Может быть, в его голову все-таки закралась мысль, что она лжет, рассказывает ему басни, чтобы скрыть тайное свидание? Оливия не могла спросить его об этом. Безопаснее промолчать.Поездка к элегантному дому на тихой площади не заняла много времени. Остановившись перед лестницей, Натан выключил мотор.– Я войду с тобой.В окнах и нижнего, и верхнего этажей горел свет. Оливия хорошо представляла себе, с каким волнением ждала ее Ванесса. Ей будет очень неприятно, если незнакомый человек увидит ее в таком состоянии.– Или ты считаешь, что лучше не делать этого? – сухо спросил он. Взгляд его не отрывался от ее лица, и Натан не мог не заметить нервозность, с которой Оливия кусала нижнюю губу.Оливия вздохнула, и устало сказала:– Пойдем, если считаешь, что должен. Если считаешь, что поможешь. Но предупреждаю: Ванессе не до светской беседы. – Машины врача у дома пока еще не было. Ванесса будет прислушиваться ко всем звукам в ожидании доктора, в страхе, что может вновь потерять своего драгоценного ребенка.– Я вовсе не думал о светских беседах, – сказал Натан сквозь зубы и завел машину. – Но я подчиняюсь твоему нескрываемому нежеланию. Позвони, когда захочешь, чтобы я отвез тебя домой.Ну что за человек! Оливия смотрела вслед машине, которая скрылась в темноте тихой улицы.Казалось, его совсем не заботило, что их отношения окончательно запутались.Но она здесь для того, чтобы поддержать Ванессу, сделать все, что было в ее силах. Смахнув слезы, она поднялась по ступенькам… * * * – На этот раз все обойдется, Ванесса выдержит. Я в этом уверена, – говорила Оливия, вторя словам врача Ванессы, сказанным в частной клинике. – Ждать осталось всего пару месяцев. – Оливия настолько устала, что глаза ее слипались. Над городом занималась заря.– Надеюсь, – тихо сказал Джеймс, вцепившись в руль. Лицо его было серым от напряжения. – У меня сердце разрывается, когда я вижу, как она волнуется, как боится, страдает. Не представляю себе, что произойдет, если она потеряет ребенка. Я чувствую себя таким беспомощным, таким бесполезным!– Сейчас у нее уже нет болей, и это хороший признак. А ты вовсе не бесполезен. Не следует так думать. Ты всегда готов ей помочь, всегда рядом. И это очень ценно.– Вчера вечером меня не было рядом. Спасибо, что оставила записку, сообщила, что Ванессу забрали в больницу. Спасибо за все. Она сказала мне, что почувствовала огромное облегчение, когда ты приехала. Мне так неудобно, что я попросил тебя бросить все и приехать к Ванессе. Но я не знал, что делать, и ничего другого придумать не мог.– Ерунда, – искренне сказала Оливия. – Когда я думаю о том, что ты и Ванни сделали для меня после гибели Макса, мне кажется, я никогда не смогу расплатиться, сколько бы ты ни обращался ко мне за помощью в трудную минуту.– Надеюсь, Натан не возражал, что мы воспользовались твоей любезностью, что мы на время отняли тебя у него? Кажется, он был… – он помедлил, подыскивая слово, – немного агрессивен сегодня днем.Они ехали по набережной. Первые лучи солнца окрашивали зеркальную поверхность Темзы в бледно-розовый цвет. В какой-то момент Оливии захотелось рассказать Джеймсу об ужасных сплетнях, распространяемых его братом. Это объяснило бы очень многое. Но она снова передумала. Бедняге Джеймсу и без этого есть о чем беспокоиться.– Он был раздражен, потому что я забыла о нашей договоренности вместе пообедать, – объяснила она. – Ты здесь ни при чем.О, если бы это было на самом деле так! Они приближались к ее дому, и сейчас она вдруг подумала: а правильно ли она поступила, согласившись на предложение Джеймса подвезти ее домой?Поговорив с врачом и выслушав его заверения в безопасности состояния Ванессы, Джеймс решил провести еще несколько минут с женой. Оливия пошла, выпить кофе, а потом стала искать телефон-автомат. Но Джеймс настоял, что не стоит беспокоить Натана так рано.– Я еду домой, так что вполне могу тебя подбросить. Это самое малое, что я могу для тебя сделать. Зачем вытаскивать Натана из постели, если в этом нет необходимости?Но как на это посмотрит Натан? Ждал ли он ее звонка, чтобы поехать в больницу и привезти домой? Может быть, то, что она не позвонила ему, лишь усилит его подозрения?Сжав губы, она проклинала тот день, когда Хью Колдвелл появился на свет. Ведь это он заварил кашу. Он – автор грязных измышлений, заставивших Натана сомневаться в ее честности. Несмотря на то, что Натан изо всех сил старался не поддаваться им и устоять, Оливия знала, что яд этих подозрений и сомнений продолжает отравлять его душу. Жадность и злоба Хью привели к тому, что он обманул своего брата, а компания потеряла жизненно важные для нее заказы. В результате Оливия вынуждена была остаться работать гораздо дольше срока, предусмотренного договором.Небольшой дом тонул в темноте. Света ни в одной из комнат не было. Остановив машину, Джеймс накрыл рукой руку Оливии, пытавшуюся расстегнуть ремень безопасности.– Еще раз спасибо за все. – Лицо его продолжало оставаться мрачным от пережитого, но синие глаза улыбались Оливии. – Утром не выходи на работу. Выспись. Дай-ка мне, вот так… – Он отвел ее руку и ловко расстегнул замок.Оливия устало выбралась из машины, и в эту минуту ей показалось, будто в окне верхнего этажа шевельнулась занавеска. Да нет, ей наверняка это показалось.Когда Оливия вошла в дом, все было тихо. Никто за ней не следил, это все ее воображение. Сняв туфли, она бесшумно поднялась наверх, проскользнула в спальню и разделась. Оливия все делала на ощупь, так как в комнате было темно. Сил идти в душ у нее не было. Она подошла к кровати, подняла легкое покрывало и легла рядом с Натаном, моля Бога, чтобы он не проснулся. Ее хрупкое тело дрожало от нервного напряжения. Чувствуя себя обманщицей, изменницей, она проклинала все на свете!Неожиданно Натан потянулся к ней и крепко прижал к себе. Их обнаженные тела соприкоснулись. Он окунул лицо в благоуханное облако ее волос. Его колено скользнуло по ее бедру. Губы овладели ее губами. Его поцелуй был наполнен неизвестным ей до сих пор чувством, вызвавшим необыкновенный восторг.Оливия обвила руками его стройное тело и почувствовала его напряжение. Охватившее Натана желание исторгло из него звуки, похожие на рыдание.– Нат… – Она произнесла его имя, когда он, наконец, немного отстранился от нее. Как ей хотелось сказать ему о своей любви!– Нет, – прервал он ее, – ничего не говори. Обними меня. Мне нужно, чтобы ты обняла меня.И она обняла его, погладив широкие крепкие плечи. Сердце ее сжалось. Она прикрыла глаза от удовольствия, когда он, осыпая ее шею поцелуями, овладел ею.Натан был уязвим, неуверен! Неуверенность породила в нем высокомерие и надменность. Он делал все, чтобы поверить в любовь Оливии, в ее преданность. Он изо всех сил старался противостоять ядовитым сплетням Хью. А Оливия, сама того не желая, лишь добавила ему проблем.Она не собиралась подвергать его подобному испытанию. Об этом и мысли не было. Разве можно такое распланировать! Это просто стечение обстоятельств: кризис на работе, проблемы Ванни. Ее глаза были полны слез.– Я люблю тебя. Люблю тебя! – говорила она пылко и страстно.Увидев ее слезы, Натан нежно обнял ее. Напряжение исчезло, будто смытое слезами. Теплые ласковые поцелуи Натана убаюкивали Оливию, и вскоре она, обессилев, крепко заснула.Проснувшись утром, Оливия была уже одна. Она знала: Натан уехал. ГЛАВА ВОСЬМАЯ – Натан просил тебя не будить, потому что ты не спала всю ночь. "Держа руку друга", сказал он. Но я собиралась принести тебе кофе. Мне показалось, тебе было бы не очень приятно, проснувшись, обнаружить, что дом пуст. Теперь, когда ты спустилась вниз, мы можем вместе позавтракать. Он уехал в аэропорт около двух часов назад.Я знаю, подумала Оливия, глядя, как свекровь суетится на кухне, готовя кофе. Она поняла, что Натан уехал, сразу же, как проснулась. Только в его отсутствие в доме становилось по-особенному тихо и пусто. Однако ради свекрови Оливия постаралась выглядеть веселой.– Он отправился по делам в Гонконг, – сказала она, делая вид, что совершенно спокойна.Уехал, даже не попрощавшись, даже не оставив записки. Когда он вернется? Когда она снова его увидит? Боль и обида были как удар ножа в самое сердце.– Да, он так сказал. – Анжи опустила хлеб в тостер. – Когда же он вернется?– Не знаю, – вырвалось у Оливии, и она тут же одернула себя, увидев обеспокоенность во взгляде свекрови. – Он точно не сказал: все зависит от того, как пойдут дела, – поправилась она.На свадьбе своего единственного отпрыска Анжела Монро была очень счастлива. Женившись, бродяга сын перестанет «бродяжничать» по белу свету и осядет на месте. Оливия не хотела разочаровывать ее и лишать этой голубой, такой сладостной мечты.– Ему пора бы понять, что в жизни важно, а что нет, – сердилась Анжи. – Я ему так и сказала. Помчался в аэропорт, даже не выпив чашки кофе. Я сказала: "Ты не сможешь вот так все бросить и убежать, когда в детской будет лежать очаровательная крошка. Тебе просто не захочется убежать!" Ты бы видела, как он на меня посмотрел! Испепелил меня взглядом! – Она положила на тарелку тост и налила кофе.Оливия крепко сжала рот, еле сдерживаясь, чтобы не вспылить. Ей хотелось сказать свекрови, чтобы та прекратила вмешиваться не в свое дело. Разве она не понимает, что этим делает только хуже? Конечно же, Оливия не могла так поступить: она слишком любила Анжи, чтобы начать с ней ссориться.– Возможно, ему не нравится, когда на него давят, – осторожно предположила Оливия. – Дайте ему время, попробуйте! Он остепенится и будет образцовым отцом, когда почувствует, что готов им стать.Оливии сейчас было все равно – остепенится Натан или нет. Она была уверена лишь в одном: в своем желании постоянно быть рядом с мужем. Она была готова ездить с ним в командировки и жить на чемоданах всю оставшуюся жизнь, если этого хотел Натан.Конечно, ей хотелось бы рожать ему детей, создать вместе с ним крепкую, счастливую семью, восполнить все, чего ей так не хватало в жизни. Но она, не задумываясь, отдала бы все это за возможность быть рядом с ним.Ей безумно хотелось объяснить ему все это, но его, к сожалению, здесь не было. И вполне вероятно, катастрофа уже произошла.Его сомнения и подозрения, собственнические наклонности, проявившиеся за последние несколько дней, были подобны небольшому ручейку, который стал многоводным и сильным, когда к нему добавилась ее преданность Джеймсу. А постоянные разговоры матери Натана о том, что сыну необходимо обосноваться на одном месте и подарить ей внуков, превратили этот ручей в бурный мощный поток, который, вероятно, смел отношения Оливии и Натана, не оставив от них и следа.– Его нужно подтолкнуть! – довольно весело заявила Анжи, садясь за стол и намазывая масло и джем на тост. – Присоединяйся… Не говори мне, что не хочешь завтракать! Должна сказать, этот розовый цвет тебе к лицу.– Правда? – Оливия взглянула на свой шелковый халат, будто видела его впервые в жизни. Ей действительно было все равно, шел ей этот цвет или нет. И ей, в самом деле, не хотелось, есть, но она села и стала мешать ложкой кофе.– Натан с давних пор делает все по-своему, – продолжала Анжи, не замечая настроения Оливии. – Ох уж это его упрямство! Оно тебе, конечно, знакомо. Мой сын считает, что любой человек, родившийся, как и он, в довольно состоятельной семье и получивший первоклассное образование, автоматически попадает в элиту своих собратьев по профессии. Но он решил доказать себе, что смог бы попасть туда при любых обстоятельствах. В результате он все время вынужден доказывать, что он первый, лучший из лучших. Боюсь, это превратится у него в навязчивую идею и у него никогда не будет времени ни на что другое. Смешно!Оливия так не думала. Скорее, это заблуждение, но смешного здесь ничего нет. Она понимала Натана, понимала, что двигало им. Ведь она когда-то делала то же самое, стремясь защитить себя, насколько это было возможно, и, не задумываясь об эмоциональных затратах.Почувствовав волнение, Оливия решительно отбросила воспоминания. Она откусила кусочек тоста, только чтобы Анжи перестала сокрушаться по поводу отсутствия у нее аппетита, и заставила себя улыбнуться.– Не пора ли вам отправляться за покупками?– Я заказала такси на десять. – Анжи посмотрела на часы. Лицо ее светилось. – Поеду в «Хэрродз». Так что у меня есть время выслушать твой рассказ. Чью же руку ты держала всю ночь?– Своей подруги. Это жена моего босса. Ее неожиданно положили в больницу, а он в это время был в отъезде по делам, – торопливо ответила Оливия. Ей не хотелось вдаваться в подробности. Если Анжи начнет говорить о детях, ее ни за что не остановишь. А она и так уже сказала предостаточно!Несмотря на то, что свекровь была приятной женщиной, сейчас Оливии хотелось, чтобы она ушла. Ей нужно было побыть одной перед уходом на работу, разобраться в мыслях, смириться, если сможет, с тем, что Натан ушел сегодня утром, даже не попрощавшись. Это напоминало ей…– Вам нужен ключ, – сказала она, меняя тему разговора, не желая обсуждать проблемы Ванни. – Я, вероятно, буду еще на работе, когда вы вернетесь. Зачем же вам несколько часов стоять у порога?У Оливии появился хороший предлог встать из-за стола и пойти в другую комнату за ключом. Завтрак остался почти нетронутым. Свою сумочку она нашла на одном из кресел. Ключ должен быть в ней, где-то на дне, под всем этим ворохом мелких вещей, которые попадали сюда совершенно непонятным образом.И вдруг Оливия почувствовала тошноту. Голова закружилась. Комната поплыла… Четко она видела одну-единственную вещь: сине-белую коробочку, безобидную на вид, но сейчас казавшуюся бомбой с часовым механизмом.Ее голова была настолько занята проблемами, возникшими в ее отношениях с Натаном, что она абсолютно забыла о контрацептивах и не принимала их целых три дня.Надеясь, что все-таки ошиблась, что автоматически глотала таблетки, она дрожащими пальцами стала проверять коробку с лекарством.Увы! Ошибки не было. Три дня она не принимала таблетки. Ее рука машинально легла на плоский живот: вполне вероятно, она уже носит ребенка Натана.Теперь он может обвинить ее в попытке поймать его в ловушку, привязать к месту, в том, что она последовала совету его матери и забеременела, чтобы заставить его не покидать дом, заставить его вести такой образ жизни, какой хотелось вести ей. Ведь он наверняка посчитает, что ей захочется продолжать работать и пригласить няню для ухода за ребенком, потому что ей самой необходимо время для постоянных свиданий с Джеймсом! Все эти обвинения уже звучали в ушах Оливии. * * * Душевные волнения Оливии отошли на второй план из-за напряженной работы и возрастающего возмущения тем, как Натан оставил ее утром – будто хотел избавиться. Но когда тревога все-таки вернулась, Оливия сказала себе, что, вероятнее всего, она ошиблась, решив, что беременна. Вряд ли это может произойти вот так просто? Не стоит об этом думать и волноваться. Отвлечься ей помогла и Анжи, скупившая, как показалось Оливии, почти все товары в огромном универмаге «Хэрродз». Она болтала без умолку, показывая покупки и не оставляя Оливии ни минуты, чтобы подумать о своих проблемах: почему Натан до сих пор не позвонил и не сообщил, как долетел, как у него дела и когда вернется домой.Вскоре Анжи, с трудом запихнув в такси бесчисленное количество темно-зеленых сумок и пакетов с надписью «Хэрродз», уехала на вокзал. К Оливии подкралось чувство одиночества, но она постаралась избавиться от него – ее все больше охватывала злость.Как Натан смел обращаться с ней так, будто ее не существовало? Три дня прошло, а от него ни слова. Несомненно, он наказывал ее за то, что их последний вечер она провела не с ним, а с Ван ни, успокаивая и поддерживая ее.Прошла неделя с того дня, как Натан покинул Англию, а от него все еще не было никаких вестей.– Ливи, поедем со мной в Тоскану. Мне необходимо обсудить сделку с итальянцами, и сделать это как можно скорее. Мы не имеем права потерять этот заказ. Это вопрос жизни и смерти, – сказал Джеймс, вызвав Оливию в свой кабинет.– Конечно. Когда? – не задумываясь, согласилась Оливия. Она улыбнулась, стараясь скрыть беспокойство по поводу его состояния. На его исхудалом лице появились морщины, которых она прежде не видела. Его не отпускало напряжение. – Натан в Гонконге, поэтому ничего страшного, если я уеду ненадолго. – Если он смог исчезнуть, то почему бы и ей не сделать то же самое, подумала она с горечью. – Когда мы улетаем? – Ей уже не терпелось уехать из Лондона. Оставаться одной в доме в Челси становилось невыносимо из-за продолжающегося молчания Натана.– Завтра вечером. Завод находится в пригороде Лукки, а мы будем жить в старом городе. Гостиница уже заказана. Переговоры продлятся три дня. Не забудь взять файлы, хорошо?Она кивнула и встала.– С Ванни все в порядке?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16