К тому же все чаще давало о себе знать недовольство властями, допускавшими вторжения харонцев. Это была опасная игра. Городок мог вспыхнуть, как факел, и все предпринятые против харонцев меры безопасности оказались бы бесполезными. Но, с другой стороны, нельзя было упустить возможность схватить фениксийца и тем самым заслужить расположение Церкви, а может быть, даже заполучить место в окружении будущего императора…
Упираясь толстым животом в хлипкую оконную раму, бургомистр, дрожа от волнения, следил за тем, как Януэль и драконийка проходят через аркаду, и вдруг заметил фигуру, спрятавшуюся за колонной.
– Этот идиот стоит слишком близко! – раздосадованно сказал он, протягивая подзорную трубу одному из сержантов. – Посмотрите!
– Да… Похоже, она его заметила.
Бургомистр причмокнул:
– Ну хорошо. Ваши люди готовы?
– Готовы. Гаденышу не уйти с этой площади, – заверил его сержант.
– Тогда не будем больше тянуть и схватим его сейчас же!
– Подождите немного, господин бургомистр, – сказал сержант, не отводя подзорной трубы от Януэля и Шенды.
– В чем дело?
– Она отпустила его. Наш солдат удаляется…
Увидев грубое лицо нищего, повернувшегося к ней, Шенда сказала с ироничной улыбкой:
– Ты надеялся нас ограбить?
Пробормотав что-то невнятное, человек украдкой глянул на другой конец площади. Шенда мгновенно насторожилась. Шестое чувство никогда не изменяло ей, иначе ее давно бы уже не было в живых. Она проследила за взглядом нищего, и в ее голове зашевелилось подозрение. Она стиснула зубы, ощутив учащенное биение своего сердца.
– Сколько их? – проскрежетала она, прижимая острие ножа к его горлу. – Сколько? Если скажешь, будешь жить.
Нищий молчал до тех пор, пока острие клинка не обагрилось каплей крови.
– Не знаю, несколько дюжин, наверное, – прохрипел он.
– Воры?
– Нет. Солдаты империи.
У нее чуть было не вырвался крик изумления, но она постаралась подавить охватившую ее панику. Шенда сгорала от желания повернуться, чтобы рассмотреть затаившихся гвардейцев, но она знала, что это будет означать поражение.
– Проваливай. Давай уходи.
Нищий, моргая, посмотрел на драконийку. Он был уверен, что, стоит ему отвернуться, она убьет его. Неуверенным шагом он отступал в глубь аркады, не сводя с нее глаз, а затем кинулся бежать.
Шенда возвращалась к Януэлю ни жива ни мертва. Имперские ищейки здесь, они притаились в тени этой мрачной площади, дожидаясь подходящего момента, чтобы набросить сети на Януэля-фениксийца и положить конец его странствию.
Нужно было выиграть время.
Она подошла к Януэлю. Он видел, как нищий покинул свое укрытие за колонной и бросился наутек. Он дружески улыбнулся Шенде:
– Бедняга… Ты, должно быть, здорово его напугала!… – Он оборвал фразу, увидев ее искаженное от ужаса лицо. – В чем дело? Что случилось?
– Не делай никаких резких движений, – проговорила она сквозь зубы и взяла поводья. – Продолжай идти. Они выследили нас. Они здесь. За этими окнами или на крышах, я точно не знаю где. Иди, Януэль, иди…
Бургомистр вздохнул с облегчением, когда сержант передал ему, что драконийка отпустила их информатора.
– Она, наверное, приняла его за грабителя, – сказал он, хлопнув в ладоши. – Превосходно, просто замечательно.
Он навел подзорную трубу на скрипящую под напором ветра вывеску гостиницы, возле которой должно было произойти нападение. Со своего места ему не было видно фасада здания, скрытого аркадами, но нетрудно было представить себе, как лучшие из задействованных в операции солдат под покровом ночи подстерегают добычу.
Он перевел подзорную трубу вверх, чтобы удостовериться, что арбалетчики также заняли свои позиции. Убедившись в этом, он облизал губы и довольным голосом заявил:
– У них нет никаких шансов ускользнуть. Никаких.
Нервы беглецов были на пределе. Они шли под аркадой, направляясь к показавшимся впереди ступенькам, ведущим в погреб притона. Януэль прошептал:
– Что будем делать?
– Будем действовать по наитию.
Януэль вглядывался в темноту.
– Я ничего не вижу.
– Я тоже. Но они там, это точно. Надеюсь, Чану удалось сбежать.
Они остановились у лестницы и привязали лошадей. Тишину нарушал только шум ливня.
– Войдем, – прошептала Шенда, спускаясь по ступеням.
– Погоди, зачем самим лезть волку в пасть? Мы могли бы попытаться прорвать окружение на лошадях.
– Нет. Мы будем действовать изнутри. Тогда они не будут знать, что происходит.
– Но солдаты наверняка поджидают нас там.
– Я знаю. Поторопись, пока они ничего не заподозрили.
Притон Чана располагался в трех больших подвальных помещениях со сводчатыми потолками, отделенных друг от друга засаленными занавесками. Вся еда готовилась в старом камине, царственно возвышавшемся в глубине дальнего зала. Посетители сидели на скамьях за длинными деревянными столами. В первом зале за стойкой, сооруженной из перевернутой телеги, громоздились пивные бочки.
Внутри находилось семеро солдат. Трое спрятались за стойкой, двое других – во втором зале и еще двое возле камина. Чан за своей стойкой проклинал себя за неосторожность. Он вообще планировал в скором времени закрыть свое заведение, а теперь – на тебе! В трактир вторглись солдаты. За восемь лет, проведенных здесь, еще не было случая, чтобы хоть один солдат рискнул забрести сюда. Этой ночью они, угрожая оружием, ворвались и задули все свечи, кроме одной, дрожащий язычок пламени которой слабо освещал первый зал. Чан не понимал, чего от него хотят и, главное, на кого устроена облава. Ни один из авторитетных воров не засиживался в грязном притоне на площади Мадон. В чем же дело? – гадал он. Когда ручка входной двери начала поворачиваться, он бросил взгляд на висящий на стене лук, спутник бурно проведенной молодости.
Шенда твердой рукой взялась за ручку, резко выдохнула и отворила дверь. Но тут же отошла чуть в сторону, чтобы дать войти Януэлю. Окинув взглядом зал, она уверенным голосом поприветствовала Чана, лицо которого стало белым как полотно.
– Привет, старый змей! – воскликнула она, делая вид, что хочет обнять его.
Невысокому, крепко сбитому Чану на вид было лет тридцать. На нем был хитон, подпоясанный широким черным ремнем, и шерстяные коричневые штаны, на ногах – сапоги из мягкой кожи. От матери, уроженки Берега Аспидов, он унаследовал кожу оливкового оттенка, а от отца, грифийского лесоруба, ему достались длинные золотистые волосы, которые он всегда перехватывал сзади тесемкой. Чан уставился своими карими глубоко посаженными глазами на Шенду так, будто это был внезапно возникший призрак из прошлого. Он отшатнулся, слова застряли у него в горле.
Она подошла, подмигнула ему и в мгновение ока вспрыгнула на стойку, вытаскивая из ножен свои мечи. Драконийка догадывалась, что хотя бы один из находившихся в засаде солдат затаился за стойкой. Она увидела там троих, сидевших на корточках со шпагами наголо. Они удивленно уставились на нее. Не успели двое открыть рты, как она резким движением нанесла им удары по черепу. Мечи-Единороги легко пронзили их металлические шлемы. Брызнул поток алой крови, Шенда выдернула мечи и следующим движением молниеносно направила кристальные наконечники в расширенные от ужаса глаза последнего из этой троицы.
– Я сожалею… – попросила она прощения, с ужасающим хрустом пригвоздив его голову к стене.
Опомнившись от изумления, Чан кинулся за своим луком. Януэль вскрикнул:
– Осторожно!
Разделявший помещения занавес откинулся, и оттуда появились еще двое. Солдаты были в кожаных камзолах и касках. Увидев забрызганную кровью стену за стойкой, они застыли на пороге. Один из них сделал выпад в сторону Черного Лучника.
– И не пытайся, – прорычал тот.
Не выпуская оружия из рук и нахально улыбаясь, он отступал к двери. Солдаты несколько растерялись, увидев, как легко эта воительница разделалась с тремя их товарищами. Вовсе не горя желанием проститься с жизнью, один из них закричал, надеясь, что солдаты, стоящие снаружи, его услышат:
– На помощь! На помощь!
Шенда прыгнула за стойку. Она вынула свой короткий меч и, схватив шпагу одного из убитых, бросила ее Януэлю. Шпага со звоном пролетела по каменному полу. В ту же секунду вбежали те двое, что прятались за камином. Януэль со шпагой в руках чувствовал себя несколько неуверенно, но его решимость искупала недостаток опыта.
Чан, прислонясь спиной к входной двери, схватил запылившийся колчан. Он вставил наконечник стрелы в тетиву. Противники Януэля сделали шаг вперед, юноша вздрогнул, но без промедления поднял шпагу.
Шенда решила воспользоваться достигнутым превосходством. Подоспевшие солдаты переминались с ноги на ногу под сводом, разделявшим два помещения, и явно не собирались первыми вступать в бой, с минуты на минуту ожидая подкрепления.
Скрестив перед собой мечи, драконийка принялась наступать. Солдат попятился, размахивая перед собой руками:
– Не подходи, дьяволица!
Но она неумолимо приближалась к нему, краем глаза отмечая, что Януэль делает то же самое. Чан дал сигнал атаковать. Стрела Черного Лучника пронзила сумрак и со свистом вонзилась в плечо одного из солдат. Тот издал хриплый крик и, потеряв равновесие от удара, упал на спину.
Шенда в последний момент отвела направленную в ее бедро шпагу и, резко повернувшись, выбила оружие из рук противника. Затем, сделав выпад, она прикончила безоружного солдата. Вскрикнув, он упал. Его товарищ уже замахнулся, чтобы ударить драконийку по затылку, но Януэль, воспользовавшись замешательством, вспорол ему живот. Шпага ушла в плоть на целый палец. Солдат взвыл, зашатался и попятился, прижав руку к ране. Затем рухнул ничком и испустил дух.
Последний из находившихся в засаде мечтал лишь о том, как бы выйти живым из этого вертепа, он и думать забыл о приказах бургомистра. Не помня себя, он ринулся в атаку на фениксийца. В этот роковой миг Януэль уже замахнулся, чтобы обрушить удар на противника, и поэтому не смог бы увернуться от его шпаги. Время для него замедлилось, и он, не сознавая, что делает, открыл двери своего сердца.
Противник, несомненно, рассек бы ему голову, если бы Феникс-Хранитель вдруг не выбросил пламя, которое было сильнее стали. Януэля окружил огненный заслон. Клинок солдата ударился о пламенный щит, посыпались снопы искр, солдат закричал от боли, пошатнулся и упал на каменный пол. Шенда мельком заметила огненное кольцо, спасшее фениксийцу жизнь. Поверженный солдат все еще пытался сопротивляться. Но тут снова зазвенела тетива Чана. На этот раз попадание было точным: стрела вошла в основание черепа. Противник пробормотал что-то невнятное, медленно поджал колени и отошел в мир иной.
Из семи солдат, участвовавших в засаде на фениксийца, в живых оставалось только двое. Один лежал на полу, бледный, с остекленевшими глазами. Руками он сжимал стрелу, насквозь пробившую плечо. Прижимаясь щекой к холодному полу, он шептал молитву. Его товарищ, поверженный Шендой наземь, подполз на четвереньках к камину и дотянулся до висевшего там котелка. Сзади его настигала гибкая фигура Шенды, на ходу отбрасывавшей прилипшие к вспотевшему лицу черные пряди волос.
Януэль прислонился к стене, переводя дыхание. Феникс, после того как спас ему жизнь, возвратился в сердце юноши, не дожидаясь, какой будет реакция хозяина. Восстановившемуся между ними доверию Януэль радовался даже больше, чем тому, что остался жив. После вмешательства Хранителя у него на лбу появилось лишь несколько ожогов от искр.
– Камин! Можно уйти через дымоход! – предложил Чан.
Послышался топот бегущих под аркадой. Шенда решительным шагом двинулась к последнему уцелевшему солдату. На ходу она прикончила раненого, даже не взглянув на него, и предстала перед противником, небрежно вытирая кровь, стекавшую с ее меча на сапог. Ее фиолетовые глаза горели такой решимостью, что солдат задрожал. Он подумал о ноже, спрятанном за щиколоткой. Он надеялся, что, неожиданно вытащив его и тем самым застав всех врасплох, он сможет пробраться к выходу, но, посмотрев Шенде в глаза, он понял, что смерть неизбежна. Она подняла меч и приставила его к горлу солдата, по которому струился пот.
– Ты умрешь, – объявила она чуть дрогнувшим голосом.
Тревога, не покидавшая ее с того момента, когда она поняла, что они попали в западню, растворилась без остатка в жесткой геометрии боя. Возбуждение поглотило страх и требовало все новых жертв.
Януэль встал перед Шендой.
– Нет, не в этот раз, – нравоучительно произнес он.
Пока Чан снимал котел, чтобы можно было пролезть в дымоход, между драконийкой и фениксийцем разыгралась дуэль взглядов.
– Сейчас не время кого-либо щадить, – тихо сказала она.
– Сделай это для меня. В любом случае он не видел ничего такого, о чем еще им неизвестно.
– Видел. Он расскажет про Чана.
– Стрелы и так все скажут за него…
Черный Лучник ухмыльнулся в ответ. Забравшись в камин, он убедился в том, что наверху их никто не поджидает. Перекладины, скреплявшие каменную кладку, позволяли карабкаться вверх до самой крыши.
– Не будем терять время, – сказал Чан, вешая свой лук за спину.
Он исчез в дымоходе, и Януэль позвал Шенду следовать за ним. Она резко выругалась по-драконийски, убрала мечи в ножны и тоже полезла в узкий проход.
Солдат, которого Януэль защищал, даже не поднял руки, чтобы заслониться от удара эфесом шпаги по черепу. Нанеся удар, Януэль ринулся в дымоход, в то время как пришедшие на подмогу солдаты ломились в дверь.
Шелковым носовым платком бургомистр вытирал пот, стекавший со лба. События принимали неожиданный поворот. Когда раздались крики о помощи, он отдал приказ идти на штурм. Солдаты, оцепившие площадь, грузно топая, поспешили к притону. Теперь бургомистру уже казалось странным, что фениксийца еще не вывели оттуда связанным по рукам и ногам. Забеспокоившись, он повернулся к единственному оставшемуся при нем сержанту и спросил:
– Вы уверены, что там нет никакой лазейки для побега?
– Совершенно уверен, господин. Единственный, помимо двери, тот дымоход, который вы видите, – сказал он, указывая пальцем.
Бургомистр направил в ту сторону свою подзорную трубу и облегченно вздохнул, увидев двух солдат, засевших у трубы.
– Очень хорошо, очень хорошо, – проговорил он. – Значит, это только вопрос времени, не так ли?
– Только вопрос времени, господин бургомистр.
Чан оборудовал этот лаз, как только стал хозяином притона. В то время он опасался преследований со стороны властей и соорудил этот путь отступления, предвидя, что однажды за ним явятся солдаты. Однако за восемь лет он ни разу им не воспользовался. Построенный во внутренней стене, дымоход на самом деле соединялся с флигелем старого дворца. На уровне крыши и окон второго этажа в дымоходе было сооружено отверстие, прикрытое специальной створкой, которую Черный Лучник и открыл. Гибкий и не боящийся высоты человек мог запросто перебраться из одного здания в другое, дотянувшись до дворцового окна. О том, что дымоход непростой, знала только горстка завсегдатаев. Но среди них, разумеется, не было ни имперских солдат, ни нищих, доносивших обо всем бургомистру.
Чан выглянул из трубы наружу, чтобы оглядеться. На расстоянии меньше десяти локтей двое солдат, примостившись на коньке крыши, держали на мушке трубу. Наклонившись к спутнице, Черный Лучник прошептал:
– Их двое. Мы проскользнем через окно. Главное – не шуметь.
Драконийка кивнула в ответ и повторила то же самое Януэлю, поднимавшемуся следом за ней. До него уже донеслись сдавленные возгласы солдат, обнаруживших своих убитых товарищей. Чан медленно ухватился за приступку, скользнул по крыше и залез внутрь, в распахнутое окно. Драконийка ловко повторила его маневр, потом пришла очередь Януэля.
Солдаты рыскали по комнатам трактира. Чтобы удостовериться, что выход из дымохода находится под прицелом, один из них просунул туда голову и окликнул своих товарищей:
– Эй, вы там?
Двое, сторожившие на крыше, переглянулись.
– Вы что, оглохли? Ну, покажите свои рожи!
Януэль перебросил Шенде свою шпагу. Крики солдат заставили его поторопиться. Высунувшись по пояс из отверстия в дымоходе, он пытался дотянуться до протянутой руки Шенды. Фениксиец был не слишком привычен к такого рода трюкам. Стараясь не смотреть вниз, он подался вперед. Немного сажи из-под его сапог осыпалось вниз. Януэль закусил губу и предпринял отчаянную попытку перебраться на подоконник распахнутого окна.
Сержант, который вместе с отрядом обыскивал помещения, взял солдата за плечо:
– Что происходит?
– Ребята наверху не отзываются.
– Это еще что такое? – проворчал он становясь на его место.
В это время сажа упала на камни очага. Януэлю не удалось поймать руку Шенды, она сама схватила его и из последних сил втащила внутрь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Упираясь толстым животом в хлипкую оконную раму, бургомистр, дрожа от волнения, следил за тем, как Януэль и драконийка проходят через аркаду, и вдруг заметил фигуру, спрятавшуюся за колонной.
– Этот идиот стоит слишком близко! – раздосадованно сказал он, протягивая подзорную трубу одному из сержантов. – Посмотрите!
– Да… Похоже, она его заметила.
Бургомистр причмокнул:
– Ну хорошо. Ваши люди готовы?
– Готовы. Гаденышу не уйти с этой площади, – заверил его сержант.
– Тогда не будем больше тянуть и схватим его сейчас же!
– Подождите немного, господин бургомистр, – сказал сержант, не отводя подзорной трубы от Януэля и Шенды.
– В чем дело?
– Она отпустила его. Наш солдат удаляется…
Увидев грубое лицо нищего, повернувшегося к ней, Шенда сказала с ироничной улыбкой:
– Ты надеялся нас ограбить?
Пробормотав что-то невнятное, человек украдкой глянул на другой конец площади. Шенда мгновенно насторожилась. Шестое чувство никогда не изменяло ей, иначе ее давно бы уже не было в живых. Она проследила за взглядом нищего, и в ее голове зашевелилось подозрение. Она стиснула зубы, ощутив учащенное биение своего сердца.
– Сколько их? – проскрежетала она, прижимая острие ножа к его горлу. – Сколько? Если скажешь, будешь жить.
Нищий молчал до тех пор, пока острие клинка не обагрилось каплей крови.
– Не знаю, несколько дюжин, наверное, – прохрипел он.
– Воры?
– Нет. Солдаты империи.
У нее чуть было не вырвался крик изумления, но она постаралась подавить охватившую ее панику. Шенда сгорала от желания повернуться, чтобы рассмотреть затаившихся гвардейцев, но она знала, что это будет означать поражение.
– Проваливай. Давай уходи.
Нищий, моргая, посмотрел на драконийку. Он был уверен, что, стоит ему отвернуться, она убьет его. Неуверенным шагом он отступал в глубь аркады, не сводя с нее глаз, а затем кинулся бежать.
Шенда возвращалась к Януэлю ни жива ни мертва. Имперские ищейки здесь, они притаились в тени этой мрачной площади, дожидаясь подходящего момента, чтобы набросить сети на Януэля-фениксийца и положить конец его странствию.
Нужно было выиграть время.
Она подошла к Януэлю. Он видел, как нищий покинул свое укрытие за колонной и бросился наутек. Он дружески улыбнулся Шенде:
– Бедняга… Ты, должно быть, здорово его напугала!… – Он оборвал фразу, увидев ее искаженное от ужаса лицо. – В чем дело? Что случилось?
– Не делай никаких резких движений, – проговорила она сквозь зубы и взяла поводья. – Продолжай идти. Они выследили нас. Они здесь. За этими окнами или на крышах, я точно не знаю где. Иди, Януэль, иди…
Бургомистр вздохнул с облегчением, когда сержант передал ему, что драконийка отпустила их информатора.
– Она, наверное, приняла его за грабителя, – сказал он, хлопнув в ладоши. – Превосходно, просто замечательно.
Он навел подзорную трубу на скрипящую под напором ветра вывеску гостиницы, возле которой должно было произойти нападение. Со своего места ему не было видно фасада здания, скрытого аркадами, но нетрудно было представить себе, как лучшие из задействованных в операции солдат под покровом ночи подстерегают добычу.
Он перевел подзорную трубу вверх, чтобы удостовериться, что арбалетчики также заняли свои позиции. Убедившись в этом, он облизал губы и довольным голосом заявил:
– У них нет никаких шансов ускользнуть. Никаких.
Нервы беглецов были на пределе. Они шли под аркадой, направляясь к показавшимся впереди ступенькам, ведущим в погреб притона. Януэль прошептал:
– Что будем делать?
– Будем действовать по наитию.
Януэль вглядывался в темноту.
– Я ничего не вижу.
– Я тоже. Но они там, это точно. Надеюсь, Чану удалось сбежать.
Они остановились у лестницы и привязали лошадей. Тишину нарушал только шум ливня.
– Войдем, – прошептала Шенда, спускаясь по ступеням.
– Погоди, зачем самим лезть волку в пасть? Мы могли бы попытаться прорвать окружение на лошадях.
– Нет. Мы будем действовать изнутри. Тогда они не будут знать, что происходит.
– Но солдаты наверняка поджидают нас там.
– Я знаю. Поторопись, пока они ничего не заподозрили.
Притон Чана располагался в трех больших подвальных помещениях со сводчатыми потолками, отделенных друг от друга засаленными занавесками. Вся еда готовилась в старом камине, царственно возвышавшемся в глубине дальнего зала. Посетители сидели на скамьях за длинными деревянными столами. В первом зале за стойкой, сооруженной из перевернутой телеги, громоздились пивные бочки.
Внутри находилось семеро солдат. Трое спрятались за стойкой, двое других – во втором зале и еще двое возле камина. Чан за своей стойкой проклинал себя за неосторожность. Он вообще планировал в скором времени закрыть свое заведение, а теперь – на тебе! В трактир вторглись солдаты. За восемь лет, проведенных здесь, еще не было случая, чтобы хоть один солдат рискнул забрести сюда. Этой ночью они, угрожая оружием, ворвались и задули все свечи, кроме одной, дрожащий язычок пламени которой слабо освещал первый зал. Чан не понимал, чего от него хотят и, главное, на кого устроена облава. Ни один из авторитетных воров не засиживался в грязном притоне на площади Мадон. В чем же дело? – гадал он. Когда ручка входной двери начала поворачиваться, он бросил взгляд на висящий на стене лук, спутник бурно проведенной молодости.
Шенда твердой рукой взялась за ручку, резко выдохнула и отворила дверь. Но тут же отошла чуть в сторону, чтобы дать войти Януэлю. Окинув взглядом зал, она уверенным голосом поприветствовала Чана, лицо которого стало белым как полотно.
– Привет, старый змей! – воскликнула она, делая вид, что хочет обнять его.
Невысокому, крепко сбитому Чану на вид было лет тридцать. На нем был хитон, подпоясанный широким черным ремнем, и шерстяные коричневые штаны, на ногах – сапоги из мягкой кожи. От матери, уроженки Берега Аспидов, он унаследовал кожу оливкового оттенка, а от отца, грифийского лесоруба, ему достались длинные золотистые волосы, которые он всегда перехватывал сзади тесемкой. Чан уставился своими карими глубоко посаженными глазами на Шенду так, будто это был внезапно возникший призрак из прошлого. Он отшатнулся, слова застряли у него в горле.
Она подошла, подмигнула ему и в мгновение ока вспрыгнула на стойку, вытаскивая из ножен свои мечи. Драконийка догадывалась, что хотя бы один из находившихся в засаде солдат затаился за стойкой. Она увидела там троих, сидевших на корточках со шпагами наголо. Они удивленно уставились на нее. Не успели двое открыть рты, как она резким движением нанесла им удары по черепу. Мечи-Единороги легко пронзили их металлические шлемы. Брызнул поток алой крови, Шенда выдернула мечи и следующим движением молниеносно направила кристальные наконечники в расширенные от ужаса глаза последнего из этой троицы.
– Я сожалею… – попросила она прощения, с ужасающим хрустом пригвоздив его голову к стене.
Опомнившись от изумления, Чан кинулся за своим луком. Януэль вскрикнул:
– Осторожно!
Разделявший помещения занавес откинулся, и оттуда появились еще двое. Солдаты были в кожаных камзолах и касках. Увидев забрызганную кровью стену за стойкой, они застыли на пороге. Один из них сделал выпад в сторону Черного Лучника.
– И не пытайся, – прорычал тот.
Не выпуская оружия из рук и нахально улыбаясь, он отступал к двери. Солдаты несколько растерялись, увидев, как легко эта воительница разделалась с тремя их товарищами. Вовсе не горя желанием проститься с жизнью, один из них закричал, надеясь, что солдаты, стоящие снаружи, его услышат:
– На помощь! На помощь!
Шенда прыгнула за стойку. Она вынула свой короткий меч и, схватив шпагу одного из убитых, бросила ее Януэлю. Шпага со звоном пролетела по каменному полу. В ту же секунду вбежали те двое, что прятались за камином. Януэль со шпагой в руках чувствовал себя несколько неуверенно, но его решимость искупала недостаток опыта.
Чан, прислонясь спиной к входной двери, схватил запылившийся колчан. Он вставил наконечник стрелы в тетиву. Противники Януэля сделали шаг вперед, юноша вздрогнул, но без промедления поднял шпагу.
Шенда решила воспользоваться достигнутым превосходством. Подоспевшие солдаты переминались с ноги на ногу под сводом, разделявшим два помещения, и явно не собирались первыми вступать в бой, с минуты на минуту ожидая подкрепления.
Скрестив перед собой мечи, драконийка принялась наступать. Солдат попятился, размахивая перед собой руками:
– Не подходи, дьяволица!
Но она неумолимо приближалась к нему, краем глаза отмечая, что Януэль делает то же самое. Чан дал сигнал атаковать. Стрела Черного Лучника пронзила сумрак и со свистом вонзилась в плечо одного из солдат. Тот издал хриплый крик и, потеряв равновесие от удара, упал на спину.
Шенда в последний момент отвела направленную в ее бедро шпагу и, резко повернувшись, выбила оружие из рук противника. Затем, сделав выпад, она прикончила безоружного солдата. Вскрикнув, он упал. Его товарищ уже замахнулся, чтобы ударить драконийку по затылку, но Януэль, воспользовавшись замешательством, вспорол ему живот. Шпага ушла в плоть на целый палец. Солдат взвыл, зашатался и попятился, прижав руку к ране. Затем рухнул ничком и испустил дух.
Последний из находившихся в засаде мечтал лишь о том, как бы выйти живым из этого вертепа, он и думать забыл о приказах бургомистра. Не помня себя, он ринулся в атаку на фениксийца. В этот роковой миг Януэль уже замахнулся, чтобы обрушить удар на противника, и поэтому не смог бы увернуться от его шпаги. Время для него замедлилось, и он, не сознавая, что делает, открыл двери своего сердца.
Противник, несомненно, рассек бы ему голову, если бы Феникс-Хранитель вдруг не выбросил пламя, которое было сильнее стали. Януэля окружил огненный заслон. Клинок солдата ударился о пламенный щит, посыпались снопы искр, солдат закричал от боли, пошатнулся и упал на каменный пол. Шенда мельком заметила огненное кольцо, спасшее фениксийцу жизнь. Поверженный солдат все еще пытался сопротивляться. Но тут снова зазвенела тетива Чана. На этот раз попадание было точным: стрела вошла в основание черепа. Противник пробормотал что-то невнятное, медленно поджал колени и отошел в мир иной.
Из семи солдат, участвовавших в засаде на фениксийца, в живых оставалось только двое. Один лежал на полу, бледный, с остекленевшими глазами. Руками он сжимал стрелу, насквозь пробившую плечо. Прижимаясь щекой к холодному полу, он шептал молитву. Его товарищ, поверженный Шендой наземь, подполз на четвереньках к камину и дотянулся до висевшего там котелка. Сзади его настигала гибкая фигура Шенды, на ходу отбрасывавшей прилипшие к вспотевшему лицу черные пряди волос.
Януэль прислонился к стене, переводя дыхание. Феникс, после того как спас ему жизнь, возвратился в сердце юноши, не дожидаясь, какой будет реакция хозяина. Восстановившемуся между ними доверию Януэль радовался даже больше, чем тому, что остался жив. После вмешательства Хранителя у него на лбу появилось лишь несколько ожогов от искр.
– Камин! Можно уйти через дымоход! – предложил Чан.
Послышался топот бегущих под аркадой. Шенда решительным шагом двинулась к последнему уцелевшему солдату. На ходу она прикончила раненого, даже не взглянув на него, и предстала перед противником, небрежно вытирая кровь, стекавшую с ее меча на сапог. Ее фиолетовые глаза горели такой решимостью, что солдат задрожал. Он подумал о ноже, спрятанном за щиколоткой. Он надеялся, что, неожиданно вытащив его и тем самым застав всех врасплох, он сможет пробраться к выходу, но, посмотрев Шенде в глаза, он понял, что смерть неизбежна. Она подняла меч и приставила его к горлу солдата, по которому струился пот.
– Ты умрешь, – объявила она чуть дрогнувшим голосом.
Тревога, не покидавшая ее с того момента, когда она поняла, что они попали в западню, растворилась без остатка в жесткой геометрии боя. Возбуждение поглотило страх и требовало все новых жертв.
Януэль встал перед Шендой.
– Нет, не в этот раз, – нравоучительно произнес он.
Пока Чан снимал котел, чтобы можно было пролезть в дымоход, между драконийкой и фениксийцем разыгралась дуэль взглядов.
– Сейчас не время кого-либо щадить, – тихо сказала она.
– Сделай это для меня. В любом случае он не видел ничего такого, о чем еще им неизвестно.
– Видел. Он расскажет про Чана.
– Стрелы и так все скажут за него…
Черный Лучник ухмыльнулся в ответ. Забравшись в камин, он убедился в том, что наверху их никто не поджидает. Перекладины, скреплявшие каменную кладку, позволяли карабкаться вверх до самой крыши.
– Не будем терять время, – сказал Чан, вешая свой лук за спину.
Он исчез в дымоходе, и Януэль позвал Шенду следовать за ним. Она резко выругалась по-драконийски, убрала мечи в ножны и тоже полезла в узкий проход.
Солдат, которого Януэль защищал, даже не поднял руки, чтобы заслониться от удара эфесом шпаги по черепу. Нанеся удар, Януэль ринулся в дымоход, в то время как пришедшие на подмогу солдаты ломились в дверь.
Шелковым носовым платком бургомистр вытирал пот, стекавший со лба. События принимали неожиданный поворот. Когда раздались крики о помощи, он отдал приказ идти на штурм. Солдаты, оцепившие площадь, грузно топая, поспешили к притону. Теперь бургомистру уже казалось странным, что фениксийца еще не вывели оттуда связанным по рукам и ногам. Забеспокоившись, он повернулся к единственному оставшемуся при нем сержанту и спросил:
– Вы уверены, что там нет никакой лазейки для побега?
– Совершенно уверен, господин. Единственный, помимо двери, тот дымоход, который вы видите, – сказал он, указывая пальцем.
Бургомистр направил в ту сторону свою подзорную трубу и облегченно вздохнул, увидев двух солдат, засевших у трубы.
– Очень хорошо, очень хорошо, – проговорил он. – Значит, это только вопрос времени, не так ли?
– Только вопрос времени, господин бургомистр.
Чан оборудовал этот лаз, как только стал хозяином притона. В то время он опасался преследований со стороны властей и соорудил этот путь отступления, предвидя, что однажды за ним явятся солдаты. Однако за восемь лет он ни разу им не воспользовался. Построенный во внутренней стене, дымоход на самом деле соединялся с флигелем старого дворца. На уровне крыши и окон второго этажа в дымоходе было сооружено отверстие, прикрытое специальной створкой, которую Черный Лучник и открыл. Гибкий и не боящийся высоты человек мог запросто перебраться из одного здания в другое, дотянувшись до дворцового окна. О том, что дымоход непростой, знала только горстка завсегдатаев. Но среди них, разумеется, не было ни имперских солдат, ни нищих, доносивших обо всем бургомистру.
Чан выглянул из трубы наружу, чтобы оглядеться. На расстоянии меньше десяти локтей двое солдат, примостившись на коньке крыши, держали на мушке трубу. Наклонившись к спутнице, Черный Лучник прошептал:
– Их двое. Мы проскользнем через окно. Главное – не шуметь.
Драконийка кивнула в ответ и повторила то же самое Януэлю, поднимавшемуся следом за ней. До него уже донеслись сдавленные возгласы солдат, обнаруживших своих убитых товарищей. Чан медленно ухватился за приступку, скользнул по крыше и залез внутрь, в распахнутое окно. Драконийка ловко повторила его маневр, потом пришла очередь Януэля.
Солдаты рыскали по комнатам трактира. Чтобы удостовериться, что выход из дымохода находится под прицелом, один из них просунул туда голову и окликнул своих товарищей:
– Эй, вы там?
Двое, сторожившие на крыше, переглянулись.
– Вы что, оглохли? Ну, покажите свои рожи!
Януэль перебросил Шенде свою шпагу. Крики солдат заставили его поторопиться. Высунувшись по пояс из отверстия в дымоходе, он пытался дотянуться до протянутой руки Шенды. Фениксиец был не слишком привычен к такого рода трюкам. Стараясь не смотреть вниз, он подался вперед. Немного сажи из-под его сапог осыпалось вниз. Януэль закусил губу и предпринял отчаянную попытку перебраться на подоконник распахнутого окна.
Сержант, который вместе с отрядом обыскивал помещения, взял солдата за плечо:
– Что происходит?
– Ребята наверху не отзываются.
– Это еще что такое? – проворчал он становясь на его место.
В это время сажа упала на камни очага. Януэлю не удалось поймать руку Шенды, она сама схватила его и из последних сил втащила внутрь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26