А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Неладное могло произойти в любой момент, к примеру, пока они завтракали, какой-нибудь член экипажа, посмотрев за корму, мог поднять тревогу, и тогда все закончилось бы, не успев начаться. Приватир также мог отплыть на рассвете, когда «Крепкий» еще не появится на горизонте.
Том в задумчивости сидел на пороге домика.
– Ты не против, если мы с тобой пройдемся по городу? Возможно, нам…
– Ты должен остаться здесь, приятель. Твое присутствие вблизи корабля в это время может быть расценено как… нежелательное, – сказал, вставая на ноги, Джиндлер. – А на разведку лучше схожу я сам.
Вернулся он очень скоро.
– Они почти уже готовы выйти в море. Вот только маленькая уточка нашла себе убежище прямо за кормой корабля.
Утро тянулось невыносимо медленно, Том пытался научиться карточной игре, но она быстро прискучила ему. В конце концов оба приятеля уселись возле порога, разговаривая и поглядывая в море.
– Думаю, пора нам занять исходную позицию, – небрежно заметил Джиндлер. – Смэк готов.
Небольшое одномачтовое суденышко с мачтой, установленной ближе к носу, и с парусом, управляемым с помощью шпринтова, весело бежало вперед, подгоняемое свежим бризом. К неописуемому удовольствию Кидда и Джиндлера, они оказались не одни в море, целая флотилия рыбацких суденышек вышла на ловлю морского окуня. В глубину залив составлял около двух миль, до границы территориальных вод еще оставалось около мили. Джиндлер потравил шкоты и вгляделся вдаль.
– Вон он! – радостно закричал Кидд. Корабль флота Его величества «Крепкий» с поднятыми верхними парусами величественно плыл им навстречу с севера.
Все игроки теперь были в сборе, оставалось только ждать урочного часа.
«Минотавр» должен был отплыть до полудня, его капитан дотянул до последнего момента, и, разумеется, ему никак нельзя было миновать встречи с «Крепким». Скорее всего, до сведения капитана довели о подаваемом Киддом сигнале ровно в полдень, так почему тот ждал, подвергая судно риску военного противостояния? И тут Тома осенило. Капитан Жюно был в равной мере самоуверенным и хладнокровным противником. Он намеренно поджидал английский корабль, прекрасно осознавая свое преимущество в скорости и маневренности. «Минотавр» сможет легко обойти тяжелый военный корабль, и капитан хотел точно установить местонахождение неприятеля, чтобы избежать впоследствии угрозы неминуемой встречи с врагом.
На приватире взлетели вверх паруса на фок-мачте: корабль выходил в море. Сердце у Кидда бешено заколотилось. Передние паруса затрепетали и наполнились ветром, бушприт дрогнул, судно отчаливало от мола. Французский трехцветный флаг спустили с кормового флагштока, но тут же подняли на бизань-мачте. Поставив остальные паруса, «Минотавр» выплывал на середину гавани. Действия француза не остались без внимания на «Крепком», на его фоте взмыл военный флаг. Кидд живо представил себе тревожную барабанную дробь, предбоевую суету на палубе. Мысленно он разрывался между двумя желаниями: быть вместе с товарищами и неизбежностью того, что ему предстояло сейчас сделать.
«Крепкий» стоял недалеко от входа в залив, еле заметно двигаясь по касательной вдоль границы территориальных вод. «Минотавр» намеренно шел ему навстречу под одними марселями, не показывая ни малейшим движением, на какой курс он собирается лечь. Кидд не без восхищения взирал на хладнокровный маневр французского капитана. Вдруг он заметил, что, двигаясь по ветру, «Крепкий» невольно повернул всем бортом к неприятелю, приняв обычное боевое положение. Однако находясь почти в территориальных американских водах и к тому же рискуя попасть в город случайными ядрами, на «Крепком» вряд ли осмелились бы открыть огонь по французу. Вот почему «Минотавр», не опасаясь, смело шел вперед.
– Нужно зайти к нему за корму, – сквозь зубы сказал Кидд.
Джиндлер повернул парус, и лодка устремилась к выходу из залива, держась чуть в стороне. Постепенно они приблизились к приватиру, Кидд даже разглядел клин и небольшой сверток с парусом, прыгавший в грязной кильватерной струе. К счастью, сверток держался за кормой прямо двигавшегося приватира, иначе его давно бы оторвало.
Кидд сказал, больше обращаясь к самому себе, чем к Джиндлеру:
– Для того чтобы увеличить ход, француз должен будет поставить побольше парусов, только тогда он повернет в нужную для него сторону. Следовательно, сигналом к действию для нас станет увеличение парусности судна. – У медленно двигавшегося «Крепкого» было немного шансов вовремя среагировать на маневр неприятеля, разве только обстрелять вслед проскользнувшего мимо него француза.
Приватир двигался вперед, по сравнению с небольшой рыбацкой лодкой он выглядел очень внушительно. На верхней палубе толпились матросы, пушечные порты были открыты. Джиндлер перенес парус, и приватир стал надвигаться на них, Джиндлер старался подойти как можно ближе к французу.
– Держись за ним! – повелительно крикнул Кидд. Волны от корабля слегка перехлестывали через планшир лодки. Теперь смэк шел так близко от судна, что можно было разглядеть на нем каждый выступающий тимберс, каждое оскаленное пушечное жерло. Джиндлер слегка повернул руль, и лодка, чутко отозвавшись на его движение, стала заходить в корму к французу, прыгая на волнах, поднимаемых кораблем. «Крепкий» уже находился у них прямо по курсу, но француз пока не подымал все паруса. Кидд махнул рукой, тревога захлестнула его сознание, как только он представил, что его ожидает в ближайшие несколько минут. Джиндлер, искусно маневрируя, пропустил корабль вперед, и как только промелькнули боковые кормовые окна, повернул и двинулся вслед за кораблем, держась за его кормой.
– Где утка, где подсадная утка! – с ужасом в глазах выдохнул Кидд. Они судорожно осматривали все пространство между ними и кормой, буйка нигде не было видно.
– Нет, не может быть! – простонал Кидд. Джиндлер удерживал смэк точно за возвышавшейся над ними кормой.
– Вон она! – крикнул он. Кидд нагнулся вперед и наконец разглядел в пенящейся кильватерной струе подсадную утку, которая прыгала и скакала по волнам, то и дело скрываясь в воде. Она находилась гораздо ближе к корме, чем он рассчитывал.
Расправив парус, Джиндлер подвел смэк еще ближе к кораблю, но тут они увидели, как над ютом возникли недоумевающие лица матросов.
– Хватай ее, гадину! Живее! – прошипел он. Смэк подбрасывало на кильватерной волне, ветер порывами налетал из-за кормы с разных сторон.
Внезапно отчетливо, перекрывая шум плещущей воды, до их слуха донеслись свистки боцманских рожков – сигнал матросам ставить паруса. Кидд наклонился далеко за борт, пытаясь изо всех сил дотянуться до деревянной утки. Другого шанса могло уже и не быть, сверху раздавались явно относящиеся к ним крики. Том дотронулся было до раскрашенного куска дерева, но от его прикосновения утка, нырнув, ушла в сторону, словно маня и дразня его. Том, вытянув как можно дальше руки, схватил утку и начал было подтаскивать ее, как она опять вырвалась у него из рук. Кидд громко застонал от досады.
Тем временем крики на корме судна становились все громче и все более угрожающими. Кидд бросил отчаянный взгляд на Джиндлера, на его бледное, но решительное лицо, последний понял Тома без слов. Джиндлер дернул за шпринтов, ловя ветер и выжимая все, что было можно, из раздуваемого ветром паруса. Смэк дернулся вперед и подошел еще ближе к корме судна. Кидд совсем перегнулся через носовую банку и планшир, пытаясь обеими руками во что бы то ни стало схватить буек, наконец это ему удалось. В тот же миг Джиндлер отвернул парус, и смэк начал уваливаться назад. Том был готов к такому маневру, он подтянул к себе утку, намокший линь натянулся, как струна, и вдруг оборвался. Все было кончено.
Кидд облегченно вздохнул и повалился назад на дно лодки, прижимая к груди утку. Он взглянул наверх, «Минотавр» удалялся, на нем ставили все паруса, на каждой рее. Приватир шел, по-прежнему держа курс прямо на английский корабль, паруса на «Минотавре» разворачивались и наполнялись ветром, судно набирало все большую скорость перед решительным маневром. Кидд, перестав дышать, замер, пока не было никакого признака, даже намека на то, что его хитрость сработала, на «Минотавре» явно приготовились к повороту, уже было пора, а он не поворачивал.
Неужели у него получилось! Невероятно, немыслимо, но его ловушка сработала! Руль у приватира, несомненно, заклинило, что привело в полное замешательство команду, и сейчас, как он видел, на борту царили неразбериха, хаос и ужас. Долетали звуки команд, приказывающих обстенить паруса, страх и паника захлестнули команду, так как все понимали, что плывут прямо в руки врага.

На палубе «Крепкого», где уже заметили, что «Минотавр» грозит врезаться прямо в них, чувствовалось некоторое недоумение. Прогремел предупреждающий выстрел, ядро упало в воду рядом с форштевнем приватира. Никакой капитан, будучи в здравом уме, никак не мог бы сопротивляться в создавшемся положении, он был абсолютно беззащитен против пушек двухпалубного военного корабля. Француз медленно спустил флаг, и корабль Королевского флота «Крепкий» без боя захватил призовое судно.

Глава XI

Президент приподнял обеими руками бутон розы и вдохнул ее аромат.
– Восхитительно! – произнес он и, подняв глаза, увидел идущего к нему нового секретаря министерства военно-морского флота Бенджамена Стоддерта. Адамc вежливо поздоровался: – Мне очень приятно видеть вас, Бен.
Они были единомышленниками. Миновала пора кровавого дурмана, застилавшего сознание людей двадцать лет тому назад во время революции. Теперь пришел час трезвого осознания власти и применения ее на деле в условиях идущей во всем мире войны.
– Боюсь, мы опоздали, – сразу приступил к делу Стоддерт. – Из-за суматохи все произошло слишком быстро.
Лицо у Адамса посуровело, проступили глубокие морщины.
– Мне не нужна война с Францией, уясните это для себя прежде всего! Я ненавижу их политическое устройство и высокомерие, но я сделаю все от меня зависящее и не допущу, чтобы Америка встала на чью-либо сторону из воюющих стран.
Они молча прошли к следующему кусту роз.
– Совершенно согласен с вами, Джон, однако мы должны отстаивать свои интересы. Никто в мире вместо нас не будет этого делать.
– Бен, я отменил договор, который мы заключили с Францией в 1778 году. Молча проглатывая оскорбительные намеки от Джефферсона, я все-таки заставил конгресс слушать меня. Займитесь лучше военным флотом, а мне позвольте заботиться о происходящем в мире.
– Хорошо, сэр.
Стоддерт не видел оснований для того, чтобы смягчить их решение в ответ на действия французов, но он слишком хорошо знал, что не стоит оспаривать избегающую крайностей политическую тактику президента. Кроме того, Адамc был увлечен идеей формирования военного флота. Он был одним из первых, кто ратовал за создание американского военного флота. Пестрый по своему составу флот во время революции служил разве только вызовом британскому военно-морскому флоту. Первая попытка оказалась неудачной, флот распустили. Но теперь создавался совсем другой флот, федеральный и сугубо профессиональный, чем он резко отличался от прежнего. На долю Стоддерта выпала почетная обязанность быть его повивальной бабкой.
– Теперь у вас есть капитаны.
Однако дело оказалось чрезвычайно обременительным. Каждый из выбранных капитанов изо всех сил старался получить звание или пост повыше и попочетнее.
– Есть, – согласился Стаддерт: Тракстон, Николсон, конечно, Бэрри и несколько лейтенантов. Потребовалось личное вмешательство старого Джорджа Вашингтона, чтобы уладить вопрос о старшинстве. И кроме того, корабли.
Для начала торговые суда переоборудовали в военные, а также ускоренными темпами достраивали шесть фрегатов «Конститьюшн», «Констеллейшн» Фрегат «Конститьюшн» построен в Бостоне в 1794-1797 гг., спущен на воду в 1797. Сейчас «Конститьюшн» стоит на Бостонской военно-морской базе и является кораблем-музеем.
«Констеллейшн» – фрегат, старейшее военное судно страны. Спущен на воду в г. Балтиморе, штат Мэриленд, в 1797 г. Был назван так («Созвездие») Дж. Вашингтоном. Фрегат был на вооружении ВМФ вплоть до окончания Второй мировой войны. Сейчас превращен в корабль-музей.

и другие.
– И у вас есть бюджет, – заметил Адамc. – Конгресс утвердил требуемую сумму, несмотря на то, что строящиеся корабли дорого обходятся. Причем республиканцы яростно выступали против строительства, поскольку считали такие меры совершенно излишними за отсутствием врагов на континенте. Но теперь все трудности позади. Бен, дружище, будь осторожен.
Они оба хорошо понимали политический риск принятого решения.
– Больше я тебя не удерживаю, – президент сорвал одну розу, вдыхая ее аромат, затем повернулся лицом к Стоддерту. – Меня интересует лишь одно. Каким образом вы собираетесь создавать традиции, воспитывать надлежащее отношение, правила, морской дух, надеюсь, вы понимаете?
Стоддерт задумался:
– Мне кажется, мы выработаем все это точно таким же образом, как и создавали наши законы. Мы позаимствуем у англичан все необходимое, а лишнее отбросим за ненадобностью. Как бы там ни было, но Королевский военный флот – лучший флот нашего времени.

Камнем преткновения стал Джиндлер. Он умолял Кидда не упоминать о нем, объясняя, что его активное участие в операции против нейтральной страны могло послужить поводом для международного конфликта. Но без упоминания о Джиндлера весь его доклад, безусловно, становился неправдоподобным, особенно в своей заключительной стадии, которая вовсе была невозможной без постороннего содействия. Том мог себе только представить, какое вежливое и презрительное недоверие воцарится за столом в кают-компании, когда услышат такой рассказ. Все сочтут его бесстыдным бахвалом. Нет, он ни за что не мог пойти на такое.
Ему не оставалось другого выхода, как откровенно рассказать о том, как его встретили на берегу, о его настойчивых усилиях, увенчавшихся созывом городского собрания, и, наконец, об инструкциях, полученных из Хартфорда. Он довольно подробно доложил обо всем капитану, который в целом одобрил его поведение, понимая, с какими странными демократическими порядками пришлось столкнуться его лейтенанту. Но никакие странности демократии не могли испортить настроение капитану, когда у них за кормой шел захваченный приз. Он уже предвкушал свой доклад и, несомненно, похвалу адмирала, который сумеет оценить все по достоинству.
Кидд гордился тем, что ему удалось сделать, и в то же время чувствовал горечь. Ему лучше следовало помалкивать, Ренци согласился подготовить для него доклад, смесь правды и вымысла, который предстояло вручить адмиралу. Взамен Кидд обещал ему рассказать полностью всю историю, которая удовлетворит его любопытство.

Галифакс часто видел, как отплывают и прибывают в его гавань корабли в военное время, и в появлении «Крепкого» не было ничего необычного. «Крепкий» бросил якорь на рейде перед всей флотилией, с обеих сторон прозвучали пушечные выстрелы, вслед за тем капитан Хоугтон в парадном мундире и при шпаге отправился на борт флагмана, чтобы доложить о захваченном им корабле и соответствующем пополнении личного адмиральского фонда.
По возвращении «Крепкого» на него незамедлительно доставили новые инструкции для сигнального лейтенанта, на их изучение было отпущено три дня с момента получения. Кидд застонал от досады. Сигналы, а также их смысл были прерогативой адмирала, командующего эскадрой, и входили в состав «Боевых инструкций». В них адмирал подробно описывал тот или иной маневр, которым суда его флотилии должны были встречать врага. Адмирал Дик Хоув, по прозвищу «Черный», подавивший в прошлом году восстание моряков на Спитхэде, проделал громадную работу по стандартизации флажковых сигналов, и Кид сразу заметил, что адмирал Вэндепут сделал то же самое.
Всего было оставлено десять сигнальных флагов. Кроме них были еще предупреждающие и заменяющие, в том числе вымпелы и флажки различного назначения: ночные сигналы, сигналы приветствия, сигналы для отдельных кораблей, дивизионов и эскадр. В сущности, эта система была плодом многолетнего опыта действий на море. Она применялась в знаменитой битве Первого июня. В прошлом году Джервис с ее помощью связывался с Нельсоном во время битвы при Сент-Винсенте, а Дункан применил ее с неменьшим успехом при Кэмпердауне. И вот теперь к кладезю морской мудрости сподобился приобщиться лейтенант Кидд. С глубоким вздохом он вынул карманную сигнальную книгу, принадлежавшую еще его погибшему предшественнику, чтобы воспользоваться ею в качестве образца. Вооружившись ножницами и терпением, Кидд принялся создавать свой карманный справочник – который должен был стать его верным спутником на протяжении всей службы в качестве сигнального лейтенанта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38