Энунда
Оттар Черный
Гицур Черный
Энунд, сын Олава
Сигват Скальд, сын Торда
Оттар Черный
Инги Стейнкельсон
Законоговоритель Маркус, сын Скегги
Сёрквир, сын Коля
Эйнар, сын Скули
Халльдор Болтун
Кнут, сын Эйрика
Халльбьёрн Хвост
Торстейн, сын Торбьёрна
Сёрквир, сын Карла
Сумарлиди Скальд
Торгейр Датский Скальд
Эйрик, сын Кнута
Грани, сын Халльбьёрна
Йон, сын Сёрквира
Эйрик, сын Эйрика
Олав, сын Торда
Ярл Йон, сын Сёрквира
Эйнар, сын Скули
Халльдор Болтун
Ярл Сони, сын Ивара
Халльдор Болтун
Ярл Карл, сын Сони
Халльдор Болтун
Ярл Биргир, сын Магнуса
Стурла, сын Торда
Здесь начинается перечень скальдов норвежских конунгов
Тьодольв из Хвинира сочинил «Перечень Инглингов» о Рёгнвальде Достославном, двоюродном брате Харальда Прекрасноволосого, и перечислил тридцать его предков. Он рассказал о смерти и месте погребения каждого из них.
Харальд Прекрасноволосый
Аудун Плохой Скальд
Торбьёрн Хорнклови
Эльвир Хнува
Тьодольв из Хвинира
Ульв, сын Себби
Гутторм Искра
Конунг Эйрик Кровавая Секира
Эгиль, сын Грима Лысого
Глум, сын Гейри
Хальвдан Черный
Гутторм Искра
Хакон Добрый
Эйвинд Губитель Скальдов
Гутторм Искра
Харальд Серый Плащ
Глум, сын Гейри
Кормак, сын Эгмунда
Олав, сын Трюггви
Халльфред Трудный Скальд
Бьярни Скальд
Олав Святой
Сигват, сын Торда
Оттар Черный
Берси, сын Торвы
Торд, сын Кольбейна
Торфинн Рот
Тормод Скальд Черных Бровей
Гицур Золотые Ресницы
Рэв Хутор
Скафти, сын Тородда
Торд, сын Сьярека
Магнус Добрый
Сигват Скальд
Арнор Скальд Ярлов
Рэв Скальд
Тьодольв Скальд
Харальд, сын Сигурда
Тьодольв, сын Арнора
Бёльверк, его брат
Вальтьов
Одд Кикина(скальд)
Стув Слепой
Арнор Скальд Ярлов
Иллуги Скальд из Долины Брони
Грани Скальд
Халли Челнок
Торарин, сын Скегги
Вальгард с Поля
Халли Жесткий
Стейн, сын Хердис
Олав Тихий
Арнор Скальд Ярлов
Стейн, сын Хердис
Атли Малыш
Вильборг Скальд
Торкель Хамарскальд
Магнус Голоногий
Торкель Хамарскальд
Ивар, сын Ингимунда
Халльдор Болтун
Бьёрн Безрукий
Бард Черный
Гисль, сын Иллуги
Сигурд Крестоносец
Эйнар, сын Скули
Ивар, сын Ингимунда
Халльдор Болтун
Торарин Короткий Плащ
Торвальд Смешанный Скальд
Арни Фьёрускейв
Эйстейн, сын Магнуса
Ивар, сын Ингимунда
Эйнар, сын Скули
Харальд Гилли
Эйнар, сын Скули
Халльдор Болтун
Халль Монах
Магнус Слепой
Эйнар, сын Скули
Сигурд Слембир
Ивар, сын Ингимунла
Инги, сын Харальда
Эйнар, сын Скули
Торвард, сын Торгейра
Колли Скальд
Халльдор Болтун
Сигурд, сын Харальда
Эйнар, сын Скули
Бёдвар Балти
Торбьёрн Гаус
Эйстейн, сын Харальда
Эйнар, сын Скули
Сигурд Врун
Магнус, сын Эрлинга
Торбьёрн Скальд Кривого
Суганди Скальд
Халль, сын Снорри
Маркус, сын Стефана
Торд, сын Халля
Мани Скальд
Хакон Широкоплечий
Торбьёрн Гаус
Конунг Сверрир
Асгрим, сын Кетиля
Торстейн, сын Торбьёрна
Сумарлиди
Арнор, сын Сакси
Халльбьёрн Хвост
Блакк Скальд
Унас, сын Стефана
Льот Скальд
Браги
Снорри, сын Стурлы
Сигват, сын Эгиля
Снорри, сын Бута
Торбьёрн Скальд Кривого
Хакон, сын Сверрира
Льот Скальд
Браги, сын Халля
Инги, сын Барда
Снорри, сын Стурлы
Льот, сын Сумарлиди
Ятгейр, сын Торви
Хёскульд Слепой
Рунольв
Конунг Хакон, сын Хакона
Снорри, сын Стурлы
Олав, сын Торда
Стурла, сын Торда
Ятгейр, сын Торви
Гицур Ярл
Арни Длинный
Олав, сын Легга
Гутторм Короткий
Хакон, сын конунга Хакона Коронованного
Олав, сын Торда
Магнус, сын Хакона
Стурла, сын Торда
Эйрик, сын Магнуса
Торстейн, сын Эрвендиля
Торвальд, сын Хельги
Йон Мурти, сын Эгиля
Торстейн, сын Ингьяльда
Гудмунд Скальд
Эйвинд Губитель Скальдов сочинил о Хаконе Могучем песню, что называется «Перечень Халейгов», и перечислил там его предков до Одина, и рассказал о смерти и месте погребения каждого из них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Мифы и сказания приводятся в «Языке поэзии» с целью пояснить то или иное поэтическое обозначение. Например, задается вопрос: «Почему золото называют посевом Хрольва?». Затем следует рассказ о легендарном датском конунге Хрольве по прозвищу Жердинка и, в частности, о том, как он разбрасывает золото в долине реки Фюри перед преследующим его шведским конунгом Адильсом. «С той поры золото и зовется посевом Хрольва или долины Фюри», – говорится в заключение. Поэтические обозначения вроде «посев Хрольва» назывались «кеннингами». Такие обозначения играли в поэзии скальдов огромную роль, и большинство скальдических кеннингов известно именно из «Языка поэзии». Кеннинги употреблялись также в древней поэзии других германских народов, но нигде они не получили такого богатого развития, как в поэзии скальдов. В «Языке поэзии» приводятся, например, такие причудливые кеннинги, как «огонь струящегося пути угрей» (т. е. золото, так как «путь угрей» – это море, а «огонь моря» – золото), «расточитель янтаря холодного луга кабана Видблинди» (т. е. мужчина, так как «кабан Видблинди» – это кит, «луг кита» – море, «янтарь моря» – золото, а «расточитель золота» – мужчина), «испытатель племени костей земли» (т. е. Тор, так как «кости земли» это горы, «племя гор» – великаны, а «испытатель великанов» – Тор) и многие другие, не менее причудливые.
О том, что такое кеннинг, о его разновидностях, его происхождении и т. д. существует обширная литература. Это вызвано не только тем, что кеннинг, особенно скальдический кеннинг, – очень своеобразное явление, или тем, что, как видно из приведенных примеров, он может быть очень труден для понимания, но и тем, что в «Языке поэзии» – основном источнике наших знаний о скальдическом кеннинге – много неясного. Строго логических определений, точно употребляемых терминов, последователь ной классификации у Снорри нет. В начале «Языка поэзии» Снорри говорит: «Всякую вещь можно назвать своим именем. Второй вид поэтического выражения это то, что зовется замена имен fornцfn
. А третий вид называется кеннингом kenning, буквально «обозначение»
». Дальше поясняется, что такое кеннинг. Но примера «замены имен» здесь не приводится. По-видимому, то, что здесь названо «замена имен», – это так называемые «хейти» (heiti, буквально «названия»), т. е. поэтические синонимы (они приводятся, например, в «Языке поэзии», 67). В главе 83 приводятся разновидности хейти, называемые видкеннинг (viрkenning), т. е., по-видимому, слова типа «наследник», «убийца» и т. п. в кеннингах «наследник Хакона», «убийца Фафнира» и т. п., и саннкеннинг (sannkenning) т. е., по-видимому, сложные слова со значениями типа «мудрый человек» и т. п. (в переводе здесь форма этой разновидности хейти не соблюдена). А несколько раньше хейти определяется как «свое имя вещи». Вместе с тем Снорри не столько дает определение кеннинга, сколько его пример («Тюр победы», «Тюр повешенных» или «Тюр ноши», т. е. «Один», гл. 7). Но, как видно из дальнейшего, эти примеры иллюстрируют только одну из разновидностей кеннинга. То, что Снорри относит к кеннингам, в сущности, не поддается определению. По-видимому, всего последовательней считать, что кеннинг – это любой дву– или многочленный заменитель существительного обычной речи. Что же касается разновидностей кеннингов, то их последователь ной классификации нет не только у Снорри, но и у исследователей языка скальдов.
В заключительной части «Языка поэзии» приводится большое количество хейти. Эта часть «Младшей Эдды» похожа поэтому больше на лексикологию, чем на поэтику. Среди приводимых здесь хейти есть и поэтические синонимы в собственном смысле слова, и собственные имена, и просто близкие или связанные по значению слова, и даже омонимы. В поэзии скальдов хейти использовались в огромном количестве, так как они позволяли бесконечно варьировать словесное наполнение кеннинга, оставляя неизменной его смысловую схему. Хейти, собранные в «Языке поэзии», – различного происхождения. Некоторые них очень древние. Но встречаются среди них и со всем новые заимствования из других языков. Судя по тому, что говорится в одном месте «Языка поэзии» («записаны следующие наименования неба, но некоторые из них мы не нашли в стихах», гл. 69), Снорри использовал списки хейти, составленные уже раньше, возможно Сэмундом Мудрым.
Как правило, хейти не поддаются сколько-нибудь эквивалентному переводу на современные языки, так как ни в одном из этих языков нет такого огромного количества поэтических синонимов. Что касается собственных имен, то их, конечно, можно транслитерировать. Однако надо иметь в виду, что собственные имена для современного человека совсем не то, чем они были в свое время. Они не были такими пустыми, какими кажутся сейчас. Они всегда подразумевали своего конкретного носителя и казались поэтому не менее содержательными, чем имена нарицательные.
После «Языка поэзии» в рукописях «Младшей Эдды» приводятся так называемые «тулы», т. е. стихотворные перечни хейти. Здесь перечисляются хейти морских конунгов, великанов, великанш, отдельных богов и богинь, валькирий, женщины, мужчины, битвы, меча, секиры, копья, лука, щита, шлема, кольчуги, моря, реки, рыбы, корабля, земли, быка, барана, козы, медведя, оленя, кабана, волка, неба, земли. В упсальском пергаменте и в пергаменте Оле Ворма этих тул нет. Вероятно, их не было и в оригинале. В настоящем издании они опущены.
Для поэзии скальдов были характерны не только кеннинги и хейти, но и ряд других формальных особенностей, резко отличавших ее от прозы, с одной стороны, и от так называемой эддической поэзии, т. е. песен «Старшей Эдды» с другой стороны. Граница между поэзией и прозой была вообще несравненно резче, чем в литературах нового времени, и внутри поэзии проходила не менее резкая граница, а именно граница между поэзией скальдов и эддической поэзией. Поэзия скальдов отличалась и от прозы, и от эддической поэзии, во-первых, тем, что она была крайне вычурна, вернее, гипертрофированно формалистична, а во-вторых, тем, что она (и только она!) всегда осознавалась авторским творчеством. То и другое было, конечно, связано: гипертрофия поэтической формы – это как бы первый этап развития творческого самосознания в литературе.
Поэзия скальдов очень непохожа на поэзию в современном смысле слова. Человеку нового времени она чужда и непонятна. Даже специалисты литературоведы обычно говорят, что она «не поэзия». Следовало бы, однако, сказать «не поэзия в современном смысле слова». Дело в том, что людей древнеисландского общества она, несомненно, вполне удовлетворяла, и никакой другой поэзии им не было нужно (эддическая поэзия ценилась скорее ради содержащихся в ней мифов и сказаний, а не как поэзия). Поэзия скальдов была как бы зашифровкой того или иного сообщения посредством шифра, настолько замысловатого и вычурного, что сутью этой поэзии было не само сообщение, а только его расшифровка. В современных изданиях скальдические стихи всегда сопровождаются пересказом их в прозе. Иначе их понять невозможно. Скальдическая зашифровка состояла не только в использовании вычурных и замысловатых кеннингов и бесчисленных хейти, но и в соблюдении очень строгого размера, т. е. определенного количества слогов и строк и очень трудного узора внутренних рифм и аллитераций (начальных рифм), а также в переплетении предложений и словосочетаний, т. е. в применении совершенно противоестественного порядка слов (один этот по рядок слов доставил массу хлопот исследователям и, в сущности, до сих пор остается загадкой).
В силу всего этого невозможно даже приблизительно передать в переводе форму скальдических стихов. В «Языке поэзии» приводятся примеры из 70 скальдов IX–XIII вв. Неясно, были ли эти примеры уже в оригинале, или они – позднейшая вставка. Как правило, это фрагменты, содержание которых крайне скудно и вне произведения, из которого они взяты, вообще непонятно. Поскольку эти стихи приводятся исключительно ради их формы (они должны служить подтверждением того, что тот или иной кеннинг или хейти действительно употреблялся скальдами), а форма их непереводима, в настоящем издании они опущены и приводятся только соответствующие кеннинги и хейти. Скальдические стихи имеет смысл переводить лишь тогда, когда они образуют звенья в повествовании (как это имеет место в сагах), т. е. когда важен их смысл, а не только форма.
«Перечень размеров», последняя часть «Младшей Эдды», тоже опущен в настоящем издании и по той же причине: основное содержание этой части – скальдические стихи, но приводятся они ради их формы, а форма эта непереводима. Часть эта представляет интерес, но, конечно, не в переводе, для историков метрики и языка. «Перечень размеров» содержит 102 висы (строфы), каждая из которых должна иллюстрировать новый размер. Снорри, однако, подразумевает под «размерами» не только метрические разновидности стиха, т. е. его разновидности, обусловленные различной расстановкой аллитерации или внутренних рифм, количеством слогов в строке и т. д., но и различные стилистические приемы – употребление тех или иных кеннингов, расположение предложений в строфе и т. п. Смешение метрических явлений со стилистическими, своего рода, синкретизм стихотворной формы и языкового стиля, вообще характерен для средневековой поэтики и особенно для поэзии скальдов: языковой стиль в ней обычно различен в различных размерах. Снорри начинает с «дротткветта», наиболее сложного скальдического размера (пять шестых того, что сохранилось от поэзии скальдов, сочинено дротткветтом), и посвящает этому размеру первые 68 вис, иллюстрируя сначала его стилистические, а потом его метрические разновидности, переходит за тем к более простым и кончает самыми простыми размерами, теми, которые характерны для песен «Старшей Эдды».
В своем «Перечне размеров» Снорри проявляет необычайную виртуозность. Ему удается не только проиллюстрировать массу метрических и стилистических явлений, но и связать все свои иллюстрации по содержанию: все они вместе образуют хвалебную песнь в честь норвежских правителей – короля Хакона и ярла Скули. Сначала прославляется Хакон, затем Скули, потом снова Хакон и наконец оба вместе. Такой трюк оказался возможным потому, что содержание скальдических хвалебных песен вообще крайне трафаретно: повторяется все то же о щедрости, могуществе и храбрости правителя и все так же описываются битвы. Поэтому, хотя в ряде случаев Снорри имеет в виду, по видимому, какие-то конкретные события из истории правления Хакона и Скули, содержание его хвалебной песни очень скудно и целиком подчинено чисто формальной задаче – дать иллюстрации стихотворных размеров и стилистических приемов. В конце своей хвалебной песни Снорри говорит, что она «будет жить всегда, пока не прекратится людской род и не погибнут миры». Но по иронии судьбы именно эта часть его книги оказалась наименее долговечной.
Стихи в этой части «Младшей Эдды» сопровождаются прозаическим комментарием, в котором объясняются иллюстрируемые явления. Комментарий этот как бы не закончен: к концу он становится скуднее и наконец совсем исчезает. По стилю эта проза очень отличается от других произведений Снорри. Многое в ней похоже на средневековые схоластические трактаты. Некоторые ученые предполагали, что ее написал не Снорри. В средневековой литературе нетрудно найти аналогии этой части «Младшей Эдды», т. е. произведения, представляющие собой стихи в сопровождении комментария самого автора. Наиболее известное из таких произведений – это «Новая жизнь» Данте, сборник стихотворений, связанных прозаическим комментарием.
Еще в середине XII в. оркнейский ярл Рёгнвальд вместе с исландским скальдом Халлем Тораринссоном сочинили произведение, которое несомненно послужило прообразом для «Перечня размеров», а именно так называемый «Старый ключ размеров». Многое в стихах «Перечня размеров» заимствовано из «Ключа размеров». Но в «Ключе» только 82 висы и 42 размера, а содержание более пестрое. В строфе 70-й Снорри говорит: «Многие из моих размеров никогда не употреблялись раньше». Действительно, он приводит целый ряд размеров, которые явно придуманы им самим. Кроме того, систематизация размеров у него гораздо последовательнее, чем в «Ключе». В средневековой Европе не раз сочинялись латинские ключи размеров и поэтики, как прозаические, так и стихотворные. Но связи с исландскими стихотворными поэтиками здесь могло и не быть. Аналогичные тенденции могут проявляться в литературе и при явном отсутствии каких-либо связей. Так, персидский поэт XII в. Кивами Мутаризи сочинил касыду (хвалебную песнь), в которой почти каждый бейт (строфа) иллюстрирует какой-нибудь метрический или стилистический пример. Даже количество строф у исландского и персидского поэтов почти одинаково (102 у Снорри и 101 у Кивами Мутаризи). Но невозможно заподозрить никакой связи между «Перечнем размеров» и персидской касыдой.
Во времена Снорри поэзия скальдов доживала свой век. Снорри был одним из последних скальдов, сочинявших хвалебные песни в честь норвежских правителей. При дворе норвежского короля во времена Снорри давали себя знать новые литературные вкусы – куртуазные и романические. Скальды уже не пользовались там такой популярностью, как раньше. В своей «Эдде» Снорри обращен в прошлое, а не в будущее. Скальды, жившие за сто, двести, триста или даже четыреста лет до него, были для него образцом для подражания и непререкаемым авторитетом. Тем, что известно о поэзии скальдов, мы обязаны всего больше «Эдде» Снорри. Но учебником поэзии его книга не стала. Правда, еще и в XIV в. в Исландии сочинялись скальдические стихи, а некоторые элементы скальдического искусства продолжали жить в римах, народном поэтическом жанре, в продолжение многих веков. Все же это были только некоторые элементы скальдической поэзии, а не искусство скальдов в целом.
М. И. Стеблин-Каменский
VI. Перечень скальдов
Перечень скальдов датских и шведских конунгов
Старкад Старый был скальдом. Его песни – самые древние, что знают сейчас люди. Он слагал стихи о датских конунгах.
Конунг Рагнар Кожаные Штаны был скальдом, и Аслауг, жена его, и их сыновья.
Конунг Рагнар Кожаные Штаны
Скальд Браги Старый, сын Бодди
Эйстейн Обжора
Браги Старый
Грунди Учтивый
Эрп Поклоняющийся
Кальв из Трёнда
Рэв Боец
Орм Робкий
Эльвальди
И еще Эльвальди
Авальди
Флейн Скальд
Рёгнвальд Скальд
Бьёрн с Кургана
Браги Старый
Эрпа Поклоняющегося должны были убить в святилище, так как он был приговорен к смерти. Но он написал хвалебную песнь о королевском псе Сауре и получил на нее свою голову.
Эйрик, сын Ревиля
Ярл Альв Малыш
Стюрбьёрн Сильный
Ульв Ярл Сулы
Эйрик Победоносный
Торвальд, сын Хьяльти
Олав Шведский
Гуннлауг Змеиный Язык
Храфн, сын Энунда
Оттар Черный
Гицур Черный
Энунд, сын Олава
Сигват Скальд, сын Торда
Оттар Черный
Инги Стейнкельсон
Законоговоритель Маркус, сын Скегги
Сёрквир, сын Коля
Эйнар, сын Скули
Халльдор Болтун
Кнут, сын Эйрика
Халльбьёрн Хвост
Торстейн, сын Торбьёрна
Сёрквир, сын Карла
Сумарлиди Скальд
Торгейр Датский Скальд
Эйрик, сын Кнута
Грани, сын Халльбьёрна
Йон, сын Сёрквира
Эйрик, сын Эйрика
Олав, сын Торда
Ярл Йон, сын Сёрквира
Эйнар, сын Скули
Халльдор Болтун
Ярл Сони, сын Ивара
Халльдор Болтун
Ярл Карл, сын Сони
Халльдор Болтун
Ярл Биргир, сын Магнуса
Стурла, сын Торда
Здесь начинается перечень скальдов норвежских конунгов
Тьодольв из Хвинира сочинил «Перечень Инглингов» о Рёгнвальде Достославном, двоюродном брате Харальда Прекрасноволосого, и перечислил тридцать его предков. Он рассказал о смерти и месте погребения каждого из них.
Харальд Прекрасноволосый
Аудун Плохой Скальд
Торбьёрн Хорнклови
Эльвир Хнува
Тьодольв из Хвинира
Ульв, сын Себби
Гутторм Искра
Конунг Эйрик Кровавая Секира
Эгиль, сын Грима Лысого
Глум, сын Гейри
Хальвдан Черный
Гутторм Искра
Хакон Добрый
Эйвинд Губитель Скальдов
Гутторм Искра
Харальд Серый Плащ
Глум, сын Гейри
Кормак, сын Эгмунда
Олав, сын Трюггви
Халльфред Трудный Скальд
Бьярни Скальд
Олав Святой
Сигват, сын Торда
Оттар Черный
Берси, сын Торвы
Торд, сын Кольбейна
Торфинн Рот
Тормод Скальд Черных Бровей
Гицур Золотые Ресницы
Рэв Хутор
Скафти, сын Тородда
Торд, сын Сьярека
Магнус Добрый
Сигват Скальд
Арнор Скальд Ярлов
Рэв Скальд
Тьодольв Скальд
Харальд, сын Сигурда
Тьодольв, сын Арнора
Бёльверк, его брат
Вальтьов
Одд Кикина(скальд)
Стув Слепой
Арнор Скальд Ярлов
Иллуги Скальд из Долины Брони
Грани Скальд
Халли Челнок
Торарин, сын Скегги
Вальгард с Поля
Халли Жесткий
Стейн, сын Хердис
Олав Тихий
Арнор Скальд Ярлов
Стейн, сын Хердис
Атли Малыш
Вильборг Скальд
Торкель Хамарскальд
Магнус Голоногий
Торкель Хамарскальд
Ивар, сын Ингимунда
Халльдор Болтун
Бьёрн Безрукий
Бард Черный
Гисль, сын Иллуги
Сигурд Крестоносец
Эйнар, сын Скули
Ивар, сын Ингимунда
Халльдор Болтун
Торарин Короткий Плащ
Торвальд Смешанный Скальд
Арни Фьёрускейв
Эйстейн, сын Магнуса
Ивар, сын Ингимунда
Эйнар, сын Скули
Харальд Гилли
Эйнар, сын Скули
Халльдор Болтун
Халль Монах
Магнус Слепой
Эйнар, сын Скули
Сигурд Слембир
Ивар, сын Ингимунла
Инги, сын Харальда
Эйнар, сын Скули
Торвард, сын Торгейра
Колли Скальд
Халльдор Болтун
Сигурд, сын Харальда
Эйнар, сын Скули
Бёдвар Балти
Торбьёрн Гаус
Эйстейн, сын Харальда
Эйнар, сын Скули
Сигурд Врун
Магнус, сын Эрлинга
Торбьёрн Скальд Кривого
Суганди Скальд
Халль, сын Снорри
Маркус, сын Стефана
Торд, сын Халля
Мани Скальд
Хакон Широкоплечий
Торбьёрн Гаус
Конунг Сверрир
Асгрим, сын Кетиля
Торстейн, сын Торбьёрна
Сумарлиди
Арнор, сын Сакси
Халльбьёрн Хвост
Блакк Скальд
Унас, сын Стефана
Льот Скальд
Браги
Снорри, сын Стурлы
Сигват, сын Эгиля
Снорри, сын Бута
Торбьёрн Скальд Кривого
Хакон, сын Сверрира
Льот Скальд
Браги, сын Халля
Инги, сын Барда
Снорри, сын Стурлы
Льот, сын Сумарлиди
Ятгейр, сын Торви
Хёскульд Слепой
Рунольв
Конунг Хакон, сын Хакона
Снорри, сын Стурлы
Олав, сын Торда
Стурла, сын Торда
Ятгейр, сын Торви
Гицур Ярл
Арни Длинный
Олав, сын Легга
Гутторм Короткий
Хакон, сын конунга Хакона Коронованного
Олав, сын Торда
Магнус, сын Хакона
Стурла, сын Торда
Эйрик, сын Магнуса
Торстейн, сын Эрвендиля
Торвальд, сын Хельги
Йон Мурти, сын Эгиля
Торстейн, сын Ингьяльда
Гудмунд Скальд
Эйвинд Губитель Скальдов сочинил о Хаконе Могучем песню, что называется «Перечень Халейгов», и перечислил там его предков до Одина, и рассказал о смерти и месте погребения каждого из них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19