А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

Саган Франсуаза

Ангел-хранитель


 

Здесь выложена электронная книга Ангел-хранитель автора по имени Саган Франсуаза. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Саган Франсуаза - Ангел-хранитель.

Размер архива с книгой Ангел-хранитель равняется 58.32 KB

Ангел-хранитель - Саган Франсуаза => скачать бесплатную электронную книгу



OCR&spellcheck: Zhanna Marina
«Избранные произведения, т. 3»: Библиосфера; Москва; 1997
Аннотация
Любовь — чувство загадочное. Никто не знает, как она приходит, как уходит. Герои романа Франсуазы Саган не задумывались о природе подлинных чувств. И только роковое стечение обстоятельств вынуждает их по — новому взглянуть на своих возлюбленных, жен и друзей, на свое прошлое и настоящее.
Франсуаза Саган
Ангел-хранитель
Посвящается Жаку
«То — пузыри, которые рождает земля, как и вода»
Шекспир, «Макбет», I акт, II сцена
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Ревущий «Ягуар» Пола мчался по прямому шоссе вдоль побережья, через Санта-Монику, мимо Голливуда. Было тепло, даже жарко, в воздухе запах бензина мешался с запахом ночи. Машина Пола шла на скорости 150. У него был небрежный вид заправского гонщика, но его профиль и полуперчатки с прорезями на суставах меня почему-то раздражали.
Я — Дороти Сеймур, мне сорок пять, черты лица женщины, не обиженной жизнью, хотя и слегка поблекшие. Сценаристка, причем достаточно известная, я еще весьма и весьма нравлюсь мужчинам, впрочем, как и они мне. Я — одно из ужасных исключений, позорящих Голливуд: в двадцать пять модная актриса в интеллектуальном фильме, через полгода в Европе прожигаю гонорар с левым художником, в двадцать семь — в родном городе без имени и единого доллара, но в ожидании нескольких долговых судебных процессов. Мое полное безденежье приостановило процессы, и я стала сценаристкой, хотя имя знаменитой Дороти Сеймур уже ничего не говорило неблагодарной публике. Впрочем, это и к лучшему — терпеть не могу автографы, фотографов и всевозможную шумиху.
Итак, я та, «которая могла бы, но…». Я унаследовала от деда-ирландца отменное здоровье и богатое воображение — отсюда мои успехи в производстве этой цветной целлулоидной муры, к тому же недурно оплачиваемой.
Теперь мое имя часто фигурирует в титрах исторических фильмов RKB. И порой в ночных кошмарах мне мерещится возмущенная Клеопатра, заявляющая: "Нет, мадам, ваш текст: «Передайте Цезарю, что он господин моего сердца» — я произносить отказываюсь! "
А господином моего сердца, вернее, тела, должен был сегодня вечером стать Пол Бретт, — и я уже заранее зевала.
Впрочем, Пол Бретт — настоящий красавец. Он представляет интересы RKB и других кинематографических фирм — элегантен, приятен и неотразим. То есть настолько, что Памелла Крис и Луэлла Шримп, эти дамочки-вамп нашего поколения, десять лет вгрызавшиеся в сердца и состояния знакомых мужчин и в собственные мундштуки, поочередно влюбились в него, а после разрыва едва не утонули в слезах.
Вот такое у Пола славное прошлое.
Но несмотря на все, этим вечером он был для меня просто блондинчиком. Причем блондинчиком сорока лет. Что для меня довольно унизительно. Но надо было сдаваться — после недели, полной цветов, звонков, намеков и совместных выходов в свет, женщина моих лет просто обязана уступить. У нас по крайней мере так принято.
И вот этот момент наступил: два часа ночи, на спидометре 150, впереди мое скромное жилище. И пропади он пропадом, этот секс — умираю, хочу спать.
Но я уже засыпала накануне и три дня назад и сегодня, увы, не имела на это права. Иначе понимающее «Конечно, конечно, малышка» Пола, несомненно, сменилось бы на «Дороти, вы можете мне объяснить, что происходит?» Мне остается достать из холодильника лед, откупорить бутылку шотландского виски, радостно позвенев бокалом, протянуть его Полу и сладострастно вытянуться на широком диване в гостиной в манере Поллет Годар. Пол приближается, обнимает меня, задушевно шепчет: «Это должно было случиться, не правда ли, дорогая?»
Ну что ж, это должно было случиться. Я тяжело вздохнула. И тут Пол сдавленно вскрикнул.
В свете фар возник какой-то чудак, ни дать ни взять — соломенное пугало, — я видела такие на полях Франции. Он метнулся наперерез нам. Ну и реакция у моего блондинчика: тормоз-до отказа, и машина — в правом кювете! Со мной, разумеется. Несколько мгновенных вспышек — и я уткнулась носом в траву, с зажатой в руке сумочкой. Забавно: обычно я везде ее забываю. А тут, за минуту до возможной смерти…
Я слышу дрожащий от волнения голос Пола, зовущий меня, успокаиваюсь за него и с величайшим облегчением закрываю глаза. Полоумный, кажется, невредим, я — жива-здорова. Пол тоже. Что ж, похоже, сегодня вечером, после такой передряги, у меня будет шанс заснуть в одиночестве.
Угасающим голосом я прошептала: «Все в порядке, Пол» — и уселась на траве.
— Благодарение Господу! — воскликнул Пол, любивший подобные напыщенные выражения. — Благодарение Господу, с вами ничего не случилось, дорогая. А мне показалось…
Не знаю, что показалось ему в то мгновение, но в следующее раздался адский грохот, и мы, сцепившись, как безумные, отлетели метров на десять от кювета. Наполовину оглохшая и ослепшая, я высвободилась из его объятий и увидела, как горит «Ягуар». Он полыхал, как факел, как огромный факел.
Пол тоже поднялся.
— Господи, — выпалил он, — бензин!..
— А там что-то еще может взорваться? — съязвила я. И вдруг вспомнила о существовании ненормального. А что если он сейчас горит? Я рванулась к дороге, мельком отметив свои порванные чулки. Пол — за мной. На обочине, в стороне от огня, я наткнулась на неподвижное тело. Сначала я разглядела лишь темные волосы, в свете пламени отливающие рыжим, затем легко перевернула его и увидела лицо мужчины, похожего на ребенка.
Нет, ей-Богу, мне не нравились молоденькие мальчики (еще их в Европе называют «котами»). Надеюсь, не понравятся и впредь. Их растущий успех у множества моих подруг кажется мне странным. Почти фрейдистским. Юнцы, у которых молоко на губах не обсохло, не должны попадаться в руки дам, попахивающих виски. Однако это лицо на дороге, такое юное и уже такое жесткое в своем совершенстве, наполнило меня странным чувством: мне захотелось одновременно и отвернуться от него, и приласкать. При этом я абсолютно лишена материнских комплексов. Моя дочь, которую я когда-то обожала, живет в Париже, замужем, нарожала детей и каждое лето мечтает подкинуть их мне как раз в тот момент, когда я решаю провести месяц на Ривьере. Я редко путешествую одна, и только внуков мне и не хватает.
Но вернусь к Льюису, потому что этого мальчика с прекрасным лицом, лежащего без сознания, звали Льюис, и я неподвижно стояла перед ним, даже не положив руку ему на сердце, не проверив, жив он или нет. Мне это казалось не таким уж важным. Непостижимое чувство, о котором я впоследствии горько пожалею.
— Кто это? — недовольно спросил Пол. Что восхищает в людях из Голливуда, так это их мания все обо всех знать. Пола явно огорчила невозможность назвать по имени паренька, которого он чуть не задавил среди ночи. Я отрезала:
— Мы не на коктейле, Пол. Как вы считаете, он не ранен?.. О, Боже!
Возле головы и рук незнакомца расползалось темное пятно крови. Я почувствовала ее теплоту. Пол увидел кровь одновременно со мной.
— Я его не задел, — сказал он, — я уверен. Должно быть, при взрыве его ранило осколком от машины.
Пол выпрямился, говорил спокойно и твердо. Я начала понимать рыдания Луэллы Шримп: он мог быть жестким.
— Не отходите, Дороти, я пойду позвоню. Он торопливо направился к темневшим поодаль силуэтам домов. Я осталась на дороге одна, стоя на коленях возле человека, который, возможно, умирал. Вдруг он открыл глаза, посмотрел на меня и улыбнулся.
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Дороти, вы что, с ума сошли?
На подобный вопрос мне труднее всего ответить. К тому же задал его Пол, одетый в элегантный темно-синий блайзер и сурово меня разглядывающий. Мы находились на террасе моего домика, и я была одета для работы в саду: старые холщовые брюки, блузка с вылинявшими цветами и тесемка в волосах. Нет, я не только никогда не занималась садом, но даже один вид секатора наводил на меня ужас. Просто я обожаю маскарад. Субботними вечерами я, подобно всем соседям, наряжаюсь садовницей, но вместо того чтобы таскать обезумевшую газонокосилку или выпалывать непокорные сорняки, я усаживаюсь на террасе с большим бокалом виски и книгой в руках. За этим занятием меня и застал Пол где-то между шестью и восьмью часами. Я чувствовала себя виноватой и заброшенной, два примерно равных по силе чувства.
— Вы знаете, что весь город говорит о вашей последней выходке?
— Весь город, весь город, — повторила я недоверчиво и скромно.
— Ради всего святого, что делает у вас этот парень?
— Поправляется, Пол, поправляется. У него, как-никак, совершенно разбита нога. И вам прекрасно известно, что у него нет ни денег, ни семьи, ничего.
Пол набрал воздуху:
— Именно это меня и беспокоит, дорогая. И еще тот факт, что ваш битник был накачан ЛСД, когда бросился под мою машину.
— Но послушайте, Пол, он ведь сам вам все объяснил. Под действием этих своих наркотиков он не осознавал, что на него едет машина. Он принял фары за…
Пол внезапно покраснел.
— Мне плевать, что он там осознал. Этот болван, этот хулиган чуть не сделал нас убийцами, а назавтра вы забираете его к себе домой, устраиваете в комнате для гостей и кормите завтраками! А что если он вас убьет, приняв за цыпленка или Бог знает за что? А если он сбежит, прихватив ваши драгоценности?
Я восстала:
— Знаете, Пол, меня еще никогда не принимали за цыпленка. А что касается моих драгоценностей, то они, бедняжки, вряд ли являются таким уж состоянием. И в конце концов, нельзя же его бросить на улице, к тому же полубольного.
— Вы бы могли отправить его в больницу.
— Он там был и нашел, что больница ужасно мрачная. По правде говоря, не могу с ним не согласиться.
Пол с растерянным видом опустился напротив меня в кожаное кресло. Он даже взял машинально мой стакан и отпил половину. Хоть я и злилась, но не остановила его. Было очевидно, что он на грани срыва. Он как-то странно на меня посмотрел.
— Вы работали в саду?
Я кивнула. Любопытно отметить, что некоторые люди вас прямо-таки заставляют себя обманывать.
Я совершенно не смогла бы объяснить Полу мое невинное субботнее времяпрепровождение. Он бы в очередной раз назвал меня сумасшедшей, и я задумалась, так ли он не прав.
— Что-то незаметно, — подал он голос, оглядевшись вокруг.
Мой несчастный клочок земли действительно похож на настоящие джунгли. Но при этих словах я приняла оскорбленный вид.
— Делаю то, что в моих силах, — отрезала я.
— А что у вас в волосах?
Я провела рукой по волосам и вынула две-три деревянные стружки, тонкие, как листочки. Я поразилась.
— Это стружки, — сказала я.
— Вижу, — произнес Пол, — их и на земле хватает. Вы что, кроме садовых работ занимаетесь еще и столярными?
В этот момент легкая стружка опустилась с неба ему на голову.
Я резко подняла глаза.
— Ах да! — сказала я. — Понятно. Это Льюис лежит и, чтобы развлечься, вырезает деревянную голову.
— А мусор вежливо выбрасывает в окно? Великолепно.
Я тоже начала немного нервничать. Может быть, я напрасно устроила Льюиса у себя дома, но, в конце концов, это было сделано из милосердия, безо всяких задних мыслей и к тому же ненадолго. А Пол не имеет на меня никаких прав. Я решила ему на это указать. Он ответил, что имеет на меня права, которые любой здравомыслящий мужчина имеет на неразумную женщину, то есть право ее опекать, и понес всякий прочий вздор. Мы поспорили, он ушел взбешенный, а я осталась, сгорбившись от усталости в кресле, перед теплым виски, и вечер обещал быть бесцельным, так как из-за размолвки с Полом мы не пошли на вечеринку, где должны были появиться вместе. Оставалось смотреть телевизор, который мне порядком надоел, или слушать сопение Льюиса, когда я принесу ему ужин. Кстати, никогда не встречала более молчаливого существа. Он высказался достаточно ясно только один раз, через день после аварии, сообщив о своем решении покинуть больницу, приняв как должное мое приглашение. В тот день я пребывала в прекрасном настроении, может быть, даже слишком прекрасном, в том состоянии, когда все люди кажутся одновременно и братьями, и сыновьями, о которых надо заботиться. Я кормила Льюиса, переехавшего в мой дом и вяло лежавшего на кровати с забинтованной ногой, повязку на которой он менял сам. Он не читал, не слушал радио, не говорил. Иногда принимался мастерить странные фигурки из сухих веток, которые я подбирала в саду. А порой упрямо и бесстрастно смотрел в окно. Может, он полный идиот? В сочетании с его красотой это было бы даже романтично. В ответ на мои редкие застенчивые вопросы о его прошлом, о целях, о жизни раздавался один и тот же ответ: «Это неинтересно». Он оказался ночью на шоссе перед нашей машиной, его зовут Льюис, вот, пожалуй, и все. Хотя мне это облегчало жизнь — не люблю всяких рассказов, и, Бог знает, почему люди меня от них не избавят.
Я вышла на кухню, приготовила на скорую руку изысканный ужин из консервов и поднялась по лестнице. Постучалась в дверь к Льюису, вошла и поставила поднос к нему на кровать.
Она была усыпана деревянными стружками. Вспомнив о той, которая упала на голову Пола, я расхохоталась. Льюис с заинтересованным видом поднял глаза. Глаза у него были зеленовато-голубые, очень светлые, почти кошачьи, брови черные, и я каждый раз думала, что в «Коламбия-пикчерс» его взяли бы за один взгляд.
— Почему вы смеетесь?
Голос у него был низкий, с хрипотцой, немного задумчивый.
— Я смеюсь, потому что недавно одна из ваших стружек упала на голову Пола, и он страшно возмутился.
— А ему что, больно было?
Я взглянула на него с изумлением. Первая шутка из его уст, если, конечно, это была шутка. Я глупо рассмеялась и вдруг почувствовала себя совершенно не в своей тарелке. Пожалуй, Пол был в чем-то прав. Что я тут делаю, наедине с этим типом, в пустом доме, в субботу вечером? А ведь могла бы сейчас танцевать, веселиться с друзьями, флиртовать с моим дражайшим Полом или с кем-нибудь другим…
— Вы никуда не пойдете?
— Нет, — ответила я с горечью. — Я вас не отвлекаю?
И сразу же пожалела о своей фразе.
Она противоречила всем законам гостеприимства. Но Льюис вдруг рассмеялся, как-то по-детски, мило, от всего сердца. Это чудесный смех тут же вернул ему и его возраст, и обаяние.
— Вы очень скучаете?
Вопрос застал меня врасплох. Можно ли сказать, очень или не очень скучаешь в безумной суматохе нашего существования? Ответила я крайне добропорядочно:
— У меня для этого нет времени. Я работаю сценаристкой на RKB и…
— Там?
Он мотнул подбородком влево, в сторону сверкающего побережья Санта-Моники, Беверли Хиллз, обширных владений Голливуда, киностудий и кинофирм, объединив их презрительным «там». Презрение — пожалуй, сказано слишком сильно, но, уж во всяком случае, это не было безразличием.
— Там. Так я зарабатываю себе на жизнь. Я разволновалась. После трехминутного разговора с этим незнакомцем я сначала почувствовала себя мещанкой, а потом бездельницей. Ведь в самом деле, что еще приносила эта идиотская профессия, кроме кучки долларов, которую раз в месяц получаешь и тут же тратишь? При всем при том, было довольно унизительно, что на это мне указывает какой-то наркоман. Я ничего не имею против подобного рода медикаментов, но не люблю, когда свои вкусы превращают в философию, полную презрения к тем, кто их не разделяет.
— Зарабатывать на жизнь… — повторил он задумчиво, — зарабатывать на жизнь…
— Это довольно распространенное занятие.
— Как жалко! Вот я бы хотел жить во Флоренции, когда там было полно людей, кормивших многих других просто так, ни за что.
— Они кормили скульпторов, художников, писателей. Вы что, к ним относитесь?
Он помотал головой.
— Может быть, они кормили просто так тех, кто им нравился, и все?
Я цинично рассмеялась, совсем как Бэт Девис.
— Уж это вы могли бы найти и здесь. И тоже мотнула головой влево, совсем как недавно он. Льюис закрыл глаза.
— Я сказал «просто так». А это не просто так. Он произнес «это» таким убитым голосом, что в голове у меня тут же зароились мысли, одна романтичнее другой. В сущности, что я знаю о нем? Любил ли он кого-нибудь до безумия? Хотя то, что называют безумием, по-моему, единственно нормальное проявление любви. И что его толкнуло под колеса «Ягуара» — случайность, наркотики или отчаяние? А может, сейчас выздоравливала не только его нога, но и сердце? И эти взгляды, устремленные в небо, возможно, различали там чье-то лицо? Внезапно я, к моему ужасу, вспомнила, что уже использовала этот образ в фильме о жизни Данте, куда так трудно было засунуть хоть каплю эротики. Когда бедный Данте, сидевший за грубым средневековым бюро, поднимал голову от рукописи, голос за кадром шептал:
"А эти взгляды, упрямо устремленные в небо, возможно, различали там чье-то лицо? " Вопрос, на который зрители сами должны были дать ответ, и, надеюсь положительный.
Итак, я начала думать так же, как пишу — вещь, которая меня бы, возможно, обрадовала, если бы я хоть в малейшей степени претендовала на талант или высокую литературу.

Ангел-хранитель - Саган Франсуаза => читать онлайн электронную книгу дальше


Было бы хорошо, чтобы книга Ангел-хранитель автора Саган Франсуаза дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Ангел-хранитель у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Ангел-хранитель своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Саган Франсуаза - Ангел-хранитель.
Если после завершения чтения книги Ангел-хранитель вы захотите почитать и другие книги Саган Франсуаза, тогда зайдите на страницу писателя Саган Франсуаза - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Ангел-хранитель, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Саган Франсуаза, написавшего книгу Ангел-хранитель, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Ангел-хранитель; Саган Франсуаза, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн