Роб стоял на крыльце и уже протянул руку, чтобы взяться за дверной молоток, как вдруг из дома вышел Джек. Роб очень хотел думать, что обескураженное выражение лица его друга означает, что его план удался. Еще минуту, и он узнает об этом, а пока надо сыграть свою роль до конца.– Джек! Здорово, старина! – воскликнул он и похлопал его по спине. – Наконец-то ты вернулся! Я шел к тебе, но решил сначала поискать тебя у Шарлотты. Она держалась молодцом, пока тебя не было. Ну, рассказывай, как твои дела?– Привет, Роб. – Джек повел плечами, сбрасывая его руку, и поправил узел галстука. – Значит, ты рад меня видеть?– Я уж думал, что ты вообще сгинул, Джек. С твоей стороны было просто подло исчезнуть среди ночи, никому ничего не сказав. Я был уверен, что тебя убили.– Как видишь, я в полном порядке, если не считать еще одного шрама, который добавился к моей коллекции. – Он показал на узкую белую повязку на лбу, скрывавшую рану.Роб позеленел от зависти. Еще один шрам, который женщины найдут «интересным»! Шраму на щеке Джек был обязан обилием женского внимания, выражавшегося в любовных играх в постели, а новое подтверждение его мужественности многократно увеличит череду желающих затащить Джека в свою постель. Черт бы побрал этого кобеля!– Откуда он у тебя?Джек направлялся к фаэтону, Роб семенил рядом, преданно заглядывая ему в глаза.– Что тебе известно о том, что со мной случилось? – остановившись, спросил Джек.– Только то, что Шарлотта мне рассказала, получив письмо от твоего брата. Что ты ранен и временно потерял память.– Этого достаточно. Если хочешь знать больше, приходи в гости. Только не сегодня. У меня много дел. Завтра утром я уезжаю в Суррей и не знаю, когда вернусь.– Зачем это тебе вдруг понадобилось ехать в Суррей? Ведь тебе нужно готовиться к свадьбе!– Ты задаешь слишком много вопросов, Роб. К тому же ты, по-моему, собирался к Шарлотте?– А почему бы тебе самому не рассказать мне, как она себя чувствует? – Роб пристально вглядывался в лицо Джека, пытаясь разгадать его настроение.– Она в отличной форме, – пожал плечами Джек. – Должен признаться, я недооценивал ее, а она оказалась умной женщиной. Она отказалась выходить за меня замуж, Роб. Передумала. И я не могу ее винить. Она заслуживает восхищения. А теперь извини, я очень спешу. – С этими словами Джек вскочил в фаэтон.– Не понимаю, о чем ты говоришь? – притворился удивленным Роб. – Ты хочешь сказать, что свадьбы не будет?– Именно. – Джек взял поводья из рук грума и серьезно посмотрел на Роба. – Шарлотта говорит, что ты проявил себя верным другом в мое отсутствие. Так что иди и побудь с ней сейчас. Она крепится и не показывает виду, но, конечно, очень расстроена. К тому же ей предстоит нелегкий разговор с матерью. Почему бы тебе не поддержать ее в трудную минуту? – Джек натянул вожжи, и вскоре его фаэтон скрылся из виду.Роб смотрел ему вслед и завидовал тому, с какой легкостью Джек может позволить себе иметь столь роскошный экипаж. Ведь это чертовски дорогое удовольствие. Постепенно на его лице появилась улыбка предвкушения: скоро и у него будет такой же. Он не знал подробностей приключений Джека, потому что тот не был расположен к откровенной беседе. Но теперь это не имело значения. Главное, он больше не был женихом Шарлотты.Роб развернулся и направился к дому Батсфордов. Ему не давала покоя мысль, что семья Шарлотты, возможно, сочтет неприличным его поведение, если он прямо сейчас предложит брошенной невесте стать его женой. Но ведь может случиться и так, что они будут рады таким образом замять скандал, выдав свою дочь замуж за очередного претендента. Они даже могут спасти свою репутацию, объяснив причину размолвки Шарлотты с Джеком ее тайной влюбленностью в Роба.Роб раздулся от гордости как жаба, когда представил себе, что по городу поползут слухи о том, что Шарлотта дала от ворот поворот самому Джексону Монтгомери, виконту Дарему, чтобы связать свою жизнь с более достойным человеком – Робертом Гамильтоном. Какой фурор произведет эта новость в салонах нескольких тысяч семей, принадлежащих к высшему свету! И как будет посрамлен надменный лорд Серлинг!Роб уверенно постучал молотком в дверь, самодовольно улыбаясь и ожидая, когда Фиппс распахнет перед ним двери к несметному богатству. Он уже слышал звон золотых монет в своем кармане… * * * – Саманта все время ходит грустная с тех пор, как он уехал, – жаловалась тетя Прис, ломая руки.– И категорически отказывается принимать портниху, – раздраженно добавила тетя Нэн. – Если бы лорд Серлинг… этот милый молодой человек… задержался хотя бы на день, она смогла бы простоять спокойно несколько минут, чтобы портниха сняла с нее мерки. Что нам делать с этим ребенком, Аманда Джейн?Аманда вздохнула и разгладила несуществующие складки на юбке своего палевого утреннего капота. Полуденное солнце пробивалось в гостиную сквозь жалюзи и освещало круглый рабочий столик, за которым сидели три женщины. В центре стола стояла большая ваза с хризантемами, вокруг которой были разложены катушки ниток – дамы штопали чулки для детей из сиротского приюта, расположенного в Кроухерсте.– Лорду Серлингу нужно было срочно возвращаться в Лондон, – выступила на его защиту Аманда. – Кроме того, он и так был бесконечно добр к нам, и я не могла просить его еще об одном одолжении. Сэм привыкнет к нам, к своему новому дому и скоро совсем забудет лорда Серлинга.Тетушки с сомнением переглянулись.– Он так хорошо ладит с ней, – с сожалением в голосе заметила тетя Прис. – Даже сумел уговорить ее прилично себя вести. Стоит ему просто взглянуть на нее или строго приподнять бровь – и она становится шелковой!– Я бы не стала преувеличивать, тетя Прис, – сухо отозвалась Аманда. – Конечно, лорд Серлинг оказывает на нее хорошее влияние, но я сама слышала, как резко она иногда ему отвечает.– Тем не менее он действует на девочку очень благотворно, – упрямо сказала Нэн. – Кто бы мог подумать, что такой человек заинтересуется ребенком вроде Саманты? Глядя на него, не подумаешь, что у него такое доброе сердце. Он кажется таким…– Надменным? Заносчивым? Да, тетя? – спросила Аманда.– Должна признаться, он испугал меня, когда я увидела его впервые, – смутилась Нэн. – Он очень высок и производит впечатление весьма важной персоны! А теперь я считаю его просто милым молодым человеком.– Он ведь пообещал заехать к нам через несколько дней, Аманда Джейн, – напомнила Прис с непринужденным видом, – чтобы посмотреть, как идут у нас дела. Если мы не справимся с девочкой к тому времени, может быть, он что-нибудь нам посоветует?– Не думаю, что следует вовлекать лорда Серлинга в наши проблемы, – нахмурилась Аманда и склонилась над шитьем. – По-моему, мы просто недооцениваем собственные силы. Ты говоришь так, словно мы вообще не в состоянии обойтись без мужчины.Аманда заметила, как тетушки тайком обменялись многозначительными взглядами.– Но лорд Серлинг и его брат оказали тебе поддержку во время поездки на Торни-Айленд. А они мужчины! – после недолгой паузы провозгласила Нэн.– Да, но…– По некоторым намекам, прозвучавшим в ваших разговорах, я поняла, что если бы не они, то вы обе могли оказаться в очень затруднительном положении, – сочувственно добавила Прис. – Надеюсь, ты поблагодарила их, моя дорогая?– Конечно. – Аманда рассердилась и отшвырнула шитье. – Я очень благодарна за помощь лорду Серлингу, но… вы даже представить себе не можете, сколько проблем доставил мне его брат!Аманда яростно схватила шитье и почувствовала, как щеки ее заливает румянец. Одно упоминание о Джеке вызывало в ней бурю эмоций. Она старалась вообще не думать о нем, но тетушки были любопытны, и ей пришлось рассказать о своих приключениях в подробностях – правда, избегая некоторых событий, непосредственно касавшихся Джека.– Он не виноват в том, что потерял память, дорогая, – укоризненно покачала головой Прис. – И потом, он спас Саманте жизнь! Мне хотелось бы повидаться с этим человеком и поблагодарить его лично. Может быть, нам как-нибудь пригласить его и лорда Серлинга на обед? Мы ведь живем всего в получасе езды от Лондона. Как ты думаешь, это удобно?Терпению Аманды пришел конец. Она вскочила и, сжав кулаки, подступила к перепуганным до смерти тетушкам:– Нет, я считаю, что это неудобно, неприлично и неразумно! Я никогда больше не желаю видеть этого человека!– Но почему, Аманда Джейн? – дрожащим голосом пролепетала Прис.– Да, почему? – поддержала ее сестра.– Потому что поведение Джека Монтгомери никак нельзя назвать поря… – Аманда не успела договорить.– Мисс? – раздался голос дворецкого.Она вздрогнула и обернулась. На пороге стоял Хенчпенни, и ей пришлось взять себя в руки.– В чем дело?– К вам посетитель, мисс.Интересно, кто явился с визитом первым после ее возвращения? Может быть, викарий Плисли? Или это пожаловали болтливые и занудные сестры Бартоломью? Аманда еще не придумала, как представит Саманту соседям и знакомым, и надеялась, что в нужный момент сообразит, что сказать.– Кто это, Хенчпенни?Прежде чем Хенчпенни успел ответить, через порог переступили длинные ноги в узких брюках, и в комнате материализовалась элегантная фигура Джексона Монтгомери. От макушки до пят он сиял как новенький шиллинг, а на губах его трепетала смущенная улыбка.– Это я, Аман… мисс Дарлингтон. Могу я войти?Аманде показалось, что из легких у нее выкачали весь воздух. Она схватилась за край стола, чтобы не упасть в обморок. Его появление было слишком неожиданным. Впрочем, если бы она знала о том, что он придет, реакция все равно была бы такой же.Его вид… Возможно ли, чтобы она забыла, как он красив? Как его присутствие наполняет счастьем ее сердце? Как его улыбка заставляет ее краснеть?Аманда не видела, но чувствовала, с каким восхищенным изумлением уставились на Джека тетушки. Две милые старушки молча переводили взгляд с нее на Джека и обратно. Тетушки были очарованы им – как и все женщины, которым посчастливилось оказаться в его обществе.Аманда испугалась своих чувств и вспомнила, что сердится на него. Она постаралась настроить себя против Джека, чтобы ее неприязнь заглушила нежность и страсть, бурлившие в ее крови. Время замедлило свой ход, а она боролась с желанием броситься к Джеку в объятия и прижаться к его широкой груди. Она с трудом взяла себя в руки и проговорила пересохшими от волнения губами:– Хенчпенни, вы можете идти.Дворецкий поклонился и вышел с хмурым видом, поскольку от него не укрылось возникшее в гостиной напряжение.– Входите, лорд Дарем, – произнесла Аманда официальным тоном. Она решила не выворачивать грязное белье перед посторонними и уберечь тетушек от неприятных впечатлений.Джек, удивленно взглянув на нее, вошел в комнату. Он слегка прихрамывал, когда прогуливался с ней по берегу моря на Торни-Айленде, а сейчас от его хромоты не осталось и следа. Аманда язвительно подумала, что теперь ему будет легче идти к алтарю с невестой. Он старался поймать ее взгляд, но она упорно смотрела мимо него.– Лорд Дарем, познакомьтесь, это мои тетушки, мисс Лрисцилла и мисс Нэнси Стипл. Тетушки, это брат лорда Серлинга, лорд Дарем.Джек оторвал взволнованный взгляд от лица Аманды и с почтительной улыбкой поклонился дамам. Его зубы ослепительно блеснули на солнце, и в комнате стало светлее от его улыбки.– Ваша племянница много рассказывала мне о вас. Рад познакомиться с вами, – сказал он.Тетушки смущенно разулыбались. Они были польщены и не знали, что ему ответить. Ведь Аманда ничего не рассказывала им о нем!– Чем обязаны удовольствием видеть вас, лорд Дарем? – спросила Аманда, не предлагая гостю ни присесть, ни выпить чего-нибудь прохладительного после долгого пути. Тетушки были поражены такой неучтивостью и огорченно уставились на нее.Джек обласкал взглядом ее фигуру и задержался на лице.– Я вижу, вы перестали носить траур. Желтый цвет вам очень идет. В этом платье вы похожи на солнышко…Аманда постаралась сдержать прилив крови к щекам и шее, но ей это не удалось. Он все еще обладал над ней магической властью, мог обворожить ее, смутить или заставить покраснеть, а она ничего не могла с этим поделать.– Не льстите мне, Джек. Говорите, зачем приехали, и покончим с этим.– Вы встретили меня столь нелюбезно, что мне нелегко будет изложить суть дела. – Джек покачал головой и положил шляпу на стол.– Я не понимаю, что вы имеете в виду, – удивленно приподняла она бровь.– Мы можем поговорить наедине?Тетушки как по команде встрепенулись и стали собирать свое шитье.– Нет, не уходите, – остановила их Аманда, и тетушки подчинились. – Нет ничего такого, что Джек не мог бы сказать мне в присутствии моих родственников. – Она вызывающе улыбнулась. – Я слушаю вас, милорд.Джек напрягся. Он старался быть добродушным все это время, но теперь его терпение лопнуло. В его глазах сверкнула ярость, и у Аманды по спине пробежал холодок.– Вам доставляет удовольствие заставлять тетушек испытывать неловкость? Или вы боитесь остаться со мной наедине? – спросил он с оттенком гордого презрения в голосе.– Я… – Она вздернула подбородок и солгала, глядя ему в глаза: – Разумеется, я не боюсь оставаться с вами наедине.На его лице отразилось недоверие. Аманда тяжело вздохнула и повернулась к тетушкам, которые и правда чувствовали себя не в своей тарелке:– Если вы хотите уйти, то пожалуйста, а если предпочитаете остаться, то не позволяйте Джеку…Аманде незачем было заканчивать эту фразу, потому что тетушки уже поднялись и направились к двери. И наконец она осталась с Джеком одна. Она заставила себя посмотреть ему в глаза, что удалось ей с невероятным трудом.– Спасибо, Аманда, – тихо произнес он.– Не нужно меня благодарить. Скажите, зачем вы здесь. Кстати, ваша невеста знает, где вы сейчас находитесь, или она думает, что вы примеряете свадебный фрак у Уэстона?Джек улыбнулся и провел кончиками пальцев по лакированной столешнице. У Аманды дрогнуло сердце, когда она вспомнила, как его пальцы нежно скользили по ее коже.– Вы все еще считаете меня подлым обманщиком, Аманда? Неужели вы думаете, что я находился бы здесь, если бы должен был примерять свадебный фрак?– Наверное, выходя из дома сегодня утром, вы забыли, куда должны идти. У вас ведь такая непрочная память, – съязвила она.– А как с памятью у вас, Аманда? – рассмеялся он и шагнул к ней.– Отлично, как всегда. Но есть некоторые вещи… события… люди… о которых хочется поскорее забыть.– Понятно. Но тогда разве стоит винить других в том, что им иногда хочется впасть в частичную амнезию?– Некоторых – стоит, – сухо отозвалась она.Джек начал медленно обходить вокруг стола. Еще шаг, и он окажется так близко, что сможет протянуть руку и дотронуться до нее. Она задрожала от предвосхищения и… страха. От страха, что не сможет устоять, когда он обнимет ее. От страха, что он не осмелится это сделать.– Если вы имеете в виду меня, моя дорогая, а судя по всему, так и есть, то у меня есть оправдание: я скрыл свое излечение от амнезии потому, что хотел вас защитить.– Интересно, от кого же? – удивилась она. – Уж не от себя ли?– От вас самой, глупенькая гордячка, – ответил он. Теперь их разделяло всего несколько дюймов, но он не делал попыток прикоснуться к ней. – Без моей помощи ваше путешествие на Торни-Айленд могло закончиться трагически.Аманда даже на расстоянии ощущала тепло его тела и видела, как глаза его затопила нежность.– Если… если вы приехали, чтобы я еще раз поблагодарила вас за спасение сестры, то я готова это сделать. Огромное спасибо. А теперь уходите! – Ее голос дрожал. Она готова была разрыдаться.Джек обнял ее и привлек к себе. У Аманды перехватило дыхание. Она не шевельнулась, зная, что не должна дотрагиваться до него. Она не должна больше обнимать его за шею и бесстыдно подставлять ему губы для поцелуя, как делала это когда-то.– Я не хочу твоей благодарности, Аманда. Я хочу… – Его горячее дыхание опалило ей щеку.Он не стал ждать приглашения и обрушил на ее губы поцелуй, в который вложил всю силу своей любви.«Что ты хочешь, Джек? – думала она, устав бороться с собой и отвечая на его поцелуй. Она гладила его по спине, ерошила волосы на затылке и мысленно спрашивала его: – Ты хочешь меня? Ты действительно меня хочешь?»И вдруг он выпустил ее и отступил на шаг. Голова у Аманды кружилась, она слышала, как громко бьется ее сердце. Она была разочарована и почувствовала себя снова обманутой.– Зачем ты приехал, Джек? Неужели ради того, чтобы поцеловать меня в последний раз? – спросила она глухим, усталым голосом.Он провел рукой по волосам, и на его щеке дрогнул мускул. В его взгляде отразилась мука, грудь тяжело вздымалась от волнения. Что он испытывал в этот момент? Неужели только похоть? Чего он хотел? Поцеловать ее? А может, убить?– Помнишь, я говорил тебе, что женюсь на Шарлотте, если она по-прежнему будет хотеть этого?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31