Для разнообразия неплохо будет вымыть голову в теплой воде, а не в холодном ручье. Хотя, по правде, меня бы не мешало вначале постричь.
– Дай тебе палец – ты и руку откусишь.
– Нет, палец тоже хорошо. Впрочем, пальцы тебе пригодятся, чтобы меня стричь.
– Ладно. Снимай рубашку, а я схожу за ножницами.
Когда Ребекка вернулась, Клэй уже сидел на перевернутом бочонке по пояс голый. Несколько раз за время путешествия она видела его без рубашки, но держалась на расстоянии. Широкие плечи и мускулистая грудь, поросшая черными волосами, всегда разжигали в ней недозволенные желания.
Ребекка прикрыла ему плечи полотенцем и начала орудовать ножницами.
Волосы Клэя ей нравились. Несмотря на то, что в моде были усы и длинные волосы, Клэй брился и носил короткую стрижку.
Ребекка начала с затылка. Она аккуратно состригала черные завитки, на ощупь напоминавшие шелк. Потом, перейдя ко лбу, она встала между его колен. Ребекка чувствовала тепло и запах мужчины, которые исходили от его тела, ощущала на себе его взгляд, но знала, что если сама заглянет в эти неотразимые черные глаза – все, она пропала.
Ее волосы слегка подсохли и теперь сияли на солнце, как мягкое золото. Шелковые пряди скользнули по щеке Клэя, когда она наклонилась, чтобы подровнять виски. Ее волосы пахли лавандовым мылом мадам Селин. А еще они пахли Бекки.
Клэй просто не мог не коснуться ее. Он обнял ее за талию и притянул к себе:
– Ты хоть понимаешь, что со мной делаешь?
– Да, стригу тебя, – беззаботно отозвалась Ребекка.
– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Сколько мне еще так ходить?
– Откуда же я знаю? Ты еще ничего не видел. К тому же в любом случае волосы рано или поздно отрастут, – поддразнила она его и отступила на шаг, чтобы полюбоваться результатом. – На мой взгляд, получилось очень неплохо. – Она сняла полотенце и встряхнула его. – Пойду постираю.
– Ты невозможно упряма. – Клэй покачал головой. – Но я терпелив и так просто не сдамся.
– Мне всегда говорили, что терпение – добродетель. Наклонись.
Когда она стала намыливать ему голову, Клэй нарочито вздыхал от наслаждения так же, как она сама чуть раньше.
– О, детка, ты просто прелесть, – простонал он. – Это восхитительно. Кто тебя этому научил?
– Клэй, если не заткнешься, я тебя утоплю, – прошипела Ребекка.
– О, только не останавливайся, детка, еще, еще! – Клэй застонал громче.
– Ну, ладно же! – Ребекка сунула его голову под воду. Он вырвался, отплевываясь и фыркая.
– Я с тобой такого не делал! – возмутился он.
– Хм, знаешь, твое мычание напомнило мне, что нужно подоить Клементину.
Ребекка подхватила подойник и табурет и зашагала прочь.
Клэй засмеялся. Ее медового цвета волосы мягко покачивались при каждом шаге. Он проводил ее взглядом и принялся вытирать голову.
Майк Скотт сказал, что они останутся тут еще на день, чтобы дать отдых животным. Впрочем, в хорошей передышке нуждались все. У Ребекки же было много стирки и достаточно персиков для пирога.
Она едва успела поставить пирог в печурку, когда к ней подбежала Этта. Девочка, как всегда, так и светилась изнутри.
– Мне до сих пор не верится, что все это и в самом деле существует! – Она обвела рукой луга, растянувшиеся на мили. – Кто бы мог подумать, на этой высоте в горах будет такой огромный перевал!
– Мистер Скотт говорил, что Саут-Форк – самый важный пункт на нашем пути. Он идет вдоль Большого водораздела.
– Большого водораздела? – переспросила Этта.
– До сих пор все реки текли на восток, к Атлантическому океану. Дальше они будут течь на запад, к Тихому.
– А кто это узнал?
– Наверное, ученые, геологи.
Этта смотрела на нее с благоговением.
– Бекки, ты и Клэй – самые умные люди, которых я когда-либо знала. Мне кажется, вы знаете даже больше, чем мой папа. Откуда у тебя все эти знания?
– Мой отец был учителем.
– Ну, я тоже ходила в школу, однако наш учитель ничего такого не говорил.
– Зато, милая, в житейских вещах ты ориентируешься гораздо лучше меня. Я не умею стрелять из ружья, плавать, ездить на лошади, до сих пор с трудом развожу костер. Клэю даже пришлось учить меня доить корову! Знания из книг – это хорошо, но они бесполезны, если не умеешь применять их на практике.
– Но ничего, это же не помешало Клэю на тебе жениться? – Этта хихикнула. Вопрос замужества очень волновал ее в последнее время. – Ладно, пока.
– Куда ты? – улыбнулась Ребекка.
– А ты не догадываешься? – Ярко сверкнули голубые глаза.
– Ну, огонек в твоих глазах сказал мне все, что я хочу знать. Ты опять сбегаешь к Тому, правильно я понимаю, юная леди? Разве мама не говорила, чтобы ты не бегала по округе одна?
– Тсс, вдруг мама тебя услышит. Кроме того, когда я с Томом, я не одна. – Дрожа от радостного возбуждения, Этта подошла поближе. – Бекки, ты умеешь хранить тайны?
– Если нужно – конечно!
– Вчера Томми поцеловал меня. Это был мой первый поцелуй. – Она заломила руки и вздохнула. – О, Бекки, это так чудесно!
– Догадываюсь, милая.
– И он предложил мне выйти за него, как только мы доберемся до Калифорнии.
– Этта, дорогая, я так счастлива за тебя. Но ты не думаешь, что вы с Томом слишком юные, чтобы пожениться прямо сейчас?
– Уверена, мои родители скажут то же самое. Но мама вышла за папу в семнадцать. Я точно знаю, что они не станут препятствовать моему счастью! – Она обняла Бекки. – Ты мой самый близкий друг! Бекки, порадуйся за меня!
Ребекка обняла ее в ответ.
– Я очень рада, милая.
– Ну, все, мне пора идти, иначе я опоздаю. До встречи!
Этта умчалась.
Глава 19
Этта и Томми договорились встретиться в небольшой пещерке, на которую они вчера случайно набрели. Она располагалась в полумиле от лагеря и была достаточно надежно укрыта от глаз, так что маловероятно, что кто-то сможет им помешать. Чудесное место, чтобы сидеть там рядом, держаться за руки и рассказывать друг другу о своей любви.
Сердце ее гулко и быстро билось в груди. Она влюбилась в Томми. Вчера, когда он подарил ей первый поцелуй и попросил ее руки, оно едва не выскочило из груди. Интересно, поцелует ли он ее сегодня? Этта очень на это надеялась.
Разумеется, Бекки права: они слишком молоды, чтобы пожениться. Этта даже не знала, как завести об этом разговор с родителями. Она так и видела, как отец спокойно попыхивает трубкой и качает головой. Но она твердо верила, что в конце концов он даст им благословение. Ей так повезло: у нее любящая семья, Томми, такой замечательный парень, влюблен в нее, а Бекки – ее близкая подруга и почти старшая сестра, которую Этте всегда так хотелось иметь.
Этта услышала шаги и обернулась в нетерпении.
– Я так ждала тебя! – воскликнула она.
Улыбка поблекла на ее лице, когда она узнала подошедшего.
– Правда, что ли? – ухмыльнулся Джейк Фаллон.
– О, я ошиблась, думала это другой человек.
– Этот твой кавалер? Не хочу тебя расстраивать, милашка, но он занят. Папаша попросил его помочь подтянуть колесо. Кажется, с ним что-то не так.
– Но… – Этта нахмурилась. – Мистер Дэвис подтягивал колеса только вчера!
– Верно. – Фаллон злорадно усмехнулся. – Должно быть, потом кто-то снова их ослабил.
– Кому мог прийти в голову такой грязный… Ах… Так это были вы?!
От его смеха у нее по спине побежали мурашки.
– Я следил за вами. Вы уединяетесь при любой возможности, маленькие паршивцы.
– А что, если и так? Мы с Томми не делаем ничего такого, чего стоило бы стыдиться!
– Похоже, хахаль твой не скоро объявится. Вот я и подумал прийти составить тебе компанию, красотка.
– Нет, спасибо. Не нужна мне ваша компания.
Этта развернулась, чтобы уйти, но Фаллон схватил ее за руку:
– Зато мне нужна твоя. Подари-ка Джейку один из тех поцелуев, которые дарила этому своему хахалю!
– Пусти! – закричала Этта и ударила его по лицу. Глаза Фаллона сверкнули злобой.
– А вот это ты зря… – Он толкнул ее на землю и придавил всем телом. – Я не прошу ни о чем, чего бы ты не хотела дать ему. – Фаллон начал задирать ей юбку.
– Перестань, пусти меня! – завопила Этта и попыталась сбросить его с себя, но он был намного сильнее. – Хватит, я сказала!
– Хорош орать! Тебя никто не услышит. Уважь старину Джейка, и он тебя не обидит.
– Отойди от нее! – рявкнул Том у Фаллона над ухом и стащил его с Этты.
Фаллон быстро вскочил на ноги и вытащил саблю.
– Всю дорогу ты был занозой у меня в заднице, парень. Пора ее вытащить.
– Этта, уходи! – закричал Том, когда Фаллон двинулся к нему. Он огляделся в поисках хоть какого-нибудь оружия и подхватил отломанный древесный сук. – Скорее же, Этта! Беги к фургонам и не останавливайся!
– Я не брошу тебя!
– Беги, Этта, беги!
И Том бросился на Фаллона. Они сцепились. Том пытался сдержать натиск Фаллона и сумел нанести удар палкой ему по голове. Прогнивший сук сломался.
Этта закричала: Фаллон воткнул в Тома меч и вытащил его обратно. Несколько мгновений Том просто смотрел на противника. На его рубашке расцветало красное пятно. Потом глаза его потускнели, и он рухнул на колени.
Этта помчалась к фургонам с воплем «на помощь!».
– Черт! – выругался Фаллон. – Сейчас тут будет весь лагерь. – Он глянул на неподвижное тело Тома. – Я разберусь с тобой позже.
И он нырнул в кусты.
На крики Этты сбежались люди. Женщины отвели рыдающую девушку в лагерь, а мужчины быстро соорудили носилки из веток и одеяла.
– Мой мальчик! Где мой мальчик? – как безумный повторял отец Тома, только что прибежавший на место трагедии.
Скотт положил руку ему на плечо и сказал:
– Сэм, дай нам позаботиться о Томе.
Дэвис протолкался мимо них, бросился на колени и обнял сына.
– Томми, ну скажи что-нибудь, – бормотал он, укачивая Тома на руках. – Скажи хоть что-нибудь, сынок.
– Сэм, нам нужно отнести его обратно в лагерь. Он потерял много крови.
Сэм посторонился. Мужчины осторожно положили Тома на самодельные носилки и пошли к лагерю.
Как только они пришли, Клара Дэвис бросилась к ним и разрыдалась. Сэм обнял жену за плечи и сказал:
– Наш сын жив, Клара. И ты нужна ему.
Нет других слов, которые подействовали бы на мать так же волшебно. Клара распрямилась и тут же взялась за дело. Они с Сэмом срезали окровавленную одежду с Тома и промыли раны. Доктора в поезде не было, так что все, что они могли сделать, – это очистить рану, чтобы предотвратить заражение крови, и влить Тому в рот жаропонижающее, чтобы не развилась лихорадка. Этта Гарсон, вся в слезах, не отходила от них ни на шаг.
Бекки сидела у костра Гарсонов, глядя в никуда. К ней подошел Клэй. Говард Гарсон с потускневшими от горя глазами сидел рядом с ней.
– Как Дэвис? – спросил он.
– Едва дышит, – ответил Клэй, качая головой. – А как Этта?
– До сих пор в шоке, но хлопоты вокруг Тома ей на пользу.
К ним присоединился Гарт. Он бросил на Бекки пристальный взгляд.
– Клэй, она плоховато выглядит, – тихо сказал он брату.
Клэй сел перед ней на корточки:
– Как ты себя чувствуешь, Бекки?
– Нормально. Я пойду, там нужна моя помощь.
Клэй помог ей встать, и она поспешила на помощь к Этте – девочке нужна поддержка в минуты сурового испытания.
Вечером пастор Киркланд отслужил молебен. Все собрались вместе и просили Господа сохранить Тому жизнь.
Люди подходили со словами поддержки и предложениями помощи, но к ночи рядом с Томом остались только Гарсоны, Дэвисы, Гарт, Ребекка, Клэй и пастор Киркланд.
Клэй с беспокойством посматривал на Ребекку. Она переносила свалившиеся на них тяготы с каменным лицом и не проронила ни слезинки.
И это было странно. Бекки всегда переполняли эмоции, и одним из прекраснейших ее качеств Клэй считал способность сопереживать другим. Она все глаза выплакала, когда с Райанами случилась трагедия. А теперь она запечатала горе в себе, и если она не освободится от него, то неровен час – серьезно заболеет.
Клэй уже собрался предложить ей пойти к своему фургону и немного поспать, как появились Майк Скотт и Джим Петерсон.
– Клэй, Гарт, мне надо поговорить с вами. Джим только что сообщил мне, что одна из лошадей пропала. Конечно, она могла сорвать привязь и ускакать, но я не верю в совпадения. Я полагаю, что ее украл Фаллон.
– Что ты хочешь, чтобы мы сделали, Скотти? – спросил Гарт.
– Сейчас уже слишком темно, чтобы что-то предпринимать. Утром ты поедешь с Ястребом. Попробуйте взять след этого ублюдка. А пока, думаю, нам всем стоит поспать. Все не закончится так просто.
Клэй кивнул. Они с Бекки вернулись к своему фургону.
– Я волнуюсь за тебя, Бекки, – начал Клэй.
– Том – единственный, о ком нужно сейчас волноваться.
– Конечно, я переживаю за его судьбу, но Том молод и силен, и если он до сих пор жив – это добрый знак.
– Это я во всем виновата. – Ее голос дрогнул.
– О чем ты говоришь? Почему ты винишь себя за то, что с ними случилось?
– Я могла ее остановить. Я знала, что она идет к Тому! – Ребекка была почти в истерике. – Я должна была помешать ей, Клэй!
Он обхватил ее за плечи и вгляделся в искаженное страданием лицо. Это все мучило ее так сильно, что у него защемило сердце.
– Бекки, ты не должна взваливать на себя вину за превратности чужих судеб, – мягко сказал он.
– Они так молоды, Клэй. Так невозможно молоды и невинны…
– Бекки, Том не погиб. Ты должна быть тверда в вере.
– В вере? Как можно быть твердым в вере, когда хорошие люди страдают и умирают, а плохие продолжают жить?
– Я не знаю. Никогда не понимал, почему кто-то живет, а кто-то умирает. На войне люди, шагавшие рядом со мной, получали пулю в живот, погибали от взрывов, а я выходил из боя целым и невредимым. Почему они, а не я? – Он покачал головой. – Ответа на этот вопрос у меня нет. Сомневаюсь, что он есть у кого-то другого.
– Нет, ни у кого нет. И так всегда.
Клэй смотрел на Ребекку во все, глаза. Горе иссушило ее жизненные силы. Ей нужно поспать, но уговаривать ее – пустое дело.
Не сказав больше ни слова, Ребекка вернулась к Гарсонам и Дэвисам.
Клэй лег, однако заснуть так и не смог. Повернувшись на бок, он увидел фигуры сидящих у костра людей. Он вернулся к ним и сел рядом с Бекки, – но вряд ли она даже осознавала сейчас, что он был с ней.
Ребекка была словно высушена изнутри. Она смотрела на Этту, которая сидела подле Тома, и мысль о том, что какой-то мерзавец едва не лишил ее невинности и доверия к миру, казалась ей невыносимой. А Том сейчас боролся за жизнь… Их любовь – счастье, которое нужно бережно хранить. Так почему же радость так мимолетна, а боль – неизбывна? В чем их преступление? В любви? В невинности? В надежде? Ребекка всегда верила в великую силу надежды, но теперь она знала, что это блажь дураков.
После полуночи она ненадолго задремала и подхватилась от крика Этты:
– Он пришел в себя! – Слезы радости катились по ее щекам. – Томми очнулся…
Томми лежал с открытыми глазами и, несмотря на слабость, старался улыбаться Этте.
– Мой мальчик сильный, – сказал Сэм. – Он выкарабкается. Я точно знаю.
К следующему утру весть о преступлении Фаллона облетела весь лагерь и подтвердила то, что все давно уже подозревали: Джейк Фаллон – плохой человек, который не достоин того, чтобы жить. Он не только хотел надругаться над Эттой, но и пытался убить Тома. Все в поезде знали, что судьба его решена.
Майк Скотт объявил, что из-за состояния Тома они задержатся здесь еще на день.
Хотя пик миновал, Ребекке к утру не полегчало. Каждое утро она совершала своеобразный ритуал – здоровалась с Клементиной и курами и подбадривала их, но сегодня даже не подошла к своим любимицам. С Клэем и Гартом она почти не разговаривала и, готовя простой завтрак – овсянку и жареный бекон, – только кивала или качала головой в ответ на вопросы. Ночью она так и не поспала, а теперь почти не притронулась к еде.
Клэй очень хотел, чтобы ее прорвало и она просто выплакалась.
Как только они позавтракали, к ним подъехали Скотт и Ястреб. Гарт должен был ехать с ними.
– Если я возьму горячий след, – сказал им Ястреб, пока Гарт седлал лошадь, – мы пойдем по нему. Так что не волнуйтесь, если нас не будет несколько дней. Если след уже остыл, мы вернемся к вечеру.
– Не подставляй ему спину, – предупредил Клэй брата, пожимая руку. – У Фаллона ружье и пистолет, да еще и сабля в придачу, черт бы ее побрал.
– Да и индейцев нужно остерегаться, – добавил Скотт.
– От самого форта не видел их следов, – заметил Ястреб. – Берегите себя, ребята.
Глава 20
На следующее утр Ребекку разбудил запах свежесваренного кофе. Удивленная, она села на постели. На костре стоял кофейник. Но с самого начала путешествия именно она разводила по утрам огонь и готовила завтрак… А потом она услышала Клэя, который ласково с кем-то разговаривал:
– Ну пожалуйста, леди, вы же знаете, как она любит вас обеих. Окажите ей небольшую услугу, неужели я слишком многого прошу?
Ребекка нахмурилась: кому-то это он? Она начала одеваться.
– Если вы пойдете мне навстречу, обещаю, что больше не буду жаловаться на ваше кудахтанье по утрам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25