Она не могла понять, что вызвало этот неожиданный упадок сил. Было ли это нервное истощение? Его упреки? Ощущение собственной вины? Она понимала лишь, что его теплые руки защищают ее. Такого чувства безопасности и надежности она не ощущала с тех пор, как мать качала ее, когда она была ребенком.Ее слезы высохли, и чувства сразу переключились на другое. Она ощутила его мужской запах, ее щека прижималась к его обнаженной груди с мягкой курчавой порослью. Они щекотали ей нос. Вся жизненная сила его мускулистого тела была распахнута ей навстречу.Она подняла голову и увидела его нежный взгляд. Зак наклонил голову и поцелуями стал осушать слезинки на ее щеках. Потом он взял в ладони ее лицо и их губы слились в единое целое.Наверное, это должен был быть нежный, утешающий поцелуй, но, едва они коснулись друг друга, нежность уступила место страсти. Горячая кровь застучала у нее в висках, сердце захлебнулось в биении и наполнило ее жилы невыносимым огнем. Он много раз целовал ее раньше, так что ей уже следовало быть к этому готовой, но все же он застал ее врасплох.Он ласкал языком ее губы, пока она не раздвинула их. И тотчас его язык проник в ее рот, ударяя и оглаживая, столкнулся с ее языком, и они боролись так до тех пор, пока у них хватило дыхания. Тогда они, задыхаясь, отпрянули друг от друга.Долго ни один из них не мог произнести ни слова. Зак внимательно смотрел на нее, пока не нашел тот ответ, который искал. Он спустил с ее плеч платье, так что руки ее оказались стянуты воротом.Роуз до боли хотела прикоснуться к нему, почувствовать своим телом его теплую плоть. Она изогнулась, пытаясь освободить руки, и это движение произвело опасное трение между ее животом и горячим выступом, который в него упирался. Теперь ее тело кричало о своем желании почувствовать это трение еще ниже, в том месте, что трепетало от желания этого прикосновения. Инстинктивно она раздвинула ноги.Он не мог не заметить этого ее движения. Теперь они понимали друг друга без слов. Она знала, что оба слишком долго мечтали об этом моменте. Напряжение страсти было слишком сильным.Он рванул лиф ее платья, и тот с треском разорвался, как будто это была бумага. Ее груди обнажились ему навстречу. Он взял их в свои ладони, и все ее тело наполнилось сладкой истомой. Он стал тереть большими пальцами ее соски, которые уже были твердыми от желания. Подтянув Роуз вверх за стянутые платьем руки, он прижал ее к двери, придавив ей ноги своими бедрами, и нашел ртом один из этих упругих пиков. Потом его губы сомкнулись вокруг него. У Роуз перехватило дыхание, она закрыла глаза и откинула голову назад, наслаждаясь новым для нее чувственным восторгом.Когда Зак отпустил ее, ноги ее дрожали и она сползла вдоль него на пол, пока он второпях расправлялся со своими джинсами. Наконец они упали на пол. Задрав ей юбку, он сдернул с нее панталоны и прижал свою ничем не сдерживаемую тяжелую мужскую плоть к желанному гнездышку между ее ног.Почти не дыша, едва осознавая себя, Роуз почувствовала, что все у нее загорелось внутри, и поняла, что готова принять его. Она двинулась бедрами навстречу ему, и он вошел в нее, двигаясь вперед и назад.Сквозь пелену страсти она едва могла рассмотреть его откинутую назад голову со вздувшимися на шее венами. На лбу у него выступил пот. Темп их любовного танца нарастал. Напряжение раз за разом подстегивало ослепительную вспышку, которая рождала внутри ее волны наслаждения. Когда ее дрожь передалась ему, он напрягся, застонал, и наконец на них обоих обрушилась волна оргазма. Когда его судороги ослабли, она могла только уронить свою голову на его мокрое плечо.В глазах у нее все расплывалось, когда Зак стаскивал с нее платье и порванную блузку, когда выпутывал ее из нижней юбки и снимал с ног панталоны и чулки. Для нее все было как в тумане. Он отбросил в сторону джинсы, поднял ее на руки и понес к кровати. Там он лег с ней рядом и обвил ее своими длинными ногами.– Я мечтал об этом с тех самых пор, как в первый раз вошел в ресторан и увидел тебя, такую жеманную и чопорную в этом черном одеянии и белом фартуке.– И я тоже, – произнесла она тихо.– Я много времени провел, воображая, как ты выглядишь под этой ужасной одеждой. – У нее внутри все перевернулось, когда он снова взял в ладонь ее грудь. – Ты такая, как я представлял, и даже лучше. – Он наклонил голову и стал ласкать языком ее сосок, затем взял его зубами и слегка укусил. Она выгнулась навстречу ему, и его теплый, влажный рот вновь покрыл ее сосок.– Мне очень приятно слышать этот комплимент, я тоже в восхищении. – Ее снова охватывало возбуждение, и голос стал глухим. Я постараюсь не обольщаться.Он поднял голову и улыбнулся:– Лучше обольсти меня.Она не могла сдержать улыбки. Господь ее простит, но его непристойные намеки еще сильнее возбуждали ее. Опустив руки вниз, она обх'ватила ладонью объект его шуток и слегка его шлепнула.– Да, Маккензи. Чувствуется, что он всегда готов.Эта глубоко запрятанная сторона ее натуры, которой она всегда стеснялась, нашла теперь выход. Она никогда не была такой бесстыдной с Уэсом, но почему-то ничего не стыдилась, когда дело касалось Зака.Конечно, нельзя не признать, что между двумя этими мужчинами была колоссальная разница. Тихо смеясь, он хитро посмотрел на нее.– О, сударыня, пока ночь не кончена, вам придется убедиться в этом – и еще очень много раз.Она закрыла глаза, голова ее закружилась от неодолимого наплыва страсти. Она чувствовала себя свободной. Это было восхитительное ощущение: она могла больше не изображать сопротивление – да и не хотела! С самого первого раза, когда она посмотрела в его гипнотизирующие сапфировые глаза и поняла, как сильно он желает ее, эта ночь стала неизбежной. Ведь она знала, что в ее глазах он видит ту же самую страсть.Часы летели быстро. Они без устали изучали друг друга – руками и губами, иногда настойчиво, иногда нежно. Смеясь и плача, стеная или вздыхая. Он нашептывал ей на ухо всякие непристойности. Она принимала его вызов и пыталась осуществить его фантазии, и они снова сливались в единую плоть, задыхаясь от экстаза. Он со стоном возносился к вершинам страсти.Она испытывала море ощущений. Возбуждение? Да! Предвкушение? Да! Но она не была игрушкой в его руках. Каждое прикосновение, каждая ласка его пылких губ становились пронзительным напоминанием о том, как сильно она стремилась к этому моменту. Это возбуждало ее больше, чем все, что она могла вообразить в самых смелых своих мечтах.Хотя временами в ее мысли закрадывалось отрезвляющее осознание, что это не может продолжаться вечно. Он хотел ее по тем же причинам, что и Уэс, – просто чтобы удовлетворить свою похоть. Интересно, испытает ли она больше наслаждения, если их соединит любовь, а не только физическое влечение?Однако этой ночью она позволила себе поверить в то, что он лелеет ее, восхищается ею, любит ее – так же, как и она.И она сама призналась в этой любви. Каждое ее движение, ласка, каждый горячий поцелуй, вздох или стон восторга, вырывавшийся из ее уст, говорили: «Я люблю тебя, Зак». Слов она боялась – не осмеливалась сказать о своих чувствах вслух, чтобы он не рассмеялся ей в лицо. Потому что, если он рассмеется, иллюзия сразу же-рассыплется – и ее сердце разобьется на кусочки.Она прильнула к нему каждой клеточкой своего гибкого тела, наслаждаясь чувством покоя, которое она обрела в его объятиях – объятиях мужчины, которого любит.Наконец, полностью обессиленные, они заснули.Зак проснулся не сразу. Он чувствовал себя как с похмелья: тело ломило, руки и ноги были словно налиты свинцом. Через открытое окно в комнату проникал солнечный свет и бил ему прямо в глаза. Ему удалось перекатиться на живот, и он со стоном зарылся лицом в подушку. Теперь он окончательно проснулся и первым делом припомнил все обстоятельства прошедшей ночи. Роуз нигде не было видно. Да и было ли все это на самом деле или просто привиделось в ночных фантазиях, какие время от времени мучают любого мужчину?Он перелег головой на другую подушку, чтобы спрятаться от солнца, которое снова добралось до него, и вдруг ему в ноздри проник слабый аромат жасмина.Значит, это был не сон.Зак снова перевернулся на спину и лежал, раздумывая о Роуз. Он перебирал в памяти все подробности прошедшей ночи – ночи самого замечательного секса, который когда-либо был в его жизни.Что это за женщина! Мог ли он подозревать в ней такую силу страсти? Рыжие волосы и соблазнительные губы прогоняли его прочь, в то время как немыслимые голубые глаза без слов звали к себе и заставляли действовать. Когда она перестала быть неприступной, казалось, небеса разверзлись. Она стала дикой ведьмой – самой чувственной, самой невообразимой женщиной из тех, с какими он когда-либо ложился в постель. Он выжил прошлой ночью только благодаря своей счастливой звезде, придававшей ему силы. Но сейчас он был готов и дальше заниматься с ней любовью, снова и снова находя силы, черпая их из слияния их тел.Он вспомнил, какими темными становились ее глаза, когда ее охватывал новый приступ страсти, .вспомнил нежные прикосновения ее рук. В нем снова закипела кровь, и плоть поднялась. Почему она убежала, не разбудив его? Им о многом еще надо договориться. В следующий раз он позаботится, чтобы она не сбежала от него так быстро.Но она – думает ли она о следующем разе? Или она все еще собирается выйти замуж за этого Рейборна? Может быть, именно поэтому она и ушла не попрощавшись?Он просто катастрофический болван. Связался с женщиной, которая не скрывает, что собирается замуж за денежный мешок. Она намерена продать себя в надежде на легкую жизнь. Да кто он такой, чтобы критиковать ее? Он прекрасно знал, что она обручена, когда вчера вечером она пришла в его комнату. Почему это не остановило его? Может быть, надо посмотреть на комоде, не оставила ли она там пару монет, когда уходила? Это очень на нее похоже.Чувствуя отвращение к себе, он перевел глаза на свое вздыбленное мужское естество.– Вздор, Маккензи! – прорычал он. – Тебе просто нужно пи-пи.И он выпрыгнул из кровати. Глава 17 Когда Зак сошел вниз, он не нашел там никого из шайки Тейта, поэтому ему ничего не оставалось, как направиться в «Харви-Хаус». После вчерашней ночи он не мог оставаться в стороне и равнодушно наблюдать, как Роуз выйдет замуж за Рейборна. Интересно, решился бы он на это, если бы она не пришла к нему в комнату прошлой ночью? Как только он подумал о ней, у него сразу потяжелело внизу живота. Боже, она у него в печенках сидит! До этого момента он не позволял ни одной женщине так сильно вмешиваться в его жизнь.Горячая ванна, которую он принял утром, освежила его. Он смыл со своего тела ее запах, но почему-то его все еще преследовал аромат жасмина, как будто она все время стояла с ним рядом.Когда он открыл дверь ресторана, над его головой звякнул колокольчик. Зак задержался на пороге и огляделся. Утренний поезд пришел и ушел, и теперь в обеденном зале сидело всего лишь несколько местных жителей, привыкших здесь завтракать. За дальним столиком в углу он увидел Быка и Джо. Тейта, Щуки и Каина вместе с ними не было. Вот уж кого он не горел желанием сейчас лицезреть. Неплохо бы избежать также общества Быка и Джо, но тогда было бы слишком уж замечательно. Поэтому Зак медленно профланировал в их сторону и плюхнулся на стул.– Что-то не видно сегодня Тейта.Если Тейт собирается прикончить его, обязательно надо быть в курсе, где болтается этот ублюдок. Интересно, с кем Тейт толковал прошлой ночью? Похоже, события начинают разворачиваться с невиданной быстротой, так что следует предупредить Билли.– А ты ничего не слышал? – спросил Бык.– О чем?– Шериф посадил его под замок. Прошлой ночью Тейт напился до чертиков и принялся лупить шлюху в «Лонг-Хор-не». Когда бармен попытался его приструнить, Джесс сначала врезал парню, а потом начал крушить направо и налево весь притон.– А что поделывают Щука с Каином – сидят с Тейтом в его келье и держатся с ним за ручки?– Они ускакали куда-то рано утром, – ответил Бык. – Сказали, у них какое-то поручение от Джесса.– Что за поручение?– Не спрашивал. Это не мое дело, – ответил Бык многозначительно.В разговор вмешался Джо, его глаза горели от нетерпения. Он просто обожал скандалы.– Неужели ты не слышал всю эту возню и гвалт прошлой ночью?– Я был занят.Бык с Джо обменялись непристойными усмешками.– Держу пари, ты был занят этим делом. Красная рожа Быка скривилась в ухмылке.– Наверно, она уж очень была хороша, если ты проспал всю заварушку.– Вот именно.– Не жмись, Маккензи, – не отставал Бык. – Дай нам с Джо тоже маленько насладиться этим делом. Кто она?– Никаких шансов. Ты ее истаскаешь, Бык, а я замерзну, тебя дожидаючись, – ответил Зак насмешливо, зная, что этот бугай считает себя гигантом секса. Действительно, яички у Быка и вправду были огромными, за них-то он и заработал свою кличку. Он страшно гордился своим мужским достоинством, путая их размер с сексуальной силой.– Держу пари, это была блондинка из «Лонг-Хорна», с тощей задницей, – снова встрял Джо. – Та самая, что говорила, чтобы мы прыгали в ванну, не то она изволит лечь с нами в постель.– Держу пари, так оно и есть, Джо. Это она, Маккензи?– Парни, вы только зря сотрясаете воздух. Джо толкнул Быка локтем в бок:– Послушай, что я тебе скажу. Точно, это она, зуб даю.Зак заметил, что из кухни вышла Роуз и понесла тарелки двум ковбоям за соседним столиком. Глаза ее сияли. Даже походка у нее стала летящей. Он был изумлен, потому что знал, каким образом она провела большую часть ночи.Когда она остановилась у столика, смеясь и шутя с ковбоями, он почувствовал негодование. Может быть, этим она хочет дать ему понять, что все, что произошло между ними ночью, для нее не больше чем любовная игра? Или она хочет, чтобы он немного поревновал ее?Внимательно присмотревшись, он решил, что верно последнее. Ну что ж, тогда она зря тратит время. Неужели она думает, что Эндрю Закари Маккензи – такой мелкий тип, что может ревновать кого угодно к кому угодно? С этой самой минуты он хочет от нее одного – и он знал теперь, как этого добиться: запалить ее запал, и она взорвется, как римская свеча. Он бросил раздраженный взгляд в ее сторону.– Когда мы дождемся, чтобы к нам кто-нибудь подошел? – крикнул он.Роуз похлопала одного из ковбоев по плечу и подошла к их столику:– Доброе утро, джентльмены. Просто я думала, что вы поджидаете остальную компанию. Вы хотите сделать заказ?Джо почесал в спутанных волосах.– Что за компания?– Ваши товарищи по преступлениям. Ваш замечательный предводитель, – сказала она.– Ты имеешь в виду Джесса? Он как раз сейчас в кутузке сидит.– И меня это совсем не удивляет! – бросила Роуз.– Ага, он здорово побузил прошлой ночью в «Лонг-Хор-не». Ты хочешь сказать, что ничего об этом не слышала?– Ни словечка.Бык снова пихнул Джо локтем.– Она, наверное, тоже была занята, как Маккензи. – И оба загоготали.Роуз бросила на Зака испепеляющий взгляд.– Если джентльмены желают заказать завтрак, он будет стоить по семьдесят пять центов с каждого. Деньги вперед.– Проклятие, Роуз, сколько это может продолжаться? – возмутился Зак, бросая на стол серебряный доллар. – Я всегда плачу за себя, когда я у вас.– Вините в этом своих приятелей, а не меня. Я только выполняю свои обязанности. У мистера Харви не дом милосердия для всякого сброда и незаконного отребья.– Круто берешь, леди, – ответил Бык.– Для вас не слишком круто, ведь вы говорите с будущей женой вашего босса, мистер Бык, – улыбнулась она в ответ. – К счастью, я не злопамятна.Бык бросил на стол деньги и ничего не ответил.Джо медленно отсчитал свои монеты и добавил их к кучке.– Кстати, мисс Роуз, у нас есть идея не платить вперед. Это Джесс додумался.Роуз собрала деньги.– Боюсь, что все готовые завтраки закончились, но я могу предложить вам ветчину и яйца.– Конечно. Из того, что Маккензи нам поведал, – начал Бык, – похоже на то, что прошлой ночью свои он изрядно поистратил.Это замечание вызвало у Джо новый смешок. Глаза Роуз заволокло гневом.– А как насчет вас двоих?– Ага, принеси и мне пару яиц для надежности, – заявил Бык. – А Крошке Джо не нужно – он не знает, как и со своими-то управляться! – Довольный своей шуткой, он несколько раз хлопнул ладонью по столу.Неодобрительно взглянув на Зака, Роуз резко повернулась и отошла от столика.– Бык, ты не можешь заткнуть свою глотку и не отпускать непристойные шуточки в присутствии дам? – проворчал Зак. – К тому же она собирается замуж за босса. Я бы поостерегся выражаться в ее присутствии.А взгляд его в это время был прикован к бедрам Роуз. Она так соблазнительно покачивала ими, удаляясь в кухню. В его памяти всплыли эти бедра, когда они были у него в руках и он ощущал шелковую гладкость кожи на их округлостях. Он сжал руки в кулаки, чтобы остановить зуд в пальцах. Вдобавок ко всему его нос опять уловил слабый запах жасмина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32