И он беспомощно отозвался на тепло души, не имеющей ничего общего с его душой. Нетрудно понять, что его привлекло. Она воплощала в себе все, чего он был лишен: душевный покой и непорочность, готовность к раскаянию и способность отдать себя без остатка. Благодаря ей он испытал чувства, которые, казалось, давно умерли в нем.
Но Мэри Фрэнсис будила не только душу, она волновала кровь. Уэбб был прав – она очень опасна. Первое предчувствие не обмануло его. Она – идеальная приманка. Но не для Алекса Кордеса. Для самого Уэбба Кальдерона.
Из динамиков послышался низкий гудящий звук. Уэбб вернулся к магнитофону, ожидая услышать звуки борьбы, но не услышал ничего, кроме низкого ровно гудения.
Значит, она сдалась? Это даст ей время. И ем самому. Кто знает, может, все-таки удастся выполнить задуманное и потом вызволить ее оттуда. Но сейчас думать об этом еще рано. Уэбб безжалостно заставил себя сосредоточиться на плане действий, затем проверил аппаратуру и с нежностью погладил переключатели и кнопки.
Он убедил Мэри Фрэнсис, что предназначил ей всего лишь роль приманки, с помощью которой он захватит Кордеса. Однако на самом деле он задумал совсем другое. Уэббу было нужно, чтобы Кордес привел девушку на свою виллу. Передатчик в ноге у Мэри Фрэнсис очень чувствительный и мощный. Даже если во время предстоящих переговоров она будет находить в соседней комнате, Уэбб все услышит. А когда у него, в руках будут записи переговоров Кордеса, он получит все необходимые улики и приведет план в исполнение.
Внезапно динамик взорвался голосом Кордеса.
– Какую игру ты затеяла, сука? – кричал Алекс.
Уэбб затаился, в голове болезненно пульсировал нерв. Другой на месте Уэбба сейчас рычал бы от ярости, но он едва дышал, боясь пропустить малейший звук. Он слышал шарканье и царапанье, будто ее поднимают на ноги.
Разряды статического электричества мешали слушать, но, похоже, Мэри Фрэнсис идет по песку или Кордес волоком тянет ее. Уэбб слышал его приглушенные угрозы. Алекс спрашивал, почему на ней парик и платье, похожее на то, что носила ее сестра. Мэри Фрэнсис молчала: она не собиралась выдавать Уэбба и признаваться, что пошла на обман по принуждению, – но ее молчание лишь подливало масла в огонь.
– Ты станешь главным развлечением сегодняшнего вечера, – пообещал Алекс. – Постарайся быть на высоте.
Из динамика раздался жуткий треск, но Уэбб никак не отреагировал на него, оставаясь по-прежнему неподвижным. «Это песок, – сказал о себе. – Они идут по песку, ноги вязнут, поэтому такой треск. Только поэтому Кордес еще ничего ей не сделал. Пока. Мэри Фрэнсис нужна ему. Он еще не отомстил за унижение».
И Уэббу она нужна. Живая. Очень нужна.
Лезвия кромсали на кусочки. Его подвергали такой пытке в тюрьме – превращали в кровавое месиво и бросали на съедение крысам. Ужас, который он испытывал тогда, вдруг отчетливо повторился, задергалась щека, дыхание стало еле слышным, но пальцы все так же твердо лежали на кнопке.
Он стал свидетелем кровавой расправы над отчимом и матерью. Он пристрелил родную сестру. Все остальное с тех пор – детские игрушки. Даже это.
* * *
– Отец Рик! – Марианна Дельгадо вошла в кухню, неся его облачение. – Что вы здесь делаете? Я везде вас искала. Джесс уже зажигает свечи. Вы опоздаете к мессе!
«Так вот в чем дело, – подумала Блю, наблюдая, как Рик снимает рубашку. – Он спешит к мессе. А я – то решила…»
– Я сейчас, Марианна! – отозвался Рик с беспомощной улыбкой. – В эти пуговицы будто злой дух вселился.
Марианна презрительно фыркнула. Со злыми духами она справится без труда у нее только одна задача.
– Раздевайтесь или я сама вас раздену! – пригрозила она. – Джесс позаботится, чтобы свечи зажглись не раньше, чем вы появитесь. Но больше он ничем не поможет. Сегодня в церкви сильный сквозняк, и свечи все время гаснут. – Она хмыкнула, довольная собой. – Скорее! – поторопила она Рика. – Снимайте одежду, мы свои, правда, Блю? Мы видели все, что у вас там есть.
«Это точно, – подумала Блю. – видели, и еще как близко»!
Марианна повесила сутану на стул и подошла к Блю, чтобы обнять ее. Во всем своем черном блеске у ног Блю лежал вибратор, который она забыла убрать в рюкзачок Мэри Фрэнсис.
– Что это? – Марианна поддела вибратор ногой. – Похоже на садовый инструмент. – Блю прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнего. – Он становится такой неаккуратный, – поделилась Марианна.
Знаешь, на днях я нашла его тяпку у себя в кладовой.
Они обе рассмеялись. Блю что-то сказала про мужчин и кризис среднего возраста. Марианна ногой откинула в сторону вибратор. К счастью, в данный момент ее больше интересовала Блю, чем садовые инструменты.
– Я очень рада, что ты здесь, – прошептала она Блю. Слезы блеснули в ее глазах. – Я просто хотела, чтобы ты знала. Джесс рассказал мужу, как встретил тебя и отдал цветы. Когда Армандо узнал, что его сын молился Святой Екатерине, он заплакал. Да, заплакал. А потом мы поговорили – Армандо и я. По-моему, все будет хорошо. Ему было так больно, но он понял, что нам от этого становилось еще больнее. – Она расцвела улыбкой. – Он придет сегодня на мессу, а потом отправится искать работу.
Блю прижалась к Марианне и крепко обняла ее, радуясь, что кому-то сумела помочь, хотя бы случайно. А может, вступилась Святая Екатерина?
– Я так рада за тебя, Марианна, так рада!
– Мой мальчик, Джесс, – отозвалась Марианна, когда они выпустили друг друга из объятий, – считает, что во дворе перед входом в церковь надо поставить твою статую, говорит – ты святая.
– Скажи ему, что я думаю о нем то же самое.
Жаль, что он не на двадцать лет старше. Они взяли друг друга за руки и улыбнулись. Потом Марианна подошла к Рику – помочь одеться. Он натягивал церковные одеяния одно за другим, спеша и путаясь. Женщина помогала застегивать крючки и пуговицы. Рик повернул голову и подмигнул Блю через плечо.
– Жалкое зрелище, да? Священник-лентяй, опаздывает к мессе и даже одеться не может сам.
Лентяй? Вот уж нет! Это единственное, в чем она твердо уверена. Блю не знала, каким образом он связан с делами Мэри Фрэнсис, не догадывалась, что ему известно такое, о чем он не может ей сказать. Однако Рик просил довериться ему. И у нее нет другого выхода. Идти за помощью больше не к кому.
Рик Карузо, что за тайны ты хранишь?
Блю знала, что этот вопрос будет мучить ее до скончания века. Но сейчас она не будет гадать. Сейчас она впервые за много-много лет пойдет к мессе. Одному ее знакомому очень нужна ее молитва.
Глава 22
– Никому еще не удавалось одурачить меня дважды! – Мэри Фрэнсис изо всех сил сдерживалась, чтобы не закричать. Алекс Кордес больно ущипнул ее.
И с угрозой в голосе повторил, почти касаясь губами ее шеи: – Никому!
Алекс стоял у нее за спиной, лицом к огромному, во всю стену зеркалу, и отражение Мэри Фрэнсис частично перекрывало его отражение. Лицо Кордеса превратилось в странную, неподвижную маску. Это напоминало затишье перед бурей.
Она знала, что бывает после того, как на мужчин находит такое холодное спокойствие. Они становятся безжалостными. Просто убить им мало. Сначала надо помучить жертву. Кордес жаждал унизить ее публично, как это проделала с ним она. Он собирается отдать ее на потеху ворам и контрабандистам.
Мэри Фрэнсис не надеялась сбежать. Кордес не был крупным мужчиной, И ростом он был чуть выше нее, но одно неверное движение – и он прикончит ее на месте. Наверное, ей повезло, что ему так страстно хочется не просто расправиться с ней, но отомстить унизить. По крайней мере у нее есть еще время.
– Приведи себя в порядок, – сказал он, недовольно оглядывая ее. – У тебя вид, как у нищенки из романов Диккенса. А мне нужна роковая женщина.
Приведя Мэри Фрэнсис на сваю виллу, Кардес запер ее в одной из спален. Что-то слишком много времени за последние дни она проводит в спальнях. Он сказал, что вернется за ней, как только прибудут гости. И предъявил ультиматум: если сделка пройдет хорошо она умрет легко и быстро., если нет – долгой, мучительной смертью.
Спустя немного времени вернулся в спальню и объявил, что вечер в разгаре, гости собрались в музыкальной гостиной. Алекс предупредил ее, что они все очень крупные предприниматели, и намекнул, что один даже из ЦРУ, но никаких подробностей не раскрыл.
– Сделай так, чтобы они были готовы на все, велел он ей, – тогда я первый окажу тебе услугу, прежде чем отдам на потеху охранникам. – Он погладил ее по бедру. – Вместо последней трапезы последняя поездка верхом, а? Я даже разрешу тебе встать на четвереньки. Говорят, бывшие монахини обожают это..
Мэри Фрэнсис чуть не стошнило от отвращения.
Лучше уж долгая, мучительная смерть, что бы это ни значило, чем ублажать похоть этого подонка. Она с трудам переносила его смрадное дыхание. Все в нем вызывало у нее отвращение, отталкивало.. Она знала, что под маской чувственности скрывается чернейшая, злобная душа. Мэри Фрэнсис не понимала, как женщины, включая Брайану, могли добровольно отдаваться, ему. Она подумала, что. Брайана, возможно., бессознательно искала наказания, причиной тому – сложные отношения с отцом, не один раз во всеуслышание называвшим ее шлюхой.
– Сделай что-нибудь с этим, – сказал Кордес, имея В виду беспорядок на голове у Мэри Фрэнсис. Пока они боролись на берегу, парик слетел, собственные волосы Мэри Фрэнсис примялись, слиплись. – Взбей волосы, придумай что-нибудь.
Она попыталась. Тряхнула головой, потом попробовала взбить их пальцами, но толку почти не было.. И не только из-за того, что голова вспотела под париком и была полна песка. Смертельная схватка вытянула из девушки последние силы. Это отразилось и на волосах. Под глазами залегли темные круги, кожа приобрела грязно-серый оттенок.
Кордес с отвращением смотрел, как Мэри Фрэнсис послюнявила палец и попыталась стереть размазанную по лицу грязь.
– Ладно, хватит, – сказал он. – Ради тебя самой будем надеяться, что среди моих гостей найдется педофил, которому нравятся грязные маленькие девочки. – Он опять больно ущипнул ее за бедро.. – Пошли! – Кордес вцепился пальцами ей в руку и подтолкнул к двери.
Мгновение спустя он уже тащил ее по коридору. Мэри Фрэнсис не была знатоком живописи, но даже она поняла, что стены увешаны дорогими старинными картинами, да и мебель тоже старинная. Вполне возможно, что эта вилла принадлежала Кордесу и Брайана не раз бывала здесь. Догадка встревожила Мэри Фрэнсис: если она верна, значит, Брайана вела двойную игру – была связана и с Кордесом, и с Кальдероном.
Об отношениях сестры с Кальдероном Мэри Фрэнсис знала из дневника, причем больше, чем ей бы хотелось, но она совершенно не понимала, что могло связывать Брайану с Кордесом. Его мольбы о прощении на берегу, когда он принял ее за сестру, были вызваны либо воплем разбитого сердца человека, собиравшегося взять ее в жены, либо чувством страшной вины. Мэри Фрэнсис заранее решила для себя, что убрать Брайану хотел Кальдерон. Все свидетельствовало против него, включая информацию, полученную от Кордеса. Кальдерон разумеется, отрицал свою вину, и сейчас, сопоставив факты, Мэри Фрэнсис впервые подумала, что он мог говорить правду.
Через распахнутые двери Мэри Фрэнсис увидела музыкальную гостиную. Огромная комната, отделанная мрамором и зеркалами. Высокие пальмы в кадках, удобная мягкая мебель с нежно-розовой обивкой. Стеклянные двери вели на террасу из белого камня. Почти все гости собрались около бара.
Мэри Фрэнсис лихорадочно поправила платье и, насколько можно, привела в порядок лицо. Почему-то ей вдруг стало важно не быть похожей на «грязную маленькую девочку». Она не желала выглядеть беспомощной перед этими мужчинами. Ей хотелось держаться хладнокровно и бесстрастно, как держалась бы Блю, и бесстрашно, как Брайана.
Она втянула воздух, лихорадочно соображая, чего ей не хватает. Она ощущала внутри себя зияющую пустоту. Ее лишили всего, что имело для нее значение: призвания, талисмана, возможности разгадать загадку смерти Брайаны. Даже брачные узы, связавшие ее с Кальдероном, были разрублены. У нее не осталось ничего. Она понимала, что теперь на карту поставлена сама ее жизнь – жизнь Мэри Фрэнсис Мерфи, и сейчас нет ничего важнее. Сейчас она должна позаботиться о себе, Но вот как это сделать – неизвестно. Надо представить себя Брайаной – сдержанной, бесстрастной, бесстрашной. Именно такой была ее сестра. Но главное – она всегда считала себя центром вселенной, всегда выдвигала себя на первый план. Пятеро мужчин В музыкальной гостиной – слишком маленькая аудитория для Брайаны. Ей нужен был зрительный зал размером с римский Колизей, где она кормила бЫ с руки львов.
Это было красивое видение, но Мэри Фрэнсис заставила себя вернуться к реальности. Стоило ей появиться в гостиной, как взоры всех пятерых мужчин устремились на нее. Только теперь она поняла подлинное значение слова секс-объект. Оно перестало быть абстрактным понятием, которое девятое издание толкового словаря Вебстера объясняло как «объект сексуального интереса». Прищуренный взгляд десятка мужских глаз не только раздел ее догола, но и мгновенно оценил ее возможности. Ей показалось, что ее разобрали на фрагменты, как на иллюстрациях в главе о строении женского организма в учебнике по анатомии.
Мэри Фрэнсис на секунду замешкалась в дверях. Кордес крепко сжал ей локоть и втолкнул в гостиную. От боли в руке она невольно вскрикнула, чем вызвала улыбку сидевшего ближе всех к ней мужчины. Это был худощавый, славянского типа мужчина, с сединой в волосах. На нем были круглые очки в тонкой металлической оправе. К лицу, казалось, приклеилась циничная ухмылка. Он свободно расположился в одном из мягких кресел и потягивал ледяную водку из высокого запотевшего стакана. Замешательство девушки доставляло ему плохо скрываемое удовольствие.
Холодный ужас охватил Мэри Фрэнсис. Боже правый, они не удовольствуются одним просмотром, что бы она не проделала перед ними! Она слышала, что происходит с мужчинами, когда они оказываются в подобной ситуации. Даже невинные холостяцкие пирушки часто заканчиваются насилием, если участники переберут спиртного и возбудятся сверх меры. А тут далеко не холостяцкая пирушка. Если Мэри Фрэнсис И таила в душе надежду, что, возможно, найдет у них сочувствие то теперь поняла, что надеяться не на что. За исключением азиата, который не отрываясь изучал дно своего стакана, все они с нескрываемым интересом разглядывали ее, словно только что купленную машину, которую собирались незамедлительно опробовать. Или кусок отличной вырезки для вечернего гриля. Хорошо еще, что у Кордеса нет зверинца, а то они вполне могли бы предложить ей «составить компанию» зверушкам.
– Джентельмены, – обратился к присутствующим Кордес, выступая перед Мэри Фрэнсис, словно церемониймейстер на грандиозном празднестве. – Я обещал вам нечто необычное. Вот оно, встречайте. Она милашка, не правда ли?
Все одобрительно загудели, и Кордес удовлетворенно закивал, довольный собой.
Мэри Фрэнсис подумала, что «милашка» не самое подходящее слово для нее сейчас. Платье испачкано и помято, волосы спутаны. Но туг она увидела в зеркале свое отражение и поняла, что вызвало одобрение собравшихся мужчин. Она походила скорее на шлюху, чем на грязную маленькую девочку. Беспорядочно разметавшиеся по плечам волосы, глубокий вырез платья заставляли вспомнить старые вестерны, где женщины были земные и чувственные и подвергались постоянной опасности со стороны индейцев. Когда Мэри Фрэнсис не могла уснуть, она часто смотрела такие фильмы по телевизору. Ей показалось, что женщина в зеркале сильно напоминает героиню одного из фильмов Серджо Леоне.
Она видела, что вызывает восхищение у мужчин.
Они ощупывали ее взглядом, мысленно проделывая с ней самые похабные штуки, видя в ней ту же странную, дикую красоту и чувственность, которые она заметила в своем отражении.
Кордес жестом велел ей присоединиться к гостям, но она не сдвинулась с места. Тогда он схватил ее за талию и притянул к себе, показывая свое мужское превосходств. Она понимала, что он старается для них и что, сопротивляясь, сделает себе только хуже. Он готов пойти на все, чтобы не опозориться и показать свою власть над ней.
– Ты на чем специализируешься, милашка? – спросил один из гостей. – Все девушки из «Вишенок» на чем-нибудь специализируются, не так ли?
– Да, конечно…
«А я на чем?» – подумала Мэри Фрэнсис. Как это она не сообразила, что они могут быть клиентами агентства? Девушки из агентства «Вишенок» всегда пользуются, популярностью у всех, кто занимается международным шпионажем. Мэри Фрэнсис даже не стала задумываться, как на ее месте поступил бы кто-нибудь из великомучеников, жизнеописания которых она изучала. Все они считали, что ничего героического в их поведении не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Но Мэри Фрэнсис будила не только душу, она волновала кровь. Уэбб был прав – она очень опасна. Первое предчувствие не обмануло его. Она – идеальная приманка. Но не для Алекса Кордеса. Для самого Уэбба Кальдерона.
Из динамиков послышался низкий гудящий звук. Уэбб вернулся к магнитофону, ожидая услышать звуки борьбы, но не услышал ничего, кроме низкого ровно гудения.
Значит, она сдалась? Это даст ей время. И ем самому. Кто знает, может, все-таки удастся выполнить задуманное и потом вызволить ее оттуда. Но сейчас думать об этом еще рано. Уэбб безжалостно заставил себя сосредоточиться на плане действий, затем проверил аппаратуру и с нежностью погладил переключатели и кнопки.
Он убедил Мэри Фрэнсис, что предназначил ей всего лишь роль приманки, с помощью которой он захватит Кордеса. Однако на самом деле он задумал совсем другое. Уэббу было нужно, чтобы Кордес привел девушку на свою виллу. Передатчик в ноге у Мэри Фрэнсис очень чувствительный и мощный. Даже если во время предстоящих переговоров она будет находить в соседней комнате, Уэбб все услышит. А когда у него, в руках будут записи переговоров Кордеса, он получит все необходимые улики и приведет план в исполнение.
Внезапно динамик взорвался голосом Кордеса.
– Какую игру ты затеяла, сука? – кричал Алекс.
Уэбб затаился, в голове болезненно пульсировал нерв. Другой на месте Уэбба сейчас рычал бы от ярости, но он едва дышал, боясь пропустить малейший звук. Он слышал шарканье и царапанье, будто ее поднимают на ноги.
Разряды статического электричества мешали слушать, но, похоже, Мэри Фрэнсис идет по песку или Кордес волоком тянет ее. Уэбб слышал его приглушенные угрозы. Алекс спрашивал, почему на ней парик и платье, похожее на то, что носила ее сестра. Мэри Фрэнсис молчала: она не собиралась выдавать Уэбба и признаваться, что пошла на обман по принуждению, – но ее молчание лишь подливало масла в огонь.
– Ты станешь главным развлечением сегодняшнего вечера, – пообещал Алекс. – Постарайся быть на высоте.
Из динамика раздался жуткий треск, но Уэбб никак не отреагировал на него, оставаясь по-прежнему неподвижным. «Это песок, – сказал о себе. – Они идут по песку, ноги вязнут, поэтому такой треск. Только поэтому Кордес еще ничего ей не сделал. Пока. Мэри Фрэнсис нужна ему. Он еще не отомстил за унижение».
И Уэббу она нужна. Живая. Очень нужна.
Лезвия кромсали на кусочки. Его подвергали такой пытке в тюрьме – превращали в кровавое месиво и бросали на съедение крысам. Ужас, который он испытывал тогда, вдруг отчетливо повторился, задергалась щека, дыхание стало еле слышным, но пальцы все так же твердо лежали на кнопке.
Он стал свидетелем кровавой расправы над отчимом и матерью. Он пристрелил родную сестру. Все остальное с тех пор – детские игрушки. Даже это.
* * *
– Отец Рик! – Марианна Дельгадо вошла в кухню, неся его облачение. – Что вы здесь делаете? Я везде вас искала. Джесс уже зажигает свечи. Вы опоздаете к мессе!
«Так вот в чем дело, – подумала Блю, наблюдая, как Рик снимает рубашку. – Он спешит к мессе. А я – то решила…»
– Я сейчас, Марианна! – отозвался Рик с беспомощной улыбкой. – В эти пуговицы будто злой дух вселился.
Марианна презрительно фыркнула. Со злыми духами она справится без труда у нее только одна задача.
– Раздевайтесь или я сама вас раздену! – пригрозила она. – Джесс позаботится, чтобы свечи зажглись не раньше, чем вы появитесь. Но больше он ничем не поможет. Сегодня в церкви сильный сквозняк, и свечи все время гаснут. – Она хмыкнула, довольная собой. – Скорее! – поторопила она Рика. – Снимайте одежду, мы свои, правда, Блю? Мы видели все, что у вас там есть.
«Это точно, – подумала Блю. – видели, и еще как близко»!
Марианна повесила сутану на стул и подошла к Блю, чтобы обнять ее. Во всем своем черном блеске у ног Блю лежал вибратор, который она забыла убрать в рюкзачок Мэри Фрэнсис.
– Что это? – Марианна поддела вибратор ногой. – Похоже на садовый инструмент. – Блю прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнего. – Он становится такой неаккуратный, – поделилась Марианна.
Знаешь, на днях я нашла его тяпку у себя в кладовой.
Они обе рассмеялись. Блю что-то сказала про мужчин и кризис среднего возраста. Марианна ногой откинула в сторону вибратор. К счастью, в данный момент ее больше интересовала Блю, чем садовые инструменты.
– Я очень рада, что ты здесь, – прошептала она Блю. Слезы блеснули в ее глазах. – Я просто хотела, чтобы ты знала. Джесс рассказал мужу, как встретил тебя и отдал цветы. Когда Армандо узнал, что его сын молился Святой Екатерине, он заплакал. Да, заплакал. А потом мы поговорили – Армандо и я. По-моему, все будет хорошо. Ему было так больно, но он понял, что нам от этого становилось еще больнее. – Она расцвела улыбкой. – Он придет сегодня на мессу, а потом отправится искать работу.
Блю прижалась к Марианне и крепко обняла ее, радуясь, что кому-то сумела помочь, хотя бы случайно. А может, вступилась Святая Екатерина?
– Я так рада за тебя, Марианна, так рада!
– Мой мальчик, Джесс, – отозвалась Марианна, когда они выпустили друг друга из объятий, – считает, что во дворе перед входом в церковь надо поставить твою статую, говорит – ты святая.
– Скажи ему, что я думаю о нем то же самое.
Жаль, что он не на двадцать лет старше. Они взяли друг друга за руки и улыбнулись. Потом Марианна подошла к Рику – помочь одеться. Он натягивал церковные одеяния одно за другим, спеша и путаясь. Женщина помогала застегивать крючки и пуговицы. Рик повернул голову и подмигнул Блю через плечо.
– Жалкое зрелище, да? Священник-лентяй, опаздывает к мессе и даже одеться не может сам.
Лентяй? Вот уж нет! Это единственное, в чем она твердо уверена. Блю не знала, каким образом он связан с делами Мэри Фрэнсис, не догадывалась, что ему известно такое, о чем он не может ей сказать. Однако Рик просил довериться ему. И у нее нет другого выхода. Идти за помощью больше не к кому.
Рик Карузо, что за тайны ты хранишь?
Блю знала, что этот вопрос будет мучить ее до скончания века. Но сейчас она не будет гадать. Сейчас она впервые за много-много лет пойдет к мессе. Одному ее знакомому очень нужна ее молитва.
Глава 22
– Никому еще не удавалось одурачить меня дважды! – Мэри Фрэнсис изо всех сил сдерживалась, чтобы не закричать. Алекс Кордес больно ущипнул ее.
И с угрозой в голосе повторил, почти касаясь губами ее шеи: – Никому!
Алекс стоял у нее за спиной, лицом к огромному, во всю стену зеркалу, и отражение Мэри Фрэнсис частично перекрывало его отражение. Лицо Кордеса превратилось в странную, неподвижную маску. Это напоминало затишье перед бурей.
Она знала, что бывает после того, как на мужчин находит такое холодное спокойствие. Они становятся безжалостными. Просто убить им мало. Сначала надо помучить жертву. Кордес жаждал унизить ее публично, как это проделала с ним она. Он собирается отдать ее на потеху ворам и контрабандистам.
Мэри Фрэнсис не надеялась сбежать. Кордес не был крупным мужчиной, И ростом он был чуть выше нее, но одно неверное движение – и он прикончит ее на месте. Наверное, ей повезло, что ему так страстно хочется не просто расправиться с ней, но отомстить унизить. По крайней мере у нее есть еще время.
– Приведи себя в порядок, – сказал он, недовольно оглядывая ее. – У тебя вид, как у нищенки из романов Диккенса. А мне нужна роковая женщина.
Приведя Мэри Фрэнсис на сваю виллу, Кардес запер ее в одной из спален. Что-то слишком много времени за последние дни она проводит в спальнях. Он сказал, что вернется за ней, как только прибудут гости. И предъявил ультиматум: если сделка пройдет хорошо она умрет легко и быстро., если нет – долгой, мучительной смертью.
Спустя немного времени вернулся в спальню и объявил, что вечер в разгаре, гости собрались в музыкальной гостиной. Алекс предупредил ее, что они все очень крупные предприниматели, и намекнул, что один даже из ЦРУ, но никаких подробностей не раскрыл.
– Сделай так, чтобы они были готовы на все, велел он ей, – тогда я первый окажу тебе услугу, прежде чем отдам на потеху охранникам. – Он погладил ее по бедру. – Вместо последней трапезы последняя поездка верхом, а? Я даже разрешу тебе встать на четвереньки. Говорят, бывшие монахини обожают это..
Мэри Фрэнсис чуть не стошнило от отвращения.
Лучше уж долгая, мучительная смерть, что бы это ни значило, чем ублажать похоть этого подонка. Она с трудам переносила его смрадное дыхание. Все в нем вызывало у нее отвращение, отталкивало.. Она знала, что под маской чувственности скрывается чернейшая, злобная душа. Мэри Фрэнсис не понимала, как женщины, включая Брайану, могли добровольно отдаваться, ему. Она подумала, что. Брайана, возможно., бессознательно искала наказания, причиной тому – сложные отношения с отцом, не один раз во всеуслышание называвшим ее шлюхой.
– Сделай что-нибудь с этим, – сказал Кордес, имея В виду беспорядок на голове у Мэри Фрэнсис. Пока они боролись на берегу, парик слетел, собственные волосы Мэри Фрэнсис примялись, слиплись. – Взбей волосы, придумай что-нибудь.
Она попыталась. Тряхнула головой, потом попробовала взбить их пальцами, но толку почти не было.. И не только из-за того, что голова вспотела под париком и была полна песка. Смертельная схватка вытянула из девушки последние силы. Это отразилось и на волосах. Под глазами залегли темные круги, кожа приобрела грязно-серый оттенок.
Кордес с отвращением смотрел, как Мэри Фрэнсис послюнявила палец и попыталась стереть размазанную по лицу грязь.
– Ладно, хватит, – сказал он. – Ради тебя самой будем надеяться, что среди моих гостей найдется педофил, которому нравятся грязные маленькие девочки. – Он опять больно ущипнул ее за бедро.. – Пошли! – Кордес вцепился пальцами ей в руку и подтолкнул к двери.
Мгновение спустя он уже тащил ее по коридору. Мэри Фрэнсис не была знатоком живописи, но даже она поняла, что стены увешаны дорогими старинными картинами, да и мебель тоже старинная. Вполне возможно, что эта вилла принадлежала Кордесу и Брайана не раз бывала здесь. Догадка встревожила Мэри Фрэнсис: если она верна, значит, Брайана вела двойную игру – была связана и с Кордесом, и с Кальдероном.
Об отношениях сестры с Кальдероном Мэри Фрэнсис знала из дневника, причем больше, чем ей бы хотелось, но она совершенно не понимала, что могло связывать Брайану с Кордесом. Его мольбы о прощении на берегу, когда он принял ее за сестру, были вызваны либо воплем разбитого сердца человека, собиравшегося взять ее в жены, либо чувством страшной вины. Мэри Фрэнсис заранее решила для себя, что убрать Брайану хотел Кальдерон. Все свидетельствовало против него, включая информацию, полученную от Кордеса. Кальдерон разумеется, отрицал свою вину, и сейчас, сопоставив факты, Мэри Фрэнсис впервые подумала, что он мог говорить правду.
Через распахнутые двери Мэри Фрэнсис увидела музыкальную гостиную. Огромная комната, отделанная мрамором и зеркалами. Высокие пальмы в кадках, удобная мягкая мебель с нежно-розовой обивкой. Стеклянные двери вели на террасу из белого камня. Почти все гости собрались около бара.
Мэри Фрэнсис лихорадочно поправила платье и, насколько можно, привела в порядок лицо. Почему-то ей вдруг стало важно не быть похожей на «грязную маленькую девочку». Она не желала выглядеть беспомощной перед этими мужчинами. Ей хотелось держаться хладнокровно и бесстрастно, как держалась бы Блю, и бесстрашно, как Брайана.
Она втянула воздух, лихорадочно соображая, чего ей не хватает. Она ощущала внутри себя зияющую пустоту. Ее лишили всего, что имело для нее значение: призвания, талисмана, возможности разгадать загадку смерти Брайаны. Даже брачные узы, связавшие ее с Кальдероном, были разрублены. У нее не осталось ничего. Она понимала, что теперь на карту поставлена сама ее жизнь – жизнь Мэри Фрэнсис Мерфи, и сейчас нет ничего важнее. Сейчас она должна позаботиться о себе, Но вот как это сделать – неизвестно. Надо представить себя Брайаной – сдержанной, бесстрастной, бесстрашной. Именно такой была ее сестра. Но главное – она всегда считала себя центром вселенной, всегда выдвигала себя на первый план. Пятеро мужчин В музыкальной гостиной – слишком маленькая аудитория для Брайаны. Ей нужен был зрительный зал размером с римский Колизей, где она кормила бЫ с руки львов.
Это было красивое видение, но Мэри Фрэнсис заставила себя вернуться к реальности. Стоило ей появиться в гостиной, как взоры всех пятерых мужчин устремились на нее. Только теперь она поняла подлинное значение слова секс-объект. Оно перестало быть абстрактным понятием, которое девятое издание толкового словаря Вебстера объясняло как «объект сексуального интереса». Прищуренный взгляд десятка мужских глаз не только раздел ее догола, но и мгновенно оценил ее возможности. Ей показалось, что ее разобрали на фрагменты, как на иллюстрациях в главе о строении женского организма в учебнике по анатомии.
Мэри Фрэнсис на секунду замешкалась в дверях. Кордес крепко сжал ей локоть и втолкнул в гостиную. От боли в руке она невольно вскрикнула, чем вызвала улыбку сидевшего ближе всех к ней мужчины. Это был худощавый, славянского типа мужчина, с сединой в волосах. На нем были круглые очки в тонкой металлической оправе. К лицу, казалось, приклеилась циничная ухмылка. Он свободно расположился в одном из мягких кресел и потягивал ледяную водку из высокого запотевшего стакана. Замешательство девушки доставляло ему плохо скрываемое удовольствие.
Холодный ужас охватил Мэри Фрэнсис. Боже правый, они не удовольствуются одним просмотром, что бы она не проделала перед ними! Она слышала, что происходит с мужчинами, когда они оказываются в подобной ситуации. Даже невинные холостяцкие пирушки часто заканчиваются насилием, если участники переберут спиртного и возбудятся сверх меры. А тут далеко не холостяцкая пирушка. Если Мэри Фрэнсис И таила в душе надежду, что, возможно, найдет у них сочувствие то теперь поняла, что надеяться не на что. За исключением азиата, который не отрываясь изучал дно своего стакана, все они с нескрываемым интересом разглядывали ее, словно только что купленную машину, которую собирались незамедлительно опробовать. Или кусок отличной вырезки для вечернего гриля. Хорошо еще, что у Кордеса нет зверинца, а то они вполне могли бы предложить ей «составить компанию» зверушкам.
– Джентельмены, – обратился к присутствующим Кордес, выступая перед Мэри Фрэнсис, словно церемониймейстер на грандиозном празднестве. – Я обещал вам нечто необычное. Вот оно, встречайте. Она милашка, не правда ли?
Все одобрительно загудели, и Кордес удовлетворенно закивал, довольный собой.
Мэри Фрэнсис подумала, что «милашка» не самое подходящее слово для нее сейчас. Платье испачкано и помято, волосы спутаны. Но туг она увидела в зеркале свое отражение и поняла, что вызвало одобрение собравшихся мужчин. Она походила скорее на шлюху, чем на грязную маленькую девочку. Беспорядочно разметавшиеся по плечам волосы, глубокий вырез платья заставляли вспомнить старые вестерны, где женщины были земные и чувственные и подвергались постоянной опасности со стороны индейцев. Когда Мэри Фрэнсис не могла уснуть, она часто смотрела такие фильмы по телевизору. Ей показалось, что женщина в зеркале сильно напоминает героиню одного из фильмов Серджо Леоне.
Она видела, что вызывает восхищение у мужчин.
Они ощупывали ее взглядом, мысленно проделывая с ней самые похабные штуки, видя в ней ту же странную, дикую красоту и чувственность, которые она заметила в своем отражении.
Кордес жестом велел ей присоединиться к гостям, но она не сдвинулась с места. Тогда он схватил ее за талию и притянул к себе, показывая свое мужское превосходств. Она понимала, что он старается для них и что, сопротивляясь, сделает себе только хуже. Он готов пойти на все, чтобы не опозориться и показать свою власть над ней.
– Ты на чем специализируешься, милашка? – спросил один из гостей. – Все девушки из «Вишенок» на чем-нибудь специализируются, не так ли?
– Да, конечно…
«А я на чем?» – подумала Мэри Фрэнсис. Как это она не сообразила, что они могут быть клиентами агентства? Девушки из агентства «Вишенок» всегда пользуются, популярностью у всех, кто занимается международным шпионажем. Мэри Фрэнсис даже не стала задумываться, как на ее месте поступил бы кто-нибудь из великомучеников, жизнеописания которых она изучала. Все они считали, что ничего героического в их поведении не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39