– Да я и не прошу его отдать. Я с ним все равно не справлюсь. Я же их не вижу.– Верно. Именно поэтому копье тебе не нужно.– Ты к нему неравнодушна, правда?Я покраснела. Он прав.– Кое-кто недавно пытался украсть у меня копье, и ничего хорошего из этого не вышло, – объяснила я. – Где ты был? Я звонила тебе весь день. И уже начала волноваться.– Дела потребовали больше времени, чем я ожидал. – Кристиан открыл дверь кабинета. – Я рад, что ты здесь. Я собирался позвонить тебе, как только вернусь. У моих дядей появилась идея, которую они хотят обсудить с тобой. Я считаю эту идею жутковатой, но они настаивают.– Самайн – это ночь, когда твои дяди собираются провести ритуал, верно? – спросила я, заходя в кабинет. – И если все снова пойдет не так, стены между мирами падут и все мы окажемся в полной заднице.Я вздрогнула, потому что мои слова прозвучали жутким пророчеством: стены между мирами падут, и все мы окажемся в полной заднице. Кристиан закрыл за мной дверь.– Умница. Когда ты это выяснила?Он указал на стул, но я не стала садиться. Вместо этого я принялась мерить шагами комнату.– Ши-видящие упоминали о Самайне. Они хотят… – Я запнулась и посмотрела на Кристиана, пытаясь найти в его взгляде… не знаю что. Может, сияющую надпись большими буквами: МНЕ МОЖНО ДОВЕРЯТЬ, Я НЕ ЗЛОЙ. Я вздохнула. Иногда приходится действовать на свой страх и риск. – Они хотят использовать Сферу Д'жай, для того чтобы усилить стены. Это сработает?Он потер подбородок. Видимо, последние несколько дней Кристиану некогда было бриться, но это ему даже шло.– Не знаю. Возможно. Я слышал об этой сфере, но мне неизвестно, как именно она действует. А кто эти ши-видящие? Значит, ты не одна такая, верно?– Ты что, шутишь? – Он так много знал о Бэрронсе, о книге, что я и подумать не могла, что ему неизвестно о Ровене, ее курьерах и, возможно, о В'лейне.Кристиан покачал головой.– Ты же сказал, что следил за Алиной. Разве ты не встречал других женщин, которые замечали невидимые вещи?– У меня была причина следить за твоей сестрой: у нее была фотокопия страницы «Синсар Дабх». Я не думал, что надо следить и за другими.– А у меня создалось впечатление, будто твои дяди знают все на свете.Кристиан улыбнулся.– Они такие. Они и сами о себе того же мнения. Но нет, мы долго считали, что все ши-видящие вымерли, и только несколько лет назад поняли, что ошибались. Сколько таких, как ты, в округе?– Несколько, – вывернулась я.Ему незачем знать. В'лейну и Бэрронсу уже известно об аббатстве, что само по себе достаточно плохо.– Не вся правда, но сойдет. Можешь держать их численность при себе. Просто ответь: их достаточно, чтобы помочь нам в битве, если она все же начнется?Я не стала подслащивать пилюлю:– Нет, поскольку у нас только два оружия. Так что там за жуткая идея возникла у твоих дядюшек?– Некоторое время назад они пересеклись с Бэрронсом и с тех пор тешатся этим планом. Но времени на игры у нас не осталось. Дядя Киан говорит, что нам нужна любая сила, которую мы сможем привлечь на свою сторону.Я нахмурилась.– В каком смысле пересеклись? Где?– В уэльсском замке, где-то полтора месяца назад. Они долгое время охотились за одними и теми же артефактами, но никогда раньше не пытались одновременно ограбить одно и то же место.– Так это были твои дяди? Воры, которые охотились за амулетом, когда его стащил Мэллис? – В ту ночь меня саму стащил В'лейн и перенес в страну Фейри.– Ты знаешь, где амулет? Кто такой Мэллис? И, кстати, они не воры. Просто некоторые вещи нельзя выпускать в мир.– Мэллис мертв, так что он теперь не считается. Амулет сейчас у Гроссмейстера.– Кто такой Гроссмейстер?Я была в шоке. Да что он вообще знает? Из того, что действительно важно?– Он привел Невидимых в наш мир и пытается разрушить границы.Кристиан выглядел сбитым с толку.– Так это он мешает нашей магии?– Ну, – язвительно ответила я.– Ты мне не нукай, девочка! – зарычал он.– Да как ты можешь знать столько всего и при этом столько упустить? Ты же из тех, кто должен защищать стены!– Вот именно, стены. Этим мы и занимаемся. Прилагая все силы. Мы храним их ценой собственной крови. Ничем другим здесь не поможешь, разве что ты посоветуешь нам вернуться в древние времена и принести в жертву кого-то из своих. Я уже предлагал это, но меня остановили дяди. Жертвоприношение не поможет. Что насчет ши-видящих? Разве у них нет своего особого задания? – Теперь Кристиан обвинил меня в том, что работа не сделана.– Да. Раньше у них была своя задача. Они должны были хранить книгу. – Я специально выделила голосом слово «они», давая понять, что сама здесь ни при чем.Кристиан открыл рот, снова закрыл, а потом заорал на меня:– Так это вы хранили книгу с самого начала?! Мы знали, что кто-то охраняет ее, но понятия не имели кто. Ради бога, девочка, что вы натворили? Потеряли эту чертову штуку? Я снова сделала ударение:– Они ее потеряли. Я не одна из них.– А по-моему, ты именно одна из них, ши-видящая.– Не пытайся свалить вину на меня, – огрызнулась я. – Твои дяди должны были охранять стены, а ши-видящие – книгу. Фейри должны были стереть память большого «Г», прежде чем вышвыривать его к нам, а я должна была находиться дома со своей сестрой и играть в волейбол на пляже. И я не виновата. Ни в чем из случившегося я не виновата. Но по какой-то идиотской причине я могу исправить случившееся. И пытаюсь это сделать, так что отвали от меня!Мы смотрели друг на друга, тяжело дыша: двое молодых людей, мир которых рассыпался на части. И как бы мы ни старались этому противостоять, мы понимали, как давно началось разрушение и как далеко оно зашло. Тяжелые времена не располагают к вежливости.– Так что это за жуткая идея? – спросила я наконец, давая понять, что тема закрыта и пора вернуться к делу.Кристиан вдохнул и медленно выдохнул.– Мои дяди хотят, чтобы Бэрронс помог им удержать стены, приняв участие в ритуале, который нужно проводить на Самайн. Они говорят, что он знаком с магией друидов и не боится ее темной стороны.Я рассмеялась. Да уж, точно не боится. Иногда я думаю, что он сам и есть эта темная сторона.– Ты прав. Жуткая идея. Не только потому, что теперь Бэрронс знает, что вы следите за ним. Он наемник до мозга костей. Ему плевать с высокой колокольни на всех, кроме себя. С какой стати он должен заботиться о том, чтобы стены не упали? Его самого все боятся. Он ничего не потеряет.– Что ты сказала?– Если коротко, то Бэрронсу на вас наплевать.– Ты сказала, что теперь он в курсе нашей слежки. Как?.. Откуда?..Я мысленно отвесила себе подзатыльник. Надо же совершенно забыть, зачем я сюда приехала. Я быстро рассказала Кристиану о том, как Бэрронс использовал Глас, чтобы выяснить все о моих последних действиях, и о том, что я приехала сюда предупредить об этом. Что я весь день пыталась до него дозвониться, но до четырех часов у меня ничего не вышло, так что я решила подождать возле кафедры. Когда я закончила эту исповедь, Кристиан подозрительно на меня уставился.– И ты позволила ему это сделать? Издеваться над собой? Силой вырывать у себя ответы? – Тигриные глаза изучали меня с ног до головы, лицо Кристиана стало замкнутым. – Я думал, что ты… не из таких.– Я действительно не из таких! – Была по крайней мере. Раньше. И первые недели в Дублине тоже. Из каких я сейчас, мне неизвестно. Но я ненавидела выражение, которое появилось в его глазах: отчужденное, осуждающее, разочарованное. – Бэрронс никогда раньше так не делал. У нас с ним… сложные отношения.– Что-то это не похоже на сложные отношения. Скорее напоминает тиранию.Я не собиралась обсуждать особенности жизни с Бэрронсом, особенно с живым и дышащим детектором лжи.– Он пытался научить меня противостоять Гласу.– Похоже, у тебя плохо получается. Ну что ж, удачи. Чтобы научиться Гласу, может потребоваться целая жизнь.– Слушай, вы ведь все равно будете с ним договариваться. Ну извините.Кристиан снова смерил меня взглядом.– Простого извинения тут недостаточно. Помоги нам. Поговори с ним сама, расскажи, чего мы хотим.– Не думаю, что ему можно доверять.– Я тоже не думаю. И дядям сказал то же самое. Но они сейчас у руля. Проблема в том, что мы не уверены, устоят ли стены, даже если нам поможет Бэрронс.Он помолчал немного, потом мрачно добавил:– Но мы точно знаем, что без него стены наверняка не устоят. – Кристиан открыл блокнот, вырвал лист и, написав на нем пару строк, протянул мне. – Вот так ты сможешь со мной связаться.– Куда ты собрался?– Думаешь, Бэрронс не станет за мной охотиться? Удивляюсь, почему он раньше этого не сделал. Дяди говорили, что, если он когда-нибудь учует меня, нужно сматываться как можно быстрее и как можно дальше. К тому же я уже рассказал тебе все, что нужно, а дома от меня будет больше толку. – Кристиан шагнул к двери, открыл ее, потом обернулся ко мне. В золотых глазах светилось беспокойство. – Ты спишь с ним, Мак?Я поперхнулась.– С Бэрронсом?Он кивнул.– Нет!Кристиан вздохнул и скрестил руки на груди.– Что? – Мне это очень не понравилось. – Я никогда не спала с Бэрронсом. Говорю специально для твоего детектора лжи, хоть и не понимаю, с какой стати тебя это интересует.– Мои дяди хотят понять, на чьей ты стороне, Мак. Женщина, которая спит с врагом, – это, как минимум, ненадежный источник информации. Как максимум – предательница. Вот почему меня это интересует.Я подумала об Алине и хотела было запротестовать, но разве она не выдала бы своему партнеру информацию, веря, что он на ее стороне?– Я никогда не спала с Бэрронсом, – повторила я. – Доволен?Кристиан смотрел на меня внимательно, как тигр, выслеживающий добычу.– Ответь еще на один вопрос. Ты хотела бы заняться сексом с Бэрронсом?Я прожгла его взглядом и выскочила из комнаты. На такие глупые и невежливые вопросы я не собиралась отвечать.На середине коридора я остановилась.Папа долгие годы повторял мне множество важных вещей. Я многого не понимала, но записывала их, поскольку Джек Лейн не стал бы тратить время на болтовню. Некоторое время спустя я поняла, что эти фразы не лишены смысла. «Ты не сможешь изменить неприятной реальности, Мак, если не признаешь ее существования. Контролировать можно только то, с чем не боишься встретиться лицом к лицу. Правда ранит. Но ложь может тебя убить». Тогда мы разговаривали о моих экзаменах. Я сказала папе, что мне наплевать на оценки. Но это была неправда. На самом деле я просто считала себя недостаточно умной и волевой, чтобы биться над этими оценками, как остальные. Поэтому и притворялась, что мне все равно.Я медленно повернулась.Кристиан прислонился к двери, скрестив руки на груди. Молодой, классный, просто девичья мечта. Он приподнял бровь. Ну разве не красавец? Это с ним я должна хотеть переспать.– Нет, – четко ответила я. – Я никогда не хотела переспать с Иерихоном Бэрронсом.– Ложь, – ответил Кристиан.
Я шагала обратно в магазин. Фонарики включены, наблюдательность на высоте. В моей голове роилось столько мыслей, что невозможно было со всеми ними разобраться. Я шагала и смотрела, надеясь, что подсознание само управится, составит план действий и уведомит меня, когда все будет готово.Возле паба «Оленья голова» я поняла одновременно две вещи: сверху на меня сыплется черный лед с крыльев Охотника, а передо мной инспектор Джайн, высунувшись из синего седана через распахнутую пассажирскую дверцу, орет: «Садитесь!»Я взглянула вверх. Охотник парил, осыпая все вокруг ледяными иглами со своих кожистых крыльев. Он пугал меня до глубины души – до глубины того местечка, где жил дар ши-видящей. Но со времени нашей последней встречи я успела многое повидать и многое сделать. Я изменилась. Прежде чем Охотник заговорил у меня в голове, я послала ему мысленное сообщение: «Сунься ко мне, и ты подавишься копьем». Охотник рассмеялся. Громадные крылья захлопали, и он растворился в сумраке ночного неба.Я села в машину.– Пригнитесь! – крикнул Джайн.Я приподняла брови, но послушно сползла по сиденью.Он вывел машину на ярко освещенную парковку за церковью – из моего неудобного положения мне удалось заметить купола, – загнал между другими автомобилями, выключил фары и заглушил мотор. Я села. Для четверга вокруг было слишком много машин.– Сегодня какой-то религиозный праздник?– Не поднимайтесь! – тем же тоном ответил Джайн. – Нас не должны видеть вместе.Я снова скользнула ниже. Джайн смотрел прямо перед собой.– Уже несколько недель церкви переполнены. Люди напуганы количеством преступлений. – Он помолчал. – Так насколько все плохо? Мне пора увозить семью?– Если бы это была моя семья, я бы ее увезла, – честно ответила я.– Куда мне их отправить?Я не знала, что творится в остальном мире и сколько там Невидимых, но «Синсар Дабх», движущая сила этой темной карусели, была здесь, и именно здесь она вытаскивала из людей самые темные части их личности.– Как можно дальше от Дублина.Джайн продолжал молча смотреть в одну точку. Я нетерпеливо заерзала. Ногу сводило судорогой. Но инспектор явно хотел сказать что-то еще. Хорошо бы ему поторопиться, пока моя нога еще на этом свете.Наконец он заговорил:– В ту ночь, когда вы… ну, вы поняли… я вернулся в участок и… увидел людей, с которыми работаю.– В Гарде работают Невидимые, – сказала я.Он кивнул.– Теперь я их не вижу, но знаю, кто они на самом деле. Я говорил себе, что все, что вы со мной сделали, было просто галлюцинацией. – Джайн потер лицо. – А потом прочитал их рапорты и понял, что они делают и чего не делают , например ни черта не расследуют, и я…Он замолчал. Я ждала.– Думаю, они убили О'Даффи, чтобы заставить его замолчать, и все поверили, что убийцей был человек. Убили еще двоих из Гарды – они стали задавать слишком много вопросов и… – Джайн снова замолчал.Тишина стала давящей. Внезапно инспектор посмотрел прямо на меня. Его лицо покраснело, глаза болезненно блестели.– Я хотел бы снова выпить с вами чаю, мисс Лейн.Я уставилась на него. Этого я ожидала меньше всего. Неужели он стал наркоманом?– Зачем? – настороженно поинтересовалась я.Он скучает по мясу так же, как и я? Может ли он учуять дергающиеся кусочки в моей сумке, которые я все еще не разложила на верхних этажах магазина? Я – могла. Я весь день чувствовала темный зов этой силы.– Я поклялся охранять мир и порядок в этом городе. И я хочу. Но не могу. Я просто сижу и жду, – ядовито процедил Джайн. – Вы были правы, я не знал, что происходит на улицах, но теперь мне все известно. Я перестал спать по ночам, постоянно злюсь, чувствую бесполезность не только своей работы, но и самой жизни! Так же чувствовал себя Патти, и именно поэтому он погиб. Его смерть не должна быть напрасной.– Все это может закончиться вашей смертью, – тихо сказала я.– Я готов рискнуть.Джайн даже не знал, что «чай» подарит ему сверхсилу. Он просто хотел снова увидеть вещи такими, какие они есть. И я не могла его винить. Я сама создала себе эту проблему, накормив его в первый раз. Как бы я чувствовала себя на его месте? После недолгого периода отрицания ответ был ясен: точно так же. Джайн не собирался прятать голову в песок, как и я.– Если вы себя выдадите, они вас убьют, – предупредила я.– Они и так могут меня убить, а я даже не замечу опасности.– Некоторые из них выглядят просто ужасно. Увидев их, вы можете неправильно среагировать.Инспектор сухо улыбнулся.– Леди, вы бы взглянули на места преступлений, на которых мне недавно пришлось побывать.– Мне нужно подумать.У мяса Невидимых было слишком много побочных эффектов. И я не хотела нести ответственность за то, во что может превратиться добрый инспектор.– Это вы открыли мне глаза, мисс Лейн. Вы в долгу передо мной. Я дам вам еще одну наводку, но затем без «чая» вы не получите ни одной подсказки.Он высадил меня в нескольких кварталах от магазина.
Внутреннее освещение «Книг и сувениров Бэрронса» свидетельствовало о том, что рабочий день закончен. Войдя в здание, я поняла, что света достаточно только для того, чтобы отпугнуть Теней, – не больше.Я подошла к конторке, выложила фонарики из карманов и расстегнула куртку. На конторке лежали бумаги, которых я раньше не видела. Я начала перебирать их. Это оказались счета за аварийный генератор, новомодную систему сигнализации и установку всей этой радости в магазине. Суммы были астрономические. В эксплуатацию все указанное вводилось с первой недели ноября.Я не слышала, как он подошел. Я почувствовала это. Электрическая энергия. Дикая. А я уже одной ногой в трясине. И никак не могу выбраться. Ага, а еще я хочу заняться сексом с этим неизвестно кем. Ну и куда в моем сознании поместить эту мысль? Я взвесила ее, сунула в воображаемый мысленный ящик, закрыла на замок и навесила цепи. Цепей, кстати, надо бы побольше.Я обернулась, и у нас состоялся привычный уже безмолвный диалог. Прекрасное извинение, сказала я, но недостаточное. Я не извиняюсь. Я ничего вам не должен. На этом безмолвный обмен мнениями завершился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33