примечание к ст. 60 ГК), распространить реквизицию и конфискацию собственности не только на вещи, но и на права и прежде всего на права требования, адресованные банку. При этом еще до принятия ГК 22 «красногвардейская атака на капитал», выразившаяся в национализации и муниципализации частной собственности и переходе соответствующего имущества в собственность государства, безусловно охватывала наряду с вещами и права. Последнее имело особое значение для национализации банков, под которой подразумевался переход в собственность государства, наряду с золотом, серебром, алмазами и бриллиантами, также и вкладов, акций и других обязательственного характера требований.
Интерес представляли и нормы Кодекса 1922 г., посвященные отдельным видам договоров. Так, в главе о договоре купли-продажи, целью которого был определен переход собственности, предметом договора называлось всякое имущество, не изъятое из гражданского оборота (ст. 181 ГК). При этом в отдельных статьях соответствующей главы специально подчеркивалось их распространение на вещь или даже только на индивидуально определенную вещь (ст. 191). Однако наряду с этим допускалась продажа в рамках одноименной главы «договорного требования или другого права» (ст. 202). Следовательно, как можно было сделать вывод из статьи, покупатель соответствующего права становился его собственником.
Интерес в этом смысле представлял и договор займа. Этот договор, обслуживающий основную массу отношений банка с клиентами, предусматривал переход денег или определенной родовыми признаками вещи в собственность. Однако одновременно допускалось оформление заемным обязательством отношений из купли-продажи, найма имущества или другого основания. К таким отношениям, в которых займодавец - кредитор, а заемщик - должник, в силу ст. 209 ГК применялись нормы о займе. Это давало возможность признать собственником заемщика и тогда, когда взаймы передавалась вещь, и тогда, когда предметом займа служило требование (например, при выдаче ссуды банком путем зачисления денег на счет заемщика).
Есть все основания полагать, что и в литературе периода действия первого Кодекса РСФСР, если не прямо, то по крайней мере косвенно, считалось допустимым отнесение к объектам собственности обязательственных прав. Это связано было, отчасти, уже с тем, что в ст. 10 Конституции СССР 1936 г. к числу объектов личной собственности граждан были отнесены наряду с трудовыми доходами, жилыми домами и подсобным домашним хозяйством, предметами домашнего хозяйства и обихода, предметами личного потребления и удобства также и «трудовые сбережения». Под последними, естественно, подразумевались главным образом деньги на счете в банке (в сберегательной кассе), а равно государственные облигации. Таким образом, речь шла об обычных обязательственных правах.
Обязательственные права входили и в состав объектов государственной собственности. Речь шла прежде всего о денежной части оборотных средств. При этом, как отмечал Д.М. Генкин: «Денежные средства хозоргана распадаются на эксплуатационные, предназначенные для оперативной деятельности, и средства капитального строительства. Эксплуатационные средства находятся на расчетном счете хозоргана в Государственном банке. Денежные средства, предназначенные для капитального строительства, находятся на особом счете в соответствующем специальном банке».
О сложности ситуации, с которой приходилось сталкиваться при определении правовой природы соответствующих объектов, можно было судить по известным положениям, высказанным А.В. Венедиктовым: «Понятие собственных оборотных средств в смысле Постановления СТО от 23.07.1931 не следует смешивать с понятием оборотных средств в их вещественной (натуральной) форме как совокупности имеющихся у хозоргана запасов сырья, топлива, материалов, полуфабрикатов, продукции, денежных средств и т. п. Правда, по отношению к денежным средствам, находящимся на расчетном счете хозоргана в банке, - в отличие от денежных средств, находящихся в тот или иной момент в кассе хозоргана, - понятие оборотных средств в их вещественной форме может быть применено лишь в самом широком или переносном смысле, поскольку с юридической точки зрения хозорган имеет лишь обязательственно-правовое требование к банку, но не вещное право на денежные знаки в натуре. Тем не менее денежные средства хозоргана в банке представляют собой определенную статью его актива, которой он вправе распорядиться и на которую может быть обращено взыскание его кредиторами. Из какого бы источника ни поступили те или иные денежные средства на расчетный счет хозоргана в банке, - за счет ассигнований из бюджета на пополнение собственных оборотных средств, или в качестве заемных средств с особого счета, отражающего задолженность хозоргана банку по срочным кредитам (ср. ст. 7 Постановления СТО от 23.07.1931), или в уплату за отпущенные хозорганом товары и т. д., - с момента их зачисления на расчетный счет хозоргана они являются его оборотными средствами в их вещественной форме, в указанном нами широком смысле этого понятия».
Кодекс 64 расширил случаи включения обязательственных элементов в состав определенных объектов собственности. В подтверждение можно сослаться на две включенные в него статьи, посвященные различным видам и формам права собственности. Так, вслед за ст. 10 Конституции РФ 1936 г. ст. 105 ГК 64 отнесла к числу объектов личной собственности граждан «трудовые сбережения». При этом не вызывало никакого сомнения то, что речь шла именно о вкладах граждан в сберегательную кассу. В еще большей степени обязательственные элементы выделялись в составе объектов собственности профсоюзных и иных общественных организаций. Речь идет о том, что в силу ст. 103 ГК 64 (имеется в виду ее первоначальный вариант) назывались в составе объектов собственности «культурно - просветительные фонды», которые, естественно, состояли практически исключительно из соответствующих целевых сумм на счетах в банке. Можно указать также на то, что в капитальном труде А.В. Венедиктова, предшествовавшем этому Кодексу, в числе отдельных объектов права государственной собственности были указаны «амортизационные фонды», «фонд директора предприятия», «хранящиеся в банках средства на счете капитального строительства», «средства, предназначенные на эксплуатационные цели» и т. п. При этом единственным способом разграничения такого рода средств служили различные по назначению банковские счета. Соответственно предметом права собственности служили не деньги, а адресованные банку требования.
Во многих случаях применительно к объектам вещных прав используется термин «имущество» в значении, которое охватывает «вещи» и «права» (см., в частности, ст. 128 ГК). Поэтому весьма актуальным является замечание Р. Саватье: «По мере того, как в юридической технике начали появляться абстрактные имущества, первоначальный смысл „право собственности“ был в действительности расширен. Этим словом хотят продолжать обозначать совокупность наиболее полную и наиболее абсолютную всех прав, которые можно иметь в отношении вновь возникших бестелесных имуществ… Мы вынуждены говорить о праве собственности для того, чтобы указать на полноту прав…».
Вопрос о соотношении вещного и обязательственного права был недавно поднят в литературе в связи с оценкой ст. 48 действующего Кодекса. Речь идет о той ее части, в которой отмечается: «Юридическим лицом признается организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательствам этим имуществом…».
По мнению В.А. Рахмиловича, в приведенной норме не учитывается существование юридических лиц (инвестиционных институтов и т. п.), которые вообще «не имеют имущества на правах собственности, хозяйственного ведения или оперативного управления. Все их имущество может состоять в средствах на счетах в банках, а помещение и оборудование они арендуют». Тот же автор в другой работе приходит к аналогичному выводу: «Некоторые формулировки ст. 48 ГК „Понятие юридического лица“ следует признать не вполне удачными. Обращаясь к первому и основному признаку этого понятия - имущественному обособлению, п. 1 ст. 48 прямо перечисляет те правовые формы - три вещных права, в которых выражается это обособление, и устанавливает, что юридическое лицо отвечает по своим обязательствам именно этим имуществом; о других допустимых правовых формах имущественного обособления статья умалчивает. Все это по меньшей мере неточно. Имущество юридического лица далеко не исчерпывается вещными объектами и вещными правами, и не это имущество служит главным объектом его ответственности. Обычно им являются денежные средства на банковских счетах, т. е. принадлежащие юридическому лицу обязательственные права. Именно этим имуществом юридическое лицо, как правило, и отвечает. Оно вообще может не иметь ни одного из вещных прав, перечисленных в п. 1 ст. 48, и это не может служить основанием для непризнания его юридическим лицом и отказа в регистрации в качестве такового, хотя текст п. 1 дает для этого определенные основания. Имущество юридического лица может состоять в деньгах на счетах, в правах так называемой интеллектуальной собственности и т. п., а оборудование (инвентарь) и помещение оно может арендовать. Права, перечисленные в п. 1 ст. 48, не должны рассматриваться как необходимые и исключительные формы имущественного обособления юридического лица. Наличие этих прав - достаточный, но не необходимый признак. Он может отсутствовать при наличии иных признаков, иных правовых форм имущественного обособления».
С приведенными взглядами трудно согласиться. Полагаем, что В.А. Рахмилович прошел мимо отмеченной выше тенденции к смешению в единых правоотношениях обязательственного права с правом вещным. В частности, в данном случае не учитывается, что независимо от характера прав лица на переданное ему имущество, в том числе и в целях образования нового юридического лица, идет речь о носителе права собственности, хозяйственного ведения или оперативного управления. А значит, тот, кто получил такое имущество, становится его собственником (носителем иного вещного права).
И соответственно если ст. 48 ГК говорит об обособленном имуществе и обращении взыскания на него, то она в равной мере имеет в виду и вещи, и права (в том числе обязательственные, включая «права на деньги, хранящиеся на банковском счете»), не делая в указанном смысле различия между теми и другими. Следовательно, когда ст. 35 Конституции РФ провозглашает: «право частной собственности охраняется законом» и «никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда» - имеется в виду, что в необходимых случаях объектом защиты являются не только вещные, но в такой же мере и обязательственные права, включая права лица, «обладающего частной собственностью» на находящиеся на счете в банке денежные средства.
Интерес в указанном смысле представляет Постановление Конституционного Суда РФ по делу о проверке конституционности п. 2 и 3 ч. 1 статьи 11 Закона РФ от 24 июня 1993 г. «О федеральных органах налоговой полиции». Этим Постановлением положения указанного Закона, которые предоставляют федеральным органам налоговой полиции право производить взыскание с юридических лиц суммы штрафов, а также всей суммы сокрытого или заниженного дохода в бесспорном порядке, без их согласования, признаны соответствующими, а в отношении граждан - противоречащими Конституции РФ, и в частности ее ст. 35. При этом не делается никаких различий между обращением взыскания на принадлежащие налогоплательщикам вещи и на права, в том числе на хранящиеся на счете в банке средства. И то и другое рассматривается в Постановлении с равным основанием как частная собственность в том смысле, в каком это имеет в виду ст. 35 Конституции РФ.
Приведенный вывод может быть сделан и на основе отдельных статей ГК. Помимо тех, о которых шла речь выше, можно сослаться и на другие. Так, когда в гл. 15 ГК («Прекращение права собственности») идет речь об основаниях «конфискации», то «безвозмездное изъятие у собственника имущества по решению суда» (ст. 243 ГК) охватывает в равной мере и вещи, и обязательственные права по поводу вещей (в том числе все те же права на средства, находящиеся в банке). Коммерческие и некоммерческие организации, помимо государственных и муниципальных предприятий, а также учреждений, финансируемых собственниками, признаются собственниками имущества, переданного им в виде вкладов (п. 3 ст. 213 ГК). При этом в силу п. 6 ст. 66 ГК вкладом в имущество хозяйственного товарищества и общества могут быть деньги, ценные бумаги, другие вещи или имущественные права либо иные права, имеющие денежную оценку. Вряд ли можно сомневаться в том, что вклады осуществляются главным образом именно перечислением денег со счета учредителя (участника) на счет созданного юридического лица. А такой переход осуществляется путем не передачи денег «из рук в руки», а передачей прав на получение суммы, находящейся на счете участника в банке или ином кредитном учреждении. В этом случае платежное поручение или иной способ расчетов как раз и служит одним из технических средств, с помощью которых осуществляется внесение вклада.
Характеризуя казну - не распределенную между государственными предприятиями и учреждениями часть имущества, составляющего государственную собственность, ГК (п. 4 ст. 214) выделяет средства соответствующего бюджета. Но все такие средства - это не деньги, а только права на деньги.
Можно, наконец, использовать пример и из смежной области. Так, ст. 34 Семейного кодекса РФ, перечисляя имущество, составляющее «совместную собственность супругов», среди прочего указывает на паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или в иные коммерческие организации, независимо от того, на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства. Это же относится и ко всем остальным правам обязательственного характера (например, возникшим из любого иного долга).
Еще один пример - договор займа и кредитный договор. Применительно к договору займа ст. 807 ГК прямо говорит о переходе предмета договора, который она называет, правда, вещами, в собственность заемщика. В определении кредитного договора отсутствует указание на передачу в собственность. Но это последнее обстоятельство и для этого договора не вызывает сомнений. Весьма категорично высказался по этому поводу О.Н. Садиков. «По кредитному договору как разновидности договора займа денежные средства передаются заемщику как раз в собственность, без чего заемщик будет лишен правового основания их последующего использования. Это вытекает из текста закона и отмечается во всех учебниках и комментариях к Гражданскому кодексу». Между тем не вызывает сомнений и другое обстоятельство - то, что кредиты выдаются не путем передачи денег «из рук в руки», но зачислением со счета на счет, т. е. передачей соответствующих прав.
Весьма интересные соображения высказала по поводу природы соответствующих прав Л.Г. Ефимова. Она, в частности, показывает, как законодательство постепенно восприняло идею «объектом права собственности являются не только вещи, но и права». И если автор доказывает свой вывод решением вопроса о праве на предприятия в ст. 10 Закона «О собственности в РСФСР», то с полным основанием для этого может быть использована и ст. 132 принятого уже после работы Л.Г. Ефимовой Кодекса, которая, как уже отмечалось, прямо включила в понятие предприятия наряду с вещами «права требования, долги, а также права на обозначения, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, работы и услуги (фирменное наименование, товарные знаки, знаки обслуживания), и другие исключительные права…» При этом Л.Г. Ефимова была вынуждена расширить понятие права собственности за счет включения в это число понятия «право на право», поскольку только при этом условии можно было объяснить природу отношений клиента с банком.
Признание «права объектом права» имеет свои корни в римском праве. Имеется в виду, что наряду с вещами объектом права собственности признавалось iura in re aliena. При этом к числу таких «прав на чужую вещь» относились «права на пользование чужой вещью» (сервитуты) и «права на распоряжение чужой вещью» (залог и то, что И.А. Покровский называл «залогоподобным правом»).
Применительно к французскому праву отмечается «расчленение права собственности», в результате которого были признаны относящимися к праву собственности «права на вещь, которая принадлежит на праве собственности другому лицу». Имелись в виду те же сервитуты, а с ними узуфрукт.
Положительный ответ на вопрос о самом существовании «права на право» давал применительно к германскому праву Л.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126