Магента же бросилась бежать, на ходу отдавая приказ войскам выстроиться каре, а лучникам и кавалерии – замыкать боевой порядок.
– Может, найдем где-нибудь другой такой же? – спросила Мораг, вернувшись к Керри.
– Нет, – сказал Динни. – Нет, нет и еще раз нет. Не отдам.
Он вцепился в скрипку.
– Ну она же тебе не нравится!
– Нет, нравится. Я с ней выгляжу очень привлекательно. Скоро вокруг меня будут увиваться толпы юных ирландских девушек. Твои слова.
Хизер разъярилась – она не знала, что и делать. Сама заставила его полюбить скрипку и самой же теперь она нужна.
– И вообще, – возмутился Динни. – Быть такого не может. Какая еще «знаменитая Макферсонская Скрипка»?
– Это одна из самых знаменитых фейских святынь Шотландии. Не знаю, как, но она попала в Нью-Йорк. Я узнаю ее звучание. Любая шотландская фея узнала бы. Просто мы полагали, будто ее уже много столетий не существует. Я должна ее получить. Если я вернусь в Шотландию с Макферсонской Скрипкой, мне простят порчу Маклаудского Знамени.
– Как эта скрипка может быть фейской? Она же большая.
– Она может становиться меньше.
– Ну еще бы.
Динни и Хизер смотрели друг на друга в упор.
– Я могу ее выкрасть.
– Не можешь, – победно воскликнул Динни. – Ты же добрая фея. Ты не можешь украсть любимую вещь человека. Тем более – Макинтоша!
Хизер принялась лихорадочно соображать. Что делает фея, если ей нужна какая-то вещь, принадлежащая человеку, а украсть ее нельзя? Ну конечно. Сделка!
– Давай заключим сделку.
Кэл испытывал жуткий стресс. Оказалось, что поставить «Сон в летнюю ночь» на минимальные средства очень трудно. К тому же, актеры оказались все как на подбор жутко взвинченные, и вторжения сумасшедших нищенок были выше их сил.
Чтобы немного расслабиться, он воткнул в усилитель гитару. Играл Кэл хорошо. Он мог исполнить что угодно, мог подыгрывать хоть автомобильному гулу, хоть жужжанию кондиционера.
Кэл сыграл несколько джазовых риффов и аккордов, и вскоре пальцы сами собой заиграли его любимые вещи.
Он нахмурился. Старые соло «Нью-Йорк Доллз» вызвали в нем легкий стыд – он ведь обещал научить им Керри, а сам бросил ее, так и не сделав этого.
– Слышь? – сказал Джонни на небесах.
– Чего? – сказал Билли.
– Там, где-то внизу. Меня все еще играют.
До Джонни Тандерса и Билли Мурсиа, покойных музыкантов группы «Нью-Йорк Доллз», доносились слабые отзвуки начальных аккордов «Рок-н-ролльной нянечки».
– Хотел бы я все-таки знать, что стало с моей гитарой, – повторил Джонни. – Мне очень не хватает этого «Гибсона» с тигровой отделкой 58-го года выпуска… Другой такой больше нет. Даже тут я не могу найти достойной замены.
На другой стороне благословенной райской поляны китайские духи продолжали готовиться к путешествию на землю на Праздник голодных духов.
– Фея чертополоха, предлагающая сделку, способна дать что угодно, – заявила Хизер. – Проси чего хочешь.
Динни с подозрением глянул на Хизер.
– Хорошо, – сказал он. – Я отдам тебе скрипку за миллион долларов.
– Э, ну… В общем, этого я дать не могу.
– Ха! Так и знал, что ты врешь.
Хизер беспокойно заметалась по комнате.
– Я не вру. Я могу дать тебе что угодно, кроме денег. Мы не имеем права предлагать в обмен материальные ценности. Извини.
– Ты же добыла деньги на квартиру.
– Это называется помощь человеку в беде, а не сделка.
– Да ну тебя к черту. Скрипку не отдам.
– Послушай, ну тебе же наверняка чего-то хочется. Я могу исполнить самое сокровенное желание твоего сердца.
Динни подошел к окну. Чего желает его сердце, он придумать не мог, и со скрипкой расставаться ему совершенно не хотелось.
– Ничего мне не нужно. И скрипку ты не получишь. А теперь, извини, я пошел за пивом. И пусть это послужит тебе уроком: может вы, феи, и воображаете себя очень умными, но по сравнению с таким человеком, как я, вы ничто.
С этими словами Динни, крайне довольный тем, что одержал верх над Хизер, которую считал не в меру настырной, потрюхал вниз по лестнице и вскоре уже мурлыкал какую-то песенку.
В Корнуолле Магрис был недоволен. Король Тала приказал ему вернуть Тюльпанку и Лепестка. По мнению Магриса, это было бессмысленной тратой времени. Они теперь страшно далеко, и вреда от них никакого нет.
Магриса куда больше занимало переустройство фейского общества Корнуолла. К нынешнему моменту под его руководством феи уже не проживали свободно в лесах, а были сосредоточены на мануфактурах, которыми руководили бароны. В результате производство страшно выросло и начался бурный расцвет торговли с феями из Франции и других стран. Единственную проблему он видел в Элрике и его банде и был совершенно уверен, что их в ближайшее время задержат спецслужбы.
– Я превратил тебя из номинального повелителя общества собирателей и охотников в короля хорошо структурированного государства, – говорил он Тале. – А теперь, после того как я изобрел паровой двигатель, прогресс будет только нарастать. Мы создадим столько же товаров, что и люди. Забудь о Тюльпанке и Лепестке, это ерунда.
Однако Тала был тверд и не мог смириться с их побегом. Он приказал Магрису вернуть их. Поэтому Магрис разослал гонцов, снабдив их золотом, чтобы те набирали наемников, а сам размышлял, как бы исхитриться и отправить их в Америку.
Керри и Мораг зашли в магазин за кофе и пивом.
– Что за шум?
Вдалеке слышался какой-то гул. Очень скоро он перерос в громкую смесь криков и топота, и на 4-ю улицу вывернула большая процессия.
– Это марш протеста.
– А в чем дело?
– МЫ-НЕ-ЗВЕ-РИ, ПРО-СТО-ГЕ-И, – скандировала толпа.
Демонстранты протягивали руки сквозь строй полицейских, раздавая прохожим листовки с описанием всяческих притеснений геев. Керри взяла одну листовку и прочитала Мораг. В ней говорилось, что в последнее время в городе участились нападения на геев. Какие-то мужчины ошивались у дверей гей-клубов и задирали всех выходящих. В результате было много серьезных травм, и гейское сообщество заявило, что полиция недостаточно их защищает.
– МЫ-НЕ-ЗВЕ-РИ, ПРО-СТО-ГЕ-И!
Женщины и мужчины, участвовавшие в процессии, были в большинстве своем молоды, а лица их – мрачны. Вокруг шли десятки полицейских, грубо подгоняя демонстрантов. Беспорядки случились как раз неподалеку, на Томкинс-сквер, и по мере приближения к площади в действиях полиции чувствовалась все большая нервозность.
Керри увидела в толпе знакомые лица и замахала демонстрантам. Она рассказала Мораг, что буквально на прошлой неделе избили парочку ее друзей, выходивших из гей-клуба в Вест-Виллидж.
Мораг все это озадачило. Керри изо всех сил пыталась объяснить, в чем тут дело, но каково же было ее изумление, когда Мораг вдруг весело рассмеялась.
– Над чем ты смеешься?
– Да над вами, людьми. – Мораг уже хохотала во весь голос, поэтому говорила с трудом. – Вы сами создаете себе проблемы на пустом месте. У нас, фей, таких сложностей нету. Даже у Макинтошей, воров, обманщиков и подлецов, – и у тех хватит ума не обращать внимания на двух феечек, которые кувыркаются себе в лесной долине.
– Чем больше я слышу про эту долину, тем больше она мне нравится, – сказала Керри. – Когда-нибудь ты ее мне покажешь.
– А ну, с дороги, пидоры проклятые, – послышался грубый голос. – Уже за пивом спокойно сходить нельзя, повсюду эти педрильные радикалы.
Это Динни локтями прокладывал себе дорогу в продуктовый.
– Привет, Динни, – сказала Керри. Тот вздрогнул, замолчал на полуслове и, ничего не говоря, пошел прочь.
– Мы же не в ту сторону идем, – сказала Хизер, сидевшая у него на плече. – И чего это ты покраснел?
Придя домой, Динни смочил горло пивом. Хизер прыснула:
– Ты влюблен в Керри.
– Вот еще глупости, – фыркнул Динни.
– Это не глупости. Я сама видела, как ты покраснел, замолчал на полуслове и пошел не в ту сторону, стоило ей только сказать «привет». Фею в таких вещах не проведешь… Так вот, Динни, тебе крупно повезло. Соединять влюбленных – мой конек. Безнадежных случаев не бывает. Прекрасная сделка: ты отдаешь мне Макферсонскую Скрипку, а я достаю тебе Керри!
Динни предложение Керри вовсе не показалось таким чудесным. Он отмел его как полную нелепицу.
– И ничего нелепого! Верняк! Лучше и не придумаешь. Ты мне скрипку, я тебе – Керри… Ты только подумай: начнешь повсюду появляться с Керри – и все тут же станут набиваться к тебе в друзья, она ведь жутко популярная, и раз кого-то выбрала, значит, кадр ценный. Да ты практически в одночасье превратишься из жалкого, всеми презираемого одиночки в хиппового парня с шикарной подружкой. Не будешь вечера напролет сидеть в кресле перед телевизором и смотреть бейсбол или порнуху, а сможешь завалиться на вечеринку или в ночной клуб под ручку с Керри, и все будут тебе завидовать. Керри – девушка очень привлекательная и весьма соблазнительная. Счастье твое будет безмерным… Я же, заполучив Макферсонскую Скрипку, из преступницы в розыске превращусь в самую знаменитую фею Шотландии. Стоит мне предстать перед фейским сообществом с такой знаменитой и давно утраченной реликвией, все тут же ахнут и застынут в изумлении, и инцидент со знаменем сразу забудется. Даже до невежд Маклаудов дойдет, что такую фею, как я, надо чествовать и славить, а не гонять с ножами и клейморами через весь Бен-Ломонд. – Она вздрогнула, вспомнив эту жуткую картину. – А если даже и не дойдет, благодаря такому геройскому поступку, я, конечно, тут же окажусь под защитой Мэвис, шотландской Королевы Фей. Я буду повсюду в полной безопасности, везде желанна.
Хизер засияла, представив себе, как в лучах славы вернется она в родные земли под Томатином. Если знаменитую и прославленную Макферсонскую Скрипку вернет именно она, фея из клана Макинтошей, то Макферсоны заткнутся впечатляюще и надолго. Может, удастся даже убедить жюри пересмотреть результаты конкурса юных скрипачей и заставить их признать, что она исполнила «Туллохгорум» лучше Мораг.
А, кроме того, если Динни станет встречаться с Керри, Мораг жутко огорчится. То, что Мораг могла хвастаться своей популярной и привлекательной подругой, веселой, как целый мешочек смеха, в придачу, пока она, Хизер, вынуждена довольствоваться общением с этим слизнем рода человеческого, было просто возмутительно. Что скажешь, Мораг, если твоя очаровательная подружка втрескается в прекрасного Динни Макинтоша, гордость клана?
Динни согласился на сделку, и Хизер довольно захихикала.
Керри перешла через дорогу к театру. Мораг вскрыла замок, и они проникли внутрь. Оказавшись в театре, Керри тут же принялась уничтожать весь реквизит «Сна в лунную ночь». Костюмы она резала ножом, а декорации разбивала молотком.
– Ну как, полегчало? – спросила ее Мораг, когда они вернулись к себе.
– Немного, – ответила Керри. – Что бы мне приколоть к волосам – розу или гвоздику?
Мораг крепко задумалась. Нет, слишком трудный вопрос.
– Какой у тебя следующий цветок?
Они продолжали работу над алфавитом, надеясь, что самый важный цветок как-нибудь да раздобудут.
Керри сверилась с книжкой.
– Ярко-оранжевая эшшольция. Произрастает в Калифорнии. Это должно быть не очень трудно.
Хизер отправилась в сквер на Хаустон-стрит, чтобы хорошенько обмозговать положение Динни на любовном фронте.
Перед ней по улице проходили группки молодых людей – они направлялись на концерт на «Трикотажной Фабрике». Разглядывая их, Хизер не могла не отметить, что они отличаются от тех молодых людей, которых она знавала в своей деревне.
Пожалуй, прежде чем решать, как свести их вместе, придется провести небольшое предварительное исследование. Город чужой, а тратить время на заведомо проигрышные ходы не хочется. К примеру, коробка овсяных лепешек в подарок гарантированно смягчила бы сердце горной феи, но кто его знает, сработает ли это в Нью-Йорке… Тут нужен четко продуманный план.
Ужасно довольная своей проницательностью, она поднялась в воздух и направилась на сбор данных.
Как это ни странно, Динни никогда не ел вне дома. Ему не нравилось тратить деньги на рестораны. Вместо этого он покупал самые дешевые продукты, которые можно было пожарить на плитке. Он проводил спокойный вечер перед телевизором – смотрел телевикторины и ел тушенку, размышляя, вдруг Хизер и впрямь сдержит свое обещание. Хизер он бы в жизни не признался в том, что у него еще никогда не было девушки. Казалось невероятным, что первой окажется именно такая желанная Керри.
Под воздействием счастливой ауры, возникшей от одного присутствия Мораг и Хизер, парочку нищих, сидевших на ступенях театра, окутал сон о чудесных краях, и края эти были настолько прекрасны, что возвращаться из них совершенно не хотелось.
– Приветик, Динни, – произнесла Хизер, весело перекувыркнувшись в воздухе и опустившись на подоконник. – А вот и я. Я все обдумала. Считай, дело в шляпе.
Динни покраснел.
– И, – Хизер запрыгнула к Динни на плечо, – у меня готов детальный план. Керри в тебя влюбится, это гарантированно.
Динни усмехнулся.
– Можешь не усмехаться. Я все устрою, вот увидишь. Смогла же я сделать так, что ты играл сложнейший стратспей? А это было практически невозможно, учитывая твой уровень. Короче, сердце Керри я тебе добуду.
Хизер запрыгнула Динни на голову, чего он терпеть не мог, и, наклонившись, заглянула ему в глаза.
– Только не думай, что я не представляю себе, насколько трудная это задача. Я прекрасно понимаю, что твои шансы невелики. Может, даже, равны нулю. Ведь Керри – ужасно привлекательная, у нее нет ни одного недостатка, а ты – жирдяй без единого видимого достоинства.
– Большое спасибо, – буркнул Динни.
– Кроме того, не думай, что мне не известны нью-йоркские нравы. Я все знаю. Я в курсе, что овсяные лепешки тут не имеют такой силы, как в нашей деревне. Одно из моих лучших воспоминаний о Крукшанке связано с тем, как я подарила одному эльфу четыре овсяных лепешки и банку меда. Да мы потом три недели подряд как безумные занимались любовью в тихом гроте. Это было волшебно. Однако у вас тут все иначе. Керри увлечена рок-н-роллом, и мы должны действовать соответственно.
Она спрыгнула на стол, рыже-золотые волосы ее струились, лицо светилось.
– Ты хочешь знать, откуда я это знаю? – продолжала она. – Я тебе расскажу. Я весь день шпионила за Керри и ее тупой подружкой Мораг, а весь вечер шлялась по хипповым кафе на авеню Эй, слушала, о чем болтает модная молодежь, и читала рок-н-ролльные журналы. Я знаю, что ей нравится, и знаю, как такое сделать из тебя. Просто слушай, что я говорю.
Динни молчал. Он боялся верить своим ушам. Хизер обменялась парой сплетен с тараканом, который в этот момент пробегал мимо плитки, подбирая крошки. Плитку не мыли много лет, поэтому она представляла собой богатые угодья.
– В общем, Динни, сделка такова. Я обещаю тебе, что Керри в тебя влюбится. А ты за это отдашь мне Макферсонскую Скрипку. Идет?
Динни согласился – и это притом, что Хизер специально уточнила, что с этого момента он должен четко выполнять все ее указания, иначе она будет считать сделку расторгнутой и удалится, прикарманив скрипку.
– Тот, кто нарушит сделку, заключенную с феей, достоин самой страшной кары.
Фея выглянула в окно.
– О, боже, только не это, – вскричала она. – Еще два нищих умерли на ступенях театра!
Динни ничего не ответил.
– Сделай же что-нибудь, Динни.
– Что?
– Позвони куда-нибудь, куда звонят в Нью-Йорке, когда умирает человек? Это ужасно, что они вот так тут лежат.
Динни проворчал, что ему наплевать, пусть хоть весь год проваляются.
– Послушай меня хорошенько, Динни. Насколько я успела заметить, Керри, несмотря на то, что у нее в подружках ходит проклятая Макферсониха, – человек очень добрый и отзывчивый. Отсюда вывод: ты тоже должен стать добрым и отзывчивым. А если не стать, то хотя бы притвориться. Давай, звони.
И Динни послушно взял трубку.
Одиннадцать
Мораг запрыгнула в окно Керри с цветком эшшольции в руках. Вид у нее был встревоженный.
– Нашла у одной цветочницы в Мидтауне, – бросила она. И тут же поведала Керри печальную историю. – Я увидела маленькую девочку, которая расплакалась оттого, что у нее упал в грязь леденец. Естественно, я тут же материализовалась перед малышкой, чтобы ее утешить. В Шотландии бы это прошло на ура – девочка была бы вне себя от радости, и все такое. К несчастью, в Нью-Йорке этого не произошло. Девочка испугалась и отпрянула прямо на проезжую часть. – Мораг нахмурилась. – Просто кошмар, как долго в этом городе приходится дожидаться «скорой»!
Керри посочувствовала ей – Мораг же хотела как лучше, – но феечка была безутешна. Мало того, что по ее вине произошел несчастный случай, она была еще и убеждена, что теперь с ней самой непременно должно случиться что-то ужасное. Всем известно, сказала Мораг, что у фей страшно сильная карма.
Но сделанного не воротишь, поэтому им ничего не оставалось, как следовать намеченному на сегодня плану, а план заключался в том, чтобы выследить молодую нищенку, завладевшую трехцветковым валлийским маком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22