Феодор Алексеевич вступил на престол четырнадцати лет. Еще мальчиком смотрелся он чрезвычайно хилым и болезненным. В царской семье господствовал раздор, происходила борьба между двумя партиями: с одной стороны стояла партия Натальи Кирилловны Нарышкиной, мачехи Феодора, с другой – сестер и теток царя, около которой группировалась родня первой жены царя Алексея, Марии Ильиничны, – Милославские. Последние одержали верх, результатом чего было падение Артамона Сергеевича Матвеева. За приверженность к западной науке он был обвинен в чернокнижии и отправлен в ссылку в Пустозерский острог. Но влияние Милославских, погубивших Матвеева, не долго длилось, их заменили любимцы царя Феодора постельничий Языков и стольник Лихачев, люди образованные, способные и добросовестные. Близость их к царю и влияние на дела были очень велики. Немногим меньше было значение князя В.В. Голицына. В наиболее важных внутренних делах времени Феодора Алексеевича непременно нужно искать почина именно этих лиц, как руководивших тогда всем в Москве.
В первое время царствования Феодора московское правительство всецело было поглощено внешними делами – вмешательством турок в малороссийские дела и беспорядками в самой Малороссии. С большими только усилиями удалось (в 1681 году) удержать за собой новоприобретенный край. И благодаря таким внешним осложнениям во внутренней деятельности правительства при Феодоре не заметно никакого почти движения до последних лет его царствования. Зато в самом его конце под влиянием новых любимцев царя оживилась эта внутренняя деятельность и оставила по себе несколько любопытных мер и проектов.
В самые последние дни царствования Феодора Алексеевича был, например, составлен проект высшего училища, или так называемой Греко-латинской академии. Он возник таким образом: с Востока в Москву приехал монах Тимофей, сильно тронувший царя рассказом о бедствиях греческой церкви и о печальном состоянии в ней науки, так необходимой для поддержания на Востоке православия. Это подало повод учредить в Москве духовное училище на тридцать человек, начальником которого был сделан сам Тимофей, а учителями – два грека. Мыслью этого предприятия было, таким образом, поддержание православия.
Но этим небольшим училищем не довольствуются – и вот появляется проект академии, характер которой выходит далеко за пределы простой школы. В ней должны были преподаваться грамматика, пиитика, риторика, диалектика и философия – «разумительная», «естественная» и «правая». Учителя академии должны были все быть с Востока и, кроме того, с ручательством патриархов. Но этим еще не исчерпывалась задача академии – академия должна была следить за чистотою веры, быть орудием борьбы против иноверцев, из нее должны были выходить апологеты православия, ей присваивалось право суждения о правоверии всякого – и иноземца, и русского. «Московская академия по проекту царя Феодора, – говорит Соловьев, – это цитадель, которую хотела устроить для себя православная церковь при необходимом столкновении своем с иноверным Западом; это не училище только, это страшный инквизиционный трибунал. Произнесут блюститель с учителями слова „виновен в неправославии” – и костер запылает для преступника». Нужно заметить, что академия была учреждена после смерти Феодора и первыми ее учителями были вызванные с Востока ученые – братья Лихуды (Иоанникий и Софроний).
Другим замечательным актом царствования Феодора было уничтожение местничества. В конце 1681 года в Москве были собраны две комиссии: одна состояла из выборных от служилого сословия и была призвана с целью обсуждения лучшего устройства военных сил, или, как сказано в указе, «для устроения и управления ратного дела», а другая состояла из выборных от тяглых людей и занималась выработкой новой системы податей.
Этот съезд выборных давал полный контингент для Земского собора, но комиссии тем не менее не соединялись в Собор ни разу и заседали в разное время. Тяглая комиссия кончилась ничем, хотя показала лишний раз неудовлетворительность податной системы Московского государства и дала собой лишний прецедент Петру Великому при замене поземельной подати подушным окладом. Служилая комиссия, напротив, имела важные последствия: кроме того, что ею были проектированы различные реформы в военном устройстве, выборные люди в свох работах пришли к мысли подать государю челобитье об уничтожении местничества. По этому поводу 12 января 1682 года государь созвал торжественное собрание духовенства, Думы и выборных придворных чинов для обсуждения челобитья и уничтожения мест. Может показаться странным с первого раза, почему в заседании участвовала не служилая комиссия, а только выборные высших чинов, но дело в том, что, во-первых, государь знал из самого челобитья мнение комиссии относительно этого вопроса, а во-вторых, именно в высших слоях местничество и было крепко; высшие слои преимущественно практиковали его и были наиболее заинтересованы в вопросе об уничтожении этого обычая. На вопрос царя о местничестве духовенству патриарх отвечал: «Аз же и со всем освященным Собором не имеем никоея достойные похвалы принести великому вашему царскому намерениию за премудрое ваше царское благоволение». Бояре же и придворное дворянство сами просили уничтожить места – «для того в прошлые годы во многих ратных посольствах и всяких делах чинились от тех случаев великие пакости, нестроения, разрушения, неприятелям радование, а между нами (служилыми) богопротивное дело – великие, продолжительные вражды». Руководствуясь подобными ответами, царь указал сжечь разрядные книги, в которых записывались местнические дела, и отныне всем быть без мест. На это собрание единодушно отвечало: «Да погибнет в огне оное богоненавистное, враждотворное, братоненавистное и любовь отгоняющее местничество и впредь... вовеки». Так передает Соборное уложение 1682 года об уничтожении местничества. Но еще за семьдесят-восемьдесят лет перед тем боярство очень крепко держалось за право местничества, а бояре говорили: «То им смерть, что им без мест быть». По какой же причине нарушился старый обычай без малейшего сопротивления со стороны тех, которые шли когда-то под опалу и в тюрьму, отстаивая родовую честь? Дело в том, что места были относительны; само по себе низкое место не бесчестило родовитого человека, «если только такие же места занимали с ним одинаково родовитые люди». Поэтому, чтобы считаться местами, надо было помнить относительную честь стародавних честных родов. Но в XVII веке родовитое боярство или повымерло (одними из знатнейших в то время считались князья Одоевские, которые в XVI веке далеко не были родовиты), или же упало экономически (у некоторых из тех же Одоевских не было ни поместий, ни вотчин). Вследствие этого при частых пробелах в рядах боярства и при многих захудалых линиях считаться местами было очень трудно. Далее в счеты родовитой знати в XVII веке впутывается постоянное неродовитое дворянство, поднявшееся по службе благодаря упадку старого боярства (в 1668 году, например, из шестидесяти двух бояр и думных людей только двадцать восемь принадлежали к тем старым родам, которых предки в XVI веке были в Думе). Но хотя это новое дворянство и местничалось, однако оно вряд ли могло дорожить этим обычаем, для него было выгоднее заменить повышение с помощью местничества началом выслуги. Старое же боярство, затрудненное в своих счетах убылью и понижением своих членов, проигравшее на службе при столкновении с новыми, передовыми чинами московской администрации, равнодушно смотрело на частые отмены мест, которые постоянно бывали в XVII веке. Местничество практически становилось неудобным вследствие распадения старого боярства и именно поэтому теряло свою ценность для этого боярства, не приобретая живого смысла для новой служилой аристократии. Ключевский по этому поводу справедливо отмечает, что «не боярство умерло, потому что осталось без мест, чего оно боялось в XVI веке, а места исчезли, потому что умерло боярство и некому стало сидеть на них». В связи с уничтожением местничества тот же Ключевский ставит возникший при Феодоре так называемый проект устава о служебном старшинстве бояр. Этот проект впервые ясно выразил необычную в Московском государстве мысль о полном разделении гражданских и военных властей. С другой стороны, этот проект предлагал учреждение постоянных наместничеств (Владимирского, Новгородского и др.) и устанавливал строго старшинство одного наместника над другим. Однако все эти предначертания не были осуществлены, и замены родового старшинства (в местничестве) старшинством служебным (по должности) не последовало...

Время Петра Великого

Детство и отрочество Петра

Изучение первых лет жизни Петра имеет большую важность в том отношении, что позволяет нам понять, в какой обстановке развивался характер Петра, какие впечатления вынес Петр из своего детства, как шла его умственная жизнь, какие отношения сложились в нем к среде, его воспитавшей. Существует мнение, что бурное детство было причиной всех дальнейших резкостей в поведении Петра и вызвало в нем жгучее озлобление против старины, стоявшей помехою на его дороге. Далее мы увидим, что в этом мнении много правды. Сам Петр иногда с горечью отзывался о своих детских годах.
Петр был младшим сыном царя Алексея Михайловича. Царь Алексей был женат два раза: первый раз на Марии Ильиничне Милославской (1648-1669), во второй – на Наталье Кирилловне Нарышкиной (с 1671 года). От первого брака у него было тринадцать детей. Многие из них умерли еще при жизни отца, и из сыновей только Феодор и Иван его пережили. Оба были болезненными: у Феодора была цинга, Иван страдал глазами, заикался, был слаб телом и рассудком. Быть может, мысль остаться без наследников побудила царя Алексея спешить с вторым браком. Свою вторую жену, Наталью Кирилловну, царь встретил в доме Артамона Сергеевича Матвеева, где она росла и воспитывалась в обстановке реформационной. Увлекшись красивой и умной девушкой, царь обещал найти ей жениха и скоро сам присватался к ней. В 1672 году у них родился крепкий и здоровый мальчик, нареченный Петром. Рождение его окружено роем легенд, неизвестно когда развившихся. Говорили, что Симеон Полоцкий предсказывал еще до рождения Петра его великую будущность, что юродивый заранее определил, сколько он проживет, что в церкви дьякон, не зная еще о рождении Петра, в минуту его рождения возгласил о его здравии и т.д.
Царь Алексей был очень рад рождению сына. Рады были и родственники его молодой жены, Матвеев и семья Нарышкиных. Незнатные до тех пор дворяне (про Наталью Кирилловну ее враги говорили, что, прежде чем стать царицей, она в лаптях ходила), Нарышкины с женитьбой царя приблизились ко двору и стали играть немалую роль в придворной жизни. Их возвышение было враждебно встречено родственниками царя по первой его жене – Милославскими. Рождение Петра увеличило эту вражду первой и второй семей царя и сообщило ей новый характер. Для Милославских рождение Петра не могло быть праздником, и вот почему: хотя наследником престола всегда считался, а с 1674 года официально объявлен был царевич Феодор, тем не менее при болезненности его и Ивана и Петр мог иметь надежду на престол. Если бы царствовал Феодор или Иван, политическое влияние всецело принадлежало бы их родне – Милославским; если же власть перешла бы к Петру, опека над ним и влияние на дела принадлежали бы матери Петра и Нарышкиным. Благодаря такому положению обстоятельств с рождением Петра семейный разлад Милославских и Нарышкиных терял узкий семейный характер и получал более широкое политическое значение.
Отсутствие родственной любви и неприязнь между Милославскими и Нарышкиными существовали и при жизни царя Алексея; но он сдерживал эту неприязнь своим личным авторитетом, хотя уверенно можно сказать, что и его авторитет не мог примирить враждующие стороны. При полной противоположности интересов родня царя расходилась и взглядами, и воспитанием. Старшие дети царя (особенно Феодор и четвертая дочь, Софья) получили блестящее по тому времени воспитание под руководством С. Полоцкого. В этом воспитании силен был элемент церковный, действовало польское влияние, заметное на южнорусских монахах. Напротив, Нарышкина вышла из такой среды (Матвеевы), которая при отсутствии богословского направления впитала в себя влияние западноевропейской культуры. Это различие могло только усиливать вражду. Столкновение было неизбежно.
В январе 1676 года умер царь Алексей. Ему было только сорок семь лет; его ранней смерти нельзя было предусмотреть. Поэтому обе семейные партии были застигнуты катастрофою врасплох. На престол вступил четырнадцатилетний Феодор, но дела некоторое время оставались в руках Матвеева: царствовал представитель одной семейной партии, управлял представитель другой. Так случилось потому, что в последние годы царя Алексея родственники его второй жены были ближе к царю и делам, чем Милославские. Однако скоро Милославские взяли верх; интригами способнейшего из Милославских – Ивана Михайловича и влиятельного боярина Богдана Матвеевича Хитрово Матвеев был удален в далекую ссылку (Пустозерск). Делами завладели Милославские; но при дворе, кроме Милославских и Нарышкиных, образовалась третья партия. Под руководством старых бояр Хитрово и Юрия Алексеевича Долгорукова некоторые лица с боярином Иваном Максимовичем Языковым во главе завладели симпатией царя Феодора и отстранили от него все другие влияния. Потеряв надежду видеть потомство у царя и понимая приближение господства (в случае смерти Феодора) или Нарышкиных, или Милославских, партия Языкова впоследствии стала искать сближения с Нарышкиными. Вот почему в конце царствования Феодора был возвращен из ссылки Матвеев. Вот почему, когда умер Феодор (27 апреля 1682 года), восторжествовали Нарышкины, а не Милославские. Сложная игра придворных партий, соединившая интересы стороны Языкова со стороной Нарышкиных, повела к тому, что помимо старшего – больного и неспособного Ивана – царем был избран младший брат, царевич Петр. После смерти Феодора царя приходилось избирать, потому что не было законом установленного престолонаследия. По действовавшему обычаю, отцу наследовал сын, но у Феодора не было детей. В давно прошедших веках, случалось, наследовали и брат брату (сыновья Калиты, например), но это была уже ветхая, потерявшая обязательную силу старина, на ней было трудно обосновать права Ивана. Патриарх, Языков с прочим боярством, Нарышкины хотели Петра. Десятилетний здоровый Петр и в самом деле своей личностью представлялся более способным занять престол, чем полумертвый и тоже малолетний Иван (ему было пятнадцать лет). Петр был избран в цари. Но обычаем была в Московском государстве узаконена форма царского избрания посредством Земского собора. Собором избрали Бориса Годунова и Михаила Феодоровича, за отсутствие Собора упрекали царя В.И. Шуйского его современники. В данном случае, при избрании Петра, к созыву Собора не прибегли. Решили дело патриарх с Боярской думой, после того как толпа народа (московское вече, если уместно это архаическое выражение) криком решила, что желает в цари Петра. Такая форма избрания мало давала гарантий для будущего, тем более что время было очень смутное. Милославские не могли помириться с неудачей, их сторонники открыто кричали на площади в пользу Ивана, а не Петра; не все стрельцы с одинаковой охотой присягали Петру; во дворце боялись резких партийных столкновений, бояре носили панцири под одеждой.
Тем не менее Петр стал царем. Опека над ним, по московскому обычаю, принадлежала его матери. Царица Наталья Кирилловна стала центром правительства. Но подле нее не было искренне преданных помощников и руководителей: Матвеев еще не вернулся в Москву из ссылки, братья царицы не отличались необходимыми для правления способностями и опытом. Таким образом, новое правительство было слабо. Этим и воспользовалась сторона Милославских, среди которых было много выдающихся лиц. Главным представителем этой партии была царевна Софья, ученица Симеона Полоцкого, личность, безусловно, умная и энергичная, которой душно было в тесной полумонашеской обстановке, окружавшей московских царевен: образование расширило ее умственный кругозор, выработало в ней широкие запросы жизни, а отсутствие стесняющего внешнего авторитета родительской власти позволило Софье искать ответы на эти вопросы вне терема. Она тесной сердечной связью сблизилась с замечательнейшею личностью того времени князем В.В. Голицыным и вмешивалась в общественную жизнь. Кровными узами привязанная к дворцовой партии Милославских, Софья прониклась ее интересами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51