К вечеру молодая женщина совсем выдохлась. Уложив Джоша, она придвинула к кровати Люка кресло, уселась в него и закрыла глаза. Сон быстро сморил ее, но от силы на пятнадцать минут.Люк по-прежнему лежал без движения, лоб его пылал, а у Хани даже не было лекарств… Со слезами на глазах девушка смотрела на мужа — он казался таким спокойным, словно спал.Почувствовав, что по щекам ее текут слезы, Хани вытерла их и осторожно убрала прядь волос с лица Люка.— Пожалуйста, не покидай меня, мой любимый, — прошептала она, поглаживая его по голове. — Ты даже не знаешь, как часто мне хотелось назвать тебя любимым. Не знаешь… И поэтому мы не должны сейчас расстаться. Ах, Люк, я полюбила тебя в то самое мгновение, когда увидела впервые. — Хани взяла его руку. Обычно сильная и нежная, она теперь безжизненно повисла в руке Хани. Девушка поцеловала каждый его палец. — Я так люблю твои руки, твои прикосновения. Но я ни разу не говорила тебе об этом, мой любимый. — Она улыбнулась. — Впрочем, думаю, что ты и сам обо всем догадался. — Хани приложила его ладонь к своей щеке. — Люк, послушай меня, Люк, я так люблю тебя! Так люблю! Пожалуйста, Люк, не умирай!Всю ночь просидела Хани на полу возле кровати, держа раненого мужа за руку.Услышав ближе к утру стук, Хани поцеловала Люка, встала и, с трудом передвигая ноги, направилась к двери.— Входи, Мэтт.Сняв шляпу, Бреннан тихо вошел в дом.— Доброе утро, миссис Маккензи. Я проезжал мимо и зашел узнать, как себя чувствует шериф, то есть Люк.— По-прежнему, Мэтт. Он так и не пришел в себя, и у него жар.— Мы нашли след, который ведет в горы. Я взял себе в помощники Джесса и Рэнди Кэлунов. Мы пойдем по следу и попробуем поймать преступника.— Будь осторожен, Мэтт, — тихо сказала ему Хани.Дойдя до кухни, она налила себе кофе, села за стол и уронила голову на руки. Вскоре проснулся Джош, и Хани вымученно улыбнулась мальчику.— Ну, мистер Джош Маккензи, что вы хотите сегодня на завтрак?— Мне не хочется есть. — Ребенок бросил испуганный взгляд на спальню отца. — Папе лучше сегодня?— Нет, Джош, но, к счастью, и не хуже. Это обнадеживает, мой золотой.— Он спал вчера, спал всю ночь. Мой папочка умрет, и ты знаешь это!Хани закрыла глаза, из последних сил стараясь не разрыдаться.— Ничего я такого не знаю, Джош Маккензи! И не хочу больше слышать от тебя таких слов, вот так! — Тут же пожалев о своей резкости, Хани взяла мальчика за руку. — Послушай-ка меня, солнышко. Папа потерял много крови, но он держится. Если и есть на свете человек, который сможет пережить такое, так это твой папа. Он очень сильный и здоровый. Мистеру Куинну удалось вынуть пулю из раны, а это очень важно.— Но мистер Куинн не доктор. Он только хоронит людей, как недавно похоронил мистера О'Леари.«Ах, Поуп, — с грустью подумала Хани, — мне так не хватает тебя сейчас. Как бы мне хотелось всплакнуть у тебя на плече! Никого у меня нет, Поуп. Даже Синтия с Дугом уехали».Похоже, переживания отразились на лице девушки, потому что Джош испуганно посмотрел на нее и прошептал:— Прости меня, пожалуйста, мамочка. Только не плачь.— Я понимаю, что ты напуган, Джош. Я тоже. Но нам нельзя сдаваться, мы должны быть смелыми и стойкими. Этого бы хотел от нас твой папа. — Она устало поднялась из-за стола и направилась в спальню.Мальчуган пошел следом за ней и встал возле кровати. Амиго, разумеется, пристроился у его ног. Губы мальчика дрожали, когда он смотрел на неподвижное тело отца, но он не заплакал.Глядя на отца с сыном и верного Амиго, Хани размышляла о превратностях капризной судьбы: целых шесть лет она заботилась только о себе, а теперь… Теперь у нее появился замечательный муж, чудесный ребенок и хромой пес. И все они зависели от нее. Молодая женщина молила Господа, чтобы он дал ей сил выдержать ниспосланное ей испытание. Глубоко вздохнув, она обняла ребенка.— Я хочу, чтобы папа открыл глаза, — дрожащим голосом пролепетал мальчик.Хани уселась в кресло и взяла Джоша на руки. Ей так хотелось найти слова, которые бы помогли ему избавиться от мучительного страха.— Знаешь, малыш, — заговорила она, — часто из-за серьезных ранений люди теряют сознание. Кажется, будто они спят. Думаю, это Бог защищает их таким образом — ведь человек в таком состоянии не чувствует боли, не может разбередить рану.— Папу из-за этого уложили на живот?— Да, чтобы не задеть раны на спине.— Но папа не любит спать на животе. Он всегда спит на спине, всегда! Я знаю, потому что однажды спал рядом с ним.— Вот и хорошо, что он без сознания — он даже не знает, что лежит на животе.— А папа скоро придет в себя?— Думаю, скоро, мое золотко. А теперь почему бы тебе не пойти к себе в комнату и не одеться? Потом я тебе почитаю.Мальчик послушно слез с рук Хани и в сопровождении Амиго пошел к себе в комнату.Когда Джош вернулся, Хани по-прежнему сидела в кресле.— Мамочка, если мы с Амиго не будем шуметь, ты разрешишь нам остаться здесь и смотреть на папу?— Конечно, — вымолвила Хани. — Только не пускай Амиго на кровать.Ей казалось, что время тянется мучительно медленно. Она успела зашить рубашку и штаны Люка, стараясь все время отвлекать Джоша разговорами.Навестить бывшего шерифа пришли лишь пастор Райт да Сэм.Когда стемнело, девушка уложила Джоша в постель.Открыв глаза, Люк никак не мог понять, где он находится и что с ним. Рядом с кроватью, к его удивлению, темнел какой-то предмет. Всмотревшись в него, он распознал в черной громадине большое кресло, а в нем свою жену.— Сойка, — тихо позвал он. Хани мгновенно встрепенулась.— Люк! — Вскочив на ноги, она упала на колени перед кроватью.— Что… что случилось?— В тебя стреляли, Люк. Ты со вчерашнего дня лежишь без сознания.— Без сознания… со вчерашнего дня… — эхом отозвался Маккензи. Перед глазами его все поплыло.— Любимый, как ты себя чувствуешь?Люк закрыл глаза.— Люк! Люк! — Хани легонько потрясла его за здоровое плечо.Маккензи снова приподнял голову, пытаясь удержать ускользающее сознание. Он лежал на животе, и руки его затекли до такой степени, что почти потеряли чувствительность. Люк попытался перевернуться.— Не двигайся, Люк, прошу тебя, иначе рана откроется.Люк уронил голову на подушку и снова потерял сознание.Хани стало легче: звук родного голоса дал ей новую надежду. Глава 29 Услышав легкий стук в дверь, Хани удивленно посмотрела на часы — было уже почти десять вечера. Она и предположить не могла, кто бы мог нагрянуть в столь поздний час, но потом вспомнила о Мэтте. «Наверное, — решила молодая женщина, — Бреннан хочет проведать Люка».К удивлению Хани, за дверью стоял вовсе не Мэтт, а Лили. Проститутка быстро проскользнула в комнату.— Как он, Хани? — Глаза Лили были широко распахнуты от страха.— Неважно, — ответила жена Маккензи.— Тебе надо увезти его отсюда, — заявила Лили.— Я сделаю это, как только он будет в состоянии передвигаться.— Ты меня не поняла: его надо увезти отсюда немедленно.— В чем дело, Лили?— В Люка стрелял Чарли. Он только что был в «Лонг-Бранче» и похвалялся, что скоро избавит Стоктон от Маккензи. Чарли уехал из города, чтобы привезти с собой свою банду.— Чарли? — изумленно переспросила Хани. — Ты говоришь о том прилизанном блондине, что захаживал в последнее время в «Лонг-Бранч»?Лили кивнула.— Да, о нем. О Чарли Уолдене.Хани оцепенела.— То есть это, тот самый человек, который держал в страхе Стоктон? Люк говорил мне, что Чарли участвовал в нападении на его ранчо. Он убил его мать и жену!— Они вернутся этой ночью, чтобы прикончить Люка. Чарли пригрозил, что убьет любого, кто попытается помешать ему.— Боже мой, Лили! Люк только что приходил в сознание, но у него жар и он слишком слаб, чтобы двигаться. Почему же ты раньше не сообщила Люку, кто такой Чарли?— Я только что сама узнала об этом. Он никогда не называл своей фамилии. К тому же в моем деле лучше помалкивать — я никогда ничего не говорю, если меня не спрашивают.— Мне надо позвать кого-то на помощь, но я не могу оставить Люка и Джоша одних. Ты не могла бы побыть с ними несколько минут?— Хорошо, но поторопись. Если только кто-нибудь увидит меня здесь, беды не миновать, и этот мерзавец Уолден не оставит меня в живых.Хани бросилась к тюрьме, но там было темно. Она забарабанила кулаками в дверь, однако Мэтт, по-видимому, еще не вернулся. Заметив свет в мастерской Куинна, где Делмер обычно сколачивал гробы, девушка побежала туда.Открыв дверь и увидев Хани, Делмер попытался вытолкнуть ее, но ему это не удалось.— Мистер Куинн, нам нужна ваша помощь, — заговорила девушка. — Этой ночью Чарли Уолден собирается убить Люка, но мой муж слишком слаб и не в состоянии защищаться. Вы мне поможете?— У меня нет ни малейшего желания вступать в перестрелку. Я и так достаточно для вас сделал, — проворчал могильщик. — А теперь уходите, у меня есть работа.— Работа? — изумилась Хани. — В такое время? — Заглянув через плечо Делмера, она увидела почти готовый деревянный ящик. И вдруг ее осенило: — Так вы все знаете, да? Этот сосновый гроб предназначен Люку?— Я деловой человек, леди. — Куинн захлопнул у нее перед носом дверь.Девушка кинулась в «Лонг-Бранч». «Уж Сэм-то поможет нам, — твердила она про себя. — Надо было сразу идти к нему». Едва дыша, она вбежала в бар, однако там, как ни странно, уже никого не было. Но к счастью, она застала в задней комнате Сэма.— Слава Богу! — воскликнула она. — Мне нужна твоя помощь. Чарли Уолден вернется в город, чтобы убить Люка, а мой муж не в состоянии даже двигаться.Бразнер покачал головой:— Мне очень жаль, Хани, но владелец салуна не должен принимать чью-то сторону: Я не могу ввязываться в неприятности.— Но Люк же твой друг! — возмутилась Хани. — Как ты можешь допустить, чтобы его убили?— Да, Хани, мне нравится Люк. Он хороший человек, и, черт возьми, мне бы не хотелось, чтобы он стал жертвой банды. Но мы живем в суровые времена, моя дорогая, и на земле всегда будут Люки Маккензи и Чарли Уолдены — что делать, так устроен мир. Выжить можно лишь в том случае, если будешь держаться от всего этого подальше. Посмотри вокруг — в салуне никого нет. Всем известно о том, что готовится сегодня ночью. А завтра, как обычно, здесь будет полно посетителей. Может, и Уолден зайдет выпить стаканчик-другой. Правда в том, дитя мое, что с Чарли мне теперь выгодно иметь дело, а с Люком — нет.— Нет, Сэм, нет… — пятясь к двери, пробормотала несчастная женщина.Выйдя на улицу, Хани в отчаянии огляделась по сторонам. Вдруг она заметила у церкви пастора Райта и мэра Стоктона.— Мистер Вебстер, — обратилась она к мэру, подбегая к нему, — я уверена, вы знаете об угрозе Чарли Уолдена. Мэтта Бреннана нет в городе. Вы сможете поднять горожан на защиту Люка?Мужчины обменялись усталыми взглядами.— Миссис Маккензи, как городской глава я не могу подвергать риску жизни горожан. Каждый должен сам сделать выбор.— Но Люк был у вас шерифом целых два года! Сколько раз он подставлял себя под удар, защищая свой город!— Да, но ему за это платили, миссис Маккензи. К тому же я должен напомнить вам, что он больше не шериф. Оставляя работу, он почему-то не подумал о жителях Стоктона. Хорошо еще, молодой мистер Бреннан согласился занять его место.Хани затошнило.— Вы хотите сказать, что не станете помогать ему? — спросила она напрямик.— Я вообще удивлен, что вы имели наглость обращаться за помощью к людям, которых вы оскорбляли и которым угрожали.— Ясно! Вы просто мстите мне, а жизнь Люка для вас не стоит и ломаного гроша. Мистер Вебстер, я извиняюсь перед вашей женой. Хотите, я встану перед нею на колени? Но прошу вас, не обращайте свой гнев против Люка. Неужели вы не понимаете? Он беспомощен и не может защитить себя.— Вы опять оскорбили жителей Стоктона. Не такие уж мы глупые и тупые, как вы считаете, но мы не обязаны защищать вашего мужа.Хани в отчаянии посмотрела на пастора.— Полагаю, вы того же мнения? — спросила она.— Я уважаю мистера Маккензи, мэм, — пробормотал преподобный Райт.Хани с надеждой посмотрела на него:— Стало быть, вы поможете ему, пастор?— Конечно, — кивнул головой священник.— Сэр, спасибо вам. Может, вдвоем мы успеем справиться с ними.— Справиться с ними? — переспросил Райт. — Вы неправильно поняли меня, миссис Маккензи. Я священник, мое оружие — Святая Библия. Я буду молиться за Люка.— Не стоит, — усмехнулась Хани. — Помолитесь лучше за добропорядочных жителей Стоктона, святой отец. Они в этом нуждаются!Хани побежала домой.— Ты нашла кого-нибудь? — нетерпеливо спросила ее Лили.Девушка лишь покачала головой.— Нет, даже Сэм отказался помочь. А мне казалось, что его-то я могу считать другом. — Она умоляюще посмотрела на проститутку. — Лили, ты сможешь взять с собой Джоша?— Ты не должна оставаться здесь. Они и тебя убьют.— Я не оставлю Люка, — решительно сказала Хани.— Послушай, пока тебя не было, я все обдумала. Если бы мы смогли отвезти Люка в твою комнату в «Лонг-Бранче», вас бы там не нашли.— Но как же мы проведем его мимо Сэма?— Может, тебе удастся поставить Люка на ноги? Тогда вы сможете войти через черный ход. Я открою дверь и отвлеку Сэма.— Господи, конечно! Это единственный выход! Я спрячу фургон — даст Бог, они подумают, что мы уехали из города.— В самом деле, Хани, это лучше, чем сидеть сложа руки и покорно ждать своей погибели. Пойдем, дорогая моя, — промолвила Лили.— Почему ты делаешь это, Лили? — вдруг спросила Хани. — Ты же рискуешь головой.— Люк Маккензи — очень хороший человек. Слишком хороший для того, чтобы погибнуть от рук этого подонка Чарли Уолдена.Хани обняла Лили, и женщины поспешили в спальню, чтобы привести в чувство Люка.— Дорогой, пожалуйста, если только ты меня слышишь, открой глаза, — умоляла Хани. — Постарайся, любимый. Пожалуйста. Открой глаза.— Что?.. — прохрипел он.— Люк, я должна поднять тебя с постели. Ты можешь встать? Нам надо уходить отсюда — скоро здесь будет Чарли Уолден.Люк, находящийся в полубессознательном состоянии, не мог понять, о чем просит Хани, но взволнованный голос жены встревожил его. Хани умудрилась надеть на мужа рубашку и штаны, но Люк едва держался на ногах.— Обопрись на меня, — прошептала молодая женщина, взяв руку мужа и положив ее себе на плечо. Ей казалось, что ноги ее не выдержат его тяжести.Забрав ружье и сапоги Люка, Лили бросила их в фургон. Вдвоем женщины усадили Люка на сиденье.Отпустив руку, Хани увидела, что она в крови. Стало быть, рана открылась, но времени на перевязку не было. Хани быстро разбудила Джоша и отвела мальчика и собаку к фургону.— Удачи вам, — промолвила Лили. — Когда приедете, дверь будет открыта.— Спасибо тебе, Лили. — Хани поцеловала проститутку. — Я никогда не забуду твоей доброты.На улицах было пустынно. Ведя лошадь под уздцы, Хани окольными путями направила фургон к «Лонг-Бранчу».Высадив Джоша, девушка поднесла палец к губам.— Послушай меня, мой хороший. Нам надо поиграть в одну игру. Представь себе, что ты Соколиный Глаз, и мы окружены ирокезами. Мы притворимся, что они — те самые злодеи, которые хотят застрелить твоего папу. Мы в большой опасности, так что не должны издавать ни звука, чтобы они не обнаружили нас. Ты должен держать Амиго, и он тоже должен молчать. Ты понял меня, Соколиный Глаз?Кивнув, мальчик взял на руки Амиго.— Ты не должен лаять, Амиго, иначе ирокезы поймают нас и снимут с нас скальпы.Хани осторожно толкнула дверь. Верная своему слову, Лили оставила дверь незапертой.Тогда молодая женщина стала помогать Люку выбираться из фургона.— Люк, мы у черного входа в «Лонг-Бранч». Мне надо спрятать фургон. Ты сможешь подняться в мою бывшую комнату? Только ступай осторожно, чтобы Сэм не услышал. Ты понял?Несмотря на сильный жар, Маккензи наконец осознал, что опасность очень велика.— Хорошо, — прошептал он. — Дай мне кобуру.— Нет, кольт очень тяжел, а тебе надо держаться обеими руками, когда станешь подниматься вверх. Пожалуйста, постарайся подняться. Я вернусь через несколько минут.Хани выскользнула из салуна и спрятала фургон в конюшне среди кучи какого-то барахла. Привязав лошадей, она достала сапоги и кольт Люка и поспешила в «Лонг-Бранч». Бесшумно войдя, Хани заперла за собой дверь.Она прислушалась. Из кухни доносился веселый смех Лили и Сэма, но больше ничто не нарушало тишины. Молодая женщина поднялась в свою комнату. Люк лежал на кровати, а Джош с Амиго на руках пристроились в уголке.Когда она закрыла дверь, каморка погрузилась во мрак, Хани тихонько щелкнула замком — свет зажигать было нельзя. Привыкнув к темноте, она пробралась к кровати. Рана на ноге Люка сильно кровоточила. Тогда девушка оторвала кусок своей нижней юбки и перевязала рану. Больше она ничего не могла сделать.— Золотко, — прошептала она, обращаясь к Джошу. — Я хочу, чтобы ты сегодня лег с папой. Мы останемся здесь до утра.Мальчик улегся и быстро заснул, а Хани пристроилась у окна, чтобы наблюдать за происходящим. Вскоре тишину ночи нарушил стук копыт. Услышав, как кто-то вошел в салун, Хани схватилась за пистолет Люка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34