А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

— Но кто? — Кристофер стал смотреть прямо перед собой.
— Мартин, — ответил он.
Элизабет недоверчиво посмотрела на него.
— Мартин? — переспросила она. — Какая глупость! Если бы Мартин узнал о замыслах Манли, он постарался бы защитить меня. Он приложил бы все усилия для того, чтобы увезти меня в Кингстон. Мартин всегда оберегает меня. Иногда даже слишком.
Молчание Кристофера сбивало ее с толку. Ей показалось, что он пытается заставить себя заговорить, но не может.
— Что ты имел в виду, сказав, что Мартин помог Манли? — раздраженно спросила Элизабет.
— Это заставило бы тебя вернуться в Кингстон, верно? — заговорил Кристофер. — Конечно, если бы ты не вышла за меня замуж. Но до сегодняшнего вечера никто ничего об этом не знал, кроме Нэнси и Джона, ну и нас с тобой, конечно. Публичное отречение от тебя Пула надолго вернуло бы тебя в Кингстон — возможно, до конца твоей жизни. Ты снова была бы рядом с Мартином. У него была бы целая жизнь, чтобы утешать тебя. Он ведь преуспел в этом, правда?
— На что ты намекаешь? — Элизабет едва сдерживала гнев.
— Он просто одержим тобой, — ответил Кристофер. — Он считает, что ты должна принадлежать только ему. И он готов на все, лишь бы добиться своего.
— Это подло и жестоко с твоей стороны так говорить о нем, — возмутилась Элизабет, сверкнув глазами. — Ты ревнуешь, Кристофер, потому что он всегда был добр со мной, всегда был таким заботливым и преданным. Ты ненавидишь его, потому что он всего лишь мой названый брат, в то время как ты был моим мужем, но он продемонстрировал тебе, что такое бескорыстная любовь и верность.
— Элизабет! — Кристофер прикрыл глаза, его голос прозвучал совсем тихо. — Я знаю, ты всегда любила его. Я знаю, что вы всегда были очень близки. Да, я знаю, что он действительно часто был очень добр к тебе. Но… Ты готова выслушать то, что я тебе скажу? Я должен многое тебе сказать, но ты сразу захочешь заставить меня замолчать. Ты выслушаешь меня? Я должен добавить, что Джон может подтвердить справедливость того, что я собираюсь тебе рассказать.
— Джон? — Элизабет озадаченно посмотрела на него.
— Да. — Кристофер кивнул. — Так ты выслушаешь меня?
— Говори, — ответила Элизабет, подняв подбородок. — Но если ты попытаешься настроить меня против Мартина, то лучше не трудись. Ты только заставишь меня презирать тебя.
— Люси Фенвик, — начал он, — та женщина…
— Я помню, кто такая Люси Фенвик, — ледяным тоном перебила Элизабет.
Кристофер глубоко вздохнул.
— Это Мартин оплачивал ее жилье, — сказал он, — а также давал ей крупные суммы денег. После нашего развода он оплатил переезд ее и ребенка в Америку. Он заманил меня в западню, когда в посланной мне записке попросил прийти в ее дом, написав, что она из семьи Джонсонов из Пенхэллоу и оказалась в трудном положении. А сам следом привел туда тебя.
Элизабет сразу почувствовала, что он говорит правду. Вряд ли он бы стал говорить об этом, если бы у него не было доказательств и если бы Джон не мог подтвердить его слова. Он говорил правду. Вероятно, именно это так разозлило Элизабет.
— Это ложь! — воскликнула она задрожавшим голосом. — Грязная ложь, Кристофер! Позволь мне выйти. Я пойду домой пешком.
— Слушай, — повторил он. — Тебе еще многое предстоит узнать.
Элизабет резко отвернулась, и, пока он говорил, она смотрела на дверцу экипажа.
— Этот случай с игрой в карты в Оксфорде, который явился причиной самоубийства, действительно имел место, — продолжал Кристофер. — Я был там в тот вечер, когда бедняга Моррисон все проиграл. Мне стыдно, что я, как и другие присутствующие, не попытался положить конец этой игре, хотя Моррисон и сам прекрасно понимал, что делал. Но я не участвовал в этой игре, Элизабет. Мартин узнал об этом случае от человека, который в тот вечер тоже был там, но вскоре он уехал из Англии в Ирландию.
Он замолчал, ожидая, что она скажет что-нибудь. Но Элизабет молчала, не сводя глаз с дверцы.
— Теперь о том человеке, который сказал, что это я ушел из театра с той несчастной девушкой, которую потом обнаружили жестоко избитой и мертвой, — продолжал Кристофер. — Этот человек недавно мне признался, что это Мартин заплатил ему за ложь.
Элизабет прижалась лбом к стенке экипажа и закрыла глаза.
— Развод из-за неверности супруга практически невозможен, — продолжал он. — Нужны были отягчающие обстоятельства. Грубое обращение со шлюхой, которое привело к ее смерти, не очень хорошо характеризует мужа, верно? Так же как и игра в карты с высокими ставками, которая довела партнера до самоубийства. И мы должны были расстаться навсегда, Элизабет, ведь мне было выдвинуто столько обвинений. Ты должна была быть полностью раздавлена, чтобы преданный брат смог в Кингстоне заботиться о тебе, о твоем счастье и здоровье.
Элизабет ничего не отвечала.
— Я знаю, что ты слышишь меня, — сказал Кристофер, — и я знаю, Элизабет, что ты веришь мне. Я понимаю, что заставляю тебя страдать. Прости меня. Но я должен рассказать тебе все.
— Есть что-то еще? — Она не узнала свой голос, как будто эти слова произнес кто-то другой.
— Незадолго до нашей свадьбы, когда мы были в Кингстоне, Нэнси уехала домой в Пенхэллоу и не осталась на свадьбу. Я тогда обиделся на нее.
— Да, я помню, — прошептала Элизабет.
— Она уехала домой, потому что Мартин избил ее и изнасиловал.
Элизабет издала какой-то невнятный звук. У нее не было сил, чтобы заговорить, расплакаться или открыть глаза.
— Я должен сообщить тебе только факты, — продолжал Кристофер, — но мне хочется добавить, что им, вероятно, двигала злость, отчаяние и горечь от того, что он терял тебя.
Элизабет застонала.
— Это все? — спросила она; в ее голосе звучала мольба. — Это, должно быть, все. О. пожалуйста, пусть это будет все.
— Не думаю, что Мартин хотел, чтобы ты снова вернулась в Лондон после Пенхэллоу, — сказал он. — Это наверняка твоя идея, Элизабет.
Она наконец открыла глаза.
— Он не хотел, чтобы я снова страдала. Он думал, что в Кингстоне я буду счастливее.
— Сегодня вечером ты увидела, каким образом он позаботился о том, чтобы ты не вышла замуж за Пула и покинула Лондон. В его планы входило и то, чтобы заставить тебя навсегда отвернуться и от меня, Элизабет.
Да, нехотя подумала Элизабет. Конечно, у него наверняка были такие планы. Он собирался настроить ее и против Кристофера.
— Когда я настойчиво просил Кристину провести ночь в “Палтни”, — заговорил Кристофер, — для этого были причины. Я не собирался играть роль деспотичного мужа.
— Он не хотел причинить зло Кристине. — Элизабет с мольбой смотрела на него. — Он не мог пойти на это, Кристофер. Он не мог желать зла ребенку.
— Он хотел, чтобы я похитил ее, — ответил Кристофер. — Он утверждал, что если я это сделаю и увезу ее в Пенхэллоу, то ты последуешь за мной и поймешь, что должна остаться там.
— Я бы возненавидела тебя навсегда, — прошептала она.
— Да, — согласился Кристофер. — Я знаю. Именно этого он и добивался. Я решил подыграть ему, Элизабет. Ты только не беспокойся. Кристина весь вечер была с Нэнси в “Палтни”. Она спала, когда я отправился на прием. Мартин привел ее в отель, забрал мое письмо к тебе, где говорилось о похищении, и сразу же показал его твоему отцу. Потом сам бросился вдогонку за моим экипажем вместе со слугами. Со мной был Антуан и Джон, но он держался до определенного момента в тени.
— Итак, — заговорила Элизабет; ее голос продолжал звучать как чужой, — когда я приехала бы домой, расстроенная тем, как Манли обошелся со мной в Карлтон-Хаусе, меня дома ждала бы новость, что ты похитил Кристину и сбежал бы с ней, если бы Мартин вовремя не перехватил тебя. Да, завтра утром я наверняка уже была бы в дороге, направляясь в Кингстон. И на этот раз я осталась бы там до конца своих дней.
— Да, — подтвердил Кристофер.
Экипаж остановился — вероятно, они подъехали к ее дому, но никто из них не решался открыть дверцу.
— Что ты сделал с ним? — спросила Элизабет. — Ведь вы с Джоном разоблачили его. Джон так же сильно настроен против него, как и ты, верно? Он любит Нэнси и любил ее семь лет назад. Ты убил его?
— Нет, — ответил Кристофер, открыто глядя на нее. — Я думал, что смогу убить, Элизабет, и думал, что Джон сможет убить его. Мы даже спорили, чья это будет привилегия. Но мы ничего не смогли сделать, когда наступил этот момент. Не знаю, вернется ли он домой, чтобы предстать перед твоим отцом, или же сбежит и больше никогда не появится в нашей жизни. Но я боюсь, что его одержимость тобой не позволит ему далеко уехать. Боюсь, что он все-таки вынудит меня убить его.
— Одержимость, — повторила Элизабет. — Он же мой сводный брат. Он всегда был моим другом, товарищем, моим доверенным. Как мог он быть мной одержимым? Но как я могла жить рядом с ним и не видеть, кто он на самом деле?
— Элизабет…
Она посмотрела на него и поняла, что он еще не закончил.
— Продолжай, — сказала она.
— Он сказал нам, что только он знает о том, что… — продолжил Кристофер. — Перед смертью его мать сказала ему, что у вас с ним один отец. Он тебе не сводный брат, Элизабет, он — твой кровный брат. Его страсть к тебе неожиданно стала запретной.
Элизабет закрыла лицо руками.
— Мартин, — прошептала она.
Она не знала, долго ли они сидели в тишине. В конце концов Кристофер осторожно прикоснулся к ее руке.
— Поедем сегодня со мной в “Палтни”, — предложил он. — Теперь у тебя нет причин для отказа, Элизабет. И Кристина там. Я не хочу, чтобы ты оставалась сегодня здесь. Мне кажется, тебе нужна компания.
Да, ей нужен был друг. Нужны были руки, которые обнимали бы ее, плечо, на которое можно было положить голову. Она чувствовала себя такой усталой. Даже ее беременность не могла вызвать такую слабость. Ей нужно было подумать, разобраться в своих чувствах. И ей придется почувствовать вину. Тяжелый груз огромной вины. Но только не сегодня. Она не могла думать об этом сегодня.
Но не успела Элизабет сказать Кристоферу, чтобы он приказал кучеру изменить направление, как в дверцу громко постучали. Дверца распахнулась, и они увидели бледного и осунувшегося Джона.
— Вот и вы наконец! — воскликнул он. — Оба. Хорошо. Элизабет…
Джон протянул руки, опустил ее на землю и прижал к себе.
— Послушайте меня. Об этом не так легко сказать. Мартин убит. Похоже, его убил слуга Кристофера, канадец. Кристофер уже рассказал тебе все?
Кристофер спрыгнул на землю и тоже крепко обнял Элизабет.
— Я еще не рассказал о причине, по которой Антуан хотел убить его, — ответил Кристофер.
Так это еще не все, подумала Элизабет. Далеко не все.
— Мартин мертв? — переспросила она и заторопилась в дом, но Кристофер крепко держал ее за плечи.
Она была рада, что он мертв. Рада. Она ничему так не радовалась в своей жизни. Если бы она, узнав обо всем, столкнулась с ним, то сама бы убила его. Ей хотелось, чтобы он был жив, чтобы она сама могла убить его.
Он был ее братом, почти родным братом. То, что они так похожи, оказывается, не случайность. Он — ее брат. Был ее братом. Он мертв. Мартин мертв.
Она громко закричала. Кто-то подхватил ее на руки и понес через зал по лестнице туда, где сидел ее отец с посеревшим лицом. Она оказалась в объятиях отца, он гладил ее по спине, Кристофер склонился над ней, а Джон стоял рядом.
Глава 32
Это было долгое и скучное возвращение домой. Оно оказалось не таким, как ожидал Кристофер. Он думал, что все тучи развеются, как только Лондон останется позади. Кристофер надеялся, что все они будут счастливы. Больше не было препятствий их счастью. Но они не были счастливы.
Кристина почти все время ехала с ними, а не в том экипаже, где сидели ее няня, служанка Элизабет и новый слуга Кристофера. Возможно, девочка стала их спасением, ее радостная болтовня и бесконечные вопросы о Пенхэллоу скрашивали то тягостное молчание, которое висело между ее родителями. Она забиралась к отцу на колени и доверчиво смотрела на него, слушая его рассказы о рае, в котором они будут жить: она, ее мама, папа и будущий братик или сестренка. Когда ее одолевал сон, она перебиралась на колени к матери. Похоже, материнская грудь была более привычной подушкой, чем рука отца.
Две ночи они были в пути. Они с Элизабет делили одну комнату и одну постель, а Кристина находилась в смежной комнате вместе с няней. Они даже оба раза занимались любовью, неторопливо и молча, их тела сливались воедино, доставляя друг другу наслаждение, но губы не соприкасались.
Они снова стали мужем и женой. Они направлялись домой, где однажды уже были счастливы в любви. Теперь с ними была их дочь, которую они оба самозабвенно любили, и оба с нетерпением ждали появления их нового ребенка. Все препятствия были позади. Не осталось ничего, что мешало бы их спокойному счастью.
Но счастья не было.
Конечно, Элизабет нужно было время, чтобы прийти в себя от потрясений прошлой недели. Узнав правду о Мартине и в ту же ночь получив известие о его смерти, она едва не лишилась рассудка. Все события прошлой недели, а особенно похороны, оставили в ее душе тяжелый след.
Для Кристофера все сложилось хорошо. Герцог Чичели, сломленный смертью Мартина, а также рассказом о содеянном им, признал новый брак своей дочери. Он даже попросил прощения у Кристофера. Герцог одобрил помолвку Нэнси и Джона. Он был так сильно потрясен смертью Мартина, что Кристофер подумал, что старый герцог скорее всего знал правду, знал, что потерял родного сына, хотя Джон скрыл от герцога это признание.
Но сказать, что для Элизабет все закончилось удачно, было нельзя. Конечно, она наконец освободилась от всех сомнений, которые мучили ее все эти годы. И сейчас она вступила в новый брак, зная, что ее муж не изменял ей во время ее первого замужества.
Она потеряла брата, которого любила с раннего детства. Несмотря на то что она узнала о нем, эти воспоминания останутся с ней навсегда.
…Ни Кристофер, ни Джон не хотели, чтобы она в ту ночь поднималась в комнату Мартина. Его тело только что принесли домой и положили на кровать. Но Элизабет настояла на своем. Кристофер проводил ее наверх. Сначала он ужаснулся и даже рассердился, когда она молча застыла возле его кровати, глядя на неподвижное тело, затем наклонилась, взяла его холодную руку в свои, упала на колени, прижавшись лицом к его руке, и разрыдалась.
Рыдания быстро прекратились, но она еще долго оставалась неподвижной. И гнев Кристофера прошел. Он понял, что она любила Мартина, как сестра любит брата. Это чувство не может изменить даже такая горькая правда. И совсем недавно она узнала, что он был ее родным по крови. Но она узнала это слишком поздно.
Элизабет почти все время находилась с Мартином до его похорон. Она носила глубокий траур по брату, который разрушил ее брак и сломал бы ее жизнь, если бы все в конце концов не обернулось против него.
— Он любил меня, — сказала она Кристоферу, когда они стояли возле его могилы. — Это была болезненная и извращенная любовь. Одержимость, как ты назвал ее. Но все равно это была любовь. Я не могу возненавидеть его. Прости, но не могу. Если бы у меня была возможность, я бы сказала ему, что прощаю его.
Ни слова не было сказано об Антуане или Уинни, хотя осторожные расспросы выявили, что корабль Северо-Западной компании, торговавшей мехами, отплыл в Канаду ранним утром на следующий день после убийства. Кристофер был уверен, что они успели на этот корабль.
Нэнси осталась в Лондоне, переехав из “Палтни” к своей подруге, леди Хардинг. Было объявлено о ее помолвке, несмотря на то что официально Джон был еще в трауре. Они собирались пожениться в августе в Пенхэллоу.
Пенхэллоу! Кристофер надеялся, что там к ним с Элизабет придет мир. Он надеялся, что там они будут любить друг друга так же сильно, как в ту пору, когда она ничего не помнила.
Как он надеялся на это! Его жена и дети стали смыслом его жизни. Он смотрел на Элизабет, которая, держа на руках спящую Кристину, смотрела в окошко экипажа, но ничего не замечала.
* * *
Кристина уже вышла из того возраста, когда ей нужно было регулярно спать днем. Но сегодня днем она уснула. Два дня пребывания в Пенхэллоу, похоже, переполнили ее впечатлениями и утомили. “Это все морской воздух”, — заметил Кристофер. Нет более эффективного снотворного! А Элизабет думала, что это из-за того, что она много бегает.
На следующее утро после их приезда Кристофер взял дочь на прогулку в долину за домом.
— Там довольно крутой склон, — пояснил Кристофер, — и придется попыхтеть, взбираясь на него. Но зато как кричишь от восторга, когда несешься вниз!
Элизабет слышала крики Кристины и смех Кристофера, срезая в саду цветы. Они четыре раза поднимались на холм и сбегали с него.
А днем они все вместе отправились к скалам и спустились по крутой тропинке на берег. Они шли по берегу неторопливо, потому что мама носит четвертого члена их семьи, объяснял Кристине Кристофер. На берегу они построили обещанный замок из песка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41