Возможно, до битвы оставалось еще несколько дней, но лучники знали, что следует потренироваться.
Завершив приготовления, они стали терпеливо ждать. Голубое небо над головой было почти безоблачным. Деревья казались одушевленными существами, и оценить это мог только тот, кто в течение бесконечных часов рубил и валил деревья, тесал колья, рыл ямы и укрывал их ветками. Лесорубы, не жалея сил, устраивали ловушки и готовили себе убежище.
Лучники не были одиноки в своих трудах. Им помогали рабочие бригады из города, руководимые парой строителей из Центрального Сюзейла. Они навещали родственников в Долине, когда пришло известие о предстоящем нападении. Строители помогли выбрать места для различных оборонительных сооружений, которые будут установлены на пути войск Бэйна, после чего составили карты с путями отступления через лес. Эти карты следовало заучить наизусть и уничтожить задолго до появления первых вражеских отрядов.
Все утро работа шла довольно быстро, но во второй половине дня, по мере того как долинцы приближались к городу, все больше и больше людей приходилось оставлять позади для охраны искусных ловушек. Строительство новых преград изрядно замедлилось. Однако оставшиеся в лесах, ожидая начала сражения, не теряли времени даром. Лучники воспользовались моментом для тщательного изучения небольшого участка леса, который должны были защищать. Они часами изучали каждый звук, учась различать сложные ритмы природы. Всякий шорох или запах, непохожий на обычный, немедленно был бы замечен. Лучники практически не разговаривали, овладевая языком жестов, которым воспользуются для передачи сообщений о приближении врага, если наступлению суждено начаться в течение дня. Но были предусмотрены и другие меры, такие как сигнальные огни, если придется сражаться ночью.
Пока же не оставалось ничего, кроме как любоваться великолепием окружающей природы и ждать.
Терпеливо ждать.
Днем Келемвара отправили собирать изделия многочисленных кузнецов, которые уже несколько дней ковали щиты, мечи, кинжалы и доспехи для тех, кто с открытой душой и смелостью в сердце выйдет, если это потребуется, на защиту города. С помощью двух помощников воин руководил погрузкой оружия. После этого Келемвар навестил мастеров, занятых изготовлением стрел и луков.
На перекрестке возле «Харчевни у Старого Черепа» тоже готовились к встрече врага. У владений Джель Сильвермэйн, а также на противоположной стороне дороги, чуть дальше на восток, у фермы Салькара Ридо, сооружались передвижные щиты из соломы, которые должны были принять главный удар зентильских стрелков, когда те приблизятся к городу. Склады торговца Ворчуна опустели. И когда солдаты Зентильской Твердыни вступят в бой за перекресток, маленький отряд долинцев ударит в тыл врагу, появившись из складских помещений.
Морнгрим отобрал наблюдателей, которые разведут сигнальные костры на вершине холмов Арферов и Старого Черепа, предупреждая о приходе врага. Лишь мужчинам, не имевшим семей, могли поручить выполнение этой задачи. Перед тем как отправить их на посты, правитель Долины лично убедился в том, что наблюдатели взяли необходимое снаряжение и запаслись продовольствием.
Выдача съестных припасов началась еще днем и, казалось, продолжалась бесконечно. Джель Сильвермэйн и ее работники развозили мясо, сдобные лепешки и свежую воду.
Подойдя к мосту через Ашабу, Кайрик столкнулся с явным недовольством людей, выделенных в его распоряжение. Среди них не было ни одного добровольца: каждому хотелось встретить врага на поле брани, вместо того чтобы охранять мост на случай, если дополнительные силы противника попытаются взять Долину Теней с запада. Кроме того, солдатам не нравилось выполнять приказы чужака. В этом Кайрик и его подчиненные очень походили друг на друга, поскольку вору также не доставляло удовольствия отдавать приказы тем, кого он считал кучкой невоспитанных крикунов и болванов.
Однако вопрос организации войск пришлось отложить на потом. Прибыв к мосту, Кайрик столкнулся с огромным числом беженцев, собравшихся на берегу.
Лодки, которые должны были доставить беженцев в Омеловый дол, еще не прибыли, и Кайрик, пытаясь распределить обязанности между своими людьми, приказал группе солдат позаботиться о стариках и детях. Проходя сквозь толпу, вор поразился той решимости, которая отражалась в глазах беженцев.
«Глупцы, – подумал Кайрик. – Неужели они не понимают, что, может быть, навсегда покидают свои дома?» Да и мысль, подкинутая Мареком, не давала вору покоя: поскольку впереди ждала верная смерть, может, и в самом деле перейти на сторону врага? «В конце концов, я ничего не должен этим людям», – размышлял Кайрик. Если бы не Миднайт, он давно ушел бы.
Большую часть беженцев составляли дети и дряхлые старики, непригодные к военной службе. Они стояли и глазели на то, как солдаты роют окопы по обеим сторонам моста. Они знали, что каждый из этих мужчин скорее всего погибнет – за дом, в котором ему не суждено будет жить, – но они также знали, что беспорядочное бегство убивает вернее, чем стрелы и мечи зентиларов.
Чем больше народа собиралось у моста, тем медленнее продвигалась работа. Многие из копавших громко роптали, ругая черноволосого чужака, вышагивающего среди солдат и отдающего им приказания.
Внезапно с десяток работавших побросали лопаты и выбрались из наполовину готового окопа, над которым трудились несколько часов. Зачинщик, человек исполинского роста по имени Форестер, окликнул Кайрика, занятого наблюдением за работами на другом берегу реки.
– Хватит! – закричал Форестер. Его пропитавшиеся потом волосы прилипли ко лбу. – Наши братья стоят на восточной границе, готовые отдать свои жизни, защищая Долину! Мы встанем рядом с ними! Кто идет со мной?
Большинство солдат на той стороне реки, где стоял Форестер, сразу бросили лопаты и собрались позади своего вожака. Некоторые из работающих рядом с Кайриком громогласно заявили о поддержке замысла Форестера и тоже отшвырнули лопаты.
– Проклятье! – прошипел вор, стиснув зубы.
Повернувшись, чтобы выбраться из окопа, он увидел, что все беженцы внимательно смотрят на него. Взгляд вора упал на одну молоденькую девушку-мать, стоящую не более чем в двадцати шагах от него. В ее глазах он прочел не заботу о детях, а тревогу о себе самой.
Вспомнив о своих родителях, которых он лишился в раннем детстве, Кайрик отвел взгляд и вылез из окопа. Форестер и его сподвижники с оружием в руках уже переходили мост, когда Кайрик встал на их пути. И хотя вор с радостью отпустил бы этих людей на встречу со смертью, он не мог допустить, чтобы кто-то взял над ним верх.
– С дороги! – прокричал Форестер. – Иначе ты поплывешь по реке без корабля!
– Возвращайтесь к работе, – холодно произнес Кайрик. – Сам лорд Морнгрим отдал нам приказ охранять этот мост.
– Охранять мост? – рассмеялся Форестер. – От кого? От заходящего солнца? От ветра, дующего в наши спины? Битва будет на востоке. Уйди с дороги!
Форестер приблизился, но Кайрик не двинулся с места.
– Трус, – сказал вор.
Форестер вдруг остановился.
– Смелые слова из пасти трупа, – процедил он, поднимая меч.
Клинок сверкнул в лучах солнца, но Кайрик не шелохнулся. Губы вора поджались, и он указал на столпившихся беженцев:
– Посмотри туда!
Множество людей стояло на берегу Ашабы. На их лицах читались страх и тревога.
– Вы хотите славы? Вы хотите распрощаться со своими никчемными жизнями? Хорошо. Но готовы ли вы пожертвовать жизнями этих людей?
Клинок Форестера нерешительно замер. За его спиной поднялся ропот.
– Если вы уйдете, кто защитит их? Долина Кинжалов уже кишит зентиларами Бэйна! Позвольте пасть этому мосту, и вы отдадите этих людей и Долину Теней в руки врага! – Кайрик повернулся спиной к Форестеру. – Оставаясь со мной, вы остаетесь с Долиной Теней! Что скажете?
Молчание. Кайрик ждал, что клинок здоровяка вот-вот ударит ему в спину.
– За Долину Теней! – послышался чей-то голос.
– За Долину Теней! – подхватили другие. И вот уже громкие, гневные голоса слились в единый хор. Даже беженцы присоединились к ним.
– За Долину Теней! – прогремел голос прямо за спиной Кайрика.
Вор обернулся. Подняв высоко над головой меч, Форестер кричал вместе со всеми.
– Воистину, – сказал наконец Кайрик, и наступила тишина. – За Долину Теней! А теперь возвращайтесь к работе.
Силы солдат удвоились, и вдали Кайрик заметил первые лодки, которым предстояло доставить беженцев в безопасное место.
– За Долину Теней! – сказала какая-то женщина вору, направляясь в сторону приближающегося судна.
Слова Кайрика разожгли в глазах женщины пламя надежды, слезы струились по ее лицу. Кайрик кивнул в ответ, хотя испытывал лишь презрение к этим слабовольным овечкам, которые, оправдывая свои поступки, пытались спрятаться за верой в богов или страну, вместо того чтобы самим управлять своей жизнью. Кайрик отвернулся и занял прежнее место в окопе. Больше он не потерпит ни мечтателей, ни трусов.
Вор убедил других в правильности решения остаться здесь, на западном рубеже.
Теперь ему предстояло убедить самого себя.
Пока Кайрик занимался посадкой беженцев в лодки и отправкой судов вниз по течению Ашабы, пока руководил работами по устройству окопов у моста, Адон, подобно затворнику, сидел в башне Эльминстера. После того как ранним утром священнослужитель и мудрец вернулись из храма Тайморы, Эльминстер засадил Адона за работу в шумной приемной, где обычно находился Лео.
– Ты должен найти все, что имеет отношение к следующим именам, – приказал Эльминстер. – Затем выучи заклинания, составленные этими людьми. Заклинания найдешь вот в этих томах. Составь списки, чтобы мы могли воспользоваться заклятиями.
– Но магия подводит меня, – возразил Адон. – Я не знаю…
– Не знаю и я, но если судьба Королевств зависит от всех нас, то, думаю, сейчас самое подходящее время узнать. Или ты не согласен?
Мудрец ушел, и священнослужитель штудировал тома до тех пор, пока не появилась Миднайт. Все вместе они направились в храм Летандера.
К тому времени, когда Адон, Миднайт и Эльминстер добрались до храма, багряная дымка уже заволокла вечернее небо, и настало время ужина. Пока мудрец, священнослужитель и чародейка шли по почти пустому городу, они слышали доносящийся с запада стук лопат и прилетавший с востока звон топоров.
Приблизившись к святилищу, Адон и Миднайт увидели, что храм Летандера выстроен в виде феникса с огромными каменными крыльями, вздымающимися по обе стороны ворот. Эти изогнутые крылья являлись башнями храма. В центре здания располагались громадные двойные двери. Охраны нигде не было видно, и Эльминстер нетерпеливо постучал по одной из створок. На третьем этаже храма открылось окно, и наружу выглянул какой-то мужчина.
– Эльминстер! – благоговейно проговорил он.
– Может, я еще доживу до того мгновения, когда ты наконец спустишься и откроешь дверь!
Окно захлопнулось, и Эльминстер отошел в сторону от тяжелых дверей. Миднайт продолжала осаждать старца расспросами о храме и той роли, которую ей и Адону предстояло сыграть в будущей битве.
– Просто помните о том, чему я учил вас, и делайте все, как я сказал! – устало ответил Эльминстер.
– Ты обращаешься с нами так, словно мы дети неразумные, – вспылила Миднайт. – После того, что мы перенесли, ты бы мог нам хоть что-то объяснить.
– Надеюсь, вы не станете возражать, если старик позволит немного отдохнуть бренному телу, пока вы будете продолжать свои нападки? – вздохнул Эльминстер и сел.
Миднайт продолжала свой монолог о Камнях Судьбы, когда вдруг заметила, что старец сидит в воздухе и пространство вокруг него заполнено потрескивающими сгустками мистической энергии. Миднайт сразу же замолкла.
– Небесная Лестница, – догадалась она.
– Да, как и та, которой воспользовалась твоя госпожа Мистра, пытаясь вернуться на Уровни.
– Значит, Бэйн… – Миднайт в ужасе отступила назад.
– Долина не интересует его, – подтвердил маг. – Ему нужны Уровни.
– Но Хельм остановит его, возможно, убьет…
– И Долина Теней обратится в пепел, навеки станет черным пятном на картах путешественников.
– Так же как и замок Килгрейв, – сказал Адон, закрывая лицо руками. – Но что мы можем сделать?
Эльминстер легонько похлопал по воздуху рядом с собой.
– Разрушить Небесную Лестницу, разумеется! – объяснил он и протянул руку чародейке. – Помоги мне подняться!
– Но как мы сможем разрушить то, что создано богами? – спросила Миднайт, беря мудреца за руку.
– Может быть, ты мне поможешь, – ответил Эльминстер.
Дверь в храм отворилась, и на пороге появился светловолосый служитель, одетый в ярко-красную сутану с широкими золотыми лентами.
– Эльминстер! – приветствовал мага служитель. – Кажется, я позабыл о времени. Конечно, мы ждем тебя.
Жрец по имени Рэймон знаком пригласил старого мудреца войти.
– Может, ты хочешь, чтобы я показал твоим помощникам храм?
– В этом нет необходимости, – покачал головой Эльминстер.
Рэймон был на полпути к двери, когда Адон остановил служителя.
– Я не пойму, – удивился Адон. – Куда вы уходите?
– К братьям по вере и прихожанам, собравшимся здесь, – объяснил Рэймон. – К тем, кто объединит свои силы с армией Долины Теней, готовясь отдать жизнь во имя спасения Долины.
– Отплати им за то, что они сделали с почитателями Тайморы! – произнес Адон, пожимая руку жреца.
Рэймон кивнул и ушел.
– Пойдем, – сказала Миднайт, нежно обнимая Адона. Она ввела священнослужителя в храм, закрыла за собой двери и заперла их на засов.
* * *
Стояла ночь, и воспоминания мучили Ронглата Найтсбриджа. До прибытия в Вунлар воин ничего не знал о смерти Темпуса Блэкторна. Колдуна Семеммона разобрал смех, когда он сообщил Найтсбриджу о судьбе, постигшей посланника Бэйна.
– Но ты не беспокойся, – злорадствовал Семеммон. – Скоро и ты пойдешь по его следам. Ты ведь командуешь передовым отрядом.
Найтсбридж ничего не ответил.
Переход от Цитадели Ворона до Тешвилля оказался тяжелым. Солдаты, которыми командовал Ронглат, отказывались повиноваться ему и открыто выражали враждебность по отношению к своему командиру. Наемники, присоединившиеся к войскам у руин Тешвилля, пребывали в неведении о провале Найтсбриджа в Арабеле и заботились только о получении золота и подготовке к выступлению. Несколько дней Ронглат Найтсбридж пробыл в Вунларе. Затем пришел новый приказ Бэйна, и, собрав людей, Найтсбридж снова выступил в поход.
Ни в первый, ни во второй день перехода не случилось ни одного нападения на обозы с провизией, и Ронглатом овладели подозрения. Либо защитники Долины еще не знают о наиболее уязвимом месте пятитысячной армии Бэйна, либо, не обладая достаточным количеством людей, попросту не могут организовать вылазок с целью уничтожения обозов врага. Каждые десять миль приходилось оставлять позади по пятьдесят человек для защиты завоеванной дороги. Хотя это могло не понравиться Бэйну, но Найтсбриджу не хотелось, чтобы враги неожиданно напали сзади. Он готов был пожертвовать четвертью всего войска, чтобы прикрыть тылы.
Когда армия подошла к лесу, прикрывавшему Долину с северо-востока, Найтсбридж снова удивился. Он ожидал, что жители Долины Теней подожгут лес, чтобы остановить врага. Однако долинцы не желали умирать тихо и без сопротивления. Они жаждали сражения.
Наступила ночь, и Найтсбридж предположил, что войско встанет лагерем на опушке, но последовал приказ Бэйна: под пологом ночи войти в лес и неожиданно напасть на противника.
Зажигать факелы не разрешалось.
Чародеи Бэйна получили строгий наказ, запрещающий пользоваться магией, поскольку волшебство стало непредсказуемым и с легкостью могло обратиться против них. Этот приказ означал, что нельзя было использовать даже те заклинания, которые могли бы обострить зрение солдат во время перехода по ночному лесу. Когда Найтсбридж повел свое войско вперед, стало ясно, что по крайней мере часть воинов разделяет его мнение о стратегии Бэйна. Старейший и наиболее опытный из них, Мордант де Кру, скакал рядом с Найтсбриджем. По другую сторону от Морданта ехали Литим и Раш.
– Это самоубийство, – сказал вдруг Литим.
К вящему потрясению других офицеров, Найтсбридж кивнул.
Раш поднял меч:
– Наш господин и наш бог отдал приказ.
– Которому мы не можем подчиниться! – возразил Литим. – Он гонит нас, словно скот на бойню. Я – один из тех, кто видел, как наш «бог» ел и пил, подобно человеку. Я был стражником при храме и видел, как «бог» рыдал, словно глупый ребенок. Он обманывал нас с самого начала!
– Мы обязательно победим, – заявил Раш, размахивая клинком.
– Убери меч, – остановил воина Мордант. – Наши враги ожидают, что мы войдем в лес не раньше утра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Завершив приготовления, они стали терпеливо ждать. Голубое небо над головой было почти безоблачным. Деревья казались одушевленными существами, и оценить это мог только тот, кто в течение бесконечных часов рубил и валил деревья, тесал колья, рыл ямы и укрывал их ветками. Лесорубы, не жалея сил, устраивали ловушки и готовили себе убежище.
Лучники не были одиноки в своих трудах. Им помогали рабочие бригады из города, руководимые парой строителей из Центрального Сюзейла. Они навещали родственников в Долине, когда пришло известие о предстоящем нападении. Строители помогли выбрать места для различных оборонительных сооружений, которые будут установлены на пути войск Бэйна, после чего составили карты с путями отступления через лес. Эти карты следовало заучить наизусть и уничтожить задолго до появления первых вражеских отрядов.
Все утро работа шла довольно быстро, но во второй половине дня, по мере того как долинцы приближались к городу, все больше и больше людей приходилось оставлять позади для охраны искусных ловушек. Строительство новых преград изрядно замедлилось. Однако оставшиеся в лесах, ожидая начала сражения, не теряли времени даром. Лучники воспользовались моментом для тщательного изучения небольшого участка леса, который должны были защищать. Они часами изучали каждый звук, учась различать сложные ритмы природы. Всякий шорох или запах, непохожий на обычный, немедленно был бы замечен. Лучники практически не разговаривали, овладевая языком жестов, которым воспользуются для передачи сообщений о приближении врага, если наступлению суждено начаться в течение дня. Но были предусмотрены и другие меры, такие как сигнальные огни, если придется сражаться ночью.
Пока же не оставалось ничего, кроме как любоваться великолепием окружающей природы и ждать.
Терпеливо ждать.
Днем Келемвара отправили собирать изделия многочисленных кузнецов, которые уже несколько дней ковали щиты, мечи, кинжалы и доспехи для тех, кто с открытой душой и смелостью в сердце выйдет, если это потребуется, на защиту города. С помощью двух помощников воин руководил погрузкой оружия. После этого Келемвар навестил мастеров, занятых изготовлением стрел и луков.
На перекрестке возле «Харчевни у Старого Черепа» тоже готовились к встрече врага. У владений Джель Сильвермэйн, а также на противоположной стороне дороги, чуть дальше на восток, у фермы Салькара Ридо, сооружались передвижные щиты из соломы, которые должны были принять главный удар зентильских стрелков, когда те приблизятся к городу. Склады торговца Ворчуна опустели. И когда солдаты Зентильской Твердыни вступят в бой за перекресток, маленький отряд долинцев ударит в тыл врагу, появившись из складских помещений.
Морнгрим отобрал наблюдателей, которые разведут сигнальные костры на вершине холмов Арферов и Старого Черепа, предупреждая о приходе врага. Лишь мужчинам, не имевшим семей, могли поручить выполнение этой задачи. Перед тем как отправить их на посты, правитель Долины лично убедился в том, что наблюдатели взяли необходимое снаряжение и запаслись продовольствием.
Выдача съестных припасов началась еще днем и, казалось, продолжалась бесконечно. Джель Сильвермэйн и ее работники развозили мясо, сдобные лепешки и свежую воду.
Подойдя к мосту через Ашабу, Кайрик столкнулся с явным недовольством людей, выделенных в его распоряжение. Среди них не было ни одного добровольца: каждому хотелось встретить врага на поле брани, вместо того чтобы охранять мост на случай, если дополнительные силы противника попытаются взять Долину Теней с запада. Кроме того, солдатам не нравилось выполнять приказы чужака. В этом Кайрик и его подчиненные очень походили друг на друга, поскольку вору также не доставляло удовольствия отдавать приказы тем, кого он считал кучкой невоспитанных крикунов и болванов.
Однако вопрос организации войск пришлось отложить на потом. Прибыв к мосту, Кайрик столкнулся с огромным числом беженцев, собравшихся на берегу.
Лодки, которые должны были доставить беженцев в Омеловый дол, еще не прибыли, и Кайрик, пытаясь распределить обязанности между своими людьми, приказал группе солдат позаботиться о стариках и детях. Проходя сквозь толпу, вор поразился той решимости, которая отражалась в глазах беженцев.
«Глупцы, – подумал Кайрик. – Неужели они не понимают, что, может быть, навсегда покидают свои дома?» Да и мысль, подкинутая Мареком, не давала вору покоя: поскольку впереди ждала верная смерть, может, и в самом деле перейти на сторону врага? «В конце концов, я ничего не должен этим людям», – размышлял Кайрик. Если бы не Миднайт, он давно ушел бы.
Большую часть беженцев составляли дети и дряхлые старики, непригодные к военной службе. Они стояли и глазели на то, как солдаты роют окопы по обеим сторонам моста. Они знали, что каждый из этих мужчин скорее всего погибнет – за дом, в котором ему не суждено будет жить, – но они также знали, что беспорядочное бегство убивает вернее, чем стрелы и мечи зентиларов.
Чем больше народа собиралось у моста, тем медленнее продвигалась работа. Многие из копавших громко роптали, ругая черноволосого чужака, вышагивающего среди солдат и отдающего им приказания.
Внезапно с десяток работавших побросали лопаты и выбрались из наполовину готового окопа, над которым трудились несколько часов. Зачинщик, человек исполинского роста по имени Форестер, окликнул Кайрика, занятого наблюдением за работами на другом берегу реки.
– Хватит! – закричал Форестер. Его пропитавшиеся потом волосы прилипли ко лбу. – Наши братья стоят на восточной границе, готовые отдать свои жизни, защищая Долину! Мы встанем рядом с ними! Кто идет со мной?
Большинство солдат на той стороне реки, где стоял Форестер, сразу бросили лопаты и собрались позади своего вожака. Некоторые из работающих рядом с Кайриком громогласно заявили о поддержке замысла Форестера и тоже отшвырнули лопаты.
– Проклятье! – прошипел вор, стиснув зубы.
Повернувшись, чтобы выбраться из окопа, он увидел, что все беженцы внимательно смотрят на него. Взгляд вора упал на одну молоденькую девушку-мать, стоящую не более чем в двадцати шагах от него. В ее глазах он прочел не заботу о детях, а тревогу о себе самой.
Вспомнив о своих родителях, которых он лишился в раннем детстве, Кайрик отвел взгляд и вылез из окопа. Форестер и его сподвижники с оружием в руках уже переходили мост, когда Кайрик встал на их пути. И хотя вор с радостью отпустил бы этих людей на встречу со смертью, он не мог допустить, чтобы кто-то взял над ним верх.
– С дороги! – прокричал Форестер. – Иначе ты поплывешь по реке без корабля!
– Возвращайтесь к работе, – холодно произнес Кайрик. – Сам лорд Морнгрим отдал нам приказ охранять этот мост.
– Охранять мост? – рассмеялся Форестер. – От кого? От заходящего солнца? От ветра, дующего в наши спины? Битва будет на востоке. Уйди с дороги!
Форестер приблизился, но Кайрик не двинулся с места.
– Трус, – сказал вор.
Форестер вдруг остановился.
– Смелые слова из пасти трупа, – процедил он, поднимая меч.
Клинок сверкнул в лучах солнца, но Кайрик не шелохнулся. Губы вора поджались, и он указал на столпившихся беженцев:
– Посмотри туда!
Множество людей стояло на берегу Ашабы. На их лицах читались страх и тревога.
– Вы хотите славы? Вы хотите распрощаться со своими никчемными жизнями? Хорошо. Но готовы ли вы пожертвовать жизнями этих людей?
Клинок Форестера нерешительно замер. За его спиной поднялся ропот.
– Если вы уйдете, кто защитит их? Долина Кинжалов уже кишит зентиларами Бэйна! Позвольте пасть этому мосту, и вы отдадите этих людей и Долину Теней в руки врага! – Кайрик повернулся спиной к Форестеру. – Оставаясь со мной, вы остаетесь с Долиной Теней! Что скажете?
Молчание. Кайрик ждал, что клинок здоровяка вот-вот ударит ему в спину.
– За Долину Теней! – послышался чей-то голос.
– За Долину Теней! – подхватили другие. И вот уже громкие, гневные голоса слились в единый хор. Даже беженцы присоединились к ним.
– За Долину Теней! – прогремел голос прямо за спиной Кайрика.
Вор обернулся. Подняв высоко над головой меч, Форестер кричал вместе со всеми.
– Воистину, – сказал наконец Кайрик, и наступила тишина. – За Долину Теней! А теперь возвращайтесь к работе.
Силы солдат удвоились, и вдали Кайрик заметил первые лодки, которым предстояло доставить беженцев в безопасное место.
– За Долину Теней! – сказала какая-то женщина вору, направляясь в сторону приближающегося судна.
Слова Кайрика разожгли в глазах женщины пламя надежды, слезы струились по ее лицу. Кайрик кивнул в ответ, хотя испытывал лишь презрение к этим слабовольным овечкам, которые, оправдывая свои поступки, пытались спрятаться за верой в богов или страну, вместо того чтобы самим управлять своей жизнью. Кайрик отвернулся и занял прежнее место в окопе. Больше он не потерпит ни мечтателей, ни трусов.
Вор убедил других в правильности решения остаться здесь, на западном рубеже.
Теперь ему предстояло убедить самого себя.
Пока Кайрик занимался посадкой беженцев в лодки и отправкой судов вниз по течению Ашабы, пока руководил работами по устройству окопов у моста, Адон, подобно затворнику, сидел в башне Эльминстера. После того как ранним утром священнослужитель и мудрец вернулись из храма Тайморы, Эльминстер засадил Адона за работу в шумной приемной, где обычно находился Лео.
– Ты должен найти все, что имеет отношение к следующим именам, – приказал Эльминстер. – Затем выучи заклинания, составленные этими людьми. Заклинания найдешь вот в этих томах. Составь списки, чтобы мы могли воспользоваться заклятиями.
– Но магия подводит меня, – возразил Адон. – Я не знаю…
– Не знаю и я, но если судьба Королевств зависит от всех нас, то, думаю, сейчас самое подходящее время узнать. Или ты не согласен?
Мудрец ушел, и священнослужитель штудировал тома до тех пор, пока не появилась Миднайт. Все вместе они направились в храм Летандера.
К тому времени, когда Адон, Миднайт и Эльминстер добрались до храма, багряная дымка уже заволокла вечернее небо, и настало время ужина. Пока мудрец, священнослужитель и чародейка шли по почти пустому городу, они слышали доносящийся с запада стук лопат и прилетавший с востока звон топоров.
Приблизившись к святилищу, Адон и Миднайт увидели, что храм Летандера выстроен в виде феникса с огромными каменными крыльями, вздымающимися по обе стороны ворот. Эти изогнутые крылья являлись башнями храма. В центре здания располагались громадные двойные двери. Охраны нигде не было видно, и Эльминстер нетерпеливо постучал по одной из створок. На третьем этаже храма открылось окно, и наружу выглянул какой-то мужчина.
– Эльминстер! – благоговейно проговорил он.
– Может, я еще доживу до того мгновения, когда ты наконец спустишься и откроешь дверь!
Окно захлопнулось, и Эльминстер отошел в сторону от тяжелых дверей. Миднайт продолжала осаждать старца расспросами о храме и той роли, которую ей и Адону предстояло сыграть в будущей битве.
– Просто помните о том, чему я учил вас, и делайте все, как я сказал! – устало ответил Эльминстер.
– Ты обращаешься с нами так, словно мы дети неразумные, – вспылила Миднайт. – После того, что мы перенесли, ты бы мог нам хоть что-то объяснить.
– Надеюсь, вы не станете возражать, если старик позволит немного отдохнуть бренному телу, пока вы будете продолжать свои нападки? – вздохнул Эльминстер и сел.
Миднайт продолжала свой монолог о Камнях Судьбы, когда вдруг заметила, что старец сидит в воздухе и пространство вокруг него заполнено потрескивающими сгустками мистической энергии. Миднайт сразу же замолкла.
– Небесная Лестница, – догадалась она.
– Да, как и та, которой воспользовалась твоя госпожа Мистра, пытаясь вернуться на Уровни.
– Значит, Бэйн… – Миднайт в ужасе отступила назад.
– Долина не интересует его, – подтвердил маг. – Ему нужны Уровни.
– Но Хельм остановит его, возможно, убьет…
– И Долина Теней обратится в пепел, навеки станет черным пятном на картах путешественников.
– Так же как и замок Килгрейв, – сказал Адон, закрывая лицо руками. – Но что мы можем сделать?
Эльминстер легонько похлопал по воздуху рядом с собой.
– Разрушить Небесную Лестницу, разумеется! – объяснил он и протянул руку чародейке. – Помоги мне подняться!
– Но как мы сможем разрушить то, что создано богами? – спросила Миднайт, беря мудреца за руку.
– Может быть, ты мне поможешь, – ответил Эльминстер.
Дверь в храм отворилась, и на пороге появился светловолосый служитель, одетый в ярко-красную сутану с широкими золотыми лентами.
– Эльминстер! – приветствовал мага служитель. – Кажется, я позабыл о времени. Конечно, мы ждем тебя.
Жрец по имени Рэймон знаком пригласил старого мудреца войти.
– Может, ты хочешь, чтобы я показал твоим помощникам храм?
– В этом нет необходимости, – покачал головой Эльминстер.
Рэймон был на полпути к двери, когда Адон остановил служителя.
– Я не пойму, – удивился Адон. – Куда вы уходите?
– К братьям по вере и прихожанам, собравшимся здесь, – объяснил Рэймон. – К тем, кто объединит свои силы с армией Долины Теней, готовясь отдать жизнь во имя спасения Долины.
– Отплати им за то, что они сделали с почитателями Тайморы! – произнес Адон, пожимая руку жреца.
Рэймон кивнул и ушел.
– Пойдем, – сказала Миднайт, нежно обнимая Адона. Она ввела священнослужителя в храм, закрыла за собой двери и заперла их на засов.
* * *
Стояла ночь, и воспоминания мучили Ронглата Найтсбриджа. До прибытия в Вунлар воин ничего не знал о смерти Темпуса Блэкторна. Колдуна Семеммона разобрал смех, когда он сообщил Найтсбриджу о судьбе, постигшей посланника Бэйна.
– Но ты не беспокойся, – злорадствовал Семеммон. – Скоро и ты пойдешь по его следам. Ты ведь командуешь передовым отрядом.
Найтсбридж ничего не ответил.
Переход от Цитадели Ворона до Тешвилля оказался тяжелым. Солдаты, которыми командовал Ронглат, отказывались повиноваться ему и открыто выражали враждебность по отношению к своему командиру. Наемники, присоединившиеся к войскам у руин Тешвилля, пребывали в неведении о провале Найтсбриджа в Арабеле и заботились только о получении золота и подготовке к выступлению. Несколько дней Ронглат Найтсбридж пробыл в Вунларе. Затем пришел новый приказ Бэйна, и, собрав людей, Найтсбридж снова выступил в поход.
Ни в первый, ни во второй день перехода не случилось ни одного нападения на обозы с провизией, и Ронглатом овладели подозрения. Либо защитники Долины еще не знают о наиболее уязвимом месте пятитысячной армии Бэйна, либо, не обладая достаточным количеством людей, попросту не могут организовать вылазок с целью уничтожения обозов врага. Каждые десять миль приходилось оставлять позади по пятьдесят человек для защиты завоеванной дороги. Хотя это могло не понравиться Бэйну, но Найтсбриджу не хотелось, чтобы враги неожиданно напали сзади. Он готов был пожертвовать четвертью всего войска, чтобы прикрыть тылы.
Когда армия подошла к лесу, прикрывавшему Долину с северо-востока, Найтсбридж снова удивился. Он ожидал, что жители Долины Теней подожгут лес, чтобы остановить врага. Однако долинцы не желали умирать тихо и без сопротивления. Они жаждали сражения.
Наступила ночь, и Найтсбридж предположил, что войско встанет лагерем на опушке, но последовал приказ Бэйна: под пологом ночи войти в лес и неожиданно напасть на противника.
Зажигать факелы не разрешалось.
Чародеи Бэйна получили строгий наказ, запрещающий пользоваться магией, поскольку волшебство стало непредсказуемым и с легкостью могло обратиться против них. Этот приказ означал, что нельзя было использовать даже те заклинания, которые могли бы обострить зрение солдат во время перехода по ночному лесу. Когда Найтсбридж повел свое войско вперед, стало ясно, что по крайней мере часть воинов разделяет его мнение о стратегии Бэйна. Старейший и наиболее опытный из них, Мордант де Кру, скакал рядом с Найтсбриджем. По другую сторону от Морданта ехали Литим и Раш.
– Это самоубийство, – сказал вдруг Литим.
К вящему потрясению других офицеров, Найтсбридж кивнул.
Раш поднял меч:
– Наш господин и наш бог отдал приказ.
– Которому мы не можем подчиниться! – возразил Литим. – Он гонит нас, словно скот на бойню. Я – один из тех, кто видел, как наш «бог» ел и пил, подобно человеку. Я был стражником при храме и видел, как «бог» рыдал, словно глупый ребенок. Он обманывал нас с самого начала!
– Мы обязательно победим, – заявил Раш, размахивая клинком.
– Убери меч, – остановил воина Мордант. – Наши враги ожидают, что мы войдем в лес не раньше утра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37