Больше всего он походил на армейского лейтенанта в увольнительной. Закрыв за собой дверь, он кивнул и слегка улыбнулся, и Дортмундер сначала подумал, что он на чём-то «торчит», но потом понял, что подобная холодная сдержанность характерна для человека, который впервые встречается с группой незнакомых людей.
— Привет, Герман! — радостно окликнул его Келп.
— Привет, — спокойно кивнул Герман, по-прежнему стоя у двери и позвякивая льдинками в своём старомодном бокале, словно гость, пришедший на вечеринку с коктейлями раньше назначенного времени.
Келп представил собравшихся:
— Познакомьтесь — Герман Икс, а это — Дортмундер, это — Стэн Марч, это — мой племянник Виктор.
— Привет.
— Здорово.
— Здравствуйте, мистер Икс.
Дортмундер заметил, как Герман слегка нахмурился при виде Виктора, затем взглянул на Келпа, однако тот ничего не заметил, всецело поглощённый ролью гостеприимного хозяина.
— Садись, Герман. Мы тут как раз обсуждаем ситуацию.
— Именно об этом я и хотел услышать, — сказал Герман, усаживаясь справа от Дортмундера. — О ситуации.
— Даже как-то странно, что я тебя не знаю, — нахмурившись, начал Дортмундер.
Герман усмехнулся.
— По-видимому, мы вращаемся в разных кругах.
— Просто мне любопытно, насколько ты опытный спец.
Усмешка Германа превратилась в улыбку.
— Ну, видишь ли, мне кажется, вряд ли кому-нибудь захочется распространяться о своём опыте в комнате, где полно свидетелей.
— Всё в порядке, — успокоил его Келп. — Дортмундер, поверь мне на слово, Герман своё дело знает.
Дортмундер, по-прежнему хмурясь, продолжал разглядывать Германа. Почему-то он никак не мог отделаться от впечатления, что во внешности этого парня есть что-то от верхогляда. Конечно, дилетантом может оказаться и крутой с виду громила, которому, казалось бы, любая передряга нипочём, но предполагается, что специалист-«медвежатник» должен выглядеть серьёзным и внушающим доверие.
Окинув собравшихся ироничным взглядом, Герман пожал плечами и отхлебнул из своего бокала.
— Ну, хорошо. Например, вчера вечером я помог очистить кассу «Справедливости!». Теперь в федеральной полиции…
— В Бюро? — с изумлением спросил Виктор.
— В бюро? — недоуменно переспросил Герман. — Нет, деньги были на столах. Их как раз пересчитывали.
— Так это был ты? — Келп рассмеялся. — Я читал об этом в газете.
Как выяснилось, Дортмундер тоже читал.
— С какими замками ты там работал? — тут же поинтересовался он.
— Ни с какими. — Герман вздохнул. — Там вообще ничего не пришлось открывать.
Всё ещё пытаясь переварить услышанное, Виктор пробормотал:
— Простите, вы имеете в виду ограбление на Фоули-сквер?
На этот раз Герман нахмурился, причём весьма недружелюбно.
— Ну, там рядом ФБР.
— Бюро, — поправил Виктор.
— Виктор, потом! — поспешно вмешался Келп. — Не сбивай с толку.
— Но в Бюро нет никакой кассы, — не слушая, продолжал Виктор. — Уж я бы точно знал. Как-никак, целых двадцать три месяца протрубил агентом.
Герман резко вскочил, опрокинув стул.
— Что здесь происходит?
— Всё в порядке, — успокаивающе сказал Келп, небрежно помахивая рукой. — Всё в порядке. Его оттуда уволили.
Герман озирался по сторонам, бешено вращая глазами и пытаясь смотреть сразу в нескольких направлениях.
— Если это ловушка… — начал он.
— Говорю тебе, его уволили! — повторил Келп. — Правда, Виктор?
— Ну, — протянул тот, — в общем, мы сошлись на том, что не подходим друг другу. Если уж быть точным, то меня не совсем уволили, а я…
Наконец Герман решил более внимательно прислушаться к объяснениям Виктора.
— Ты имеешь в виду, по политическим причинам?
— Да-да, что-то вроде этого, — мягко сказал Келп, опередив Виктора. — Всё из-за политики, верно, Виктор?
— Г-м. Ну… в общем, да. Можно сказать и так… да, наверное, можно сказать и так.
Герман нервно поёжился, поправил свой спортивный пиджак, сел и с облегчением улыбнулся.
— Вы меня на минуту напрягли.
Дортмундер давно понял, что терпение — это качество, которому цены нет. На своих и чужих ошибках он научился тому, что, если сообщники начинают суетиться и спорить, единственное, что должен сделать здравомыслящий человек, — это спокойно сидеть и молчать, давая им возможность разобраться между собой. И неважно, сколько это может занять времени. Разумеется, существовал и другой способ — постараться привлечь их внимание, либо объяснив, в чём заключается их взаимное непонимание, либо вернувшись к первоначальной теме разговора. Но подобная попытка означала, что рано или поздно ты сам начнёшь суетиться и орать. Терпение и ещё раз терпение; в худшем случае им самим надоест пререкаться.
Дортмундер оглядел собравшихся за столом, невольно улыбнувшись, — Марч как ни в чём ни бывало спокойно солил своё пиво, — и сказал:
— Дело в том, что для этой работы нам понадобится специалист по замкам.
— Я и есть специалист по замкам, — отозвался Герман. — Вчера вечером я просто помогал. Ну, чтобы была команда. А так обычно я работаю с замками.
— Например?
— Например, «Народный кооперативный универсам» на Саттер-авеню примерно три недели назад. А за пару недель до этого — филиал «Заботливой кредитной компании» на Ленокс-авеню. А за пару дней до этого — сейф в букмекерской конторе «Улыбчивый Сэм Тахачапи», что на Линден-бульвар прямо за баром «Пятое ноября». А за неделю до этого — сейф отеля «Душистый ветерок» в Атлантик-Сити во время съезда предпринимателей на покое. Кредитное агентство «Открытая ладонь» на Джером-авеню…
— Тебе не нужна работа, — завистливо перебил его Келп. — Я смотрю, у тебя работы столько, что только бы управиться.
— Не говоря уже о деньгах, — добавил Марч.
Герман покачал головой и невесело усмехнулся.
— Дело в том, что я сижу без гроша. Мне деньги нужны позарез.
— Должно быть, ты живёшь на широкую ногу, — предположил Дортмундер.
— Все эти дела я проворачивал для нашего Движения, — пояснил Герман. — Мне не досталось ни цента.
На этот раз единственным, кто всё понял сразу, оказался Виктор.
— А, так вы помогаете финансировать их социальные программы?
— Да, например, такие, как раздача беднякам бесплатных обедов и так далее.
— Минутку, — перебил Келп. — Выходит, раз ты провернул дело для Движения, то денег получить не должен? Работа для Движения — что это означает? Ты хочешь сказать, что вы делали это, чтобы попрактиковаться? А потом отсылали деньги обратно?
— Он отдаёт деньги своей организации, — объяснил Виктор. — Кстати, — как бы между прочим обратился он к Герману, — в какой организации вы состоите?
— В одной из них, — небрежно ответил тот и повернулся к Келпу. — Видишь ли, лично я не планировал ни одного из этих дел. Те люди, о которых, — тут он быстро покосился на Виктора, — должен знать твой племянник, разрабатывают всю операцию от начала до конца и собирают группу, которая выполняет работу. Как мы говорим, «по освобождению денег».
— Странно, — хмыкнул Келп. — Я воспринимаю это как раз наоборот. Мне всегда кажется, что я захватываю деньги.
— Когда ты в последний раз работал на себя? — спросил Дортмундер. — Ну, то есть, когда ты оставлял деньги себе?
— Примерно год назад, — ответил Герман. — Мы взяли банк в Сент-Луисе.
— А с кем работал?
— Со Стэном Дэверсом и Мортом Коблером. Машину вёл Джордж Кэткарт.
— Я знаю Джорджа, — сказал Келп.
Дортмундер был знаком с Коблером.
— Что ж, хорошо, — кивнул он.
— А теперь, ребята, давайте-ка поговорим о вас, — предложил Герман. — Не о том, что вы делали раньше, тут я верю Келпу на слово. А о том, что вы хотите сделать.
Дортмундер глубоко вздохнул — предстояло самое трудное.
— Мы собираемся украсть банк.
— Ограбить? — с озадаченным видом переспросил Герман.
— Нет, украсть. Келп, расскажи.
Келп начал рассказывать. Сначала Герман слушал с улыбкой, словно это был анекдот, и ему не терпелось добраться до самой соли. Через некоторое время он начал потихоньку хмуриться, как будто у него появилось подозрение, что он попал в компанию законченных психов, недавно сбежавших из дурдома. Но под конец он слушал с заинтересованным видом, из чего можно было сделать вывод, что идея пришлась ему по вкусу.
— Значит, у меня будет достаточно времени, — наконец сказал он. — И при желании я даже смогу работать при дневном свете.
— Конечно, — заверил его Келп.
Герман кивнул и посмотрел на Дортмундера.
— Тогда почему всё ещё остаётся «может быть»?
— Потому что нам некуда его спрятать. К тому же, нам ещё нужно достать для него колёса.
— Я над этим работаю, — сказал Марч. — Но мне может понадобиться помощь.
— Целый банк, — задумчиво произнёс Герман, зачарованно улыбаясь. — Надо же, мы собираемся освободить целый банк.
— Мы собираемся захватить целый банк, — поправил его Келп.
— В конечном счёте всё сводится к одному и тому же. — Герман пожал плечами. — Поверь мне, это то же самое.
Глава 12
Миссис Марч, улыбаясь и щурясь от яркого солнца, стояла перед фасадом магазина Кресджа, сжимая обеими руками ручку сумочки, отчего та болталась у самой земли. На ней было платье в горизонтальную зелёную и жёлтую полоску, которое ни в коей мере не улучшало её фигуру, а на ногах — высокие жёлтые виниловые ботинки с зелёными шнурками. Картину довершал шейный корсет, с которым бежевая кожаная сумочка гармонировала по цвету куда больше, чем с платьем и ботинками.
Прямо напротив миссис Марч стояла Мэй в своей обычной одежде, нацелив на неё объектив фотоаппарата «инстаматик». По первоначальному замыслу предполагалось, что именно Мэй, выряженная в эти яркие тряпки, будет позировать миссис Марч, но когда она наотрез отказалась покупать платье и ботинки, присмотренные Дортмундером, да к тому же выяснилось, что миссис Марч почему-то направляет объектив ниже и левее чем нужно, им пришлось поменяться ролями.
Мэй продолжала хмуро смотреть в видоискатель, судя по всему недовольная тем, что она видела — впрочем, понять это было довольно легко. Покупатели, то и дело входившие и выходившие из магазина, увидев Мэй с фотоаппаратом и позирующую миссис Марч, на секунду останавливались, не желая испортить кадр, но, заметив, что ничего не происходит, за исключением того, что Мэй только пристально всматривается в видоискатель и переминается с ноги на ногу, покупатели бормотали «Прошу прощения» или ещё что-нибудь в этом духе и, пригнувшись, проходили мимо.
Наконец Мэй опустила фотоаппарат и покачала головой.
— Здесь неподходящее освещение. Что, если мы отойдём чуть подальше?
— Хорошо, — с готовностью согласилась миссис Марч.
Шагая рядом с Мэй по тротуару, миссис Марч тихо сказала:
— В этих тряпках я чувствую себя как последняя дура.
— Ну что вы, вы выглядите просто отлично.
— Я знаю, как я выгляжу, — сердито проворчала миссис Марч. — Я выгляжу как лимонное мороженое с фисташками. Аромат месяца.
— Давайте-ка попробуем здесь, — сказала Мэй, по «странному» совпадению останавливаясь рядом с трейлером, в котором находился банк.
— Давай.
— Встаньте у стены, там, куда падает свет.
— Хорошо.
Медленно пятясь, миссис Марч пересекла усыпанную битым кирпичом площадку и оказалась у стены банка; в свою очередь Мэй, не отрываясь от фотоаппарата, шаг за шагом отступала назад, пока не наткнулась на припаркованную у бордюра машину. На этот раз миссис Марч прислонилась спиной к стене трейлера и крепко прижала сумочку к боку. Мэй быстро щёлкнула камерой, а затем сделав два шага вперёд, — ещё раз. Третий снимок она сделала, стоя на внутренней кромке тротуара — слишком близко, чтобы миссис Марч целиком уместилась в кадре, не говоря уже о том, что объектив был опущен слишком низко, чтобы в кадр могло попасть её лицо.
— Ну вот, — сказала Мэй. — Думаю, всё получилось как надо.
— Спасибо, милочка, — улыбнулась миссис Марч, и обе дамы чинно зашагали к своей машине.
Глава 13
Дортмундер и Келп метались по незаселённым участкам Лонг-Айленда, словно спаниель, который никак не может найти подстреленную утку. Сегодня они ехали в оранжевом «датсуне-240Z», естественно, добытом Келпом у очередного рассеянного врача. Погода стояла неважная — небо было затянуто сплошной пеленой серых туч, готовых вот-вот разразиться проливным дождём. Но дождя всё не было, и вскоре Дортмундер начал ворчать.
— Пока я занимаюсь всей этой чертовщиной, — хмуро буркнул он, — я не зарабатываю ни цента.
— У тебя есть Мэй.
— Мне не нравится жить на деньги, заработанные женщиной. Не приучен, знаешь ли.
— Деньги, заработанные женщиной? Но она же кассирша, а не проститутка.
— Принцип тот же.
— А доход — нет. Что это там такое?
— Похоже на сарай.
— Пустой?
— Да откуда я знаю, чёрт возьми!
— Давай проверим.
В тот день они осмотрели уже семь сараев, но среди них не было ни одного свободного. Ещё они заглянули в пустующий барак, в котором ещё совсем недавно располагалась разорившаяся фабрика по производству запчастей для компьютеров, но внутри помещение представляло собой свалку из обшарпанных столов, сломанных станков и деталей, и было слишком замусоренным и мерзким, чтобы им можно было воспользоваться. Также они обследовали авиационный ангар перед бетонированной взлётной полосой — когда-то здесь была лётная школа, — теперь заброшенный, но занятый коммуной хиппи. Едва Дортмундер и Келп остановили машину перед воротами ангара, как оттуда высыпала целая орава хиппи и, приняв их за представителей окружного шерифа, принялись вопить о правах скваттеров и о свободе воли. Хиппи угомонились, лишь когда Дортмундер и Келп сели в машину и уехали.
Шёл третий день поисков. Первые два дня прошли очень похоже.
* * *
Машина Виктора представляла собой чёрный лимузин «паккард» 1938 года выпуска с громоздким багажником, задним стеклом, состоящим из двух панелей, и длинным, похожим на гроб капотом, на широкой решётке радиатора которого были установлены фары. Внутренняя обивка была из потёртого серого плюша, изнутри к дверям были прикреплены кожаные петли, а между передними и задними дверьми на проволочных креплениях висели маленькие зелёные вазочки с искусственными цветами.
Машину вёл Виктор, а сидевший рядом с ним Герман обозревал окрестности.
— Это просто смешно! — возмущался он. — Неужели на всём Лонг-Айленде нет места, куда можно спрятать трейлер?
Покосившись на него, Виктор как бы между прочим спросил:
— Герман, какие газеты вы читаете?
* * *
Миссис Марч с отвращением посмотрела на фотографию.
— Господи, я ещё никогда в жизни не выглядела так по-дурацки.
— Мам, дело ведь не в этом.
Миссис Марч постучала по фото, где она была без головы.
— Тут, по крайней мере, не скажешь, что это я.
Разложив три цветные фотографии на кухонном столе, Марч производил расчёты. Дырочки для шнурков в ботинках и полоски на платье играли роль линейки. Марч считал, складывал, сравнивал, старательно измеряя расстояние между дырочками и полосками на всех трёх фотографиях, и наконец объявил:
— Тридцать семь с половиной дюймов дорожного просвета!
— Ты уверен?
— Абсолютно. Тридцать семь с половиной дюймов.
— Теперь я могу сжечь эти ужасные фотографии?
— Конечно, — кивнул Марч, с улыбкой наблюдая за своей матерью, которая, схватив фотографии, торопливо вышла из комнаты. — А от этого платья ты избавилась?
— А ты как думал? Сразу же! — довольно пропела миссис Марч с кухни. Голос её звучал почти весело.
* * *
— Что моему народу пришлось пережить в этой стране, — говорил Герман, сидя рядом с Виктором и по-прежнему шаря глазами по окрестностям в поисках больших пустующих зданий, — так это триста лет рабства.
— Лично я, — ответил Виктор, медленно ведя «паккард» по направлении к Монтаук-Пойнт, — никогда особенно не увлекался политикой.
— Но ты же работал в ФБР!
— Я пошёл туда не из-за политики. Просто меня всегда тянуло на разные приключения. Понимаешь, что я имею в виду?
Герман с любопытством посмотрел на него, медленно улыбнулся и кивнул.
— Да, мне кажется, я тебя отлично понимаю.
— Ну вот, работа в ФБР и была для меня таким приключением.
— Да, всё верно! Видишь ли, а для меня это — участие в нашем Движении.
— Само собой! — согласился Виктор.
— Естественно, — усмехнулся Герман.
* * *
— Не нравится мне это дребезжание, — проворчал Марч, склонив голову набок и прислушиваясь к шуму мотора. Сейчас он походил на встревоженную белку, ведущую машину.
— Ты должен искать брошенные дома, а не заниматься всякой ерундой, — сказала миссис Марч. Она сидела рядом со Стэном, медленно поворачивая голову из стороны в сторону, словно пилот военно-морской авиации, отыскивающий потерпевших кораблекрушение.
— Нет, ты слышишь? Динг-динг-динг… Слышишь?
— Что это там такое?
— А?
— Я говорю — что это такое?
— Похоже на какую-то церковь.
— Давай подъедем поближе и посмотрим.
Марч повернул к зданию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
— Привет, Герман! — радостно окликнул его Келп.
— Привет, — спокойно кивнул Герман, по-прежнему стоя у двери и позвякивая льдинками в своём старомодном бокале, словно гость, пришедший на вечеринку с коктейлями раньше назначенного времени.
Келп представил собравшихся:
— Познакомьтесь — Герман Икс, а это — Дортмундер, это — Стэн Марч, это — мой племянник Виктор.
— Привет.
— Здорово.
— Здравствуйте, мистер Икс.
Дортмундер заметил, как Герман слегка нахмурился при виде Виктора, затем взглянул на Келпа, однако тот ничего не заметил, всецело поглощённый ролью гостеприимного хозяина.
— Садись, Герман. Мы тут как раз обсуждаем ситуацию.
— Именно об этом я и хотел услышать, — сказал Герман, усаживаясь справа от Дортмундера. — О ситуации.
— Даже как-то странно, что я тебя не знаю, — нахмурившись, начал Дортмундер.
Герман усмехнулся.
— По-видимому, мы вращаемся в разных кругах.
— Просто мне любопытно, насколько ты опытный спец.
Усмешка Германа превратилась в улыбку.
— Ну, видишь ли, мне кажется, вряд ли кому-нибудь захочется распространяться о своём опыте в комнате, где полно свидетелей.
— Всё в порядке, — успокоил его Келп. — Дортмундер, поверь мне на слово, Герман своё дело знает.
Дортмундер, по-прежнему хмурясь, продолжал разглядывать Германа. Почему-то он никак не мог отделаться от впечатления, что во внешности этого парня есть что-то от верхогляда. Конечно, дилетантом может оказаться и крутой с виду громила, которому, казалось бы, любая передряга нипочём, но предполагается, что специалист-«медвежатник» должен выглядеть серьёзным и внушающим доверие.
Окинув собравшихся ироничным взглядом, Герман пожал плечами и отхлебнул из своего бокала.
— Ну, хорошо. Например, вчера вечером я помог очистить кассу «Справедливости!». Теперь в федеральной полиции…
— В Бюро? — с изумлением спросил Виктор.
— В бюро? — недоуменно переспросил Герман. — Нет, деньги были на столах. Их как раз пересчитывали.
— Так это был ты? — Келп рассмеялся. — Я читал об этом в газете.
Как выяснилось, Дортмундер тоже читал.
— С какими замками ты там работал? — тут же поинтересовался он.
— Ни с какими. — Герман вздохнул. — Там вообще ничего не пришлось открывать.
Всё ещё пытаясь переварить услышанное, Виктор пробормотал:
— Простите, вы имеете в виду ограбление на Фоули-сквер?
На этот раз Герман нахмурился, причём весьма недружелюбно.
— Ну, там рядом ФБР.
— Бюро, — поправил Виктор.
— Виктор, потом! — поспешно вмешался Келп. — Не сбивай с толку.
— Но в Бюро нет никакой кассы, — не слушая, продолжал Виктор. — Уж я бы точно знал. Как-никак, целых двадцать три месяца протрубил агентом.
Герман резко вскочил, опрокинув стул.
— Что здесь происходит?
— Всё в порядке, — успокаивающе сказал Келп, небрежно помахивая рукой. — Всё в порядке. Его оттуда уволили.
Герман озирался по сторонам, бешено вращая глазами и пытаясь смотреть сразу в нескольких направлениях.
— Если это ловушка… — начал он.
— Говорю тебе, его уволили! — повторил Келп. — Правда, Виктор?
— Ну, — протянул тот, — в общем, мы сошлись на том, что не подходим друг другу. Если уж быть точным, то меня не совсем уволили, а я…
Наконец Герман решил более внимательно прислушаться к объяснениям Виктора.
— Ты имеешь в виду, по политическим причинам?
— Да-да, что-то вроде этого, — мягко сказал Келп, опередив Виктора. — Всё из-за политики, верно, Виктор?
— Г-м. Ну… в общем, да. Можно сказать и так… да, наверное, можно сказать и так.
Герман нервно поёжился, поправил свой спортивный пиджак, сел и с облегчением улыбнулся.
— Вы меня на минуту напрягли.
Дортмундер давно понял, что терпение — это качество, которому цены нет. На своих и чужих ошибках он научился тому, что, если сообщники начинают суетиться и спорить, единственное, что должен сделать здравомыслящий человек, — это спокойно сидеть и молчать, давая им возможность разобраться между собой. И неважно, сколько это может занять времени. Разумеется, существовал и другой способ — постараться привлечь их внимание, либо объяснив, в чём заключается их взаимное непонимание, либо вернувшись к первоначальной теме разговора. Но подобная попытка означала, что рано или поздно ты сам начнёшь суетиться и орать. Терпение и ещё раз терпение; в худшем случае им самим надоест пререкаться.
Дортмундер оглядел собравшихся за столом, невольно улыбнувшись, — Марч как ни в чём ни бывало спокойно солил своё пиво, — и сказал:
— Дело в том, что для этой работы нам понадобится специалист по замкам.
— Я и есть специалист по замкам, — отозвался Герман. — Вчера вечером я просто помогал. Ну, чтобы была команда. А так обычно я работаю с замками.
— Например?
— Например, «Народный кооперативный универсам» на Саттер-авеню примерно три недели назад. А за пару недель до этого — филиал «Заботливой кредитной компании» на Ленокс-авеню. А за пару дней до этого — сейф в букмекерской конторе «Улыбчивый Сэм Тахачапи», что на Линден-бульвар прямо за баром «Пятое ноября». А за неделю до этого — сейф отеля «Душистый ветерок» в Атлантик-Сити во время съезда предпринимателей на покое. Кредитное агентство «Открытая ладонь» на Джером-авеню…
— Тебе не нужна работа, — завистливо перебил его Келп. — Я смотрю, у тебя работы столько, что только бы управиться.
— Не говоря уже о деньгах, — добавил Марч.
Герман покачал головой и невесело усмехнулся.
— Дело в том, что я сижу без гроша. Мне деньги нужны позарез.
— Должно быть, ты живёшь на широкую ногу, — предположил Дортмундер.
— Все эти дела я проворачивал для нашего Движения, — пояснил Герман. — Мне не досталось ни цента.
На этот раз единственным, кто всё понял сразу, оказался Виктор.
— А, так вы помогаете финансировать их социальные программы?
— Да, например, такие, как раздача беднякам бесплатных обедов и так далее.
— Минутку, — перебил Келп. — Выходит, раз ты провернул дело для Движения, то денег получить не должен? Работа для Движения — что это означает? Ты хочешь сказать, что вы делали это, чтобы попрактиковаться? А потом отсылали деньги обратно?
— Он отдаёт деньги своей организации, — объяснил Виктор. — Кстати, — как бы между прочим обратился он к Герману, — в какой организации вы состоите?
— В одной из них, — небрежно ответил тот и повернулся к Келпу. — Видишь ли, лично я не планировал ни одного из этих дел. Те люди, о которых, — тут он быстро покосился на Виктора, — должен знать твой племянник, разрабатывают всю операцию от начала до конца и собирают группу, которая выполняет работу. Как мы говорим, «по освобождению денег».
— Странно, — хмыкнул Келп. — Я воспринимаю это как раз наоборот. Мне всегда кажется, что я захватываю деньги.
— Когда ты в последний раз работал на себя? — спросил Дортмундер. — Ну, то есть, когда ты оставлял деньги себе?
— Примерно год назад, — ответил Герман. — Мы взяли банк в Сент-Луисе.
— А с кем работал?
— Со Стэном Дэверсом и Мортом Коблером. Машину вёл Джордж Кэткарт.
— Я знаю Джорджа, — сказал Келп.
Дортмундер был знаком с Коблером.
— Что ж, хорошо, — кивнул он.
— А теперь, ребята, давайте-ка поговорим о вас, — предложил Герман. — Не о том, что вы делали раньше, тут я верю Келпу на слово. А о том, что вы хотите сделать.
Дортмундер глубоко вздохнул — предстояло самое трудное.
— Мы собираемся украсть банк.
— Ограбить? — с озадаченным видом переспросил Герман.
— Нет, украсть. Келп, расскажи.
Келп начал рассказывать. Сначала Герман слушал с улыбкой, словно это был анекдот, и ему не терпелось добраться до самой соли. Через некоторое время он начал потихоньку хмуриться, как будто у него появилось подозрение, что он попал в компанию законченных психов, недавно сбежавших из дурдома. Но под конец он слушал с заинтересованным видом, из чего можно было сделать вывод, что идея пришлась ему по вкусу.
— Значит, у меня будет достаточно времени, — наконец сказал он. — И при желании я даже смогу работать при дневном свете.
— Конечно, — заверил его Келп.
Герман кивнул и посмотрел на Дортмундера.
— Тогда почему всё ещё остаётся «может быть»?
— Потому что нам некуда его спрятать. К тому же, нам ещё нужно достать для него колёса.
— Я над этим работаю, — сказал Марч. — Но мне может понадобиться помощь.
— Целый банк, — задумчиво произнёс Герман, зачарованно улыбаясь. — Надо же, мы собираемся освободить целый банк.
— Мы собираемся захватить целый банк, — поправил его Келп.
— В конечном счёте всё сводится к одному и тому же. — Герман пожал плечами. — Поверь мне, это то же самое.
Глава 12
Миссис Марч, улыбаясь и щурясь от яркого солнца, стояла перед фасадом магазина Кресджа, сжимая обеими руками ручку сумочки, отчего та болталась у самой земли. На ней было платье в горизонтальную зелёную и жёлтую полоску, которое ни в коей мере не улучшало её фигуру, а на ногах — высокие жёлтые виниловые ботинки с зелёными шнурками. Картину довершал шейный корсет, с которым бежевая кожаная сумочка гармонировала по цвету куда больше, чем с платьем и ботинками.
Прямо напротив миссис Марч стояла Мэй в своей обычной одежде, нацелив на неё объектив фотоаппарата «инстаматик». По первоначальному замыслу предполагалось, что именно Мэй, выряженная в эти яркие тряпки, будет позировать миссис Марч, но когда она наотрез отказалась покупать платье и ботинки, присмотренные Дортмундером, да к тому же выяснилось, что миссис Марч почему-то направляет объектив ниже и левее чем нужно, им пришлось поменяться ролями.
Мэй продолжала хмуро смотреть в видоискатель, судя по всему недовольная тем, что она видела — впрочем, понять это было довольно легко. Покупатели, то и дело входившие и выходившие из магазина, увидев Мэй с фотоаппаратом и позирующую миссис Марч, на секунду останавливались, не желая испортить кадр, но, заметив, что ничего не происходит, за исключением того, что Мэй только пристально всматривается в видоискатель и переминается с ноги на ногу, покупатели бормотали «Прошу прощения» или ещё что-нибудь в этом духе и, пригнувшись, проходили мимо.
Наконец Мэй опустила фотоаппарат и покачала головой.
— Здесь неподходящее освещение. Что, если мы отойдём чуть подальше?
— Хорошо, — с готовностью согласилась миссис Марч.
Шагая рядом с Мэй по тротуару, миссис Марч тихо сказала:
— В этих тряпках я чувствую себя как последняя дура.
— Ну что вы, вы выглядите просто отлично.
— Я знаю, как я выгляжу, — сердито проворчала миссис Марч. — Я выгляжу как лимонное мороженое с фисташками. Аромат месяца.
— Давайте-ка попробуем здесь, — сказала Мэй, по «странному» совпадению останавливаясь рядом с трейлером, в котором находился банк.
— Давай.
— Встаньте у стены, там, куда падает свет.
— Хорошо.
Медленно пятясь, миссис Марч пересекла усыпанную битым кирпичом площадку и оказалась у стены банка; в свою очередь Мэй, не отрываясь от фотоаппарата, шаг за шагом отступала назад, пока не наткнулась на припаркованную у бордюра машину. На этот раз миссис Марч прислонилась спиной к стене трейлера и крепко прижала сумочку к боку. Мэй быстро щёлкнула камерой, а затем сделав два шага вперёд, — ещё раз. Третий снимок она сделала, стоя на внутренней кромке тротуара — слишком близко, чтобы миссис Марч целиком уместилась в кадре, не говоря уже о том, что объектив был опущен слишком низко, чтобы в кадр могло попасть её лицо.
— Ну вот, — сказала Мэй. — Думаю, всё получилось как надо.
— Спасибо, милочка, — улыбнулась миссис Марч, и обе дамы чинно зашагали к своей машине.
Глава 13
Дортмундер и Келп метались по незаселённым участкам Лонг-Айленда, словно спаниель, который никак не может найти подстреленную утку. Сегодня они ехали в оранжевом «датсуне-240Z», естественно, добытом Келпом у очередного рассеянного врача. Погода стояла неважная — небо было затянуто сплошной пеленой серых туч, готовых вот-вот разразиться проливным дождём. Но дождя всё не было, и вскоре Дортмундер начал ворчать.
— Пока я занимаюсь всей этой чертовщиной, — хмуро буркнул он, — я не зарабатываю ни цента.
— У тебя есть Мэй.
— Мне не нравится жить на деньги, заработанные женщиной. Не приучен, знаешь ли.
— Деньги, заработанные женщиной? Но она же кассирша, а не проститутка.
— Принцип тот же.
— А доход — нет. Что это там такое?
— Похоже на сарай.
— Пустой?
— Да откуда я знаю, чёрт возьми!
— Давай проверим.
В тот день они осмотрели уже семь сараев, но среди них не было ни одного свободного. Ещё они заглянули в пустующий барак, в котором ещё совсем недавно располагалась разорившаяся фабрика по производству запчастей для компьютеров, но внутри помещение представляло собой свалку из обшарпанных столов, сломанных станков и деталей, и было слишком замусоренным и мерзким, чтобы им можно было воспользоваться. Также они обследовали авиационный ангар перед бетонированной взлётной полосой — когда-то здесь была лётная школа, — теперь заброшенный, но занятый коммуной хиппи. Едва Дортмундер и Келп остановили машину перед воротами ангара, как оттуда высыпала целая орава хиппи и, приняв их за представителей окружного шерифа, принялись вопить о правах скваттеров и о свободе воли. Хиппи угомонились, лишь когда Дортмундер и Келп сели в машину и уехали.
Шёл третий день поисков. Первые два дня прошли очень похоже.
* * *
Машина Виктора представляла собой чёрный лимузин «паккард» 1938 года выпуска с громоздким багажником, задним стеклом, состоящим из двух панелей, и длинным, похожим на гроб капотом, на широкой решётке радиатора которого были установлены фары. Внутренняя обивка была из потёртого серого плюша, изнутри к дверям были прикреплены кожаные петли, а между передними и задними дверьми на проволочных креплениях висели маленькие зелёные вазочки с искусственными цветами.
Машину вёл Виктор, а сидевший рядом с ним Герман обозревал окрестности.
— Это просто смешно! — возмущался он. — Неужели на всём Лонг-Айленде нет места, куда можно спрятать трейлер?
Покосившись на него, Виктор как бы между прочим спросил:
— Герман, какие газеты вы читаете?
* * *
Миссис Марч с отвращением посмотрела на фотографию.
— Господи, я ещё никогда в жизни не выглядела так по-дурацки.
— Мам, дело ведь не в этом.
Миссис Марч постучала по фото, где она была без головы.
— Тут, по крайней мере, не скажешь, что это я.
Разложив три цветные фотографии на кухонном столе, Марч производил расчёты. Дырочки для шнурков в ботинках и полоски на платье играли роль линейки. Марч считал, складывал, сравнивал, старательно измеряя расстояние между дырочками и полосками на всех трёх фотографиях, и наконец объявил:
— Тридцать семь с половиной дюймов дорожного просвета!
— Ты уверен?
— Абсолютно. Тридцать семь с половиной дюймов.
— Теперь я могу сжечь эти ужасные фотографии?
— Конечно, — кивнул Марч, с улыбкой наблюдая за своей матерью, которая, схватив фотографии, торопливо вышла из комнаты. — А от этого платья ты избавилась?
— А ты как думал? Сразу же! — довольно пропела миссис Марч с кухни. Голос её звучал почти весело.
* * *
— Что моему народу пришлось пережить в этой стране, — говорил Герман, сидя рядом с Виктором и по-прежнему шаря глазами по окрестностям в поисках больших пустующих зданий, — так это триста лет рабства.
— Лично я, — ответил Виктор, медленно ведя «паккард» по направлении к Монтаук-Пойнт, — никогда особенно не увлекался политикой.
— Но ты же работал в ФБР!
— Я пошёл туда не из-за политики. Просто меня всегда тянуло на разные приключения. Понимаешь, что я имею в виду?
Герман с любопытством посмотрел на него, медленно улыбнулся и кивнул.
— Да, мне кажется, я тебя отлично понимаю.
— Ну вот, работа в ФБР и была для меня таким приключением.
— Да, всё верно! Видишь ли, а для меня это — участие в нашем Движении.
— Само собой! — согласился Виктор.
— Естественно, — усмехнулся Герман.
* * *
— Не нравится мне это дребезжание, — проворчал Марч, склонив голову набок и прислушиваясь к шуму мотора. Сейчас он походил на встревоженную белку, ведущую машину.
— Ты должен искать брошенные дома, а не заниматься всякой ерундой, — сказала миссис Марч. Она сидела рядом со Стэном, медленно поворачивая голову из стороны в сторону, словно пилот военно-морской авиации, отыскивающий потерпевших кораблекрушение.
— Нет, ты слышишь? Динг-динг-динг… Слышишь?
— Что это там такое?
— А?
— Я говорю — что это такое?
— Похоже на какую-то церковь.
— Давай подъедем поближе и посмотрим.
Марч повернул к зданию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21